📋 Центр развития региональной политики (ЦРРП) подготовил доклад на тему «Управленческие тандемы в регионах: тенденции и особенности функционирования (январь – август 2023 г.)», посвящённый анализу эффективности взаимодействия губернаторов и глав региональных правительств. Выводы:

1. Главы регионов заинтересованы в делегировании полномочий своим ближайшим заместителям. Формируемые тандемы с главами правительств позволяют повысить уровень административной энергии на местах, удовлетворить общественный запрос на эффективное представительство региональной и муниципальной власти в преддверии президентской избирательной кампании.
2. Выезды в города и районы остаются одним из наиболее действенных инструментов используемых тандемами как для повышения эффективности управления на местах, так и для медийного сопровождения собственной работы. В обществе существует актуальный запрос на непосредственное, живое общение с представителями власти. В большинстве случаев два руководителя разделяют выезды, а часто и зоны ответственности. При этом география поездок губернаторов более разнообразна.
3. Общей чертой, объединяющей большинство тандемов, является акцент на привлечение инвестиций и поиск новых инновационных идей. Губернаторы транслируют политическую повестку, а главы решают экономические вопросы. Модель выглядит оптимальной.
4. Высоким разнообразием отличается медийная повестка глав Чечни, Башкирии, губернатора Московской области. В отличии от глав регионов, большинство глав правительств не формируют собственную информационную повестку.
5. Меньше международки. Иностранцы не всегда готовы вкладывать деньги в российскую экономику, а наоборот – привлекают нас. Наметилась и «специализация» российских регионов исходя из их не только экономического потенциала, но и географического положения, социокультурных особенностей .
6. Существенным потенциалом усиления обладает такой параметр рабочей активности руководства регионов как личные встречи с гражданами. Большинство руководителей игнорирует эту практику.

Дело Митволя заканчивается реальным сроком, обвинение просит для бывшего «главного эколога-решалы» почти 5 лет. Бывшего замглавы Росприроднадзора и экс-префекта Северного административного округа Москвы Олега Митволя арестовали в июне 2022 года по делу о хищении больше 900 млн рублей при строительстве красноярского метро, а сам он был тесно связан с экс-губернатором Красноярского края Уссом. Во многом его арест и стал артобстрелом перед атакой на Усса, в результате которой ему пришлось покинуть губернаторское кресло, да еще рискуя собственным сыном, который был объявлен в розыск и у нас и за границей, чуть не был экстрадирован в США, но сбежал от итальянской полиции домой.

Вообще, за несколько лет перед арестом, Митволь «поймал фарт» и бизнес шел лучше некуда. По слухам, он даже начал строить в Голландии океанскую яхту, по типу яхт известнейших российских олигархов. В эти же годы он стал владельцем многих бизнесов (не исключено, что номинальным) для некоторых влиятельных игроков. Говорят, что провести изыскания по строительству метро в Красноярске сами Митволь поначалу не хотел, так как за выделенные на это деньги около 1 млрд. рублей реальные изыскания провести невозможно. Можно было лишь взять старые материалы изысканий, времён СССР, на этом сэкономить. Теперь вот Митволю вменяют хищение в размере 900 млн. рублей, что почти – тот самый ярд.

Едут ли жить в Россию? Ключевой вопрос о том, когда мы рассуждаем о нашем государстве как некоем мировом центре. Да, из стран Западных поток нулевой, однако Азия и страны бывшего СССР – все еще источник не только для миграции рабочих рук, но и «голубых воротничков». Программы по переселению соотечественников стараются восполнить дефицит квалифицированных кадров в регионах, например в сфере здравоохранения, образования и промышленности. Миграция как область стратегического планирования становится важной составляющей в программах развития региональной политики.

Значимость миграции обусловила нахождение миграционной тематики в целом ряде стратегических и концептуальных документов. Помимо Концепции государственной миграционной политики на 2019-2025 гг. миграционный аспект представлен: в Концепции демографической политики на период до 2025 года, концепции долгосрочного социально-экономического развития, в стратегии государственной национальной политики до 2025 и других госпрограммах.

Помимо госпрограммы переселения соотечественников, реализующейся на федеральном уровне, с 2006 года действуют подобные программы и на региональном уровне. Именно здесь непосредственно переселенцам предоставляются возможности для трудоустройства, медицинское обеспечение, временное жилищное обустройство. В реализации государственной программы по переселению участвует 76 субъектов, из которых 7 включились в работу в 2019 году. По данным на прошлый год от соотечественников принято 65,2 тыс. заявлений об участии в государственной программе по переселению на 153,4 тыс. человек (плановый показатель - 43 тыс.), в том числе 33,6 тыс. заявлений (12,5%) в уполномоченных органах за рубежом (51,6% от всех заявлений).

Традиционно высокой остаётся доля соотечественников, поставленных на учёт в субъектах, расположенных в ЦФО - 37,3%. Привлекательность данного округа обусловлена близостью к столичному региону и наличием перспектив социально-экономического развития. Далее располагаются СибФО, куда переселилось 19% соотечественников, УрФО - 13,4% и ПФО - 12,9%. При этом статус территории приоритетного заселения закреплён исключительно за субъектами входящими в состав ДВФО.

