Сегодня провел первое занятие курса "Урбанистическая лаборатория для детей", который мы придумали вместе со Светланой Тетериной и Школой искусств им. А.Г. Поздеева. Тут ведь как? Все всегда начинается с личной истории.
Однажды мне повезло познакомиться с замечательным географом Виктором Крысовым. Я тогда работал в Высшей школе урбанистики и хотел, чтобы мои студенты лучше знали географию во всей своей соврменной сложности. Я пригласил дядю Витю провести семинар для моих студентов. И для погружения уже магистрантов и уже без пяти минут урбанистов в когнитивную географию дядя Витя использовал рассказ Иенса Сигсгорда "Палле один на свете".
Выпускники не дадут соврать, что этот захотд был бомбическим. Да и я не дам соврать - он был бомбическим и для меня.
Поэтому когда мы начали придумывать с Поздеевкой курс "Урбанистическая лаборатория для детей" я сразу сказал, что первое занятие должно крутиться вокруг рассказа "Палле один на свете". Этот коротенечкий рассказ задает идеальную оптику для того, как и зачем устроен город.
На первое занятие пришли самые юные поздеевцы - ученики начальных классов. Но читая вместе с ними рассказ "Палле один на свете" мы смогли поднять вопросы, которые зачастую не поднять на серьезных конференциях. Мы вместе штурмили над вопросом "Палле не смог покачаться на качелях, когда оказался один на свете. Что еще невозможно сделать, если ты один на свете?"
1. Невозможно учиться. Учиться можно только у кого-то, а если кроме тебя никого нет, то тебе не у кого научиться чему-то.
2. Невозможно есть без спроса шоколад. И вообще нарушать правила. Потому что когда ты один на свете, то правил нет, и тебе не у кого спросить можно ли.
3. Невозможно получить поддержку, сочувствие и помощь.
4. Невозможно жениться - жениться не с кем и никто не поженит
5. Невозможно дружить
6. Невозможно находить новые игрушки, новые ролики на ютубе, новые песни - когда ты один на свете, для тебя не будет никогда ничего нового, только старое, уже тебе известное
7. Невозможно работать, потому, что работа - она всегда на кого-то и ради кого-то
Это всё плюс-минус точные цитаты из рассуждений детей на лаборатории. Тут не всё, пунктов еще много, некоторые контекстуальные. Например, в процессе работы одна из участниц рассказала, что у самого популярного чувака в классе целых 14 скрепышей и мы с коллегами, обсудив, пришли к выводу, что если ты один на свете, то не будет ни популярности, ни её связи с количеством скрепышей.
Но, если честно, я приятно поражен тем, какие сложные абстракциии схвачены младшими научными сотрудниками нашей урбанистической лаборатории. Я многие из них лет до 25 пяти даже близко не чувствовал.
#гражданскаяинженерия #поздеевка #детиздесь #социологиягорода #социологияпространства
Однажды мне повезло познакомиться с замечательным географом Виктором Крысовым. Я тогда работал в Высшей школе урбанистики и хотел, чтобы мои студенты лучше знали географию во всей своей соврменной сложности. Я пригласил дядю Витю провести семинар для моих студентов. И для погружения уже магистрантов и уже без пяти минут урбанистов в когнитивную географию дядя Витя использовал рассказ Иенса Сигсгорда "Палле один на свете".
Выпускники не дадут соврать, что этот захотд был бомбическим. Да и я не дам соврать - он был бомбическим и для меня.
Поэтому когда мы начали придумывать с Поздеевкой курс "Урбанистическая лаборатория для детей" я сразу сказал, что первое занятие должно крутиться вокруг рассказа "Палле один на свете". Этот коротенечкий рассказ задает идеальную оптику для того, как и зачем устроен город.
На первое занятие пришли самые юные поздеевцы - ученики начальных классов. Но читая вместе с ними рассказ "Палле один на свете" мы смогли поднять вопросы, которые зачастую не поднять на серьезных конференциях. Мы вместе штурмили над вопросом "Палле не смог покачаться на качелях, когда оказался один на свете. Что еще невозможно сделать, если ты один на свете?"
1. Невозможно учиться. Учиться можно только у кого-то, а если кроме тебя никого нет, то тебе не у кого научиться чему-то.
