​​Шведы известны своим обстоятельным и демократическим подходом во всех вопросах, касающихся урбанистики. Вот и в статье Introducing Business Improvement Districts (BIDs) in Sweden: A social justice appraisal Чиара Валли и Ферас Хаммами не изменяют ему. Они анализируют опыт одной из передовых территориальных ассоциаций бизнеса (business improvement district) в Швеции - BID района Гамлестаден в Готенбурге.

Разговоры о территориальных ассоциациях бизнеса велись в Швеции с 2009 года. И, как отмечают авторы, как велись, так и ведутся на весьма восторженных тонах. В особенности в превознесении практики BID замечены муниципалы, которые считают, что это лучший инструмент конверсии частного капитала в общественное благо. Не говоря уже о том, что этот инструмент способствует повышению безопасности, благоустройству и в какой-то мере оберегает от джентрификации.

Гамлестаден был первой территориальной ассоциацией бизнеса, которая заключила официальный договор с муниципалитетом. Т.е. это первый легальный BID в Швеции, не просто самоорганизованный, но встроенный в систему городского управления. Валли и Хаммами решили проанализировать его опыт с позиций демократии, разнообразия и равенства доступа (equity). И, как это часто бывает в таких случаях, пришли к выводам, которые как минимум настораживают.

Выяснилось, что Гамлестаден действительно хорошо встроен в систему городского управления. Муниципалы рады такому сотрудничеству. Помимо повышения безопасности и качества благоустройства они отмечают рост того, что можно назвать креативной экономикой и городской витальностью. С позиции администрирования - очень хороший кейс, можно хоть сейчас с ним ехать на какой-нибудь урбан-форум и сорвать овации.

Верхи в восторге, но что же низы? Оказалось, что не всё так радужно. Во-первых, из диалога с муниципалами оказались выключены арендаторы. Лендлорды полностью захватили дискурс и продвигали выгодную им тему, связанную с повышением арендной ставки за счёт роста общего блага. За безопасность и благоустройство нужно платить, говорили лендлорды. Во-вторых наметилось дисциплинирование общественных пространств. Все большую роль играли охранники, появился неформальный фейс-контроль. В-третьих, уязвимые арендаторы оказывались еще более уязвимы. Если речь идёт про бизнес, то нестабильные, в том числе креативные (а это часто идёт рука об руку) предприятия были вынуждены покидать район, потому как не могли выполнять требования по оформлению и благоустройству. Небогатые горожане также уезжали - среда производилась явно не для них.

Немаловажный факт - разговор о конфигурации общего блага в районе замкнулся на диалоге лендлордов и планировочного департамента города. Арендаторы и жители оказались исключены из него. И это логично, потому как общее благо создавалось на частные средства в легальных рамках, а стало быть никому нельзя в этот процесс вмешиваться со своим желанием соучастия в этом процессе.

Ну и наконец авторы отмечают, что пример Гамлестаден - это отличный кейс того, как вместо решения социальных проблем эти проблемы просто перемещаются в другие районы города. Идея того, что BID могут ограничивать джентрификацию не оправдалась. Получилась та же самая джентрификация с той же самой социально-экономической сегрегацией, только за авторством другой констелляции территориальных акторов.

Вышесказанное не означает, что территориальная ассоциация бизнеса это обязательно разрушительный для общего блага инструмент. Однако, это говорит о том, что требуется более глубокая дискуссия о том, каким образом реализовывать эту практику, с тем чтобы не наступать на те же самые грабли капитализма, с его жаждой огораживания и приватизации общественного блага.

#территориальныеассоциациибизнеса #территориальноеразвитие #BID #businessimprovementdistrict #неравенство

​​Так вышло, что во многих отраслях экономики нашей Родины мы с коллегами обнаруживаем серьёзный дефицит компетенций. Техническое и высшее образование негибко, не поспевает за запросами рынка, в результате чего найти нужного конкретно в своей отрасли конкретного специалиста оказывается тем еще квестом. А если такой специалист и находится, то скорее всего он обзавёлся необходимыми профессиональными навыками далеко не в университете или техникуме. Дай бог если хотя бы на курсах, но чаще всего самостоятельно, методом проб и ошибок.

Каких компетенций не хватает в нашей урбанистике и чему всем нужно срочно учиться?

1. Очень не хватает полевых интервьюеров сознанием всяких урбанистических штук. Таких, которые могли бы вести осознанные полуструктурированные интервью и понимали что им отвечает собеседник. А, соответственно могли бы задавать правильные дополнительные вопросы.

2. Не хватает городских экономистов. Кто-то где-то слышал, что чтобы их посчитать в нашей стране нужно больше, чем пальцев на одной руке, но это не точно. Экономисты предпочитают работать в более денежных сферах, нежели эта наша урбанистика и встречаются разве что в очень крупных организациях.

3. Конкретно в Сибири очень не хватает городских социологов. С тех пор как я переехал в Красноярск стало на одного больше, но в целом ситуация такая же, как с экономистами. Только социологи предпочитают не более денежные, а более привычные сферы типа маркетинга или поллстерства. Ну или академическую карьеру.

4. Вы будете смеяться, но в Сибири очень сложно найти GIS-специалиста. Этому по сути дела нигде не учат, а московского поди сханти.

5. Очень не хватает квалифицированных продюсеров шеринговых продуктов. Коллаборативная экономика может закладываться в проекты, но как оно на самом деле будет работать никто не знает и никто толком не умеет это настраивать.

6. Мало профессиональных менеджеров процессов с базовыми урбанистическими компетенциями. Как правило менеджериальная функция является дополнительной нагрузкой для какого-либо специалиста в команде, архитектора или социолога, или кто там еще под руку попался. Что не может не сказываться на качестве и приводит к общей неэффективности и переработкам этого случайно попавшегося под руку специалиста.

7. В стране в целом не хватает географов, в урбанистике в особенности. Причем есть потребность в любых географах, будь то эконом-географы или физические географы. Опять же, предпочитают академические карьеры. Желательно не в России. Или погружены в градостроительство, откуда их не так просто выцепить.

8. Организаторы сообществ/менеджеры сообществ с базовыми урбанистическими компетенциями. Вот этих на данный момент вообще нет и не понятно где их брать. Есть несколько людей в стране, которые имеют опыт (разный) работы организатором сообществ в городских проектах, но как и с экономистами, чтобы их посчитать хватит пальцев одной руки. А это незаменимые люди в долгосрочных проектах.

Это мой шорт-лист дефицитов компетенций в урбанистике. Предлагайте ваши варианты!

