Свободу попугаям (и подросткам)!
Анна Г прислала мне вопрос: «Когда и как ты начала активное самообразование и что этому способствовало? Было ли время подростковой лени, ничегонеделанья и скуки? И надо ли помогать подростку это преодолеть или дать возможность спокойно пережить пубертат? Так хочется дать энергетического пинка, усадить за Чехова, заставить качать пресс и смотреть исторические передачи! Хочется видеть жажду знаний, развитие...чтобы мозг чем-то полезным загружался. С ним бороться или с собой? Что ты думаешь об этом сейчас, когда ты стала взрослой?»
Подросток, который сидит за Чеховым и смотрит исторические передачи, — это либо очень специфический типаж, либо я подозреваю, что ему угрожали смертью, чтобы он этим занялся. Если речь идет о человеке лет 70, то еще понятно, зачем предлагать ему Чехова и учебник по истории: отдыхает от активной жизни таким ретроградным способом — моя бабушка, например, и то и другое читает на досуге, и ничего. Но если ему 15, то сунуть его в пыльную библиотеку устаревшей художественной литературы, присыпать сверху регулярно переписываемыми учебниками по истории Отечества — преступление против права и свободы интересоваться актуальными миром. В мире сейчас интернет, тикток, распознавание голоса и развивающийся ИИ, протесты, шоу-распаковки на ютьюбе, мужской макияж и аниме, детское предпринимательство, экоактивизм, нейро прости господи хакинг и много чего еще.
Всё, что можно было рассказать и даже заставить — вы, родители, сделали. Уже можно расслабиться и наблюдать за результатами, напрягаясь тогда, когда ваш почти-не-ребенок испытывает видимые затруднения или просит вашей помощи. При этом рассказывать, что вашему подростку делать, чем интересоваться и как вообще держать нож с вилкой — не только бесполезно, но и вредно.
При чем вредно для вас. Чем больше банальных истин вы сообщаете подростку, тем более тупым он вас считает. Увы, тыкать в него Чеховым, мне кажется, — в ту же топку идет.
Помощь гораздо более полезна в следующих формах, мне кажется:
🙃 в форме сократического диалога (задавать вопросы, чтобы помочь самому понять)
🙃 в форме поиска информации (не знает, куда поступать? не советуйте со своим устаревшим взглядом на мир — копайте гугл и актуальную аналитику на тему, найдите консультанта, если можете себе позволить)
🙃 в форме деловой помощи (помогут тебе решить все сложности с документами)
🙃 в форме полезных апдейтов в тех областях, которые могут быть ему интересны (вы же, я надеюсь, кроме Чехова читаете новости науки, техники, экономики и культуры?)
Родители после 12 лет постепенно остаются где-то в «надежном тылу» (в который хочется возвращаться всё реже и реже, ну только если совсем припрёт). Авторитетные мнения будут найдены без вашей помощи. Скорее всего, вам они не понравятся — но в том-то и суть процесса сепарации. Она уже, очевидно, началась у вашего ребенка. Не забудьте, что она должна начаться и у вас.
#травкина_отношения #травкина_осознанность
Анна Г прислала мне вопрос: «Когда и как ты начала активное самообразование и что этому способствовало? Было ли время подростковой лени, ничегонеделанья и скуки? И надо ли помогать подростку это преодолеть или дать возможность спокойно пережить пубертат? Так хочется дать энергетического пинка, усадить за Чехова, заставить качать пресс и смотреть исторические передачи! Хочется видеть жажду знаний, развитие...чтобы мозг чем-то полезным загружался. С ним бороться или с собой? Что ты думаешь об этом сейчас, когда ты стала взрослой?»
Подросток, который сидит за Чеховым и смотрит исторические передачи, — это либо очень специфический типаж, либо я подозреваю, что ему угрожали смертью, чтобы он этим занялся. Если речь идет о человеке лет 70, то еще понятно, зачем предлагать ему Чехова и учебник по истории: отдыхает от активной жизни таким ретроградным способом — моя бабушка, например, и то и другое читает на досуге, и ничего. Но если ему 15, то сунуть его в пыльную библиотеку устаревшей художественной литературы, присыпать сверху регулярно переписываемыми учебниками по истории Отечества — преступление против права и свободы интересоваться актуальными миром. В мире сейчас интернет, тикток, распознавание голоса и развивающийся ИИ, протесты, шоу-распаковки на ютьюбе, мужской макияж и аниме, детское предпринимательство, экоактивизм, нейро прости господи хакинг и много чего еще.
Всё, что можно было рассказать и даже заставить — вы, родители, сделали. Уже можно расслабиться и наблюдать за результатами, напрягаясь тогда, когда ваш почти-не-ребенок испытывает видимые затруднения или просит вашей помощи. При этом рассказывать, что вашему подростку делать, чем интересоваться и как вообще держать нож с вилкой — не только бесполезно, но и вредно.
При чем вредно для вас. Чем больше банальных истин вы сообщаете подростку, тем более тупым он вас считает. Увы, тыкать в него Чеховым, мне кажется, — в ту же топку идет.
Помощь гораздо более полезна в следующих формах, мне кажется:
🙃 в форме сократического диалога (задавать вопросы, чтобы помочь самому понять)
🙃 в форме поиска информации (не знает, куда поступать? не советуйте со своим устаревшим взглядом на мир — копайте гугл и актуальную аналитику на тему, найдите консультанта, если можете себе позволить)
🙃 в форме деловой помощи (помогут тебе решить все сложности с документами)
🙃 в форме полезных апдейтов в тех областях, которые могут быть ему интересны (вы же, я надеюсь, кроме Чехова читаете новости науки, техники, экономики и культуры?)
Родители после 12 лет постепенно остаются где-то в «надежном тылу» (в который хочется возвращаться всё реже и реже, ну только если совсем припрёт). Авторитетные мнения будут найдены без вашей помощи. Скорее всего, вам они не понравятся — но в том-то и суть процесса сепарации. Она уже, очевидно, началась у вашего ребенка. Не забудьте, что она должна начаться и у вас.
#травкина_отношения #травкина_осознанность
Вместо поздравления — поддержите девочку, девушку или женщину
Большинство девочек с детства редко слышат, что они умные или добьются успеха. Слово «умница» чаще употребляют, чтобы поощрить послушность и конформность. В университете старания девушек часто не ценят: одни преподаватели ставят им хорошие отметки «за красивые глазки», потому что они пришли мужа искать, а не учиться (реальный случай из моего окружения), другие — валят, потому что девочки просто не могут сдать логику/историю науки/математику — поставьте что угодно (это тоже реальная история). А когда мы идем на работу, мы видим, как наши коллеги мужского пола оценивают аналогичные нашим усилия сотрудников-мужчин выше (я видела не раз!).
Раньше мне не хотелось признаваться в том, что эта игра нечестная. Мне не хотелось, чтобы кто-то меня жалел. Вдруг мне будут «делать скидку»?! Я просто всегда старалась сделать всё наилучшим образом. Так делают многие женщины, у которых есть на это ресурс. Но не у всех он есть.
Не все девочки имеют поддержку в семье, чтобы бунтовать против учителей. Не все девушки имеют поддержку наставницы, чтобы не потерять веру в себя в универе. Не все женщины находят себе менторку, которая поможет преодолеть удручающие ситуации на работе.
Женщины, как правило, работают больше мужчин. Я приводила в книге исследование, по которому выходит, что даже в «равноправной» Северной Европе женщинам нужно иметь в 2,5 раза больше научных публикаций, чем мужчине, чтобы получить пропуск комиссии в докторантуру. Так что очень вероятно, что если женщина добилась хоть чего-то в своей области — она работала больше, чем вы думаете. Работать и учиться мы умеем: в России больше женщин, чем мужчин, имеют высшее образование и высокую квалификацию.
А вот поддержки не хватает.
Поддержка — это:
дружески признать ее заслуги вместо того, чтобы конкурировать.
рассказать девочке, что она может пробовать себя во всём, о чем она мечтает, не думая, «подходящее ли это для девочек» занятие. Потому что девочкам подходят любые занятия, которые им нравятся.
подарить своей дочери комикс про феминизм, какую-то книгу из no kidding press.
написать тем женщинам, чьи работы вас впечатляют, что они огонь, и что вы верите в то, что они делают.
Пприобрести её продукты, прийти в ее кафе или ателье, нанять её на работу, в которой она мастер, посоветовать её, когда коллеги будут искать человека на подходящую должность.
это кидать ссылки на крутые вакансии, зарубежные гранты или конкурсы, в которых она могла бы поучаствовать (с припиской «я в тебя верю»).
Поддержка — это сказать «я знаю, что ты можешь лучше».
Было бы здорово, чтобы мы поддерживали окружающих девочек, девушек и женщин и в другие дни, кроме восьмого марта. Просто подумайте о том, что, возможно, вы окажетесь единственным человеком, который её поддерживает. К сожалению, если речь идет о юных особах, это особенно вероятно.
Поверьте, если вы будете просто писать комменты в интернете с этими мыслями, это будет уже хорошо (да и у комментирования в интернете появится какой-то конструктивный смысл).
#травкина_отношения #травкина_осознанность
Большинство девочек с детства редко слышат, что они умные или добьются успеха. Слово «умница» чаще употребляют, чтобы поощрить послушность и конформность. В университете старания девушек часто не ценят: одни преподаватели ставят им хорошие отметки «за красивые глазки», потому что они пришли мужа искать, а не учиться (реальный случай из моего окружения), другие — валят, потому что девочки просто не могут сдать логику/историю науки/математику — поставьте что угодно (это тоже реальная история). А когда мы идем на работу, мы видим, как наши коллеги мужского пола оценивают аналогичные нашим усилия сотрудников-мужчин выше (я видела не раз!).
Раньше мне не хотелось признаваться в том, что эта игра нечестная. Мне не хотелось, чтобы кто-то меня жалел. Вдруг мне будут «делать скидку»?! Я просто всегда старалась сделать всё наилучшим образом. Так делают многие женщины, у которых есть на это ресурс. Но не у всех он есть.
Не все девочки имеют поддержку в семье, чтобы бунтовать против учителей. Не все девушки имеют поддержку наставницы, чтобы не потерять веру в себя в универе. Не все женщины находят себе менторку, которая поможет преодолеть удручающие ситуации на работе.
Женщины, как правило, работают больше мужчин. Я приводила в книге исследование, по которому выходит, что даже в «равноправной» Северной Европе женщинам нужно иметь в 2,5 раза больше научных публикаций, чем мужчине, чтобы получить пропуск комиссии в докторантуру. Так что очень вероятно, что если женщина добилась хоть чего-то в своей области — она работала больше, чем вы думаете. Работать и учиться мы умеем: в России больше женщин, чем мужчин, имеют высшее образование и высокую квалификацию.
А вот поддержки не хватает.
Поддержка — это:
дружески признать ее заслуги вместо того, чтобы конкурировать.
рассказать девочке, что она может пробовать себя во всём, о чем она мечтает, не думая, «подходящее ли это для девочек» занятие. Потому что девочкам подходят любые занятия, которые им нравятся.
подарить своей дочери комикс про феминизм, какую-то книгу из no kidding press.
написать тем женщинам, чьи работы вас впечатляют, что они огонь, и что вы верите в то, что они делают.
Пприобрести её продукты, прийти в ее кафе или ателье, нанять её на работу, в которой она мастер, посоветовать её, когда коллеги будут искать человека на подходящую должность.
это кидать ссылки на крутые вакансии, зарубежные гранты или конкурсы, в которых она могла бы поучаствовать (с припиской «я в тебя верю»).
Поддержка — это сказать «я знаю, что ты можешь лучше».
Было бы здорово, чтобы мы поддерживали окружающих девочек, девушек и женщин и в другие дни, кроме восьмого марта. Просто подумайте о том, что, возможно, вы окажетесь единственным человеком, который её поддерживает. К сожалению, если речь идет о юных особах, это особенно вероятно.
Поверьте, если вы будете просто писать комменты в интернете с этими мыслями, это будет уже хорошо (да и у комментирования в интернете появится какой-то конструктивный смысл).
#травкина_отношения #травкина_осознанность
Откуда берется синдром самозванки?
Причина вторая: идеализация
Вчера я написала об обесценивании, но некоторых детей, наоборот, идеализировали: Машенька у нас всегда лучше всех!
Такие дети часто не понимают, какие именно действия приводят к высоко оцененному результату, но то и дело слышат, что они умны и талантливы. Здесь часто сходятся в одной точке реальность (хорошо развивающийся ребенок) и иллюзии (тщеславное желание взрослых растить «особенного» ребенка, которым можно похвастаться перед знакомыми и гостями). Но иногда бывает и так, что родители идеализируют детей, чтобы компенсировать свою несостоятельность. Иногда — это часть нарциссической манипуляции, когда одного ребенка принижают, а другого идеализируют, чтобы создать атмосферу борьбы за родительскую «любовь».
Мы можем воспринимать хвалебное семейное послание так: раз я одаренная, то, в отличие от «обычных» людей, мне не нужно специально учиться — ведь у меня от природы есть что-то, что делает меня умной. Наоборот, учиться и пытаться — позорно в моем положении, у меня всё должно получаться само.
Но само ничего не получается: как сохранить высокий статус. Зреет червь сомнения: что если в оценке меня произошла ошибка: где та одаренность, которую мне приписывали с детства? В чем она проявляется? Как я узнаю, что не утратила ее? Может быть, ее и не было? Что если об этом узнают другие?!
Если мы успешны, то можем мучиться страхом разоблачения, потому что привыкли: высокая оценка не дается просто так, вот-вот настанет момент, когда нам поставят условие — и мы должны будем снова доказывать, что достойны. Кстати, так умницы-отличницы-спортсменки-красавицы оказываются в удушающих отношениях с не особо приятными требовательными людьми: часто за такой социальной успешной женщиной стоит манипулировавшая ей семья — которая и предустановила педали, на которые потом жмет абьюзивный партнер.
Человек, которого идеализировали, а не оценивали его конкретные старания, чувствует отчужденность своих реальных способностей и интенций от той оценки, которую он получает.
В нашей жизненной логике всё время чего-то не хватало, чтобы соединить «я» и «идеальный я в глазах других» — поэтому мы приписываем свои достижения везению, случайности или ошибке.
-продолжение следует-
#травкина_осознанность #травкина_отношения
Причина вторая: идеализация
Вчера я написала об обесценивании, но некоторых детей, наоборот, идеализировали: Машенька у нас всегда лучше всех!
Такие дети часто не понимают, какие именно действия приводят к высоко оцененному результату, но то и дело слышат, что они умны и талантливы. Здесь часто сходятся в одной точке реальность (хорошо развивающийся ребенок) и иллюзии (тщеславное желание взрослых растить «особенного» ребенка, которым можно похвастаться перед знакомыми и гостями). Но иногда бывает и так, что родители идеализируют детей, чтобы компенсировать свою несостоятельность. Иногда — это часть нарциссической манипуляции, когда одного ребенка принижают, а другого идеализируют, чтобы создать атмосферу борьбы за родительскую «любовь».
Мы можем воспринимать хвалебное семейное послание так: раз я одаренная, то, в отличие от «обычных» людей, мне не нужно специально учиться — ведь у меня от природы есть что-то, что делает меня умной. Наоборот, учиться и пытаться — позорно в моем положении, у меня всё должно получаться само.
Но само ничего не получается: как сохранить высокий статус. Зреет червь сомнения: что если в оценке меня произошла ошибка: где та одаренность, которую мне приписывали с детства? В чем она проявляется? Как я узнаю, что не утратила ее? Может быть, ее и не было? Что если об этом узнают другие?!
