Читаем — электроэнергия, думаем — промышленность

КНР обошла ЕС по потреблению электроэнергии в 2007 году, Штаты — в 2010 году; с тех пор спрос на электричество в Штатах практически не изменился, в ЕС снизился, а в Китае вырос более чем в 2 раза. При этом в КНР за три последних десятилетия не было года, когда спрос на электричество не рос, тогда как экономика (ВВП) периодически снижалась.

Что интересно, за два года (2024–2025 гг.) потребление электроэнергии в Китае вырастет на 1200 ТВт*часов — то есть на величину, превышающую генерацию всей российской энергосистемы. Напомним, российская ЕЭС — четвертая по размерности в мире; на ее формирование в современном виде потребовалось около 60 лет. При этом основной спрос на электроэнергию в России формирует индустрия — одна из крупнейших, сопоставимая по размерам с японской или немецкой. Необходимо сделать поправку и на российский климат.

Размерностью, скоростью реализации и масштабами сложнейших инфраструктурных объектов Китай не перестает удивлять.

Мировую гонку производства электромобилей в этом году выигрывают китайцы. Из 20 крупнейших брендов производителей - 9 - родом из КНР. При этом лишь один китайский "АвтоВАЗ" – BYD, продает электрокаров больше, чем все крупные американские компании вместе взятые. Хотя на мировом рынке электромобили "made in USA" - на втором месте, опережая европейцев, японцев и корейцев – мировых лидеров производства автомобилей с ДВС.

Но интересно другое – японские и корейские автопроизводители не упускают возможности поиграть в электротягу, однако судя по политике на национальных рынках, инженеры (и власти) из этих стран не видят особых перспектив и преимуществ в электротяге. А вот европейцы, проигрывая гонку производства американцам и китайцам, упорно пытаются ускоренно запретить автомобили с ДВС; в итоге рискуют потерять и инженерную школу производства автомобилей с ДВС и так и не завоевать рынок электромобилей.

Сегодня в Пентагоне заместитель министра обороны Кэтлин Хикс и заместитель помощника министра обороны по вопросам Арктики и глобальной устойчивости Айрис Фергюсон в режиме брифинга для прессы представили новую Стратегию Министерства обороны США в Арктике.

Главные тезисы:

Арктика становится площадкой стратегической конкуренции. США и союзники должны быть готовы «ответить на этот вызов»;

инвестируя в приборы обнаружения, разведку и обмен информацией, США хотят улучшить понимание оперативной среды в регионе;

для демонстрации боеспособности и слаженности США будут проводить военные учения в Арктике как самостоятельно, так и с союзниками;

для укрепления военного присутствия в Арктике США будут сотрудничать с союзниками, промышленными компаниями и местными племенами.

Полный текст Стратегии здесь.

#USA #Arctic

@semenenkol

Энергетический кризис остался позади, гидрогенерация в Европе восстановилась, АЭС во Франции отремонтированы, ветер надул немецкие ветряки, а цены на газ снизились до приемлемых. Однако вот промышленность Германии не дает признаков U-образного восстановления. Больше это похоже на кризис типа L, когда упавшие энергоемкие отрасли восстанавливаются медленно и мучительно. Особенно тяжело в отрасли стекла и керамики; четыре года в кризисе производство металлов.

Впрочем, самой пострадавшей отраслью энергокризиса оказалась химия, так вот она в последние пару кварталов демонстрирует отскок «дохлой кошки»: восстановление от «дна» есть, однако тренд нельзя назвать уверенным. Да и общий индекс промпроизводства начал заваливаться. Последнее особенно красноречиво: никакого нового внешнего раздражителя в Европе нет, проблемы с энергетикой вроде как решены, а внутренне производство расти не хочет. При этом впереди новые вызовы: госдолги, война и торговый конфликт с Китаем.

Основной бенефициар сланцевой революции в США — Китай. Этот фактор абсолютно недооценен мировыми аналитиками. Если бы Штаты не научились добывать нефть из низкопроницаемых коллекторов, то столь стремительного экономического роста последних пары десятилетий в Китае не случилось бы.

