Даже в тех дагестанских аулах, которые отличались более-менее свободными нравами, были немыслимы личные встречи между парнем и девушкой. Максимум – пересечения у родника, куда группы девушек приходили набирать кувшины. В эти же часы у источника могли находиться молодые парни. Девушки проходили мимо них молча с опущенными взглядами. Чтобы найти повод перекинуться парой невинных фраз, кто-нибудь из юношей мог остановить их и попросить напиться из кувшина. Переходить грань было опасно, ибо девушки знали себе цену и не лезли за словом в карман. Автор ряда этнографических очерков из XIX века Абдулла Омаров описывает один такой случай.
— Если бы этой дороги не было, как бы ты пошла? — сказал одной девушке у родника кто-то из юношей.
— Если бы у тебя не было языка, как бы ты говорил? — ответила она.
— Не говори с ней, я на ней женюсь, не так ли? — вмешался другой...
— Прежде высморкайся хорошенько, — ответила ему девушка и пошла дальше.
— Возьми теперь! Ты не оставил её, пока она не сказала этого, — сделал кто-то замечание остряку и все посмеялись над ним.
👀 Подписаться на УРБЕЧ
— Если бы этой дороги не было, как бы ты пошла? — сказал одной девушке у родника кто-то из юношей.
— Если бы у тебя не было языка, как бы ты говорил? — ответила она.
— Не говори с ней, я на ней женюсь, не так ли? — вмешался другой...
— Прежде высморкайся хорошенько, — ответила ему девушка и пошла дальше.
— Возьми теперь! Ты не оставил её, пока она не сказала этого, — сделал кто-то замечание остряку и все посмеялись над ним.
Please open Telegram to view this post
VIEW IN TELEGRAM
#нам_пишут
Интересная иллюстрация.
К слову, споры "Наши бабушки так не одевались!", возможно, происходят из-за того, что разные внуки говорят о разных бабушках (и прабабушках).
Дореволюционные и "на заре Советской власти" бабушки в сельской местности одеты (на многих фото) плюс-минус с соблюдением норм хиджаба.
Если же (другие) внуки имеют в виду одежду своих бабушек периода этак 1950-60-х годов, то многие из них выглядели уже несколько иначе. Тем более если это светские горожанки.
👀 Подписаться на УРБЕЧ
Интересная иллюстрация.
К слову, споры "Наши бабушки так не одевались!", возможно, происходят из-за того, что разные внуки говорят о разных бабушках (и прабабушках).
Дореволюционные и "на заре Советской власти" бабушки в сельской местности одеты (на многих фото) плюс-минус с соблюдением норм хиджаба.
Если же (другие) внуки имеют в виду одежду своих бабушек периода этак 1950-60-х годов, то многие из них выглядели уже несколько иначе. Тем более если это светские горожанки.
Please open Telegram to view this post
VIEW IN TELEGRAM
Свежий пост ждёт вас в нашем паблике в ВК. Не забудьте поставить лайк и подписаться!
https://vk.com/wall-224813068_106
https://vk.com/wall-224813068_106
VK
УРБЕЧ. Запись со стены.
В 1859 году эту дагестанскую достопримечательность посетил знаменитый Александр Дюма («Три мушкетера... Смотрите полностью ВКонтакте.
Гостиница «Европейская» на Барятинской улице в Петровске в начале XX века. Ныне – знаменитая улица Буйнакского в Махачкале с неофициальным названием «Никях-авеню».
👀 Подписаться на УРБЕЧ
Please open Telegram to view this post
VIEW IN TELEGRAM
#партнерский_материал
Что из века в век мешало дагестанцам богатеть и расширяться? Вы не поверите, но это традиции гостеприимства и куначества!
Приезжает, например, Александр Дюма в Эндирей и тут же становится кунаком местного князя Али Султана. Писатель ни за что не платит: роскошные апартаменты, изысканная еда, лучшие кони – хозяин готов исполнить любой каприз гостя. Далее Дюма заходит к местному оружейнику и спрашивает цену необычного кинжала, но получает ответ: «Он уже продан». Все дело в том, что оружейник знает, чьим кунаком является француз. И в день отъезда этот кинжал в качестве подарка ему подносит княжеский сын.
Бывало и так, что куначеский долг мешал дагестанским владетелям заключать выгодные политические союзы. Именно это произошло в XVII веке с Тарковским шамхалом Сурхаем III. Астраханские воеводы предлагали ему объединить усилия против ногайского мурзы Чебана, враждебного Русскому царству. Шамхал, позволив ногайскому войску откочевать в свои владения, объяснил отказ так: «...мы, кумыки, искони, от отцов своих, кунаков имеем и бережем».
