Площадкой для фестивалей, проектных сессий, обсуждений стала площадь Норра Фаладен. Для того, чтобы она стала удобнее для этого было принято решение убрать с нее скульптуру Александра Калдерса "L'un le notre" ("Один из нас"), известную в народе как "Железный жираф", установленную в 1968 году на площади городскими властями. Железному жирафу нашлось место во дворе одной из школ. Ну а дальше как водится. Территориальные акторы выдумывали новые проекты, площадь стала настоящим местом встречи разных сообществ жителей.
Под это дело возник проект уплотнения Норра Фаладен и туда пришли в новые дома новые, более обеспеченные и более образованные жители. Стигма Норра Фаладен постепенно уходила, уже никто не думал, что это какой-то опасный мигрантско-студенческий район. Казалось, что вот она, победа нового урбанизма над стереотипами, депрессией окраинного района, тяжелой судьбой типовой застройки.
Но не тут то было. В 2000ые годы Норра Фаладен потеряла банк, отделение почты, полицейский участок, пекарню, прачечные. Бассейн из публичного стал частью коммерческого спортивного центра. Умерли или вошли в анабиоз этнические ассоциации и объединение собственников недвижимости. А самое главное, многократно усилилась сегрегация. Жители Норра Фаладен по прежнему каждый год встречаются на Фаладскаласете, но это уже не встреча знакомых соседей, которые раньше видели друг друга в парикмахерской или в кафе. Это не встреча соседей, чьи дети ходят в одну школу и играют в одном дворе. Это встреча людей из разных миров.
Деградирующие с утратой территориальных акторов детские площадки и другие общественные пространства Норра Фаладен - это места бедных жителей малосемеек, чья зависимость от общественных пространств и сервисов очень высока. Обеспеченный обитатель большой квартиры легко установит у себя дома стиральную машину в ответ на закрытие прачечной. В малосемейке, в который живет семья мигрантов из Сирии с семью детьми установить стиральную машинку проблематичнее. Автомобиль позволяет обеспеченным обитателям Норра Фаладен возить детей в школы в тех районах, в которых нет мигрантов, фактически обеспеченные обитатели свободно выбирают школу, а бедные нет.
Карролм и Вирделёв пишут, что процессы 2000ых годов привели к исчезновению общественных пространств районного уровня в Норра Фаладен. По сути дела, больше не стало никакого Норра Фаладен как целого, обладающего какими-то качествами. Район распался на маленькие участки концентрации бедных или богатых, местных или мигрантов, каждый со своей узкой и не всегда территориальной повесткой. В этом плане, эксперимент романтиков нового урбанизма из 90ых удался - стигма Норра Фаладен исчезла. Но ценой самого Норра Фаладен.
Как и всякое хорошее исследование работа Карролма и Вирдилёва не дает ответа на вопрос "Что делать". Но как и всякая хорошая история, жизнь и смерть Норра Фаладен заставляет нас задуматься о том, как нам работать с пространствами районного масштаба так, чтобы потом осталось что-то кроме ностальгии.
#чтотамушведов #всякаяурбанистика #социологиягорода #собственнаялогикагородов #городскоепланировани #городскаясегрегация #новыйурбанизм
Под это дело возник проект уплотнения Норра Фаладен и туда пришли в новые дома новые, более обеспеченные и более образованные жители. Стигма Норра Фаладен постепенно уходила, уже никто не думал, что это какой-то опасный мигрантско-студенческий район. Казалось, что вот она, победа нового урбанизма над стереотипами, депрессией окраинного района, тяжелой судьбой типовой застройки.
Но не тут то было. В 2000ые годы Норра Фаладен потеряла банк, отделение почты, полицейский участок, пекарню, прачечные. Бассейн из публичного стал частью коммерческого спортивного центра. Умерли или вошли в анабиоз этнические ассоциации и объединение собственников недвижимости. А самое главное, многократно усилилась сегрегация. Жители Норра Фаладен по прежнему каждый год встречаются на Фаладскаласете, но это уже не встреча знакомых соседей, которые раньше видели друг друга в парикмахерской или в кафе. Это не встреча соседей, чьи дети ходят в одну школу и играют в одном дворе. Это встреча людей из разных миров.
Деградирующие с утратой территориальных акторов детские площадки и другие общественные пространства Норра Фаладен - это места бедных жителей малосемеек, чья зависимость от общественных пространств и сервисов очень высока. Обеспеченный обитатель большой квартиры легко установит у себя дома стиральную машину в ответ на закрытие прачечной. В малосемейке, в который живет семья мигрантов из Сирии с семью детьми установить стиральную машинку проблематичнее. Автомобиль позволяет обеспеченным обитателям Норра Фаладен возить детей в школы в тех районах, в которых нет мигрантов, фактически обеспеченные обитатели свободно выбирают школу, а бедные нет.
Карролм и Вирделёв пишут, что процессы 2000ых годов привели к исчезновению общественных пространств районного уровня в Норра Фаладен. По сути дела, больше не стало никакого Норра Фаладен как целого, обладающего какими-то качествами. Район распался на маленькие участки концентрации бедных или богатых, местных или мигрантов, каждый со своей узкой и не всегда территориальной повесткой. В этом плане, эксперимент романтиков нового урбанизма из 90ых удался - стигма Норра Фаладен исчезла. Но ценой самого Норра Фаладен.
Как и всякое хорошее исследование работа Карролма и Вирдилёва не дает ответа на вопрос "Что делать". Но как и всякая хорошая история, жизнь и смерть Норра Фаладен заставляет нас задуматься о том, как нам работать с пространствами районного масштаба так, чтобы потом осталось что-то кроме ностальгии.
#чтотамушведов #всякаяурбанистика #социологиягорода #собственнаялогикагородов #городскоепланировани #городскаясегрегация #новыйурбанизм