#всякаяурбанистика #социологиягорода #профессиональныегорожане #территориальноеразвитие

Обычно по понедельникам я выкладываю ссылку на какую-нибудь познавательную статью, но в этот раз я решил изменить традиции и выложить ссылку на целую книгу. Вашему вниманию предлагается книга Чарльза Марона младшего Strong Towns: A bottom-up revolution to rebuild american prosperity . В этой книге Чарльз Марон младший выводит новую идеологию для американских (да и не только) городов, которая, как он считает, приведёт их к процветанию в XXI веке. Вот ключевые позиции этой идеологии:

1. Хватит измерять эффективность, давайте измерять резилентность (устойчивость к изменениям)
2. Хватит делать ставку на большие проекты, давайте делать ставку на поступательное, итерационное и рефлексивное движение вперёд
3. Хватит бояться изменений, давайте приветствовать бесконечный процесс адаптации
4. Хватит строить наши города основываясь на абстрактных теориях, давайте исходить из того, как на самом деле работают места и что на самом деле нужно нашим соседям
5. Хватит быть одержимыми будущим экономическим ростом, давайте займёмся текущими финансами

В общем, всячески рекомендую к прочтению, если вам интересно развитие, в первую очередь малых территорий, но и большим территориям тут есть чему поучиться!

#урбанизмнапочитать #малыетерритории #территориальноеразвитие #собственнаялогикагородов

А вот посмотрите про протесты против генеральных планов в Анапе и Геленджике. На самом деле, довольно-таки уникальный случай для России, когда генеральный план оказывается настолько важным для горожан документом. В первую очередь за счёт того, что самые привлекательные территории в городе находятся на береговой линии и привлекательность этих территорий ощущают не только девелоперы, но и горожане в своей повседневной экономической деятельности. Кадастровая стоимость недвижимости для горожан этих городов - не пустой звук или административная абстракция, но залог выживания в условиях давления администрации и крупного бизнеса. Поэтому и генеральный план это не юридическая абстракция, но действительно важный документ.

С другой стороны, нельзя не отметить пессимизм горожан - в ситуации тотального недоверия системе управления горожане не видят в сложившейся управленческой экосистеме акторов, которые могли бы разделить их беспокойство и поддержать их протест. Мэры фактически выполняют функцию одноразовых громоотводов, а депутаты присутствуют лишь номинально. Система сдержек и противовесов не работает, а решение вопросов в правовом поле не представляется эффективным. Где-то из этого клинча должно начаться возрождение системы муниципального самоуправления у нас в стране.

#урбанизмнапосмотреть #территориальноеразвитие #городскиеполитики #городскиережимы

https://www.youtube.com/watch?v=SB4BWxbKuUQ&ab_channel=%D0%A0%D0%B5%D0%B4%D0%B0%D0%BA%D1%86%D0%B8%D1%8F

​​Есть разные теоретические подходы к взаимодействию природы и города. Поэтому важно собирать их в кучу и упаковывать в понятные гайдлайны для городского проектирования. Что и сделал большой коллектив авторов в статье "The seven lamps of planning for biodiversity in the city", которая вышла в журнале Cities.

Как следует из названия, нам предлагают семь "лампочек", которые должны зажигаться, когда мы принимаем наши решения в сфере городского планирования, если хотим сохранять и поддерживать биоразнообразие в наших городах. Так себе метафора, могли бы просто написать, что предлагают семь принципов. Но кто мы такие чтобы спорить аж с 17 авторами статьи.

Итак, что это за принципы?

1. Защита биоразнообразия. Мы должны изучать экосистемы, чтобы внимательно следить - не вторгаемся ли мы в важные резервуары биоразнообразия. В первую очередь нужно следить за самыми мощными резервуарами, где мы можем нанести самый большой вред. Или же получить самую большую пользу для экологического каркаса города.

2. Поддержание связанности. Резервуары биоразнообразия должны быть связаны между собой коридорами, с тем чтобы обеспечивать миграцию животных, перемещение семян растений и спор грибов. Мобильность - одна из основ права на город по Лефевру. И раз уж мы считаем, что нечеловеческие акторы тоже имеют право на город - мы должны обеспечивать им мобильность. Да и для биоразнообразия это более чем важно.

3. Создание разнообразных городских сред. Разнообразная городская среда благоприятно сказывается не только на ментальном здоровье людей, но и на разнообразии населяющих её растений и животных. Вертикальное и горизонтальное озеленение, парки и скверы разного размера, разной высоты здания. Всё это помогает нас создавать устойчивые городские экосистемы.

4. Поддержание круговорота веществ в природе. Например, через поддержание нормальных водных циклов - вода должна испаряться после дождя, а не уходить через водосток чёрти куда за город. И листья не надо убирать, пусть себе образуют перегной, который едят насекомые, которых едят птицы. И другие лайфхаки, которые можно подсмотреть в ближайшем лесу.

5. Помните "уличный балет" Джейн Джекобс? Так вот, то же самое нужно делать с природой в городе. В городе нужны пчёлы и питающиеся нектаром птицы, хищники, паразиты, травоядные. Необходимо создавать условия интенсивной коммуникации разных видов между собой. Примерно также, как мы создаём условия для коммуникации людей, проектируя общественные пространства. Как это делать - опять же можно подсмотреть в ближайшем удобном местообитании.

6. Создание благоприятной городской среды. Животные и птицы, согласно Колину Джеролмаку - пешеходы. Крайне нежелательно, чтобы им мешали автомобили на большой скорости. Слишком яркий свет мешает им спать. Плюс, в отличие от человеческих пешеходов, птицы довольно плохо сочетаются с большими окнами. Эту их особенность тоже стоит учитывать. А еще нужно бороться с шумом, он нам всем мешает коммуницировать.

7. Введение в городские экосистемы новых видов. Нужно не только сохранять имеющиеся виды, но и обогащать биоразнообразие города новыми формами животных и растений. Делать это нужно осторожно, чтобы не вышло нового борщевика Сосновского, но тем не менее, искусственное умножение биоразнообразия за счёт соседских огородов, городских садов и ландшафтных парков категорически приветствуется.

Вот такие "лампочки". Звучит довольно общо, но в статье помимо самих "лампочек" описано множество решений, для того, чтобы все "лампочки" зажигались и мы жили в комфортных не только для человека, но и для других видов городах.

#экологиягорода #городскоепланирование #территориальноеразвитие #природныефакты #городскаясреда

​​Социальный капитал - один из важнейших предикторов экономического развития. Еще на заре социологии Макс Вебер показал как ценностные установки и отношение друг к другу протестантов привели нас к современному западному капитализму. Сто лет спустя, когда начались активные исследования социального капитала выяснилось, что некоторые территории могут буквально спастись от экономического упадка единственно благодаря связям, коммуникациям и доверию внутри себя. И наоборот, другие территории приходят в упадок, несмотря на казалось бы перспективные экономические предпосылки.