2. Невозможно есть без спроса шоколад. И вообще нарушать правила. Потому что когда ты один на свете, то правил нет, и тебе не у кого спросить можно ли.
3. Невозможно получить поддержку, сочувствие и помощь.
4. Невозможно жениться - жениться не с кем и никто не поженит
5. Невозможно дружить
6. Невозможно находить новые игрушки, новые ролики на ютубе, новые песни - когда ты один на свете, для тебя не будет никогда ничего нового, только старое, уже тебе известное
7. Невозможно работать, потому, что работа - она всегда на кого-то и ради кого-то
Это всё плюс-минус точные цитаты из рассуждений детей на лаборатории. Тут не всё, пунктов еще много, некоторые контекстуальные. Например, в процессе работы одна из участниц рассказала, что у самого популярного чувака в классе целых 14 скрепышей и мы с коллегами, обсудив, пришли к выводу, что если ты один на свете, то не будет ни популярности, ни её связи с количеством скрепышей.
Но, если честно, я приятно поражен тем, какие сложные абстракциии схвачены младшими научными сотрудниками нашей урбанистической лаборатории. Я многие из них лет до 25 пяти даже близко не чувствовал.
#гражданскаяинженерия #поздеевка #детиздесь #социологиягорода #социологияпространства
Так вышло, что послевоенное жилое строительство во многих странах отметилось панельными высотками на окраинах. И даже богоспасаемая Канада тут не исключение - между 1945 и 1984 годом в регионе Большое Торонто-Гамильтон было понастроено множество башен дешёвого арендного жилья. Как и для нас, для канадцев это наследие оказалось в XXI веке серьезным урбанистическим вызовом. Этому вызову посвящена недавняя статья урбанисток Лорен Марч и Юте Лерер "Verticality, Public Space and the Role of Resident Participation in Revitalization of Suburban High-rise Buildings".
Марч и Лерер пишут, что в проблемах многоэтажек любят винить их форму. Дескать, башня о 16 этажах по определению нежизнеспособна, именно поэтому большинство из проектов второй половины XX-века превратились в чёрт знает что. И крысы там живут, и наркоманы крэк курят, и лифты если и работают, то преимущественно в качестве общественных уборных. А чтобы так не было, жителям нужно построить забор вокруг своей башни, шлагбаум, камеры наблюдения повесить и делать консьержку. Что, разумеется, не работает, потому как сама по себе форма многоэтажной башни нежизнеспособна.
Исследовательницы отмечают, что несмотря на распространенность такой точки зрения, в ней заложено определенное искажение. А именно, редукция до архитектурной формы всего многообразия причин проблем с управлением, обслуживанием и коммунальным хозяйством. Одним из факторов этого редукционизма они видят то, как мы мыслим публичные пространства. Традиционная урбанистика а-ля Джейн Джейкобс предлагает нам плоскостной взгляд на город, в котором в двухмерном пространстве чётко очерченными красными линиями всё поделено на приватные пространства жилищ и публичные пространства, эдакие Агоры. И в таком ракурсе, панельные высотки, разумеется, оказываются в проигрыше.
В особенности они начинают сдавать позиции когда мы смотрим на пространство Джейн Джекобс с позиции левой критики и говорим о том, что публичное пространство все больше приватизируется, теряя свои качества свободного доступа, открытой дискуссии, гражданского вовлечения. Если ты беден и живёшь в панельке, то публичного пространства тебе уже не видать.
"Стоп!" - говорят Марч и Лерер, "а где же третье измерение?". И утверждают, что не время сдаваться, время говорить о вертикальном урбанизме. В панельных высотках есть свои возможности развития, которые открываются, когда мы понимаем, что логика публичных пространств может проникать в приватное, что у панелек есть свои публичные пространства - дворы, детские площадки, подъезды, лестничные клетки. лифтовые холлы, чердаки, крыши.
Вертикальность задает ценнейшие опции публичного пространства - откуда смотреть? куда смотреть? на что смотреть? Во всех городах мира видовые площадки - знаковые публичные пространства, но ведь каждая высотка - это видовая площадка. Каждая высотка - это возможная достопримечательность. Как только мы начинаем думать в трёх измерениях - мы открываем огромный ресурс развития здания и прилегающих территорий.
