ИИ становятся ведущей повесткой в ВЭФ 2024 в Давосе - здесь интересно оценить, как бизнес оценивает потенциал внедрения ГИИ (ИИ в общем и ГИИ в частности)?
Здесь следует понимать, что скорость изменения технологических тенденций в этом сегменте настолько высока, что любая информация становится неактуальность сразу в момент публикации и тем не менее…
Последние опросы PwC показывают, что 46% представителей бизнес-сообщества (4700 средних и крупных компаний в 105 странах мира) ожидают, что использование ГИИ (разработок от OpenAI и Google) повысит продуктивность в следующие 12 месяцев и ровно столько же (47%) заявили, что технология ничего не изменит.
Свыше половины планируют внедрить или использовать ГИИ в этом году, а 32% уже начали использовать в 2023. Около 58% заявили, что ожидают, что это улучшит качество их продуктов или услуг в ближайшие 12 месяцев.
Гораздо интереснее оценить межотраслевую пропорцию.
Четверть топ менеджеров планируют в ближайшие 12 месяцев сократить 5% и более от штатной численности сотрудников в связи с внедрением ГИИ!
Самые пострадавшие отрасли экономики – это медиа и СМИ, где треть компаний в этой отрасли планируют сократить более 5% сотрудников, далее идет страхование, управление активами и банки – 27%, бизнес услуги (консалтинг, администрирование, юридические услуги) – 25%, столько же телекому и транспорт/логистика.
В наименьшей степени влиянию ГИИ подвержены компании из реальной экономики и предметного мира – строительство, металлургия, где не более 10-12% компания заявляются о планах сокращения сотрудников.
Достаточно мало в сфере здравоохранения, недвижимости, нефтегазе, промышленности – в среднем 17-19% компаний. Технологический сектор выделяется из списка (14%), но техи являются провайдером ИИ, поэтому вполне логично, что мало желающих увольнять сотрудников.
Если опросы PwC корректны, получается, что из 157 млн рабочих мест в США потенциально под угрозой находятся 2-2.5 млн, что выглядит достаточно радикально.
Здесь следует понимать, что скорость изменения технологических тенденций в этом сегменте настолько высока, что любая информация становится неактуальность сразу в момент публикации и тем не менее…
Последние опросы PwC показывают, что 46% представителей бизнес-сообщества (4700 средних и крупных компаний в 105 странах мира) ожидают, что использование ГИИ (разработок от OpenAI и Google) повысит продуктивность в следующие 12 месяцев и ровно столько же (47%) заявили, что технология ничего не изменит.
Свыше половины планируют внедрить или использовать ГИИ в этом году, а 32% уже начали использовать в 2023. Около 58% заявили, что ожидают, что это улучшит качество их продуктов или услуг в ближайшие 12 месяцев.
Гораздо интереснее оценить межотраслевую пропорцию.
Четверть топ менеджеров планируют в ближайшие 12 месяцев сократить 5% и более от штатной численности сотрудников в связи с внедрением ГИИ!
Самые пострадавшие отрасли экономики – это медиа и СМИ, где треть компаний в этой отрасли планируют сократить более 5% сотрудников, далее идет страхование, управление активами и банки – 27%, бизнес услуги (консалтинг, администрирование, юридические услуги) – 25%, столько же телекому и транспорт/логистика.
В наименьшей степени влиянию ГИИ подвержены компании из реальной экономики и предметного мира – строительство, металлургия, где не более 10-12% компания заявляются о планах сокращения сотрудников.
Достаточно мало в сфере здравоохранения, недвижимости, нефтегазе, промышленности – в среднем 17-19% компаний. Технологический сектор выделяется из списка (14%), но техи являются провайдером ИИ, поэтому вполне логично, что мало желающих увольнять сотрудников.
Если опросы PwC корректны, получается, что из 157 млн рабочих мест в США потенциально под угрозой находятся 2-2.5 млн, что выглядит достаточно радикально.
Объем чистых продаж иностранной валюты крупнейшими экспортерами России достиг максимума за год – 14.8 млрд, что сопоставимо с декабрем прошлого года, но почти вдвое выше, чем в период наибольшего давления на рубль (июнь-сентябрь 2023).
Теперь однозначно можно сказать, что механизм работает с точки зрения стабилизации курса рубля.
По разным причинам (не буду вдаваться в детали) в период с сентября 2022 по сентябрь 2023 доля продажи валютной выручки в объеме экспорта товаров (практически все крупнейшие экспортеры являются поставщиками товаров) последовательно снижалась с 45 до 20%.
Рубль начал формировать дно как раз в сентябре-октябре, а с октября по ноябрь доля продажи валютной выручки в структуре совокупного экспорта резко выросла до 43%, что совпадает с разворотом по рублю.
