Начало👆
Части: один, два, три, четыре

Какие выводы можно сделать из всего вышеописанного?
🔹 «Голуби» (в широком смысле, т.е. сторонники скорейшего перехода к переговорам) являются самым большим кластером (почти половина опрошенных), однако едва ли не половина среди них (и 21% всей выборки) не имеет внятной и/или сколько-нибудь распространённой в обществе позиции по условиям мирного соглашения. Именно такие «неопределившиеся сторонники переговоров» являются самым большим подкластером — пятая часть респондентов.
🔹 Вторая по численности группа — это кластер «затруднившиеся» (12,7%), т.е. те, кто не знают, стоит ли продолжать боевые действия до достижения тех или иных целей или пытаться перейти к переговорам уже сейчас. Опять же, группа с неясной позицией. В сумме с предыдущим пунктом это уже треть респондентов.
🔹 Среди более внятных позиций наиболее популярной является «Партия торга» (10,8%), т.е. переговоры + достижение одних целей (главным образом территориальных) за счёт отказа от других (главным образом политических). Вместе со схожими по взглядам подкластером «голубей» «Взаимовыгодный мир» (4,8%) и подкластером «лоялистов» «Ожидающие» (2,4%) доля сторонников торга составляет 18% выборки.
🔹 Совокупная доля тех, кто видит завершение СВО только в победоносном для России формате (все «ястребы» + все «лоялисты», кроме «Ожидающих»), составляет 36,9%; однако нужно помнить, что 18% среди них — это «лоялисты», т.е. те, кто готовы поддержать мирное соглашение от Путина уже завтра. Таким образом, убеждённые сторонники войны до победы составляют 18,9% опрошенных — чуть менее пятой части россиян.
🔹 Если абстрагироваться от позиции по продолжению СВО, её цели в глазах россиян распределяются примерно так: 26,9% высказывают главным образом территориальные требования («Отдельные регионы», «Раздел Украины», «Абстрактные претензии», «Партия торга», «Взаимовыгодный мир»), 9,8% полностью или частично сосредоточены на политических требованиях («Денацификация», «Официальные претензии»), 15,8% хотят полного разгрома и/или присоединения Украины («Капитуляция», «Непримиримые», «Упорные»), 14% не высказывают или почти не высказывают каких-либо требований к Украине («Ожидающие», «Прекращение кровопролития», «Мир на любых условиях», «Уставшие»).
🔹 Напрямую скорейший мир на любых условиях поддерживают 2,3% опрошенных. К ним примыкают (хоть и с натяжкой) эмоционально заряженный подкластер «Прекращения кровопролития» (7,2%) и разочарованно-равнодушные «Уставшие» (2,1%), что в сумме даёт 11,6%. Это — текущий максимум для ядра поддержки «мира без аннексий и контрибуций». У остальных сторонников скорейшего подписания мирного соглашения (и даже у части этого ядра) есть условия, от которых они никак не готовы отказаться (например, Крым).

Таким образом, у нас сейчас есть (точнее, было по состоянию на конец октября):
🔹 11,6% тех, кто хочет подписать плюс-минус любой мир уже сейчас;
🔹 36,4% тех, кто за мирное соглашение уже сейчас, но не любой ценой;
🔹 20,4% тех, кто в целом за продолжение боевых действий, но готов принять и мирное соглашение, если так решат в Кремле;
🔹 18,9% тех, кто хочет воевать до победного конца, независимо от действий Путина;
🔹 12,7% неопределившихся с тем, нужно продолжать СВО или нет.

Крайне неустойчивое равновесие! Хотя, безусловно, трудно не заметить рост поддержки мирного соглашения — в первую очередь на условиях России, но не только.

#социология #Украина
@verdachtig

📊🗳 А разгадка проста: существующие российские партии крайне плохо представляют интересы избирателей, и чем более избиратель политизирован (в наших реалиях это зачастую означает «оппозиционен») — тем чаще он чувствует, что ему не за кого голосовать. Отсюда и выбор по принципу «на безрыбье и рак рыба». В наименьшей степени от этого страдают ЕР, которая «в поддержку начальства», и СР-ЗП с совершенно неясной позицией. В наибольшей — (около)либеральные «Яблоко» и НЛ. Посередине находятся КПРФ и ЛДПР — они в принципе годами черпают значительную часть голосов из протестного электората, которому эти партии сами по себе неинтересны.