Анализируя работу E.R.A. Architects, основателей канадского движения Tower Renewal, исследовательницы выделяют шесть ключевых принципов, позволяющих в работе с конкретными высотками реализовать потенциал вертикальности - энергоэффективность, повышение доступности проживания, создание инфраструктуры развития, формирование полноценного сообщества и культура, как главный инструмент работы с сообществом.
Руководствуясь этими принципами и интуицией вертикальности канадцам удаётся возвращать к жизни свои панельные высотки и превращать их из "панельных гетто" в современное, доступное и эффективное жилье.
#кварталобесие #чтотамуканадцев #социологияпространства #антиджейн #социологиягорода #кактутжить
Марч и Лерер пишут, что в проблемах многоэтажек любят винить их форму. Дескать, башня о 16 этажах по определению нежизнеспособна, именно поэтому большинство из проектов второй половины XX-века превратились в чёрт знает что. И крысы там живут, и наркоманы крэк курят, и лифты если и работают, то преимущественно в качестве общественных уборных. А чтобы так не было, жителям нужно построить забор вокруг своей башни, шлагбаум, камеры наблюдения повесить и делать консьержку. Что, разумеется, не работает, потому как сама по себе форма многоэтажной башни нежизнеспособна.
Исследовательницы отмечают, что несмотря на распространенность такой точки зрения, в ней заложено определенное искажение. А именно, редукция до архитектурной формы всего многообразия причин проблем с управлением, обслуживанием и коммунальным хозяйством. Одним из факторов этого редукционизма они видят то, как мы мыслим публичные пространства. Традиционная урбанистика а-ля Джейн Джейкобс предлагает нам плоскостной взгляд на город, в котором в двухмерном пространстве чётко очерченными красными линиями всё поделено на приватные пространства жилищ и публичные пространства, эдакие Агоры. И в таком ракурсе, панельные высотки, разумеется, оказываются в проигрыше.
В особенности они начинают сдавать позиции когда мы смотрим на пространство Джейн Джекобс с позиции левой критики и говорим о том, что публичное пространство все больше приватизируется, теряя свои качества свободного доступа, открытой дискуссии, гражданского вовлечения. Если ты беден и живёшь в панельке, то публичного пространства тебе уже не видать.
"Стоп!" - говорят Марч и Лерер, "а где же третье измерение?". И утверждают, что не время сдаваться, время говорить о вертикальном урбанизме. В панельных высотках есть свои возможности развития, которые открываются, когда мы понимаем, что логика публичных пространств может проникать в приватное, что у панелек есть свои публичные пространства - дворы, детские площадки, подъезды, лестничные клетки. лифтовые холлы, чердаки, крыши.
Вертикальность задает ценнейшие опции публичного пространства - откуда смотреть? куда смотреть? на что смотреть? Во всех городах мира видовые площадки - знаковые публичные пространства, но ведь каждая высотка - это видовая площадка. Каждая высотка - это возможная достопримечательность. Как только мы начинаем думать в трёх измерениях - мы открываем огромный ресурс развития здания и прилегающих территорий.
Анализируя работу E.R.A. Architects, основателей канадского движения Tower Renewal, исследовательницы выделяют шесть ключевых принципов, позволяющих в работе с конкретными высотками реализовать потенциал вертикальности - энергоэффективность, повышение доступности проживания, создание инфраструктуры развития, формирование полноценного сообщества и культура, как главный инструмент работы с сообществом.
Руководствуясь этими принципами и интуицией вертикальности канадцам удаётся возвращать к жизни свои панельные высотки и превращать их из "панельных гетто" в современное, доступное и эффективное жилье.
#кварталобесие #чтотамуканадцев #социологияпространства #антиджейн #социологиягорода #кактутжить
Одной из самых сложных для российской урбанистики тем является тема памяти о трагических событиях. Как правильно отражать её в городской среде, как работать с этой памятью. К сожалению, чаще всего мы работаем с памятью в логике регулярной ретравматизации. В логике скорби, отчаяния, обратного проживания постигшей беды. Мы создаём пространства-некрополи, пространства в которых главный мотив - это боль от того, что нам довелось пережить беду. Иногда в этой логике мы заходим слишком далеко и превращаем боль в ненависть. Или липкий страх перед неумолимой силой злого рока.