Мэтью Ханка и Трент Энгберс из Университета Южной Индианы в 2017 году решили изучить как социальный капитал работает на районном уровне и каким образом влияет на индивидуальные доходы домохозяйств. И написали об этом статью Social Capital and Economic Development: A Neighborhood Perspective в журнале Journal of Public and Nonprofit Affairs.

Ханка и Энгберс взяли три района городка Эвансвиль - бедный район Гленвуд, район среднего достатка Маурт Оберн (на картинке) и наиболее благополучный Декстер. В каждом районе они провели комбинированный опрос - поквартирный + почтовый. И выяснили немало интересного.

Они выяснили, что на районном и индивидуальном уровне социальный капитал тоже влияет на экономический успех. Так, например, выяснилось, что даже с поправкой на уровень образования, пол и район, небогатые горожане, которые доверяют другим и часто занимаются волонтерской работой в общественных организациях имеют существенный шанс оказаться в категории с более высоким доходом. Для горожан среднего достатка начинает играть существенную роль укорененность в районе. А в категории высокого достатка - знание соседей в лицо.

Здесь важно не только то, что социальный капитал оказывает влияние на экономическое благополучие домохозяйств, но и то, что в разных категориях достатка оказывают влияние разные составляющие социального капитала. И чем больше уровень достатка, тем более сложные структуры социального капитала стоят за ним. По сути дела, предлагаемая авторами модель показывает, что на основании качеств социального капитала мы можем предсказать экономический успех домохозяйства. И, опосредованно через эти показатели, с осторожностью предсказывать положительный экономический эффект от инвестиций в различные составляющие социального капитала.

Подобные работы хорошо показывают что мы упускаем в российских городах. Волонтерство, программы социальной интеграции и добрососедства, участие в третьем секторе - это всё пути развития социального капитала. Однако в наших городских администрациях как правило эти направления работы вытеснены в непопулярные и слабо финансируемые ведомства вроде молодёжной политики или физкультуры и спорта. Делается ставка на "реальную экономику", но она слабо взлетает по причине слабого развития социального капитала. Мы просто не учитываем того, что экономический рост более чем на 60% обеспечивается именно социальным капиталом, поэтому и не выстраиваем свои policies вокруг него. Считаем это чем-то несерьёзным.

А очень зря.

#социальныйкапитал #forscience #территориальноеразвитие #всякаяурбанистика

​​Недавно в нашем любимом International Journal of Urban and Regional Research вышла статья географов Полы Меф, Тома Гудфеллоу, Элисон Тодес и Сары Карлтон "Conceptualising African Urban Peripheries". В статье на материалах исследования Этеквини в ЮАР и Аддис-Абебы в Эфиопии авторы разрабатывают свою типологию городской периферии.

Авторы отталкиваются от того, что в урбанистике прочно закрепились представления о культурной, социальной, экономической, транспортной периферии. Как правило, это довольно прямолинейные концепты. Экономическая периферия - территория, где концентрация экономических процессов ниже, чем в экономическом центре. Транспортная периферия - у чёрта на рогах, на автобусе два часа добираться. На культурной периферии поди найди хотя бы Театр юного зрителя. При этом, как правило периферия в чём-то одном тяготеет к тому, чтобы быть периферией во всём.

Тем не менее, авторы утверждают, что всё не так просто. Периферии бывают разные и эти различия нужно учитывать при анализе, в политическом процессе и планировании. Периферия периферии рознь. И, таким образом, они выделяют пять логик, в которых существуют различные типы периферий. Впрочем, эти типы пересекаются. Итак, логики следующие:

1. Спекулятивная логика периферии. В рамках этой логики территории периферии образуются и существуют за счёт того, что девелоперы ищут дешёвые и крупные участки для масштабной застройки. Как правило на этих территориях инфраструктура сильно отстаёт от введения жилья, эти территории обделены вниманием политиков и страдают от недостаточного регулирования. Институты на этих территориях слабы, а девелоперы хищны.

2. Авангардная логика периферии. В рамках этой логики периферия образуется в результате манифестации политической воли. Желания политических структур что-то продемонстрировать себе, международному сообществу или избирателям. Создаётся зона повышенного имиджевого внимания, притягивающего инвестиции, который, по идее должны притягивать последующие инвестиции. Но почему-то коммерческие первые этажи домов остаются пустыми, а бывшие олимпийские деревни не спешат наполняться жителями. Повышенное регулирование снижает адаптивность таких территорий.

3. Логика самосбора периферии. Тут всё предельно просто - в поисках ничейной земли, но при этом близости города появляются территории бидонвилей, трущоб, самостроя. Какое-никакое жилье возникает, но с инфраструктурой и регулированием полный швах.

4. Логика транзита периферии. В рамках этой логики периферия образуется на территориях, претерпевающих переход из одного экономического/культурного/регуляторного режима в другой. От села к городу, от самоуправления к подчинению более крупному субъекту и т.д. Двойственность состояния перехода снижает управляемость и планируемость происходящего на территории, растёт дезорганизация и неопределённость.

5. Логика унаследованной периферии. В рамках этой логики происходит так, что какие-то территории по различным причинам сформированные как периферийные, например под нужды апартеида или под нужды обеспечения инфраструктурного объекта с течением времени закрепляют свою периферийность, что может даже вступать в противоречие с их географическим положением. И эта унаследованная периферийность во многих смыслах отзывается до сих пор.

Авторы предлагают эту типологию и как бы намекают, что в других странах и на других континентах мы можем найти не только эти, но и свои особые формы периферии. Чем и предлагают нам заняться.

#всякаяурбанистика #социальнаягеография #городскоепланирование #территориальноеразвитие

​​Год начался сразу с нескольких горячих полевых исследований, читать и пересказывать времени нет, поэтому вот вам немного полевой рефлексии.

Огромное количество тем в России завязаны на федеральное законодательство. Несмотря на декларируемый федерализм существенных различий между регионами практически нет. Только относительно маргинальные, слабо попадающие в оптику власти и бизнеса темы, такие как, например, территориальные общественные самоуправления, будут иметь значимые различия на региональном уровне. В остальном же - всё упирается в рамки федерального регулирования.

И бог бы с тем, на каком уровне законодательства находится регулирование, если бы оно создавало рабочие инструменты для развития территорий. Скажем, хочет город развивать горнолыжную отрасль - вот, пожалуйста, инструменты для стимулирования этой отрасли в городе. Хочет развивать креативные индустрии - вот вам тулкит. Хочет выстроить систему рециклинга отходов - да пусть выстраивает, вот законные основания, вот гайдлайны, вот сборники хороших практик.

