Правительство Турции в течение шести месяцев построит 26 000 новых домов для жителей юго-востока Турции, пострадавших от боевых действий межу турецкими силовиками и террористической РПК. Об этом заявил министр окружающей среды и урбанизации Мехмет Озхасеки. Всего в ходе боев были повреждены около 70 000 зданий. Озхасеки высказался в духе прямо таки османских насихатнаме ("принцевых зеркал"):
"Одной из рук государства является рука силы. Государство бьет плохих, анархических людей своей мощной рукой. Другая рука - рука сострадания. Эта рука перевязывает раны. Мы исцеляем раны пострадавших людей"
#турция
"Одной из рук государства является рука силы. Государство бьет плохих, анархических людей своей мощной рукой. Другая рука - рука сострадания. Эта рука перевязывает раны. Мы исцеляем раны пострадавших людей"
#турция
Эрдоган в субботу призвал местные власти по стране воздержаться от одобрения "вертикальных поселений".
"Я прошу наших губернаторов и мэров: Пожалуйста, не разрешайте эти вертикальные поселения в наших провинциях и районах. Горизонтальная архитектура является основой нашего архитектурного понимания. Мы должны сосредоточиться на этом", - сказал Эрдоган.
"Мы не можем далее терпеть искажение наших провинций уродливыми зданиями. Мы не должны допускать, чтобы уродливые здания вторгались в наши деревни и нагорья".
Дай Бог.
#турция #урбанизация #урбанизм #города
"Я прошу наших губернаторов и мэров: Пожалуйста, не разрешайте эти вертикальные поселения в наших провинциях и районах. Горизонтальная архитектура является основой нашего архитектурного понимания. Мы должны сосредоточиться на этом", - сказал Эрдоган.
"Мы не можем далее терпеть искажение наших провинций уродливыми зданиями. Мы не должны допускать, чтобы уродливые здания вторгались в наши деревни и нагорья".
Дай Бог.
#турция #урбанизация #урбанизм #города
Кемалисты постоянно стремятся доказать, что с Мустафой Кемалем произошел стремительный модернизаторский скачок. Согласно их взгляду, Мустафа Кемаль вывел Турцию из едва ли не средневекового состояния в семью современных цивилизованных западных демократических стран. Разумеется, этот взгляд игнорирует тот факт, что модернизация началась задолго до Кемаля. Османская империя была государством хоть и отстающим, но весьма модернизированным. Парламент, конституция, университеты, современные школы, телеграф, железные дороги, современная армия... - все это было еще у османов. Кемаль никогда бы не смог победить в войне, не будь у него османских телеграфа и железных дорог, не будь османской армии. И самое главное - его реформы никогда бы не получились, если бы ег оне поддерживал обширный слой вестернизированной османской элиты. Можно сравнить Турцию с Ираном и Афганистаном, где у власти были свои модернизаторы - шах Реза Пехлеви и король Аманулла Хан соответственно, и посмотреть, чем закончились реформы у них.
Однако, кроме османской модернизации, то есть модернизации до Кемаля, была и модернизация после Кемаля. Естественно, этот виток турецкой модернизации принято рассматривать как продолжение реформ Кемаля, однако, так ли это? Недавно, секулярный колумнист в одной турецкой газете, рассуждая о том, станет ли Турция "новым Ираном", напомнил, что существует важное отличие между Турцией и Ираном ХХ века. Иран обрел независимость при исламистах, Турция же при секуляристах (то есть, кемалистах). И всякий раз, (якобы) когда Турция теряет секуляризм, она одновременно теряет и независимость. По его словам (а это распространенное убеждение турецких секуляристов), с 1945 года Турция становится менее секулярной (имеется в виду постепенная либерализация в отношении религии), и вместе с тем, менее независимой - имеется в виду союз с США, вступление в НАТО и западный блок. Мендерес, Эврен, Озал - все они, по мнению кемалистов, отступили от заветов Кемаля, и сделали страну менее секулярной и более зависимой от Запада. Приход к власти ПСР же выглядит как апофеоз этой истории. Но как бы то ни было, следующая модернизация Турции, создавшая Турцию капиталистическую демократическую урбанизированную, вписанную в евро-атлантические структуры - это все заслуга именно этих пост-ататюркистских реформ, в которых Запад принимал самое непосредственное участие (см. План Маршалла для Турции, доктрину Трумэна и т.д.).
