#История #БалаклавскийШторм #КрымскаяВойна #ЧерныйПринц #ЭПРОН
ЭПРОНовская улица в Калининграде, ЭПРОНовская выгородка для водолазного имущества на подводной лодке… Что за ЭПРОН такой? Что ж, история – замечательная и достойная описания…
Как я уже писал, потопить парусный корабль в бою – было задачей неординарной сложности: толщина деревянного борта линейного корабля была в районе метра, пушки – короткие и гладкоствольные, ядра – цельнолитые, чугунные. Но катострофические потери парусные флоты несли. Например, у Крымского побережья 14 ноября 1854 года…
Осада Севастополя союзной англо-французской (там еще турки с сардинцами были, но то – такое…) армией была авантюрой. Подвоз всего что только можно осуществлялся по морю, благо, господство на нем у союзников было полным: Черноморский флот самозатопился даже не попытавшись совершить пусть и самоубийственную, но атаку. Основным портом, где грузы с кораблей попадали на сушу была Балаклава (еще союзники сидели в осаде в Евпатории, но туда везти было без толку).
Проблема была в том, что Балаклавская бухта – маленькая, а грузопоток был – большой, поэтому множество кораблей ждало очереди на разгрузку на рейде. 14 ноября началась буря, перешедшая в форменный ураган. Начальник Балаклавского порта запретил кораблям укрываться в, и без того переполненной, бухте. Якоря напора ветра не выдерживали и корабли понесло на скалы. Попытки рубить мачты, выбрасывать за борт пушки помогали далеко не всегда и не всем, от маломощных паровых машин толку тоже было не много. Всего у Крымского побережья в этот шторм погибло более 30 вражеских кораблей и транспортов, более 40 получили тяжелые повреждения, множество – лишилось всей артиллерии. Погибло – более тысячи моряков и многие тысячи солдат – начиналась зима, а теплое обмундирование оказалось на дне, воспаление легких тогда лечить не умели…
Одним из самых известных кораблей, погибших в ту ночь, стал парусно-винтовой «Принц», который впоследствии молва окрестила «Черным принцем». Его капитан понадеялся на мощную, по меркам середины XIX века, паровую машину и остался у берега. Но «Принцу» реально не повезло: такелаж со срубленной бизань-мачты намотался на вал винта и лишил корабль единственного шанса на спасение – за десять минут от выброшенного на скалы корабля остались только обломки.
Содержимое трюмов «Принца» стоило более полумиллиона фунтов стерлингов. Ходили слухи, что корабль вез жалование для английской армии под Севатополем: 200 тысяч фунтов стерлингов золотом! Странно, если бы не нашлось охотников поднять «Принц». И они нашлись!
После Революции бюджет СССР был пуст. Золото Российской Империи сгинуло вместе с Колчаком (скорее всего чехи сперли), куча народу погибло в Гражданскую войну, умерло от тифа, эмигрировало. Поэтому, когда в 1923 году на прием к главе ГПУ при НКВД Генриху Ягоде попал флотский инженер Владимир Языков, предложивший разыскать и поднять «Принц» вместе с сокровищами, к нему прислушались. Была организована Экспедиция Подводных Работ Особого Назначения – ЭПРОН.
Поиски «Принца» результатов не дали: если груз на корабле и был, то сейчас лежит россыпью под слоем песка или ила – корабль штормом разнесло в щепки. Зато на дне Балаклавской бухты была найдена и поднята на поверхность затопленная подлодка «Пеликан». А дальше – пошло-поехало! Эсминец «Калиакрия», британская лодка L-55… Короче говоря, несмотря на отсутствие «Принца», экспедиция себя окупила. А любая водолазная приблуда в СССР получила как минимум неофициальное, а иногда и официальное название «ЭПРОНовской»…
@NachHim
ЭПРОНовская улица в Калининграде, ЭПРОНовская выгородка для водолазного имущества на подводной лодке… Что за ЭПРОН такой? Что ж, история – замечательная и достойная описания…
Как я уже писал, потопить парусный корабль в бою – было задачей неординарной сложности: толщина деревянного борта линейного корабля была в районе метра, пушки – короткие и гладкоствольные, ядра – цельнолитые, чугунные. Но катострофические потери парусные флоты несли. Например, у Крымского побережья 14 ноября 1854 года…
Осада Севастополя союзной англо-французской (там еще турки с сардинцами были, но то – такое…) армией была авантюрой. Подвоз всего что только можно осуществлялся по морю, благо, господство на нем у союзников было полным: Черноморский флот самозатопился даже не попытавшись совершить пусть и самоубийственную, но атаку. Основным портом, где грузы с кораблей попадали на сушу была Балаклава (еще союзники сидели в осаде в Евпатории, но туда везти было без толку).