Но по какой-то причине перечисленные мною вполне естественные для городов желания реализовать просто - никак нельзя, мешает федеральное законодательство. Даже более того, если пытаться реализовать эти желания согласно букве закона, то лыжи не поедут, креативные предприниматели разбегутся, а мусорные кучи вырастут до небес. И на городском и региональном уровне нет возможности с помощью местной законотворческой инициативы исправить эту ситуацию.

Вместо этого работает то, что антропологи называют "ремонтом". Из существующих нерабочих норм, пограничных схематозов, джентльменских соглашений, неформальных договоренностей, творчески переосмысленных программ параллельной тематики лучшие люди города собирают некоего кадавра, призванного развивать горнолыжку, креативные индустрии и переработку мусора. Этот кадавр уязвим, потому как держится на конкретных персоналиях, которые его собрали. Этот кадавр уязвим, потому как творчески выходит за рамки надлежащего по закону. Зачастую этот кадавр оступается и становится более чем уязвим для силовых органов.

Ремонт - дело отчаянное и рискованное, только самые смелые или отчаянные антрепренёры ввязываются в ремонт нерабочих систем территориального развития. Без этого лихого ремонта даже самый вибрирующий, зовущий потенциал успеха на территории рискует уйти в песок, поэтому смельчаки как правило находятся. А без смельчаков - посмотрите на мусорный коллапс в Питере. Это как раз пример провалившейся попытки ремонта. Федеральные нормативы по мусорной реформе не работают на территориях без того, чтобы их отремонтировали местные антрепренёры.

Мне всегда в таких ситуациях хочется посмотреть в глаза нормотворцам - как так выходит, что федеральное законодательство генерирует препятствия для развития территорий, а не создает инструменты для него? Почему нормирование во вполне невинных, а зачастую даже дежурных сферах превращает эти невинные и дежурные сферы в джунгли Амазонки, которые готовы покорять только самые смелые?

#территориальноеразвитие #гражданскаяинженерия #всякаяурбанистика #креативныеиндустрии

​​Как работает Новая Москва? Территории уже десять лет как присоединены к Москве, хороший срок, для того, чтобы подвести предварительные итоги.

При присоединении новых территорий земля в основном отходила банкам. Банки привлекали застройщиков, застройщики занимались застройкой. Застройкой, причём, многоэтажной и снабжённой только минимальной социальной инфраструктурой в виде школ и детских садов. При этом в детсады скорее всего будет очередь, а школы будут учиться в три смены.

Остальное инфраструктурное бремя ложилось на соседние районы, либо на имеющуюся социальную инфраструктуру (а она скорее всего не имелась, откуда на селе да в чистом поле социальная инфраструктура). Поэтому в районах Новой Москвы скорее всего не найти поликлиник, больниц, библиотек, домов культуры, физкультурно-оздоровительных комплексов.

Но это еще полбеды. Скорее всего так же не найдутся центры социального обеспечения, МФЦ, пенсионные фонды, Даже торговые центры найти сложно, потому что это более рискованное строительство нежели жильё. Всё это заменяют нежилые помещения на первых этажах, скорее всего квартирного типа. Поэтому да, можно найти Вкусвилл, частный детский сад, салон красоты. Иногда даже небольшое уютное кафе.

Впрочем, когда ходить в кафе не совсем понятно. Транспортная доступность районов Новой Москвы, как внешняя, так и внутренняя, несмотря на все достижения московской транспортной системы ужасная. Никаких обещанных скоростных трамваев в новые районы, естественно, не построили.

Кстати, о цифровых сервисах. С ними тоже беда - территории активной застройки (а это все территории) скорее всего являются частными и не переданы городу. Поэтому у жителя Новой Москвы нет не только ГБУ "Жилищник", бог с ним, с "Жилищником", но и возможностей эффективно использовать портал для жалоб.

А еще никто не увеличивал численности полицейских, гибддшников, пожарных. Все экстренные службы откровенно не готовы к новым космическим объемам подведомственной территории.

По сути дела житель Новой Москвы отключен от всех возможных городских интерфейсов, кроме самых минимальных - школьного образования и доставки еды. И так живёт огромное количество людей. Новый микрорайон меньше 50 000 населения - оскорбление лучших чувств девелоперщика.

Что же до городской администрации, то она не спешит вводить в новых районах социальную инфраструктуру. С одной стороны потому, что ей негде размещаться, все строят только жилье и скромные нежилые первые этажи, а с другой стороны потому, что это противоречит московской логике снижения издержек (austerity urbanism), в рамках которой всё нужно укрупнять и оптимизировать. В этой логике появление нового объекта социальной инфраструктуры - непозволительная роскошь.

Все эти особенности Новой Москвы можно было в режиме doomsaying предсказать на старте, что многие специалисты и делали. Но кто бы мог подумать, что эксперимент на всём своём протяжении будет признаваться принимающими решения как успешный. И бесконечно продлеваться - Новая Москва не думает прекращать строиться.

Пока дома новые, семьи молодые, а дети маленькие - этап инферно еще не наступил. Но как только дома и семьи начнут стареть, а дети становиться подростками откроется самая печальная страница истории Новой Москвы. И что с этим делать - решительно не понятно. Масштаб градостроительной ошибки уже настолько велик, что на одну разработку путей её преодоления уйдёт огромное количество времени и денег.

#городскиеполитики #всякаяурбанистика #территориальноеразвитие

​​Шведские географы Драган Кусевски, Майя Сталевска и Чиара Валли в статье The Business of Improving Neighborhoods. A Critical Overview of Neighborhood-Based Business Improvement Districts (NBIDs) in Sweden рассказывают про мало известный за пределами Швеции феномен NBIDs. Феномен сложный и если классические BID's мы с коллегами перевели как территориальные ассоциации бизнеса, то как перевести NBID's - большой вопрос. По сути дела, это соседские организации, которые ведут себя похожим образом с территориальными ассоциациями бизнеса. Но объединяют эти ассоциации не предпринимателей, а владельцев недвижимости, в первую очередь жилой.

Как из территориальной ассоциации бизнеса шведы получили товарищество собственников жилья - большая загадка. Вернее, на то были институциональные причины. Неравномерное развитие территорий в шведских городах, борьба ассоциаций арендаторов за удерживание стоимости аренды, ограничения социального государства - всё это привело к тому, что стали формироваться районы с низкими ценами на недвижимость, сниженным качеством городской среды и сложным социальным составом.