Другими словами, хотя Кемалю автоматически записывают всю модернизацию Турции в ХХ веке, но првильнее будет вычленять собственно его модернизацию, которая в таком случае выглядит несколько скромнее.
#турция #кемализм #модернизация
Однако, кроме османской модернизации, то есть модернизации до Кемаля, была и модернизация после Кемаля. Естественно, этот виток турецкой модернизации принято рассматривать как продолжение реформ Кемаля, однако, так ли это? Недавно, секулярный колумнист в одной турецкой газете, рассуждая о том, станет ли Турция "новым Ираном", напомнил, что существует важное отличие между Турцией и Ираном ХХ века. Иран обрел независимость при исламистах, Турция же при секуляристах (то есть, кемалистах). И всякий раз, (якобы) когда Турция теряет секуляризм, она одновременно теряет и независимость. По его словам (а это распространенное убеждение турецких секуляристов), с 1945 года Турция становится менее секулярной (имеется в виду постепенная либерализация в отношении религии), и вместе с тем, менее независимой - имеется в виду союз с США, вступление в НАТО и западный блок. Мендерес, Эврен, Озал - все они, по мнению кемалистов, отступили от заветов Кемаля, и сделали страну менее секулярной и более зависимой от Запада. Приход к власти ПСР же выглядит как апофеоз этой истории. Но как бы то ни было, следующая модернизация Турции, создавшая Турцию капиталистическую демократическую урбанизированную, вписанную в евро-атлантические структуры - это все заслуга именно этих пост-ататюркистских реформ, в которых Запад принимал самое непосредственное участие (см. План Маршалла для Турции, доктрину Трумэна и т.д.).
Другими словами, хотя Кемалю автоматически записывают всю модернизацию Турции в ХХ веке, но првильнее будет вычленять собственно его модернизацию, которая в таком случае выглядит несколько скромнее.
#турция #кемализм #модернизация
Вчера врачи объявили, что Дениз Байкал, ветеран турецкой политики, бывший лидер РНП, глава МИДа и т.д., приходящий в себя после комы, уже начинает выздоравливать, к нему возвращается сознание, он узнает родных и пытается издавать звуки.
В турецких соцсетях прикалываются - мол, старый кемалист Байкал рискует попасть в ремейк фильма "Good Bye, Lenin!". Проснется, а вокруг все сплошь кемалисты и Ататюрк в почете, как раньше, как в старой республике.
В турецких соцсетях прикалываются - мол, старый кемалист Байкал рискует попасть в ремейк фильма "Good Bye, Lenin!". Проснется, а вокруг все сплошь кемалисты и Ататюрк в почете, как раньше, как в старой республике.
Читаю об Исламе в португальской колониальной империи времен Салазара (Estado Novo). Отношения Лиссабона и мусульман в колониях (больше всего их было в Мозамбике и Гвинее-Бисау) можно четко разделить на две периода. Начиная с 1940-х (и даже раньше) и до первой половины периода колониальной войны (1961-1965) мусульмане считались неуправляемыми и угрожающими португальскому колониализму. Целый ряд идеологов, военных, полицейских и колониальных антропологов описывал мусульман как угрозу португальской власти, по причине приверженности пан-исламизму. Напротив, анимистское население Гвинеи и Мозамбика считалост потенциальными союзниками колониальных властей. В отличие от Ислама, который выглядел враждебным к португальским "западным" ценностям, африканские туземные культы не воспринимались всерьез, а сами анимисты, как считалось, были податливы католической проповеди и португальской пропаганде.
Отношение кардинально изменилось к концу 1960-х, благодаря информации, собранной в это время. Теперь эксперты, особенно те, что работали в спецслужбах, видели мусульманских лидеров как предпочтительных союзников в колониях. Предполагалось, что эти лидеры осознавали, что им грозит потерять в будущих независимых африканских нациях, управляемых атеистическими марксистскими режимами. С другой стороны, анимисты в то время уже рекрутировались националистическим анти-колониальным движением, и были его основными сторонниками, а значит, были потеряны для португальского дела.