Без сланцевой нефти Ближний Восток и дальше снабжал бы крупнейшую экономику мира — США — своей нефтью. И даже если бы растущие экономики Азии хотя бы попытались отъесть свою долю в поставках, то это привело бы к ценовой войне, которую очевидно выиграли бы американцы. Король доллар десятилетней давности легко подавил бы любые другие предложения. Да и высокопроизводительная экономика Штатов проще бы пережила нефть по цене 150-200-250 долларов за бочку, в отличие от небогатого (тогда) Китая.

Стремительный взлет американской нефтедобычи высвободил огромные объемы нефти, которые без труда и высоких затрат перехватили КНР.

Нечто похожее теперь пытается провернуть Индия, с пока еще «токсичной» российской нефтью.

Три основных драйвера потребления электричества на планете за последнее десятилетие – промышленность, население и услуги. То есть, как это было за десятилетие до этого и за десятилетие до того. Никакие электромобили, датацентры и сети не оказывают существенного влияния на прирост потребления электроэнергии. Перечисленные отрасли пока слишком малы, и им потребуются годы ускоренного развития, чтобы хотя бы догнать сервис, не то чтобы промышленность. Говоря проще: массово и ускоренно строить АЭС для заправки автомобилей и снабжения ИИ – не надо.

Впрочем, в отдельных экономиках, таких как США или КНР, возможны перекосы: первые серийно стоят датацентры (особенно в газоизбыточных регионах), вторая делает системную ставку на электромобилизацию. Однако даже с поправкой на размерности этих экономик и их энергосистем, вряд ли локальное изменение структуры потребления окажет существенное влияние на мировую статистику даже на горизонте десятилетия.

Американским газовикам казалось, что прошлый год ужасный, но наступил 2024. Цены на газ в США не были столь низкими и столь продолжительное время, как в этом году. Очевидно, мощнейшее затоваривание внутреннего рынка.

Впрочем, ситуация хронического профицита газа во многом создана искусственно. США, как крупный импортер (преимущественно из Канады), так и экспортер трубного (в основном в Мексику) и сжиженного газа. Дефицит-профицит внутреннего рынка зависит не только от спроса и предложения, но и от работы клапанов экспортно-импортных операций.

Американские нефтяники-газовики – невольные заложники электоральных циклов в Штатах. Например, они уже снизили маржу нефтепеработки до минимума за много лет. Во многом играют и на низкую цену природного газа. Что как ни дешевый газ тормозит инфляцию, стимулирует инвестиции и создает ощущение благоденствия.

Вероятно, после выборов цены на газ быстро нормализуются.

Источники энергии всегда были для человека средством, а не целью. Дрова, уголь, природный газ – это средство, чтобы не замерзнуть, приготовить пищу, произвести электроэнергию и пустить ее на работу станка. Чем больше энергии – тем качественнее жизнь: теплее дом, больше производств и т.п.

Энергетический кризис в Европе полностью поменял целеполагание. Теперь природный газ и его запасы в хранилищах – это и есть самоцель. Чтобы он был в достатке, его надо экономить, не взирая на издержки. Если экономии мешает химический завод или электростанция, их надо закрыть, не обращая внимания на прямые и косвенные затраты.

В этом году страны ЕС потребляют на 19% меньше природного газа, чем в среднем за последнюю пятилетку. Цифра экономии даже больше, чем планировалось надевропейскими регуляторами в начале кризиса - 15%. Издержки экономии известны – четвертый год стагнации и беспробудного кризиса.

Впрочем, самое веселое еще впереди - переговоры об украинском транзите российского газа на период после 2024 года.

Астрономы лишены возможности видеть черные дыры, так как они не отражают свет, поэтому изучают их по косвенным признакам – радиации, гравитации, объектам, которые они притягивают.

Подобно астрономам, мы лишены возможности лицезрения процессов, происходящих в головах европейских чиновников и энергетиков. Однако о том, что энергетический кризис 2022 года стал для них невероятным шоком, можно судить по косвенному признаку - заполненности газовых хранилищ. В прошлом году они впервые в истории были заполнены на 100%; в этом году они заполняются даже с опережением. Так много природного газа в это время года в ПГХ Европы не было никогда.

