📽➕ Так это уже, можно сказать, боян. «Он снова здесь» успел стать своего рода мемом с момента своего выхода. После него, кстати, я в очередной раз убедился, что коронный жанр немцев — это трагикомедия. В первой половине фильм довольно смешной (и весьма неполиткорректный) — а во второй приходит отрезвление. Причём сразу по двум причинам.

С одной стороны, зритель видит, что люди по-прежнему готовы идти за тем, кто пообещает простые решения сложных проблем. С другой — что люди делают это не на пустом месте, что проблемы действительно есть, а решения — в дефиците. В этом смысле монологи экранного Гитлера в исполнении Оливера Масуччи удивляют необычной для чёрной комедии про попаданца глубиной (а порой, я бы сказал, и некоторой смелостью).

Впрочем, ещё больше поражает то, что многие эпизоды снимались не с актёрами, а с обычными людьми на улицах. Диалоги Гитлера с публикой в основном сняты вживую, и реплики, которые произносят люди — вполне реальны. Это в Германии, замечу. Что же мы увидели бы где-нибудь ещё?

#кино
@verdachtig

🪖🎞 Давно ждал, пока кто-то соберётся вновь экранизировать «На Западном фронте без перемен» Э.М. Ремарка. Очень люблю фильм 1930 г., фильм 1978 г. мне как-то не зашёл, а периодически переснимать классику надо.

В итоге за дело взялся Netflix. Зная, во что зачастую превращаются их адаптации, опасался транс-солдат кайзеровской армии и чернокожих офицеров в штальхельмах. Но, судя по трейлеру, выйдет что-то приличное. Хорошо, если так.

#кино #книги #история
@verdachtig

📽🇩🇪 Между тем Том Тыквер и Ахим фон Боррис приготовили мне подарок ко дню рождения: сегодня начался показ 4 сезона «Вавилон-Берлина». Правда, начался только в Германии, в России же предстоит надеяться на пиратство — но в этой сфере у нас традиционно проблем нет, и скоро мы наверняка увидим русскую версию.

Про этот замечательный сериал я как-нибудь напишу отдельно и подробно, он этого определённо заслуживает. А пока посмотрите трейлер свежего сезона.

#кино
@verdachtig

Верной дорогой идёшь!

Буквально вчера досмотрел четвёртый сезон. Он несколько просел по сравнению с предыдущими, но всё ещё остаётся весьма впечатляющим. В ближайшее время напишу подробнее о сериале и некоторых его характерных чертах, которые бросились мне в глаза.

#кино
@verdachtig

🎞🎷 Давно обещал рассказать о замечательном сериале «Вавилон-Берлин». И в первую очередь я хочу объяснить, почему это уникальный проект, с которым обязательно стоит познакомиться.

ЧАСТЬ 1. Синопсис и прочие особенности

Не, давно я так от сериалов не балдел. Может быть потому, что я люблю по отдельности: детективы, фильмы с политическим подтекстом, исторические драмы, а также брутализм, джаз и сцены лёгкого блядства на экране. А тут всё вместе! (Михаил Борисов)

Лаконичнее Михаила и правда не выразиться. «Вавилон-Берлин» — это оригинальный коктейль из всего, что даже по отдельности появляется на экранах не очень часто: Веймарской Германии, 1920-х в целом (причём не прилизанных а-ля «Гэтсби», а весьма натуралистичных), ветеранов Первой мировой, совсем не крутых копов, консервативных революционеров, троцкистов-эмигрантов, химического оружия, массовых танцевальных сцен и саундтрека, который хочется слушать отдельно.

Везде пишут, что ВБ снят по мотивам серии романов Фолькера Кутчера — однако, судя по всему, что я изучил, это именно что «по мотивам». В оригинальных детективах сюжеты сильно отличаются (а многие сюжетные линии отсутствуют вовсе), персонажи обладают другими характерами и бэкграундом, а действие последней на данный момент книги происходит аж в 1937 г. Создатели же сериала твёрдо заверяют, что не пойдут дальше 1933 г., поскольку не видят для своих героев места при нацистском режиме, да и снято про Третий рейх уже и так много.

