#history #quran #ambiguity #bauer
“<...> Коран, с точки зрения классического Ислама, был ниспослан вместе с вариантами его интерпретации. Другими словами, речь не о проблемах связанных с передачей текста, а о непосредственном свойстве самого текста.
То же самое можно сказать и о его непостижимости. В то время как современная филология исходит из предположения о том, что между двумя разными интерпретациями текста, по крайней мере одна должна быть ошибочной, толкователь-мусульманин руководствуется убеждением гласящим, что непостижимость некоторых отрывков является неизбежным (установленным Богом) свойством текста, что не мешает ему заниматься трезвой научной работой. Непостижимость рассматривается как божественный вызов, который подталкивает толкователей обновлять их увлечённость текстом и дает им возможность продемонстрировать свои знания и проницательность. Традиционный скептицизм мусульман по поводу переводов Корана объясняется не догматической ограниченностью, он происходит из страха потери неоднозначности, которую неизбежно влечет за собой перевод. Таким образом, переводы могут рассматриваться как действительные только в смысле интерпретации, а не как тексты, эквивалентные оригиналу”.
📚 Thomas Bauer. A Culture of Ambiguity. Columbia University Press. 2021.
“<...> Коран, с точки зрения классического Ислама, был ниспослан вместе с вариантами его интерпретации. Другими словами, речь не о проблемах связанных с передачей текста, а о непосредственном свойстве самого текста.
То же самое можно сказать и о его непостижимости. В то время как современная филология исходит из предположения о том, что между двумя разными интерпретациями текста, по крайней мере одна должна быть ошибочной, толкователь-мусульманин руководствуется убеждением гласящим, что непостижимость некоторых отрывков является неизбежным (установленным Богом) свойством текста, что не мешает ему заниматься трезвой научной работой. Непостижимость рассматривается как божественный вызов, который подталкивает толкователей обновлять их увлечённость текстом и дает им возможность продемонстрировать свои знания и проницательность. Традиционный скептицизм мусульман по поводу переводов Корана объясняется не догматической ограниченностью, он происходит из страха потери неоднозначности, которую неизбежно влечет за собой перевод. Таким образом, переводы могут рассматриваться как действительные только в смысле интерпретации, а не как тексты, эквивалентные оригиналу”.
📚 Thomas Bauer. A Culture of Ambiguity. Columbia University Press. 2021.
Ludwig Deutsch. Moor at Prayer. 1898.
Правильный мавр, садль практикует.
#art #orientalism #malikiyyah
Правильный мавр, садль практикует.
#art #orientalism #malikiyyah
Forwarded from apologist 📿
﷽
📿 Исламские источники Кабарды и Балкарии
Уже с начала XIX в. уровень исламской литературы на территории исторической Кабарды был ничуть не «примитивнее», чем в других российских и даже зарубежных мусульманских регионах. Типы и содержание книжных и рукописных коллекций в дореволюционной Кабарде совпадали с тематикой мусульманских библиотек Восточного Кавказа, Поволжья и Османской империи.
Из мусульманских книг и рукописей наибольшим спросом пользовались Коран и комментарии к нему, учебники и комментарии по мусульманскому праву, основам веры, арабской грамматике, поэзии, суфийской этике. История ислама, логика, теория диспута, математика, биология представлены единичными сочинениями.
Был, конечно, еще один важный жанр местного происхождения. Имеются в виду памятные записи (таварих), хроники и другие местные исторические сочинения. Такие произведения были и остаются крайне популярными в Дагестане. Данный жанр существовал и на Северо-Западном Кавказе, и в других районах. Так, в Фонде Купова в Архиве КБГИГИ значится «Сельская хроника Зоюкова». Можно ещё обратиться к наследию мухаджиров в Османскую империю, к примеру, в современной Турции, Сирии и Иордании имеются арабские хроники под авторством самих черкесов-мухаджиров об истории, религии различных регионов черкесского вилаята. «Исламская география» КБР, КЧР, Адыгеи и черкесских районов за границей еще абсолютно не изучена и требует специального исследования.