Если мы успешны, то можем мучиться страхом разоблачения, потому что привыкли: высокая оценка не дается просто так, вот-вот настанет момент, когда нам поставят условие — и мы должны будем снова доказывать, что достойны. Кстати, так умницы-отличницы-спортсменки-красавицы оказываются в удушающих отношениях с не особо приятными требовательными людьми: часто за такой социальной успешной женщиной стоит манипулировавшая ей семья — которая и предустановила педали, на которые потом жмет абьюзивный партнер.
Человек, которого идеализировали, а не оценивали его конкретные старания, чувствует отчужденность своих реальных способностей и интенций от той оценки, которую он получает.
В нашей жизненной логике всё время чего-то не хватало, чтобы соединить «я» и «идеальный я в глазах других» — поэтому мы приписываем свои достижения везению, случайности или ошибке.
-продолжение следует-
#травкина_осознанность #травкина_отношения
Откуда берется синдром самозванки?
Причина третья: дискриминация
Две предыдущих причины были психологическими, но не стоит забывать и о социальном бэкграунде. Многие из нас регулярно слышат суждения о себе, которые заставляют сомневаться в своих способностях, достоинстве и шансах на успех.
Дискриминация — это обесценивание целой группы людей и убеждение, что у принадлежащих к ней людей нет качеств, способствующих социальному успеху. Например:
-женщины не способны к интеллектуальным занятиям и управлению, а за их бизнесом стоит богатый мужчина;
-темнокожие склонны к преступному поведению и ленивы;
-темнокожие женщины заинтересованы только в продаже своего тела;
-бедные люди все малообразованны, с низким уровнем интеллекта и сами виноваты в своей нищете;
-и тд, you name it
Я много знаю о дискриминации женщин, тк училась в школе и двух университетах. Но я уверена, что те из вас, кто делает корпоративную или академическую карьеру, знают об этом куда больше. Тем более я не знаю подробностей дискриминации по цвету кожи, религии, национальности или в связи психофобностью или эйблизмом общества. Поделитесь своими историями, если вам есть, что рассказать об этом в связи с самозванством.
Когда вы относитесь к группе, которую дискриминируют, вы сами привыкаете считать себя вторым сортом. Это действует, как обесценивание в семье — но куда тотальнее. В детстве вы видите, что к другом детям могут относиться не так, и чувствуете: что-то тут не то. А на социальном уровне труднее увидеть альтернативу, потому что ко всем людям, с которыми мы себя отождествляем, относятся с одинаковым предубеждением. Например, если в обществе считается, что женщины менее интеллектуальны, чем мужчины — это «самоочевидно» для всех (так было в моем детстве и юности). У всей группы заниженная самооценка — но кажется, что это объективная данность.
При этом часто такую группу формально не ограничивают в попытках учиться и работать. Просто оценивают заведомо ниже. Поэтому работать для тех же результатов приходится больше (даже в равноправной северной Европе к ученым женщинам предъявляют в 2,5 раза больше требований, чем к мужчинам). Выходит, ты работаешь больше и усерднее. Поэтому часто имеешь более высокую квалификацию, чем представители более «социально приемлемой» группы. Но несмотря на это при прочих равных вместо тебя возьмут представителя более «привилегированной» группы, а если и возьмут, то будут платить меньше, а относиться более требовательно.
Всё это «плавит» реалистичную систему оценки самой себя. Ты привыкаешь требовать с себя больше, недооценивать результаты и не позволять себе «почивать на лаврах» — но не из-за психологических проблем, а потому что это необходимая подстройка к социальной реальности! Ты учишься не доверять своей оценке себя и занижать ее просто для того, чтобы твой анализ себя совпал с анализом окружающих!
В результате, чего бы ты ни добилась, чувствуешь внутренний изъян и неуверенность: в результате социального научения ты знаешь, что ты — второй сорт «от природы», и старания ни при чем. Неудивительно, что ты не можешь насладиться плодами своего труда!
Поэтому я не очень люблю сугубо психологический подход при работе с синдромом самозванки, если речь идет, например, об авторах женщинах (с ними я работаю больше, чем с мужчинами, но это бы относилось и к другим группам, если бы я с ними работала). Работать только через психологию — значит игнорировать социальное давление, которое приводит к ощущению собственной недостаточности. Это полностью перекладывает ответственность на самого человека, что несправедливо.
Да, промыть голову от парадигмы своей групповой «недостаточности» — наша личная ответственность. Но осознать, что мы не выбирали быть самозванцем и что нам подсадили это чувство извне — важно. Это позволяет почувствовать злость от того, что тебя обманывали о тебе самой. И преисполниться решимости наконец добиться того, что соответствует твоему вкладу.
#травкина_осознанность #травкина_отношения
Причина третья: дискриминация
Две предыдущих причины были психологическими, но не стоит забывать и о социальном бэкграунде. Многие из нас регулярно слышат суждения о себе, которые заставляют сомневаться в своих способностях, достоинстве и шансах на успех.
Дискриминация — это обесценивание целой группы людей и убеждение, что у принадлежащих к ней людей нет качеств, способствующих социальному успеху. Например:
-женщины не способны к интеллектуальным занятиям и управлению, а за их бизнесом стоит богатый мужчина;
-темнокожие склонны к преступному поведению и ленивы;
-темнокожие женщины заинтересованы только в продаже своего тела;
-бедные люди все малообразованны, с низким уровнем интеллекта и сами виноваты в своей нищете;
-и тд, you name it
Я много знаю о дискриминации женщин, тк училась в школе и двух университетах. Но я уверена, что те из вас, кто делает корпоративную или академическую карьеру, знают об этом куда больше. Тем более я не знаю подробностей дискриминации по цвету кожи, религии, национальности или в связи психофобностью или эйблизмом общества. Поделитесь своими историями, если вам есть, что рассказать об этом в связи с самозванством.
Когда вы относитесь к группе, которую дискриминируют, вы сами привыкаете считать себя вторым сортом. Это действует, как обесценивание в семье — но куда тотальнее. В детстве вы видите, что к другом детям могут относиться не так, и чувствуете: что-то тут не то. А на социальном уровне труднее увидеть альтернативу, потому что ко всем людям, с которыми мы себя отождествляем, относятся с одинаковым предубеждением. Например, если в обществе считается, что женщины менее интеллектуальны, чем мужчины — это «самоочевидно» для всех (так было в моем детстве и юности). У всей группы заниженная самооценка — но кажется, что это объективная данность.
При этом часто такую группу формально не ограничивают в попытках учиться и работать. Просто оценивают заведомо ниже. Поэтому работать для тех же результатов приходится больше (даже в равноправной северной Европе к ученым женщинам предъявляют в 2,5 раза больше требований, чем к мужчинам). Выходит, ты работаешь больше и усерднее. Поэтому часто имеешь более высокую квалификацию, чем представители более «социально приемлемой» группы. Но несмотря на это при прочих равных вместо тебя возьмут представителя более «привилегированной» группы, а если и возьмут, то будут платить меньше, а относиться более требовательно.
Всё это «плавит» реалистичную систему оценки самой себя. Ты привыкаешь требовать с себя больше, недооценивать результаты и не позволять себе «почивать на лаврах» — но не из-за психологических проблем, а потому что это необходимая подстройка к социальной реальности! Ты учишься не доверять своей оценке себя и занижать ее просто для того, чтобы твой анализ себя совпал с анализом окружающих!
В результате, чего бы ты ни добилась, чувствуешь внутренний изъян и неуверенность: в результате социального научения ты знаешь, что ты — второй сорт «от природы», и старания ни при чем. Неудивительно, что ты не можешь насладиться плодами своего труда!
Поэтому я не очень люблю сугубо психологический подход при работе с синдромом самозванки, если речь идет, например, об авторах женщинах (с ними я работаю больше, чем с мужчинами, но это бы относилось и к другим группам, если бы я с ними работала). Работать только через психологию — значит игнорировать социальное давление, которое приводит к ощущению собственной недостаточности. Это полностью перекладывает ответственность на самого человека, что несправедливо.
Да, промыть голову от парадигмы своей групповой «недостаточности» — наша личная ответственность. Но осознать, что мы не выбирали быть самозванцем и что нам подсадили это чувство извне — важно. Это позволяет почувствовать злость от того, что тебя обманывали о тебе самой. И преисполниться решимости наконец добиться того, что соответствует твоему вкладу.
#травкина_осознанность #травкина_отношения
Откуда берется синдром самозванки?
Причина четвертая: привилегии
В постах первых трех причинах синдрома самозванцев мы поняли, что он связан с ощущением разницы между тем, как мы себя оцениваем, и тем, как нас оценивают другие. В этом смысле эта причина — привилегии — очень похожи на причину №2, идеализацию в детстве: в обоих случаях человека оценивают незаслуженно высоко — только в первом это происходит в семье, а во втором — в социуме.
Когда я говорю о незаслуженности — это не мое оценочное суждение. Я имею в виду ситуацию, в которой человек ничего не сделал для того, чтобы его высоко оценивали или же не может точно указать на ту причину, по которой его хорошо оценивают, потому что оценка связана не с его делами, а с другим фактором. В результате он чувствует, что не может контролировать своими действиями отношение к себе других людей.
Как происходит в идеале? Ты постаралась и что-то сделала, другие посмотрели, похвалили тебя за усилия, оценили результат. В следующий раз ты сделаешь хуже — тебе похвалят и оценят меньше. Сделаешь лучше — будут хвалить сильнее и оценивать выше. Конечно, жизнь сложнее, чем эта схема. Но есть крайние случаи, когда похвала и оценка никак не связана с нашими действиями. Таков случай привелегий.
Я встречала такого рода синдром самозванца у молодых людей из знаменитых и успешных семей, особенно если они идут по стопам одного из родителей в профессии, и особенно остро — если профессия творческая, где и так много мучений на тему «а кто же я?». Таким девушкам и бношам многое достается просто «по фамилии» и «по звонку» — то, ради чего другие трудятся, пытаются, набивают шишки и отращивают броню. В результате они всё время не уверены: это я сделал_а — или это тень моих отца и матери, которую люди видят вместо меня?
Многие, чтобы избавиться от такого наваждения, меняют фамилию, берут псевдоним или врут, что они со звездным родителем — просто однофамильцы (в эпоху соцсетей это уже почти невозможно, просто вспомнила случай из советской эпохи).
Еще такой синдром самозванки встречается у конвенционально красивых от природы девушек, особенно у тех, кто органично чувствует себя в своей гендерной роли — выглядят женственно, в общем. С одной стороны, они, как и все мы в то или иное время, подвержены стереотипам о том, что женщины более глупы и менее способны мужчин. С другой, общепризнанная красота подталкивает окружающих выделять таких девушек, и часто у них появляются некоторые условные «привилегии» в своем социуме. Но они могут чувствовать, что их оценивают не по делам, а по внешности — и начинают сомневаться, воспринимают ли их, как личность, а не как картинку. Не знаю, кстати, работает ли конвенциональная красота так с парнями.
Девушки, которых это фрустрирует, могут относительно успешно решить такую положительную предвзятость, «испортив» красоту: отстричь и выкрасить в зеленый волосы, наделать пирсинга и одеваться так, чтобы никто не подумал, что они могут быть украшением коллектива.
Тут мы снова видим синдром самозванства, как психологический феномен с глубоко социальными корнями. И мне кажется поэтому, что его нельзя полностью решить только «внутри себя»: необходима и работа над отношениями с окружающими. Но о путях решения — позже.
Это всё вовсе не означает, что все люди из успешных семей или все девушки «модельной» внешности будут мучиться синдромом самозванцев. Для этого, кроме привилегий, нужен ещё специфический психотип, склонность к рефлексии и предрасположенность к самокритичности. Люди более деятельные и менее склонные к размышлениям, наоборот, найдут своё положение очень выгодным и не будут сомневаться, что они его заслужили. И тоже будут правы — вот, в чем парадокс!
#травкина_осознанность #травкина_отношения
Причина четвертая: привилегии
В постах первых трех причинах синдрома самозванцев мы поняли, что он связан с ощущением разницы между тем, как мы себя оцениваем, и тем, как нас оценивают другие. В этом смысле эта причина — привилегии — очень похожи на причину №2, идеализацию в детстве: в обоих случаях человека оценивают незаслуженно высоко — только в первом это происходит в семье, а во втором — в социуме.
Когда я говорю о незаслуженности — это не мое оценочное суждение. Я имею в виду ситуацию, в которой человек ничего не сделал для того, чтобы его высоко оценивали или же не может точно указать на ту причину, по которой его хорошо оценивают, потому что оценка связана не с его делами, а с другим фактором. В результате он чувствует, что не может контролировать своими действиями отношение к себе других людей.
Как происходит в идеале? Ты постаралась и что-то сделала, другие посмотрели, похвалили тебя за усилия, оценили результат. В следующий раз ты сделаешь хуже — тебе похвалят и оценят меньше. Сделаешь лучше — будут хвалить сильнее и оценивать выше. Конечно, жизнь сложнее, чем эта схема. Но есть крайние случаи, когда похвала и оценка никак не связана с нашими действиями. Таков случай привелегий.
Я встречала такого рода синдром самозванца у молодых людей из знаменитых и успешных семей, особенно если они идут по стопам одного из родителей в профессии, и особенно остро — если профессия творческая, где и так много мучений на тему «а кто же я?». Таким девушкам и бношам многое достается просто «по фамилии» и «по звонку» — то, ради чего другие трудятся, пытаются, набивают шишки и отращивают броню. В результате они всё время не уверены: это я сделал_а — или это тень моих отца и матери, которую люди видят вместо меня?
Многие, чтобы избавиться от такого наваждения, меняют фамилию, берут псевдоним или врут, что они со звездным родителем — просто однофамильцы (в эпоху соцсетей это уже почти невозможно, просто вспомнила случай из советской эпохи).
Еще такой синдром самозванки встречается у конвенционально красивых от природы девушек, особенно у тех, кто органично чувствует себя в своей гендерной роли — выглядят женственно, в общем. С одной стороны, они, как и все мы в то или иное время, подвержены стереотипам о том, что женщины более глупы и менее способны мужчин. С другой, общепризнанная красота подталкивает окружающих выделять таких девушек, и часто у них появляются некоторые условные «привилегии» в своем социуме. Но они могут чувствовать, что их оценивают не по делам, а по внешности — и начинают сомневаться, воспринимают ли их, как личность, а не как картинку. Не знаю, кстати, работает ли конвенциональная красота так с парнями.
Девушки, которых это фрустрирует, могут относительно успешно решить такую положительную предвзятость, «испортив» красоту: отстричь и выкрасить в зеленый волосы, наделать пирсинга и одеваться так, чтобы никто не подумал, что они могут быть украшением коллектива.
Тут мы снова видим синдром самозванства, как психологический феномен с глубоко социальными корнями. И мне кажется поэтому, что его нельзя полностью решить только «внутри себя»: необходима и работа над отношениями с окружающими. Но о путях решения — позже.
Это всё вовсе не означает, что все люди из успешных семей или все девушки «модельной» внешности будут мучиться синдромом самозванцев. Для этого, кроме привилегий, нужен ещё специфический психотип, склонность к рефлексии и предрасположенность к самокритичности. Люди более деятельные и менее склонные к размышлениям, наоборот, найдут своё положение очень выгодным и не будут сомневаться, что они его заслужили. И тоже будут правы — вот, в чем парадокс!
#травкина_осознанность #травкина_отношения
Telegram
Настигло
Откуда берется синдром самозванки?
Причина вторая: идеализация
Вчера я написала об обесценивании, но некоторых детей, наоборот, идеализировали: Машенька у нас всегда лучше всех!