Завязка кажется незамысловатой. 1929 год, провинциального полицейского Гереона Рата переводят в Берлин. Рат — невротичный ветеран Первой мировой лет 30-35, которого от приступов ПТСР спасают лишь наркотики. Ему предстоит найти общий язык с Бруно Вольтером — крепким копом за 50, который тоже воевал, но, в отличие от Рата, чувствует себя прекрасно, а в Берлине знает каждый камень и привык бить в морду без экивоков. Третий человек в команде — Шарлотта Риттер, эмансипированная тусовщица лет 20, которая пытается помочь своей бедной семье всем, чем только может, воплощение принципа fake it 'till you make it.

Казалось бы, всё банально и заезжено: коп помоложе и поутончённее, коп постарше и попроще, молодой претендент, который стремится всем доказать, что получил значок не просто так... Вот только у каждого из героев есть двойное, а то и тройное дно, за которым скрываются скелеты из прошлого, тайны настоящего и не всегда чистые намерения. А расследуют они не какое-нибудь банальное убийство в лесополосе, а нечто, что неуклонно ведёт к международному скандалу с участием СССР. И это только первый сезон. Дальше авторы сериала проведут нас по всем этажам тогдашнего немецкого общества, «шаг за шагом», как любит говорить один из самых зловещих персонажей.

ВБ остаётся самым дорогим сериалом в истории Германии (бюджет первых двух сезонов — 40 млн евро) и, судя по всему, самым дорогим неанглоязычным сериалом в мире. Тем удивительнее, что в России его знают лишь немногие любители эпохи 1920-х и те, кто на него случайно набрели (19 тысяч оценок на Кинопоиске против 190 тысяч у вышедшего тогда же испанского «Бумажного дома»). Это при Томе Тыквере в качестве одного из шоураннеров и русских/постсоветских актёрах на ролях русских персонажей (говорят в кадре по-русски).

Наконец, есть ещё две причины посмотреть ВБ. Первая — эпичнейшие сцены вроде той, где идеологические враги, сидя за праздничным столом, ведут светскую беседу и советуют друг другу почитать Беньямина и Юнгера. Или где герой, переодеваясь под звуки джаза, превращается из обычного гражданина в штурмовика SA. А вторая причина — ответ шоураннеров на вопрос, зачем они всё это сняли: «Мы всего лишь хотели написать портрет родного города времен Веймарской республики». Трудно найти более трогательную мотивацию для траты нескольких десятков миллионов евро, чем любовь к малой родине.

#кино #история #Германия
@verdachtig

Начало👆

В России Веймар часто любят сравнивать с нашими 90-ми: мол, бардак, нищета и компрадорский режим. В сериале Веймар отчасти и правда напоминает эту эпоху, но скорее в плане использования бронетехники в политических целях, сохранения старорежимных кадров на ключевых постах и фразы Собчака «Мы теперь у власти, это и есть демократия». Соцдемы в ВБ — это пожилые и толстые, почти постсоветские партийные боссы, беспощадные гэбисты, беспокойство о рейтингах после скандала в прессе, броневик, стреляющий во всех подряд на Первомае, и много-много полицейских. Нет, авторы не скатываются в карикатуру и держат довольно отстранённый тон (учитывая, что ГГ фактически работает на эту власть) — но контраст с привычным образом разительный.

Главной задачей СДПГ, как и любой другой партии, было сохранение своей власти. Согласно нарративу ВБ, её главными противниками были не коммунисты и не нацисты (первых без стеснения разгоняют и сажают, вторые до 4 сезона болтаются на втором, а то и третьем плане). Чаще всего палки в колёса власти (а не отдельным её представителям) вставляют консервативные революционеры, которые контролируют значительную часть госаппарата, имеют поддержку во многих регионах, в армии и даже на самом верху — в лице пожилого рейхспрезидента Гинденбурга, обладающего огромными полномочиями, вплоть до приостановки действия некоторых статей конституции. Именно перед «приказом сверху» герои зачастую пасуют — защита закона и республики мало что значит, если первое лицо требует всё прекратить. Это к вопросу о «разгуле демократии».

Впрочем, картина выглядит мрачновато, только если погружаться в политические интриги глазами Рата и Бенды. Если смотреть на мир глазами бодрой веймарской молодёжи вроде Лотты, Руди или Штефана, жизнь при соцдемах до Великой депрессии напоминает не столько российские 90-е, сколько 00-е. Экономика процветает, все цветы расцветают, а крупнейший город Европы предлагает наслаждения на любой вкус — даже если добывать деньги на них приходится не самыми приятными способами. Главное — жить сегодняшним днём и не задумываться, что будет завтра.