Разумеется, старое недоверие между мусульманами и португальцами не исчезло полностью. По словам португальского историка Marcel Maussen политику португальской администрации по отношению к мусульманскому населению колоний лучше всего выражает слово "амбивалентность" (то есть, двойственность, неоднозначность). Но как бы то ни было, до 1974 года Лиссабон уже по всякому старался привлечь мусульман на свою сторону в колониальной войне.
#колониализм #африка #иберия
Отношение кардинально изменилось к концу 1960-х, благодаря информации, собранной в это время. Теперь эксперты, особенно те, что работали в спецслужбах, видели мусульманских лидеров как предпочтительных союзников в колониях. Предполагалось, что эти лидеры осознавали, что им грозит потерять в будущих независимых африканских нациях, управляемых атеистическими марксистскими режимами. С другой стороны, анимисты в то время уже рекрутировались националистическим анти-колониальным движением, и были его основными сторонниками, а значит, были потеряны для португальского дела.
Разумеется, старое недоверие между мусульманами и португальцами не исчезло полностью. По словам португальского историка Marcel Maussen политику португальской администрации по отношению к мусульманскому населению колоний лучше всего выражает слово "амбивалентность" (то есть, двойственность, неоднозначность). Но как бы то ни было, до 1974 года Лиссабон уже по всякому старался привлечь мусульман на свою сторону в колониальной войне.
#колониализм #африка #иберия
В 1968 году небольшая группа мусульман суннитов (25 человек) организовывает Исламское общество Лиссабона (ИОЛ). Во главе - Сулейман Вали Мамеде, чиновник низкого ранга в министерстве заморских территорий, мусульманин из Мозамбика (предки его приехали из Гуджарата). Личность весьма примечательная и амбициозная. С одной стороны Мамеде был горячим сторонником салазаристского режима и колониальной политики, а с другой стороны, он хотел сделать продвинуть Ислам в Португалии на один уровень с католицизмом, что означало на практику большую видимость мусульманского фактора в обширной империи ("португальский Ислам" с центром в Лиссабоне). Обе эти стороны и цели, естественно, периодически конфликтовали друг с другом - Лиссабону дружба мусульман была нужна, но лишь в строго определенных рамках.
Интересно - и это, к слову, много говорит, как о Мамеде, так и о "фашистском" режиме Салазара - что в общении с португальской колониальной администрацией Сулейман Вали Мамеде дозволял себе определенного рода дерзость. Marcel Maussen цитирует его письмо от 23 сентября 1969 года президенту провинциальной комиссии Национального союза в Мозамбике. В письме он повторял просьбу, выдвинутую впервые еще в 1965 году мусульманскими братствами, чтобы в португальской Палате корпораций (сословно-представительном органе Нового Государства) были представлены мусульмане Мозамбика, как уже были представлены католики.
"Я узнал из прессы о составлении списка кандидатов в представители Мозамбика на заседаниях Нацинальной Ассамблеи, список устроен Национальным союзом, в котором, как я считаю, эта патриотическая организация в очередной раз забыла значительные исламские массы Мозамбика
Ваше Превосходительство просто проигнорировало это желание, выраженное мусульманами Иньямбане, которых несомненно поддерживает абсолютное большинство мусульман этой провинции, чтобы впервые квалифицированный мусульманин вошел в список Национального союза...
Я уверен, что Ваше Превосходительство знает, что без малейшего преувеличения четверть всего населения Мозамбика является исламским, и что Национальный союз представил список, который прискорбно не замечает этих мусульман, которые, как об этом известно, отказываются капитулировать перед алчностью врага и на всех фронтах, где сражение возложено на нас".
Как видно, в этом письме нет ни скромности ни самоуничижения. Наоборот, присутствует обвинительный тон, а заявление о приверженности португальской колониальной политике сочетается с аргументом - мы за Португалию воюем, а вы отказываетесь исполнить нашу просьбу.