Среди регионов ЦФО, помимо Москвы и Подмосковья, наибольшее число соотечественников претендует на переселение в Калужскую, Тамбовскую и Рязанскую области. Во многом тенденции связаны с личными усилиями региональных правительств. Так, в региональном министерстве труда и занятости Тамбовской области ведут активную работу с жителями Узбекистана. Дополнительные меры поддержки квалифицированных работников действуют на региональном уровне, прежде всего – в сфере жилищных вопросов. Глава региона Максим Егоров неоднократно подчеркивал, что нужно привлекать в область квалифицированных работников и создавать систему кадрового воспроизводства. 60% прибывших людей — в возрасте до 40 лет, около 80% участников имеют высшее или специальное образование.
В 2023 году по госпрограмме в регион уже прибыли более 1 тыс., а всего с момента реализации программы переселилось более 24,5 тыс. людей. Заявления на участие в программе поступили в Тамбовскую область из 26 стран.

На основе проведённого анализа реализации рассмотренной государственной программы также предложены меры по нормативному урегулированию данной сферы. Во-первых, необходимы стимулирование роста качества человеческого капитала, выраженное необходимостью корректировки условий для востребованных специалистов (научных и педагогических работников, инженеров, врачей, фермеров, предпринимателей и т.д.). Во-вторых, назрела необходимость повышения адресной концентрации финансовых ресурсов на оказании содействия добровольному переселению соотечественников. В-третьих, представляется целесообразным усилить взаимосвязь корректировки документов стратегического и бюджетного планирования, связанных с реализацией государственной программы по переселению, с учётом данных мониторинга миграционной ситуации.

Правительство РФ освободило от должности статс-секретаря — заместителя министра цифрового развития, связи и массовых коммуникаций РФ Олега Пака. Ожидалось, что это произойдёт ещё 1 июля, но Максут Шадаев попросил его остаться до сентября (то ли ожидая своего назначения-повышения и «сидя на чемоданах», чтобы Пак ушёл уже после того, как сам Шадаев станет вице-премьером. Но из-за атаки на Минцфиры всё «подвисло» и вот, разрешилось только спустя несколько месяцев.

В изменившихся социально-экономических и политических условиях губернаторы столкнулись с необходимостью искать новые точки притяжения в регионах. На протяжении длительного времени местные власти по привычке, накатанным схемам эксплуатировали старые бренды и образы. Так, Пензенская область прочно ассоциировалась с Лермонтовым, Тульская область – с Львом Толстым.

Точки притяжения, своеобразные магниты, необходимы регионам по целому ряду причин. Конечно, в условиях резкого всплеска внутреннего туризма появился шанс стать новым пунктом на карте российских путешественников. Мы привыкли к толпам туристов в Казани, Ярославле, Петербурге, но ничего не слышали о туристическом буме в Кургане или Чебоксарах. В условиях геополитического напряжения, сжимающихся бюджетных доходов, дефицита инвестиций туризм может стать вполне реальным драйвером экономического развития. Возможно, не ключевым, но одним из.

Но и это не самое главное. Такие «магниты» необходимы и для выстраивания пресловутой региональной идентичности, о которой так много говорят, и для которой так мало что-то делается. Для жителей регионов, периферии страны очень важно чувство сопричастности с чем-то известным. Можно вспомнить период, когда регионы практически друг за другом вешали на себя негласные шильдики столиц всего и вся: культуры, приборостроения, авиации, металлургии…
Фактически уже тогда, в стабильные времена, ощущался явный запрос на персонификацию регионов: каждый хотел иметь собственную фишку. Тогдашний интуитивный поиск конкурентных преимуществ во многом скатился в откровенный популизм: можно вспомнить, например, как прежний ульяновский губернатор Сергей Морозов объявлял Ульяновск родиной колобка, а также призывал каждый день отмечать День зачатия. В итоге кринж погубил хорошую идею.

Поиск региональных точек притяжения сегодня необходим опять же по причине обострившейся конкуренции за инвесторов: те времена, когда немецкие, австрийские и французские бизнесмены стояли за дверью, прошли. Сейчас приходится рассчитывать либо на партнеров из дружественных стран, которых нетрудно пересчитать, либо на отечественный бизнес, с которым тоже все очень непросто.

Первые попытки «нащупать почву» уже предпринимаются в регионах: например, в Екатеринбурге каждое лето проводится фестиваль Ural Music Night. Фестиваль привлекает любителей современной электронной и рок-музыки, хотя в городе можно посетить и другие ставшие почти культовыми места – «Ельцин-Центр», Храм-на-Крови, памятник Высоцкому и Марине Влади, множество театров, которые создают конкуренцию столичным. Опять же Екатеринбург привлекает туристов своим статусом некой отдельной столицы России, которая хотя и удалена от Москвы и Петербурга, но выполняет свою роль сполна.

Интересным представляется кейс Тамбовской области, которая теперь прочно ассоциируется с композитором Сергеем Рахманиновым. Так,, одним из главных событий летнего сезона на Тамбовщине стало проведение всероссийского фестиваля «Весь Рахманинов» . Спрос на поездки в регион в этот период вырос на 50%. Празднование юбилея композитора повлияло на многие аспекты жизни в Тамбовской области. Так, произошла активизация реконструкции областной филармонии, тамбовские культурные события обсуждались спикером Совфеда Валентиной Матвиенко, регион в целом наполнился позитивной повесткой.