#социология #партии
@verdachtig

Начало👆

🔹 У 42% тех, кто состоит в браке или отношениях, есть дети до 18 лет, которых они воспитывают вместе (неважно, общие, от предыдущих браков/отношений или приёмные): у 20% — один ребёнок, у 15% — двое, у 7% — трое и более. В группе 30-44 года несовершеннолетние дети есть у 71% опрошенных, при этом у 15% их трое или более. В браках дети есть значимо чаще, чем в отношениях (предсказуемо). Доля бездетных снижается по мере роста доходов, а доля пар с двумя и более детьми возрастает, достигая уровня 28% в группе с доходом 120+ тыс. руб. Внезапно, но факт: люди, у которых есть деньги, чаще имеют больше детей (в средних условиях России 2023 года). Эти подсчёты не учитывают одиноких родителей, но всё равно хороши: они дают относительно консервативную оценку ситуации в обычных моногамных браках/отношениях.
🔹 10% опрошенных. состоящих в браке или отношениях, планируют рождение детей в ближайший год, 2% — усыновление/удочерение. Образование значимо не коррелирует с такими намерениями, а вот доход — да: чем он выше, тем больше доля тех, кто собирается обзавестись ребёнком (порой не первым) в течение года. С количеством уже воспитываемых детей желание завести ещё тоже не связано: оно везде примерно одинаковое (у многодетных чуть выше, чем в среднем, но незначимо).
🔹 Отдельная история — запрет абортов. Его поддерживают 25% опрошенных, не поддерживают — 67%. Поддерживают значимо чаще мужчины, пожилые люди, респонденты с доходом до 40 тыс. руб. и многодетные — тем не менее, даже в этих группах за запрет выступают в пределах трети опрошенных.
🔹 Помилование осуждённых за тяжкие преступления в обмен на участие в СВО поддерживают 32% опрошенных, не поддерживают — 55%. Чаще в поддержку такого искупления вины выступают мужчины, пожилые люди, респонденты с низким доходом и без высшего образования.
🔹 Более неоднозначно воспринимаются предложения о немедленной демобилизации тех, кого мобилизовали в прошлом году: 48% поддерживают эту идею, 32% — не поддерживают, 18% затруднились ответить.
🔹 Самые популярные соцсети и мессенджеры — это по-прежнему «ВКонтакте», Telegram (по 55%) и WhatsApp (53%): последний ещё в августе был на первом месте (возможно, сказываются меры по переводу бюджетников на другие платформы). Впрочем, часть популярности утратили и «Одноклассники» (23%), и Viber (19%), и Instagram (10%). Еще 10% набирает YouTube — но тут дело в том, что молодые поколения, видимо, реже воспринимают его как соцсеть: пожилые называют этот сервис гораздо чаще, но вряд ли они правда более активные зрители.

#социология
@verdachtig

🇷🇺✡️ Тема религиозной и национальной ассимиляции евреев в России начала ХХ в., поднятая Шангъянгом и продолженная Стекломоем, весьма подробно рассмотрена в книге историка Алексея Миллера «Империя Романовых и национализм». Отдельная глава в ней посвящена «еврейскому вопросу». В ней, в свою очередь, есть следующий любопытный фрагмент:

«Дискриминация евреев в Российской империи была, безусловно, очень важным фактором, влиявшим, между прочим, не только на то, что российские евреи не были лояльны династии, но и на то, что габсбургские евреи были Kaisertreu [верны (австрийскому) императору]. Но дело не только в этом. Сами русские в конце XIX и начале ХХ века становились все менее лояльными подданными царя. Снижение, начиная с 1890-х годов, доли евреев (в процентном отношении) в революционном движении было связано не с уменьшением их абсолютного числа среди революционеров, но с возрастанием доли других национальностей.

Однако можно уверенно утверждать, что значительная часть евреев Российской империи была Pushkintreu [верной Пушкину], то есть была лояльна русской культуре и «прекрасной России будущего». Украинский националист Пантелеймон Кулиш в начале 1860-х годов обвинял евреев в том, что они усваивают русскую, а не украинскую культуру и поддерживают русификацию. Тенденция лишь усилилась к началу ХХ века. Поляки быстро почувствовали это, столкнувшись с миграцией литваков (евреев из Северо-Западного края) в Царство Польское, и поспешили увидеть в них агентов русификации и сторонников централизма».