Такие дети часто не понимают, какие именно действия приводят к высоко оцененному…
Причина вторая: идеализация
Вчера я написала об обесценивании, но некоторых детей, наоборот, идеализировали: Машенька у нас всегда лучше всех!
Такие дети часто не понимают, какие именно действия приводят к высоко оцененному…
Самосовершенствование опасно для вашего здоровья
Нет, серьёзно. Самосовершенствование, работа над собой, «стать лучшей версией себя» — все эти тропы знакомы всем и большинству кажутся самоочевидной ценностью. Но почему они ценны? Я люблю задавать вопрос «зачем?» в самых неуместных (казалось бы) ситуациях, и это — одна из них.
Как правило, в сообществах с установкой на самосовершенствование, рекорды, продуктивности и прочее выпрыгивание из штанов, есть лидер. Это может быть духовный гуру, бизнес-куч, психолог или просто неформальный «старший». Часто ваша усердная работа по росту над собой — насос, который накачивает именно его эго (ну и вам потом тоже перепадает, в виде его похвалы).
Если речь идёт не о сообществе, а о личной установке, такой «лидер» — это чаще всего один из родителей, который предъявлял очень высокие требования и, соответственно, очень высокий «порог входа» к источнику его любви. Даже если его больше нет рядом, он интернализован — попросту говоря, поселился образом и установками внутри вашей головы. Любви добиться уже, может, и нельзя (родитель может быть даже почившим) — но паттерн поведения остается.
А в итоге игра в самосовершенствование — это игра в одни ворота с собственным эго. Оно то сдувается, то накачивается обратно, но всё это суета и нет в этом никакой отдачи — никакой любви, которой мы ищем. Только кормление бездонной дыры самооценки (то своей, то чужой, то не разберешься).
Что ещё хуже, дискурс самосовершенствования многих заставляет жить в условиях мнимого дефицита и дутой конкуренции за ресурсы. Как измерить совершенство? Никак. А вот стремиться быть лучше других — понятное мерило. На такой вертикальной шкале если я не лучше, значит — хуже. Значит — эго снова сдулось и мучительно требует накачки. Поэтому я снова пойду на сушку, йогу в бане, медитативной ретрит, останусь после работы, поработаю без выходных или упорюсь в спортзале — нужное подчеркнуть.
Хуже того: если у кого-то что-то удалось, то мне от этого плохо. Потому что страшно: если тот другой лучше, то я что же, опять съехала вниз на этой вертикальной шкале? Тупо колесо Сансары. Никуда не деться. Никак не решить.
А потом мы удивляемся, почему всё время так истощены и что это за диагноз такой «синдром хронической усталости»! Сизиф тоже страдал СХУ, я видела медкарту.
Мой рецепт — превратить вертикаль в горизонталь. Увидеть людей не через шкалу «лучше/хуже», а через призму бесконечных горизонтальных различий. Мы все довольно похожи в целом, но дьявол в деталях, в деталях же — наша уникальность. Все по-разному пишут книги, танцуют, лечат и управляют. Невозможно повторить другого, но можно у него научиться — и с ним поделиться.
А когда в моем мире появляется настоящий осязаемый Другой и взаимный обмен, то вместо бесконечных кривляний перед зеркалом становится возможен танец. Танец сотрудничества! Вроде как взаимный обмен — это и есть любовь?
Да, мы все несовершенны. И в этом прелесть жизни. Зато мы можем объединиться и сделать месте больше, чем в одиночестве. По-моему, кооперация — одна из самых офигительных возможностей, которую нам подарил наш сложно организованный мозг. Слава неокортексу и дружбе!
#травкина_мозг #травкина_осознанность #травкина_отношения
Нет, серьёзно. Самосовершенствование, работа над собой, «стать лучшей версией себя» — все эти тропы знакомы всем и большинству кажутся самоочевидной ценностью. Но почему они ценны? Я люблю задавать вопрос «зачем?» в самых неуместных (казалось бы) ситуациях, и это — одна из них.
Как правило, в сообществах с установкой на самосовершенствование, рекорды, продуктивности и прочее выпрыгивание из штанов, есть лидер. Это может быть духовный гуру, бизнес-куч, психолог или просто неформальный «старший». Часто ваша усердная работа по росту над собой — насос, который накачивает именно его эго (ну и вам потом тоже перепадает, в виде его похвалы).
Если речь идёт не о сообществе, а о личной установке, такой «лидер» — это чаще всего один из родителей, который предъявлял очень высокие требования и, соответственно, очень высокий «порог входа» к источнику его любви. Даже если его больше нет рядом, он интернализован — попросту говоря, поселился образом и установками внутри вашей головы. Любви добиться уже, может, и нельзя (родитель может быть даже почившим) — но паттерн поведения остается.
А в итоге игра в самосовершенствование — это игра в одни ворота с собственным эго. Оно то сдувается, то накачивается обратно, но всё это суета и нет в этом никакой отдачи — никакой любви, которой мы ищем. Только кормление бездонной дыры самооценки (то своей, то чужой, то не разберешься).
Что ещё хуже, дискурс самосовершенствования многих заставляет жить в условиях мнимого дефицита и дутой конкуренции за ресурсы. Как измерить совершенство? Никак. А вот стремиться быть лучше других — понятное мерило. На такой вертикальной шкале если я не лучше, значит — хуже. Значит — эго снова сдулось и мучительно требует накачки. Поэтому я снова пойду на сушку, йогу в бане, медитативной ретрит, останусь после работы, поработаю без выходных или упорюсь в спортзале — нужное подчеркнуть.
Хуже того: если у кого-то что-то удалось, то мне от этого плохо. Потому что страшно: если тот другой лучше, то я что же, опять съехала вниз на этой вертикальной шкале? Тупо колесо Сансары. Никуда не деться. Никак не решить.
А потом мы удивляемся, почему всё время так истощены и что это за диагноз такой «синдром хронической усталости»! Сизиф тоже страдал СХУ, я видела медкарту.
Мой рецепт — превратить вертикаль в горизонталь. Увидеть людей не через шкалу «лучше/хуже», а через призму бесконечных горизонтальных различий. Мы все довольно похожи в целом, но дьявол в деталях, в деталях же — наша уникальность. Все по-разному пишут книги, танцуют, лечат и управляют. Невозможно повторить другого, но можно у него научиться — и с ним поделиться.
А когда в моем мире появляется настоящий осязаемый Другой и взаимный обмен, то вместо бесконечных кривляний перед зеркалом становится возможен танец. Танец сотрудничества! Вроде как взаимный обмен — это и есть любовь?
Да, мы все несовершенны. И в этом прелесть жизни. Зато мы можем объединиться и сделать месте больше, чем в одиночестве. По-моему, кооперация — одна из самых офигительных возможностей, которую нам подарил наш сложно организованный мозг. Слава неокортексу и дружбе!
#травкина_мозг #травкина_осознанность #травкина_отношения
Из любви
Недавно хотела написать пост о любви — написала 33 000 знаков, и только наполовину объяснила предмет разговора. Подумала, что раз так, однажды напишу книгу о любви. Но не сейчас: сейчас я кое-чего о ней не знаю, а для книги мне нужна не только наука, религия и философия — но и некоторый жизненный опыт. Хорошая цель на ближайшие несколько лет, не правда ли?
Историю слова «любовь» можно проследить до древнеиндийского lúbhyati («желает»), lōbhas («желание, жажда») и lōbháyati («возбуждает желание»). А однокоренное латинское lubīdō, libīdō в значении «страстное желание» известно нам на кириллице как «либидо».
Однако вовсе не так просто понять, о каком желании речь, как мне кажется. Всем нам знакомы ситуации, когда люди принимают сексуальное влечение за любовь, в то время как первое — гораздо более узкое понятие, чем второе.
В этом смысле мне ближе Карл Юнг, чем Зигмунд Фрейд. Фрейд понимал «либидо», как энергию полового влечения, которая может быть переработана («сублимирована») в другие типы энергии, например, в творчество. Мне кажется, современная теория культуры, как результата работы полового отбора (вся культура появилась из попытки одних людей «выделиться умениями» и выиграть расположение партнеров для зачатия у других) — продолжение этой идеи.
Карл Юнг видел сексуальное влечение, только как одно из проявлений энергии. Мне кажется, в этом смысле он ближе к нейробиологии, которая показывает, что мотивация реализовать совершенно разные потребности (от голода и секса до познания и родительского поведения) управляется примерно одним и тем же механизмом.
Желание можно отделить от объекта желания и пронаблюдать желание-само-по-себе. Я могу желать заняться сексом с кем-то, могу хотеть искупаться в жару, могу пересохшим ртом жаждать воды, могу мечтать поступить учиться в Сорбонну или стремиться к тому, чтобы найти лекарство от Альцгеймера. Разными эти явления делают объекты, на которые направлены мои драйвы. Но само желание — это одно и то же состояние.
Ожегов в словаре определяет желание как «влечение, стремление к осуществлению чего-нибудь, обладанию чем-нибудь». А в биологии такое состояние называется мотивацией. Мотивация с точки зрения работы мозга — это выделение нейромедиатора дофамина, который толкает организм на выход из режима сохранения энергии, чтобы потратить ее на действие.
Мне кажется, что когда мы мыслим любовь исключительно как желание обладать объектом любви, мы заходим в тупик. И мы действительно можем почувствовать этот в тупик, реализуя такой сценарий: вспомнить только, как мы задыхаемся от отчаяния, пытаясь слиться с партнером в период самой острой влюбленности — безуспешно. Ну или, при плохом исходе, чувствуем пустоту, попытавшись «захватить» то, чего желаем. Обладание ограничено.
Но что если мыслить любовь, как силу, способную воплотить наше стремление к предмету нашего обожания, как действие? Желание — это желание действия. Нужно что-то сделать из любви: здесь и выход из тупика, и выплеск эмоций, и реализация мотивации, и поле для творческого решения вопроса о том, во что вообще может воплотиться такое действие. И создание культуры и науки — тоже. А еще после реализации дейсвтия мы чувствуем удовлетворение, даже если эксзистенциальная невозможность слиться с любимыми никуда не исчезла.
Если бы мне нужен был бы лозунг, я взяла бы мото «делай из любви!».
#травкина_мозг #травкина_отношения
P.S. И ещё один бессмертный пост про любовь для всех, кому интересно.
Недавно хотела написать пост о любви — написала 33 000 знаков, и только наполовину объяснила предмет разговора. Подумала, что раз так, однажды напишу книгу о любви. Но не сейчас: сейчас я кое-чего о ней не знаю, а для книги мне нужна не только наука, религия и философия — но и некоторый жизненный опыт. Хорошая цель на ближайшие несколько лет, не правда ли?
Историю слова «любовь» можно проследить до древнеиндийского lúbhyati («желает»), lōbhas («желание, жажда») и lōbháyati («возбуждает желание»). А однокоренное латинское lubīdō, libīdō в значении «страстное желание» известно нам на кириллице как «либидо».
Однако вовсе не так просто понять, о каком желании речь, как мне кажется. Всем нам знакомы ситуации, когда люди принимают сексуальное влечение за любовь, в то время как первое — гораздо более узкое понятие, чем второе.
В этом смысле мне ближе Карл Юнг, чем Зигмунд Фрейд. Фрейд понимал «либидо», как энергию полового влечения, которая может быть переработана («сублимирована») в другие типы энергии, например, в творчество. Мне кажется, современная теория культуры, как результата работы полового отбора (вся культура появилась из попытки одних людей «выделиться умениями» и выиграть расположение партнеров для зачатия у других) — продолжение этой идеи.
Карл Юнг видел сексуальное влечение, только как одно из проявлений энергии. Мне кажется, в этом смысле он ближе к нейробиологии, которая показывает, что мотивация реализовать совершенно разные потребности (от голода и секса до познания и родительского поведения) управляется примерно одним и тем же механизмом.
Желание можно отделить от объекта желания и пронаблюдать желание-само-по-себе. Я могу желать заняться сексом с кем-то, могу хотеть искупаться в жару, могу пересохшим ртом жаждать воды, могу мечтать поступить учиться в Сорбонну или стремиться к тому, чтобы найти лекарство от Альцгеймера. Разными эти явления делают объекты, на которые направлены мои драйвы. Но само желание — это одно и то же состояние.
Ожегов в словаре определяет желание как «влечение, стремление к осуществлению чего-нибудь, обладанию чем-нибудь». А в биологии такое состояние называется мотивацией. Мотивация с точки зрения работы мозга — это выделение нейромедиатора дофамина, который толкает организм на выход из режима сохранения энергии, чтобы потратить ее на действие.
Мне кажется, что когда мы мыслим любовь исключительно как желание обладать объектом любви, мы заходим в тупик. И мы действительно можем почувствовать этот в тупик, реализуя такой сценарий: вспомнить только, как мы задыхаемся от отчаяния, пытаясь слиться с партнером в период самой острой влюбленности — безуспешно. Ну или, при плохом исходе, чувствуем пустоту, попытавшись «захватить» то, чего желаем. Обладание ограничено.
Но что если мыслить любовь, как силу, способную воплотить наше стремление к предмету нашего обожания, как действие? Желание — это желание действия. Нужно что-то сделать из любви: здесь и выход из тупика, и выплеск эмоций, и реализация мотивации, и поле для творческого решения вопроса о том, во что вообще может воплотиться такое действие. И создание культуры и науки — тоже. А еще после реализации дейсвтия мы чувствуем удовлетворение, даже если эксзистенциальная невозможность слиться с любимыми никуда не исчезла.
Если бы мне нужен был бы лозунг, я взяла бы мото «делай из любви!».
#травкина_мозг #травкина_отношения
P.S. И ещё один бессмертный пост про любовь для всех, кому интересно.
Telegram
Настигло
Про любовь, про что же ещё?
Во-первых, хочу заметить, что праздник всех влюбленных придуман для коммерциализации влюбленности и стандартизации проявлений своих чувств. 14 февраля создает у вас потребность, которой без этого дня бы не существовало: купить…
Во-первых, хочу заметить, что праздник всех влюбленных придуман для коммерциализации влюбленности и стандартизации проявлений своих чувств. 14 февраля создает у вас потребность, которой без этого дня бы не существовало: купить…
Зачем мы мыслим стереотипами?
Мы много обсуждаем — и осуждаем — конкретные стереотипы: мужчины не плачут, толстые нездоровые, москвичи неприветливые итд. Но редко кто задумывается о том, зачем же такая вредная штука вообще существует и как работать с ней с учетом ее, скажем так, "задачи".
В августе Зоя Молчанова пригласила меня на первый выпуск уже второго сезона своего подкаста "Всё вообще не так", который полностью посвящен теме стереотипов. Весь первый сезон разбирая конкретные стереотипы, Зоя поняла, что так и не углубилась в вопрос о природе этого явления — и предложила мне затереть о нейробиологии этого явления.
Каюсь, из нейробиологии там только зачин. Такие абстрактные темы, как всегда, несут мой утлый плот в психологию и философию. Но на пару со второй гостьей-психологом получилась довольно любопытная композиция. Как говорится, слушайте и делайте выводы сами.
Мои основные тезисы:
☝Стереотипы — необходимые элементы познания мира, которые помогают быстро делать рабочие обобщения из небольшого количества опыта
☝Без такого постоянного обобщения "из недостаточности" обучение и познание невозможно
☝Задача эффективного мозга — строить модели мира, которые помогут делать верные предсказания и принимать решения
☝"Плохие" стереотипы — это, по сути, обобщения, которые потеряли или в процессе потери актуальности и уже не помогают предсказывать и принимать решения
☝Что касается стереотипах о других, не своих, группах (все мужики козлы, женская логика, бедные ленивые, богатые воры и тд) — надо помнить, что мозг устроен так: негативные стереотипы о других группах помогают ощущать свою группу, как лучшую. Это приносит комфорт и првышает уровень счастья. Поэтому нужно помнить, что часто люди держатся не столько за гадкие обобщения о других — сколько за свой комфорт, счастье и идентичность.