Таким образом, поиск и нахождение точек притяжения может стать залогом успеха регионов в социокультурной сфере, создать положительный имидж региона и добавить главам регионов козырей при переговорах с федеральным центром по ряду направлений.

Недавно Киевский суд арестовал украинского олигарха Игоря Коломойского, которого в свое время называли «крестным отцом» Владимира Зеленского. Его обвиняют в экономических преступлениях, однако может ли его арест быть связан с подготовкой Зеленского к выборам 2024 года и нежеланием украинского лидера конкурировать с возможной новой креатурой опального миллиардера?

18+ НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН, РАСПРОСТРАНЕН И (ИЛИ) НАПРАВЛЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ПИВОВАРОВЫМ АЛЕКСЕЕМ ВЛАДИМИРОВИЧЕМ ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ПИВОВАРОВА АЛЕКСЕЯ ВЛАДИМИРОВИЧА

Ответ — в разборе Ильи Егорова для нового выпуска «Редакции. Контекст». Смотрите в YouTube: https://youtu.be/Y6-3Xww6Alc

И в «Дзене»: https://dzen.ru/video/watch/650162291432ca40a94aee5e

А еще посмотрите вторую часть нового выпуска «Редакции. Науки» о вреде никотина и последний выпуск нашего нового проекта «Редакция. Плюс» — о том, как кола изменила Россию

И, конечно, разбор аварийной посадки самолета А-320 в поле под Новосибирском от Алексея Пивоварова для спецвыпуска «Редакции. Контекст»

О губернаторах, рискующих лишиться постов осенью. Глава Центра развития региональной политики Илья Гращенков в интервью НСН предположил, кто из руководителей регионов может покинуть свой пост уже этой осенью.

«Прежде всего, это Вадим Шумков — губернатор традиционно депрессивной Курганской области. Здесь смена главы региона каждый раз поднимает настроение и дает определенную надежду электорату. Тем более, Шумков относится к столичной, прособянинской группе, которая сейчас на Урале слабеет. Губернатор Липецкой области Игорь Артамонов тоже представляется не самой устойчивой фигурой, поскольку перед Липецком сейчас стоят другие задачи, например, связанные с поднятием промышленности. У губернатора Санкт-Петербурга Александра Беглова тоже достаточно шаткое положение. Даже после ухода из жизни основателя ЧВК “Вагнер” Евгения Пригожина у него по-прежнему будут проблемы и критикующие», — сказал Гращенков.

Собеседник НСН также предрек возможные отставки главам Забайкальского края, Курской области, Калмыкии, Оренбургской и Волгоградской областей. «У главы Забайкальского края Александра Осипова та же проблема, что и у Шумкова, — депрессивный край. В прифронтовой Курской области Романа Старовойта ждет серьезная конкуренция. Бату Хасиков из Калмыкии — не очень сильный политик, периодически предпринимаются попытки его сменить. То же самое касается и оренбургского губернатора Дениса Паслера. А вот при главе Волгоградской области Андрее Бочарове регион держит показатели только благодаря беспрецедентному закручиванию внутриполитических гаек. Непонятно, нужно ли продолжать эту политику или на третий срок Бочарову идти не стоит», — подытожил он.

Нормализации не предвидится? Поправку с отменой некоторых статей о дискредитации армии не поддержали эксперты, заявив, что она может привести к неоднозначному толкованию законов. Хотя речь шла как раз об обратном, примером чему служили высказывания Пригожина и тех, кто поддерживал «Вагнер» в разборках с госчиновниками. Получалось, что за нейтральный пост или лайк люди получали реальные наказания, тогда как дискредитация со стороны того же Пригожина игнорировалась. Но в итоге – нет ни Пригожина, ни отмены статьи.

На этой неделе Госдума начала осеннюю сессию. Очень важно, какой она окажется накануне президентских выборов. Дело в том, что с одной стороны, Кремль выстраивает президентскую кампанию как консолидацию вокруг единственного лидера – Путина («у него нет реальных конкурентов», как заявил Песков), а с другой, даже квазиоппозиционные партии должны будут проявить какое-то несогласие с существующей политикой, да и самим порядком вещей. Иначе за такую оппозицию никто не проголосует в принципе. Хотя, при поставленных задачах «70/80», может быть оппозиционным игрокам в принципе не найдется приличного процента, но все равно – хотя бы создать видимость борьбы все же придется.

Поэтому те же коммунисты, которые год назад на патриотической волне сблизились с прогосударственной повесткой, сейчас начинают понемногу отвязываться. В Москве КПРФ заявила о том, что не доверяет ДЭГ, а лидер близкого к коммунистам «Левого Фронта» Сергей Удальцов заявил о выдвижении единого кандидата от левых, который должен будет «сломать рефрендумный сценарий». Коммунистам и вправду придется постараться, чтобы заявить о себе в 2024 году, так как на фоне постепенной советизации государственной политики и ухода КПРФ от альянса с лево-либеральным городским электоратом, партия ощутимо потеряло сторонников из числа сочувствующих.