Впрочем, региону невероятно везет в последние зимы на теплую погоду: холодной зимы не было уже лет 5. Однако погода циклична, и за теплыми аномалиями может последовать череда аномалий холодных. Будет интересно понаблюдать, насколько прочна новая система газоснабжения региона и выдержат ли санкции на Россию, прерванный польский и украинский транзит - тридцатиградусные морозы.

Гонка, в которой Россия практически не участвует, – становление мировой индустрии редкоземельных металлов. В наследие от СССР России досталось несколько крупных производств на СМЗ, ЧМЗ, Норникеле и т.д. Впрочем, часть крупных заводов осталась в странах бывшего СССР – Казахстане, Эстонии, Украине. Основная цель, с которой Советы строили производство РЗМ, – нужды атома, оборонки и космоса, поэтому металлов этих было нужно немного, а основные требования были к чистоте и качеству. Объемы и масштабы отрасли с того момента особо не изменились.

В то же время за последнее десятилетие производство РЗМ в мире выросло в три раза. Лидер, как и десятилетие назад, – Китай, однако его монополия сильно пошатнулась. Новые производства появились в США, Австралии, Таиланде и т.д. При этом драйвером роста спроса стали вовсе не оборонные предприятия, а массовый хай-тек: электроника, спецстали, аккумуляторы, оптика и т.д. В России эти отрасли развиты слабо, поэтому нет большого спроса на РЗМ, поэтому и нет развития отрасли.

Уже в следующем году ведущим источником электроэнергии в мире станут ВИЭ – такой прогноз дает МЭА. Возобновляемые источники электроэнергии сместят с пьедестала уголь!

У МЭА свои особые отношения с углем, поэтому, когда агентству выгодно, классическую гидрогенерацию относят к ВИЭ, а когда невыгодно – нет. В данном случае выгодно поднатянуть статистику, так как классические ГЭС дадут почти каждый второй КВт электричества, произведенного из возобновляемых источников в 2025 году.

В отдельной номинации выступает ветер, он вот-вот должен дать больше энергии, чем деление ядра атома, а вместе с солнцем – больше, чем все ГЭС.

Если игнорировать ловкие игры с цифрами генерации ВИЭ, вторым после угля первичным источником энергии в следующем году станет природный газ. Атом – пока на третьем месте.

Энергетический кризис остался позади, цены на электроэнергию в крупнейших экономиках мира стабилизировались. Однако он не прошел бесследно.

Так, цены на электричество в Германии и Франции теперь выше, чем у конкурентов – США, Японии и Индии. На графике нет Китая, но МВт*час здесь стоит дешевле, чем в странах развитого мира. В результате экономики-локомотивы Европы оказались в затяжном промышленном кризисе.

Второе последствие - власти Японии, имея еще острые воспоминания о трагедии на АЭС Фукусима, возвращаются к атомной генерации.

Насмотревшись на метания властей Германии и Италии о строительстве АЭС, задумались страны Восточной Европы.

Чуть было не очутились в энергетическом кризисе и США (конец 2020 года и середина 2022 года), однако власти страны быстро спохватились и без особых дискуссий сожгли Freeport LNG притормозили развитие национальной СПГ-отрасли, перестав выдавать новые лицензии на экспорт газа до лучших времен.

Китаю путь его развития диктуют мировые запасы угля, нефти и газа. Системная ставка КНР на технологию электромобилей – ответ на нехватку в мире ископаемых энергоресурсов.

Сегодня КНР потребляет нефти примерно столько же, сколько Штаты. Однако население Китая более чем в 4 раза больше. Если китайцы начнут жить так же хорошо, как американцы, им потребуется удельно столько же нефти – примерно в 4 раза больше, нежели сегодня. Дополнительные 30-40 млн баррелей в день планета просто не способна произвести ни по какой цене. А есть еще богатеющая Индия со своими 1,4 млрд человек, желающими в перспективе жить не хуже европейцев, и жители других стран Африки и ЮВА.

Именно поэтому Китай делает системную ставку на электричество как источник энергии для автотранспорта, при всех недостатках электротяги. Электричество – простой товар, первое производное от угля. Запасов угля в Китае много, хватит на несколько десятилетий. А дальше либо термоядерный синтез подоспеет, либо атомный цикл замкнется.