В дореволюционной Кабарде, как и в других регионах исламского мира, «исламские знания» в основном распространялись через суды и школы мечетных общин. Поэтому в книжных собраниях, найденных на территории исторической Кабарды так много сочинений, судебных справочников и учебников по мусульманскому праву ханафитского толка. Оживленная торговля книгами на арабском, персидском и староосманском языках шла между Кабардой и Малой Азией. Пути книжной торговли отмечают направления культурных связей Кабарды с исламскими центрами османского Ближнего Востока.
Наиболее интенсивные культурные, в том числе и образовательные контакты связывали дореволюционную Кабарду с Дагестаном и Северным Азербайджаном. Книжные коллекции показывают, что начало этим связям было положено еще в XVIII в. Книжные поступления из Дагестана показывают некоторые внутри- и межрегиональные особенности ислама на Северо-Западном и Северо-Восточном Кавказе, о которых до настоящего времени было мало известно. Считается, в частности, что суфизм, пустивший глубокие корни в Дагестане и вообще на Восточном Кавказе еще в раннее средневековье, не получил распространения на северо-западе региона. Несомненно есть основания полагать, что с конца XVIII и на протяжении XIX вв. местная мусульманская духовная элита проявляла немалый интерес к суфизму. Свидетельство тому — неожиданное обилие работ по этике и религиозным практикам суфиев в книжных собраниях Кабардино-Балкарии.
Рукописи и старопечатные книги по суфизму отражают этапы его распространения и одновременно мусульманского сопротивления российскому завоеванию Северного Кавказа: конец XVIII в., вторая и последняя треть XIX в. Не случайно годы переписки и издания этих сочинений относятся к эпохам восстания под руководством шайха Мансура (Ушурмы) (1760-1794), имамата Шамиля (1798-1871) и движения кадиритского шайха Кунта-Хаджи. Не случайно среди работ найденных на территории современной КБР встречается популярный в Дагестане трактат ал-Газали «Бидайат ал-хидайа». После появления нового кадирийского братства во главе с Кунта-Хаджи в рукописях распространяются изречения создателя братства Кадирийа ‘Абд ал-Кадира ал-Джилани.
В 2002 году группе исследователей из РАН удалось собрать интересные архивные материалы, среди которых следует отметить небольшие, но ценные собрания старопечатных и рукописных книг и документов на арабском, тюркских и персидском языках. Они позволяют представить круг чтения образованного мусульманина дореволюционной Кабарды (XVIII - XX вв.).
📿 Исламские источники Кабарды и Балкарии
Уже с начала XIX в. уровень исламской литературы на территории исторической Кабарды был ничуть не «примитивнее», чем в других российских и даже зарубежных мусульманских регионах. Типы и содержание книжных и рукописных коллекций в дореволюционной Кабарде совпадали с тематикой мусульманских библиотек Восточного Кавказа, Поволжья и Османской империи.
Из мусульманских книг и рукописей наибольшим спросом пользовались Коран и комментарии к нему, учебники и комментарии по мусульманскому праву, основам веры, арабской грамматике, поэзии, суфийской этике. История ислама, логика, теория диспута, математика, биология представлены единичными сочинениями.
Был, конечно, еще один важный жанр местного происхождения. Имеются в виду памятные записи (таварих), хроники и другие местные исторические сочинения. Такие произведения были и остаются крайне популярными в Дагестане. Данный жанр существовал и на Северо-Западном Кавказе, и в других районах. Так, в Фонде Купова в Архиве КБГИГИ значится «Сельская хроника Зоюкова». Можно ещё обратиться к наследию мухаджиров в Османскую империю, к примеру, в современной Турции, Сирии и Иордании имеются арабские хроники под авторством самих черкесов-мухаджиров об истории, религии различных регионов черкесского вилаята. «Исламская география» КБР, КЧР, Адыгеи и черкесских районов за границей еще абсолютно не изучена и требует специального исследования.
В дореволюционной Кабарде, как и в других регионах исламского мира, «исламские знания» в основном распространялись через суды и школы мечетных общин. Поэтому в книжных собраниях, найденных на территории исторической Кабарды так много сочинений, судебных справочников и учебников по мусульманскому праву ханафитского толка. Оживленная торговля книгами на арабском, персидском и староосманском языках шла между Кабардой и Малой Азией. Пути книжной торговли отмечают направления культурных связей Кабарды с исламскими центрами османского Ближнего Востока.