Однако левый кандидат вряд ли будет выступать за возврат к нормальности. По крайней мере, в оптике коммунистического электората нормально – это 30-40 лет назад, а не как было 5-10 лет назад. Так что левый кандидат в любом случае будет святее Папы Римского, требуя железной рукой, навести порядок. Здесь ему может противостоять единый кандидат от правых, вокруг которого сегодня могут консолидировать все те, кто считает «нормальным» тот образ жизни, который сложился в стране ранее. В данном случае «правые» - это скорее те, кто привык к существующему порядку вещей, умеренной свободе, дружбе с Западом и канонам общества потребления.

При этом запрос на нормализацию продолжает расти. Бурную реакцию вызвал донос со стороны мл. Мезулиной на блогера Даню Милохина, так «Новые Люди» призвали запретить практику серийных доносов, назвав проект «законом Мезулиной». Как пел Летов в песне «Новый 37-й»: он зреет в озабоченных головах, он носится в воздухе, он стоит на пороге. Поэтому политики и целые организации, СМИ, которые сейчас пытаются косплеить сталинщину и ежовщину ради постмодернистского хайпа, очень сильно расшатывают и без того угнетенную общественную психику, переводя требования нормализации в политический запрос – хватит уже безумия.

Порядка десяти российских регионов уже в самое ближайшее время рискуют столкнуться с резким падением качества жизни. Свежая социология от НАФИ показала, что лишь четверть россиян обладают финансовой подушкой безопасности, которой, в случае потери дохода, им хватит для привычной жизни и оплаты всех необходимых услуг на срок свыше 3 месяцев. Оставшаяся часть населения либо не имеет накоплений, либо их хватит на меньший период (19% – менее недели; 25% – от 1 недели до 1 месяца; 24% – от 1 до 3 месяцев).

Полученные результаты – крайне важный маркер, характеризующий тяжесть складывающейся ситуации, когда региональные бюджеты испытывают острый дефицит, территории теряют инвесторов, еще до недавнего времени считавшихся якорными, реальные доходы населения не растут. На данный негативный фон накладываются инфляционные процессы, развивающиеся не по самому благоприятному сценарию. Вносит свою лепту и топливный кризис, который государству пока не удается эффективно купировать, и который также отражается на снижении уровня жизни. Экономическое проседание, фиксируемое социологами, происходит на фоне отсутствия значимого роста заработных плат, для этого в обозримой перспективе нет и объективных предпосылок.

В кулуарах представители региональных властей не устают сетовать на растущие расходы в связи с продолжающейся СВО. Однако кивание на фронт больше не может быть аргументом в диалоге губернаторов с федеральным центром. Собственно, президент поставил жирную точку в этой негласной дискуссии еще в мае прошлого года, когда глава Калининградской области Антон Алиханов попытался объяснить спад показателей в строительстве проблемами в поставках, возникшими из-за санкций после начала спецоперации. Тогда Путин указал, что такая «ссылка была, прямо скажем, не очень уместна».

Экономические проблемы, которые нарастают в регионах, превращаются в серьезный вызов для губернаторского корпуса, потому что системы реагирования на развивающиеся в динамике процессы до сих пор не выработано. Проблема бедности (а точнее – обнищания) пока прорывается в отдельных эпизодах, и власти реагируют на такие «прорывы» аналогично – эпизодически. Например, в преддверии 1 сентября выяснилось, что для миллионов жителей регионов собрать ребенка в школу – почти неподъемная задача. После этого регадминистрации в массовом порядке бросились помогать малообеспеченным родителям. Однако подобная концепция «прилетит вдруг волшебник в голубом вертолете» вряд ли может рассматриваться как эффективная, однако иных возможностей для системной поддержки «проседающего» экономически населения нет. Позволить такую поддержку могут лишь немногочисленные регионы, все еще носящие ярлыки доноров. Остальные вынуждены имитировать работу в этом направлении.

В преддверии президентских выборов экономическая повестка станет еще более актуальной и потребует конкретных ответов на вопросы той части населения, у которой холодильник оказался сильнее телевизора. Можно предположить, что практически весь нижний полюс рейтинга качества жизни населения за 2023 год окажется в сложной ситуации. Последние места в нем уже традиционно занимают Архангельская область, Курганская область, Республика Калмыкия, Республика Алтай, Карачаево-Черкесская Республика, Республика Бурятия, Забайкальский край, Еврейская автономная область, Республика Ингушетия, Республика Тыва. В рейтинге регионов по качеству жизни и за 2021-2022 годы большинство этих регионов входили в последнюю десятку.

Очевидно, что федцентр уже в ближайшее время будет вынужден проводить дополнительные вливания в депрессивные территории, потому как власти регионов располагают минимальным набором инструментов для стабилизации ситуации.

О Пелевине и пелевенщине и его особом взгляде на страну и политику.