Собственники недвижимости оказались в каком-то смысле уязвлённой группой в этих условиях. Во всяком случае, почувствовали, что их права нарушаются и нужно брать дело в свои руки. В смысле - объединяться. Подобно тому как территориальная ассоциация бизнеса ставит себе задачей повышение привлекательности района, в котором она действует, так и NBID ставит задачей повышение стоимости недвижимости, будь то покупка или аренда. Для этого NBID работают с физическим состоянием домов, благоустройством дворов и улиц, а также с социальным составом жителей. Что, в свою очередь, не может не напрягать демократически настроенных академиков и политиков. Слава богу, в отличие от классической территориальной ассоциации бизнеса NBID не имеет значимого юридического статуса и членство в NBID исключительно добровольное. Поэтому всех подряд арендаторов не выгоняют, только тех, кто имел неосторожность снимать жилье у арендодателей-членов NBID.

Несмотря на цели далёкие от гуманистических, шведские NBID работают. Усилиями этих ассоциаций удаётся повышать стоимость жилья даже в весьма неблагополучных районах. И, как заметили авторы статьи - как то так получается, что эти ассоциации разворачивают свою деятельность аккурат незадолго до того, как на территории заходят городские проекты редевелопмента. Под которые у собственников выкупается подорожавшая земля и жильё. Есть, конечно, довольно продолжительно существующие NBID, но и городские проекты редевелопмента разворачиваются небыстро.

В общем, очень неоднозначную вещь придумали шведы, вдохновившись территориальными ассоциациями бизнеса. BID - еще относительно дискуссионная тема. Насколько это инструмент капиталистической эксплуатации и вытеснения, а насколько инструмент создания общего блага на территориях, с которых ушло государство. NBID же - однозначно плоть от плоти дикого капитализма и даже не пытается изображать из себя демократическую практику. Что удивительно для шведов.

#чтотамушведов #businessimprovementdistrict #BID #территориальноеразвитие

​​Сейчас готовлюсь к двум докладам про историческое время на малых территориях. Один из основных тезисов, заключается в том, что на малых территориях время течёт несколько иначе, чем в крупных городах. В многом из-за того, что скорость изменений физической среды, скорость её обновления заметно ниже. Событий, которые бы радикально меняли облик города практически не происходит.

На многих малых территориях последний раз творилась история в 70ые-80ые годы. Активно возводились новые дома и предприятия, благоустраивались дворы и скверы, в город пребывали новые жители. Этот оптимизм советского проекта до сих пор с теплотой и ностальгией вспоминается даже теми горожанами, которые этого периода не застали. Это своего рода ностальгия по будущему. Ностальгия по целенаправленному, энергичному развитию, которое должно было привести к некоему идеальному состоянию территории. Какому - сложно сказать. Пожалуй, только в закрытых атомных городах этот зенит был достигнут и застыл в неизменности по сию пору. Другие же малые территории после распада Советского Союза и смерти последних советских директоров заводов испытали тяжёлое падение, последствия которого не преодолены до сих пор.

Если обратиться к материалам краеведческих музеев, то мы скорее всего увидим несколько периодов. Период доисторический, с зубами мамонтов и стоянками пещерных людей, период этнический, с шаманскими бубнами, российский период с деревянными прялками и купцами и советский период с заводом. Дальнейшую историю краеведение не фиксирует. Хотя на многих территориях с советского периода прошло уже больше полувека. Эти полвека никак не осмысленны, не вписаны в общий таймлайн. История потеряла свой ход. Территория потеряла свою конечную цель, продиктованную казалось бы объективной логикой исторического материализма.

Тем более сейчас важны проекты, которые направлены на работу с историей малых территорий. Каждой территории необходимо преодолеть травму отменившегося будущего. Найти в прошлом ресурсы развития, которые можно не только музеефицировать, но и актуализировать в настоящем, сделать составной частью позитивной идентичности. Из которой, в свою очередь, можно строить стратегию будущего. Настоящую стратегию, а не обычную скучную стратегию социально-экономического развития. Стратегию, которую можно выразить через муралы, арт-объекты и песни. Стратегию, которая сможет снова запустить ход времени.

#малыегорода #социологиягорода #территориальноеразвитие #собственнаялогикагородов

​​В этом году часто по работе сталкиваюсь с проблематикой спортивных кластеров. Это очень интересная тема, потому как напрямую связана с таким неоднозначным явлением как мегасобытия. Зачастую городские власти считают, что город должен привлекать мегасобытия, потому как это большие единовременные инвестиции в город. Под подготовку мегасобытия в городе активно идёт строительство, движутся мощные финансовые потоки. Горожане и чиновники испытывают гордость за свой город. В город приезжают иностранцы или хотя бы иногородцы. В общем, кажется, что мегасобытие это хорошая идея.

Для того, чтобы провести спортивное мегасобытие нужно обладать соответствующей инфраструктурой. Должны существовать спортивные кластеры, сертифицированные международными спортивными федерациями, готовые принимать соревнования международного уровня. И, так вышло, что за XX век профессиональный спорт стал отдельной реальностью, которая накладывает на инфраструктуру очень серьёзные требования. По сути дела, вне мегасобытия спортивный кластер посвященный какому-либо виду спорта может использоваться только для тренировок в этом виде спорта.

В крупных городах как правило много спортивных школ, поэтому в рамках тренировочного процесса кластеры худо-бедно эксплуатируются. Но доход от аренды спортшколами времени в кластерах никак не может окупать эксплуатационных расходов. Спорт высоких достижений это вообще одна сплошная дотационная история.

В результате кластеры стоят на распутье. Либо искать спонсора, который бы поддерживал спортивный кластер из имиджевых соображений, либо же диверсифицироваться. Причем диверсифицироваться с огромным трудом, потому как изначально пространство кластера заточено под множественные требования спортивных федераций. Тем не менее, скажем, горнолыжные спортивные кластеры могут двигаться в направлении превращения в курорты. А поскольку экономика горнолыжного курорта это тоже неоднозначная история из-за выраженной сезонности, то превращаться лучше сразу во всесезонные курорты с банями, бассейнами, спа-процедурами и прочим фито-чаем. Впрочем, такое превращение требует довольно рискованных инвестиций.

Какие другие сценарии возможны в спортивных кластерах - большой вопрос. Хороших сценариев превращения ускоспециализированного объекта в многофункциональный с сохранением в полном объеме узкой специализации я не знаю. Скорее всего это развилка - или становиться коммерчески успешным пространством, или рассчитывать на дотационное финансирование, но сохранять своё изначальное предназначение.

Если вы знаете хорошие кейсы по этой теме - пишите в комментарии, буду очень благодарен.

#территориальноеразвитие #всякаяурбанистика #мегапроекты #оспорттымир

​​Сегодня посещал удивительное место в Красноярске - сквер "Светлый". Его проектировала Алёна Парфенова и её коллеги. Сквер прилегает к библиотеке, являющейся центром поддержки для людей с инвалидностью по зрению. Поэтому сквер разработан с серьезной ориентацией на таких людей.