Китаю и Индии до этого ТОПа – еще топать и топать

Американцы – далеко не самая энергопрожорливая нация в мире. Удельно на каждого жителя США потребляется немного больше первичной энергии, нежели в Южной Корее или России, и заметно ниже, чем в ОАЭ или Сингапуре.

Кстати, высокая энергоэффективность (например, в сравнении с Канадой или Норвегией) такой северной страны, как Россия, – большая заслуга советской власти, сделавшей стратегическую ставку на ТЭЦ, в каждом крупном городе страны. Впрочем, гонку за энергоэффективность на местах (в цехах и подъездах) Советы проиграли в пух и прах.

Благодаря ТЭЦ производится не только электричество для нужд горожан, но и тепло – побочный продукт утилизируемый в южных странах. В России оно идет на централизованное отопление. В Скандинавии пошли дальше и используют энергию тепла ТЭЦ для охлаждения помещений.

Кондиционирование – бич всех южных экономик (Кореи, Китая, США и Ближнего Востока) – одна из крупнейших статей затрат электроэнергии, а значит, угля и газа.

125 дней будет распродавать запасы электромобилей (BEV) средний дилерский центр. Товарные остатки в 3 раза выше, нежели были в 2022 году. При этом, если еще пару лет назад на рынке электромобилей был явный дефицит (остатки EV были ниже, чем автомобилей с ДВС), то теперь наоборот – затоваривание, хотя цены на электромобили заметно снизились.

Средний владелец аккумуляторного электромобиля, поверив в технологию, так и не получил массовой быстрой зарядки, запаса хода и решения проблем разрядки батареи в заморозки. Последнее актуально для стран с континентальным климатом.

Потребитель наигрался в электромобиль, и постепенно, после бурного взлета рынка с 3 млн проданных авто (в 2021 году) до 14 млн авто в 2023 году, происходит разочарование. Замедление спроса отмечают все крупные автопроизводители и вынужденно меняют маркетинговые стратегии. Тем не менее, отказаться от электропривода пока не позволяют совесть различные программы и госстратегии, поэтому новая ставка делается на гибриды – технологию Toyota.

К прогнозам МЭА о том, что транспорт в мире будет потреблять всё меньше нефтепродуктов, так как, во-первых, будет электрифицироваться, а во-вторых, переходить на биотопливо, — можно относиться с разной степенью скептицизма.

Например, для производства биотоплива требуется очень много удобрений, запасы которых на планете тоже не безграничны, особенно острый вопрос относительно фосфатов. Потратить сейчас стратегические общечеловеческие запасы фосфатных удобрений, чтобы немного сэкономить нефти, — так себе тактика.

Много вопросов и к электротяге в её нынешнем виде. Возможно, в будущем произойдёт качественный скачок в аккумуляторах и зарядной инфраструктуре, однако пока электромобили — это нишевый товар.

А вот доля нефтехимии в общем пироге потребления нефти будет расти — сомнений нет, и здесь прогнозы МЭА совпадают с прогнозами других аналитиков. Миру будет требоваться всё больше резины, пластиков, смол, спиртов (и т. п.) — и без нефти как базового источника сырья не обойтись даже до конца этого столетия.

Конкуренция на рынке электромобилей (BEV) трех последних лет идет между пионером – американской Tesla и нахрапистым выскочкой – китайским BYD. Старые конюшни из США, Европы, Кореи и Японии в гонке участвуют на вторых ролях.

С отставанием на десятилетие-два, формирование нового автомобильного рынка похоже на становление рынка смартфонов, когда технологические лидеры первой волны (Nokia, Ericsson, Motorola, Sony и т.д.) были сметены новыми компаниями с более удачным маркетингом (Apple, Samsung, Xiaomi). Старые же лидеры выступили в этой гонке донорами технологий, стандартов, протоколов, инженеров и т.д.

Вероятно, становление рынка электромобилей будет идти по тем же лекалам – два крупных мировых лидера со стабильными рыночными нишами, задающих стандарты отрасли, и бесконечная гонка среди новичков за третье место. Впрочем, учитывая, что рынок электромобилей только-только формируется, лидер отрасли еще может смениться (и не раз), как это было на рынке смартфонов с компанией Blackberry, упустившей свой шанс.