Пелевин – это последний большой автор русской литературы, сформировавший собственный стиль: так называемую «пелевинщину», то есть, свой взгляд на нашу реальность, в том числе, политическую, но через оккультную призму. У него получается описывать важные российские процессы, в том числе, политические, на таком языке, на который пока не способны ни политология, ни история. Пелевин же легко находит эту реальность и презентует ее. Его ежегодные романы задают сезонную повестку, их ждут, как новый айфон. Раз в год он фактически подводит черту: что произошло важного. В его книгах находил отражение и крымский консенсус, и возрождение патриотизма, и «последняя битва чекистов с масонами» и усиление силовиков. Все ждут, какой будет тема этого года. Но помимо главной темы у него идет много маленьких треков, которые демонстрируют разные стороны «русскости». Например, глубинный русский народ, который у Пелевина находит отражение в «Тайных видах на гору Фудзи». Олигархи, которые не могут достичь благодати и пытаются это сделать с помощью рейдерского захвата, или урки, которые едут в вымышленном пространстве в «столыпинском вагоне». Ни один иностранец не поймет эти коды, а русский считает и поймет, как гениально все эти образы размещены в пространстве русского языка. Поэтому Пелевин – это большая литература, он – сфинкс, отвечающий на какие-то ключевые вопросы, которые сам ставит. Соразмерного ему явления сейчас нет, он – последний большой автор в современной России.

Вот и поспело видео с «Ночи выборов» 🔥

Удалось поговорить со многими товарищами и гостями мероприятия, с кем-то на камеру:
https://youtu.be/RG8qBnSdBVU

Алена Август https://t.iss.one/bigelectionnight
Роза Абдулина https://t.iss.one/RozaAbdulina
Дмитрий Гусев https://t.iss.one/gusev_tg
Дмитрий Еловский https://t.iss.one/yellow_sky_policy
Анна Дробот https://t.iss.one/ann_trofimenko
Илья Гращенков https://t.iss.one/thegraschenkov
Андрей Ковалев https://t.iss.one/andreykovalev_russia
Рамиль Харисов https://t.iss.one/rrharisov_live
Самсон Шоладеми https://t.iss.one/mosgorduma2024


#Выборы #Ночьвыборов2023 #Политтехнолог #Легкий #Интервью #Спецвыпуск #Политика

Главный ужас фильма Барби, похоже, состоит в том, что многим мужчинам пришлось посмотреть эту розово-конфетную мелодраму, чтобы потом экспертно заявить, что фильм не просто пуританский и традиционный, но еще и откровенно скучный. Правда, настоящие олды Госдумы поступили как их предшественники из КПСС, которые Пастернака не читали, но осуждали.

🌐Специально для "Кремлевского безБашенника" -

политолог Илья Гращенков (Телеграм-канал The Гращенков)

Нормализация и раннее новое время

Будущее в любом случае наступит, даже если вы к этому не готовы. Россия всеми силами старалась заморозиться, остановить время и даже вернуться в прошлое, но в итоге – сама шагнула в будущее, без всякой подготовки и хоть какой-нибудь карты. В апреле этого года я написал манифест постфутуризма, в котором пытался осмыслить ситуацию с неясным будущим в эпоху не случившегося «конца истории» и поискать выход из этой ловушки. Ключевой проблемой мне до сих пор видится недостроенность нашего государства, которое как недоделанный корабль – вышло в опасное и трудное плавание с еще временными заплатками на борту. Однако времени на рефлексию, похоже, уже нет, и теперь ключевым вопросом становится управление этим судном, которое бы лучше вести не в сердце шторма, а в тихую гавань.

Мы находимся в начале нового времени, лишь ощущая, что какие-то коренные изменения уже произошли. Это не пресловутое «как раньше уже не будет», потому что людям все равно свойственно думать категориями было/стало и, с одной стороны, бояться перемен, а с другой – жутко их хотеть. Поэтому дискуссия об образе будущего, которая так и не состоялась и была фактически табуирована, могла бы помочь создать пространство политики на этом жизненно важном направлении, поспорить и прийти к какому-то соглашению о том, как именно мы хотели бы жить в будущем. Сейчас мы, напротив, наблюдаем обратный эффект – раскол общества и поляризацию. Места умеренным становится все меньше, а полюса радикализируются. К примеру, незначительная, но громкая группа «рассерженных патриотов» пытается маркировать всех, кто не разделяет ее дугинско-фаталистских взглядов на жизнь, как предателей, с их последующей люстрацией или даже физическим ограничением/уничтожением. Такие разговоры крайне опасны, так как опыт 30-х годов прошлого века в СССР, Германии и ряде других стран показывает, что иногда болезненные фантазии экзальтированного меньшинства могут стать наваждением для большинства.

При этом само общество пока находится в состоянии покоя, и изменения вызывают у него лишь рост тревожности. С одной стороны, люди боятся что-то менять, и понятие стабильности не зря было главной мантрой власти последние 20 лет. С другой, люди и вправду хотят перемен, поэтому с таким интересом реагируют на любые колебания в, казалось бы, выхолощенной политической жизни. Яркий пример – пригожинг, ставший главным событием лета-2023. Т.е. общество находится уже не просто в апатии, а в состоянии абулии, но при этом, отдельные элементы очень бы хотели вернуться к понятию стабильности, если не политэкономической, то хотя бы в виде какой-то житейской определенности. Это и есть та самая нормализация, которая для каждого – своя, но в целом – она есть общественный пакт о взаимном ненападении.