Проблема была в том, что Балаклавская бухта – маленькая, а грузопоток был – большой, поэтому множество кораблей ждало очереди на разгрузку на рейде. 14 ноября началась буря, перешедшая в форменный ураган. Начальник Балаклавского порта запретил кораблям укрываться в, и без того переполненной, бухте. Якоря напора ветра не выдерживали и корабли понесло на скалы. Попытки рубить мачты, выбрасывать за борт пушки помогали далеко не всегда и не всем, от маломощных паровых машин толку тоже было не много. Всего у Крымского побережья в этот шторм погибло более 30 вражеских кораблей и транспортов, более 40 получили тяжелые повреждения, множество – лишилось всей артиллерии. Погибло – более тысячи моряков и многие тысячи солдат – начиналась зима, а теплое обмундирование оказалось на дне, воспаление легких тогда лечить не умели…
Одним из самых известных кораблей, погибших в ту ночь, стал парусно-винтовой «Принц», который впоследствии молва окрестила «Черным принцем». Его капитан понадеялся на мощную, по меркам середины XIX века, паровую машину и остался у берега. Но «Принцу» реально не повезло: такелаж со срубленной бизань-мачты намотался на вал винта и лишил корабль единственного шанса на спасение – за десять минут от выброшенного на скалы корабля остались только обломки.
Содержимое трюмов «Принца» стоило более полумиллиона фунтов стерлингов. Ходили слухи, что корабль вез жалование для английской армии под Севатополем: 200 тысяч фунтов стерлингов золотом! Странно, если бы не нашлось охотников поднять «Принц». И они нашлись!
После Революции бюджет СССР был пуст. Золото Российской Империи сгинуло вместе с Колчаком (скорее всего чехи сперли), куча народу погибло в Гражданскую войну, умерло от тифа, эмигрировало. Поэтому, когда в 1923 году на прием к главе ГПУ при НКВД Генриху Ягоде попал флотский инженер Владимир Языков, предложивший разыскать и поднять «Принц» вместе с сокровищами, к нему прислушались. Была организована Экспедиция Подводных Работ Особого Назначения – ЭПРОН.
Поиски «Принца» результатов не дали: если груз на корабле и был, то сейчас лежит россыпью под слоем песка или ила – корабль штормом разнесло в щепки. Зато на дне Балаклавской бухты была найдена и поднята на поверхность затопленная подлодка «Пеликан». А дальше – пошло-поехало! Эсминец «Калиакрия», британская лодка L-55… Короче говоря, несмотря на отсутствие «Принца», экспедиция себя окупила. А любая водолазная приблуда в СССР получила как минимум неофициальное, а иногда и официальное название «ЭПРОНовской»…
@NachHim
#История #Флот #ПетропавловскНаКамчатке #КрымскаяВойна
Иногда разность в менталитете приводит к странным коллизиям. Взять, например, случившуюся в ходе Крымской войны оборону Петропавловска-на-Камчатке. Наша версия произошедшего следующая: англичане с французами решили захватить единственный русский город (ну как город, почти, население 1600 человек) на Камчатке и направили для этого эскадру из 6 кораблей с десантом. Но, на счастье в Петропавловск зашел фрегат «Аврора» и при помощи его пушек губернатор Завойко сумел отбиться.
Красиво звучит! Но, сами англичане утверждают немного другое. И это как раз про разницу менталитетов.
Дело в том, что мы – народ сухопутный. Для сухопутного народа, город, даже если по населению это средних размеров село – ценность, подлежащая обязательной защите. А вот корабль… Ну что такое корабль – какая-то игрушка непонятная. Единственный толк с него – использовать для защиты города.
А что такое сильный боевой корабль для англичанина? На Тихом океане у Великобритании есть: Гонконг, Сингапур, Сидней (есть еще Ванкувер, но его – не считаем, там губернатор заключил с Российско-американской компанией договор о ненападении). Сингапур – контролирует Маллакский пролив с его бешенным торговым трафиком. Гонконг – гребет лопатой китайское серебро торгуя опиумом. Сидней – в Австралии в разгаре золотая лихорадка, и весь урожай золота свозят в Сиднейский банк. Как это все защищено? Сидней – никак. В Сингапуре судорожно построили форт, но артиллерию на него еще не завезли. То есть – тоже никак. Гонконг – та же ситуация, но 02 (две) пушки в форт завезти успели.
