РХТУ

Синопсис: 1 декабря 2023 года ректором РХТУ был избран Дмитрий Андреевич Сахаров. Действующий и.о. ректора Илья Владимирович Воротынцев проиграл выборы. Воротынцев был назначен Минобрнауки исполнять обязанности ректора, Сахаров работал в РХТУ проректором 6 лет до выборов.

Фабула: На сегодня (прошло более полугода) выбранный кандидат на пост ректора до сих пор не назначен. Воротынцев всё также значится исполняющим обязанности ректора.

Слухи: изнутри университета такая ситуация приводит к "разброду и шатанию". Оно и понятно, такая неопределённость не может сказываться положительно на развитии и динамике университета.

Желаем коллегам успешного разрешения ситуации!

#телеграмное

Чтобы быть по возможности объективным, я должен похвалить последние решения редакции НОП, изгнавшей недавно собственного научного руководителя. Как минимум, в канале остановилась накрутка ботов-подписчиков, а затем и накрутка просмотров. Это смелый шаг к тому, чтобы быть честными со своими реальными читателями и потенциальными рекламодателями. И, конечно, шаг болезненный после пребывания на игле ботоводства.

Теперь авторам нужно ответить на вопрос — а для чего и для кого они, собственно, пишут? Проблема предыдущей версии @scienpolicy была не в провластной или "государственной" позиции, как упорно хотел показать сам Сженов, а в отсутствии позиции как таковой. Единственной целью была демонстрация лояльности научного руководителя и его вхожести в различные круги, но и это вышло довольно комично и неубедительно, поскольку всё рассыпалось от пары обвинений в оппозиционном и анонимном телеграм-канале.

Совершенно честно скажу, что хороший канал про успехи науки и образования я бы и сам почитал с удовольствием. Только он должен быть не просто позитивным, а содержательным, то есть сообщать мне что-то новое и не сыпать однотипными цитатами про важность молодёжи/импортозамещения/воспитания. Мы долго читали про еженедельное усиление связки Кириенко-Ковальчук, и это уже даже не смешно. Хочется узнавать мнения и инсайды, а не читать мантры.

Думаю, крупных и принципиальных вопросов два. Во-первых, насколько бы провластным ни считал себя эксперт, какие-то решения он должен называть неправильными. Хотя бы те, которые отменят через день, месяц или несколько лет. И редакции НОП нужно понять, готовы ли они вслух называть хоть какое-то принятое решение неправильным. Если нет, то будет честно переквалифицироваться в информационно-новостной ресурс.

Во-вторых, нужно разобраться с конфликтами интересов при рекламе. Вообще говоря, выступать в роли независимых экспертов по университетам и одновременно получать от некоторых вузов деньги за рекламу — позиция сомнительная. Она становится ещё более сомнительной, когда реклама не маркируется, а подаётся как некая "аналитика" в канале. Это автоматически умножает на ноль ценность остальных материалов, поскольку демонстрирует, что необходимую "аналитику" можно просто купить.

Безусловно, сделать интересный канал с позитивным контентом очень сложно. Если переходить к конструктиву, я бы предложил рубрику "как мы справляемся". В ней бы публиковал лонгриды от университетов о том, как в конкретном месте решают конкретную и актуальную для большинства проблему: низкий уровень подготовки абитуриентов, отсутствие денег на обновление мат.базы, сложности привлечения молодёжи, голодные периоды между грантами и т.п. Только не общими словами, а с деталями и без купюр. Уверен, это будут читать.

В целом отмечу, что лента обновленного НОПа пока по-прежнему пресновата, но канал заново ищет свой формат и поэтому стало интереснее за ним следить. Я не жду чуда и не думаю, что мы получим яркую аналитику с позитивной окраской, но надежда умирает последней.

#обозревая_происходящее

УрФУ и тайны египетских пирамид публикаций

Как знают наши читатели, мы довольно давно наблюдаем за публикационной активностью российских университетов, пытаясь отследить разные тренды, в том числе и в части международного сотрудничества. Естественно, его структура сейчас меняется - на первый план выходит Китай, оттесняя США и Германию на второе и третье место, быстро развиваются коллаборации с Индией, ну и много чего еще.