В общем, ассимиляция евреев в Российской империи шла, несмотря на различные законодательные препоны — в том числе потому, что эти препоны не были непреодолимыми. Но интересно то, какой характер имела эта ассимиляция.

С одной стороны, евреи ассимилировались главным образом в русскую, реже в польскую или немецкую среду и гораздо реже — в украинскую (несмотря на то, что черта оседлости охватывала главным образом русскую часть Польши, Малороссию и Белоруссию). Дело было не в каком-то особенном расположении великороссов к евреям, а в том, что стремящаяся к социальной мобильности часть евреев (а ассимилировалась главным образом именно она) старалась примкнуть к наиболее сильной и многообещающей культуре из доступных. Русская культура переживала в 1830-х — 1880-х гг. расцвет, и её привлекательность способствовала ориентации «просвещённых евреев» на ценности и образ жизни русской интеллигенции и, шире, среднего класса в целом.

С другой стороны, ассимиляция была интеграцией в русскую культуру — но далеко не обязательно означала смену самосознания или, тем более, лояльность имперским властям. И это было закономерно: ориентация на русскую интеллигенцию и средний класс означала в том числе заимствование их либеральных и социалистических настроений, а сохраняющиеся ограничения для евреев едва ли находили понимание даже у тех, кто смог их преодолеть, но одновременно способствовали сохранению еврейской идентичности. Поэтому «ассимилированные» евреи часто были Pushkintreu, Tolstoitreu, Gorkitreu и т.д., но гораздо реже Kaisertreu или Dostojewskitreu — то есть русская культура для них была скорее культурой универсализма и прогресса, чем культурой православия, монархизма и русского национализма. Уход от еврейской традиции вовсе не означал растворения в формирующейся русской нации; скорее он означал уход от национально-религиозных идентичностей вообще (и чем левее были взгляды, тем более радикальным был этот разрыв, что хорошо описывает Юрий Слёзкин в «Доме правительства»).

Это, разумеется, не значит, что евреев, верных императору и русской нации, не было. Однако в целом интеграция евреев в русское нациестроительство до 1917 г. хоть и шла, но медленно и половинчато. В какой-то форме эта двойственность интеграции евреев пройдёт через всю советскую эпоху.

#социология #история #национализм
@verdachtig

Начало👆

Можно ли из этих ответов выводить, что россияне поддерживают традиционалистскую или, напротив, либеральную общественность во всех их начинаниях? Едва ли. Соглашусь с обеими этими группами: и та, и другая действительно, скорее всего, представляют собой несколько процентов «заряженных» граждан, ещё чуть больше составляют их «потенциальные электораты» — но оценивать их размеры надо отдельно, а не методом гаданий. И уж тем более ни одна из этих групп не может утверждать, что большинство населения во всём (или даже в общем и целом) готово поддержать их программу.

Более того, я полагаю, что для большинства (которое и вправду весьма разнообразно внутри себя) что сторонники религиозного традиционализма, что сторонники ЛГБТ-повестки — это, пардон, какие-то шизы, весьма далёкие от их представлений о должном и допустимом. И уж тем более это большинство было бы сильно удивлено (если бы могло единодушно удивляться), узнав о том, что где-то в Телеграме какие-то люди с удивительным апломбом говорят от его лица.

#социология #культурные_войны
@verdachtig

Дал небольшой комментарий Газете.ру по вопросу религиозности российской молодёжи. Вообще тема интересная, но пока, на мой взгляд, недоизученная.

(Из невошедшего в текст: по данным Russian Field на 2022 г., в группе 18-29 лет православными себя определяют 55% опрошенных)