Плюс – флот. На весь Тихий океан (а он, как бы помягче выразиться, большой) у Роял Нэви аж семь фрегатов. Причем, класса – «колониальный крейсер»: две дюжины 12-фунтовых пушек. Гонять пиратов – более чем достаточно, но одна «Аврора» - старенькая, но у нее 44 пушки по проекту, реально – 54. Калибр – 24 фунта. А помимо нее у России на Тихом океане новейшие «Паллада» и «Диана» - построены в 1852 году по улучшенному американскому проекту (чертежи сперли у англичан, которые американский фрегат «Президент» захватили и скопировали 1 в 1) 52 пушки на каждом, калибр - те же 24 фунта. Итого, каждый из данных кораблей способен вынести минимум два английских фрегата. И ограбить любой из английских портов на Тихом океане. По крайней мере, любой из английских капитанов на месте командира «Авроры» Изыльметьева так и поступил-бы.
Потому на Тихий океан и была послана эскадра адмирала Прайса: отловить русские фрегаты. Задача – архисложная: фрегатов у русских три, океан большой, а у Прайса всего шесть кораблей (правда три из них – по силе не слабее русских фрегатов). «Аврору» он блокировал в Кальяо, но Изыльметьев сумел ускользнуть во время тумана. И вот английскому адмиралу докладывают, что «Аврора» - в Петропавловске. В реальности корабль туда зашел из-за цинги на борту, но Прайс этого не знает, и думает, что у «Авроры» там точка рандеву с «Палладой» и «Дианой». А значит есть возможность уничтожить все три русских корабля одним ударом! И англо-французская эскадра мчится в Петропавловск…
А там, Прайс пускает себе пулю в лоб. У нас принято считать, что, видя, как успели русские укрепить город адмирал понял, что штурм обречен на неудачу, ну и… А англичане считают, что Прайс застрелился поняв свою ошибку: погнавшись за одним фрегатом, он упустил два других, которые, как раз в этот момент грабят то-ли Гонконг, то-ли Сидней. Он сам ведь именно так и поступил бы!
Дальнейшее описывать смысла нет: как выяснилось Прайс пулю в лоб себе пустил правильно: русские отбили штурм Петропавловска, русская пресса эту новость растиражировала, английская и французская радостно подхватили, рисуя скабрезные карикатуры на собственных адмиралов не способных имея преимущество в силах спалить село на Камчатке.
А русские упустили шанс нанести Великобритании реально болезненный удар на Тихом океане…
@NachHim
Иногда разность в менталитете приводит к странным коллизиям. Взять, например, случившуюся в ходе Крымской войны оборону Петропавловска-на-Камчатке. Наша версия произошедшего следующая: англичане с французами решили захватить единственный русский город (ну как город, почти, население 1600 человек) на Камчатке и направили для этого эскадру из 6 кораблей с десантом. Но, на счастье в Петропавловск зашел фрегат «Аврора» и при помощи его пушек губернатор Завойко сумел отбиться.
Красиво звучит! Но, сами англичане утверждают немного другое. И это как раз про разницу менталитетов.
Дело в том, что мы – народ сухопутный. Для сухопутного народа, город, даже если по населению это средних размеров село – ценность, подлежащая обязательной защите. А вот корабль… Ну что такое корабль – какая-то игрушка непонятная. Единственный толк с него – использовать для защиты города.
А что такое сильный боевой корабль для англичанина? На Тихом океане у Великобритании есть: Гонконг, Сингапур, Сидней (есть еще Ванкувер, но его – не считаем, там губернатор заключил с Российско-американской компанией договор о ненападении). Сингапур – контролирует Маллакский пролив с его бешенным торговым трафиком. Гонконг – гребет лопатой китайское серебро торгуя опиумом. Сидней – в Австралии в разгаре золотая лихорадка, и весь урожай золота свозят в Сиднейский банк. Как это все защищено? Сидней – никак. В Сингапуре судорожно построили форт, но артиллерию на него еще не завезли. То есть – тоже никак. Гонконг – та же ситуация, но 02 (две) пушки в форт завезти успели.
Плюс – флот. На весь Тихий океан (а он, как бы помягче выразиться, большой) у Роял Нэви аж семь фрегатов. Причем, класса – «колониальный крейсер»: две дюжины 12-фунтовых пушек. Гонять пиратов – более чем достаточно, но одна «Аврора» - старенькая, но у нее 44 пушки по проекту, реально – 54. Калибр – 24 фунта. А помимо нее у России на Тихом океане новейшие «Паллада» и «Диана» - построены в 1852 году по улучшенному американскому проекту (чертежи сперли у англичан, которые американский фрегат «Президент» захватили и скопировали 1 в 1) 52 пушки на каждом, калибр - те же 24 фунта. Итого, каждый из данных кораблей способен вынести минимум два английских фрегата. И ограбить любой из английских портов на Тихом океане. По крайней мере, любой из английских капитанов на месте командира «Авроры» Изыльметьева так и поступил-бы.