Как с этим работать, нам должны конфликтологи рассказать. Я могу только посоветовать всем изучить методы ненасильственного общения Маршалла Розенберга.
#травкина_мозг #травкина_отношения
Мы много обсуждаем — и осуждаем — конкретные стереотипы: мужчины не плачут, толстые нездоровые, москвичи неприветливые итд. Но редко кто задумывается о том, зачем же такая вредная штука вообще существует и как работать с ней с учетом ее, скажем так, "задачи".
В августе Зоя Молчанова пригласила меня на первый выпуск уже второго сезона своего подкаста "Всё вообще не так", который полностью посвящен теме стереотипов. Весь первый сезон разбирая конкретные стереотипы, Зоя поняла, что так и не углубилась в вопрос о природе этого явления — и предложила мне затереть о нейробиологии этого явления.
Каюсь, из нейробиологии там только зачин. Такие абстрактные темы, как всегда, несут мой утлый плот в психологию и философию. Но на пару со второй гостьей-психологом получилась довольно любопытная композиция. Как говорится, слушайте и делайте выводы сами.
Мои основные тезисы:
☝Стереотипы — необходимые элементы познания мира, которые помогают быстро делать рабочие обобщения из небольшого количества опыта
☝Без такого постоянного обобщения "из недостаточности" обучение и познание невозможно
☝Задача эффективного мозга — строить модели мира, которые помогут делать верные предсказания и принимать решения
☝"Плохие" стереотипы — это, по сути, обобщения, которые потеряли или в процессе потери актуальности и уже не помогают предсказывать и принимать решения
☝Что касается стереотипах о других, не своих, группах (все мужики козлы, женская логика, бедные ленивые, богатые воры и тд) — надо помнить, что мозг устроен так: негативные стереотипы о других группах помогают ощущать свою группу, как лучшую. Это приносит комфорт и првышает уровень счастья. Поэтому нужно помнить, что часто люди держатся не столько за гадкие обобщения о других — сколько за свой комфорт, счастье и идентичность.
Как с этим работать, нам должны конфликтологи рассказать. Я могу только посоветовать всем изучить методы ненасильственного общения Маршалла Розенберга.
#травкина_мозг #травкина_отношения
Podcast.ru
Подкаст «Всё вообще не так» – Podcast.ru
Стереотипы — как болезнь, которую не видишь, но чувствуешь. Проникают в нас постепенно, захватывают мозг и сердечко, влияют на мысли, слова и действия, и потом ты уже вообще не понимаешь, где твое мнение, а где — навязанное.
В подкасте «Всё вообще не так»…
В подкасте «Всё вообще не так»…
Уроки Стамбула Ч.3
Третий урок Стамбула — песня о сути любого путешествия: будь то двухнедельные каникулы или целое жизненное путешествие (почитать о первом и о втором уроках Стамбула).
В любом путешествии (для меня) главное — не достопримечательности, еда или пейзажи, а люди. Познавать людей интересно всегда. Но в другой культуре, языке, истории, политической и экономической ситуации — НЕВЕРОЯТНО интересно. Ведь можно наблюдать, в чем меняют эти переменные психику, а какие явления остаются универсальными, понятными без переводчиков, общечеловеческими.
Вообще это был первый раз (не считая детства), когда я была в стране, где не говорят на русском (а часто не говорят и на английском). Тогда впервые охранник из музея открыл мне истинное чудо Гугл-переводчика.
Он был одинок, скучал. Говорил: надо учить английский, но у меня нет друзей, которые хотят учить вместе, а сам я не могу, поговорите со мной. Он говорил на турецком, я отвечала на английском, смартфон переводил. В эти 15 минут мне казалось, что вокруг нас завихряются воронки пространственно-временного континуума, потому что совершается технологическое транскультурное чудо. Без общего языка мы были бы друг другу случайны прохожие. Но мы поняли друг друга. Нет, мы ПОНЯЛИ друг друга: теперь где-то далеко есть человек, который может быть, вспомнит меня с особым теплом, когда ему снова будет скучно перед закрытием музея.
Я бы хотела рассказать вам о тех, кого я узнала за две недели: чтобы вспомнить о них с теплом и зафиксировать это ощущение.
Сорокалетняя держательница винтажного магазина. С сильно подведенными стрелками глазами, она была похожа на египтянку с советских открыток моего детства. Обсуждали стереотипы о русских и турках. Она рассказала, что все русские любят фейковое золото — на что я победно подняла руку с огромным псевдозолотым браслетом за 300р. Критиковала турецких мужчин: говорит, о них до 30 лет заботятся мамы, а потом выбирают им жену и сдают с рук на руки — в результате они беспомощны. «Секс — и тот не умеют», — подытожила она и махнула рукой.
Архитектор 28 лет. Прожил 5 лет в США в Бостоне и вернулся, чтобы открыть свое архитектурное агентство в Стамбуле. Купил золотистого ретривера, о котором мечтал с детства. Познакомились, потому что его собака меня укусила, играясь. Я рассказала, что в тот день меня еще укусили кошка и утка. Мы ездили выгуливать собаку по кличке Кунжут в лес, и я объясняла ему азы бихевиористского подхода к воспитанию собак. Он показал мне лучший донер в Стамбуле: невероятно огромный шматок мяса на вертушке, айран в стаканчике в комплекте и длиннющая очередь из местных. Его донер, как только он отвернулся, откусила у него его собака. И еще мы попробовали уличные мидии, фаршированные рисом — такой вот у турков фаст-фуд.
От него я узнала взгляд «местных либералов» на Турцию: проблемы с социальной политикой, украденные выборы, экономический спад, национализм, конфликты между консервативным и прогрессивным населением. В общем, мы выяснили, что Турция и Россия это почти одно и то же. Только Турция моложе: 23% населения — дети до 14 лет, люди 15-24 лет — еще 15%. И явка на выборы у них 86% (архитектор сказал: ну ведь чем больше людей приходят, тем сложнее подделывать?). Интересно, как им это удается.
Молодой курд, вместе со своей девушкой организовавший кафе. Случайно с подругой забежали к нему под крышу, когда начался жуткий ливень. Был отчислен из университета и отсидел в тюрьме за то, что говорил на курдском языке. Запрашивает политического убежища в Швейцарии, документы готовы, дело на мази, девушка приедет позже, когда он устроится. Говорил: я много чего умею и могу работать руками, мне работа не страшна, я хочу свободы. Хотел стать режиссером, показывал отрывки из короткометражек. В Турции турки и курды — абсолютное большинство, и борьба курдов за идентичность там принимает нехилые (хотя и не видные для туриста) масштабы.
…
[продолжение в следующем посте]
#травкина_отношения
Третий урок Стамбула — песня о сути любого путешествия: будь то двухнедельные каникулы или целое жизненное путешествие (почитать о первом и о втором уроках Стамбула).
В любом путешествии (для меня) главное — не достопримечательности, еда или пейзажи, а люди. Познавать людей интересно всегда. Но в другой культуре, языке, истории, политической и экономической ситуации — НЕВЕРОЯТНО интересно. Ведь можно наблюдать, в чем меняют эти переменные психику, а какие явления остаются универсальными, понятными без переводчиков, общечеловеческими.
Вообще это был первый раз (не считая детства), когда я была в стране, где не говорят на русском (а часто не говорят и на английском). Тогда впервые охранник из музея открыл мне истинное чудо Гугл-переводчика.
Он был одинок, скучал. Говорил: надо учить английский, но у меня нет друзей, которые хотят учить вместе, а сам я не могу, поговорите со мной. Он говорил на турецком, я отвечала на английском, смартфон переводил. В эти 15 минут мне казалось, что вокруг нас завихряются воронки пространственно-временного континуума, потому что совершается технологическое транскультурное чудо. Без общего языка мы были бы друг другу случайны прохожие. Но мы поняли друг друга. Нет, мы ПОНЯЛИ друг друга: теперь где-то далеко есть человек, который может быть, вспомнит меня с особым теплом, когда ему снова будет скучно перед закрытием музея.
Я бы хотела рассказать вам о тех, кого я узнала за две недели: чтобы вспомнить о них с теплом и зафиксировать это ощущение.
Сорокалетняя держательница винтажного магазина. С сильно подведенными стрелками глазами, она была похожа на египтянку с советских открыток моего детства. Обсуждали стереотипы о русских и турках. Она рассказала, что все русские любят фейковое золото — на что я победно подняла руку с огромным псевдозолотым браслетом за 300р. Критиковала турецких мужчин: говорит, о них до 30 лет заботятся мамы, а потом выбирают им жену и сдают с рук на руки — в результате они беспомощны. «Секс — и тот не умеют», — подытожила она и махнула рукой.
Архитектор 28 лет. Прожил 5 лет в США в Бостоне и вернулся, чтобы открыть свое архитектурное агентство в Стамбуле. Купил золотистого ретривера, о котором мечтал с детства. Познакомились, потому что его собака меня укусила, играясь. Я рассказала, что в тот день меня еще укусили кошка и утка. Мы ездили выгуливать собаку по кличке Кунжут в лес, и я объясняла ему азы бихевиористского подхода к воспитанию собак. Он показал мне лучший донер в Стамбуле: невероятно огромный шматок мяса на вертушке, айран в стаканчике в комплекте и длиннющая очередь из местных. Его донер, как только он отвернулся, откусила у него его собака. И еще мы попробовали уличные мидии, фаршированные рисом — такой вот у турков фаст-фуд.
От него я узнала взгляд «местных либералов» на Турцию: проблемы с социальной политикой, украденные выборы, экономический спад, национализм, конфликты между консервативным и прогрессивным населением. В общем, мы выяснили, что Турция и Россия это почти одно и то же. Только Турция моложе: 23% населения — дети до 14 лет, люди 15-24 лет — еще 15%. И явка на выборы у них 86% (архитектор сказал: ну ведь чем больше людей приходят, тем сложнее подделывать?). Интересно, как им это удается.
Молодой курд, вместе со своей девушкой организовавший кафе. Случайно с подругой забежали к нему под крышу, когда начался жуткий ливень. Был отчислен из университета и отсидел в тюрьме за то, что говорил на курдском языке. Запрашивает политического убежища в Швейцарии, документы готовы, дело на мази, девушка приедет позже, когда он устроится. Говорил: я много чего умею и могу работать руками, мне работа не страшна, я хочу свободы. Хотел стать режиссером, показывал отрывки из короткометражек. В Турции турки и курды — абсолютное большинство, и борьба курдов за идентичность там принимает нехилые (хотя и не видные для туриста) масштабы.
…
[продолжение в следующем посте]
#травкина_отношения
Уроки Стамбула Ч.3, продолжение
[начало в предыдущем посте]
…
Двадцати двухлетний музыкант, работающий маркетологом на аутсорсе в США. Нас познакомила подруга. Перебрали с ним все стереотипы о турках и русских — все в целом оказались правдоподобными лол.
От него я узнала (и впоследствии не раз подтвердила в других разговорах), что некоторая часть молодежи в Турции увлекается марксизмом, с восторгом говорит о Ленине — не знаю, насколько глубоко это всё понимается, не было времени разобраться. Но с учетом очень молодого населения и падения уровня жизни тенденция интересненькая.
Встречу мы закончили в час ночи ором песен на пустеющем Истикляль: должна же я была продемонстрировать ему, как русские поют «Очи черные» даже без водки и икры!
Молодая ливанка с двумя самыми красивыми в мире детьми, которую я догоняла, чтобы предложить прислать фотографии, которые тайком сделала с ее семейством на фоне балатской улицы. Мы не говорили при встрече, но короткая переписка с ней на английском в вотсапе была похожа на арабскую сказку с красивыми и вежливыми иносказаниями. Звала заходить в гости, если буду в Ливане.
Двадцати восьмилетний владелец семейного кафе и утки, которая меня укусила сразу перед ретривером и после кошки. Показал, как живёт злачный Таксим: жизнь там не прекращается ни ночью, ни на «строжайшем ковидном карантине». В любое время там можно найти джаз, техно, цыганскую вечеринку, африканскую торговлю, свежие фрукты, арабских детей-попрошаек, любой алкоголь и любые другие вещества и развлечения. Но кто что ищет, а я там нашла политических журналистов. Узнала о турецкой политической оппозиции, о сложностях с национализмом и с мусульманством.
Маркетолог крупного телеканала лет 35. Познакомилась с ним на улице, когда я искала в бизнес-районе госпиталь, который делает правильные ПЦР. Любитель нейромаркетинга и ЗОЖа. Благодаря нему дебютировала с лекцией о гендерных стереотипах и мозге на английском языке на узкую аудиторию. Теперь подумываю найти англоязычного студента нейробиологии, чтобы с ним практиковать английский. Он обратил мое внимание на «перевернутый сексизм» в Турции: например, официант пододвигает стул для мужчины, а не для женщины — потому что мужчина более уважаемый.
Владелец цветочного магазина и студии флористики средних лет, который 20 лет занимается цветочным бизнесом. От него узнала, что главный импортер голландских цветов — Россия, потому что русские женщины любят получать цветы больше всего других в мире (скорее всего, потому что у нас просто огромная страна, где женщинам на официальные праздники принято дарить цветы даже на работе). Его контра называется Marginal Flower, а меня он прозвал за выдающийся внешний вид marginal woman, накормил меня макарунами, надарил мне гербер — и еще попытался пофотографировать, в результате чего у меня в телефоне осталось штук тридцать страннейших фоторафий.
Больше всего меня, конечно, удивило, сколько РАЗНЫХ людей я встретила. Я впервые за долгие годы пожалела, что у меня нет с собой фотоаппарата: я бы хотела запечатлеть эти лица из разных стран, разных социальных слоёв и культур, перемешанные в одном котле. Импозантные темнокожие туристы в роскошных мусульманских нарядах и закутанные в черную ткань босоногие женщины с чумазыми детьми, бородатые торговцы в пиджаках с жилетами и провинциальные юноши, собирающие в огромные тюки картон; самые нарядные на улице русские туристки и одетые с ног до головы в паленые бренды турецкие мужчины среднего возраста; отлично говорящие на английском местные хипстеры и полностью европеизированные семьи из бизнес-районов — и смотрящие на меня подозрительно консервативные семейства, тянущиеся черной толпой в мечеть.
Я, может быть, дикая просто? Сижу за компьютером годами и общаюсь только буквами. Но меня всё это действительно поразило.
И сильно изменило вектор, в котором я мыслю свою жизнь. Это был не только урок Стамбула, но и урок всего моего 2021 года, который я обобщу пожжже.
#травкина_отношения
[начало в предыдущем посте]
…
Двадцати двухлетний музыкант, работающий маркетологом на аутсорсе в США. Нас познакомила подруга. Перебрали с ним все стереотипы о турках и русских — все в целом оказались правдоподобными лол.
От него я узнала (и впоследствии не раз подтвердила в других разговорах), что некоторая часть молодежи в Турции увлекается марксизмом, с восторгом говорит о Ленине — не знаю, насколько глубоко это всё понимается, не было времени разобраться. Но с учетом очень молодого населения и падения уровня жизни тенденция интересненькая.
Встречу мы закончили в час ночи ором песен на пустеющем Истикляль: должна же я была продемонстрировать ему, как русские поют «Очи черные» даже без водки и икры!