По сути же, Вали Мамеде просто предъявлял португальским властям результаты их же собственного дискурса, который при желании можно легко обвинить в "мультикультурности" и "культурном марксизме". Он цитировал официальное коммюнике Национального союза, в котором пария Салазара ставила своей целью "объединить всех граждан, стремящихся внести вклад в достижение и защиту конституционных принципов, без различия политических взглядов или религиозной веры, ради высших интересов Португальской Нации". Мамеде же писал:
"Если Национальный союз действительно желает, в будущем, исполнить благородные цели, предписанные его наставниками, и для того, чтобы быть представительным, он не может никоим образом игнорировать исламский элемент, как делал это до сих пор, несмотря на желание мусульман, ясно донесенное до этой организации, активно участвовать в национальной жизни..."
По мнению Мамеде: "Мусульмане это не культурное или этническое меньшинство, но португальские граждане с равными правами и обязанностями, как остальные их соотечественники".
Стремлениям Мамеде сделать Ислам второй "имперской религией" Португалии не суждено было сбыться по целому ряду причин - в первую очередь сложная проблема, как побороть освободительное движение в колониях, требовала чтобы религиозные этносы были тщательно оформлены, а с другой стороны - влияние консервативного католицизма, идеологического ядра салазаризма.
#колониализм #африка #иберия
Интересно - и это, к слову, много говорит, как о Мамеде, так и о "фашистском" режиме Салазара - что в общении с португальской колониальной администрацией Сулейман Вали Мамеде дозволял себе определенного рода дерзость. Marcel Maussen цитирует его письмо от 23 сентября 1969 года президенту провинциальной комиссии Национального союза в Мозамбике. В письме он повторял просьбу, выдвинутую впервые еще в 1965 году мусульманскими братствами, чтобы в португальской Палате корпораций (сословно-представительном органе Нового Государства) были представлены мусульмане Мозамбика, как уже были представлены католики.
"Я узнал из прессы о составлении списка кандидатов в представители Мозамбика на заседаниях Нацинальной Ассамблеи, список устроен Национальным союзом, в котором, как я считаю, эта патриотическая организация в очередной раз забыла значительные исламские массы Мозамбика
Ваше Превосходительство просто проигнорировало это желание, выраженное мусульманами Иньямбане, которых несомненно поддерживает абсолютное большинство мусульман этой провинции, чтобы впервые квалифицированный мусульманин вошел в список Национального союза...
Я уверен, что Ваше Превосходительство знает, что без малейшего преувеличения четверть всего населения Мозамбика является исламским, и что Национальный союз представил список, который прискорбно не замечает этих мусульман, которые, как об этом известно, отказываются капитулировать перед алчностью врага и на всех фронтах, где сражение возложено на нас".
Как видно, в этом письме нет ни скромности ни самоуничижения. Наоборот, присутствует обвинительный тон, а заявление о приверженности португальской колониальной политике сочетается с аргументом - мы за Португалию воюем, а вы отказываетесь исполнить нашу просьбу.
По сути же, Вали Мамеде просто предъявлял португальским властям результаты их же собственного дискурса, который при желании можно легко обвинить в "мультикультурности" и "культурном марксизме". Он цитировал официальное коммюнике Национального союза, в котором пария Салазара ставила своей целью "объединить всех граждан, стремящихся внести вклад в достижение и защиту конституционных принципов, без различия политических взглядов или религиозной веры, ради высших интересов Португальской Нации". Мамеде же писал:
"Если Национальный союз действительно желает, в будущем, исполнить благородные цели, предписанные его наставниками, и для того, чтобы быть представительным, он не может никоим образом игнорировать исламский элемент, как делал это до сих пор, несмотря на желание мусульман, ясно донесенное до этой организации, активно участвовать в национальной жизни..."
По мнению Мамеде: "Мусульмане это не культурное или этническое меньшинство, но португальские граждане с равными правами и обязанностями, как остальные их соотечественники".
Стремлениям Мамеде сделать Ислам второй "имперской религией" Португалии не суждено было сбыться по целому ряду причин - в первую очередь сложная проблема, как побороть освободительное движение в колониях, требовала чтобы религиозные этносы были тщательно оформлены, а с другой стороны - влияние консервативного католицизма, идеологического ядра салазаризма.