Наиболее интенсивные культурные, в том числе и образовательные контакты связывали дореволюционную Кабарду с Дагестаном и Северным Азербайджаном. Книжные коллекции показывают, что начало этим связям было положено еще в XVIII в. Книжные поступления из Дагестана показывают некоторые внутри- и межрегиональные особенности ислама на Северо-Западном и Северо-Восточном Кавказе, о которых до настоящего времени было мало известно. Считается, в частности, что суфизм, пустивший глубокие корни в Дагестане и вообще на Восточном Кавказе еще в раннее средневековье, не получил распространения на северо-западе региона. Несомненно есть основания полагать, что с конца XVIII и на протяжении XIX вв. местная мусульманская духовная элита проявляла немалый интерес к суфизму. Свидетельство тому — неожиданное обилие работ по этике и религиозным практикам суфиев в книжных собраниях Кабардино-Балкарии.
Рукописи и старопечатные книги по суфизму отражают этапы его распространения и одновременно мусульманского сопротивления российскому завоеванию Северного Кавказа: конец XVIII в., вторая и последняя треть XIX в. Не случайно годы переписки и издания этих сочинений относятся к эпохам восстания под руководством шайха Мансура (Ушурмы) (1760-1794), имамата Шамиля (1798-1871) и движения кадиритского шайха Кунта-Хаджи. Не случайно среди работ найденных на территории современной КБР встречается популярный в Дагестане трактат ал-Газали «Бидайат ал-хидайа». После появления нового кадирийского братства во главе с Кунта-Хаджи в рукописях распространяются изречения создателя братства Кадирийа ‘Абд ал-Кадира ал-Джилани.
В 2002 году группе исследователей из РАН удалось собрать интересные архивные материалы, среди которых следует отметить небольшие, но ценные собрания старопечатных и рукописных книг и документов на арабском, тюркских и персидском языках. Они позволяют представить круг чтения образованного мусульманина дореволюционной Кабарды (XVIII - XX вв.).
Forwarded from apologist 📿
Подводя итоги, можно отметить, что имеющиеся у нас собрания рукописных произведений и документов датируются в период с 18 века по начало 20-го. Однако можно говорить о наличии исламской литературы на территории Кабарды и до 18 века. К примеру, Ш. Б. Ногмов упоминает своды законов шариата, работ по фикху, которые хранились у кабардинских мулл и использовались во время шариатских судов ещё в начале 17 века. То есть Ш. Б. Ногмов утверждает, что кодифицированные нормы кабардинского права (шариата) могли иметь место в Кабарде еще в XVII в., однако никаких письменных или иных источников в подтверждение этому он не приводит. Всё же, нормы местного права действительно фиксировались вместе с проникновением арабской письменности в регионе. Так, генерал-майор Дельпоццо, исполнявший должность управляющего Кабарды в писал: “Законы, которыми снабжены родовые суды и расправы для руководствования по обычаям, а также четыре печати судов Большой Кабарды в ведомство мое не поступили, а по известию, полученному мною через слухи, оные якобы остались у муллов, управляющих письменными делами, и по смерти оных от заразительной болезни кабардинцами сожжены”.
Итак, с уверенностью можно говорить о глубоком погружении народов Центрального Кавказе в исламскую мысль с середины 18 века (мы имеем письменные источники и конкретную сохранившуюся литература, завезённую на территорию Кабарды в тот период). Также мы имеем основания препологать о наличии исламской литературы и до 18 века, судя по данным Ш. Ногмова и представителей местной администрации (в том числе, по работам Ф. Бековича-Черкасского и Магомеда Шарданова).
Таким образом, суммируя всё сказанное нами ранее, в рамках цикла видеороликов «Ислам в Кабарде» можно прийти к следующим выводам:
⁃ Восточные черкесы (бесленеевцы и кабардинцы) подверглись ранней исламизации, ещё в эпоху Золотой Орды при Хане Узбеке.
⁃ Под исламизацией не стоит понимать абсолютную приверженность всего населения региона исламу, ведь сам процесс исламизации изменчив и происходит постоянно по сей день (причём везде), так как ислам требует постоянного воспроизводства знания.
⁃ Уже с 16-го века представители кабардинских и бесленеевских обществ обозначаются магометанами.
⁃ К концу 17 века и на протяжении всего 18 века складывается абсолютное мусульманское большинство в регионе, глубоко погружённое и четко понимающее каноны и положения ислама, действуют шариатские суды, популярен хадж, в том числе среди женщин и детей, практикуется хиджра в совершенно разные регионы мусульманского мира для получения религиозных знаний.