Это и способствовало стабилизации рубля - удвоение продаж валюты на внутренний валютный рынок в денежном выражении и рост более, чем в два раза относительно общего экспорта.
Нет данных по совокупному экспорту, но учитывая цены на энергоносители и физический экспорт, есть основания полагать, что доля продажи валютной выручки в декабре достигла максимального уровня с начала СВО (точно свыше 45%).
По среднемесячному курсу в декабре рубль немного ослаб – 90.8 руб за долл vs 90.4 в ноябре, но значительно укрепился относительно октября - 97.1.
Давление на рубль оказывало население, которое осуществило рекордные за год покупки валюты в объеме почти 180 млрд руб, половину из которых через биржу и практически весь объем пришелся на доллары и евро.
По мнению ЦБ ослабление рубля в декабре при максимальной активности экспортеров может быть связано с операциями по выкупа прав собственности у компаний из недружественных стран (сделки слияния и поглощения по нерыночным ценам с огромным дисконтом).
С января падение продажи валютной выручки экспортеров неизбежно на фоне обвала экспорта, а рубль на этот раз спасает ЦБ РФ с максимальной за два года активностью на валютном рынке. С 15 января по 6 февраля ЦБ сливает валюты по 16 млрд руб в день.
Теперь однозначно можно сказать, что механизм работает с точки зрения стабилизации курса рубля.
По разным причинам (не буду вдаваться в детали) в период с сентября 2022 по сентябрь 2023 доля продажи валютной выручки в объеме экспорта товаров (практически все крупнейшие экспортеры являются поставщиками товаров) последовательно снижалась с 45 до 20%.
Рубль начал формировать дно как раз в сентябре-октябре, а с октября по ноябрь доля продажи валютной выручки в структуре совокупного экспорта резко выросла до 43%, что совпадает с разворотом по рублю.
Это и способствовало стабилизации рубля - удвоение продаж валюты на внутренний валютный рынок в денежном выражении и рост более, чем в два раза относительно общего экспорта.
Нет данных по совокупному экспорту, но учитывая цены на энергоносители и физический экспорт, есть основания полагать, что доля продажи валютной выручки в декабре достигла максимального уровня с начала СВО (точно свыше 45%).
По среднемесячному курсу в декабре рубль немного ослаб – 90.8 руб за долл vs 90.4 в ноябре, но значительно укрепился относительно октября - 97.1.
Давление на рубль оказывало население, которое осуществило рекордные за год покупки валюты в объеме почти 180 млрд руб, половину из которых через биржу и практически весь объем пришелся на доллары и евро.
По мнению ЦБ ослабление рубля в декабре при максимальной активности экспортеров может быть связано с операциями по выкупа прав собственности у компаний из недружественных стран (сделки слияния и поглощения по нерыночным ценам с огромным дисконтом).
С января падение продажи валютной выручки экспортеров неизбежно на фоне обвала экспорта, а рубль на этот раз спасает ЦБ РФ с максимальной за два года активностью на валютном рынке. С 15 января по 6 февраля ЦБ сливает валюты по 16 млрд руб в день.
На валютном и кредитном рынке России находится некая точка равновесия.
Валютные пары с присутствием юаня не увеличивают долю последние полгода в структуре оборота торгов российского валютного рынка – в среднем в диапазоне 46-50% с июля по декабрь 2023.
Год назад юань занимал 30% рынка, а два года назад в пределах нуля. Будет ли столь же стремительное расширение юаня в этом году? Маловероятно, некое равновесие находится, чему свидетельствуют косвенные индикаторы, связанные со структурой внешней торговли.
Доля юаня стабильна в импорте на уровне 36-38% и не меняется с июня 2023, а доля экспорта выросла до 34% к сентябрю 2023 и также без изменений вплоть до ноября.
Годом ранее доля юаня была примерно 20-22% в торговом обороте, а два года назад не превышала 4% (в импорте и около нуля в экспорте) – прогресс впечатляющий.
Усиление юаня возможно и допустимо, если начнется новая волна санкций на Россию, в том числе усиление экспортного контроля, вторичных санкций и проверки контрагентов. Без явного внешнего давления финишный бросок до 60% в структуре торгового оборота возможен, но маловероятен.
Физлица не проявляют особого интереса к юаню – лишь 17% в структуре депозитов по сравнению с 12% годом ранее и 0% в декабре 2021.
Юрлица, напротив, сейчас почти половина всех валютных депозитов юрлиц и ИП концентрируется в юане, что вдвое больше, чем год назад и в 50 раз больше, чем в начале 2022.