#колониализм #африка #иберия
Одной из инициатив Сулеймана Вали Мамеде и его ИОЛ было строительство мечети в Лиссабоне. Газеты в 1969 году сообщали, что мэр Лиссабона был уже готов дать участок на одном из его холмов для строительства мечети, а несколько католических епископов были готовы внести свой вклад в фонд строительства мечети. Интересна риторика ИОЛ, объясняющая необходимость строительства мечети. Из бюллетеня общества:
"Отсутствие мечети в столице страны, традиционно состоящей из людей разных религий, это серьезная проблема не только для мусульман, живущи в Лиссабоне, но также для португальцев и иностранных мусульман, которые постоянно посещают нас.
Во всех европейских столицах есть мечети, и мы считаем, что Лиссабон не может избежать этого, учитывая, с одной стороны экуменическое движение, запущенное столь недостающим папой Иоанном XXIII, а с другой стороны, традиционное религиозное сосуществование, которое есть в нашей стране."
То есть, Лиссабон не достаточно европейская столица, потому что там нет мечети. И чтобы стать более европейским городом, ему нужна мечеть. Учитывая, сколь непростым был для тогдашней Португалии вопрос ее "европейскости" и места в иерархии европейских государств, это был удар по больному месту.
Мечеть так и не было построена, и вполне возможно, из-за амбиций Мамеде. Ему было недостаточно строительства небольшой мечети на окраине Лиссабона, к чему власти были вполне готовы. Он хотел большую мечеть в самом символическом для салазаризма центре Лиссабона:
"Идеальным местом для размещения будет Рештелу или Белем, по причинам историческим, потому что нынешнее существование Ислама в Португалии обязано открытиям, которые восстановили контакт между христианским Западом и исламским Востоком. На самом деле, и Рестело и Белем тесно связаны с исследовательскими предприятими. Но, конечно же, если это место не доступно, всякое другое подойдет нам"
Рештелу, сегодня в районе Белема, было небольшой деревней, расположенной к западу от города Лиссабон, и когда-то служила портом для корбалей, местом отправки и прибытия легендарных португальских мореплавателей. Когда его значение выросло, там еще и был построен знаменитый монастырь. Таким образом, этот район является центральным для португальской идентичности, и идея строительства массивной мечети в таком привилегированном месте для властей Португалии была мягко говоря спорной. Скорее всего именно поэтому, хотя проект строительства мечети и получил поддержку властей, первая мечеть была построена уже после революции 1974 года.
Впрочем, возможно, что в самом Лиссабоне в те годы вряд ли нашлись бы нужны 40 человек, присутствие которых по шафиитскому мазхабу обязательно для действительности пятничной молитвы.
#колониализм #африка #иберия
"Отсутствие мечети в столице страны, традиционно состоящей из людей разных религий, это серьезная проблема не только для мусульман, живущи в Лиссабоне, но также для португальцев и иностранных мусульман, которые постоянно посещают нас.
Во всех европейских столицах есть мечети, и мы считаем, что Лиссабон не может избежать этого, учитывая, с одной стороны экуменическое движение, запущенное столь недостающим папой Иоанном XXIII, а с другой стороны, традиционное религиозное сосуществование, которое есть в нашей стране."
То есть, Лиссабон не достаточно европейская столица, потому что там нет мечети. И чтобы стать более европейским городом, ему нужна мечеть. Учитывая, сколь непростым был для тогдашней Португалии вопрос ее "европейскости" и места в иерархии европейских государств, это был удар по больному месту.
Мечеть так и не было построена, и вполне возможно, из-за амбиций Мамеде. Ему было недостаточно строительства небольшой мечети на окраине Лиссабона, к чему власти были вполне готовы. Он хотел большую мечеть в самом символическом для салазаризма центре Лиссабона:
"Идеальным местом для размещения будет Рештелу или Белем, по причинам историческим, потому что нынешнее существование Ислама в Португалии обязано открытиям, которые восстановили контакт между христианским Западом и исламским Востоком. На самом деле, и Рестело и Белем тесно связаны с исследовательскими предприятими. Но, конечно же, если это место не доступно, всякое другое подойдет нам"
Рештелу, сегодня в районе Белема, было небольшой деревней, расположенной к западу от города Лиссабон, и когда-то служила портом для корбалей, местом отправки и прибытия легендарных португальских мореплавателей. Когда его значение выросло, там еще и был построен знаменитый монастырь. Таким образом, этот район является центральным для португальской идентичности, и идея строительства массивной мечети в таком привилегированном месте для властей Португалии была мягко говоря спорной. Скорее всего именно поэтому, хотя проект строительства мечети и получил поддержку властей, первая мечеть была построена уже после революции 1974 года.
