Илья Крамник, научный сотрудник Центра изучения стратегического планирования ИМЭМО РАН, автор канала @kramnikcat

Свой 328-й год ВМФ России встречает во время, которое можно смело назвать глобальным военно-морским кризисом: новые виды оружия и формы вооружённой борьбы — от гиперзвуковых ракет до атак безэкипажных катеров-камикадзе — заставляют задаться вопросом, каким должен быть флот, чтобы соответствовать этим вызовам. И этот вопрос стоит практически перед всеми крупными морскими державами.

Схожие периоды уже бывали раньше — со второй половины XIX века по конец XX флоты менялись кардинально каждые 25—30 лет, но после распада СССР и окончания предыдущего раунда соперничества великих держав в этой гонке наступило затишье.

Многие системы 1980—1990-х остаются актуальными до сих пор, некоторые — даже серийными. Вместе с тем продолжающееся развитие в других отраслях — электронике, материаловедении, ракетостроении — привело к изменению облика привычных угроз и появлению новых. Там, где атаки террористов-смертников были уделом одиночек, возможность строить эффективные безэкипажные катера позволяет в перспективе ждать атак с использованием сотен робокамикадзе в одном бою.

Схожий процесс происходит и под водой, где подлодка из автономной боевой единицы превращается в лидера соединения, включающего автономные подводные аппараты разных типов, управляемые минные станции на дне океана, всплывающие аппараты, способные дать лодке информацию о происходящем на поверхности, и многое другое.

Наконец, создание таких видов оружия, как гиперзвуковые и баллистические противокорабельные ракеты, принципиально меняет требования к корабельным системам ПВО и ПРО, которым в перспективе придётся иметь дело с куда более серьёными угрозами, чем раньше.

Традиционно главной целью критиков в этих условиях становятся большие надводные корабли, которые в принципе считается хорошим тоном хоронить на каждом новом витке развития морской техники — от появления торпед в 1870-х годах до атомного оружия и первых поколений противокорабельных ракет в 1950—1960-х.

Столь же традиционно оказывается, что большой корабль — наиболее приспособляемая к новым угрозам платформа, на которой можно разместить и успешно применять актуальные средства противодействия — будь то прожектора и противоминная батарея для отражения ночных атак миноносцев или радары и системы ПВО для противодействия авиации и ракетным атакам.

Что будет происходить сейчас?

Всё новое и одновременно привычное. Большие корабли будут вынуждены измениться: как существующие, которые уже начали оснащать дополнительными огневыми точками и средствами обнаружения дронов, так и перспективные, где придётся решать вопрос уже с возвращением конструктивной защиты — чтобы боевая единица ценой в десятки миллиардов рублей не выводилась из строя устройством, по цене примерно соответствующим недорогому подержанному автомобилю.

Угроза гиперзвуковых и противокорабельных баллистических ракет потребует резкого усиления ПВО и ПРО, которое в принципе невозможно реализовать на лёгких кораблях и катерах — в силу габаритов и требований к энергетике.

Осознавая сложность этой задачи, иные скептики говорят об устаревании флота как вида вооружённых сил в принципе. Что можно про это сказать?

В ряде моментов наша страна является лидером в этой гонке, включая разработку новых ударных систем и средств ПВО и ПРО, в ряде других нам есть куда расти, в первую очередь в части разведки, целеуказания, противолодочной и противоминной обороны.

Главное здесь понимать, что выйти из этой гонки невозможно: стране с такой протяжённостью побережий, объёмом морской торговли и наличием соседей-соперников с серьёзными флотами отсутствие флота обойдётся недопустимо дорого.

Так что, отметив день рождения, нужно готовиться к продолжению работы — тем более что после Дня ВМФ неизбежно наступает понедельник.

Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.

#ВМФ #Россия

🟩 Специально для RT. Подпишись

Эксперт Центра военно-политической журналистики, автор Telegram-канала @boris_rozhin Борис Рожин

США рассекретили данные о текущем состоянии своего стратегического ядерного оружия. Согласно приводимой статистике, к началу 2024 года США располагают 3748 ядерными боеголовками, при этом в 2022-м таковых насчитывалось 3708.

Тенденцию постепенного перехода к повышенной боеготовности ещё в 2023 году отмечал институт SIPRI, и эта тенденция сохраняется.

Также США, а вслед за ними и Россия увеличивают число развёрнутых боеголовок. Можно предположить, что и Китай так же действует в этом направлении, но информации о ядерных силах Китая куда меньше в открытом доступе.

США в 2023—2024 годах обозначили стратегию по модернизации ядерных сил — как самих ядерных зарядов, так и средств их доставки. Именно под это, в частности, был заточен полный демонтаж прежнего комплекса договоров об ограничении ядерных вооружений, в том числе ДРСМД.

Россия, как и Китай, не может не реагировать на агрессивные действия США и вынуждена принимать меры по укреплению своего ракетно-ядерного щита. Россия ещё в 2022—2023 годах нарастила количество развёрнутых ядерных боеголовок с 1588 до 1674, сохраняя большие возможности по дальнейшему развёртыванию за счёт огромных запасов боеголовок на складах длительного хранения. Одновременно с этим идёт работа над совершенствованием средств доставки и их способности преодолевать противодействие современных систем ПРО, которыми США пытаются нивелировать российский ракетно-ядерный потенциал.