Потому на Тихий океан и была послана эскадра адмирала Прайса: отловить русские фрегаты. Задача – архисложная: фрегатов у русских три, океан большой, а у Прайса всего шесть кораблей (правда три из них – по силе не слабее русских фрегатов). «Аврору» он блокировал в Кальяо, но Изыльметьев сумел ускользнуть во время тумана. И вот английскому адмиралу докладывают, что «Аврора» - в Петропавловске. В реальности корабль туда зашел из-за цинги на борту, но Прайс этого не знает, и думает, что у «Авроры» там точка рандеву с «Палладой» и «Дианой». А значит есть возможность уничтожить все три русских корабля одним ударом! И англо-французская эскадра мчится в Петропавловск…
А там, Прайс пускает себе пулю в лоб. У нас принято считать, что, видя, как успели русские укрепить город адмирал понял, что штурм обречен на неудачу, ну и… А англичане считают, что Прайс застрелился поняв свою ошибку: погнавшись за одним фрегатом, он упустил два других, которые, как раз в этот момент грабят то-ли Гонконг, то-ли Сидней. Он сам ведь именно так и поступил бы!
Дальнейшее описывать смысла нет: как выяснилось Прайс пулю в лоб себе пустил правильно: русские отбили штурм Петропавловска, русская пресса эту новость растиражировала, английская и французская радостно подхватили, рисуя скабрезные карикатуры на собственных адмиралов не способных имея преимущество в силах спалить село на Камчатке.
А русские упустили шанс нанести Великобритании реально болезненный удар на Тихом океане…
@NachHim
#История #КрымскаяВойна #Севастополь #ЧерноморскийФлот
И еще о сухопутном мышлении. В обороне Севастополя оно проявилось еще ярче, чем при обороне Петропавловска-на-Камчатке. Утопить свой флот, что бы вражеский не вошел в бухту – это эпично!
Но, надо сказать, что решение было принято не с кандачка. Адмирал Корнилов был против данного идиотизма и было решено провести эксперимент. У севастопольского купца была куплена бригантина. Судно вывели на внешний рейд, дождались попутного ветра, поставили все паруса и с заклиненным рулем пустили на прорыв в Севастопольскую бухту. Мимо равелинов.
Итог эксперимента был следующий: артиллеристы четырех равелинов и четырех открытых батарей не попали по бригантине ни разу. Суденышко прошло под обстрелом и село на мель перед Михайловским равелином. После этого судьба Черноморского флота была решена…
На самом деле полученные экспериментальные данные нельзя считать показательными. Во-первых – бригантина – не стопушечный корабль и даже не фрегат – она сильно меньше. Во-вторых… Сесть на мель перед Михайловским равелином для капитана английского или французского корабля – гарантированный конец не только карьеры, но и жизни – если он не погибнет в бою (а по неподвижному кораблю артиллеристы равелина пристреляются очень быстро!), то будет расстрелян своими после возвращения из плена. Поэтому, на вход в Севастопольскую бухту союзные корабли шли бы медленно и осторожно – с промерами фарватера и прочими мерами предосторожности. Не попасть по ним в такой ситуации – шансов ноль. При этом корабли были деревянные, а за каждым орудием в равелине стояла специальная печь – калить ядра. Раскаленное до бела чугунное яро + деревянный борт = пожар. Итого, прорыв союзного флота в Севастопольскую бухту, ночной кошмар русских флотоводцев – фикция. Решиться на подобное не смог бы ни один вменяемый адмирал – Нельсон охарактеризовал командира корабля, сражающегося с фортом - как идиота…
Возможно, на решение русского морского министра Меньшикова было продиктовано, отчасти, успехом Ушакова взявшего Корфу. Но Севастополь с моря был укреплен куда лучше Корфу! Скорее всего сказалось то, что Меньшиков – не моряк. Сухопутный генерал: хороший, опытный, энергичный. Очень храбрый! Но для него флот так и остался приложением к Севастополю…
@NachHim
И еще о сухопутном мышлении. В обороне Севастополя оно проявилось еще ярче, чем при обороне Петропавловска-на-Камчатке. Утопить свой флот, что бы вражеский не вошел в бухту – это эпично!
Но, надо сказать, что решение было принято не с кандачка. Адмирал Корнилов был против данного идиотизма и было решено провести эксперимент. У севастопольского купца была куплена бригантина. Судно вывели на внешний рейд, дождались попутного ветра, поставили все паруса и с заклиненным рулем пустили на прорыв в Севастопольскую бухту. Мимо равелинов.