Впрочем, возможно, что в самом Лиссабоне в те годы вряд ли нашлись бы нужны 40 человек, присутствие которых по шафиитскому мазхабу обязательно для действительности пятничной молитвы.
#колониализм #африка #иберия
Стремление Сулеймана Вали Мамеде создать "португальский Ислам" с центром в Лиссабоне, как сказано было выше, не поддержали португальские власти. Но эту идею также не поддерживали и местные мозамбикские мусульманские лидеры, которые не могли достичь консенсуса относительно центра в Мозамбике, а тем более не собирались уступать эту роль Лиссабону с его маленькой мигрантской общиной. Немалую роль здесь сыграло и межрасовое противоречие. Что интересно, сегодня очень часто говорят о том, что португальцы намеренно продвигали индийцев вроде Мамеде в качестве лидеров португальской официальной версии Ислама, при этом не давали черным мусульманам (а их большинство в Мозамбике) занимать руководящие должности. Мамеде представляют "ручным лидером", хотя это было не совсем так.
После революции 1974 года Мамеде занял совершенно противоположные, анти-колониальные позиции. Он выступал за независимость Мозамбика, а ИОЛ присоединилась к "афро-арабской солидарности против лузо-сионистской солидарности" (хотя, кстати, Португалия Салазара не признала Израиль). Вряд ли можно винить его в неком "предательстве". Лиссабон сам отверг протянутую ему руку, а после распада колониальной империи место Ислама в Португалии уже и не было смысла обсуждать.
#колониализм #африка #иберия
После революции 1974 года Мамеде занял совершенно противоположные, анти-колониальные позиции. Он выступал за независимость Мозамбика, а ИОЛ присоединилась к "афро-арабской солидарности против лузо-сионистской солидарности" (хотя, кстати, Португалия Салазара не признала Израиль). Вряд ли можно винить его в неком "предательстве". Лиссабон сам отверг протянутую ему руку, а после распада колониальной империи место Ислама в Португалии уже и не было смысла обсуждать.
#колониализм #африка #иберия
Оказывается, на последних президентских выборах во Франции, в первом туре, в департаменте Майотта больше половины голосов отдали за условных "правых консерваторов" - Фийона и Ле Пен (32.60% и 27.28% голосов соответственно). Макрон был лишь третьим - 19.3% голосов. Во втором туре все же Макрон обошел Ле Пен - у него 57%. Напомню, что Майотта это первый мусульманский департамент Франции - 95% населения там мусульмане, черные африканцы, а их общество в целом гораздо сильнее исламизировано, чем североафриканское например. К тому же половина не говорит по французски. Майотту иногда называют "троянским конем Ислама" во Франции.
Вообще, забавно, но французские национал-либералы считают Фийона "космополитом", а Ле Пен "исламофилкой". В ходе своего предвыборного турне она встречалась c кадиями Майотты, в том числе с главным кадием Бакаром Нуреддином. Эти кадии (судьи), даже сейчас считаются кем-то вроде юридических консультантов, официальными магистратами на службе республики с зарплатой из гос.бюджета. Население же по прежнему обращается к ним едва ли не чаще, чем в гражданские суды.
Вообще, забавно, но французские национал-либералы считают Фийона "космополитом", а Ле Пен "исламофилкой". В ходе своего предвыборного турне она встречалась c кадиями Майотты, в том числе с главным кадием Бакаром Нуреддином. Эти кадии (судьи), даже сейчас считаются кем-то вроде юридических консультантов, официальными магистратами на службе республики с зарплатой из гос.бюджета. Население же по прежнему обращается к ним едва ли не чаще, чем в гражданские суды.
Сильное землетрясение в Иракском Курдистане - свыше 7 баллов. Но ощущалось по всему региону, включая Иран, Турцию и другие страны.
