Некоторые авторы пытались идентифицировать Бегемота и Левиафана из второй речи Бога к Иову с теми или иными животными. В одном из предыдущих постов были отмечены такие попытки относительно Бегемота. При попытках соотнесения Левиафана с обычным животным, наиболее распространенный вариант – крокодил. Здесь отмечу лишь две проблемы такой идентификации: из пасти Левиафана выходит пламя, дым и пар (ср. Иов 41:11-13), чего нельзя сказать о крокодиле. Если Левиафан представлен совершенно неприступным для человека: тот падает от одного его вида (Иов 41:1-2), то люди охотились и убивали крокодилов и в древние времена. Следует отметить и более существенные проблемы, при попытках идентификации Бегемота и Левиафана с обычными животными: что нового или значимого вносит вторая речь Бога, если уже в первой речи Господь подробно описал мир животных? Один из исследователей, Гарольд Роули, идентифицируя Бегемота и Левиафана как обычных животных, честно признал, что такое понимание не может объяснить наличие глав 40-41 или их связь с Божьим правосудием.

Другие же исследователи, отказываясь от такого признания, приходили к довольно зловещим выводам относительно характеристики Бога в данном случае. Например, Клайнс пишет, что в данном случае Бог «отказывается от категорий диалогов и просто уклоняется от вопросов Иова». Исследователь видит здесь Бога "непривлекательным, не на шутку пугающим и слишком интересующимся крокодилами». Другой исследователь пишет, что, отвечая Иову, «Господь повелителен, надменен, снисходителен, пренебрежителен, делает выговор и отказывается отвечать на глубокий вопрос Иова. Брюггеман также отмечает, что здесь Бог "отказывается вступать в какую-либо дискуссию о справедливости". Еще один исследователь также пишет, что в Своем ответе Бог просто настаивает на Своей абсолютной власти, отказываясь затрагивать проблему справедливости. Господь словно так характеризует вопросы Иова: "Слишком много мечтаний о нравственной вселенной. Такого места не существует". Примечательно следующее высказывание одного автора, отмечающего такие выводы: «Какими бы тревожными ни были такие выводы о Боге, я не знаю, как оспорить их, если Бегемот и Левиафан — два обычных животных». Таким образом, идентификация Бегемота и Левиафана – это действительно значимый вопрос.

Примечательно и то, что среди святых отцов нередко встречается отождествление Бегемота и Левиафана с дьяволом. Такое понимание мы встречаем как в наиболее подробном святоотеческом комментарии на книгу Иова, принадлежащем свт. Григорию Двоеслову, так и в отдельных высказываниях святых отцов. Например, блж. Августин в сочинении «О Граде Божьем» (11.15) рассматривает Иов. 40:14 как указание на дьявола. Или, например, свт. Григорий Нисский в третьем слове на Пасху пишет, что дьявол «проглотив приманку плоти, пронзается удою божества, и таким образом змий приведен удою, как сказал Иов, предвозвестивший имевшее быть чрез него, говоря: «извлечешь ли змия удою?»» (Иов 40:20a).

Перейдем к анализу контексту, в котором Господь упоминает Бегемота и Левиафана Иову. Свою вторую речь к праведнику Бог начинает с серии риторических вопросов: «Ты хочешь ниспровергнуть суд Мой, обвинить Меня, чтобы оправдать себя? Такая ли у тебя мышца, как у Бога? И можешь ли возгреметь голосом, как Он?» (Иов 40:3-4). Мы уже отмечали значение риторических вопросов в книге Иова, но здесь уместно добавить еще несколько слов на эту тему. Один автор отмечает, что «в текстах мудрости, когда отец задает сыну риторические вопросы о вещах, которые сын может не до конца понимать, намерение состоит не в том, чтобы унизить, а в том, чтобы помочь ученику расти, чтобы он мог получить благословения мудрости». В свете этого становится понятно, что риторические вопросы Бога не имеют целью высмеять или продемонстрировать невежество Иова. Их цель – сосредоточить внимание Иова на Самом Боге, дать праведнику новое видение того, как Господь управляет вселенной. Это важная предпосылка, в свете которой следует анализировать вторую речь Бога: Господь хочет дать Иову новое понимание Своего правления вселенной.