Сегодня вместо гостей и кунаков – туристы, которых ежегодно в Дагестан приезжает больше 1,5 млн человек. А институт куначества замещён гостиничным и ресторанным бизнесом. Но вот незадача, из-за туристического бума в Дагестане возникла острая нехватка специалистов в этой сфере. Наши партнеры из университета «Синергия» проводят прием студентов на факультет гостиничного и ресторанного бизнеса. Здесь им помогут получить уникальный опыт и знания, необходимые для успешной карьеры топ-менеджера. В частности, речь идет о стажировке в отелях и ресторанах премиум-сегмента в России, Турции, ОАЭ и других странах. Подробная информация, а также контакт для связи доступны по ссылке.
Что из века в век мешало дагестанцам богатеть и расширяться? Вы не поверите, но это традиции гостеприимства и куначества!
Приезжает, например, Александр Дюма в Эндирей и тут же становится кунаком местного князя Али Султана. Писатель ни за что не платит: роскошные апартаменты, изысканная еда, лучшие кони – хозяин готов исполнить любой каприз гостя. Далее Дюма заходит к местному оружейнику и спрашивает цену необычного кинжала, но получает ответ: «Он уже продан». Все дело в том, что оружейник знает, чьим кунаком является француз. И в день отъезда этот кинжал в качестве подарка ему подносит княжеский сын.
Бывало и так, что куначеский долг мешал дагестанским владетелям заключать выгодные политические союзы. Именно это произошло в XVII веке с Тарковским шамхалом Сурхаем III. Астраханские воеводы предлагали ему объединить усилия против ногайского мурзы Чебана, враждебного Русскому царству. Шамхал, позволив ногайскому войску откочевать в свои владения, объяснил отказ так: «...мы, кумыки, искони, от отцов своих, кунаков имеем и бережем».
Сегодня вместо гостей и кунаков – туристы, которых ежегодно в Дагестан приезжает больше 1,5 млн человек. А институт куначества замещён гостиничным и ресторанным бизнесом. Но вот незадача, из-за туристического бума в Дагестане возникла острая нехватка специалистов в этой сфере. Наши партнеры из университета «Синергия» проводят прием студентов на факультет гостиничного и ресторанного бизнеса. Здесь им помогут получить уникальный опыт и знания, необходимые для успешной карьеры топ-менеджера. В частности, речь идет о стажировке в отелях и ресторанах премиум-сегмента в России, Турции, ОАЭ и других странах. Подробная информация, а также контакт для связи доступны по ссылке.
Какой дагестанский город дважды пытались назвать в честь Сталина?
Anonymous Quiz
36%
Дагестанские Огни
35%
Каспийск
13%
Кизилюрт
16%
Южно-Сухокумск
С кем у вас сложились более тесные отношения?
Anonymous Poll
63%
С дядями со стороны матери
38%
С дядями со стороны отца
УРБЕЧ
С кем у вас сложились более тесные отношения?
Наверное, вам интересно, почему мы провели этот опрос?
В этнографии есть термин – авункулат. Это особые отношения, которые связывали племянника и его дядю со стороны матери в традиционных обществах. Дело в том, что в старых дагестанских адатах прослеживаются следы этого явления.
Так, у некоторых народов Западного Дагестана (тиндинцы, багвалинцы, чамалинцы, хваршинцы) имя для новорожденного выбирал брат матери. Правда, после согласования с отцом ребенка.
У северных кумыков родители новорожденной, желающие назвать её именем Кистаман («къыз таман» – «хватит девочек»), которое давали, если в семье подряд рождались девочки, брали на это символическое разрешение у старшего брата супруги. Так же обстояло дело у самурских лезгин в отношении имени Бесханум (в том же значении).
По обычаям гидатлинцев, оружие, а по возможности и коня, в год совершеннолетия племянника дарил ему дядя по матери.
В лакском селе Балхар использовались речевые обороты, в которых недостатки молодого человека ставились в вину брату его матери. Например: «Проклятье твоему дяде по матери, ты топор в руках держать не умеешь!» То же самое говорили, если юноша плохо сидел верхом, не проявлял сообразительности, вел себя невоспитанно и прочее.