Когда мы в очередной раз заглянули в Scopus и увидели, что на десятое место по числу совместных статей с российскими учеными вышел Египет, мы, конечно, удивились. Нет, мы всецело за взаимовыгодное сотрудничество - как говорится, совет да любовь. Но поскольку раньше эта страна в топ-10 не попадала, мы вначале резонно предположили, что мы имеем место с неким случайным выбросом, но потом решили разобраться.

Результат получился интересный.

Итак, из 521 российско-египетской публикации за 2024 год 76 принадлежат некому Henaish, Ahmed M.A. с аффилиацией УрФУ и Tanta University (Египет). И действительно, в УрФУ есть старший научный сотрудник Хинайш Ахмед Махер Ахмед.

Г-н Хинайш - человек интересный во всех отношениях. Кандидатскую он защищал в УрФУ в 2016 году и публиковал по несколько статей в год, но с 2020 года он резко набрал темп - в 2021 году их было 12, в 2022 - 23, в 2023 - 31, а в неполном 2024 уже 77 (!) Сразу отметим, что тематика статей - довольно-таки классическое наноматериаловедение, то есть это точно не случай ЦЕРНа и тому подобных больших коллабораций.

Практически во всех из этих почти 8 десятков статей г-н Хинайш выступает единственным автором из России - вернее, с двумя аффилиациями. Навскидку мы нашли только один пример за 2024 год, когда в статье есть кто-нибудь еще из РФ. Надо отметить, что именно г-н Хинайш и "делает публикационную кассу" научно-образовательного центра "Наноматериалы и нанотехнологии" УрФУ: остальные сотрудники в сравнении с ним приносят несопоставимо меньше заветных статей. Руководитель же этого центра проф. Вайнштейн и вовсе рядом не стоял со своим подчиненным - у него за 2024 год всего-то 4 статьи.

Второй по плодовитости автор совместных российско-египетских статей - некий Hendy, Ahmed Saied, трудящийся в Benha University и... тоже в УрФУ и тоже старшим научным сотрудником. И, кстати, тоже защищавшийся на Урале в 2021 году.
Здесь показатели скромнее, но тоже ничего - за 2024 год уже 45 публикаций, практически во всех из которых г-н Хенди является единственным российским автором. Здесь, правда, есть нюанс - это все же математик, так что это вызывает куда меньше удивления.

Наконец, третье место у Mahmoud, K. A. - 40 статей за 2024 год. Аффилиация - все тот же УрФУ, правда, тут мы не смогли страницу на сайте вуза (возможно, плохо искали). Тематика работ не похожа на первые два случая (материалы для ядерных технологий - защита от радиации и тому подобное), что логично подтверждается и первой аффилиацией - Nuclear Materials Authority (Каир, Египет). Ситуация с соавторами из России аналогичная: их практически нет.

Сразу говорим: этими тремя господами дело не ограничивается.

Мы, конечно, ничего не утверждаем, но пока что больше всего это походит на то, что УрФУ, подготовив в аспирантуре египтян (что заслуживает одобрения), потом банально договорился с ними на "легионерство" - возмездное или нет, это уже детали. Но какое отношение все эти сотни публикаций имеют к УрФУ - вопрос открытый.

Всего за 2024 год в УрФУ вышло 287 "российско-египетских работ". Это почти 23% от общего числа статей УрФУ за этот год, индексируемых Scopus.

P.S. Как всегда, Зоопарк готов выслушать все стороны.

На прошлой неделе журнал Nature опубликовал материал об уникальном научном центре – Лаборатории молекулярной биологии в Кембридже, которая финансируется британским Medical Research Council. За 60 лет работы этой лаборатории ее сотрудниками было получено 12 Нобелевских премий, из них 4 премии за последние 15 лет:

https://www.nature.com/articles/d41586-024-02085-2#:~:text=The%20LMB's%20approach%20is%20to,scaled%20up%20to%20enter%20markets.