Молодая ливанка с двумя самыми красивыми в мире детьми, которую я догоняла, чтобы предложить прислать фотографии, которые тайком сделала с ее семейством на фоне балатской улицы. Мы не говорили при встрече, но короткая переписка с ней на английском в вотсапе была похожа на арабскую сказку с красивыми и вежливыми иносказаниями. Звала заходить в гости, если буду в Ливане.
Двадцати восьмилетний владелец семейного кафе и утки, которая меня укусила сразу перед ретривером и после кошки. Показал, как живёт злачный Таксим: жизнь там не прекращается ни ночью, ни на «строжайшем ковидном карантине». В любое время там можно найти джаз, техно, цыганскую вечеринку, африканскую торговлю, свежие фрукты, арабских детей-попрошаек, любой алкоголь и любые другие вещества и развлечения. Но кто что ищет, а я там нашла политических журналистов. Узнала о турецкой политической оппозиции, о сложностях с национализмом и с мусульманством.
Маркетолог крупного телеканала лет 35. Познакомилась с ним на улице, когда я искала в бизнес-районе госпиталь, который делает правильные ПЦР. Любитель нейромаркетинга и ЗОЖа. Благодаря нему дебютировала с лекцией о гендерных стереотипах и мозге на английском языке на узкую аудиторию. Теперь подумываю найти англоязычного студента нейробиологии, чтобы с ним практиковать английский. Он обратил мое внимание на «перевернутый сексизм» в Турции: например, официант пододвигает стул для мужчины, а не для женщины — потому что мужчина более уважаемый.
Владелец цветочного магазина и студии флористики средних лет, который 20 лет занимается цветочным бизнесом. От него узнала, что главный импортер голландских цветов — Россия, потому что русские женщины любят получать цветы больше всего других в мире (скорее всего, потому что у нас просто огромная страна, где женщинам на официальные праздники принято дарить цветы даже на работе). Его контра называется Marginal Flower, а меня он прозвал за выдающийся внешний вид marginal woman, накормил меня макарунами, надарил мне гербер — и еще попытался пофотографировать, в результате чего у меня в телефоне осталось штук тридцать страннейших фоторафий.
Больше всего меня, конечно, удивило, сколько РАЗНЫХ людей я встретила. Я впервые за долгие годы пожалела, что у меня нет с собой фотоаппарата: я бы хотела запечатлеть эти лица из разных стран, разных социальных слоёв и культур, перемешанные в одном котле. Импозантные темнокожие туристы в роскошных мусульманских нарядах и закутанные в черную ткань босоногие женщины с чумазыми детьми, бородатые торговцы в пиджаках с жилетами и провинциальные юноши, собирающие в огромные тюки картон; самые нарядные на улице русские туристки и одетые с ног до головы в паленые бренды турецкие мужчины среднего возраста; отлично говорящие на английском местные хипстеры и полностью европеизированные семьи из бизнес-районов — и смотрящие на меня подозрительно консервативные семейства, тянущиеся черной толпой в мечеть.
Я, может быть, дикая просто? Сижу за компьютером годами и общаюсь только буквами. Но меня всё это действительно поразило.
И сильно изменило вектор, в котором я мыслю свою жизнь. Это был не только урок Стамбула, но и урок всего моего 2021 года, который я обобщу пожжже.
#травкина_отношения
Смерть: переживание. Ч.1
Для того, чтобы лучше понять себя и других в процессе проживания столкновения со смертью близких, я попыталась разделить, какие чувства смешиваются в комок в процессе горевания.
Эмоциональная боль разлуки
Первая и самая понятная эмоция связана с расставанием с близким. Её легче всего понять, ведь этот комплекс ощущений знаком нам по завершению отношений с возлюбленными, по расставаниям с друзьями в детском лагере, по утрате компании при переезде в другой город или смены школы и тд.
Невозможность контактировать с близким — психофизиологическое переживание, в которое сильно вовлечено тело. Ученая Лиза Фельдман Баррет для понимания реактивной депрессии и боли после расставания вводит понятие «энергетического бюджета тела». Его рассчитывает мозг, когда планирует, откуда брать ресурсы для существования. Например, мать играет огромную роль в таком бюджете ребенка, потому что она дает пищу его телу. Соответственно, утрата матери — огромный удар и угроза для жизни, потому что мозг ребенка не может больше опираться на нее в удовлетворении важнейших потребностей тела.
Взрослые люди более автономны, но всё равно близкие люди становятся как бы частью нашего тела: мы рассчитываем, что они нас разгрузят, расслабят, рассмешат, что на них можно положиться, почувствовать рядом с ними защищенность итд. Их смерть делает в бюджете тела дыру, которую нужно долго латать.
Даже если человек вызывал не только позитивные эмоции, мы РАССЧИТЫВАЛИ свой тютелька-в-тютельку расписанный бюджет, исходя из взаимодействия с ним. Поэтому резко оборвавшиеся трудные отношения дестабилизируют в этом смысле так же, как и поддерживающие и добрые.
Фантомные боли нейронной сети
У меня есть предположение, что возможно испытывать фантомные боли по утраченным людям — так же, как по утраченным конечностям.
Мозг — это машина предсказаний для расчета бюджета и трат энергии. Для того, чтобы делать предсказания, в мозгу создаются проективные нейронные карты: каждая часть вашего тела, например, отражена как нейронная проекция в соматосенсорной коре: больше всего нейронов выделено для самых чувствительный часте тела (пальцы, губы, язык, гениталии), меньше всего — какая-нибудь спина и тд.
Но чтобы делать прогнозы, недостаточно проекций тела. Поэтому в мозге есть проекции пространства: карты знакомых вам мест, квартир, улиц. А также нужно строить прогнозы по поведению людей. Если наш мозг рассчитывает на близких людей как на часть энергетического бюджета организма, то на этих людей, очевидно, тоже должны быть выделены нейронные сети, занимающиеся предсказанием их реакции. Думаю, именно этим можно объяснить те ситуации, когда мы как бы обращаемся к близким: «что бы она сказал? как бы она поступила?» — и можем иногда буквально слышать их голос и видеть реакции, которые как бы «учат» нас, что сделать.
Когда тело внезапно теряет конечность — например, в результате взрыва, мозг не успевает приспособиться к тому, что тело изменилось: карта тела в мозге остается прежней. Активируя нейроны, которые управляли потерянной конечностью, мозг иногда производит ощущение присутствия этой конечности. Иногда — в форме фантомных болей.
Когда мы теряем близкого (особенно, внезапно), наш мозг тоже не успевает перестроиться: нейронная сеть проекции этого человека остается активна. И иногда дает о себе знать: мы слышим голос умершего, иногда он может мерещиться нам на привычном месте в квартире итд. И, конечно, мы чувствуем боль, когда мозг пытается «послать сигнал в потерянную конечность» и получаем в ответ непривычную тишину.
#травкина_мозг #травкина_отношения
Для того, чтобы лучше понять себя и других в процессе проживания столкновения со смертью близких, я попыталась разделить, какие чувства смешиваются в комок в процессе горевания.
Эмоциональная боль разлуки
Первая и самая понятная эмоция связана с расставанием с близким. Её легче всего понять, ведь этот комплекс ощущений знаком нам по завершению отношений с возлюбленными, по расставаниям с друзьями в детском лагере, по утрате компании при переезде в другой город или смены школы и тд.
Невозможность контактировать с близким — психофизиологическое переживание, в которое сильно вовлечено тело. Ученая Лиза Фельдман Баррет для понимания реактивной депрессии и боли после расставания вводит понятие «энергетического бюджета тела». Его рассчитывает мозг, когда планирует, откуда брать ресурсы для существования. Например, мать играет огромную роль в таком бюджете ребенка, потому что она дает пищу его телу. Соответственно, утрата матери — огромный удар и угроза для жизни, потому что мозг ребенка не может больше опираться на нее в удовлетворении важнейших потребностей тела.
Взрослые люди более автономны, но всё равно близкие люди становятся как бы частью нашего тела: мы рассчитываем, что они нас разгрузят, расслабят, рассмешат, что на них можно положиться, почувствовать рядом с ними защищенность итд. Их смерть делает в бюджете тела дыру, которую нужно долго латать.
Даже если человек вызывал не только позитивные эмоции, мы РАССЧИТЫВАЛИ свой тютелька-в-тютельку расписанный бюджет, исходя из взаимодействия с ним. Поэтому резко оборвавшиеся трудные отношения дестабилизируют в этом смысле так же, как и поддерживающие и добрые.
Фантомные боли нейронной сети
У меня есть предположение, что возможно испытывать фантомные боли по утраченным людям — так же, как по утраченным конечностям.
Мозг — это машина предсказаний для расчета бюджета и трат энергии. Для того, чтобы делать предсказания, в мозгу создаются проективные нейронные карты: каждая часть вашего тела, например, отражена как нейронная проекция в соматосенсорной коре: больше всего нейронов выделено для самых чувствительный часте тела (пальцы, губы, язык, гениталии), меньше всего — какая-нибудь спина и тд.
Но чтобы делать прогнозы, недостаточно проекций тела. Поэтому в мозге есть проекции пространства: карты знакомых вам мест, квартир, улиц. А также нужно строить прогнозы по поведению людей. Если наш мозг рассчитывает на близких людей как на часть энергетического бюджета организма, то на этих людей, очевидно, тоже должны быть выделены нейронные сети, занимающиеся предсказанием их реакции. Думаю, именно этим можно объяснить те ситуации, когда мы как бы обращаемся к близким: «что бы она сказал? как бы она поступила?» — и можем иногда буквально слышать их голос и видеть реакции, которые как бы «учат» нас, что сделать.
Когда тело внезапно теряет конечность — например, в результате взрыва, мозг не успевает приспособиться к тому, что тело изменилось: карта тела в мозге остается прежней. Активируя нейроны, которые управляли потерянной конечностью, мозг иногда производит ощущение присутствия этой конечности. Иногда — в форме фантомных болей.
Когда мы теряем близкого (особенно, внезапно), наш мозг тоже не успевает перестроиться: нейронная сеть проекции этого человека остается активна. И иногда дает о себе знать: мы слышим голос умершего, иногда он может мерещиться нам на привычном месте в квартире итд. И, конечно, мы чувствуем боль, когда мозг пытается «послать сигнал в потерянную конечность» и получаем в ответ непривычную тишину.
#травкина_мозг #травкина_отношения
Смерть: переживание. Ч.2
В предыдущем посте разобрала эмоциональную и нейронную боль разлуки с умершим. Теперь более тонкий абстрактный уровень переживания.
Разрушение/трансформация системы жизни
Наша жизненная система завязана на других людях. Каждый из нас — функциональная часть семейной, романтической, дружеской, профессионально-коллегиальной систем. Функциональная — значит не просто «строительный кирпичик», а действующая часть со своей важной функцией.
Как правило, близкие люди — это или члены кровной семьи или супруги, возлюбленные и партнеры, или настолько близкие друзья, что они сильно вплетены в нашу повседневную и эмоциональную жизнь. И не всегда это положительная функция: например, умерший мог быть взбалмошным, алкозависимым, источником негативных переживаний для своей семьи. Но вокруг переживаний о таком человеке строилось множество семейных процессов:
⁃ Переживания о нём и его судьбе, обсуждения, как ему помочь;
⁃ Совместные попытки вызволить его из беды, объединиться в действии;
⁃ Семейные конфликты, в которых занимаются стороны, выращиваются ценностные ориентиры (относиться к такому человеку с милостью или осуждением, например, вовлекаться или отстраняться);
⁃ Слова, действия и многие семейные процессы учитывают особенности реактивности такого человека: все знают, как что нужно делать, чтобы человек не сорвался, подольше пробыл не в запое и так далее
⁃ Каждый занимает по отношению к нему устойчивую роль: жертва, спаситель, осуждающий и превосходящий, виноватый в его срывах итд.
Когда такой человек погибает, и его функциональная роль перестает выполняться. В семейной системе возникает «дырка», как в спокойно висящей годами за дачным домом паутине, в которую любопытный мальчишка ткнул палкой. Многие вещи становятся бессмысленными (например, предосторожности, спасательные операции). Многие эмоции остаются без адресата (например, больше не на кого сетовать, называть причиной семейных несчастий, некуда девать беспокойство и тревогу — раньше ее можно было сконцентрировать на непутевом родственнике).
На некоторое время эмоциональные системы, ценности, роли приходят во взвешенное состояние — как взвесь в растворе, который взболтали в пробирке. Это, с одной стороны, тяжелый для всех период: близкие погибшего могут чувствовать, что жизнь развалилась, всё превратилось в хаос, многим неясно, кто я теперь и какова моя цель и роль. Особенно если уходит человек, игравший роль опоры для юных или пожилых, кто задавал курс, решал проблемы, был носителей ценностей и целей жизни — ощущается крах «всего».
С другой стороны, это тот редкий момент, когда семейная система и роль каждого человека в ней может трансформироваться: не просто «закрыть дырку» и попытаться вернуться в прежнее положение — а полностью перестроиться. Вдруг тот, кто считался младшим и ведомым, оказывается в роли старшего, если берет на себя ответственность за других — и сможет сохранить новое положение надолго. Кто-то, кто казался в старой системе стабильно сильным законодателем, окажется на обочине. Конечно, такое чаще возможно при осознанном вмешательстве. В основном перестройка происходят по инерции и мало кто в такой момент садится, думает и выбирает, как жить жизнь дальше.
Для каждого отдельного человека такой момент может стать внешне спровоцированным кризисом и послужить переоценке ценностей, переосмыслению своей роли в мире — и выбору какого-то нового пути в жизни. Чем ближе умерший человеку, тем сильнее трансформация понадобится, чтобы перестроить свой образ «я» и образ жизни под новую реальность, где больше нет такой огромной, важной, определяющей части, как ушедший человек.
Мне кажется, что главное тут — понять, что степень переживания краха жизненной системы зависит не от того, хорошие или плохие отношения были с умершим, а насколько плотно он присутствовал в ежедневной, как бытовой, так и эмоциональной жизни переживающего утрату: он переживает утрату не только близкого, но своей идентичности, своего образа мира, своих ожиданий от будущего.
#травкина_осознанность #травкина_отношения
В предыдущем посте разобрала эмоциональную и нейронную боль разлуки с умершим. Теперь более тонкий абстрактный уровень переживания.
Разрушение/трансформация системы жизни
Наша жизненная система завязана на других людях. Каждый из нас — функциональная часть семейной, романтической, дружеской, профессионально-коллегиальной систем. Функциональная — значит не просто «строительный кирпичик», а действующая часть со своей важной функцией.
Как правило, близкие люди — это или члены кровной семьи или супруги, возлюбленные и партнеры, или настолько близкие друзья, что они сильно вплетены в нашу повседневную и эмоциональную жизнь. И не всегда это положительная функция: например, умерший мог быть взбалмошным, алкозависимым, источником негативных переживаний для своей семьи. Но вокруг переживаний о таком человеке строилось множество семейных процессов:
⁃ Переживания о нём и его судьбе, обсуждения, как ему помочь;
⁃ Совместные попытки вызволить его из беды, объединиться в действии;
⁃ Семейные конфликты, в которых занимаются стороны, выращиваются ценностные ориентиры (относиться к такому человеку с милостью или осуждением, например, вовлекаться или отстраняться);
⁃ Слова, действия и многие семейные процессы учитывают особенности реактивности такого человека: все знают, как что нужно делать, чтобы человек не сорвался, подольше пробыл не в запое и так далее
⁃ Каждый занимает по отношению к нему устойчивую роль: жертва, спаситель, осуждающий и превосходящий, виноватый в его срывах итд.