А эти слова лакский фольклор вкладывает в уста мужа оскандалившейся жены, у которого не хватает решительности развестись с ней:
Нааьна щаннил буттан, душнин нач къадуллусса.
Проклятье тестю, не привившему дочери стыд.
Нааьна ниттиуссин, ттунма ягь къабуллусса.
Проклятье моему дяде по матери, не привившему мне достоинство.
👀 Подписаться на УРБЕЧ
В этнографии есть термин – авункулат. Это особые отношения, которые связывали племянника и его дядю со стороны матери в традиционных обществах. Дело в том, что в старых дагестанских адатах прослеживаются следы этого явления.
Так, у некоторых народов Западного Дагестана (тиндинцы, багвалинцы, чамалинцы, хваршинцы) имя для новорожденного выбирал брат матери. Правда, после согласования с отцом ребенка.
У северных кумыков родители новорожденной, желающие назвать её именем Кистаман («къыз таман» – «хватит девочек»), которое давали, если в семье подряд рождались девочки, брали на это символическое разрешение у старшего брата супруги. Так же обстояло дело у самурских лезгин в отношении имени Бесханум (в том же значении).
По обычаям гидатлинцев, оружие, а по возможности и коня, в год совершеннолетия племянника дарил ему дядя по матери.
В лакском селе Балхар использовались речевые обороты, в которых недостатки молодого человека ставились в вину брату его матери. Например: «Проклятье твоему дяде по матери, ты топор в руках держать не умеешь!» То же самое говорили, если юноша плохо сидел верхом, не проявлял сообразительности, вел себя невоспитанно и прочее.
А эти слова лакский фольклор вкладывает в уста мужа оскандалившейся жены, у которого не хватает решительности развестись с ней:
Нааьна щаннил буттан, душнин нач къадуллусса.
Проклятье тестю, не привившему дочери стыд.
Нааьна ниттиуссин, ттунма ягь къабуллусса.
Проклятье моему дяде по матери, не привившему мне достоинство.
Please open Telegram to view this post
VIEW IN TELEGRAM
Please open Telegram to view this post
VIEW IN TELEGRAM
Жажда смерти
В прежние времена наиболее предпочтительной гибелью для мужчины в Дагестане считалась смерть с оружием в руках. В фольклорных произведениях можно услышать упрёки или сожаления в адрес тех, кто доживает до старости и умирает своей смертью.
«Агьилтал чӀявушиву – яхӀ-ламусрал чаншиву» (Как много престарелых, как мало достоинства и чести) – такими словами заканчивается старинная лакская песня с уничижительным описанием одного из селений.
Одно из проклятий на лакском языке звучит так: «Варсилуву кӀучӀ увну давалия зана хьунсса чув къаличӀаннав!» (Чтоб у вас не осталось мужчины, которого с битвы принесли бы завернутым в бурку).
У сюргинских даргинцев (ныне в Акушинском, Дахадаевском районах) была поговорка: «Гъабзала каб хурбакиб хӀебирар» (Могила героя не на кладбище).
У аварцев из аула Харачи (ныне Унцукульский р-н) было причитание, в котором мать сожалела о смерти её сына не от руки врага:
Хонжрое гlадинаб габур букlана,
Гуллие гlадинаб керен букlана.
Гlайиб гурищ, бабал, бусада хвезе.
Под стать кинжалу шея была.
Под стать пуле грудь была.
Как жаль, сынок, что умер ты в постели.
Когда в другом аварском ауле Гента (ныне Шамильский р-н) рождался мальчик, его отца поздравляли словами: «Гулица чӀварав ватаги» (Пусть умрет от пули).
Наиболее полно, ярко эту «жажду смерти», география которой охватывала весь Северный Кавказ, изложил этнограф Барасби Бгажноков, описывая нравы конкретно адыгской знати:
«Жить долго, вообще говоря, считалось неприличным. <...> C 15 лет предполагалось вести жизнь, полную опасных приключений, чтобы до 25 лет принять смерть, достойную воина. <...> Существует предание о том, как жена одного из князей Хатакшото на вопрос об обстоятельствах смерти ее мужа с досадой ответила: "...на нем не было ни одной пробоины, хороший вышел бы бурдюк". Тем самым она дала окружающим понять, что муж ее умер своей малодостойной смертью, а не от боевых ран, что было бы ей значительно приятней».
👀 Подписаться на УРБЕЧ
В прежние времена наиболее предпочтительной гибелью для мужчины в Дагестане считалась смерть с оружием в руках. В фольклорных произведениях можно услышать упрёки или сожаления в адрес тех, кто доживает до старости и умирает своей смертью.