В целом, почти все сходятся во мнении, что нормальность – это неприкосновенность базовых потребностей. В Конституции РФ сказано, что человек, его права и свободы являются высшей ценностью, а, значит, те группы этатистов, которые сегодня хотели бы изменить это положение на «человек для государства», формируют антиконституционную повестку. Поэтому главный вызов для нового раннего времени состоит в том, чтобы удержать власть от сползания в архаику, ухода от соблазна поддаться практике принятия простых решений на сложные вопросы. Нормализация – это еще и разговор про ценности, которые нельзя придумывать на коленке, с легкой руки одних – все запрещая, а со стороны других – осуждая. В этом смысле, «испуганные релоканты» ничуть не более договороспособны, чем «обиженные патриоты». Два мира – два Шапиро, которые уж точно никогда не смогут договориться. Но вот между ними много тех, кто готов к диалогу в том пространстве, которое сложилось здесь и сейчас.

Нормализация – это еще и про возвращение к тому, что государство обязано функционировать по писанному, а не сказанному. Вот есть у нас Конституция РФ – нужно воспринимать ее как базовый документ и всячески ссылаться на него, как на Библию. Выборы – неотъемлемая часть демократии, так как даже в условиях разного рода нарушений и подтасовок, создает то самое «магическое пространство» власти, в котором понятно, откуда эта власть в принципе берется. Наплевать на Конституцию, призывать отказаться от выборов – это и есть попытка ударить по существующему конституционному строю, который мы вообще-то должны защищать.

Если мы говорим о нормальном, то мы должны ссылаться и на нравственный закон внутри себя. Он, как ни крути, прописан в обществе в т.ч. и христианскими нормами, там, где про не убий и не укради. Поэтому когда кто-то говорит, что убивать – это нормально, что красть – это справедливо, тем самым он подрывает не только веру в мирские законы, но и веру в божественное. Нормально – верить и слышать в заповеди Христа, а не в какие-то трактовки мутных бородачей, возомнивших себя инквизиторами современности. Нормально быть добрым, когда сердце стремиться к благу, а ненормально – желать смерти всему живому. Много в последнее время мемов про сатанистов, так вот, вспомнили бы, что именно привело к падению сильнейшего из ангелов. Гордыня – очень опасный грех, так как создает ложное чувство морального и духовного превосходства. Вера в это – это вопрос воспитания, более религиозный, чем культурный или какой-то иной. И вот это как раз не очень нормально.

Нормальная жизнь – это когда табу и запреты формируются исходя из чувства безопасности внутри общества, а не наоборот. Когда правила игры относительно понятны и не меняются каждый день. И тут вновь см. пункт первый: Конституция, законы, мораль. Именно в таком порядке, а не наоборот, когда понятия являются смыслообразующими. Когда хорошо или плохо решается исходя из сиюминутной выгоды, а картины мира переписываются по невысохшей краске. От таких колебаний политики партии, как известно, и змея хребет сломает. Поэтому нормально планировать жизнь на 5-10, а еще лучше 50 лет вперед. Нормально, когда идеи и ценности нам не «предками данные», а конкурируют между собой исходя из своей актуальности. Разные уклады – разные ценности, не исключают мирного сосуществования. Разные поколения всегда будут конфликтовать, что не должно воспитывать ненависть отцов к детям, а детям – лишать возможности понять родителей. Про это все сто раз написано и сказано, поэтому нормально – это идти вперед, а не откатываться назад.

Почему критически важно, чтобы наша страна работала с собственным ПО и оборудованием? Наталья Касперская, президент группы компаний InfoWatch рассказала об этом и еще о том, почему иностранным платформам невыгодно превращать смартфоны россиян в «кирпичи», хотя они легко могут это сделать.

Проигравший губернаторские выборы единорос Сергей Сокол переходит из Госдумы в парламент Хакасии. Он направил в избирательную комиссию республики заявление о получении мандата депутата ВС (Верховного Совета). Сокола хотят сделать председателем ВС, чтобы победа Коновалова в итоге обернулась для него поражением с последующим уходом, так как «ЕР» в регионе смогла бы стать полноценной оппозицией коммунистам и за год-два могла бы довести главу до досрочной отставки. Но этому варианту мешает национальная политика, так как второе лицо в республике традиционно назначается из числа коренных жителей, так как сам Коновалов – точно не хакас, то отдать ВС Соколу – это значит, лишить местные элиты своего представителя (пусть и не Штыгашева, но «своего»), что может быть чревато острым недовольством. В этой ситуации «поделиться властью» могут попросить самого губернатора. Т.е. для хакаса могут ввести пост главы правительства, разделив губернаторские полномочия Коновалова, о чем я уже ранее говорил в интервью РБК. Но для этого надо убедить самого Коновалова, поделиться властью, чего он после победы в жесткой схватке может и не захотеть.

Кудрин, значит, копил, а вы делить что ли будете? О том, почему хайповый законопроект ЛДПР о «13-й пенсии» (за счет выплат из ФНБ) скорее всего не пройдет и почему вообще оппозиции не дают право распоряжаться государственными бюджетами.

Москва еще больше отрывается от регионов. Увеличение разрыва в доходах москвичей и жителей субъектов Федерации рискует перерасти в конфронтационный сценарий. Сегодня, даже на фоне всеобщей экономической стагнации, отсутствия роста реальных доходов населения москвичи «уходят в отрыв», что автоматически порождает дискриминационные настроения. На фоне истощения региональных бюджетов, ухода многих инвесторов в медиаповестке настойчиво всплывает вопрос – почему Москва высасывает ресурсы из регионов, и могла бы периферия, если бы не треклятая столица, жить не хуже, например, норвежской глубинки?