#социология #религия
@verdachtig

Начало👆

🔹 В аналогичном вопросе про партии лидирует вариант «затрудняюсь ответить» (26%). Еще 23% считают, что их интересы представляет ЕР, 22% — ни одна из партий, по 7% — ЛДПР и КПРФ, остальные и того меньше.
🔹 Рейтинги партий (гипотетические выборы в Госдуму): ЕР — 35,1%, ЛДПР — 11,8%, КПРФ — 8,6%, НЛ — 8,0%, «Яблоко» — 5,9%, СР-ЗП — 4,2%, другие партии — 3,2%, не станут голосовать ни за кого — 11,8%, затруднились ответить — 10,3%. Бросается в глаза, что рейтинг всех партий заметно выше, чем их восприятие как «своих» в целом.
🔹 Респондентов спросили, с какими утверждениями они скорее согласны, а с какими — скорее нет. Так, 63% опрошенных сказали, что гражданам надо брать на себя больше ответственности за ситуацию в стране и меньше полагаться на государство, 64% — что политика не является «грязным делом», а 65% — что политика им интересна. Еще 54% не согласились с утверждением «Мой голос на выборах не влияет на политическую жизнь в стране». При этом 55% сообщили, что не хотели бы более активно участвовать в политической жизни. Другими словами, россиян нельзя назвать аполитичными людьми — но «политика» для них явно отделена от той «ситуации в стране», за которую, как утверждают респонденты, гражданам стоило бы брать на себя больше ответственности. По-видимому, политика интересна опрошенным в первую очередь как зрелище (особенно внешнеполитическое) и как периодическая социально одобряемая активность (например, участие в выборах).
🔹 Интересно, что самая аполитичная, не верящая в силу своего голоса на выборах и не испытывающая желания брать на себя больше ответственности возрастная группа — это молодёжь, чаще всего хотели бы активнее участвовать в политике респонденты 30-44 лет, а «грязным делом» политику чаще всего считают люди 45-59 лет.
🔹 Также в качестве эксперимента респондентам был задан вопрос, который в 2018 г. уже задавал Институт социологии РАН: какие ценности выражают мечты россиян о будущем страны? Чаще всего из предложенного набора ценностей (в формулировках ИС РАН) респонденты выбирали «социальную справедливость» (81%), «Россия должна стать великой державой» (76%) и «права человека, демократию, свободу самовыражения личности» (73%). За «возвращение к национальным традициям, моральным и религиозным ценностям» выступают 65% опрошенных, за «сильную жесткую власть, способную обеспечить порядок» — 51%, за «сближение с Западом, с современными развитыми странами» — 44%, а за «свободный рынок, частную собственность, минимум вмешательства государства в экономику» — 43%. Ответ «Россия в первую очередь для русских» выбрали 27%.
🔹 В плане ценностных различий между группами всё весьма предсказуемо: молодежь значимо чаще поддерживает идеи либерально-прозападного спектра (демократия и права человека, свободный рынок, сближение с Западом), пожилые люди — идеи великой державы, возвращения к традициям и сильной власти. То, что мужчины значимо чаще поддерживают рынок, в целом тоже предсказуемо, но интересно, что среди женщин большей поддержкой, чем среди мужчин, обладают державность и традиции.
🔹 Более половины респондентов (53%) не стали бы отменять СВО, если бы могли вернуться в прошлое и сделать это. Отменили бы её 37% — это наивысший показатель за всё время замеров (с марта 2022 г.) Впрочем, доля тех, кто не стал бы ничего отменять, также значимо выросла по сравнению с осенью — тогда этот ответ выбирали 49% опрошенных.
🔹 Заодно респондентов спросили про палестино-израильский конфликт: 41% за Палестину, 17% за Израиль, 20% ни за кого. Группа 18-29 лет — единственная, где Израиль поддерживают чаще, чем Палестину.

#социология #выборы
@verdachtig

📊🗳 Свежие данные по президентским выборам от Russian Field (за 20-22 февраля):

