В Национальном музее Татарстана среди экспонатов Именьковской культуры (археологическая культура земледельцев Среднего Поволжья III-VII вв. н.э., которую большинство исследователей интерпретируют как праславянскую) представлена такая вот лодка долбленка - моноксил.

Удивительно, что подобные лодки дожили до нашего времени и известны не только в качестве археологических находок или сведений из исторических источников (распространение таких лодок у славян в X в. описывал византийский император Константин Багрянородный), но и в качестве локальных традиций.

Так, на верхнем и среднем Днепре у местного населения известны лодки "Камяги" и "Довбанки". Исследователями Мещеры хорошо описаны мещерские "Чёрные лодки" и технологии их изготовления, в Ялмати (исторический регион Мещеры на границе современных Московской и Рязанской областей прим. авт.) известны мастера.

По мнению исследователей подобные лодки долбленки впервые появились в мезолите и неолите и получили распространение в основном у земледельческих племен.

В этом контексте интересна судьба самой Именьковской культуры, которая возникает в Среднем Поволжье в III в. в результате переселения ее носителей и исчезает после прихода булгар во второй половине VII века - частично растворяется в пришельцах частично уходит на запад, войдя в состав Волынцевской археологической культуры, к которой уже восходят летописные северяне, вятичи и поляне.

Изучая сельскохозяйственные переписи, удивляюсь, что самым популярным домашним скотом в хозяйстве великороссов была овца. Даже в самых небогатых крестьянских хозяйствах пяток-другой голов обязательно имелся. Причем ценились именно «свои» овцы, из которых впоследствии были выведены такие российские породы как романовская, горьковская и т.д.

При этом свиней тоже держали, но заметно меньше – как правило, это два или три подсвинка на двор под выкорм на зимние праздники (Васильев или Щедрый вечер, Авсень, Рождество, Святки, Крещение), традиционным атрибутом которых являлись блюда из свинины.

Интересно, что бо́льшая популярность баранины чем свинины является отличительной особенностью национальной кухни великороссов, которая знает такие архаичные блюда из баранины как сальник или перепеча (бараний ливер с кашей, завернутый в жировую сетку), кишки чиненые или няня (кишки или желудок, начиненные мясом и кашей). Такие блюда приготовлялись в русской печи, а каша для начинки делалась из гречки – одной из самых популярных культур у великороссов. Также популярен был бараний смалец, на Смоленщине в Вяземском уезде он использовался наряду с топленым маслом и хранился в форме кругов в темном холодном месте.

В кухнях же малороссов и белорусов была более популярна свинина, широкое распространение которой у них по одной из версий связывается с миланской принцессой, супругой Сигизмунда I Боной Сфорцой, популяризировавшей итальянскую кухню на территориях ВКЛ и Польского королевства. Например малорусское и белорусское «цибу́ля» – заимствование через польский от латинского «cēpula» в значении «мелкий лук», итальянское «lardo» в значении именно свиного соленого сала как пищевого продукта упоминается с античных времен и имеет давнюю традицию приготовления на территории современной Италии.

#великорусы #традиции #овцеводство #русскаякухня

На иллюстрациях карточки с/х переписи быв. помещичьих и государственных великорусских крестьян Курской (Фатежский уезд) и Смоленской (Вяземский уезд) губерний первой четверти XX в.

В первую очередь овцы это шерсть, но где-то и шерсть и мясо - специализацию можно понять по количеству валухов (кастрированных баранов), которые обладают большей способностью к откорму, а вот показатели выхода шерсти после "валушения" у такой скотины часто значительно ниже. 

По воспоминаниям предков из Вяземского уезда баранина "всегда была на столе" (естественно с учетом сезонности и постов), даже во второй половине XX в. когда от их и так небольшой деревни Лежнево оставалась всего пара-тройка домов и в т.ч. дом двоюродной бабушки матери, которую в связи с возрастом забрали в город в конце 1960-х (вплоть до переезда она продолжала держать несколько голов овец).