Валютная структура кредитов трансформируется более медленно. Понятно, что физики по уши сидят в рублях, а у юрлиц валютные кредиты сейчас на 30% состоят из юаневых кредитов – значительный рост за год (было 5% в декабре 2022).
Учитывая общую трансформацию валютного рынка в России, доля юаневых кредитов продолжит рост, подбираясь к доле юаневых депозитов.
Нет информации по степени активности китайских банков в финансировании российских юрлиц.
В целом, господство юаня на валютном рынке усиливается, но темпы значительно ниже, чем в начале года.
Валютные пары с присутствием юаня не увеличивают долю последние полгода в структуре оборота торгов российского валютного рынка – в среднем в диапазоне 46-50% с июля по декабрь 2023.
Год назад юань занимал 30% рынка, а два года назад в пределах нуля. Будет ли столь же стремительное расширение юаня в этом году? Маловероятно, некое равновесие находится, чему свидетельствуют косвенные индикаторы, связанные со структурой внешней торговли.
Доля юаня стабильна в импорте на уровне 36-38% и не меняется с июня 2023, а доля экспорта выросла до 34% к сентябрю 2023 и также без изменений вплоть до ноября.
Годом ранее доля юаня была примерно 20-22% в торговом обороте, а два года назад не превышала 4% (в импорте и около нуля в экспорте) – прогресс впечатляющий.
Усиление юаня возможно и допустимо, если начнется новая волна санкций на Россию, в том числе усиление экспортного контроля, вторичных санкций и проверки контрагентов. Без явного внешнего давления финишный бросок до 60% в структуре торгового оборота возможен, но маловероятен.
Физлица не проявляют особого интереса к юаню – лишь 17% в структуре депозитов по сравнению с 12% годом ранее и 0% в декабре 2021.
Юрлица, напротив, сейчас почти половина всех валютных депозитов юрлиц и ИП концентрируется в юане, что вдвое больше, чем год назад и в 50 раз больше, чем в начале 2022.
Валютная структура кредитов трансформируется более медленно. Понятно, что физики по уши сидят в рублях, а у юрлиц валютные кредиты сейчас на 30% состоят из юаневых кредитов – значительный рост за год (было 5% в декабре 2022).
Учитывая общую трансформацию валютного рынка в России, доля юаневых кредитов продолжит рост, подбираясь к доле юаневых депозитов.
Нет информации по степени активности китайских банков в финансировании российских юрлиц.
В целом, господство юаня на валютном рынке усиливается, но темпы значительно ниже, чем в начале года.
Последние и самые важные изменения в балансе ФРС:
▪️Программа сокращения активов (QT) действует с июня 2022, за 18.5 месяцев общее сокращение баланса в рамках QT составило 1.32 трлн при плане 1.74 трлн (76% исполнения), где трежерис – 1.045 трлн при плане 1.1 трлн (95% выполнения), а MBS всего 0.275 трлн при плане 0.64 трлн (43% выполнения).
▪️Программа экстренного кредитования ФРС после банковской паники в марте 2022 была полностью замещена на программу BTFP, кредитование по которой увеличилось на 50 млрд или на 40% с начала декабря – всего 161 млрд!
Общий объем кредитных программ вырос до максимума с октября 2023, а тренд развернулся с декабря, что может свидетельствовать об обострении ситуации с дефицитом ликвидности у слабых звеньев цепи.
Сокращение кредитования структур, связанных с FDIC, обусловлено замещением ФРС на прямое фондирование от Минфина США и реализацией активов обанкроченных банков.
▪️Ситуация с ликвидностью лучше не становится. Избыточная ликвидность финсистемы США снизилась с 2.3 до 0.6 трлн, к апрелю-маю 2023 полностью исчерпают запас прочности.
Сокращение обусловлено снижением генерации чистого денежного потока экономики на фоне QT и рекордных размещений Минфина США (около 85% в векселях, сжираемые фондами денежного рынка).
Обнуление обратного РЕПО с ФРС обострит перекосы ликвидности не только у слабых звеньев цепи, но и у крупных банков (весна 2024 обещает быть жаркой), что с практически 100% вероятностью приведет к корректировки QT уже на мартовском заседании ФРС.
Не исключено, что с апреля попытаются резко сократить темп выкупа, а в мае в шоке и трепете вообще отключат, хотя официальные спикеры ФРС и рынок ожидают, что лишь в 3-4 квартале 2024 будет отключение QT – конечно же это не так, намного раньше рубанут.
▪️Запасы кэша на счетах Минфина США достаточно высоки – 773 млрд, этого должно хватить в среднем на полгода, если затянуть пояса и по каким то причинам чистых рыночных размещений не будет.
С весны следует ожидать эскалации проблем в финсистеме США.