Итог эксперимента был следующий: артиллеристы четырех равелинов и четырех открытых батарей не попали по бригантине ни разу. Суденышко прошло под обстрелом и село на мель перед Михайловским равелином. После этого судьба Черноморского флота была решена…
На самом деле полученные экспериментальные данные нельзя считать показательными. Во-первых – бригантина – не стопушечный корабль и даже не фрегат – она сильно меньше. Во-вторых… Сесть на мель перед Михайловским равелином для капитана английского или французского корабля – гарантированный конец не только карьеры, но и жизни – если он не погибнет в бою (а по неподвижному кораблю артиллеристы равелина пристреляются очень быстро!), то будет расстрелян своими после возвращения из плена. Поэтому, на вход в Севастопольскую бухту союзные корабли шли бы медленно и осторожно – с промерами фарватера и прочими мерами предосторожности. Не попасть по ним в такой ситуации – шансов ноль. При этом корабли были деревянные, а за каждым орудием в равелине стояла специальная печь – калить ядра. Раскаленное до бела чугунное яро + деревянный борт = пожар. Итого, прорыв союзного флота в Севастопольскую бухту, ночной кошмар русских флотоводцев – фикция. Решиться на подобное не смог бы ни один вменяемый адмирал – Нельсон охарактеризовал командира корабля, сражающегося с фортом - как идиота…
Возможно, на решение русского морского министра Меньшикова было продиктовано, отчасти, успехом Ушакова взявшего Корфу. Но Севастополь с моря был укреплен куда лучше Корфу! Скорее всего сказалось то, что Меньшиков – не моряк. Сухопутный генерал: хороший, опытный, энергичный. Очень храбрый! Но для него флот так и остался приложением к Севастополю…
@NachHim
Telegram
Начхим
#История #Флот #ПетропавловскНаКамчатке #КрымскаяВойна
Иногда разность в менталитете приводит к странным коллизиям. Взять, например, случившуюся в ходе Крымской войны оборону Петропавловска-на-Камчатке. Наша версия произошедшего следующая: англичане с французами…
Иногда разность в менталитете приводит к странным коллизиям. Взять, например, случившуюся в ходе Крымской войны оборону Петропавловска-на-Камчатке. Наша версия произошедшего следующая: англичане с французами…
#История #КрымскаяВойна #Меньшиков
Обычно выражение «человек со сложным характером» является политкорректным вариантом словосочетания «редкостная сволочь». В советской литературе морской министр Николая Павловича князь Меньшиков чаще всего изображается недалеким царедворцем. Совершенно напрасно: таковым он однозначно не был. Это был типичный человек со сложным характером…
Биография Александра Сергеевича способна вызвать восхищение! По мнению всех знакомых он был чрезвычайно умен. Блестяще образован: слушал лекции в лучших немецких университетах (детство и юность провел в Дрездене), впоследствии собрал самую большую в Санкт-Петербурге библиотеку - более 30 тысяч томов на всех европейских языках! Отчаянно храбр: начал воевать в очередную русско-турецкую, в Наполеоновские войны - участник всех самых крупных сражений, при Бородино - квартирмейстер гренадерской дивизии (квартирмейстер занимался разведкой, если что), капитана лейб-гвардии Преображенского полка получил после Кульмского сражения, битва народов под Лейпцигом, золотая шпага с надписью «За храбрость» - при взятии Парижа. Трижды ранен: под Рущуком, под Парижем и под Варной.
При этом, между сражениями выполнял щекотливые дипломатические поручения: проехал через занятую французами Германию, чтобы оповестить шведского крон-принца Бернардота, что австрийская и русская армия соединились и выступают в поход. Во время одной из подобных миссий даже посидел в персидской тюрьме.
Один из инициаторов освобождения крестьян: проекты данной реформы продвигал при Александре Павловиче, Николае Павловиче. Довел дело до конца при Александре Николаевиче в 1861 году.
Все это великолепие портил абсолютно несносных характер князя. Академик Тарле назвал его «злоречивым». И это действительно так: язык у Меньшикова был - как бритва, а пускать его в ход он не стеснялся никогда! Само собой, врагов Князь наживал - пачками, враждовать при этом любил и умел. Яростным противником строительства железных дорог он стал не потому, что не понимал перспектив данного транспорта, а потому, что этот проект продвигал его враг, министр транспорта Клейнмихель. Его язвительные остроты на эту тему были настолько популярны, что современники донесли их до историков.