В ходе проектирования Алёна Парфенова изучала потребности людей с инвалидностью по зрению, общалась с жителями близлежащих домов, выстраивала работу с городскими службами. В результате сквер наполнен самыми разнообразными и интересными решениям, с тем, чтобы сделать его по настоящему инклюзивным.

В сквере не используется тактильная плитка, вместо неё используются тактильные железные нашлепки на плитку или асфальт. Это решение более эстетично, чем привычная нам плитка и более адаптивно для разных типов поверхностей. Для навигации помимо этого используется контрастное мощение, благодаря которому интуитивно понятно, что одно пространство сменяется другим.

В озеленении сквера использовано более 50 различных видов растений с акцентом на их ароматические и тактильные свойства. В основном это многолетники, но также есть и клумбы с однолетними растениями для того, чтобы было удобно менять облик пространства. Есть аптекарский огород со съедобными растениями вроде базилика и свёклы.

Детские игровые и спортивные элементы сделаны так, чтобы ими комфортно могли пользоваться как дети с инвалидностью по зрению, так и нормотипичные дети. Особый акцент сделан на домики, специально разработанные для этого сквера. Они просторные и уютные, в них хочется находиться, прятаться, общаться. Также большую роль играют музыкальные инструменты - колокольчики, ксилофоны и барабаны.

Но физическое благоустройство пространства это только половина истории. Не менее важной частью этой истории является то, что Алёна Парфенова внимательно подходит к продюсированию этого сквера. По её словам ей понадобится лет пять, чтобы пространство по-настоящему заработало. Чтобы соседи начали ухаживать за растениями в сквере, чтобы не пустовал небольшой лекторий, чтобы дети с инвалидностью приходили на занятия и настольные игры в беседку, чтобы вокруг ёлки проходили ярмарки и выставки ледяных скульптур, чтобы дети из детских садов выходили на лужайку на зарядку, чтобы разнообразие растений в сквере действительно служило экологическому просвещению. Чтобы это пространство, далеко не центральное по своему расположению, жило самостоятельной и самоподдерживающейся жизнью.

Я уверен, что одна из городских профессий будущего - это как раз профессия продюсера городских пространств. Архитекторы могут закладывать физические предпосылки для активностей в пространстве, но по-настоящему, на 100% пространство начинает работать только тогда, когда в него вложена работа продюсера. В противном случае сцена будет пустовать большую часть времени, а подростки так и буду продолжать заниматься вандализмом. Только тонкая продюсерская настройка социальных процессов в пространстве позволит нам полностью раскрыть его архитектурно-средовой потенциал.

#соучастие #енисейскаясибирь #территориальноеразвитие

​​Продолжая разговор про науку о городах, хочу остановиться на роли университетов в городском и региональном развитии. Есть две традиционные роли университетов - образование и научная деятельность. Университеты аккумулируют, производят и транслируют знания. В университетах люди получают образование, которое по идее должно повышать их положение на рынке труда. Ну или становиться пропуском в определённые сферы на рынке труда.

С этими двумя традиционными функциями связан наиболее очевидный импакт университета на городское и региональное развитие. Университеты собирают вокруг себя молодёжь, которая обладает определёнными требованиями к городской среде. Там где размещается университет появляются кофейни, бары, ботейоны и всё такое прочее, что отвечает требованиям молодёжи. Молодёжь получает образование и поэтому на рынке труда в регионе присутствия университета больше шансов найти квалифицированные кадры, что по идее приводит к большей капитализации территории. Но это не точно, предприятия на территории также должны адаптироваться под более высоко квалифицированный персонал.

Также университет занимается наукой. Это не только важный сегмент рынка труда для высококвалифицированных специалистов, но и важный ресурс для локальной экономики. В идеале теоретические и прикладные разработки идут рука об руку и присутствие университета ассоциировано с высокотехнологичными и наукоёмкими производствами. И речь далеко не только об эффекте от технических наук. Гуманитарные разработки также могут результировать в виде новых индустрий, в первую очередь креативных.

Но есть еще третья роль университета. Она гораздо менее "автоматически", нежели первые две, влияет на территориальное развитие, поскольку требует создания специальных институтов. Это роль политического консультанта по городскому и региональному развитию. Университет может включаться в управление территориальным развитием, разрабатывать научно-обоснованные стратегии и программы, помогать вести доказательную политику (evidence-based policy).

Третья роль университета - дело сложное. Во-первых, городским и региональным чиновникам и политикам нужно верить, в то, что может существовать доказательная политика. Это довольно сложно, потому как многим чиновникам и политикам зачастую кажется, что управление развитием территорий - это что-то про сильную политическую волю и решительность, а не про глубокий анализ и реалистичное отношение к возможностям и рискам. Во-вторых, это требует от университета смены регистра деятельности. Академические исследования могут себе позволить некоторую эфемерность и избыточность, в то время как прикладные подчиняются жёсткой временной логике и строгому запросу на прагматику. В-третьих, сама по себе доказательная политика требует политической преемственности. Городские режимы могут сменяться, но доказательная база-то остаётся прежней. И если мы идём по пути доказательной политики нам необходимо серьёзно относиться к рискам популистских решений.

В общем, университет для города и региона может быть крайне полезной штукой. Но этой штукой нужно уметь пользоваться, причём как изнутри университета, так и снаружи. Обращаясь к российским реалиям можно сказать, что исполняющих все три роли университетов не так много. Но они есть, например Петрозаводский государственный университет. Тем не менее, большинству университетов еще далеко до того, чтобы сполна отыгрывать третью роль. Как, впрочем, к тетьей роли не готовы большая часть городских и региональных администраций.

#forscience #территориальноеразвитие #городскиеполитики #городскиестратегии

​​Читаю отчёт Британской ассоциации BID (business improvement district, территориальных ассоциаций бизнеса) за 2021 год. Это был тяжёлый год, первый в истории год, когда общее число территориальных бизнесов в Великобритании не выросло, а сократилось. Было 329 в 2020 году, стало 324. Часть территориальных ассоциаций бизнеса прекратили своё существование по причине пандемии Covid-19. Но, тем не менее за 2021 год появилось 9 новых ассоциаций.

По типам деятельности стоит отметить, что по прежнему наиболее популярны территориальные ассоциации бизнеса, развивающие центральные районы малых городов (217), а также развивающие участки центров больших городов (26). На третьем месте - производственные территориальные ассоциации бизнеса (18). Исчезли из списка территориальные ассоциации бизнеса, занимающиеся проблемой наводнений. Зато появился первый диджитал-BID.