Респект туркам, они уже спешат на помощь, Турецкий Красный Полумесяц, МЧС и другие службы уже готовы. Вообще, есть такое выражение как "дипломатия землетрясений". Обычно так говорят про отношения Турции и Греции, которые даже оставляют свои конфликты, когда случаются землетрясения в регионе Мармары и Эгейского моря, спеша на помощь друг другу. Однако, и здесь такая помощь безусловно послужит укреплению курдско-турецких отношений, весьма пошатнувшихся в последнее время.
Респект туркам, они уже спешат на помощь, Турецкий Красный Полумесяц, МЧС и другие службы уже готовы. Вообще, есть такое выражение как "дипломатия землетрясений". Обычно так говорят про отношения Турции и Греции, которые даже оставляют свои конфликты, когда случаются землетрясения в регионе Мармары и Эгейского моря, спеша на помощь друг другу. Однако, и здесь такая помощь безусловно послужит укреплению курдско-турецких отношений, весьма пошатнувшихся в последнее время.
Мурат Якын на страницах Hurriyet об историческом значении речи Эрдогана в день памяти Ататюрка:
"Вот почему речь Эрдогана можно рассматривать как веху для консервативной риторики, которая всегда доминировала в турецкой политике. Честно говоря, в Турции до сих пор не было консервативного политика, будь-то Аднан Мендерес, или Сулейман Демирель, или Неджметтин Эрбакан, или Тургут Озал, которые могли бы изменить настроение в консервативных и исламских кругах относительно Ататюрка таким радикальным способом, как Эрдоган за ночь.
В тот момент, когда он сделал эти замечания, почти все средства массовой информации, принадлежащие правящей Партии справедливости и развития (ПСР) Эрдогана, стали хвалить наследие Ататюрка, ссылаясь на «Отца турок» по его фамилии, а не только как Гази."
То ли еще будет к 2023 году.
#турция #кемализм
"Вот почему речь Эрдогана можно рассматривать как веху для консервативной риторики, которая всегда доминировала в турецкой политике. Честно говоря, в Турции до сих пор не было консервативного политика, будь-то Аднан Мендерес, или Сулейман Демирель, или Неджметтин Эрбакан, или Тургут Озал, которые могли бы изменить настроение в консервативных и исламских кругах относительно Ататюрка таким радикальным способом, как Эрдоган за ночь.
В тот момент, когда он сделал эти замечания, почти все средства массовой информации, принадлежащие правящей Партии справедливости и развития (ПСР) Эрдогана, стали хвалить наследие Ататюрка, ссылаясь на «Отца турок» по его фамилии, а не только как Гази."
То ли еще будет к 2023 году.
#турция #кемализм
Нурай Мерт тоже пытается проанализировать причины поворота к ататюркизму:
"Все попытки изменить нарративы и символы республики и заменить их альтернативами потерпели неудачу. Например, изображение султана Абдулхамида II как исторического предшественника и врага Ататюрка согласно консервативным / исламистским нарративам до сих пор терпело неудачу. Ревизионистская история вообще не смогла добиться популярности, несмотря на все усилия... Наконец, проект новой Турции не смог породить прочного контррепортажа и символов, способных конкурировать с республиканскими, кемалистскими.
Я думаю, что это не только результат слабости нарративов, но и сила республиканско-кемалистского наследия, которая определила ход войны повестей и символов. В конце концов, похоже, что большинство в Турции запугано воинствующей формой анти-кемализма / республиканства, также как жесткое понимание секуляристского / модернистского кемализма вызывало негодование в прошлом."
Да, в том то и дело, что альтернативных нарративов нет, им просто неоткуда взяться. Другое дело, что само наследие Кемаля столь противоречиво, что позволяет создавать альтернативные прочтения.
#турция #кемализм
"Все попытки изменить нарративы и символы республики и заменить их альтернативами потерпели неудачу. Например, изображение султана Абдулхамида II как исторического предшественника и врага Ататюрка согласно консервативным / исламистским нарративам до сих пор терпело неудачу. Ревизионистская история вообще не смогла добиться популярности, несмотря на все усилия... Наконец, проект новой Турции не смог породить прочного контррепортажа и символов, способных конкурировать с республиканскими, кемалистскими.