Когда такой человек погибает, и его функциональная роль перестает выполняться. В семейной системе возникает «дырка», как в спокойно висящей годами за дачным домом паутине, в которую любопытный мальчишка ткнул палкой. Многие вещи становятся бессмысленными (например, предосторожности, спасательные операции). Многие эмоции остаются без адресата (например, больше не на кого сетовать, называть причиной семейных несчастий, некуда девать беспокойство и тревогу — раньше ее можно было сконцентрировать на непутевом родственнике).
На некоторое время эмоциональные системы, ценности, роли приходят во взвешенное состояние — как взвесь в растворе, который взболтали в пробирке. Это, с одной стороны, тяжелый для всех период: близкие погибшего могут чувствовать, что жизнь развалилась, всё превратилось в хаос, многим неясно, кто я теперь и какова моя цель и роль. Особенно если уходит человек, игравший роль опоры для юных или пожилых, кто задавал курс, решал проблемы, был носителей ценностей и целей жизни — ощущается крах «всего».
С другой стороны, это тот редкий момент, когда семейная система и роль каждого человека в ней может трансформироваться: не просто «закрыть дырку» и попытаться вернуться в прежнее положение — а полностью перестроиться. Вдруг тот, кто считался младшим и ведомым, оказывается в роли старшего, если берет на себя ответственность за других — и сможет сохранить новое положение надолго. Кто-то, кто казался в старой системе стабильно сильным законодателем, окажется на обочине. Конечно, такое чаще возможно при осознанном вмешательстве. В основном перестройка происходят по инерции и мало кто в такой момент садится, думает и выбирает, как жить жизнь дальше.
Для каждого отдельного человека такой момент может стать внешне спровоцированным кризисом и послужить переоценке ценностей, переосмыслению своей роли в мире — и выбору какого-то нового пути в жизни. Чем ближе умерший человеку, тем сильнее трансформация понадобится, чтобы перестроить свой образ «я» и образ жизни под новую реальность, где больше нет такой огромной, важной, определяющей части, как ушедший человек.
Мне кажется, что главное тут — понять, что степень переживания краха жизненной системы зависит не от того, хорошие или плохие отношения были с умершим, а насколько плотно он присутствовал в ежедневной, как бытовой, так и эмоциональной жизни переживающего утрату: он переживает утрату не только близкого, но своей идентичности, своего образа мира, своих ожиданий от будущего.
#травкина_осознанность #травкина_отношения
Смерть: переживание. Ч.3
Давайте перейдём теперь совсем к абстракциям.
Осознание собственной смерти
Люди часто реагируют на чью-то смерть словами «ужас» и «кошмар». Хотя речь идёт о совершенно естественной вещи, которая происходит со всеми живыми существами в любом возрасте — мы называем её чем-то немыслимым, невероятным и пугающим. Как правило, так бывает с людьми, которые впервые задумались о смерти (дети, подростки) или с теми, кто отрицает ее (или использует другую психологическую защиту). Защиты могут быть разные, кроме отрицания — ощущение «я особенная», вера в то, что смерть можно «обыграть», если следовать правилам (религиозным или достигаторским, неважно).
Нам так трудно осознавать небытие и возможность собственного несуществования, что легче считать, что смерть — то, что случится со всеми, кроме нас. Но в момент гибели близкого завеса неведения, отрицания и других защит приподнимается. Страх, ужас или приступы тревожности в такой ситуации могут иметь внутренний генезис: если мой близкий не иммунен к смерти — то и со мной она может случиться?
Эта мысль может по-настоящему поразить, взломать человека, который старательно выстраивал защиты от неё. Заставить осознать, что вся система жизни не работает. Поэтому сильнее шокирует смерть тех, кто «делал всё правильно, чтобы не умереть»: был хорошим семьянином, не имел вредных привычек, занимался спортом и тд. «Плохих» проводить легче, потому что в глубине души можно думать, что «он сам виноват/призвал смерть/искал ее».
В наши культурные программы не заложены отношения с фактом собственной смертности. Большинство людей не думают о своей смерти большую часть времени. В наши боги возведены молодость, успех и продуктивность — идеологемы, которые можно назвать ходячими защитами от смерти (то есть от старости, несчастливой случайности и разрушения). Мысль о смерти не вписывается в наше виденье себя и своей жизни.
Экзистенциальный кризис
Итак, мы столкнулись со смертью близкого, переживаем стресс и боль от расставания. Наша система жизни рушится. Роль, которую мы играли всё это время и рассчитывали на неё, планируя жизнь, просто исчезла: я больше не мать, так как сын умер; я больше не жена, так как у меня нет больше мужа и тд. Плюс на нас нападает осознание собственной конечности — в свете последнего факта может оказаться, что вся наша жизнь построена на ложном основании, потому что наши ценности не были приспособлены под картину мира, где время ограничено и есть «наша смерть.
Так приходит экзистенциальный кризис — кризис смысла жизни.
Что имеет значение в свете того, что жизнь закончится?
Есть два принципиально разных способа ответить на этот вопрос. Первый способ — религиозный. Мы предполагаем, что смерть ограничена материей, а жизнь безгранична в духе. Это отличная защита от страха смерти. Далее можно прикрутить к этому решению любой свод убеждений, практик и ритуалов: кто их соблюдает — не умрет никогда, кто не соблюдает — сам виноват.
Вот почему после смерти близких люди могут обращаться я религии — она и правда помогает обрести утерянную структуру и смысл. Кому-то на время, кому-то навсегда.
Второй способ ищет решения проблемы смертности в поиске смысла в самой жизни ПРИ ТОМ, что она ограничена. Как правило, это альтруизм и помощь другим, творчество и ощущение жизни как поток, трансценденция и чувство принадлежности к чему-то большему, а также ощущение самореализации и самоактуализации. Всякие личные миссии — тоже сюда. Здесь тоже часто есть защитный потенциал: надежда, что мы будем жить в памяти людей благодаря своим благим делам.
Вот почему у некоторых людей после черной печали смерти может начинаться своеобразный деятельный и творческий подъём с ощущением «теперь я понял правду»: это работа по осознанию своей смертности и созданию своего отношения к жизни несмотря на её конечность.
#травкина_осознанность #травкина_отношения
Давайте перейдём теперь совсем к абстракциям.
Осознание собственной смерти
Люди часто реагируют на чью-то смерть словами «ужас» и «кошмар». Хотя речь идёт о совершенно естественной вещи, которая происходит со всеми живыми существами в любом возрасте — мы называем её чем-то немыслимым, невероятным и пугающим. Как правило, так бывает с людьми, которые впервые задумались о смерти (дети, подростки) или с теми, кто отрицает ее (или использует другую психологическую защиту). Защиты могут быть разные, кроме отрицания — ощущение «я особенная», вера в то, что смерть можно «обыграть», если следовать правилам (религиозным или достигаторским, неважно).
Нам так трудно осознавать небытие и возможность собственного несуществования, что легче считать, что смерть — то, что случится со всеми, кроме нас. Но в момент гибели близкого завеса неведения, отрицания и других защит приподнимается. Страх, ужас или приступы тревожности в такой ситуации могут иметь внутренний генезис: если мой близкий не иммунен к смерти — то и со мной она может случиться?
Эта мысль может по-настоящему поразить, взломать человека, который старательно выстраивал защиты от неё. Заставить осознать, что вся система жизни не работает. Поэтому сильнее шокирует смерть тех, кто «делал всё правильно, чтобы не умереть»: был хорошим семьянином, не имел вредных привычек, занимался спортом и тд. «Плохих» проводить легче, потому что в глубине души можно думать, что «он сам виноват/призвал смерть/искал ее».
В наши культурные программы не заложены отношения с фактом собственной смертности. Большинство людей не думают о своей смерти большую часть времени. В наши боги возведены молодость, успех и продуктивность — идеологемы, которые можно назвать ходячими защитами от смерти (то есть от старости, несчастливой случайности и разрушения). Мысль о смерти не вписывается в наше виденье себя и своей жизни.
Экзистенциальный кризис
Итак, мы столкнулись со смертью близкого, переживаем стресс и боль от расставания. Наша система жизни рушится. Роль, которую мы играли всё это время и рассчитывали на неё, планируя жизнь, просто исчезла: я больше не мать, так как сын умер; я больше не жена, так как у меня нет больше мужа и тд. Плюс на нас нападает осознание собственной конечности — в свете последнего факта может оказаться, что вся наша жизнь построена на ложном основании, потому что наши ценности не были приспособлены под картину мира, где время ограничено и есть «наша смерть.
Так приходит экзистенциальный кризис — кризис смысла жизни.
Что имеет значение в свете того, что жизнь закончится?
Есть два принципиально разных способа ответить на этот вопрос. Первый способ — религиозный. Мы предполагаем, что смерть ограничена материей, а жизнь безгранична в духе. Это отличная защита от страха смерти. Далее можно прикрутить к этому решению любой свод убеждений, практик и ритуалов: кто их соблюдает — не умрет никогда, кто не соблюдает — сам виноват.
Вот почему после смерти близких люди могут обращаться я религии — она и правда помогает обрести утерянную структуру и смысл. Кому-то на время, кому-то навсегда.
Второй способ ищет решения проблемы смертности в поиске смысла в самой жизни ПРИ ТОМ, что она ограничена. Как правило, это альтруизм и помощь другим, творчество и ощущение жизни как поток, трансценденция и чувство принадлежности к чему-то большему, а также ощущение самореализации и самоактуализации. Всякие личные миссии — тоже сюда. Здесь тоже часто есть защитный потенциал: надежда, что мы будем жить в памяти людей благодаря своим благим делам.
Вот почему у некоторых людей после черной печали смерти может начинаться своеобразный деятельный и творческий подъём с ощущением «теперь я понял правду»: это работа по осознанию своей смертности и созданию своего отношения к жизни несмотря на её конечность.
#травкина_осознанность #травкина_отношения
Про любовь, про что же ещё?
Во-первых, хочу заметить, что праздник всех влюбленных придуман для коммерциализации влюбленности и стандартизации проявлений своих чувств. 14 февраля создает у вас потребность, которой без этого дня бы не существовало: купить товары, маркированные сердцами, потребить специальный сет суши для влюбленных, потратиться на специально организованные для этого мероприятия — катание на какой-нибудь разукрашенной ангелами гондоле по блин реке любви в парке аттракционов. Ну вы поняли.
Неплохо для тех людей, которые в принципе живут по шаблонам и не против встроить в структуру школа-институт-офис-машина-ипотека покрытые глиттером открытки и лепестки роз в постели раз в год. Мучительно для всех тех, кто больше полагается на бытие здесь и сейчас и чувствует неловкость от необходимости отмахиваться от очередной социальной стандартизации.
В общем, 14 февраля аккуратно обосрали, идем дальше.
Во-вторых, хочу заметить, что у нас есть день всех влюбленных и даже специальный русский праздник моногамного брака (будет летом, не представляю, кто его вообще празднует). Но проблема в том, что ни влюбленность ни брак не связаны напрямую с любовью. Что? Да! Влюбленность — это наркотическое опьянение на базе сексуального влечения, а брак — способ юридической организации отношений экономически связанных взаимными обязательствами людей (разного пола и только двух, если уж мы говорим о российских реалиях).
С замечаниями покончили, переходим к главному вопросу: что такое любовь?
Думаю, многие из вас понимают, что термин «любовь» — типичное зонтичное понятие, настолько общее, что в него влезают куча практик, включая вышеперечисленные влечение и романтическое совместное потребление и брак. А также в него влезают родительско-детская привязанность, обусловленная биологическим драйвом родственная забота, дружба и даже, например, порка (детей или бдсм-партнеров — зависит от культурной парадигмы, в которой вы живете). Также любовью могут называть мотивацию трудиться (я люблю свою работу офис-менеджера), пищевые пристрастия (люблю корнишоны под водочку) или потребность ощущать себя частью чего-то большего (люблю родину) и так далее.
Так что отвечая на вопрос «существует ли любовь?» уверенным «да!» не забудьте определиться с понятием, о котором идет спор.
Далее переходим от объективности к моему личному взгляду на любовь, на который повлияла как история моих религиозно-философских исканий и увлечение гуманизмом, так и современные психотерапевтические нормы взаимоотношений либеральной парадигмы. Извините, но это необходимое уточнение при анализе любого мнения, если только вы не верите, что горящий куст реально может сообщить вам абсолютную и единственную истину.
Так вот, мне кажется, любовь — это не чувство. Любовь — это:
1) целый комплекс эмоциональных мотиваций, которые сподвигают на
2) активное действие, направленное на
3) объект, который выразил согласие на принятие ваших направленных на него действий или хотя бы дал положительную обратную связь или как минимум не протестовал против них*.
4) При этом ваши действия направлены как минимум на улучшение жизни (материальное, физическое, ментальное, эмоциональное) объекта вашей любви,
5) а как максимум — на рост и развитие объекта вашей любви.
6) При этом значение понятий «улучшения», «роста» и «развития» по возможности максимально согласовано с тем, как их понимает сам объект любви,
7) а вы сами совершаете все вышеозначенные действия бескорыстно и безвозмездно — то есть не ради выгоды**, а ради того, что это действие прекрасно, гуманно и делает того, кого вы любите, немного счастливее.
Если вы каким-то образом пропустили мой старый текст о том, как устроена любовь в мозге, почему от расставания физически больно и как пережить брейкап — читайте же!
#травкина_мозг #травкина_отношения
Во-первых, хочу заметить, что праздник всех влюбленных придуман для коммерциализации влюбленности и стандартизации проявлений своих чувств. 14 февраля создает у вас потребность, которой без этого дня бы не существовало: купить товары, маркированные сердцами, потребить специальный сет суши для влюбленных, потратиться на специально организованные для этого мероприятия — катание на какой-нибудь разукрашенной ангелами гондоле по блин реке любви в парке аттракционов. Ну вы поняли.
Неплохо для тех людей, которые в принципе живут по шаблонам и не против встроить в структуру школа-институт-офис-машина-ипотека покрытые глиттером открытки и лепестки роз в постели раз в год. Мучительно для всех тех, кто больше полагается на бытие здесь и сейчас и чувствует неловкость от необходимости отмахиваться от очередной социальной стандартизации.
В общем, 14 февраля аккуратно обосрали, идем дальше.
Во-вторых, хочу заметить, что у нас есть день всех влюбленных и даже специальный русский праздник моногамного брака (будет летом, не представляю, кто его вообще празднует). Но проблема в том, что ни влюбленность ни брак не связаны напрямую с любовью. Что? Да! Влюбленность — это наркотическое опьянение на базе сексуального влечения, а брак — способ юридической организации отношений экономически связанных взаимными обязательствами людей (разного пола и только двух, если уж мы говорим о российских реалиях).
С замечаниями покончили, переходим к главному вопросу: что такое любовь?
Думаю, многие из вас понимают, что термин «любовь» — типичное зонтичное понятие, настолько общее, что в него влезают куча практик, включая вышеперечисленные влечение и романтическое совместное потребление и брак. А также в него влезают родительско-детская привязанность, обусловленная биологическим драйвом родственная забота, дружба и даже, например, порка (детей или бдсм-партнеров — зависит от культурной парадигмы, в которой вы живете). Также любовью могут называть мотивацию трудиться (я люблю свою работу офис-менеджера), пищевые пристрастия (люблю корнишоны под водочку) или потребность ощущать себя частью чего-то большего (люблю родину) и так далее.
Так что отвечая на вопрос «существует ли любовь?» уверенным «да!» не забудьте определиться с понятием, о котором идет спор.
Далее переходим от объективности к моему личному взгляду на любовь, на который повлияла как история моих религиозно-философских исканий и увлечение гуманизмом, так и современные психотерапевтические нормы взаимоотношений либеральной парадигмы. Извините, но это необходимое уточнение при анализе любого мнения, если только вы не верите, что горящий куст реально может сообщить вам абсолютную и единственную истину.