В целом правление СДПГ подаётся в ВБ как хоть и шероховатое (то зевак на балконе из пулемёта застрелят, то оставят безнаказанными преступников в высших эшелонах власти), но в целом единственно подходящее для дальнейшего существования всего того калейдоскопа, который мы наблюдаем. Авторы как бы спрашивают нас: «если не Цёргибель, то кто?» И герои в целом не подвергают сомнению существующее положение вещей — даже если для его поддержания нужно преступить закон. Нам же остаётся констатировать: похоже, Веймар был далеко не так слаб, как кажется сейчас, а главная угроза системе исходила не извне, а изнутри.

#кино #история #Германия
@verdachtig

🇩🇪🎞 Та же мысль возникла и у меня. Ну, я бы сказал — рерайт первого-второго сезонов. Причём буквально на уровне деталей даже.

🔹 Заговор вроде как ультраправый, но почему-то вместо нацизма, изгнания мигрантов, гомофобии и т.д., что любили подчеркнуть раньше в таких историях (это уже не первый военный заговор в ФРГ за последние годы), речь идёт о монархическом путче и возвращении к старой «рейховской» (имперской) государственности. Разница с сериалом разве что в том, что там заговорщики хотели возвести на трон Гогенцоллерна, а не тюрингского аристократа (хоть и из весьма знатного рода).
🔹 Утверждается, что заговорщики планировали захватить рейхс бундестаг силами военных мятежников — в «Вавилон-Берлине» эту силу называли «чёрным рейхсвером», хотя на самом деле эта организация к концу 1920-х была уже распущена.
🔹 Обсуждение планов якобы происходило на охотничьей заимке принца из Тюрингии — сравните со сценами обсуждения переворота на охоте в поместье Ниссенов в сериале.
🔹 В сериале заговорщики получали кое-что очень опасное из СССР — тут речь уже идёт о связях путчистов с Россией (на основании того, что среди них есть русская, некая Виталина Б.)

Ну, разве что до идеи отключить свет по всей стране (с помощью спецрубильника в подвале парламента, что ли?), чтобы выгнать людей на улицу в поддержку переворота, шоураннеры как-то не догадались — для премиального телевидения это откровенно некачественный сценарий. Зато для германских реалий — видимо, ничего, создатели этой истории уверены, что и такую чушь удастся скормить людям.

Иронично, что реальные события в ФРГ несколько опередили меня с моим циклом по «Вавилон-Берлину». Потому придётся дать небольшой спойлер: у меня есть стойкие подозрения, что безусловно талантливо сделанный и красивый сериал — это тонкая агитация против консерваторов и правых в целом и «Альтернативы для Германии» в частности. Нынешние события лишь укрепляют меня в этом мнении.

#Германия #кино
@verdachtig

Почему некоторые люди несут ура-патриотическую чушь даже тогда, когда проблемы очевидны любому, кого беспокоит судьба страны? Мы взяли комментарий у эксперта по политической психологии, руководителя Главного управления имперской безопасности Эрнста Кальтенбруннера.

#армия #кино
@verdachtig

Начало👆

Характерно, что по ходу действия сериала фокус смещается с массы суровых бойцов-ротфронтовцев, разгуливающих повсюду и выглядящих главной угрозой для режима, на приличных ребят, читающих Беньямина в перерывах между спасением политзаключённых и немецкой демократии в целом. Да и главные герои, по мере нарастания градуса безумия и ангста вокруг, тоже становятся куда ближе к Литтену и Малу, чем в начале сериала были к Фёлькер. Та, впрочем, тоже никуда не исчезает, добавляя образу веймарских коммунистов хоть какую-то неоднозначность.