«Агьилтал чӀявушиву – яхӀ-ламусрал чаншиву» (Как много престарелых, как мало достоинства и чести) – такими словами заканчивается старинная лакская песня с уничижительным описанием одного из селений.
Одно из проклятий на лакском языке звучит так: «Варсилуву кӀучӀ увну давалия зана хьунсса чув къаличӀаннав!» (Чтоб у вас не осталось мужчины, которого с битвы принесли бы завернутым в бурку).
У сюргинских даргинцев (ныне в Акушинском, Дахадаевском районах) была поговорка: «Гъабзала каб хурбакиб хӀебирар» (Могила героя не на кладбище).
У аварцев из аула Харачи (ныне Унцукульский р-н) было причитание, в котором мать сожалела о смерти её сына не от руки врага:
Хонжрое гlадинаб габур букlана,
Гуллие гlадинаб керен букlана.
Гlайиб гурищ, бабал, бусада хвезе.
Под стать кинжалу шея была.
Под стать пуле грудь была.
Как жаль, сынок, что умер ты в постели.
Когда в другом аварском ауле Гента (ныне Шамильский р-н) рождался мальчик, его отца поздравляли словами: «Гулица чӀварав ватаги» (Пусть умрет от пули).
Наиболее полно, ярко эту «жажду смерти», география которой охватывала весь Северный Кавказ, изложил этнограф Барасби Бгажноков, описывая нравы конкретно адыгской знати:
«Жить долго, вообще говоря, считалось неприличным. <...> C 15 лет предполагалось вести жизнь, полную опасных приключений, чтобы до 25 лет принять смерть, достойную воина. <...> Существует предание о том, как жена одного из князей Хатакшото на вопрос об обстоятельствах смерти ее мужа с досадой ответила: "...на нем не было ни одной пробоины, хороший вышел бы бурдюк". Тем самым она дала окружающим понять, что муж ее умер своей малодостойной смертью, а не от боевых ран, что было бы ей значительно приятней».
Please open Telegram to view this post
VIEW IN TELEGRAM
— Одной из красочных фигур моего времени был ротмистр Алтай Нахибашев, — пишет в мемуарах участник гражданской войны в Дагестане Борис Кузнецов. — Про которого ходило много историй и который, оставшись в Дагестане, не уцелел и погиб в застенках НКВД во время чистки по делу Тухачевского. Высокий, гибкий, настоящий горец, он, хотя и с трудом, основательно проходя курс по два года в каждом классе, кончил, наконец, реальное училище.
Про него рассказывали такой анекдот: на выпускном экзамене, отчаявшись получить от него какой-нибудь положительный ответ, один из преподавателей, указывая на висевший в углу образ Св. Иоанна, сказал: «Вы, хотя и мусульманин, но пробыли столько лет в этих стенах и, может быть, знаете, кто изображен там в углу?» Нахибашев замялся и, слыша сзади подсказку: «Иоанн…», ляпнул:
— «Иоанн Грозный».
👀 Подписаться на УРБЕЧ
Про него рассказывали такой анекдот: на выпускном экзамене, отчаявшись получить от него какой-нибудь положительный ответ, один из преподавателей, указывая на висевший в углу образ Св. Иоанна, сказал: «Вы, хотя и мусульманин, но пробыли столько лет в этих стенах и, может быть, знаете, кто изображен там в углу?» Нахибашев замялся и, слыша сзади подсказку: «Иоанн…», ляпнул:
— «Иоанн Грозный».
Please open Telegram to view this post
VIEW IN TELEGRAM
Наиболее яркие представители знаменитой фамилии Далгат из аула Урахи (ныне Сергокалинский р-н). Родственником Далгат также приходится один из отцов-основателей ДАССР Алибек Тахо-Годи. Из ныне живущих известных представителей фамилии – историк Эльмира Далгат, а также экс-министр образования Дагестана Уммупазиль Омарова.
👀 Подписаться на УРБЕЧ
Please open Telegram to view this post
VIEW IN TELEGRAM
Please open Telegram to view this post
VIEW IN TELEGRAM
Мы привыкли видеть его с седыми, коротко стриженными волосами. А в молодости у него, оказывается, была густая шевелюра.
Кто на фото?
👀 Подписаться на УРБЕЧ
Кто на фото?
Please open Telegram to view this post
VIEW IN TELEGRAM