Так вот, мне кажется, любовь — это не чувство. Любовь — это:
1) целый комплекс эмоциональных мотиваций, которые сподвигают на
2) активное действие, направленное на
3) объект, который выразил согласие на принятие ваших направленных на него действий или хотя бы дал положительную обратную связь или как минимум не протестовал против них*.
4) При этом ваши действия направлены как минимум на улучшение жизни (материальное, физическое, ментальное, эмоциональное) объекта вашей любви,
5) а как максимум — на рост и развитие объекта вашей любви.
6) При этом значение понятий «улучшения», «роста» и «развития» по возможности максимально согласовано с тем, как их понимает сам объект любви,
7) а вы сами совершаете все вышеозначенные действия бескорыстно и безвозмездно — то есть не ради выгоды**, а ради того, что это действие прекрасно, гуманно и делает того, кого вы любите, немного счастливее.
Если вы каким-то образом пропустили мой старый текст о том, как устроена любовь в мозге, почему от расставания физически больно и как пережить брейкап — читайте же!
#травкина_мозг #травкина_отношения
О мужестве поддержки Ч.2
Во-первых, сделайте так, чтобы люди из «там» оказались в вашем «здесь». У каждого из вас наверняка есть близкие и друзья, забытые знакомые и старые рабочие контакты или просто «люди из интернета», на которых вы подписаны и которые сейчас могут быть в тяжелой ситуации. Сконцентрируйтесь на них. Это — конкретные люди. У них есть лица, голоса, тела. Они переживают реальные чувства. Вообразите их себе как можно явственнее. Это позволит включить механизм «здесь и сейчас» насколько это возможно. Это нужно для того, чтобы подключить ваше тело к «программе человечности».
Во-вторых, свяжитесь с этими людьми. Многие не знают, что писать. Скажите, что беспокоитесь о человеке. Спросите о самочувствии, не заставляйте докладывать обстановку, если человек не рассказывает сам. Покажите, что вы — рядом, насколько это возможно. Сделайте свое «здесь» вашим общим. Пишите так, чтобы эти люди почувствовали ваше далёкое «там» в своём «здесь»: мы с вами мыслями, мы думаем о вас, мы переживаем о вас, обнимаем вас, держим вас за руку, хочу вас поддержать итд. Если отношения позволяют, предложите позвонить или записать голосовое: я, например, прошу близких записать голос, это скрашивает ощущение изоляции (не удивляйтесь, если вам откажут, тк не всегда на звонки есть ресурс, потому что мы и так всё время на связи с теми, кто тоже в опасности). Связь с людьми очень важна: человек — социальный примат. И в эти трудные дни нужно заботиться о «внутренних приматах» друг друга тассазать.
В-третьих, предложите помощь. Если знаете, что можете предложить — предлагайте. Если не знаете, как, так и скажите: хочу помочь, не знаю, как. Часто оказывается, что помочь непонятно, как (может быть, только пока). Это нормально: учитесь сталкиваться с собственным бессилием, это минимум мужества, которое вы можете предложить. Но само желание помочь — это большая поддержка. Для социального примата страшное ощущение — отверженность группой (в дикой природе для обезьянки это очень опасно). Поэтому ощущение «я свой», «я часть», «мне помогут соплеменники» очень важна для противостояния стрессу с помощью окситоцина и серотонина. Обычно мы добиваемся их работы с помощью таких штук как объятия и совместное потребление пищи — теперь приходится придумывать дистанционные субституты.
В-пятых, будьте бережны к «здесь» вашего собеседника. Помните, что ваши абстрактные рассуждения для него могут быть вопросом его реальных жизни и здоровья «здесь и сейчас». Говорите о том, что важно: безопасности, еде, здоровье и эмоциональном состоянии. То же касается ваших эмоций по поводу ситуации: они могут быть вызваны абстрактными размышлениями, но вы пойдёте принять ванну или на прогулку, где вам ничто не угрожает, чтобы отвлечься. Но не все ваши собеседники имеют такую возможность. Поэтому не транслируйте дополнительную тревогу, панику, агрессию или осуждение. Мы здесь каждый день, как работники золотодобычи, просеиваем из нашего дня крупицы хорошего настроения — и они сейчас действительно на вес золота. Соблюдайте эмоциональную гигиену, как говорится. Роскошь сейчас — это не айфон и сумка от эрмес, а уверенность и оптимизм.
Ах да. Делайте так каждый день. Не позволяйте нашему «здесь» превращаться в безликое далекое «там».
Многим сейчас трудно, и всем — по-разному. Но рецепт для всех один: любовь, поддержка и помощь. А мужество — это найти того, кому чуть труднее, чем тебе, и взять себя в руки, чтобы его поддержать.
#травкина_мозг #травкина_осознанность #травкина_отношения
Во-первых, сделайте так, чтобы люди из «там» оказались в вашем «здесь». У каждого из вас наверняка есть близкие и друзья, забытые знакомые и старые рабочие контакты или просто «люди из интернета», на которых вы подписаны и которые сейчас могут быть в тяжелой ситуации. Сконцентрируйтесь на них. Это — конкретные люди. У них есть лица, голоса, тела. Они переживают реальные чувства. Вообразите их себе как можно явственнее. Это позволит включить механизм «здесь и сейчас» насколько это возможно. Это нужно для того, чтобы подключить ваше тело к «программе человечности».
Во-вторых, свяжитесь с этими людьми. Многие не знают, что писать. Скажите, что беспокоитесь о человеке. Спросите о самочувствии, не заставляйте докладывать обстановку, если человек не рассказывает сам. Покажите, что вы — рядом, насколько это возможно. Сделайте свое «здесь» вашим общим. Пишите так, чтобы эти люди почувствовали ваше далёкое «там» в своём «здесь»: мы с вами мыслями, мы думаем о вас, мы переживаем о вас, обнимаем вас, держим вас за руку, хочу вас поддержать итд. Если отношения позволяют, предложите позвонить или записать голосовое: я, например, прошу близких записать голос, это скрашивает ощущение изоляции (не удивляйтесь, если вам откажут, тк не всегда на звонки есть ресурс, потому что мы и так всё время на связи с теми, кто тоже в опасности). Связь с людьми очень важна: человек — социальный примат. И в эти трудные дни нужно заботиться о «внутренних приматах» друг друга тассазать.
В-третьих, предложите помощь. Если знаете, что можете предложить — предлагайте. Если не знаете, как, так и скажите: хочу помочь, не знаю, как. Часто оказывается, что помочь непонятно, как (может быть, только пока). Это нормально: учитесь сталкиваться с собственным бессилием, это минимум мужества, которое вы можете предложить. Но само желание помочь — это большая поддержка. Для социального примата страшное ощущение — отверженность группой (в дикой природе для обезьянки это очень опасно). Поэтому ощущение «я свой», «я часть», «мне помогут соплеменники» очень важна для противостояния стрессу с помощью окситоцина и серотонина. Обычно мы добиваемся их работы с помощью таких штук как объятия и совместное потребление пищи — теперь приходится придумывать дистанционные субституты.
В-пятых, будьте бережны к «здесь» вашего собеседника. Помните, что ваши абстрактные рассуждения для него могут быть вопросом его реальных жизни и здоровья «здесь и сейчас». Говорите о том, что важно: безопасности, еде, здоровье и эмоциональном состоянии. То же касается ваших эмоций по поводу ситуации: они могут быть вызваны абстрактными размышлениями, но вы пойдёте принять ванну или на прогулку, где вам ничто не угрожает, чтобы отвлечься. Но не все ваши собеседники имеют такую возможность. Поэтому не транслируйте дополнительную тревогу, панику, агрессию или осуждение. Мы здесь каждый день, как работники золотодобычи, просеиваем из нашего дня крупицы хорошего настроения — и они сейчас действительно на вес золота. Соблюдайте эмоциональную гигиену, как говорится. Роскошь сейчас — это не айфон и сумка от эрмес, а уверенность и оптимизм.
Ах да. Делайте так каждый день. Не позволяйте нашему «здесь» превращаться в безликое далекое «там».
Многим сейчас трудно, и всем — по-разному. Но рецепт для всех один: любовь, поддержка и помощь. А мужество — это найти того, кому чуть труднее, чем тебе, и взять себя в руки, чтобы его поддержать.
#травкина_мозг #травкина_осознанность #травкина_отношения
Достать себя из-под обломков жизни Ч.1
День тринадцатый. Второй день относительно тихо (не считая редких выбухов противоракетных орудий и тяжелой звуковой поступи скрывающихся за низкими облаками самолётов). Но первая радость от этого «тихо» быстро растворяется, как сахар в стакане тёплой воды. Ужас таких дней в том, что они слишком похожи на «обычную жизнь» в мире, где обычная жизнь невозможна: разрушена, потеряна, разбита. И прямо сейчас собрать её не выйдет, потому что многие из нас сейчас живут от утра до вечера, от ночи до утра.
Чем отличается наша «обычная жизнь» от обычной жизни тех, кто находится в безопасности? Представьте себе, что вы идёте по своей жизни, как шли бы от дома до метро: ну идете себе и идёте, что тут такого — можно послушать музыку, поговорить по телефону или даже придумать что-то классное по дороге. А теперь представьте, что тот же путь вам нужно проделать, прыгая на одной ноге: путь вроде тот же, но идти по нему теперь трудно, медленно, целую вечность. А когда вы доберетесь до метро, у вас сведет мышцы ноги — но это, извините, только начало вашей поездки. Неудивительно, что даже (или особенно?) в тихие дни чувствуешь себя уставшим просто потому, что существуешь в этом пространстве.
Когда затишье и приковывающих внимание новостей не так-то много, освобождается пространство и силы для обычного мышления. Как будто захватывающее кино кончилось — и вы вдруг осознаете, что всё это время были в комнате. Но мало кому нравится то, что теперь в этой комнате. Кто-то лишился работы. Кто-то — всей профессии сразу. Распадаются растерзанные границами семьи. Тают сбережения на ремонт, на отпуск, на переезд. Сесть и написать кризисный план невозможно, потому что у нас остались только планы типа «что делать, если на вас падает сбитый дрон», «инструкция по правильному заклеиванию стекол скотчем» и «как сделать питательный завтрак, если закончились куриные яйца».
И тотальный кризис предлагает найти утешение в коллективной идентичности: у каждого из нас появляется защитное «мы», к которому хочется присоединиться. Объединение — это поддержка, возведенная вокруг коллективной ценности крепость. Человек отчаянно нуждается быть кем-то большим, чем его индивидуальное существование: на этой нужде строятся субкультуры, религии, нации.
Но проблема в том, что каждое «мы» порождает «их» — того самого Другого, от которого можно отстроиться. И самое грустное в этом спасительном «мы» — недостаток межгрупповой эмпатии. Одна из особенностей коллективной идентичности, по мнению психологов, — феномен моральной исключительности, когда моральные нормы применяются только внутри коллективной идентичности, но в них отказывают тем, кто существует за ее пределами. Мы признаем, что «наши» достойны справедливости и сочувствия, а «не наши» — нет. И сейчас эти процессы разделения на группы активно происходят среди мирных людей в разных странах, умножая вражду и продолжая приносить разрушения там, где оружием и не пахнет.
Что же делать? Групповая идентичность спасает от кризисов. Но она же становится их источником. Как человек, который в целом имеет проблемы с групповой идентичностью и никуда по жизни не вписывается, предлагаю рецепт спасения в индивидуальной ценности.
[продолжение в следующем посте]
#травкина_отношения
День тринадцатый. Второй день относительно тихо (не считая редких выбухов противоракетных орудий и тяжелой звуковой поступи скрывающихся за низкими облаками самолётов). Но первая радость от этого «тихо» быстро растворяется, как сахар в стакане тёплой воды. Ужас таких дней в том, что они слишком похожи на «обычную жизнь» в мире, где обычная жизнь невозможна: разрушена, потеряна, разбита. И прямо сейчас собрать её не выйдет, потому что многие из нас сейчас живут от утра до вечера, от ночи до утра.
Чем отличается наша «обычная жизнь» от обычной жизни тех, кто находится в безопасности? Представьте себе, что вы идёте по своей жизни, как шли бы от дома до метро: ну идете себе и идёте, что тут такого — можно послушать музыку, поговорить по телефону или даже придумать что-то классное по дороге. А теперь представьте, что тот же путь вам нужно проделать, прыгая на одной ноге: путь вроде тот же, но идти по нему теперь трудно, медленно, целую вечность. А когда вы доберетесь до метро, у вас сведет мышцы ноги — но это, извините, только начало вашей поездки. Неудивительно, что даже (или особенно?) в тихие дни чувствуешь себя уставшим просто потому, что существуешь в этом пространстве.
Когда затишье и приковывающих внимание новостей не так-то много, освобождается пространство и силы для обычного мышления. Как будто захватывающее кино кончилось — и вы вдруг осознаете, что всё это время были в комнате. Но мало кому нравится то, что теперь в этой комнате. Кто-то лишился работы. Кто-то — всей профессии сразу. Распадаются растерзанные границами семьи. Тают сбережения на ремонт, на отпуск, на переезд. Сесть и написать кризисный план невозможно, потому что у нас остались только планы типа «что делать, если на вас падает сбитый дрон», «инструкция по правильному заклеиванию стекол скотчем» и «как сделать питательный завтрак, если закончились куриные яйца».
И тотальный кризис предлагает найти утешение в коллективной идентичности: у каждого из нас появляется защитное «мы», к которому хочется присоединиться. Объединение — это поддержка, возведенная вокруг коллективной ценности крепость. Человек отчаянно нуждается быть кем-то большим, чем его индивидуальное существование: на этой нужде строятся субкультуры, религии, нации.
Но проблема в том, что каждое «мы» порождает «их» — того самого Другого, от которого можно отстроиться. И самое грустное в этом спасительном «мы» — недостаток межгрупповой эмпатии. Одна из особенностей коллективной идентичности, по мнению психологов, — феномен моральной исключительности, когда моральные нормы применяются только внутри коллективной идентичности, но в них отказывают тем, кто существует за ее пределами. Мы признаем, что «наши» достойны справедливости и сочувствия, а «не наши» — нет. И сейчас эти процессы разделения на группы активно происходят среди мирных людей в разных странах, умножая вражду и продолжая приносить разрушения там, где оружием и не пахнет.
Что же делать? Групповая идентичность спасает от кризисов. Но она же становится их источником. Как человек, который в целом имеет проблемы с групповой идентичностью и никуда по жизни не вписывается, предлагаю рецепт спасения в индивидуальной ценности.
[продолжение в следующем посте]
#травкина_отношения
Достать себя из-под обломков жизни Ч.2
Да, разрушаются старые системы. Но у каждого из нас есть то, чего у нас не отнять, кроме свободы, о которой я уже писала. Это наша индивидуальная уникальная ценность. Я знаю, что и в мирное время трудно было обнаружить её и разобраться с ней, — тем более сейчас. Но всё же попробуем.
У каждого из нас есть то, что делает нас ценными:
⁃ Наше уникальное виденье и чувствование жизни — то, за что волшебным образом мы выбираем себе из 7 миллиардов людей одного лучшего друга и ценим его выше всех других
⁃ Наш уникальный жизненный опыт — то, чем мы можем делиться с другими, обогащая их
⁃ Наши навыки и умения — то, что мы умеем делать лучше всего и что может оказаться полезным другим.