▪️Программа сокращения активов (QT) действует с июня 2022, за 18.5 месяцев общее сокращение баланса в рамках QT составило 1.32 трлн при плане 1.74 трлн (76% исполнения), где трежерис – 1.045 трлн при плане 1.1 трлн (95% выполнения), а MBS всего 0.275 трлн при плане 0.64 трлн (43% выполнения).
▪️Программа экстренного кредитования ФРС после банковской паники в марте 2022 была полностью замещена на программу BTFP, кредитование по которой увеличилось на 50 млрд или на 40% с начала декабря – всего 161 млрд!
Общий объем кредитных программ вырос до максимума с октября 2023, а тренд развернулся с декабря, что может свидетельствовать об обострении ситуации с дефицитом ликвидности у слабых звеньев цепи.
Сокращение кредитования структур, связанных с FDIC, обусловлено замещением ФРС на прямое фондирование от Минфина США и реализацией активов обанкроченных банков.
▪️Ситуация с ликвидностью лучше не становится. Избыточная ликвидность финсистемы США снизилась с 2.3 до 0.6 трлн, к апрелю-маю 2023 полностью исчерпают запас прочности.
Сокращение обусловлено снижением генерации чистого денежного потока экономики на фоне QT и рекордных размещений Минфина США (около 85% в векселях, сжираемые фондами денежного рынка).
Обнуление обратного РЕПО с ФРС обострит перекосы ликвидности не только у слабых звеньев цепи, но и у крупных банков (весна 2024 обещает быть жаркой), что с практически 100% вероятностью приведет к корректировки QT уже на мартовском заседании ФРС.
Не исключено, что с апреля попытаются резко сократить темп выкупа, а в мае в шоке и трепете вообще отключат, хотя официальные спикеры ФРС и рынок ожидают, что лишь в 3-4 квартале 2024 будет отключение QT – конечно же это не так, намного раньше рубанут.
▪️Запасы кэша на счетах Минфина США достаточно высоки – 773 млрд, этого должно хватить в среднем на полгода, если затянуть пояса и по каким то причинам чистых рыночных размещений не будет.
С весны следует ожидать эскалации проблем в финсистеме США.
Розничные продажи в США демонстрируют феноменальную устойчивость – рост продолжается, несмотря на все ограничительные факторы.
В декабре номинальные розничные продажи выросли на 5.6% г/г (4.8% в реальном выражении) и на 11.7% за два года по номиналу (5.8% с учетом инфляции).
По сумме за 12 месяцев рост на 3.4% г/г или на 2.1% с учетом инфляции, за два года – плюс 13.4% (3.2% реального прироста), а относительно 2019 невероятный по меркам США прирост на 35% или 18.2% с учетом инфляции.
Census публикует только номинальные показатели, а динамика в реальном выражении по собственным расчетам на основе дефлятора PCE для товаров.
Стоит ли вообще смотреть на розничные продажи? Да, это очень емкий сегмент, который формирует 6.1-6.2 трлн спроса за год в структуре ВВП (для сравнения, в России около 0.5-0.52 трлн).
Потребительский спрос в США составляет 70%, тогда как спрос на товары около 27% от ВВП, т.е. это существенная часть экономики США.
Спрос на товары всегда быстро реагирует на изменения в балансах домохозяйств, в экономической конъюнктуре или в ожиданиях потребителей. В среднем розничный спрос примерно на 3-5 месяцев быстрее реагирует, чем спрос на услуги (падает быстрее в кризис, но и восстанавливается быстрее по мере выхода из кризиса).
Обычно этот показатель позволяет оценить потенциальную экономическую динамику, учитывая концентрацию потребителей в структуре ВВП и высокую корреляцию.
Если сравнивать с аномалией в марте-апреле 2021, прирост в реальном выражении всего 2% за 2.5 года, но тогда выброс был обусловлен фискальным экстремизмом Минфина США и монетарным бешенством ФРС с разбрасыванием вертолетных денег.
В 2021 спрос сильно отклонился от тренда, за два года произошла нормализация и что удивительно – возращение к росту в докризисных темпах, т.е. американский потребитель до безумия иррационален и тратит все, что можно (норма сбережений на историческом минимуме, а кредитная нагрузка на максимуме).
Обычно ничем хорошим это не заканчивается.
В декабре номинальные розничные продажи выросли на 5.6% г/г (4.8% в реальном выражении) и на 11.7% за два года по номиналу (5.8% с учетом инфляции).
По сумме за 12 месяцев рост на 3.4% г/г или на 2.1% с учетом инфляции, за два года – плюс 13.4% (3.2% реального прироста), а относительно 2019 невероятный по меркам США прирост на 35% или 18.2% с учетом инфляции.