Собственно, назначение морским министром связано с этой чертой характера Князя. Поссорившись в царствование Александра Павловича с графом Аракчеевым, он настолько допек его своими колкостями, что тот провел хитрую интригу: выбил у Государя для генерал-майора Меньшикова, сухопутного на 100% человека, должность командующего Черноморским флотом - просто, что бы услать Александра Сергеевича подальше от Санкт-Петербурга. Меньшиков от назначения отказался, сославшись на то, что абсолютно не разбирается во флотских делах, после чего между ним и Царем кошка пробежала. Меньшиков подал в отставку и уехал в имение, где со скуки начал… Изучать морское дело!
Когда, после смерти Александра он вернулся на службу, Николай, впечатленный его познаниями (чисто теоретическими!), назначил его начальником морского штаба, а впоследствии - морским министром. Стоит отметить, что организаторские способности у Меньшикова были, энергия и вовсе через край била, а должности, на которых он служил были чисто административные - быть флотоводцем от него не требовалось. Пишут, что он любил смотры и строевую муштру. Ну, для сухопутного командира того времени это - нормально: тогда воевали не машины, а люди, умение ходить строем и четко выполнять все элементы перестроений на поле боя реально берегло солдатские жизни. Да и элементарный порядок на флоте, после Александра Павловича навести стоило…
Перед началом Крымской войны Меньшиков был отправлен чрезвычайным послом в Константинополь. Эта его дипломатическая миссия окончилась неудачей. Возможно, опытный царедворец понимал, что Николай не против поделить наследство «больного человека Европы» и не сильно усердствовал в мирных переговорах. Как бы то ни было, война началась…
Меньшиков по своей инициативе поехал из Константинополя в Крым.
Обычно выражение «человек со сложным характером» является политкорректным вариантом словосочетания «редкостная сволочь». В советской литературе морской министр Николая Павловича князь Меньшиков чаще всего изображается недалеким царедворцем. Совершенно напрасно: таковым он однозначно не был. Это был типичный человек со сложным характером…
Биография Александра Сергеевича способна вызвать восхищение! По мнению всех знакомых он был чрезвычайно умен. Блестяще образован: слушал лекции в лучших немецких университетах (детство и юность провел в Дрездене), впоследствии собрал самую большую в Санкт-Петербурге библиотеку - более 30 тысяч томов на всех европейских языках! Отчаянно храбр: начал воевать в очередную русско-турецкую, в Наполеоновские войны - участник всех самых крупных сражений, при Бородино - квартирмейстер гренадерской дивизии (квартирмейстер занимался разведкой, если что), капитана лейб-гвардии Преображенского полка получил после Кульмского сражения, битва народов под Лейпцигом, золотая шпага с надписью «За храбрость» - при взятии Парижа. Трижды ранен: под Рущуком, под Парижем и под Варной.
При этом, между сражениями выполнял щекотливые дипломатические поручения: проехал через занятую французами Германию, чтобы оповестить шведского крон-принца Бернардота, что австрийская и русская армия соединились и выступают в поход. Во время одной из подобных миссий даже посидел в персидской тюрьме.
Один из инициаторов освобождения крестьян: проекты данной реформы продвигал при Александре Павловиче, Николае Павловиче. Довел дело до конца при Александре Николаевиче в 1861 году.
Все это великолепие портил абсолютно несносных характер князя. Академик Тарле назвал его «злоречивым». И это действительно так: язык у Меньшикова был - как бритва, а пускать его в ход он не стеснялся никогда! Само собой, врагов Князь наживал - пачками, враждовать при этом любил и умел. Яростным противником строительства железных дорог он стал не потому, что не понимал перспектив данного транспорта, а потому, что этот проект продвигал его враг, министр транспорта Клейнмихель. Его язвительные остроты на эту тему были настолько популярны, что современники донесли их до историков.
Собственно, назначение морским министром связано с этой чертой характера Князя. Поссорившись в царствование Александра Павловича с графом Аракчеевым, он настолько допек его своими колкостями, что тот провел хитрую интригу: выбил у Государя для генерал-майора Меньшикова, сухопутного на 100% человека, должность командующего Черноморским флотом - просто, что бы услать Александра Сергеевича подальше от Санкт-Петербурга. Меньшиков от назначения отказался, сославшись на то, что абсолютно не разбирается во флотских делах, после чего между ним и Царем кошка пробежала. Меньшиков подал в отставку и уехал в имение, где со скуки начал… Изучать морское дело!