Одного только щедрого финансирования недостаточно для подобного успеха. Нужна продуманная организация работы лаборатории, и статья в Nature именно об этом. Сегодня А.Р.Ефимов (вице-президент Сбербанка) опубликовал ее краткое изложение на русском языке:

https://telegra.ph/Kakie-insajty-mozhno-poluchit-iz-opyta-raboty-odnoj-iz-samyh-uspeshnyh-nauchnyh-laboratorij-mira-07-02

Отмечу здесь несколько моментов, на которые я обратил внимание. Во-первых, лаборатория является неиерархической структурой (по крайней мере таковой она предстает в материале Nature) – решения принимаются в результате обсуждений между сотрудниками. То есть финансирующая организация (Medical Research Council) доверяет ученым и не мешает им работать. Это уже немало.

Вторая особенность – опора на сотрудников, которые строили свою научную карьеру внутри самой этой лаборатории (а не привлечение талантливых звезд извне). Это довольно необычно для модели организации науки в странах Запада.

Третье – приоритет сравнительно небольшим научным группам. Если какое-либо направление сильно вырастает, переходит на решение прикладных полупромышленных задач, требующих громоздкого оборудования, оно выделяется в отдельный институт.

Четвертое – лимит на привлечение внешнего финансирования по грантам, поскольку это отвлекает силы на решение краткосрочных задач в ущерб долгосрочным исследовательским целям. Применительно к тематике данной лаборатории, это означает приоритет работам в области фундаментальной молекулярной биологии, без скатывания в чисто прикладные медицинские направления.

Модель организации науки в Лаборатории молекулярной биологии в Кембридже весьма любопытна, но она не может быть реализована в большом числе научных центров. Вместе с тем, с учетом успехов Лаборатории, к отдельным элементам этой модели (которые более подробно описаны в цитированном материале от А.Р.Ефимова) стоит внимательно присмотреться.

В дискуссиях об образовании всегда возникает вопрос выбора между массовостью и элитарностью. Учить всех хорошо или сортировать и вкладываться только в лучших? Тут есть и другая, менее очевидная грань: хотим ли мы учить ребёнка по-максимуму насильно, если интереса нет ни у него лично, ни привитого каким-то образом родителями?

Ясно, что давать первокласснику выбор учиться или не учиться — это нонсенс, у него не сформирована регуляция, он выберет бить палкой крапиву. Но и держать в вузе студентов, которые ничего не хотят и демонстративно пользуются невозможностью их отчислить — нонсенс не меньший. Где-то тут должна пройти граница. В мягком виде — в старших классах, в университете — в более жёстком варианте. Имеют право попробовать все, но останется далеко не каждый.

Или, иначе, до какого уровня мы хотим учить насильно, если человек этого не хочет? Об этом же речь идёт, когда говорят, что половина класса в школе сидит просто так.

Я понимаю, что во время урока каждый может расслабиться, отвлечься, плюнуть бумажкой, прогулять каждый может. Речь о принципиальном понимании, зачем этот процесс и нужен ли он

На повестке новый виток экспансии Курчатовского института. Если кто-то не в курсе, на днях президент НИЦ Курчатовский институт Михаил Ковальчук сходил к президенту России и попросил себе ещё семь научных институтов в дополнение к уже поглощённым. Случай занимателен даже с административной точки зрения: положим, не может ли ректор Российской академии живописи, ваяния и зодчества (тоже подчинена напрямую правительству) попросить о поглощении МФТИ и РХТУ?.. Ну да ладно.

Не менее интересно, что эта просьба появилась в период отпусков, а на реакцию РАН и Минобрнауки отведено буквально три дня. Хотя, будем честными, нынешний президиум и лично президент РАН вряд ли осмелятся что-то возразить против инициативы Ковальчука.

На данный момент идёт только реакция снизу. Например, успел собраться в полном составе Учёный совет Института океанологии РАН и единогласно высказаться против присоединения. Об этом пишут и в канале самого ИО РАН — к слову, одного из ведущих исследовательских центров в России в области наук о Земле. Основные аргументы очевидны: институт и так сотрудничает с Курчатником где это необходимо, а административные изменения приведут лишь к сопутствующим издержкам и потере части сотрудников, не согласных с переподчинением.

Если говорить о сути дела, то рациональных причин присоединения я придумать не могу. Несмотря на былое величие, Курчатовский институт сложно назвать лидирующей научной организаций страны (как бы ни хотели сформировать этот образ руководители Курчатника). По части открытой науки он не превосходит крупные институты РАН, несмотря на многократно большее бюджетное финансирование. Об успехах закрытой науки мы судить не можем: ни в Курчатнике, ни других организациях. Что касается крупных установок, то, как отмечается в материале МК, тот же реактор ПИК в Гатчине и ускоритель в Протвино под руководством Курчатника не работают до сих пор, несмотря на регулярные торжественные открытия.