Размер levy, который выплачивают участники территориальной ассоциации бизнеса на текущую деятельность остаётся год от года примерно одним и тем же. В среднем он составляет 1,5 процента от выручки, иногда достигает 2 процентов. Максимальный размер "весёлых налогов" составил 6 процентов, но это скорее маргинальная история.

Суммарный объем выплаченных levy составил £134,979,983 и даже вырос по сравнению с 2020 годом, несмотря на сокращение общей численности территориальных ассоциаций бизнеса. Но это далеко не все средства, которыми оперируют ассоциации - помимо этого развивается грантовое финансирование развития территориальных ассоциаций бизнеса со стороны государственных и муниципальных властей. Объем грантового финансирования в 2021 году составил £17,733,804. Государство и муниципалитеты стали понимать, что BIDs - важнейший инструмент поддержания экономической активности и роста в городах.

Но и это еще не всё - территориальные ассоциации бизнеса привлекают прямые инвестиции в развитие своих территорий. Их объём за последние годы стремительно рос и если в 2019 году составлял £89,456,390, то в 2021 году он составил £360,000,000.

Интересно также то, каким типам арендаторов территориальные ассоциации бизнеса предоставляют скидку на levy. 56,4 процента обладателей скидок - это торговые центры. Они являются важными магнитами для притягивания покупателей и клиентов, но сами по себе не очень прибыльны. На втором месте - благотворительные магазины, которые важны для имиджа BID но сами по себе не генерируют прибыль.

Также в в 2021 году отмечается рост участия территориальных ассоциаций бизнеса в Local economy partnership, партнерствах по развитию местной экономики. Это своеобразное ГЧП, куда входят представители местного бизнеса и местных властей. Их деятельность направлена на координацию стратегического развития экономики города.

Напомню, что BID это очень крутой механизм развития территорий, выгодный для самого бизнеса - доход предприятий, входящий в состав BID возрастает в среднем на 31%. BID'ы занимаются территориальным маркетингом, разделением расходов на ЖКХ и безопасность, проводят мероприятия, создают программы лояльности, благоустраивают свои территории.

#businessimprovementdistrict #BID #BIDstudies #территориальноеразвитие

​​Наткнулся в журнале Urban Studies на статью социологов Тальи Блокланд, Роберта Вьефа, Даниэлы Крюгер и Хенрика Шульца Roots and routes in neighbourhoods. Length of residence, belonging and public familiarity in Berlin, Germany. Всю статью я пересказывать не буду, потому как находок и выводов там столько, что никакого поста не хватит. В оригинале смотреть надо. Но расскажу про концептуальный аппарат статьи, потому как он показался мне очень плодотворным для практических исследований.

В общем, авторы статьи отправились изучать районы Берлина. Выбрали четыре принципиально отличающихся друг от друга района, анонимизировали их насколько возможно, разослали жителям районов письма с приглашением принять участие в исследовании и пошли опрашивать согласившихся на участие. Зачем они всё это делали?

Дело в том, что в научной литературе давно ведётся дискуссия о нейборхудах. Дескать можем ли мы нейборхуды считать сообществами, когда и насколько это сообщества, что такое принадлежность к нейборхуду, как она обосновывается, что такое укорененность в нейборхуды. Ну и наконец главный вопрос - а нужно ли нам в наш век безудержной мобильности такое понятие как нейборхуд? Не устарела ли сама идея того, что может существовать какая-то социопространственная общность людей хоть сколько-нибудь значимо стабильная во времени?

Авторы говорят, допустим, есть люди, которые живут в определённых районах и с ними что-то происходит. Может быть у них есть добрососедские отношения, возможно они узнают каких-то людей на улице, но не обязательно здороваются с ними, просто замечают кого-то, кого уже видели ранее на остановке автобуса, возможно они запомнили продавщицу в магазине или парикмахера в барбершопе. Возможно на это как-то влияет длительность проживания, а возможно то, насколько их повседневные практики сосредоточены в районе, а не разбросаны по городу. Возможно это всё как-то связано с тем, насколько они привязаны к своему району и готовы включаться в районную жизнь. Собственно из этих параметров и состоит их концептуальная модель, которую они протестировали на четырёх районах Берлина.

Выяснилось, что модель работает и если вкратце, то длительность проживания действительно влияет на укоренённость в районе, но нелинейно. Она опосредована сосредоточенностью практик и запоминанием официантов в кафе и продавцов в магазинах. Также выяснилось, что важную роль играет фактор разнообразия районов и большее разнообразие может мешать укоренённости при определённых условиях.

В чём польза этой модели? Её можно применять для социальной паспортизации районов и городов. Такой социальный паспорт может помогать в проектировании социокультурных проектов на территории, калибровать деятельность благотворительных организаций, фондов местных сообществ. Помогать организовывать территориальные общественные самоуправления.

Думаю через какое-то время переработаю эту модель в прикладной инструмент и обязательно им поделюсь.

#социологиягорода #добрососедство #территориальноеразвитие

​​На картинке к этому посту - страница из презентации австралийского экономиста Дэвида Тросби, где он показывает четырёхчастную структуру капиталов. В 1999 году в статье Cultural capital он ввёл понятие культурного капитала и понеслось. Культурный капитал - очень интересная штука, потому как состоит из такой казалось бы эфемерной вещи как ценности.

Что такое ценности? Это некие конвенции людей относительно значимости тех или иных объектов или того или иного поведения. Ценности бывают материальные, те которые можно потрогать и нематериальные, те которые нельзя потрогать. Но и те и другие играют важную роль в экономике.

Более того, совокупность материальных ценностей может создавать нематериальную ценность. Берём множество исторических домов и дворцов, сорасполагаем их с каналами и проспектами и получаем ощущение Санкт-Петербурга. Или берём не особо ценную фоновую застройку XIX-начала XX века, размещаем кварталами и получаем ощущение Старой Самары. Здесь проявляется эмерджентность - ощущение городской идентичности несводимо к сумме материального культурного капитала всех зданий.

Более того, вполне осязаемые объекты городской среды могут являться нематериальным культурным капиталом. Собор Парижской Богоматери, Саграда Фамилиа, Большой Театр, Сиднейская Опера - всё это объекты, ценность которых мы знаем и ощущаем вне зависимости от того, видели ли мы из вживую.

Тем не менее, важно на уровне проектного мышления разделять материальные и нематериальные культурные ценности. Это как минимум лучше направляет поиск, потому как искать материальные ценности проще. Они даны нам в непосредственных ощущениях. Мы их видим, осязаем, нюхаем, пробуем на вкус. Нематериальные ценности искать сложнее. Они нами управляют, направляют наше поведение, определяют наш выбор.