Когда, после смерти Александра он вернулся на службу, Николай, впечатленный его познаниями (чисто теоретическими!), назначил его начальником морского штаба, а впоследствии - морским министром. Стоит отметить, что организаторские способности у Меньшикова были, энергия и вовсе через край била, а должности, на которых он служил были чисто административные - быть флотоводцем от него не требовалось. Пишут, что он любил смотры и строевую муштру. Ну, для сухопутного командира того времени это - нормально: тогда воевали не машины, а люди, умение ходить строем и четко выполнять все элементы перестроений на поле боя реально берегло солдатские жизни. Да и элементарный порядок на флоте, после Александра Павловича навести стоило…
Перед началом Крымской войны Меньшиков был отправлен чрезвычайным послом в Константинополь. Эта его дипломатическая миссия окончилась неудачей. Возможно, опытный царедворец понимал, что Николай не против поделить наследство «больного человека Европы» и не сильно усердствовал в мирных переговорах. Как бы то ни было, война началась…
Меньшиков по своей инициативе поехал из Константинополя в Крым.
#История #КрымскаяВойна #Англия #АтакаЛегкойБригады #БалаклавскоеСражение #СВО
Тут ряд англоязычных изданий сравнивает «контрнаступ» обитателей бывшей УССР с «Атакой Легкой бригады». Что это такое и с чем его едят? А это - картина маслом: наглядная иллюстрация того, что у морской нации генералы косячат поболе, чем адмиралы у нации сухопутной. Итак…
Сцена: Крымская война, союзная армия осаждает Севастополь. Снабжаются войска под Севастополем - из Балаклавской бухты. Само-собой у Меньшикова возникает соблазн эту линию снабжения - перерезать, и он посылает ради этого отряд Липранди. Русские войска захватывают обороняемый турками редут, на котором стоит английская артиллерия.
Действующие лица: лорд Реглан - командующий английскими войсками; лорд Кардиган - командир бригады легкой кавалерии; капитан Нолан - адъютант Реглана и бывший подчиненный Кардигана.
Действие первое: лорд Реглан в реглане прибывает на свой КП на Сапун-горе. Оттуда он видит русских, с песнями и молодецким присвистом, тырящих английские пушки с захваченного редута. Увиденное ему не нравится: потерять пушки в понятиях XIX века - потеря лица (на стволах орудий - государственный герб, потерять пушку - что знамени лишиться!). И он пишет приказ Кардигану, что-то вроде: «Дорогой друг, преследуйте русских и не дайте увезти пушки. Целую Реглан». Приказ вручает капитану Нолану и велит доставить адресату.
Действие второе: Нолан спускается с горы и передает приказ Кардигану (в кардигане - все-таки октябрь на дворе!). Проблема в том, что Реглан - наверху, а Кардиган - внизу, и ему, соответственно, вся прелюдия с захваченным редутом и увозимыми пушками - не видна - ее закрывают от него занятые русскими Балаклавские высоты. Зато, в конце долины, между Балаклавскими и, так же занятыми русскими, Федюхиными высотами (теми самыми, на которые согласно псевдонародной песне, написанной Л. Н. Толстым, «нас дошло всего пол роты, а пошли - полки») маячит русская батарея конной артиллерии. Кардиган спрашивает Нолана: «Поясни, куда мне наступать?». Тот машет рукой куда-то в сторону востока: он-то был на Сапун-горе и все видел, ему и в голову не приходит, что бывший командир этого не понимает. Тут стоит пояснить, что у Нолана с Кардиганом, мягко говоря, «не сложились отношения» еще во время совместной службы. Потому Реглан его в адъютанты и забрал - что б не поубивали друг-друга. И теперь он с Кардиганом сквозь губу разговаривает. Тот смотрит на долину в конце которой - пушки, и по высотам с обеих сторон тоже - пушки и пехота. «Это же идиотизм, нас всех перестреляют!» - отвечает он Нолану. А Нолан в ответ: «До тебя приказ доведен? Вот и подчиняйся!». Лорду. В хамской манере.
Действие третье: Кардиган в бешенстве приказывает трубить атаку, и легкая бригада в числе около 700 всадников (гвардейские гусары, уланы и легкие драгуны) скачет в долину. Тут Нолан понимает, что народ едет куда-то не туда, и что это он, тупо не так все объяснил. Он бросается наперерез и чего-то орет, но его никто не слышит: трубы, топот копыт, выстрелы… В этот момент в игру вступает русская артиллерия и Нолану первым же ядром сносит голову. Больше Кардигану объяснить что он не так все понял некому…
Действие четвертое: Легкая бригада скачет в атаку. По ней с трех сторон лупит артиллерия и пехота. Поскольку соединение - элитное, кони у всех хорошие, выезжены как надо, бригада до конца долины доезжает. Русские офигев от подобного идиотизма поначалу отступают, но быстро приходят в себя, и сводный уланский полк, пиками, объясняет бритишам их глубокую неправоту. Бригада едет обратно, повторно радуя русских артиллеристов. До исходного рубежа доезжает примерно половина.