Census публикует только номинальные показатели, а динамика в реальном выражении по собственным расчетам на основе дефлятора PCE для товаров.
Стоит ли вообще смотреть на розничные продажи? Да, это очень емкий сегмент, который формирует 6.1-6.2 трлн спроса за год в структуре ВВП (для сравнения, в России около 0.5-0.52 трлн).
Потребительский спрос в США составляет 70%, тогда как спрос на товары около 27% от ВВП, т.е. это существенная часть экономики США.
Спрос на товары всегда быстро реагирует на изменения в балансах домохозяйств, в экономической конъюнктуре или в ожиданиях потребителей. В среднем розничный спрос примерно на 3-5 месяцев быстрее реагирует, чем спрос на услуги (падает быстрее в кризис, но и восстанавливается быстрее по мере выхода из кризиса).
Обычно этот показатель позволяет оценить потенциальную экономическую динамику, учитывая концентрацию потребителей в структуре ВВП и высокую корреляцию.
Если сравнивать с аномалией в марте-апреле 2021, прирост в реальном выражении всего 2% за 2.5 года, но тогда выброс был обусловлен фискальным экстремизмом Минфина США и монетарным бешенством ФРС с разбрасыванием вертолетных денег.
В 2021 спрос сильно отклонился от тренда, за два года произошла нормализация и что удивительно – возращение к росту в докризисных темпах, т.е. американский потребитель до безумия иррационален и тратит все, что можно (норма сбережений на историческом минимуме, а кредитная нагрузка на максимуме).
Обычно ничем хорошим это не заканчивается.
Итоги американской промышленности за 2023
Рост промышленности за год составил 0.2%, где обрабатывающая промышленности снизилась на 0.6%, в которой производство товаров долгосрочного пользования выросло на 0.2%, а производство промежуточной продукции и товаров краткосрочного пользования сократилось на 1.3%.
При слабой обработке стабилизацию промышленного сектора обеспечивает добыча полезных ископаемых, которая выросла на 4.8% за год, где практически целиком и полностью положительный вклад обеспечил нефтегазовый сектор США, выходя на рекордную добычу.
Электроэнергетика и коммунальные услуги сократились на 1.6%.
Среди отраслей промышленности в наихудшем положении находится производство мебели (низкий спрос на недвижимость), где падение за год одно из рекордных – 8.6%, плохо обстоят дела в производстве одежды, бумажной продукции, деревообработке и издательской деятельности (подробности в таблице).
Достаточно неплохо (по меркам США и емкости промсектора) обстоят дела в нефтепродуктах и нефтехимии с годовым ростом в пределах 1-1.3%, а лучше всего компьютерная и электронная отрасль – рост на 2.2%, автомобильный сектор – 5.9%, аэрокосмическая отрасль и производство прочих видов транспорта – 3.8%.
По прошествии двух лет можно признать, что ВПК в США так и не был запущен. Да, это не 40-е годы, когда промышленность в годы войны выросла в три и более раза (сейчас емкость другая и условия иные), но даже видимого изменения нет.
Сегмент «Aerospace and transportation equipment», куда входят все движущиеся виды ВПК относительно 2019 в минусе на 2.7%!
За четыре года промышленность выросла на 0.3% и примерно столько же за 15-16 лет (полная детализация представлена в таблице), т.е. справедливо говорить о стагнации на высокой базе, но ни о каком прорыве или переходе в новое измерение речи не идет.
В целом, реальный сектор экономики США в затяжной стагнации, весь прирост в «виртуальном, цифровом пространстве».
Рост промышленности за год составил 0.2%, где обрабатывающая промышленности снизилась на 0.6%, в которой производство товаров долгосрочного пользования выросло на 0.2%, а производство промежуточной продукции и товаров краткосрочного пользования сократилось на 1.3%.
При слабой обработке стабилизацию промышленного сектора обеспечивает добыча полезных ископаемых, которая выросла на 4.8% за год, где практически целиком и полностью положительный вклад обеспечил нефтегазовый сектор США, выходя на рекордную добычу.
Электроэнергетика и коммунальные услуги сократились на 1.6%.
Среди отраслей промышленности в наихудшем положении находится производство мебели (низкий спрос на недвижимость), где падение за год одно из рекордных – 8.6%, плохо обстоят дела в производстве одежды, бумажной продукции, деревообработке и издательской деятельности (подробности в таблице).
Достаточно неплохо (по меркам США и емкости промсектора) обстоят дела в нефтепродуктах и нефтехимии с годовым ростом в пределах 1-1.3%, а лучше всего компьютерная и электронная отрасль – рост на 2.2%, автомобильный сектор – 5.9%, аэрокосмическая отрасль и производство прочих видов транспорта – 3.8%.