Далее Господь говорит: «Укрась же себя величием и славою, облекись в блеск и великолепие; излей ярость гнева твоего, посмотри на все гордое и смири его; взгляни на всех высокомерных и унизь их, и сокруши нечестивых на местах их; зарой всех их в землю и лица их покрой тьмою. Тогда и Я признаю, что десница твоя может спасать тебя» (Иов 40:5-9). По сути, Господь призывает Иова использовать силу, которая явно превышает его возможности и принадлежит только Богу (очистить вселенную от гордых и нечестивых). Некоторые считают, что «повеления Бога в данном случае в высшей степени саркастичны». Но если обратить более пристальное внимание на конкретные образы, которые Господь здесь использует («укрась себя величием и славою» и т. д.), можно прийти к другому выводу. Дело в том, что эти образы неоднократно встречаются в других местах Священного Писания. Анализируя их контекст, мы видим, что они связаны с тем, как Господь заступается за Свой народ и сражает его врагов (ср.: Пс. 17:12-13; 88:11-16; Пс. 93; 96; Ис. 30:30).

Что это меняет? Призывая Иова к таким действиям, Господь показывает, что ни сам Иов, ни любой другой человек никогда не заступался за праведников и не сражался с гордецами и нечестивцами в тех масштабах, в которых это делает Он Сам. Человек имеет довольно-таки смутное представление о том, как Господь очистит вселенную от зла.

Таким образом, начало второй речи Бога ведет Иова (и читателя) к важному выводу: наши представления о справедливости (как наказать зло) и возможности по ее установлению слишком ограничены. Суть в том, примем ли мы Божьи пути в данном вопросе, или же посчитаем их несовершенными, таким образом предпочитая свои собственные.

"Приходило ли когда-то на сердце человека", что Господь решит именно таким образом "украсить Себя величием и славою, облечься в блеск и великолепие; излить ярость гнева Своего, посмотреть на все гордое и смирить его; взглянуть на всех высокомерных и унизить их, и сокрушить нечестивых на местах их; зарыть всех их в землю и лица их покрыть тьмою и доставить роду человеческому спасение?" (Иов 40:5-9)

Далее в Своей речи к Иову Бог непосредственно описывает «зверя». Напомним, что использование «бегемот» в Синодальном переводе в данном случае – это не перевод, а транслитерация прочтения слова-оригинала בְ֭הֵמוֹת, которое переводится как «звери». Ранее было отмечено, что речь в данном случае идет о составном звере, условно говоря, «мегазвере». Анализ описания «зверя» мы начнем со следующих слов Господа про него: «Это — верх путей Божиих» ( רֵאשִׁ֣ית דַּרְכֵי־אֵ֑ל Иов 40:14). Следует подчеркнуть, что слово слово רֵאשִׁית (решит), может означать как «начало» (ср. «Берешит» – «В начале» в Быт. 1:1), так и «верх» (в значении «главное», «первое»). Именно поэтому в разных переводах встречаются варианты:
• «начало путей Божиих» (акцент на первенство в творении),
• «верх путей Божиих» (указание на исключительную значимость).

Однако более важным представляется следующее. Данное выражение (רֵאשִׁ֣ית путей Божиих) встречается еще в другом месте Священного Писания. Так премудрость в книге Притч говорит: «Господь имел меня началом пути Своего» (רֵאשִׁ֣ית דַּרְכּ֑וֹ Притч. 8:22). Параллель очевидна, поскольку выражение «начало пути» (דֶּרֶךְ רֵאשִׁ֣ית) встречается только в этих местах Священного Писания. И конечно, было предпринято немало попыток объяснить, и то, в каком смысле «зверь» является началом/верхом путей Божиих, и значение параллели с описанием премудрости из книги Притч.

Здесь рассмотрю лишь один вариантом, который представляется наиболее убедительным. Первостепенно напомню вывод из предыдущих постов: зверь (бегемот) указывает на проявление силы и власти дьявола через земные государства и их правителей. Так вот, должно отметить, что сами по себе земные государства, их власть – не являются чем-то плохим. Господь даровал их человеку, чтобы пресекать зло, устанавливать порядок. Апостол Петр пишет, что служение земных правителей хорошо и справедливо: «Наказывать преступников и награждать делающих добро» (1 Пет 2:14). Проблема в том, когда земные государства, их власть подпадают под влияние и власть сатаны – становятся «зверем» (бегемотом). Таким образом, отсылку к тому, что «зверь» является началом/верхом путей Божьих можно объяснить тем, что изначально земные государства с их властью задуманы как главные средства, которые Господь даровал человеку для пресечения зла и установления порядка.