И, конечно, отдельно настораживает то, что Курчатовский институт вдруг становится центром то прорывных НБИКС-наук (нано-био-информационно-когнитивно-социальных), то генетики, то виноделия. Похоже на непопулярный ресторан, который в поиске клиентов начинает крутить роллы, а также печь пиццу и хачапури одновременно.

Пара слов о сенсационном аресте ректора БФУ

Арест А.А. Федорова — новость действительно из ряда вон, в комментариях на большинстве площадок царит злорадное улюлюканье и "когда же вас всех пересажают". Хотя более опытные коллеги не торопятся делать выводы (1 и 2). Напомню, речь идёт о присвоении ректором премий сотрудников на сумму более 18 млн. рублей за 2022-2024 годы.

Проанализировав местные новости и комментарии, я считаю наиболее вероятной следующую картину. Ректор Федоров и проректор Мялкина действительно выписывали премии сотрудникам для того, чтобы потом собрать их наличными. Скорее всего, эти деньги требовались на организацию Международного Кантовского конгресса, ремонт и стройку в БФУ, а также на другие экстренные расходы. Быть может, для кого-то это будет открытием, но без серой кассы делать такие дела на порядок сложнее и дольше (такси, гонорары спикерам, алкоголь, еда, отчасти проживание, срочная закупка материалов и вообще чего угодно). Альтернатива — это открытие или найм отдельной фирмы для подобных расходов, но к такому варианту в БФУ решили не прибегать.

Естественно, априори нельзя исключать и присвоения этих средств героями. Но воровать деньги через сбор премий с сотрудников в 2024 году — крайний идиотизм, поскольку это слишком дорогая обналичка со множеством свидетелей. К тому же, в силу амбициозности и ориентированности на карьеру господина Федорова, кажется маловероятным, что деньги собирались для личного обогащения.

Думаю, нынешняя ситуация — это апофеоз конфликта местных сотрудников и пришлого руководства. Как известно, Федоров с командой был назначен в Калининград из Нижнего Новгорода и был принят, мягко говоря, холодно. Теперь мы видим, что показания на варягов дала "коренная" сотрудница, вынужденная соучастница схемы и руководитель финансовой-аналитической службы БФУ. Судя по всему, участвовать в обналичке сотрудников действительно принуждали и перегнули палку, за что и поплатились.

Если моя картина верна, то это печальное напоминание любому руководителю о длине поводка, на котором он сидит благодаря закону о закупках и прочим правилам регулирования.

#возвращаясь_к_напечатанному

Египетский феномен в УрФУ: причины

Мы получили интересные внутренние документы УрФУ от нашего подписчика. Напомним, некоторое время назад мы рассказали о том, что порядка 23% от публикаций УрФУ, проиндексированных Scopus, имеют довольно необычное происхождение. В них присутствует всего один соавтор, у которого УрФУ - вторая аффилиация, а первая - какой-нибудь египетский университет или институт. Больше всего это было похоже на банальную накрутку "вы нам буковку в статью - мы вам денег или чего-нибудь там еще".

Это было предположение. И оно становится еще более правдоподобным после того, как мы увидели цифры.

Разовая выплата за статью Q1 - более 200 тыс. рублей. За Q2 - более 150 тыс. рублей.

Эта премия делится на число соавторов, но - сюрприз - за исключением иностранных. То есть если человек - единственный автор из УрФУ, то он получает все. Нетрудно посчитать, сколько причитается, например, господину Хинайшу с его 77 статьями за неполный 2024 год - как и предположить, откуда они взялись в таком количестве. По самым грубым и заниженным оценкам, все "публикационное чудо" в целом должно было обойтись УрФУ минимум в 30 млн рублей только за 2024 год. Скорее же куда дороже.