Достаточно взглянуть на утвержденный на 2023 год бюджет Москвы. Доходы составят 3,7 триллиона рублей, расходы — 4,2 триллиона рублей, дефицит — 436,3 миллиарда рублей. Журналисты одного их региональных изданий даже сравнили: доходы бюджета, к примеру, Тюменской области на 2023 год утвердили в размере 198,6 миллиарда рублей, расходы — 234,1 миллиарда рублей. Дефицит составит 35,5 миллиарда рублей. Это означает, что отнюдь не самому бедному региону страны потребуется почти 18 лет, чтобы потратить столько денег, сколько расходует Москва за один год. Сравнивать московский бюджет с курганским или саратовским – еще более грустное занятие.

Череда кризисов – сначала пандемия коронавируса, а затем – стартовавшая СВО – еще больше обострила накопленные противоречия. Можно вспомнить, как с началом эпидемии медики со всей страны, а особенно из ЦФО, съезжались в Москву. Увольнялись или оформляли отпуск за свой счет в родной Рязани или Калуге, и ехали в ковидный госпиталь в столицу. «Врач-вахтовик» стал символом нарастающего расслоения: в тот период в многочисленных пабликах можно было найти немало постов в стиле «Москве – всё, регионам – ничего». Из этой же серии - истории об учителях, которые мигрируют с периферии в столицу, где вместо прежних 14 тысяч рублей зарабатывают 90-100 тысяч. В копилку народного возмущения можно добавить многочисленные «собянинские льготы», потому что ни один российский губернатор просто не в состоянии предоставить жителям нечто подобное.

Нынешний кризис лишь повышает градус противоречий. Нелюбовь к москвичам – это нелюбовь к неравенству, извечный вопрос, почему эти «зажравшиеся» получают в 10 раз больше, а литр бензина у них стоит столько же, сколько у нас, в Тольятти; почему мы делаем одинаковую работу, но москвич причисляет себя к пресловутому «среднему классу», ездит на неплохой иномарке, отдыхает в ОАЭ, а я – взял в кредит Ладу Весту и провожу время на огороде?

Такой разрыв – тревожный тренд. Если еще недавно отдельными силами в обществе подогревался лозунг «Хватит кормить Кавказ!», то есть опасность, что вбрасываемый в общественное сознание лозунг «Хватит кормить Москву!» станет жителям российской периферии куда ближе. Задача власти сегодня – активнее купировать нарастающее неравенство, пока оно не достигло взрывоопасных значений. Помнится, еще несколько лет назад г-н Дерипаска заявлял, что одной из главных проблем российской экономики является территориальная диспропорция, когда все денежные средства из регионов уходят в Москву.

Что делать? Очевидно, на этом фоне политистеблишмент должен в первую очередь сменить риторику, чтобы хотя бы нивелировать острые углы. Например, прозвучавшее пару лет назад заявление Сергея Собянина о том, что «не нам перечисляют, а с территории Москвы перечисляют деньги в федеральный бюджет», и что «Москва является крупнейшим донором страны» - это как тушить пожар керосином.

Пока же стоит констатировать, что у власти нет четкой программы реагирования на новый вызов. Более того, у власти даже нет понимания, что формула «нищие регионы – богатая Москва» - опасна по своей сути. Отсюда и оторванные от реальности инициативы вроде того – а давайте застроим новыми многоэтажками условный Брянск, и всем будет хорошо. Молодежь будет радостно трудоустраиваться на местный комбинат, получать свои 25 тысяч рублей и оформлять льготную ипотеку, если таковая, конечно, еще останется. Увы, только редко у сложных проблем бывают столь примитивные решения.

Общественные палаты в регионах ожидает реконструкция. Уже очевидно, что в нынешнем, абсолютно спящем виде, эти структуры не нужны никому – ни власти, которая ранее их создавала, ни обществу, которое за последние годы имело возможность убедиться в имитационном характере их деятельности.

ОП в субъектах создавались как этакие «лужайки за заборчиком» – оазисы справедливости и благополучия. Таким образом, федеральные власти фактически сформировали разветвленную сеть структур для «выброса пара», с одной стороны, и для контроля за местными властями – с другой. То есть изначально в этой истории работала формула «убить одним выстрелом двух зайцев». Можно вспомнить немало кейсов в регионах, когда ОП вмешивались в разгорающиеся конфликты, прежде всего, социальные или экологические. Губернаторы были вынуждены озираться на общественников, которые были с легкой руки федцентра вмонтированы в общую чиновничью вертикаль. Конечно, говорить о том, что в региональных ОП можно было наблюдать разгул либерализма и свободомыслия, не приходилось, однако свой сдерживающий функционал палаты выполняли.

Порой вокруг работы ОП разворачивались почти драматические события. Например, в начале прошлого года часть членов Общественной палаты Ульяновской области заявили о бездействии палаты. Среди претензий общественников — отсутствие гласности в работе, отсутствие реакции палаты и ее руководства на возникающие проблемы в регионе, кулуарность в принятии решений. Ранее шесть человек первого состава той же, ульяновской, палаты - профессора университетов и журналисты - решили покинуть организацию, заявив, что «областная власть, создавая Общественную палату, надеялась получить видимость демократии, некую ширму», но «сбросила маски, когда на заседании ОП губернатор потребовал удалить из зала журналистов».