Именно в пространстве культурного капитала как правило таится больше всего скрытых ресурсов развития для малых территорий. Как правило именно среди ценностей и скорее всего нематериальных лежит путь к новым проектным практикам, решениям сложных задач, объединению горожан. Таким образом, задача социокультурного проектировщика и урбаниста помочь горожанам поименовать ценности территории и поставить их на службу развитию города.

Повторюсь, здесь особенно важны нематериальные культурные ценности. Потому как они как правило непроговорены и простое поименование, предъявление, описание их уже создает у горожан новое качество отношений с ними. А уж их мобилизация на уровне проекта - тем более.

#малыегорода #культурныйкапитал #территориальноеразвитие

К вопросу о культурных ценностях - на днях в Нижнеудинске Артем Пятернёв из общественной организации "Доверие" записал интервью со мной про то, как мы с Машей Быстровой в партнерстве с бюро MadFox Architechts работали над заявкой Нижнеудинска на конкурс малых городов и исторических поселений.

Важно, что запись происходила в пространстве "Фабрика" - огромном павильоне, который удалось построить на деньги конкурса, а затем наполнить различной аппаратурой на деньги Президентского гранта, выигранного "Доверием". Сейчас пространство находится на балансе администрации и в оперативном управлении "Доверия". С точки зрения замысла и реализации "Фабрика" - место встречи локальных НКО и ТОСов с горожанами, пространство свободного от госзаданий и обязаловки творчества и общения.

Путь от замысла до открытия "Фабрики" составил без малого три года и это как раз тот случай, когда в ходе исследования и проектных сессий удалось найти те самые культурные ценности, которые действительно тянут за собой горожан, ради которых горожане готовы включаться в развитие пространства и которые провоцируют кроссекторальное сотрудничество на территории.

#малыегорода #культурныйкапитал #территориальноеразвитие #гражданскаяинженерия

​​На картинке - монумент с трактором в деревне Солгон, которая находится в Ужурском районе. Это очень примечательная деревня. Местные полушутся называют её "Люксембургом в Красноярском крае". И есть за что. Деревня очень успешна на сельскохозяйственном и агропромышленном поприще. В Солгоне производится как исходное сырье - мясо, молоко, зерно, так и осуществляется их переработка в колбасы, кисломолочные изделия, полуфабрикаты, сладости. Все эти продукты продаются в многочисленных магазинах "Провинция Солгон" в деревнях и городах Красноярского края и Хакасии.

Успехи на сельскохозяйственной ниве дают Солгону возможность развивать мощнейшую программу корпоративной социальной ответственности. Там, куда не добирается государственное финансирование (а оно мало куда добирается) берёт на себя ответственность предприятие. АО "Солгон" строит одноквартирные и двухквартирные дома для своих сотрудников, асфальтирует дороги, возводит здания магазинов и универсамов в окрестных деревнях. Даже строит мосты. В самом Солгоне были построены - Дом Культуры, физкультурно-оздоровительный комплекс с бассейном и боулингом, храм с воскресной школой.

Сейчас у Солгона две ключевые проблемы. Во-первых, постоянная потребность в кадрах. Локальный кадровый ресурс уже исчерпан, работать в Солгон ездят даже из Ужура, а это целых 50 километров. Предприятие даже доплачивает по 5000 сотрудникам из Ужура за ранний подъем. Во-вторых, снижение прибыли магазинов за счёт падения благосостояния населения. Качественные натуральные продукты Солгона стоят чуть дороже масс-маркета. А значит, чем меньше у населения покупательская способность, тем больше шансов, что оно будет вынуждено выбрать не "Провинцию Солгон", а продуктовый дискаунтер.

Тем не менее, АО Солгон всё еще очень успешное предприятие, регулярно получающее отраслевые награды, включая награды за качество организации охраны труда. В общем, очень рад знакомству с этой компанией и этой деревней, их успехи действительно впечатляют.

#малыетерритории #агропром #территориальноеразвитие

​​Приехали с женой по семейным делам в Выдрино. Это такой поселок в Бурятии на побережье Байкала. История Выдрино - очень показательный пример того, что на научном языке называется "территориальное развитие вразжопицу".

Тут ведь как. Обычно территории на которых процветает туризм - процветают за счёт туризма. Местная экономика наполняется деньгами, повышается качество сервисов, приходят новые бизнесы. В общем, происходит рост локальной экономики.

Что происходит в Выдрино?

Есть побережье Байкала. Там есть дикий пляж и территория опережающего социально-экономического развития "Мыс капитанов". На "Мысе капитанов" есть туалеты, прокат сапов и катамаранов, кафе, бургерная, платные лежаки. Но туда особо никому не интересно ходить, потому как нет байкальского вида, нет волн и в целом это просто небольшой заливчик. Да еще и музыка орёт. А бизнесы, разумеется, не местные, а иркутские. А стало быть их налоги не остаются на территории.

На диком пляже полно народу. Все с энтузиазмом выезжают туда, чтобы созерцать байкальские виды, купаться, жарить шашлыки и предаваться прочим курортным удовольствиям. Разумеется, там нет туалетов. Зато другие бизнесы процветают - тонар, торгующий корн-догами, прокат сапов, мобильная парилка "Парнушка", сладкая вата, тайские вафли. Всё с оплатой по номеру телефона. Разумеется, эти бизнесы тоже не платят налогов на территории.

В самом Выдрино развита гостевая инфраструктура. Ну как развита. Многие владельцы недвижимости сдают свои домики в аренду. Некоторые оборудуют на своих участках мини-турбазы. Рыбаки ловят, коптят и солят омуля. Бизнес процветает, но опять же с оплатой по номеру телефона. Вот еще - налоги какие-то платить.

В результате этого сам поселок Выдрино выглядит неухоженным. Такси ездит по поселку со скоростью пешехода, потому как нужно объезжать все попадающиеся на дороге колдобины. Доходы, которые получают жители Выдрино за счёт обслуживания турпотока тоже не идут на благо экономике поселка. Потому что местные сервисы предлагают базовый набор товаров и услуг, потребление которых не растет в зависимости от уровня дохода. Человек с доходом выше среднего в пять раз не станет покупать в пять раз больше буханок хлеба. Он скорее поедет в Улан-Удэ или Иркутск покупать новый телевизор.

В итоге получается, что в поселке бурно развивается туризм, куча отдельно взятых экономических агентов имеют с этого гешефт, а сам поселок прозябает в нищете и не имеет средств на элементарный ремонт и элементарное благоустройство. И вот как будто бы перевернуть эту ситуацию может только сильное государство и сильные муниципалитеты. Предоставленные сами себе свободные экономические агенты договариваются как угодно, но только не на благо территории.

#туризм #территориальноеразвитие #экономикагорода #малыегорода