#овцы #животноводство #традиция

Успение Пресвятой Богородицы, Спожинки, Осенины и проч. – традиционный народный земледельческий праздник великороссов летне-осеннего периода, приуроченный к христианскому празднику Успения Божьей Матери, отмечаемому РПЦ 28 августа по григорианскому календарю.

В Рязани этот день и предшествующий ему пост называют «Спожинка», «Спожинки» т.е. время окончания жатвы.

По обычаю на сжатом поле оставляли небольшую часть не срезанных колосьев, затем с этим пучком, который на разных территориях назывался по своему (в т.ч. «борода», «коза», «косица» и проч.) производился ряд обрядовых действий. В наиболее архаичных вариантах стебли надламывали, сгибали дугой и прижимали к земле, чтобы колосья соприкасались с землей. В более поздних вариантах обряда несжатый пучок связывали узлом (реже узлами), перевязывали наверху около колосьев, приговаривая: «Дай Бог, чтобы на другое лето был хороший урожай», при этом не сжатые стебли образовывали круг, середина которого была пуста, после чего получившуюся «бороду» украшали. Такой ритуал обычно называют «завивание бороды» (прим. авт.). Готовилось и символическое угощение – на положенный внутри колосьев «бороды» камень, изображающий стол, покрытый куском полотна («скатертью») клали кусок хлеба с солью (иногда хлеб привязывали к «бороде»). Термин «борода» связывался с индоевропейским корнем, означавшим лексему «растительность» (Андреева О.Н. Дожиночные обряды в системе традиционной культуры восточных славян: этнолингвистические компоненты в аспекте семиотического анализа // Неофилология. 2022. Т. 8, № 3. С. 496-506). Дожиночный сноп также использовали для гаданий и других магических действий, например каталась с ним по ниве с просьбой о возвращении силы.

Так в книге А.А. Коринфского Народная Русь: Круглый год сказаний, поверий, обычаев и пословиц русского народа (1901) описаны Спожинки: «На Спожинки, – там, где к этому времени заканчивается жатва, – по деревням устраивают «мирскую складчину», варят «братское пиво» и пекут праздничные пироги из новой муки. На пирушки созываются все родные и добрые соседи – «пировать Успенщину». В урожайные годы в этот день колют купленого на мирские деньги барана. В старину в этот день крестьяне собирались гурьбою на боярский двор, где и праздновалось окончание жатвы, сопровождаясь особыми, приуроченными к тому обрядами. Жницы обходили все дожатые поля и собирали оставшиеся несрезанные колосья. Из последних свивался венок, переплетавшийся полевыми цветами. Этот венок надевали на голову молодой красивой девушке и затем все шли, с песнями, к господской усадьбе. По дороге толпа увеличивалась встречными крестьянами. Впереди всех шел мальчик с последним сжатым снопом в руках. На крыльцо хором выходил боярин с боярынею и с боярышнями и приглашал жниц во двор, принимая венок и сноп, которые после этого и ставились в покоях под божницею. Угостившись на боярском дворе, толпа расходилась по домам. На старой Смоленщине до сих пор заметны пережитки этого обычая. На Успенье красные девушки рядят там «дожиночный» сноп в сарафан, приделывают к нему из палок подобие рук и надевают на него белую кичку, а затем несут «именинника» в помещичью усадьбу, где и напрашиваются песнями на угощение, во все продолжение которого сноп-именинник стоит на столе.».

В Ярославской губернии последний сноп «дожина» являлся всегда снопом ярового хлеба. Жницы с поля несли его в свой дом и клали в передний угол или на передний «попавошник», или на лавку. Часто это сноп стоял в переднем углу под «божницей». Снопом этим на Покров день, хозяин дома «закармливал скот». (Чичеров В.И. Зимний период русского народного земледельческого календаря XVI-XIX веков).

Разговлялись на Успение традиционно хлебом. Вместе с тем, например в Рязанской губернии в качестве праздничного блюда готовили так называемое «новильное» – пшенную кашу из обмолоченного проса нового урожая и другую выпечку из новой муки (пышки, пироги, блины, каравайцы), домашнюю лапшу с куриным или гусиным мясом.