⁃ Наличие исламской литературы в регионе говорит о том, что население достигло такого уровня исламизации, что для получения религиозных знаний не было необходимости покидать свой дом.
Более подробно эту тему мы обсудили в новом подкасте на нашем Ютуб-канале. Распространяйте видео и наши публикации по этой теме, доносите людям правду и приводите их к Истине.
Итак, с уверенностью можно говорить о глубоком погружении народов Центрального Кавказе в исламскую мысль с середины 18 века (мы имеем письменные источники и конкретную сохранившуюся литература, завезённую на территорию Кабарды в тот период). Также мы имеем основания препологать о наличии исламской литературы и до 18 века, судя по данным Ш. Ногмова и представителей местной администрации (в том числе, по работам Ф. Бековича-Черкасского и Магомеда Шарданова).
Таким образом, суммируя всё сказанное нами ранее, в рамках цикла видеороликов «Ислам в Кабарде» можно прийти к следующим выводам:
⁃ Восточные черкесы (бесленеевцы и кабардинцы) подверглись ранней исламизации, ещё в эпоху Золотой Орды при Хане Узбеке.
⁃ Под исламизацией не стоит понимать абсолютную приверженность всего населения региона исламу, ведь сам процесс исламизации изменчив и происходит постоянно по сей день (причём везде), так как ислам требует постоянного воспроизводства знания.
⁃ Уже с 16-го века представители кабардинских и бесленеевских обществ обозначаются магометанами.
⁃ К концу 17 века и на протяжении всего 18 века складывается абсолютное мусульманское большинство в регионе, глубоко погружённое и четко понимающее каноны и положения ислама, действуют шариатские суды, популярен хадж, в том числе среди женщин и детей, практикуется хиджра в совершенно разные регионы мусульманского мира для получения религиозных знаний.
⁃ Наличие исламской литературы в регионе говорит о том, что население достигло такого уровня исламизации, что для получения религиозных знаний не было необходимости покидать свой дом.
Более подробно эту тему мы обсудили в новом подкасте на нашем Ютуб-канале. Распространяйте видео и наши публикации по этой теме, доносите людям правду и приводите их к Истине.
Saracēnus | Σαρακηνός
#politics #sports #culture #mena «Концепция неопатриархата Хишама Шараби, в которой автократ проецирует себя как фигуру отца, имеющего влияние на разных уровнях общества, является полезным инструментом для изучения того, как в контексте Ближнего Востока и…
Media is too big
VIEW IN TELEGRAM
Продолжая рассматривать феномен околофутбольной культуры в регионе MENA, нельзя не отметить тот факт, что эстетика подобных движений очень органично накладывается на и без того сильно поэтизированную арабскую культуру (в рамках которой эмир Дубая не столь давно в стихотворной форме призывал Катар вернуться в лоно содружества арабских государств залива).
Этот синтез ещё и существует в крайне благоприятной почве социально-политических проблем, преследующих отдельные государства региона, а также вопросов, глубоко резонирующих с коллективным сознанием арабо-мусульманского мира, как, например, вопрос государственности Палестины, солидарность с которой на этом видео выражают болельщики клуба «Раджа» из Касабланки, называя себя «голосом притеснённых».
#politics #sports #morocco #palestine
Этот синтез ещё и существует в крайне благоприятной почве социально-политических проблем, преследующих отдельные государства региона, а также вопросов, глубоко резонирующих с коллективным сознанием арабо-мусульманского мира, как, например, вопрос государственности Палестины, солидарность с которой на этом видео выражают болельщики клуба «Раджа» из Касабланки, называя себя «голосом притеснённых».
#politics #sports #morocco #palestine
Не сказать, что это звучит прям так уж драматично. Управляемые корпорациями города-государства - это вполне себе вероятный сценарий развития событий, исходя из нынешних тенденций. В популярной культуре эта тема также уже не первый год рефлексируется.
Описание политического строя различных древнегреческих ГГ Аристотелем, а также историю итальянских ГГ, в общем, я бы далеко не убирал.
Описание политического строя различных древнегреческих ГГ Аристотелем, а также историю итальянских ГГ, в общем, я бы далеко не убирал.