По прошествии двух лет можно признать, что ВПК в США так и не был запущен. Да, это не 40-е годы, когда промышленность в годы войны выросла в три и более раза (сейчас емкость другая и условия иные), но даже видимого изменения нет.
Сегмент «Aerospace and transportation equipment», куда входят все движущиеся виды ВПК относительно 2019 в минусе на 2.7%!
За четыре года промышленность выросла на 0.3% и примерно столько же за 15-16 лет (полная детализация представлена в таблице), т.е. справедливо говорить о стагнации на высокой базе, но ни о каком прорыве или переходе в новое измерение речи не идет.
В целом, реальный сектор экономики США в затяжной стагнации, весь прирост в «виртуальном, цифровом пространстве».
Профицит счета текущих операций в России демонстрирует экстремальное снижение в 4 квартале 2023 по предварительным оценкам ЦБ РФ – всего 10.7 млрд vs 41.7 млрд в 2022, 47 млрд в 2021 и средних 17.3 млрд в 2017-2020 для четвертого квартала.
За весь 2023 профицит СТО снизился до 50.2 млрд по сравнению с 238 млрд в 2022, 122 млрд в 2021 и около 62 млрд в 2017-2020.
Профицит торгового баланса (товары + услуги) в 4 квартале снизился до 20.6 млрд vs 54.5 и 62.2 млрд двумя годами ранее и 31.1 млрд в 4кв17-20.
Экспорт товаров и услуг составил лишь 115.8 млрд vs 156.3 млрд в 2022 и 171 млрд и 2022 и даже меньше 123.3 млрд в 4кв17-20.
Импорт товаров и услуг, напротив, достаточно высок – 95.1 млрд vs 101.9 и 108.9 млрд за предыдущие два года и 91.6 млрд в 4кв17-20.
Никакой торговой блокады России совершить не удалось. Сравнение с аномальным 2022 является некорректным, именно поэтому привел показатели докризисного периода.
Несмотря на санкции, экспорт чуть ниже нормы (удалось эффективно перенаправить экспортные потоки в Азию), импорт выше нормы. Сказывается рост глобальных импортных цен после сильнейшего инфляционного шторма за 40 лет, плюс к этому критическая потребность в инвестиционном импорте, который либо идет из Китая, либо через различные торговые шлюзы в странах СНГ.
Декабрь для СТО был ужасным – околонулевой профицит. Импорт так и не удалось погасить, вполне на уровне 2022 – 36 vs 37.8 млрд в дек.22, а экспорт сильно просел – 41.6 vs 60 млрд.
При столь ужасных показателях СТО, валютный рынок спасали экспортеры (рекордный возврат сформированной выручки в октябре-ноябре), ЦБ РФ и снижение токсичного оттока капитала, который сократился в среднем втрое относительно 3кв23.
С середины февраля, ЦБ РФ с интервенциями разогнался не на шутку в квартальных темпах около 12 млрд, что в 4-5 раз выше активности в 2023. Вот поэтому рубль и укрепляется при очень слабых показателях торговли.
Рублю хорошо будет до первой декады февраля, а далее вакуум. С такой слабой торговлей держать продажу валютной выручки не выйдет.
За весь 2023 профицит СТО снизился до 50.2 млрд по сравнению с 238 млрд в 2022, 122 млрд в 2021 и около 62 млрд в 2017-2020.
Профицит торгового баланса (товары + услуги) в 4 квартале снизился до 20.6 млрд vs 54.5 и 62.2 млрд двумя годами ранее и 31.1 млрд в 4кв17-20.
Экспорт товаров и услуг составил лишь 115.8 млрд vs 156.3 млрд в 2022 и 171 млрд и 2022 и даже меньше 123.3 млрд в 4кв17-20.
Импорт товаров и услуг, напротив, достаточно высок – 95.1 млрд vs 101.9 и 108.9 млрд за предыдущие два года и 91.6 млрд в 4кв17-20.
Никакой торговой блокады России совершить не удалось. Сравнение с аномальным 2022 является некорректным, именно поэтому привел показатели докризисного периода.
Несмотря на санкции, экспорт чуть ниже нормы (удалось эффективно перенаправить экспортные потоки в Азию), импорт выше нормы. Сказывается рост глобальных импортных цен после сильнейшего инфляционного шторма за 40 лет, плюс к этому критическая потребность в инвестиционном импорте, который либо идет из Китая, либо через различные торговые шлюзы в странах СНГ.
Декабрь для СТО был ужасным – околонулевой профицит. Импорт так и не удалось погасить, вполне на уровне 2022 – 36 vs 37.8 млрд в дек.22, а экспорт сильно просел – 41.6 vs 60 млрд.