Всё это сейчас нужно тщательно собрать по нашей разрушенной комнате, отмыть и поставить на видное место. Непросто прямо сейчас взять построить из всего этого какую-то рабочую конфигурацию, конечно. Но из этой кучки точно можно найти идеи для реализации своей индивидуальной ценности здесь и сейчас. Важно понимать, что в кризисный период не сработают гедонистические или творческие ценности сами по себе: нужно искать в направлении альтруистическом. Мы можем быть собой со своим уникальным виденьем рядом с близкими, давая им опору; делиться любым своим опытом, надеясь, что он будет важен и полезен; делать то, что мы умеем, для тех, кому это может быть нужно.
В этот кризисный период нужно искать своей реализации на благо другого человека — любого Другого, из любой группы. Слова «возлюби ближнего своего», часто трактуют как призыв любить кровных родственников, любимых или близких по духу. Но согласно притче о добром самаритянине, «ближний» — это тот, кто рядом сейчас, а «близкий» — это тот, кто был к тебе милосердным, какому бы племени он не относился. Мне всегда нравилась эта притча.
Сейчас наша старая идентичность рушится. Но идентичность — это как одежда. Побудьте для себя той хорошей матерью, которая разрешает пачкать штаны и рвать кофточки, пока ребенок экспериментирует с окружающей средой. Ничего страшного не случится — переоденетесь, когда закончите эксперименты. Каждый из нас ценен вне зависимости от того, где находится, как называется и что умеет делать. И сейчас важно измерять вою ценность не принадлежностью к какой-либо группе, а по результатам своих слов и поступков: как говорится, на ёлке не вырастет виноград, так что узнавай дерево по его плодам!
В эти дни я переживала о том, что в это время я — бесполезный отщепенец. Что я неприкаянный кусок пенопласта, плывущий по реке. Что я не умею мешки ворочать — а как раз мешки сейчас куда более ценны, чем буквы. Но всё же, всё же, я думаю: если меня читают — значит, это зачем-то нужно.
Есть хоть один человек, кому вы сегодня помогли — словом ли, делом ли или молчаливым присутствием? В этой пользе для Другого — корни куда более глубокого растения, чем групповая идентичность. И если вы потеряны в эти дни, как и я, поливайте семечко ежедневной маленькой пользы для Другого. И тогда когда-нибудь наш мир будет зелёным садом.
#травкина_отношения
Да, разрушаются старые системы. Но у каждого из нас есть то, чего у нас не отнять, кроме свободы, о которой я уже писала. Это наша индивидуальная уникальная ценность. Я знаю, что и в мирное время трудно было обнаружить её и разобраться с ней, — тем более сейчас. Но всё же попробуем.
У каждого из нас есть то, что делает нас ценными:
⁃ Наше уникальное виденье и чувствование жизни — то, за что волшебным образом мы выбираем себе из 7 миллиардов людей одного лучшего друга и ценим его выше всех других
⁃ Наш уникальный жизненный опыт — то, чем мы можем делиться с другими, обогащая их
⁃ Наши навыки и умения — то, что мы умеем делать лучше всего и что может оказаться полезным другим.
Всё это сейчас нужно тщательно собрать по нашей разрушенной комнате, отмыть и поставить на видное место. Непросто прямо сейчас взять построить из всего этого какую-то рабочую конфигурацию, конечно. Но из этой кучки точно можно найти идеи для реализации своей индивидуальной ценности здесь и сейчас. Важно понимать, что в кризисный период не сработают гедонистические или творческие ценности сами по себе: нужно искать в направлении альтруистическом. Мы можем быть собой со своим уникальным виденьем рядом с близкими, давая им опору; делиться любым своим опытом, надеясь, что он будет важен и полезен; делать то, что мы умеем, для тех, кому это может быть нужно.
В этот кризисный период нужно искать своей реализации на благо другого человека — любого Другого, из любой группы. Слова «возлюби ближнего своего», часто трактуют как призыв любить кровных родственников, любимых или близких по духу. Но согласно притче о добром самаритянине, «ближний» — это тот, кто рядом сейчас, а «близкий» — это тот, кто был к тебе милосердным, какому бы племени он не относился. Мне всегда нравилась эта притча.
Сейчас наша старая идентичность рушится. Но идентичность — это как одежда. Побудьте для себя той хорошей матерью, которая разрешает пачкать штаны и рвать кофточки, пока ребенок экспериментирует с окружающей средой. Ничего страшного не случится — переоденетесь, когда закончите эксперименты. Каждый из нас ценен вне зависимости от того, где находится, как называется и что умеет делать. И сейчас важно измерять вою ценность не принадлежностью к какой-либо группе, а по результатам своих слов и поступков: как говорится, на ёлке не вырастет виноград, так что узнавай дерево по его плодам!
В эти дни я переживала о том, что в это время я — бесполезный отщепенец. Что я неприкаянный кусок пенопласта, плывущий по реке. Что я не умею мешки ворочать — а как раз мешки сейчас куда более ценны, чем буквы. Но всё же, всё же, я думаю: если меня читают — значит, это зачем-то нужно.
Есть хоть один человек, кому вы сегодня помогли — словом ли, делом ли или молчаливым присутствием? В этой пользе для Другого — корни куда более глубокого растения, чем групповая идентичность. И если вы потеряны в эти дни, как и я, поливайте семечко ежедневной маленькой пользы для Другого. И тогда когда-нибудь наш мир будет зелёным садом.
#травкина_отношения
Телевизор VS Сострадание 3: общая реальность и эмпатия
Однажды в начале войны кто-то сказал: я бы хотел, чтобы каждый раз, когда у нас падают бомбы, у всех россиян начинал звенеть тревогой смартфон — просто чтобы они знали, как часто здесь мы подвергаемся опасности и боимся смерти. Это хорошая идея, но вовсе не про наказание — а про разделение общей реальности. Именно этого не хватает тем, кто насмотрелись телевизора. Но я смею предположить, что раз у них есть дети или внуки гуманисты рядом, то может быть, с их способностью сочувствовать реальным людям, а не концепциям всё-таки не всё кончено(?).
Из всех этих размышлений у меня родилась простая идея для тех, кто всё ещё общается со своими родственниками, которые отрицают и сомневаются. Не спорьте с ними, не переубеждайте их, не пускайтесь в исторические аналогии. Это — концепции, бездушная ловушка для нетренированного ума. Просто присылайте им новости о взрывах, обстрелах, фотографии, видео, рассказывайте истории реальных людей, интервью с волонтерами, с журналистами. Ой, смотри, что произошло в Украине! Ой, вот опять русская ракета упала в украинский дом. Смотри, этот человек помогает жертвам бомбёжек. Конечно, вы не можете заставить их всё читать и смотреть. Но в потоке шума вы хотя бы можете создать тоненький писк правды — сигнал.
То же самое и о поведении в соцсетях. Проблема в огромном потоке информации, которая ничего не доносит и ничего не меняет, это — шум. Создавать сигнал страшно, понимаю, у всех свои основания бояться. Поэтому мне кажется самым разумным и хитрым делиться блогами обычных людей из Украины, которые рассказывают о реальности войны. Главное-то тут что? Не свою позицию выразить — а сделать так, чтобы украинцы, рассказывающие правду, становились более видимыми. Вы можете взять вообще довоенный пост и перепостить его с подписью о том, что вот классный чувак, у которого в блоге стоит почитать последние посты о сегодняшней ситуации. Если истории людей, которые живут здесь, узнают как можно больше ваших друзей — это отличный и безопасный вклад в усиление голоса пострадавших в вашем инфопространстве. Это важный вклад в объединение наших реальностей.
Я думаю, если обеспечить регулярный приток образа реальности, которая у нас здесь есть, она со временем поселится в психике отрицающих или сомневающихся людей, как альтернатива. Причем поселится не на концептуальном уровне, а на эмоциональном и висцеральном — что гораздо глубже, чем холодные игры интеллекта. Я не думаю, что работа с концепциями может быть достаточно оперативной, чтобы что-то изменить прямо сейчас. Но в какой-то момент, когда посеянная так эмоциональная, образная, висцеральная реальность прорастет в психике большого количества людей — может быть, они смогут осознать, что происходит в реальности, а не в мире паранойяльного бреда пропаганды.
Важно понимать о том, что в таком процессе важно эмоциональное поощрение. Если в разговоре с вами такой человек проявит однажды признаки какого-то сожаления, сочувствия, возмущения, осуждения — пусть со своими какими-то объяснениями, с которыми вы не согласны — его нужно поощрить теплом, согласием, хорошей оценкой его нравственных качеств, а не выкриком «Ага! Значит, ты признаешь, что всё это была ложь!». Так мы воспитываем нравственность в детях: поощряем их добрые поступки — ведь всем хочется прежде всего быть хорошими и чтобы их любили. Конечно победой человечности будет, если они признают эту реальность и согласятся с тем, что война — это ужасно, особенно в таких масштабах. Но сначала к ним должна вернуться способность эмпатировать другим живым существам и их страданиям. А без вашей эмпатии друг к другу это невозможно.
[Продолжение в следующем посте]
#травкина_осознанность #травкина_отношения
Однажды в начале войны кто-то сказал: я бы хотел, чтобы каждый раз, когда у нас падают бомбы, у всех россиян начинал звенеть тревогой смартфон — просто чтобы они знали, как часто здесь мы подвергаемся опасности и боимся смерти. Это хорошая идея, но вовсе не про наказание — а про разделение общей реальности. Именно этого не хватает тем, кто насмотрелись телевизора. Но я смею предположить, что раз у них есть дети или внуки гуманисты рядом, то может быть, с их способностью сочувствовать реальным людям, а не концепциям всё-таки не всё кончено(?).
Из всех этих размышлений у меня родилась простая идея для тех, кто всё ещё общается со своими родственниками, которые отрицают и сомневаются. Не спорьте с ними, не переубеждайте их, не пускайтесь в исторические аналогии. Это — концепции, бездушная ловушка для нетренированного ума. Просто присылайте им новости о взрывах, обстрелах, фотографии, видео, рассказывайте истории реальных людей, интервью с волонтерами, с журналистами. Ой, смотри, что произошло в Украине! Ой, вот опять русская ракета упала в украинский дом. Смотри, этот человек помогает жертвам бомбёжек. Конечно, вы не можете заставить их всё читать и смотреть. Но в потоке шума вы хотя бы можете создать тоненький писк правды — сигнал.
То же самое и о поведении в соцсетях. Проблема в огромном потоке информации, которая ничего не доносит и ничего не меняет, это — шум. Создавать сигнал страшно, понимаю, у всех свои основания бояться. Поэтому мне кажется самым разумным и хитрым делиться блогами обычных людей из Украины, которые рассказывают о реальности войны. Главное-то тут что? Не свою позицию выразить — а сделать так, чтобы украинцы, рассказывающие правду, становились более видимыми. Вы можете взять вообще довоенный пост и перепостить его с подписью о том, что вот классный чувак, у которого в блоге стоит почитать последние посты о сегодняшней ситуации. Если истории людей, которые живут здесь, узнают как можно больше ваших друзей — это отличный и безопасный вклад в усиление голоса пострадавших в вашем инфопространстве. Это важный вклад в объединение наших реальностей.
Я думаю, если обеспечить регулярный приток образа реальности, которая у нас здесь есть, она со временем поселится в психике отрицающих или сомневающихся людей, как альтернатива. Причем поселится не на концептуальном уровне, а на эмоциональном и висцеральном — что гораздо глубже, чем холодные игры интеллекта. Я не думаю, что работа с концепциями может быть достаточно оперативной, чтобы что-то изменить прямо сейчас. Но в какой-то момент, когда посеянная так эмоциональная, образная, висцеральная реальность прорастет в психике большого количества людей — может быть, они смогут осознать, что происходит в реальности, а не в мире паранойяльного бреда пропаганды.
Важно понимать о том, что в таком процессе важно эмоциональное поощрение. Если в разговоре с вами такой человек проявит однажды признаки какого-то сожаления, сочувствия, возмущения, осуждения — пусть со своими какими-то объяснениями, с которыми вы не согласны — его нужно поощрить теплом, согласием, хорошей оценкой его нравственных качеств, а не выкриком «Ага! Значит, ты признаешь, что всё это была ложь!». Так мы воспитываем нравственность в детях: поощряем их добрые поступки — ведь всем хочется прежде всего быть хорошими и чтобы их любили. Конечно победой человечности будет, если они признают эту реальность и согласятся с тем, что война — это ужасно, особенно в таких масштабах. Но сначала к ним должна вернуться способность эмпатировать другим живым существам и их страданиям. А без вашей эмпатии друг к другу это невозможно.
[Продолжение в следующем посте]
#травкина_осознанность #травкина_отношения
Телевизор VS Сострадание 4: человечность важнее мнений
Война России в Украине — это уже свершившаяся, не отменяемая трагедия для обеих стран. Эта трагедия не исчезнет больше никогда, даже когда война будет окончена. Ничто не будет «как прежде», если вы только не бесчувственный чурбан или человек с эмоциональным интеллектом уровнем богомола. Плоды этой трагедии в будущем окажутся ещё горше её цветов, которые распускаются для нас пламенем взрывов. Будут десятки тысяч похорон, вёдра слёз и вой матерей хуже сегодняшнего ветра. Будет отвращение и ненависть одних. Будет вина и унижение других и озлобление третьих. Опустошение. Годы ночных кошмаров и панических атак. Растянутый на тысячи тысячи километров траур и горе.
Вкушать такие плоды и не отравиться окончательно смогут только люди с прозревшей совестью, которые отставят в сторону политические рассуждения и скажут: война (была) ужасна, её не должно (было) быть, всё моё существо против. Может показаться, что путь к этому идет через политические споры и критическое мышление, но мне кажется, что не всегда. Путь к этому также может идти мимо всех политических споров через сострадание к другим живым существам.
Мы все люди, мы все боимся боли и смерти, все хотим счастья для наших близких. Это — наша общая духовная земля. Чем больше людей получат гражданство этой земли духовной, тем вероятнее, что мы сможем рано или поздно очистить нашу землю от зарослей ядовитого сорняка зла, которые развели здесь захаванные алчностью, страхом, жаждой власти и гордыней слепцы, глупцы и лжецы.
#травкина_осознанность #травкина_отношения
Война России в Украине — это уже свершившаяся, не отменяемая трагедия для обеих стран. Эта трагедия не исчезнет больше никогда, даже когда война будет окончена. Ничто не будет «как прежде», если вы только не бесчувственный чурбан или человек с эмоциональным интеллектом уровнем богомола. Плоды этой трагедии в будущем окажутся ещё горше её цветов, которые распускаются для нас пламенем взрывов. Будут десятки тысяч похорон, вёдра слёз и вой матерей хуже сегодняшнего ветра. Будет отвращение и ненависть одних. Будет вина и унижение других и озлобление третьих. Опустошение. Годы ночных кошмаров и панических атак. Растянутый на тысячи тысячи километров траур и горе.
Вкушать такие плоды и не отравиться окончательно смогут только люди с прозревшей совестью, которые отставят в сторону политические рассуждения и скажут: война (была) ужасна, её не должно (было) быть, всё моё существо против. Может показаться, что путь к этому идет через политические споры и критическое мышление, но мне кажется, что не всегда. Путь к этому также может идти мимо всех политических споров через сострадание к другим живым существам.
Мы все люди, мы все боимся боли и смерти, все хотим счастья для наших близких. Это — наша общая духовная земля. Чем больше людей получат гражданство этой земли духовной, тем вероятнее, что мы сможем рано или поздно очистить нашу землю от зарослей ядовитого сорняка зла, которые развели здесь захаванные алчностью, страхом, жаждой власти и гордыней слепцы, глупцы и лжецы.
#травкина_осознанность #травкина_отношения