Иллюстрация цепочек передачи маликитского мазхаба от Малика до Халила, да помилует их Аллах.
#malikiyyah
#malikiyyah
Forwarded from praedicare
мольба Хабибы аль Адавии в ее ночных дополнительных молитвах (тахаджуд)
в списке очень любимых
«мой Бог! сокрылись звезды (во мраке ночи), сомкнулись очи (в сладком сне), закрылись двери царей (к которым обращаются с испрашиванием),
но Твоя дверь (о, Царь царей, всегда) открыта.
каждый любящий уединился (в этот час) с тем, кого любит,
и вот она — я (в любви), стоящая (в молитве) пред Тобой.»
в списке очень любимых
«мой Бог! сокрылись звезды (во мраке ночи), сомкнулись очи (в сладком сне), закрылись двери царей (к которым обращаются с испрашиванием),
но Твоя дверь (о, Царь царей, всегда) открыта.
каждый любящий уединился (в этот час) с тем, кого любит,
и вот она — я (в любви), стоящая (в молитве) пред Тобой.»
Forwarded from praedicare
Ислам задаёт главный вопрос: «что есть разум и что значит быть разумным?»
Интеллект, в исламском понимании, — это не то, что под ним понимают в современном мире, а именно: ментально-когнитивную сноровку и демоническую остроту ума, бесконечно заигрывающего с различными идеями, но никогда при этом не проникающего глубинно в их суть. Подобное не является истинным интеллектом, не является истинной способностью глубоко постигать [что-либо], а способность к этому постижению варьирует [у людей] в зависимости от виртуозности ума — так же, как отличается полет орла от игр обезьяны. То, что мы называем интеллектом сегодня — в точности обезьянова игра рассудка с различными концепциями, будь они даже сакральными, без способности полноценно понять их и постичь суть какой-либо из них.
Подобное мышление — словно замерзшее озеро. Ничто не проникает в него, а лишь скользит по его поверхности от одной стороны к другой. Это — не тот тип когнитивной деятельности, которую Ислам именует разумом; это лишь, в лучшем случае, слабое подобие его.
‘акль с арабского означает «интеллект, рассудительность, здравомыслие» и также имеет значение «связывать/удерживать» — связывать с Богом. (прим. от меня - в арабской речи ‘акльом называют также путы, удерживающие животное, и с этой точки зрения человеческий интеллект - это орудие человека, с помощью которого он может удерживать себя от животных страстей и соответствующего животного поведения).
Коран обращается к тем, кто блуждает путями неверия: «ля я’килюн» — «о, неразумеющие», то есть, неспособные применять свой разум как полагается.
Таким образом, важно понимать, что на кораническом языке потеря веры — это не испорченность человеческой воли, а испорченное и неправильное функционирование человеческого ума.
Ideals and Realities of Islam, Seyyed Hossein Nasr
Интеллект, в исламском понимании, — это не то, что под ним понимают в современном мире, а именно: ментально-когнитивную сноровку и демоническую остроту ума, бесконечно заигрывающего с различными идеями, но никогда при этом не проникающего глубинно в их суть. Подобное не является истинным интеллектом, не является истинной способностью глубоко постигать [что-либо], а способность к этому постижению варьирует [у людей] в зависимости от виртуозности ума — так же, как отличается полет орла от игр обезьяны. То, что мы называем интеллектом сегодня — в точности обезьянова игра рассудка с различными концепциями, будь они даже сакральными, без способности полноценно понять их и постичь суть какой-либо из них.
Подобное мышление — словно замерзшее озеро. Ничто не проникает в него, а лишь скользит по его поверхности от одной стороны к другой. Это — не тот тип когнитивной деятельности, которую Ислам именует разумом; это лишь, в лучшем случае, слабое подобие его.
‘акль с арабского означает «интеллект, рассудительность, здравомыслие» и также имеет значение «связывать/удерживать» — связывать с Богом.
Коран обращается к тем, кто блуждает путями неверия: «ля я’килюн» — «о, неразумеющие», то есть, неспособные применять свой разум как полагается.
Таким образом, важно понимать, что на кораническом языке потеря веры — это не испорченность человеческой воли, а испорченное и неправильное функционирование человеческого ума.
Ideals and Realities of Islam, Seyyed Hossein Nasr