При столь ужасных показателях СТО, валютный рынок спасали экспортеры (рекордный возврат сформированной выручки в октябре-ноябре), ЦБ РФ и снижение токсичного оттока капитала, который сократился в среднем втрое относительно 3кв23.
С середины февраля, ЦБ РФ с интервенциями разогнался не на шутку в квартальных темпах около 12 млрд, что в 4-5 раз выше активности в 2023. Вот поэтому рубль и укрепляется при очень слабых показателях торговли.
Рублю хорошо будет до первой декады февраля, а далее вакуум. С такой слабой торговлей держать продажу валютной выручки не выйдет.
Американский рынок достиг исторического максимума, но можно ли говорить о величайшем пузыре в истории человечества?
Есть множество финансовых метрик, но сейчас остановлюсь на базовом – P/S или капитализация к выручке за 12 месяцев.
Глубина выборки с 1997 года для крупнейших нефинансовых компаний США, которые в настоящий момент представляют около 96% по выручке и капитализации среди всех обращающихся компаний с американской юрисдикцией.
Следует учитывать, что структура секторов менялась с течением времени из-за включения компаний, проводивших IPO после 1997. Например, сейчас 970 компаний, а в 1997 было лишь 510, но при сравнительном анализе коэффициентов такой подход справедлив.
Итак, с 30 сентября 2023 по 20 января 2024 капитализация крупнейших нефинансовых компаний США выросла на 12.5%, тогда как весь индекс S&P 500 вырос на 12.8%.
Есть ли пузырь? Формально – да. Сейчас все компании торгуются с P/S на уровне 2.37 vs 1.84 в 2017-2019, 1.45 в 2012-2016 и 1.39 в 2004-2007 согласно собственным расчетам на основе анализа отчетности компаний.
При подобном анализе всегда следует сравнивать с усредненными показателями в ретроспективе, исключая аномальные кризисные периоды.
Как видно, рынок торгуется на 29% выше нормы 2017-2019 и на 70% выше нормы в 2004-2007.
Но, есть нюанс. Если из расчетов выделить технологический сектор, P/S на 21 января равен 1.61 vs 1.52 в 2017-2019(на 6% выше нормы), 1.28 в 2012-2016 (на 26% дороже) и 1.24 в 2004-2007 (на 30% дороже) по моим расчетам.
Да, сейчас рынок дорогой, даже вне технологического сектора и здесь нужно учитывать стоимость альтернативных финансовых инструментов. Рынок без техов котировался на уровне 1.4 в период нулевых ставок и бесконечной ликвидности, а сейчас условия жестче, а оценка выше 1.6.
Что касается техов – адовый пузырь. Обратите внимание на сегмент «электронные технологии», куда входят все интернет и софтверные компании США. Отклонение от нормы 2017-2019 в 2.5 раза (!) и в 3.3 раза (!!) относительно 2004-2007 и даже выше пузыря 2000-2001!
Есть множество финансовых метрик, но сейчас остановлюсь на базовом – P/S или капитализация к выручке за 12 месяцев.
Глубина выборки с 1997 года для крупнейших нефинансовых компаний США, которые в настоящий момент представляют около 96% по выручке и капитализации среди всех обращающихся компаний с американской юрисдикцией.
Следует учитывать, что структура секторов менялась с течением времени из-за включения компаний, проводивших IPO после 1997. Например, сейчас 970 компаний, а в 1997 было лишь 510, но при сравнительном анализе коэффициентов такой подход справедлив.
Итак, с 30 сентября 2023 по 20 января 2024 капитализация крупнейших нефинансовых компаний США выросла на 12.5%, тогда как весь индекс S&P 500 вырос на 12.8%.
Есть ли пузырь? Формально – да. Сейчас все компании торгуются с P/S на уровне 2.37 vs 1.84 в 2017-2019, 1.45 в 2012-2016 и 1.39 в 2004-2007 согласно собственным расчетам на основе анализа отчетности компаний.
При подобном анализе всегда следует сравнивать с усредненными показателями в ретроспективе, исключая аномальные кризисные периоды.
Как видно, рынок торгуется на 29% выше нормы 2017-2019 и на 70% выше нормы в 2004-2007.
Но, есть нюанс. Если из расчетов выделить технологический сектор, P/S на 21 января равен 1.61 vs 1.52 в 2017-2019(на 6% выше нормы), 1.28 в 2012-2016 (на 26% дороже) и 1.24 в 2004-2007 (на 30% дороже) по моим расчетам.
Да, сейчас рынок дорогой, даже вне технологического сектора и здесь нужно учитывать стоимость альтернативных финансовых инструментов. Рынок без техов котировался на уровне 1.4 в период нулевых ставок и бесконечной ликвидности, а сейчас условия жестче, а оценка выше 1.6.