Мы сейчас не открываем америк, схема с закупом аффилиаций существует примерно столько же, сколько всякие эти программы развития вузов. И отношение к ней неоднозначное - в конце концов, чуть ли не половина РАНовских институтов подкармливалась таким образом все 2010е годы. Конечно, лучше было бы, чтоб эти деньги превратились в новые лаборатории, но выбирая между "проедят ученые" и "спустят на очередной бриллиантовый дым" - ну вы поняли.

Но когда в 2024 году многие десятки миллионов рублей утекают из российского государственного вуза куда-то там в Египет, а в обмен универ получает буковку в статьях и более ничего - нам кажется, что это как-то too much.

Посмотрел материалы студенческого медиацентра Минобрнауки. В своих коротких интервью активисты медиацентра успели, в частности, выяснить:

- какие университетские знания пригодились бы Валерию Фалькову на необитаемом острове;
- делает ли зарядку Александр Новак и какое у него любимое упражнение;
- кто ухаживает за огородом замминистра науки и высшего образования Константина Могилевского;
- какую кухню выбирает замминистра Айрат Гатиятов.

И тому подобное. Большинство остальных материалов посвящены самим активистам-медийщикам и их поездкам на форумы, слёты и школы.

Я прекрасно понимаю, что студенты ещё учатся, что они почти дети и что нельзя критиковать их первые робкие шаги. Но кто-то должен сказать ребятам, что их деятельность называется не журналистикой, а немного иначе.

источник иллюстрации

Минусы школьных олимпиад хорошо известны: как с точки зрения освоения профессии, так и с точки зрения воспитания. Привожу мнение об олимпиадной математике отсюда (с небольшими сокращениями):

***
Я считаю, что олимпиадное движение развращает математиков. Они теряют способность заниматься сложными теоремами.

Представьте, что кто-то решил поставить амбициозную цель: съесть быка. Вы ж понимаете, что он за один раз быка не проглотит. И даже если будет есть большими кусками, то подавится и умрёт. Чтобы съесть быка, надо отрезать маленькие кусочки, которые легко прожевать и проглотить. И ещё нужно растянуть поедание во времени, иначе просто не справишься. А ещё надо правильно хранить быка, чтоб не испортился.

То есть, работа с амбициозными задачами — сложная, требующая высокой культуры труда. Тут нужно максимальное облегчение каждого шага, чтобы идти длинным путём к далёкой цели. Нужна романтика пути, где впереди вершина горы, а ты движешься маленькими шажками, с передышками, чтоб дотянуть до конца.

Олимпиадное движение развращает: оно совершенно ломает схему сложной работы. В олимпиадном движении нет вообще никакой далёкой цели, там вообще не нужно двигаться далеко. Просто нужно научиться глотать огромные куски за один раз. То есть, олимпиадников учат вещам, противоположным настоящей крутизне.

Их вводят в заблуждение: мол, ты решил трудную олимпиадную задачу за полчаса — и всё, ты супер-пупер крутой. Да нифига ты не крутой! Крутой тот, кто смог пройти длинный путь за десять лет, сделать что-то реально большое. Вот это настоящая крутизна!

***

Комм. РR. Трудно спорить с тем, что высокие результаты в олимпиадах говорят о выдающейся сообразительности и скорости мышления. Особенно в математике, где роль заучивания и муштры минимальна. Однако, как показывает опыт, победы в школьных олимпиадах действительно слабо коррелируют с успехами в научной работе, а зачастую не гарантируют и просто успешного окончания университета.

Школьная учительница из Архангельской области дошла до Конституционного суда, доказывая, что её ставка не может быть меньше МРОТ

Дело тянется уже 3 года. Как это нередко бывает, зарплата педагога доводилась до уровня МРОТ за счёт выплат за дополнительную работу: классное руководство, проверку письменных работ, заведование кабинетом и внеурочные занятия. То есть, по существу, за работу сверх стандартной ставки (см. больше подробностей здесь).

Прецедент крайне интересный и, как выясняется, уже не первый. Сначала в суд обращалась другая учительница из той же школы, и суд постановил, что все дополнительные выплаты должны начисляться сверх МРОТ. Это решение никто не обжаловал, и теперь учительнице выплачивают зарплату согласно решению суда.

Для закрепления повторим по буквам: учитель добивается через суд права получать МРОТ за работу на полную ставку. Наверное, стоит провести ещё пару форумов и конкурсов для повышения престижа профессии учителя.