Отдельный разговор — тема связей КПГ с Коминтерном и СССР. Если называть вещи своими именами, компартия конца 1920-х — начала 1930-х была советской «пятой колонной» в Германии, подчинялась директивам из Москвы и придерживалась вполне сталинистского взгляда на вещи. В сериале эта тема затронута крайне аккуратно. До 4 сезона никакой связи с СССР у коммунистов нет (в отличие от почти всех вокруг). В Берлине идёт буквальная война между советским посольством и троцкистской эмиграцией, а КПГ вообще не при делах. Зато в 4 сезоне появляются и советские эмиссары, и директивы, и жёсткое их выполнение. Тем не менее, даже в таких обстоятельствах немецкие коммунисты в сериале представлены не как национал-предатели, а скорее как «антифашисты со своими недостатками». В конце 4 сезона они и вовсе выглядят немного патриотами😁

Образ КПГ в «Вавилон-Берлине» во многом отражает её противоречивый статус в нынешней Германии. С одной стороны, тему коммунистов-антинацистов вроде Литтена (реальная историческая фигура, покончил с собой в Бухенвальде) замалчивать некрасиво и неудобно. Да и сегодня сторонники подобных идей воспринимаются в Германии если не с одобрением, то, по крайней мере, терпимо. С другой стороны, склонность КПГ к политическому насилию, её сталинизм и подконтрольность Москве едва ли оцениваются в современной ФРГ позитивно. Поэтому ВБ даёт зрителю сложную картину, где КПГ, подобно Мао, на 60% права, а на 40% нет. Или наоборот.

Есть только два вывода, к которым аудиторию подталкивают однозначно:
🔹 КПГ казалась серьёзной угрозой Веймарской республике, но на самом деле ей не была или, по крайней мере, была полезна как «противовес» правым;
🔹 методы КПГ были спорны, но она видела угрозу, которую другие не видели, не хотели видеть или не имели сил ей противостоять.

Эти два вывода крайне важны для политического месседжа ВБ в целом.

#кино #история #Германия
@verdachtig

Начало👆

Так вот, если в первых трёх сезонах ВБ нацисты (включая эпизодически появляющегося Штеннеса) показаны как мудаковатые дуболомы, которых используют для грязной работы умные и циничные люди, то в 4 сезоне у шефа берлинских СА наступает звёздный час. Порой создаётся впечатление, что авторы сознательно пытаются вызвать у нас симпатию к одному из лидеров нацистских штурмовиков. Перед зрителем возникает образ Штеннеса как человека амбициозного, бесстрашного и по-своему принципиального (так, в одной из сцен он говорит юному гитлеровцу, подставившему себя ради спасения девушки: «Помни: партия всегда на первом месте, а ты — на втором. Но и о чести забывать нельзя»). Эпизод же со штурмовиками и Штеннесом, которые поют «Wir sind die Sturmkolonnen», глядя в направленные на них дула винтовок, и вовсе является одним из самых сильных в сериале — трудно отделаться от мысли, что Геббельс бы поаплодировал такому изображению СА в кинематографе. На этом фоне звучащая в финале эпизода тирада Рата о том, что между Штеннесом и Гитлером нет никакой разницы, выглядит довольно вымученно, если честно.

Получается, создатели ВБ пытаются обелить НСДАП? Едва ли. Нацисты в кадре периодически кого-то убивают (причём подло — толпой или «в крысу»), громят еврейские магазины и избивают их владельцев, вывешивают антисемитские баннеры, учат детей жестокости и делают всё прочее, что положено делать нацистам. Но всё это либо выглядит какой-то субкультурной ерундой, не тянущей на серьёзную угрозу для государства и общества, либо... делается по указке со стороны. Штеннес же, который на общем фоне смотрится относительно пристойно, пытается от этой указки избавиться, но терпит поражение. И нагнетаемое весь 4 сезон сочувствие ему — это не попытка показать СА «неоднозначными», а лишь подчёркивание ещё большей неприемлемости тех, кто давал им указания. То есть, согласно сюжету ВБ, буквальным заменителем Гитлера оказываются... консервативные революционеры.

#кино #история #Германия
@verdachtig

Начало👆

Сами создатели сериала прямо говорят в интервью о сходстве ситуации конца 1920-х с сегодняшним днём. Так. Том Тыквер высказывает опасения по поводу новой нацистской угрозы из-за роста популярности АдГ. Ахим фон Боррис выражает надежду, что Германия в прошлом веке уже «усвоила урок». Хендрик Хандлёгтен, напротив, сетует на то, что молодёжь не застала людей, переживших нацизм и войну, и потому может снова поверить крайне правым. С другой стороны, он «рад» тому, что «люди, прошедшие войну, уже мертвы», поскольку не хочет жить «в стране, населённой нацистами в отставке, вне зависимости от того, изменились они или нет».