🔹 Прийти на выборы собираются 84% опрошенных: 67% — точно, 17% — скорее собираются. Но нужно помнить, что на опросах о намерениях голосовать всегда говорят больше людей, чем дойдут до участков на деле. А в нынешних условиях мотивация давать социально одобряемый ответ может быть выше, чем в мирное время.
🔹 Среди тех, кто собирается идти на выборы или пока не определился, 28% предпочли бы использовать ДЭГ (в т.ч. те, у кого в регионе его пока нет). Среди молодёжи доля сторонников электронного голосования достигает 50%, в остальных возрастных группах она значительно меньше (от 40% в группе 30-44 года до 11% в группе 60+).
🔹 Наиболее узнаваемый кандидат — предсказуемо В. Путин: в той или иной степени его знают 97% опрошенных (из них 16%, видимо, пошутили, ответив, что «что-то слышали о нём»). Э. Слуцкого знают 40% (ещё 23% слышали), Н. Харитонова — 34% (слышали 22%), а В. Даванкова — 19% (слышали 19%). Впрочем, при наименьшей известности кандидату от НЛ удаётся добиться лучшей конверсии узнаваемости в поддержку среди трёх «конкурентов» Путина.
🔹 О намерении проголосовать за Путина заявили 59% респондентов, за ним с огромным отрывом (и небольшой разницей между собой) идут Даванков, Харитонов (по 4%) и Слуцкий (3%). 8% заявили, что не станут голосовать ни за кого из перечисленных или не пойдут на выборы, ещё 9% затруднились ответить. Однако интереснее всего — те 13% респондентов, которые отказались отвечать (это очень много). Пожалуй, они (точнее, та их часть, что собирается идти на выборы) — главная интрига предстоящих выборов.
🔹 Если смотреть рейтинг среди тех, кто намерены голосовать, без учёта затруднившихся, отказавшихся отвечать и не поддерживающих никого, то Путин набирает фантастические 85% (для сравнения, в 2018 г. у него было 77%, в 2012-м — 64%), Даванков — 6%, Харитонов — 5%, Слуцкий — 4%. Но это, опять же, без учёта тех, кто собирается на выборы, но отказывается озвучивать свои предпочтения.
🔹 Наиболее принципиальные сторонники — у Путина и Даванкова: респонденты, которые проголосовали бы за этих кандидатов, чаще всего говорят, что не стали бы голосовать ни за кого другого. Для сторонников Слуцкого и Харитонова их кандидаты зачастую «взаимозаменяемы», также потенциально есть дрейф голосов в сторону Путина (а вот к Даванкову — довольно редко). Повестка СВО явно разбросала действующего президента и кандидата от НЛ в разные углы ринга, в то время как Слуцкий и Харитонов оказались где-то посередине.
🔹 Самый высокий антирейтинг — у Даванкова (38%), чуть ниже — у Харитонова (33%), ещё немногим меньше — у Слуцкого (30%). Антирейтинг Путина составил 13%.

#социология #выборы
@verdachtig

Начало👆

🔹 Также респондентам был задан экспериментальный (с т.з. искренности) вопрос: «Вы бы скорее проголосовали или скорее не проголосовали за кандидата в Президенты России, который выступает против военной операции?» Как оказалось, даже такие «заходы в лоб» не слишком смущают россиян: 54% сказали, что не проголосовали бы, 30% — что проголосовали бы, 14% затруднились ответить, а 3% — отказались (по большинству вопросов отказы составляют 1-2%). Ранее на более осторожные вопросы вроде «Насколько для Вас важно, чтобы кандидат поддерживал СВО?» «неодобряемые» ответы давали 20+%. Это важное открытие в плане откровенности граждан в условиях опросов — хотя, конечно, это не означает, что чувствительных тем совсем перестали избегать или что обстановка с момента предыдущих опросов не изменилась.
🔹 И ещё об искренности респондентов: 25% опрошенных признались, что опасаются проходить опросы на тему событий на Украине. В целом, чем старше респондент, тем меньше вероятность, что он боится таких опросов (среди молодёжи уровень опасений достигает 36%). По сути, этот показатель не изменился за последний год (тогда было 24%).

В общем и целом можно сказать, что обстановка не слишком изменилась с октября, а в чём-то — даже и за год. Несмотря на все произошедшие события, образ жизни и восприятие ситуации у значительной части россиян остались прежними — или, по крайней мере, так это ощущают они сами. По некоторым вопросам фиксируется неуверенность или отсутствие ясного ответа на них — причём это касается как фактической стороны дел (запомнившиеся события), так и оценок ситуации (достигнутые цели, длительность конфликта). Тем не менее, настроения можно охарактеризовать как отчасти умеренно-оптимистичные, отчасти нейтральные: граждане видят и успехи России, и трудности и ужасы войны, и нельзя говорить ни о массовом оптимизме, ни о массовом пессимизме по поводу хода и перспектив конфликта.

Единственные значимо возросшие с осени «антивоенные» индикаторы — это неготовность поддержать вторую волну мобилизации, даже если это будет решением Путина (56%), и желание отменить СВО в прошлом (38%). Однако в общем контексте они выглядят скорее как показатель непонимания планов и целей российского руководства и нежелания быть лично в них вовлечёнными. Об этом же говорит, в частности, и набор желаемых условий мира, которые явно не похожи на status quo ante bellum. В то же время некоторые «голубиные» показатели, в целом не изменившись, остаются весьма значительными — в первую очередь речь идёт о готовности принять подписание Путиным мира уже завтра (75%) и поддержке перехода к переговорам (49%).

#социология #армия #экономика #Украина
@verdachtig