Тем временем приёмная кампания подходит к кульминации - перекладыванию аттестатов

Конкурс, недобор и пролетарская смекалка

Всегда испытываю лёгкий испанский стыд, когда читаю бравые пресс-релизы об уровне конкурса среди поступающих в университеты. Далёкий от высшего образования обыватель должен быть поражён и восхищён тем, что в соседнем вузе средней руки наблюдается конкурс 20-30 человек на место.

Ясное дело, что с реальностью эти цифры связаны очень опосредованно. Абитуриент имеет право подавать документы в 5 университетов, выбирая до 5 направлений в каждом. Таким образом, один человек может сгенерировать до 25 заявлений. По этой банальной причине показатели конкурса взлетают до небес, и ими становится удобно подменять более содержательную статистику: например, проходной или средний балл ЕГЭ поступивших. Ведь иначе могут появиться вопросы, почему это берут всех троечников (типичные 120 баллов из 300), несмотря на дикий конкурс.

Одно из самых провальных направлений на данный момент — это инженерное образование. Несмотря на то, что к нему приложили подорожник ПИШа, обвешали гирляндами и многократно обсудили. Как справедливо отметили в Кипящем МИФИ, если уж далеко не последний Томский государственный университет гарантирует поступление набравшим хотя бы 160 баллов ЕГЭ — о чём тогда разговор? Для понимания: в среднем такой балл означает решение лишь около 1/3 от всех заданий по физике и математике. Выводы о готовности к получению инженерного образования и дальнейшей работе по профессии можете сделать самостоятельно.

Интересное письмо на ту же тему пришло от сотрудника одного из политехнических университетов. Как сообщает подписчик, вуз решает проблему недобора за счёт корпоративных групп. В прошлом году бюджетные места в бакалавриате остались незаполненными, и провинившиеся кафедры отправили на заводы-партнёры агитировать молодых рабочих. Вуз принимает их на очные бюджетные места, но в реальности обучение идёт в вечернее время, преимущественно онлайн, с дистанционными экзаменами и прочими поблажками. Ясное дело, что отчислять таких "студентов" тоже нельзя из-за подушевого финансирования; в целом на них махнули рукой.

Говоря по-русски, происходит профанация образования за бюджетные деньги. Как сообщает подписчик, в прошлом году корпоративных студентов было 300 человек, и в этом году их будет, вероятно, не меньше. Кстати, для самих преподавателей это оборачивается бесполезной доп.нагрузкой: подготовкой презентаций и записью лекций для заведомо немотивированных студентов.

Вот такие контрасты между формальным "конкурсом" и реальным уровнем набора. Любопытно, какие ещё оригинальные меры изобретены на этом пути.

Пару слов насчёт запрещённого вопроса к РНФ об объёмах финансирования (которое и определяет количество выданных грантов). Если что, этот вопрос неприличен по очень простой причине: фонд не сам назначает себе бюджет и не из вредности отклоняет 80-90% заявок. Но в условиях жесткой конкуренции обойти эту тему невозможно.

Так вот. Я думаю, что обезличенные данные об оценках проектов можно было бы использовать как аргумент для чиновников в борьбе за увеличение финансирования фонда. Условно говоря, если в очередном конкурсе победили лишь 15% заявок, то скорее всего их средние оценки не ниже 4,5 или около того. И это значит, что ещё 15-20% заявок с оценками выше 4,0 и положительной рекомендацией достаточно придирчивых экспертов не получили ничего. То есть, достойные проекты не выполняются, а квалифицированные учёные потратили впустую немало времени при подготовке заявок.

Понятно, что решения о финансировании проектов РНФ принимаются не тупым сравнением чисел, но я уверен, что картина всё равно будет понятна из распределения проектов по оценкам (например, в виде графика "средний балл vs. позиция в рейтинге", с подсветкой выигравших). Было бы здорово, если бы фонд взял на себя смелось выложить такие данные в открытый доступ: это придало бы абстрактным жалобам на недостаточное финансирование очень наглядное и конкретное содержание.

вдруг уже рассмотрели?..

Во время выступления в Госдуме Фальков сказал, что в рамках нацпроекта "Наука и университеты" по всей страны были открыты 940 молодёжных лабораторий, при этом было создано около 10 тысяч рабочих мест для молодых учёных.