Однако постепенно власти практически всех субъектов превратили эти «загончики свободомыслия» в структурные подразделения с бюджетным финансированием: в частности, туда начали командировать на заслуженную пенсию недавних чиновников. В итоге изначальная идея оказалась полностью размытой. Палаты в большинстве случаев заняли соглашательскую позицию с местными властями. При этом внутриполы в кулуарах часто объясняли такие перемены «изменившейся ситуацией в стране». Можно предположить, что такое объяснение придумали сами региональные власти, которые не заинтересованы в каких-либо дополнительных акторах влияния.

Между тем, сегодня федеральные власти, напротив, заинтересованы в работе таких структур – в преддверии президентской кампании высший политистеблишмент нуждается в пунктах аккумулирования негатива и средствах реагирования на него; в определенных кейсах именно ОП могут стать даже инструментом коррекции действий губернаторов. В свое время схожую роль выполнял институт федеральных инспекторов. Кроме того, функционирование региональных ОП не несет рисков для высшей власти, а наоборот указывает на то, что даже в условиях внешнеполитического давления и «сплочения вокруг флага» в стране не происходит повторения сценариев КНДР или Ирана. Именно поэтому реанимация ОП в субъектах представляется делом ближайших месяцев, хотя эта идея придется по душе львиной доле губернаторов.

Венедиктова как «патентованного либерала» в качестве кандидата на выборы президента обсуждали еще весной этого года, так что я даже удивлен тому, что это новость. Тем более, что именно Венедиктов выступил публичным омбудсменом провального ДЭГ. Конечно, Кремль рисует свою «картину мира», в которой спарринг-партнерам отводятся разные роли. Есть «оппозиция ее величества» (как у англичан), которая не спорит, а дополняет кандидата от власти своими корректирующими программами – это наши парламентские 5 партий и их кандидаты (в этот раз без СРЗП). И есть кандидаты, цель которых – маргинализация той повестки, которая имеет внесистемное происхождение. Это и условные «либералы» (некий собирательный образ таких слушателей «Эха»), и «рассерженные патриоты», и националисты, и «леваки».

Совсем недавно слухи аналогичным образом номинировали Прилепина в качестве возможного кандидата на президентские выборы от т.н. «рассерженных патриотов». Поскольку эта громкая группа начала претендовать на политическую представленность во власти, то выдвижение такого кандидата могло бы продемонстрировать ее реальную величину в 1-2% (т.е. на выборах такой кандидат мог бы получить менее 1%, как условный Сергей Бабурин в 2018 году (получивший 0,65% и занявший последнее место). Аналогичные идеи приходят в голову и в отношении кандидата-либерала, с той же точки зрения – демонстрации низкого уровня поддержки. Хотя на прошлых выборах «либералка» Ксения Собчак набрала 1,68%, тем самым опередив Григория Явлинского – 1,05% и Бориса Титова – 0,76%. Поэтому неясно, кто в 2024 году готов выступить в качестве такого объекта для «слива» либеральной повестки. В принципе, на эту роль одинаково подходит и Венедиктов и тот же Явлинский, чья партия недавно вновь начала проявлять признаки политической жизни, ну или кто-нибудь из либеральной когорты, чья скамья запасных игроков, в связи с отъездом многих из России, оказалась крайне немногочисленной. Это условные Шульман (но вряд ли она вернется в Россию ради кампании), Муратов (нобелевский лауреат), Собчак (make liberal great again) и т.д.

В любом случае, как и в 2018 году, в выборах могут принять участие не только выдвиженцы от парламентских партий, но и дополнительные несколько игроков из числа более радикально настроенной оппозиции. Собственно, «рассерженные патриоты» как раз и пытаются стать такой силой, апроприировав либеральную поляну. Если раньше либералы осуществляли функцию критики власти с позиций «развитого Запада», а обиженные на нерешительный Кремль ура-патриоты делают это с позиций «архаичного населения». Но выставлять (или допускать) на выборы кого-то из плохо управляемых, вроде Игоря Стрелкова, было бы чересчур рискованно. Прилепин гораздо больше подходит на эту роль, уже продемонстрировав умение отказываться от политических дивидендов на выборах 2021 года. Прилепин мог бы выдвинуться самостоятельно от своего движения «За правду». Но, теперь многое будет зависеть от его физического состояния.

В свое время роль трибуна «окопной правды» взял на себя Пригожин и довольно емко капитализировал свои политические интервенции в реальный профит, например, выбивая из Минобороны необходимые боеприпасы. В данном случае Пригожин проявил себя как политик тактический, а не стратегический, проще говоря, формировать концепцию президентской программы под него было практически невозможно. А сегодня он и вовсе мертв.

Поэтому на фоне «рассерженных патриотов» и сам президент Путин смотрится как частичный либерал, а значит нужно оттенить его еще более либеральными кандидатами. Если же говорить о повестках, то на полюсах окажется борьба представителей т.н. «партии мира» и «партии войны» и от ситуации весной будет зависеть, к которой из позиций склонится основной кандидат.В этом случае за мирную повестку и нормализацию могут выступать все, от ЕР, ЛДПР и «Новых Людей» до КПРФ, по крайней мере, ее оппозиционной «левацкой» части.