Но бывают и исключения. Парк Ангелов в Кемерово - яркий тому пример. В марте 2018 года произошёл пожар в торгово-развлекательном центре "Зимняя Вишня". В ходе этого пожара погибли 60 человек, из них 37 детей. По всей стране без официального объявления траура люди несли цветы, игрушки и свечи к стихийным мемориалам. В Кемерово несли к сгоревшему ТРЦ. Главной причиной трагедии были коррупция и наплевательское отношение чиновников, управляющих и девелоперов к безопасности горожан.
Было принято решение создать парк на месте "Зимней Вишни". И уже в 2019 году парк был создан. Это пространство удивительного качества исполнения. С лужайкой на которой можно лежать, с горками. спускающимися на гальку, с сухим фонтаном вокруг башни, травяными холмами, качелями, хвойным и цветочным озеленением, каскадным фонтаном.
Мемориальная составляющая органична и пронзительна. На месте стихийного мемориала установлен камень, на котором написано, что сюда люди несли цветы, свечи и игрушки. на холме по центру парка стоит ротонда внутри которой установлен виброфон, на котором написаны имена всех погибших. На колонне ротонды висит чехол с молоточками, можно взять молоточек и поиграть на виброфоне. Он издает глубокие переливчатые неземные звуки. Если поднять глаза - под куполом ротонды нарисовано небо с облаками. За холмом - небольшая часовня, похожая на крымские или армянские. По кругу парка высажены 60 крупномерных сосен, под частью из которых написаны различные афоризмы о том, как важно относится друг к другу и к себе по-человечески.
Парк Ангелов - удивительный и важный пример того, как нужно работать с памятью о травматическом опыте в городе. Как уважительно относиться к трагедии и как прорабатывать боль, чтобы она действительно не повторялась. В Парке Ангелов огромное количество посетителей, это, наверное, лучшее общественное пространство в Сибири. Всем весело, все пилят сториз и тик-токи, качаются на качелях, играют с водой.
Но нужно видеть лица людей, ударивших молоточком по виброфону. Звучит неземной звук и человек переживает катарсис, очищающее осознание трагедии, ценностную инъекцию важности взаимной заботы людей друг о друге.
#памятьвгороде #социологиягорода #антропологиягорода #социологияпространства
Но бывают и исключения. Парк Ангелов в Кемерово - яркий тому пример. В марте 2018 года произошёл пожар в торгово-развлекательном центре "Зимняя Вишня". В ходе этого пожара погибли 60 человек, из них 37 детей. По всей стране без официального объявления траура люди несли цветы, игрушки и свечи к стихийным мемориалам. В Кемерово несли к сгоревшему ТРЦ. Главной причиной трагедии были коррупция и наплевательское отношение чиновников, управляющих и девелоперов к безопасности горожан.
Было принято решение создать парк на месте "Зимней Вишни". И уже в 2019 году парк был создан. Это пространство удивительного качества исполнения. С лужайкой на которой можно лежать, с горками. спускающимися на гальку, с сухим фонтаном вокруг башни, травяными холмами, качелями, хвойным и цветочным озеленением, каскадным фонтаном.
Мемориальная составляющая органична и пронзительна. На месте стихийного мемориала установлен камень, на котором написано, что сюда люди несли цветы, свечи и игрушки. на холме по центру парка стоит ротонда внутри которой установлен виброфон, на котором написаны имена всех погибших. На колонне ротонды висит чехол с молоточками, можно взять молоточек и поиграть на виброфоне. Он издает глубокие переливчатые неземные звуки. Если поднять глаза - под куполом ротонды нарисовано небо с облаками. За холмом - небольшая часовня, похожая на крымские или армянские. По кругу парка высажены 60 крупномерных сосен, под частью из которых написаны различные афоризмы о том, как важно относится друг к другу и к себе по-человечески.
Парк Ангелов - удивительный и важный пример того, как нужно работать с памятью о травматическом опыте в городе. Как уважительно относиться к трагедии и как прорабатывать боль, чтобы она действительно не повторялась. В Парке Ангелов огромное количество посетителей, это, наверное, лучшее общественное пространство в Сибири. Всем весело, все пилят сториз и тик-токи, качаются на качелях, играют с водой.
Но нужно видеть лица людей, ударивших молоточком по виброфону. Звучит неземной звук и человек переживает катарсис, очищающее осознание трагедии, ценностную инъекцию важности взаимной заботы людей друг о друге.
#памятьвгороде #социологиягорода #антропологиягорода #социологияпространства