Вместо комментария к новости напомню о картинке полугодовой давности.

Посвящается всем, кому нужно самостоятельно построить завод для внедрения своих научных результатов

(по мотивам дискуссий в @trueresearch_chat)

Инженер и учёный — это разные профессии

Выскажу (снова) очевидные мысли о прикладной науке и о пути открытия до народного хозяйства. Порой я сталкиваюсь с таким уровнем непонимания в этом вопросе, что буквально опускаются руки. Сначала немного ликбеза, широкими мазками.

Камень преткновения — базовая разница между учёными и инженерами (конструкторами, технологами, архитекторами и так далее), а также между фундаментальной и прикладной наукой. Из-за непонимания этой разницы мы получаем вечные претензии к любой научной группе, которая не сподобилась коммерциализировать и внедрить в каждый утюг своё открытие.

Давайте зафиксируем. Фундаментальная наука ищет, описывает и связывает между собой явления природы, стремясь достичь их максимально глубокого понимания, установить закономерности. Она не может искать какую-либо практическую выгоду, и её сложно куда-либо направить, поскольку она не знает, с чем столкнётся на следующем шагу. Прикладная наука берёт за основу уже открытые законы и более детально исследует их частные проявления (различные эффекты), которые кажутся потенциально полезными на практике. Оба этих вида деятельности — скорее познавательные, чем созидательные, их продуктом является в первую очередь новое знание.

Переход к инженерной деятельности происходит в тот момент, когда возникает задача создания новых вещей или новых технологий. Инженеры не открывают законов природы, они комбинируют уже достаточно хорошо известные законы и явления в конкретном устройстве или процессе. Естественно, на этапе опытно-конструкторских работ над этим устройством всё ещё велик риск неудачи и отката на стадию дополнительных прикладных исследований. Примерно здесь и происходит сопряжение прикладной науки и передовой инженерии. И лишь после этих этапов имеет смысл говорить о внедрении, себестоимости продукта, массовом производстве, маркетинге и так далее.

Очень часто обыватель принимает чисто инженерные задачи за научные, особенно в области робототехники, компьютерной техники, ракетостроения и т.п. Хотя физические принципы работы компьютера, платы Arduino или ракеты известны уже много десятков лет, а вся сложность — в освоении и совершенствовании тысяч сложнейших технологических процессов по их изготовлению. То же самое можно сказать и, например, об атомной бомбе.

Итак, учёные и инженеры — очень разные люди, заточенные на принципиально разные задачи. Первые — на познание и бесконечное расширение горизонта, вторые — на созидание и результат. Идея о том, что любой учёный должен бежать и внедрять любой свой результат, абсурдна. Такой учёный будет "одноразовым": как только он уйдёт заниматься внедрением, он перестанет генерировать поток знаний на входе, переквалифицируется в инженера и менеджера. Да, бывают счастливые исключения, но если дело не выгорит, то в фундаментальную науку такой человек уже не вернётся, поскольку она убежит вперёд за потраченные 5-10 лет.

Ради преодоления этого барьера и существуют отраслевые НИИ или R&D центры, которые вполне могут поддерживаться коммерческими корпорациями. Именно эта ступень и находится в катастрофическом положении в России в большинстве отраслей (а отнюдь не фундаментальная наука, которая при текущих условиях вообще великолепна). Попытка воссоздать эту отрасль переориентацией работников той же РАН сомнительна, поскольку инженерный вектор будет утрачен уже на уровне мышления. Надеюсь, это понимание рано или поздно возникнет не только среди специалистов.

Под конец хотелось бы вспомнить двух физиков. Э. Резерфорд ради любопытства продолжал исследовать строение атома, в то время, когда основная часть физики как науки считалась завершённой. Г. Герц ради любопытства исследовал электромагнитные волны, считая это заведомо бесполезным развлечением. Спустя небольшое по историческим меркам время мы буквально окружены приборами и технологиями, выросшими из таких "бесполезных" работ. А если бы Резерфорд и Герц побежали сразу внедрить свои самые первые результаты, это было бы фатальным: технологическая готовность для внедрения наступила лишь через десятки лет, а вот мир лишился бы важнейших открытий.