Что касается техов – адовый пузырь. Обратите внимание на сегмент «электронные технологии», куда входят все интернет и софтверные компании США. Отклонение от нормы 2017-2019 в 2.5 раза (!) и в 3.3 раза (!!) относительно 2004-2007 и даже выше пузыря 2000-2001!
О масштабе пузыря на американском рынке
Текущий срез рынка ничего не скажет о масштабе отклонения от нормы без однозначной формализации и упорядочивания ретроспективы, вот поэтому так важно интерпретировать длинные исторические ряды.
Нельзя просто так взять и загрузить корпоративные данные, как макроэкономическую статистику – их не существуют в свободном доступе – это работа огромных корпораций на протяжении месяцев… По мере консолидации данных продолжаю анализировать результаты.
Вчера был рассмотрен один из ключевых показателей – P/S, а сейчас P/OCF или капитализация к операционному денежному потоку, которая намного репрезентативнее, чем чистая прибыль, которая является манипулятивным и бумажным показателем.
P/OCF или иногда называют P/CFO для всего рынка на 22 января 2024 составляет 16.1 vs 13.5 в 2017-2019 (сейчас на 19% дороже), 10.8 в 2012-2016 (в 1.5 раза дороже) и 11.3 в 2004-2007 (в 1.42 раза) по собственным расчетам.
Исключая технологический компании, текущая оценка составляет 12.9 vs 12.8 в 2017-2019, 10.7 в 2012-2016 и 10.7 в 2004-2007.
С точки зрения маржинальности и эффективности американских компаний, текущая оценка вне техов плюс минус соответствует норме (в условиях нулевых ставок), т.е. явного пузыря нет, но и нет дисконтирования потенциальных рисков и нет коррекции на стоимость альтернативных финансовых инструментов (денежные и долговые рынки).
С техами рынок дорог – на 20% к 2017-2019 и в 1.5 раза к предыдущему десятилетию, тот самый хайпожор вокруг ИИ.
На графиках можно оценить, как раньше торговались нефинансовые сектора. Что я бы выделил?
Сырьевой сектор на дне, где нефтегаз вместе с телекомами вблизи исторического минимума, а химия и металлурги в несырьевых полезных ископаемых в затяжной стагнации, как и производственно-технические вместе с потребительскими услугами и здравоохранением.
С чего это растет рынок? Технологический сектор, который распух в 2.3 раза по P/OCF к 2017-2019 и в 3.2 раза к 2012-2016 – вот здесь «ядерный» пузырь.
Текущий срез рынка ничего не скажет о масштабе отклонения от нормы без однозначной формализации и упорядочивания ретроспективы, вот поэтому так важно интерпретировать длинные исторические ряды.
Нельзя просто так взять и загрузить корпоративные данные, как макроэкономическую статистику – их не существуют в свободном доступе – это работа огромных корпораций на протяжении месяцев… По мере консолидации данных продолжаю анализировать результаты.
Вчера был рассмотрен один из ключевых показателей – P/S, а сейчас P/OCF или капитализация к операционному денежному потоку, которая намного репрезентативнее, чем чистая прибыль, которая является манипулятивным и бумажным показателем.
P/OCF или иногда называют P/CFO для всего рынка на 22 января 2024 составляет 16.1 vs 13.5 в 2017-2019 (сейчас на 19% дороже), 10.8 в 2012-2016 (в 1.5 раза дороже) и 11.3 в 2004-2007 (в 1.42 раза) по собственным расчетам.
Исключая технологический компании, текущая оценка составляет 12.9 vs 12.8 в 2017-2019, 10.7 в 2012-2016 и 10.7 в 2004-2007.
С точки зрения маржинальности и эффективности американских компаний, текущая оценка вне техов плюс минус соответствует норме (в условиях нулевых ставок), т.е. явного пузыря нет, но и нет дисконтирования потенциальных рисков и нет коррекции на стоимость альтернативных финансовых инструментов (денежные и долговые рынки).
С техами рынок дорог – на 20% к 2017-2019 и в 1.5 раза к предыдущему десятилетию, тот самый хайпожор вокруг ИИ.
На графиках можно оценить, как раньше торговались нефинансовые сектора. Что я бы выделил?
Сырьевой сектор на дне, где нефтегаз вместе с телекомами вблизи исторического минимума, а химия и металлурги в несырьевых полезных ископаемых в затяжной стагнации, как и производственно-технические вместе с потребительскими услугами и здравоохранением.
С чего это растет рынок? Технологический сектор, который распух в 2.3 раза по P/OCF к 2017-2019 и в 3.2 раза к 2012-2016 – вот здесь «ядерный» пузырь.