Относительно параллели с книгой Притч должно заметить следующее. Премудрость (חָכְמָה), как и государственная власть может использоваться и в злых намерениях. Ионадав, друг Амнона в Священном Писании назван «очень мудрым» (חָכָ֖ם מְאֹֽד 2 Цар 13:2). Однако его «мудрость» привел к ужасному греху (2 Цар. 13 гл.). Вполне возможно, что из-за этого, в Синодальном переводе мудрость Ионадав предпочли обозначить как «хитрость» (Сравн. 2 Цар. 13:2). Когда земные государства, их правители поддаются влиянию/власти сатаны (становятся зверем), они становятся самым что ни на есть антиподом мудрости: они несут хаос и страдания.

Прежде чем перейти к подробному анализу характеристики зверя и Левиафана из книги Иова («бегемот» в Синодальном переводе), следует отметить, что его описание, а также описание Левиафана – это самые подробные описания кого-либо в Священном Писании. В Слове Божьем обычно крайне мало внимания уделяется внешним характеристикам. Например, описание Лии и Рахили ограничено одним стихом: «Лия была слаба глазами, а Рахиль была красива станом и красива лицом» (Быт. 29:17). Или описание Давида: «Он был белокур, с красивыми глазами и приятным лицом» (1 Цар. 16:12). Большинство персонажей и вовсе остаются без внешних характеристик. Такая особенность подсказывает нам, что если в Писании приводится чьё-то описание, необходимо остановиться и поразмышлять над его значением. Авторы Писания не делали этого просто так, для того чтобы у нас сформировалось представление о происходящих событиях. Такая скупость описаний в Священном Писании явно говорит о том, что если чья-то характеристика приводится, это имеет важные богословские смыслы.

На фоне таких кратких описаний тот факт, что характеристика зверя и Левиафана занимает целых две главы, действительно бросается в глаза. Предложим некоторые варианты объяснения. Учитывая особенности их идентификации и контекст упоминания, можно сделать следующий важный вывод: Господь знает о зле, происходящем во вселенной, в таких масштабах, о которых человек и не догадывается. Он может в мельчайших деталях рассказать о том зле, которое вносит дьявол в Его вселенную. Иов, описывая масштабы зла и нечестия, сетовал: «Бог не обращает внимания на глупость» (Иов 24:12; в Синодальном переводе вариант другой). По сути, таким подробным описанием зверя и Левиафана Господь показывает, насколько Ему известно и небезразлично нечестие, происходящее во вселенной.

С другой стороны, в описании зверя и Левиафана порой трудно заметить что-то особенно мрачное или зловещее (особенно это касается зверя). Здесь можно увидеть другой важный аспект: когда мы спрашиваем, может ли Господь одолеть всё зло и нечестие, наполняющие вселенную, оказывается, что для Бога они – не больше чем «вол, едящий траву» (Иов 40:10). Очистить вселенную от зла для Него не сложнее, чем лишить вола травы. Иными словами, для Господа борьбы со злом как таковой не существует: зло и нечестие абсолютно бессильны перед Ним.

Один человек предложил интересное наблюдение: «Наша главная проблема в том, что Бог добрый. Что делать Доброму Богу с человеком, который не хочет быть добрым?» Господь лучше всех знает о масштабах зла и нечестия во вселенной и обещал решить эту проблему. Вопрос в другом: что делать с человеком, который, несмотря на такую безграничную любовь, добровольно выбирает грех?

Дорогих подписчиков поздравляю с Воскресением Господа Иисуса Христа!

Перейдем к непосредственному анализу описания зверя (бегемота) из второй речи Бога к Иову: «Вот бегемот, которого Я создал, как и тебя; он ест траву, как вол» (Иов. 40:10). То, что Бог называет зверя «созданным, как и Иов», может означать, с одной стороны, что изначально государственная власть создана Богом для прославления Творца. Она превращается в зверя тогда, когда ее представители поддаются влиянию/власти сатаны. С другой стороны, это сравнение подчеркивает зависимость «зверя» от Творца: его существование не самодостаточно. Упоминание о том, что он «ест траву, как вол», вероятно, символизирует как поглощение земных ресурсов, так и огромную, в тоже время подчиненную силу.