Эпилог. Впоследствие, на тему этой атаки напишут классические стихотворения Теннисон и Киплинг, а также снимут пару жалостливых английских фильмов. А тогда, глядя с Сапун-горы на происходящее, герой Альмы, французский генерал Боске произносит фразу вошедшую в анналы и лучше всего передающую смысл произошедшего: «Это великолепно, но это не война. Это - безумие.».
@NachHim
Тут ряд англоязычных изданий сравнивает «контрнаступ» обитателей бывшей УССР с «Атакой Легкой бригады». Что это такое и с чем его едят? А это - картина маслом: наглядная иллюстрация того, что у морской нации генералы косячат поболе, чем адмиралы у нации сухопутной. Итак…
Сцена: Крымская война, союзная армия осаждает Севастополь. Снабжаются войска под Севастополем - из Балаклавской бухты. Само-собой у Меньшикова возникает соблазн эту линию снабжения - перерезать, и он посылает ради этого отряд Липранди. Русские войска захватывают обороняемый турками редут, на котором стоит английская артиллерия.
Действующие лица: лорд Реглан - командующий английскими войсками; лорд Кардиган - командир бригады легкой кавалерии; капитан Нолан - адъютант Реглана и бывший подчиненный Кардигана.
Действие первое: лорд Реглан в реглане прибывает на свой КП на Сапун-горе. Оттуда он видит русских, с песнями и молодецким присвистом, тырящих английские пушки с захваченного редута. Увиденное ему не нравится: потерять пушки в понятиях XIX века - потеря лица (на стволах орудий - государственный герб, потерять пушку - что знамени лишиться!). И он пишет приказ Кардигану, что-то вроде: «Дорогой друг, преследуйте русских и не дайте увезти пушки. Целую Реглан». Приказ вручает капитану Нолану и велит доставить адресату.
Действие второе: Нолан спускается с горы и передает приказ Кардигану (в кардигане - все-таки октябрь на дворе!). Проблема в том, что Реглан - наверху, а Кардиган - внизу, и ему, соответственно, вся прелюдия с захваченным редутом и увозимыми пушками - не видна - ее закрывают от него занятые русскими Балаклавские высоты. Зато, в конце долины, между Балаклавскими и, так же занятыми русскими, Федюхиными высотами (теми самыми, на которые согласно псевдонародной песне, написанной Л. Н. Толстым, «нас дошло всего пол роты, а пошли - полки») маячит русская батарея конной артиллерии. Кардиган спрашивает Нолана: «Поясни, куда мне наступать?». Тот машет рукой куда-то в сторону востока: он-то был на Сапун-горе и все видел, ему и в голову не приходит, что бывший командир этого не понимает. Тут стоит пояснить, что у Нолана с Кардиганом, мягко говоря, «не сложились отношения» еще во время совместной службы. Потому Реглан его в адъютанты и забрал - что б не поубивали друг-друга. И теперь он с Кардиганом сквозь губу разговаривает. Тот смотрит на долину в конце которой - пушки, и по высотам с обеих сторон тоже - пушки и пехота. «Это же идиотизм, нас всех перестреляют!» - отвечает он Нолану. А Нолан в ответ: «До тебя приказ доведен? Вот и подчиняйся!». Лорду. В хамской манере.
Действие третье: Кардиган в бешенстве приказывает трубить атаку, и легкая бригада в числе около 700 всадников (гвардейские гусары, уланы и легкие драгуны) скачет в долину. Тут Нолан понимает, что народ едет куда-то не туда, и что это он, тупо не так все объяснил. Он бросается наперерез и чего-то орет, но его никто не слышит: трубы, топот копыт, выстрелы… В этот момент в игру вступает русская артиллерия и Нолану первым же ядром сносит голову. Больше Кардигану объяснить что он не так все понял некому…
Действие четвертое: Легкая бригада скачет в атаку. По ней с трех сторон лупит артиллерия и пехота. Поскольку соединение - элитное, кони у всех хорошие, выезжены как надо, бригада до конца долины доезжает. Русские офигев от подобного идиотизма поначалу отступают, но быстро приходят в себя, и сводный уланский полк, пиками, объясняет бритишам их глубокую неправоту. Бригада едет обратно, повторно радуя русских артиллеристов. До исходного рубежа доезжает примерно половина.
Эпилог. Впоследствие, на тему этой атаки напишут классические стихотворения Теннисон и Киплинг, а также снимут пару жалостливых английских фильмов. А тогда, глядя с Сапун-горы на происходящее, герой Альмы, французский генерал Боске произносит фразу вошедшую в анналы и лучше всего передающую смысл произошедшего: «Это великолепно, но это не война. Это - безумие.».
@NachHim