Это, правда, не объясняет, почему самыми негативными персонажами сериала сделали консерваторов — буквально хуже нацистов. Лично я думаю, что причина банальна: нацисты на самом деле не воспринимаются как актуальное зло. Их тоталитарный пафос остался в прошлом и в нынешней немецкой политике невозможен. Поэтому теперь ниша «фашистов» зарезервирована для АдГ, которая на деле является национал-консервативной партией. Отсюда и возникает подспудная идея ВБ: «националист/консерватор — это тот же нацист, только хитрее и потому опаснее».

Всё вышесказанное никак не делает сериал плохим. Наоборот, он тем и хорош, что, в отличие от примитивной продукции Netflix, не бьёт зрителя наотмашь «повесточкой». В сериале о политике так или иначе будет тот или иной политический месседж — вопрос в том, останется ли сериал в результате произведением искусства или убогой агиткой. «Вавилон-Берлин», к счастью, сделан весьма талантливо, его приятно смотреть и обсуждать. Ну, а что кто-то с его помощью пытается влиять на умы избирателей... с этим уже жить самим немцам.

#кино #Германия #история
@verdachtig

🎞🇺🇸 Кстати, к вопросу о кино.

Главное противоречие, которое я вижу в нынешнем западном кинематографе — это как раз противоречие между «капитализмом и неомарксизмом». Ведь чем дальше, тем меньше зрителей ходят на голливудское кино, тем чаще фильмы проваливаются в прокате, а кинокомпании несут убытки. В случае с мультфильмами, сказками или супергеройским кино ещё есть шансы отбить затраты за счёт продажи игрушек и прочего мёрча — но с обычным «взрослым» кинематографом это так не работает. И чем дальше, тем меньше побочные источники доходов помогают компенсировать провалы в кинотеатрах. То есть капитализмом нынешнюю проблему никак не объяснить: во времена, когда прибыль действительно волновала продюсеров, голливудское кино было совсем иным и ориентировалось на запросы аудитории (пусть даже «низкие»), а не на мнение самозваных кинокритиков в Твиттере.

Следовательно, создателями голливудских лент движет иная мотивация, когда они снимают низкокачественную левую пропаганду. Почему акционеры кинокомпаний терпят один провал в кино за другим — хороший вопрос. Однако факт остаётся фактом: конвейер низкокачественного «разнообразия» («Белоснежка и семь небинарных персон»), «сильных женских персонажей» (aka самодовольная хабалка) и т.д. продолжает работать. На кого это ориентировано? В основном на определённый сорт публики, которая на фильм даже не факт, что пойдёт — а именно на американских SJW в Твиттере, на Реддите и т.д.

В этом смысле нынешний Голливуд мне всё больше напоминает «русский артхаус» — бессмысленный и беспощадный жанр, который по большей части посвящён обсасыванию того, какая Россия ужасная страна, а русские — страшный народ. Его тоже почти никто не смотрит, но он продолжает существовать ради небольшой прослойки ангажированной публики — просто роль твиттерских леваков у нас играют фейсбучные «либералы» и аудитория зарубежных кинофестивалей. Только у нас хотя бы понятны источники финансирования — иногда Фонд кино, иногда пожертвования обеспеченных единомышленников. А кто там, во вроде как рыночном американском кинематографе, продолжает вкладываться в производство идеологически заряженных, но кассово провальных картин?

#кино #культурные_войны
@verdachtig

Деградация в творческом плане в Голливуде действительно наблюдается. Когда взрослое кино снимается как детское/подростковое, а детское/подростковое — по принципу «ну дети же тупые», ничего хорошего не получится. Любимый мной Культас в своих обзорах упоминает о том, что с какого-то момента уровень сценаристов в американском кино начал серьёзно деградировать — индустрию развратила уверенность, что любой продукт, который пытаются скормить аудитории, та с готовностью потребит. Старания, творческие находки, создание чего-то по-настоящему нового стали не нужны, потому что главное — вложить побольше денег в визуал и рекламу, а там картина в любом случае себя окупит. Отсюда и корявые, провисающие сюжетные линии, и ситуация, когда сценаристов нового поколения может заменить чуть ли не нейросеть.