При этом важно понимать, что Россия на текущий момент не отбрасывает все ограничители по развёртыванию дополнительных ядерных боеголовок, что признают даже в США. Также Россия отказывается выступать инициатором возобновления наземных и воздушных ядерных испытаний, хотя практические возможности для этого имеются. Тем не менее США после начала СВО с каждым годом становится всё труднее отслеживать внутренние изменения в структуре российских сил ракетно-ядерного сдерживания. Среди основных трендов ближайших лет — развёртывание новых ракет малой и средней дальности в Европе (ранее ограниченных ДРСМД) и возрастание роли гиперзвуковых средств доставки и способных пробивать современную ПРО. Все заинтересованные стороны уже активно работают в этом направлении.

Для выхода из очередного витка гонки ракетно-ядерных вооружений необходимо, чтобы США отказались от своего гегемонистского подхода к остальному миру, чего на текущий момент не ожидается. А значит, нам ничего не остаётся, как крепить свою ядерную дубинку, которая обеспечивает выживание народа и государства.

Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.

#США #Россия #ядерка

🟩 Специально для RT. Подпишись

Эксперт Центра военно-политической журналистики, автор Telegram-канала @boris_rozhin Борис Рожин

Анонсируемый пересмотр ядерной доктрины России на официальном уровне пока скрывается за достаточно размытыми формулировками про «пересмотр» и «коррекцию» без уточнения конкретных параметров изменений в самой концепции ядерного сдерживания, а также вопросов применения тактического ядерного оружия.

Существующая ядерная доктрина, с одной стороны, наследует целый ряд положений, существовавших ещё во времена Советского Союза и холодной войны. С другой стороны, на ней лежит отпечаток последствий развала страны, различных договоров о разоружении и сокращении ракетно-ядерных вооружений. Ещё до начала СВО США последовательно разрушали сложившуюся после гибели СССР архитектуру ракетно-ядерной безопасности, так как считали её сдерживающие параметры уже невыгодными для себя.

Такой подход привёл к тому, что в определённый момент США демонтировали практически все договоры, связанные с контролем над ракетно-ядерным вооружением, фактически развязав новую гонку вооружений, в чём, конечно же, был заинтересован американский военно-промышленный комплекс.

В этих условиях ещё до начала войны на Украине Россия начала пересматривать свои подходы к созданию и размещению стратегических вооружений, но всё это делалось в рамках старой концепции, которая уже тогда не поспевала за формирующимся набором угроз.

СВО ускорила процесс переосмысления роли ядерного сдерживания и подняла вопрос о возможности практического применения как минимум тактического ядерного оружия в прокси-войне, которую Запад ведёт против России.

Скорее всего, в ходе изучения условий применения ядерного оружия могут появиться такие изменения, которые не только переформатируют параметры применения тактического ядерного оружия в локальных конфликтах, но и будут учитывать условия, необходимые для стратегического сдерживания.

Фактически ядерную доктрину необходимо подогнать под актуальную реальность, при этом желательно, чтобы она была более ясной в отношении угроз со стороны наших геополитических врагов. Быстрым этот процесс не будет, поскольку задел, который сформировывается в данный момент, обеспечит безопасность страны на десятилетия вперёд.

Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.

#Россия #ядернаядоктрина

🟩 Специально для RT. Подпишись

Telegram-канал «Старше Эдды» @vysokygovorit

Я смотрю, с западной стороны оживились с попытками осторожного прощупывания почвы на предмет какого-то «мирного соглашения». Что имеем сейчас?

Кандидат в вице-президенты у Трампа Джей Ди Вэнс предлагает «отдать Москве» уже контролируемые Россией территории в обмен на гарантии суверенитета и нейтралитета Украины с исключением вхождения её в НАТО.

Financial Times говорит, что Москва сохранит де-факто контроль над одной пятой частью Украины, которую она, как выражается издание, «оккупировала», «несмотря на то что суверенитет не будет признан, а остальной части страны будет позволено вступить в НАТО или будут предоставлены аналогичные гарантии безопасности».

Что общего в этих идеях? Отметим, что о «победе Украины на поле боя» не говорит уже даже FT, хотя ещё и питает надежды на вступление страны в НАТО.

В чём разница? Ключевую вещь отмечает Вэнс, говоря о необходимости обеспечить нейтралитет Украины.

Но его вариант тоже нереализуем. При сохранении на Украине текущего режима с продолжающейся фашизацией внутренней политики и непременно с реваншистскими идеями возобновление войны выглядит не то что вероятным, а неизбежным. Для нас это не вариант.

В этих условиях Украина (что ненатовская, но с западными гарантиями, что натовская) будет постоянным источником угрозы, которая может быть снята лишь радикальной сменой режима на Украине и полным выводом этой территории из западной зоны влияния. Торговаться за условия восстановления украинской экономики и прочие гарантии для Киева можно только после того, как сама возможность сохранения или возобновления там текущего режима будет устранена.

А это на Западе никто не обсуждает и обсуждать не будет. И нам в этих условиях вестись на разговоры о «перемирии, том-сём» нет никакого смысла. Нам нужно продолжать свою работу, добиваясь безоговорочной капитуляции Киева — такой, чтобы никаких остатков «независимой Украины» в её нынешнем виде и духу не было. И это мы можем сделать сами, безо всяких западных гарантий.

Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.

#Украина #НАТО #Россия #конфликт #мир #условия

🟩 Специально для RT. Подпишись