Я думаю, что это не только результат слабости нарративов, но и сила республиканско-кемалистского наследия, которая определила ход войны повестей и символов. В конце концов, похоже, что большинство в Турции запугано воинствующей формой анти-кемализма / республиканства, также как жесткое понимание секуляристского / модернистского кемализма вызывало негодование в прошлом."
Да, в том то и дело, что альтернативных нарративов нет, им просто неоткуда взяться. Другое дело, что само наследие Кемаля столь противоречиво, что позволяет создавать альтернативные прочтения.
#турция #кемализм
Турция и Россия, согласно Pew Research Center, находятся среди 40 стран, правительства которых благоволят какой-либо одной религии. В большинстве же стран, включая Украину, предпочтительной религии нет.
https://www.pewforum.org/2017/10/03/many-countries-favor-specific-religions-officially-or-unofficially/?utm_content=buffer97207&utm_medium=social&utm_source=twitter.com&utm_campaign=buffer
https://www.pewforum.org/2017/10/03/many-countries-favor-specific-religions-officially-or-unofficially/?utm_content=buffer97207&utm_medium=social&utm_source=twitter.com&utm_campaign=buffer
Pew Research Center
Many Countries Favor Specific Religions, Officially or Unofficially
Islam is the most common state religion, but many governments give privileges to Christianity.
Пару дней наблюдал за общением в твиттере хардкорных турецких секуляристов и западных экспертов по Турции, в основном американцев (Николас Дэнфорт особенно). Мое саммери:
Секуляристы: Эрдоган, поддержанный ЕС, США и либералами, уничтожил секулярную республику, которую мы любили. Теперь не осталось ничего, чтобы любить.
Американцы: А мы тут причем? США на протяжении 50 лет давали картш бланш самопровозглашенным чемпионам секуляризма и 4-м военным переворотам. Вам этого было недостаточно и вы вините США?
Секуляристы: Кто эти чемпионы? Мендерес и Эврен? Не было секуляризма.
Американцы: Ну извините, если вам все лидеры Турции, и избранные президенты и военные лидеры, не достаточные секуляристы, то кто тогда вообще секуляристы?
Секуляристы: Не то что недостаточны, вообще не были секуляристами. Эврен был турецко-исламским фашистом, а Тургут Озал был его Майклом Пенсом. Они строили мечети и насаждали лицеи имам-хатип. Единственная секулярная отдушина за все время - Бюлент Эджевит.
Американцы: Ну то есть нам надо было постоянно помогать переизбирать Эджевита все это время или как вы видите себе американскую помощь секуляризму?
Секуляристы: Нет, надо было...(а далее, следуют предложения, с одной стороны - надо было Западу не лезть в дела Турции, с другой стороны - активнее вмешиваться в дела Турции - все, чтобы не пришел к власти РТЭ).
И все в таком духе. Забавно, что эти ребятки считаются часто сторонниками прозападного курса в Турции.
#турция #кемализм
Секуляристы: Эрдоган, поддержанный ЕС, США и либералами, уничтожил секулярную республику, которую мы любили. Теперь не осталось ничего, чтобы любить.
Американцы: А мы тут причем? США на протяжении 50 лет давали картш бланш самопровозглашенным чемпионам секуляризма и 4-м военным переворотам. Вам этого было недостаточно и вы вините США?
Секуляристы: Кто эти чемпионы? Мендерес и Эврен? Не было секуляризма.
Американцы: Ну извините, если вам все лидеры Турции, и избранные президенты и военные лидеры, не достаточные секуляристы, то кто тогда вообще секуляристы?
Секуляристы: Не то что недостаточны, вообще не были секуляристами. Эврен был турецко-исламским фашистом, а Тургут Озал был его Майклом Пенсом. Они строили мечети и насаждали лицеи имам-хатип. Единственная секулярная отдушина за все время - Бюлент Эджевит.
Американцы: Ну то есть нам надо было постоянно помогать переизбирать Эджевита все это время или как вы видите себе американскую помощь секуляризму?
Секуляристы: Нет, надо было...(а далее, следуют предложения, с одной стороны - надо было Западу не лезть в дела Турции, с другой стороны - активнее вмешиваться в дела Турции - все, чтобы не пришел к власти РТЭ).
И все в таком духе. Забавно, что эти ребятки считаются часто сторонниками прозападного курса в Турции.
#турция #кемализм