#великорусы #традиции #праздники

В этом контексте интересно народное празднование Нового года. Традиционным днем, помещаемым в зимний период народного календаря великороссов, был Овсень. В этот день в народе помимо прочего исполнялись овсеневые песни – своеобразные великорусские колядки, не имеющие аналогов у соседей. О том когда календарно отмечался простыми людьми Новый год есть разные версии, но Овсень интересен своей «новогодней» этимологией.

Так, происхождение названия Овсеня объясняется рядом исследователей теорией светового значения этого слова – в старославянском языке это соединение слова «синий» с частицей «оу», которая означает ослабление или уменьшение качества, в связи с чем «оусень» переводится как синеватый. Однако, у предков современных великороссов под «синим» понимался темно-красный цвет, а слово «синь» означало не только красный, но и «светлый», «яркий» (синее вино символ алой крови, а также синие молнии из «Слова о полку Игореве»). Следовательно, «оу-синь» означает «краснеющий», «светлеющий».

Из книги В.И. Чичерова Зимний период русского земледельческого календаря XVI-XIX веков: «Название зимних месяцев – декабря – января – «прасинец» является смысловым обозначением первоначального прибавления дня, возрождения солнечного света, просветления, также как и среднерусское «усинь» (овсень, таусень, баусень, осинь и т.д.) означает обряд и обрядовую песнь, связанную с этим временем. И то и другое наименование отражает понятие совершившегося в природе поворота, начала нового периода – нового года.».

#Великороссы #Традиция #Новыйгод

Неожиданно здравое предложение и похоже тот самый случай, когда больше интересна реализация, а не само предложение. Например, не понятно откуда брать кадры, ведь краеведению и любви к "своему месту" нельзя обучится в институте, плюс это почти всегда непрерывное исследование.

На самом деле если внимательно смотреть, то помимо великорусского кальяна можно найти уйму всего интересного. Вот, например, вполне себе самобытные ростовские каплуны - при правильном подходе думаю получился бы мощный региональный кулинарный бренд.

Путешествуя по Поволжью и Уралу в Татарстане и Башкирии, нельзя не обратить внимание на старательно пестуемый культ местных национальных пирогов – элеш и эчпочмак, хотя в общепите пироги эти к сожалению стремительно повторяют путь традиционных великорусских пирожков, «ассимилированных» дешевым среднеазиатским стритфуд-ширпотребом. 
 
Сейчас, как и в некоторых традиционных великорусских пирогах обязательной составляющей начинки элеша является картофель и курица. В силу объективных причин понятно, что ингредиенты начинки вроде картофеля, риса и проч. не являются классическими и получили широкое распространение относительно недавно – картофель не ранее середины XIX в., рис видимо не ранее второй половины XX в. (т.е. у родителей миллениалов). Использование же традиционных ингредиентов начинки, например, таких как курятина, имеет очень интересную историю, зачастую пропитанную древней символикой.
 
В аутентичных рецептах пирогов, как и в другой подобной пище прежде всего использовались традиционные продукты той или иной местности. У великороссов как известно это в т.ч. баранина и домашняя птица, речная рыба, дикоросы, гречка, ржаная мука. В ЖЖ есть хороший пост о курнике с дошедшими до нашего времени живыми примерами старых рязанских рецептов, по которым очень хорошо видно какими были курники еще на рубеже позапрошлого и прошлого века – тесто традиционно было ржаным, а курица запекалась в тесте целиком, либо большими кусками.
 
Курник являлся обрядовым блюдом и готовился на свадьбу, а курица была главным элементом начинки этого пирога. Сама курица у великороссов является  древним символом замужней женщины и чадородия, прослеживаемым во множестве связанных с ней обрядов и ритуалов, например, это «куриные праздники», отмечаемые раньше по большей части девушками и женщинами как правило либо весной в день Жен мироносиц, либо осенью в день Кузьмы и Демьяна (Кузьминки, Курьи именины). На Вятке существовал не связанный с определенным временем или днем года самобытный сугубо женский обряд Троецыплятница, поводом к проведению которого были тяжелые роды, болезни в семье и другие семейные несчастья.
 