Несмотря на обилие программ замещения нефтепродуктов биотопливом, электромобилизацией транспорта и ростом эффективности ДВС, НПЗ в США вернулись на уровень производства 2017 года в прошлом году. До лучшего в истории – 2018 года отрасль пока не дотянула, однако это произойдет в этом году, край в следующем.

То есть, размахивая «зеленым» флагом декарбонизации, американские нефтяники инвестируют в нефтепереработку и после непродолжительного спада 2019-2020 годов вновь наращивают производство. При этом загрузка НПЗ остается высокой – то есть спрос на ГСМ есть, и он растет даже на американскую высокую базу.

Рост производства наблюдается в Китае, Индии и других крупных экономиках. Лишь один регион продолжает верить в зеленое чудо энергоперехода – страны Западной Европы, целенаправленно сворачивая инвестиции в ТЭК. Плата за это – тотальное уничтожение энергоемких производств, замедление роста экономик и зависимость от импорта ГСМ из других регионов.

Угольные отчеты МЭА всегда доставляют массу удовольствия от прочтения. Каждый такой отчет содержит прогноз, в котором говорится, что в следующем году начнется мировой спад потребления угля. И так происходит ежегодно, начиная примерно с 2008 года. Десятилетия ошибочных прогнозов абсолютно не смущают всемирно уважаемых экспертов по энергетике. Они делют новые прогнозы и вновь ошибаются.

По итогам первого полугодия 2024 года мир вышел на новый рекорд потребления угля. Особенно быстро рос спрос в Индии, где экстремальная жара привела к рекордному спросу на электроэнергию. Наращивали потребление в Китае и Тихоокеанском регионе. И даже в США, где цены на природный газ упали так низко, что по логике должны были окончательно забить национальный углепром.

Единственный регион, отказывающийся от угля (а вместе с ним от атома и природного газа) – Европа. Аналитики МЭА преимущественно состоят из европейцев, а любой эксперт немножечко акын – что вижу, то и пою. Однако на одних ВИЭ металлургию и прочую химию не вытянешь.

Итак, МЭА смирилось с тем, что в 2024 году будет установлен новый пик потребления угля, но уже в 2025 году, по прогнозам агентства, непременно начнется спад.

Если бы руководители, занимающиеся развитием национальных ТЭК и отдельных компаний, в России, Китае или Индии серьезно относились бы к прогнозам МЭА, то мир был бы точно хуже. Например, Россия так бы и не начала модернизацию БАМа и Транссиба, так как другого многотоннажного груза для этих дорог попросту нет. Зачем закапывать триллионы рублей инвестиций на востоке страны в невостребованную дорогу?

Китайский углепром не вкладывал бы ежегодно десятки миллиардов долларов в новые шахты и ТЭС, так как спрос на угольную генерацию все равно снизится, создавая риск неокупаемости сделанных вложений. Безугольное электричество в Индии, чистое как роса джунглей, так и оставалось бы продуктом премиального спроса, доступным лишь самым богатым гражданам.

В Европе к прогнозам МЭА относятся серьезно. Результат веры красноречиво демонстрирует экономическая статистика.

Даже на рынке пыльного, нижкомаржинального товара –энергетического угля идет конкуренция между американскими поставщиками и российскими. Казалось бы – на рынке копеечного сырья с невероятно дорогой перевозкой (ее долей в структуре стоимости груза в порту получателя), с огромным числом экологических ограничений в использовании, идет подковерная борьба.
Схватку выигрывают американцы. Дядя Сэм использует нечестные методы конкурентной борьбы. Угроза вторичных санкций делает российский уголь менее привлекательным, несмотря на его более высокое качество в сравнении с американским. На графике видно, как в 2023-2024 годах доли, занимаемые американцами, зеркальны долям, которые теряют россияне.
Впрочем, в современной ментальности американцев в санкциях нет ничего нечестного. Угольщики платят налоги, а значит, имеют право на услуги протекции от правительства. Правительство же использует свое право гегемона как может.