Вот только сейчас это явно перестаёт работать. Руководство студий может уверять публику и акционеров, что конкретной картине просто не повезло а зрители просто расисты — но, как говорил Авраам Линкольн, нельзя всё время дурачить всех. И в этом плане мне кажется крайне странным, что после всех усилий раздутых маркетинговых подразделений, после всех фокус-групп и замеров движений глаз аудитория получает продукт, на который она не хочет идти в кино. Либо с маркетингом у них что-то не то, либо он в принятии решений находится далеко не на первом месте.

Вообще получается, что нынешний Голливуд — это такое советское кино наоборот. Там люди старались создать что-то интересное в условиях требований, которые накладывала идеология, а здесь мы видим людей, которые изо всех сил пытаются скормить публике идеологическую «таблетку», стараясь запихнуть её в привлекательную обёртку — да вот только получается с каждым годом всё хуже.

#кино #культурные_войны
@verdachtig

🤳🎭 По наводке Дарьи Козеко посмотрел веб-сериал «Как обычно, всё клубнично» — милый, весёлый и ностальгический моноспектакль о екатеринбургской молодёжи конца нулевых.

Начавшись как минутное смешное видео из Тиктока, проект перерос в настоящий сериал с эпизодами по 20+ минут, которых к настоящему моменту набралось уже 56 штук. Главная художественная особенность «Как обычно...» — то, что всех персонажей (от суровых мамаш до вечно укуренного рэпера из шараги) играет одна актриса, 26-летняя Марина (она же сценарист, режиссёр и т.д.) И надо сказать, ей это прекрасно удаётся. В такие моменты понимаешь, что значит «общий культурный код» — каждая фраза звучит так, будто ты сам в 2009 году её от кого-то слышал, даже если на самом деле ничего подобного не было, каждый персонаж безусловно тебе знаком, даже если ты не можешь вспомнить, где же ты его видел.

Любопытны ещё две вещи. Во-первых, не успев ещё толком реабилитировать 90-е в глазах широкой публики (хотя к тому дело явно идёт — вспоминаются как минимум раз, два), мы оказываемся перед лицом ностальгии уже по 2000-м. Эпоха, к которой относились с некоторой иронией, а то и брезгливостью, потихоньку превращается в старые-добрые времена без навязчивого интернета и политических передряг.

Во-вторых, впечатляет (уже не первый раз, впрочем) то, как люди сейчас сами создают для себя и других тот контент, который им неспособна дать косная медиамашина. «Как обычно...» сочетает в себе ламповость и наивность старого молодёжного сериала от СТС с прямотой «Школы», не скатываясь при этом ни в сопливо-идеализаторский тон, ни в нарочитый трэш ради трэша. Казалось бы, это не такие уж большие требования — но я едва ли могу представить себе подобное кино (пусть даже более вылизанное и выверенное) на федеральном канале. Российский официоз до последнего будет защищаться от обычных, никого не пугающих реалий пятнадцатилетней давности. (Да что там, даже разговор средствами культуры о 1980-х оказывается проблематичным). Это нельзя, то пропаганда, а вот это культивирует жестокость и принижает роль семьи. If I ignore it, maybe it will go away.

Да и чёрт с ними. Советую посмотреть «Как обычно, всё клубнично» всем, кто помнит звук аськи и вкус пиццы из столовой!

#кино #медиа #школа
@verdachtig

Отмечу, что между «Словом пацана» и «Школой» всё же есть серьёзная разница в восприятии публикой: если тему «подростки насмотрятся сериалов и давай разборки и убийства устраивать» раскачивать легко и удобно, то тему «подростки насмотрятся сериалов и давай бухать, курить, трахаться и гнобить слабых» – как-то сложнее. Приходилось ограничиваться «как такое можно показывать по Первому каналу, это же всё клевета и неправда». Зачастую, кстати, так говорили и сами школьники. А вот сейчас ветераны казанских уличных войн почему-то не стремятся защитить от поклёпа свой светлый образ.

#кино #молодёжь
@verdachtig

И не сомневался! Вряд ли бы Лив Лиза Фрис стала бы нам рассказывать про съёмки осенью, если они не были согласованы.

(Текст статьи ужасный, надеюсь, продюсеры в попытках продать пятый сезон германским телекомпаниям нас не утопят в море аКтУаЛьНыХ оТсЫлОчЕк и нАмЁкОв)

#кино
@verdachtig