Так в упоминаемой в посте книге «Русские Рязанского края» описана обрядовая пища из курицы и ее значение:
 
«Девичник, венчальный и второй дни отмечены употреблением обрядовой пищи. Помимо каравая и сыра, обычно угощали блюдами из курицы. К ним на Рязанщине относились жареная курица, курник, курницки, какурьги, продолжающие „куриную линию“. В некоторых местах также подавали гуся и свиную голову. Первый раз курник появлялся в предвенчальный день как дар жениха невесте: „После ужина девушки просят „курник“ – каравай, в который замешивают яйца, свинину и др.“ (дер. Сумерки Кадомского р-на); „На девишнике приносят курник. Он печется из пшена... Из теста делают, вылепливают курицу, сажают ее сверху пирога. Невеста=курица. По другим сведениям, в пирог запекают целенькое яйцо. Невеста должна его обломать“ (с. Котелино Кадомского р-на, МГК); „Поужинают, парни распростятся с женихом и идут к невесте с курником; курник – это пирог с запеченной курицей...“ (Елатомский у.). Очевидно, первоначально курник был выкупом, который платили друзья и отец жениха, т.е. мужчины (реже – крестная мать и вообще родня), подругам за невесту, забирая ее из девичьего коллектива. Характерные фигурные украшения и начинка курника (мясо, яйца) являлись предметным воплощением пожелания девушкам обрести жизненную силу и способность к продолжению рода.».
 
#великороссы #традиция #рязань #курник

Как правило подобные мысли в отношении великороссов являются маркером довольно старых представлений. 

Поясню. 

В силу действительного отсутствия упомянутых детальных этнографических исследований великороссов, в классической российской науке объяснения всего неизвестного и неизученного о великороссах и о Великороссии было принято брать из щедрой и загадочно-непонятной "финно-угорской" шкатулки.

Очень характерным примером является вопрос этимологизации древних дославянских гидронимов в бассейне Оки. В научном труде Ю.В. Откупщикова Древняя гидронимия в бассейне Оки (Балто-славянские исследования. XVI. 2004) очень точно описана суть таких объяснений - "по сходству звона". Дело в том, что как только на данный вопрос более-менее обратили внимание, то сразу обнаружилась древняя балтская основа гидронимов Поочья (включая среднее и нижнее течение), а принятые финно-угорские объяснения стали выглядеть мягко говоря не убедительно.

Еще один характерный пример объяснение происхождения великорусского Овсеня Мельниковым-Печерским в XIX в. - мол очень похоже по звучанию на мордовский Тувонсяй ("свиной праздник" от эрз. Туво - свинья), тоже празднуется в новогодний период, тоже связан с блюдами из свинины... Но по настоящему серьезные и глубокие исследования второй половины XX в. (например заключения В.И. Чичерова по данному вопросу) опять показывают иное.

Также и с материальной и нематериальной культурой - у основной массы великоруссов, волжских и иных финнов, населяющих территорию исторической России народный, костюм, кухня, народная песня и мелодии, народные сказания и верования и пр. конечно различаются. И различаются они не по шкале "сходства степени звона", а в своей структуре и основе. 

Действительно некоторые общие элементы (бытование кичкообразных головных уборов, способы плетения лаптей и проч.) могут уходить корнями в глубокою древность и происходить от общностей бытовавших еще до сложения на территории Русской равнины народностей в общепринятом смысле слова, но можно и правильно ли говорить в таких случаях об общей культуре и общем генезисе этой культуры? Не является ли это подобием "любительской лингвистики", описанной А.А. Зализняком, приводящим к ложным выводам и заключениям?

Безусловно этногенез великороссов теснейшим образом связан с финно-угорскими соседями, финно-угорский мир по своему обаятелен и притягателен, но даже его последовательным поклонникам и популяризаторам нельзя не принимать во внимание объективность, ведь это по факту может навредить их собственному делу. Впрочем и наоборот - об объективности не стоит забывать и поклонникам и популяризаторам славянства. 

#великороссы #меря #финноугры #славяне