Дальше Господь упоминает следующую характеристику зверя: «Вот, его сила в чреслах его и крепость его в мускулах чрева его; поворачивает хвостом своим, как кедром; жилы же на яичках (פַּחַד) его переплетены» (Иов 40:11-12). Хотя в Синодальном переводе (и некоторых других) в последней части этого текста говорится о том, что «жилы на бедрах его переплетены», такой вариант спорен. Во-первых, в еврейском языке есть слово для обозначения «бедра» (יֶ֣רֶךְ), однако здесь оно не используется. Во-вторых, используемое в данном случае פַּחַד встречается только здесь в Священном Писании, что затрудняет перевод. В пользу перевода «яички» свидетельствуют: 1) Таргум и Вульгата (в Септуагинте слово опущено); 2) Однокоренное сирийское слово со значением «яички» (как отмечают исследователи)». Таким образом, акцент здесь — на репродуктивной мощи зверя. «Сила чресл, чрева» здесь указывает на возможности вынашивания. История подтверждает такую характеристику «зверя»: когда земные власти отступают от Бога, они активно множат себе подобные системы, распространяя хаос, насилие и разврат.

Дальше Господь указывает следующую характеристику «зверя»: «Ноги у него, как медные трубы; кости у него, как железные прутья» (Иов 40:13). Примечательно, что медь и железо в библейской символике ассоциируются с незыблемостью и военной мощью (ср. Дан. 2:32-33, 39-40). Это указывает не только на физическую неуязвимость «зверя», но и на устойчивость самой системы: даже при крушении одной формы власти её место занимает другая — иногда ещё более жестокая. Яркий пример – революции. Многочисленные попытки свергнуть «порочную власть» и установить «справедливый порядок» обычно приводили лишь к новым волнам репрессий и жестокости. Иными словами, «зверь» действительно выглядит несокрушимым: его проявления меняются, но сам он по-прежнему стоит твердо.

Эти наблюдения показывают, что за «безобидным» описанием «зверя» скрывается куда более тревожный образ — особенно если учесть, на кого он указывает. В целом, проанализированная характеристика «зверя» говорит о следующем: государственную власть, созданная Богом способна превратиться в жестокую, ненасытную систему – зверя, который отличается несокрушимостью и способностью умножать себе подобных.

Продолжим анализ описания «зверя» во второй речи Бога к Иову: «Это — верх путей Божиих; только Сотворивший его может приблизить к нему меч Свой» (Иов 40:14). Относительно второй части стиха следует отметить наблюдение одного исследователя: «Стих 14б приводит в отчаяние всех комментаторов; бесчисленные предлагаемые противоречивые решения не побуждают нас принять ни одно из них». При поверхностном прочтении язык оригинала не кажется сложным, и Синодальный перевод вряд ли вызовет вопросы. Однако если бы всё было так просто, вряд ли этот стих привел бы в отчаяние множество исследователей, посвятивших годы изучению книги Иова. Если вам интересен разбор оригинала, напишите в комментариях — при возможности мы его рассмотрим. Здесь же представлю наиболее убедительный, на мой взгляд, вариант: «Зверь — это верх путей Бога, Который сотворил его; он носит свой меч».

Ранее мы уже разобрали первую часть стиха и, учитывая параллель с книгой Притч (8:22), пришли к выводу: «Премудрость (חָכְמָה), как и государственная власть, может использоваться и в злых целях». Ту же параллель мы видим во второй части стиха: 1) Государственная власть действительно носит меч, чтобы, как пишет апостол Павел, «наказывать делающих злое» (Рим. 13:3-4). 2) Но когда власть попадает под влияние сатаны, она обращает этот меч против Бога, Его народа, даже посягая на Его место. Например, в книге пророка Даниила мы читаем о том, как рог четвертого зверя «вел брань со святыми и превозмогал их» (Дан. 7:21). 2. В книге пророка Исаии Ассирия, используемая Богом как орудие наказания (Ис. 10:6), самовольно замышляет: «Не все ли цари — князья мои?.. Не сделаю ли того же с Иерусалимом?» (Ис. 10:7-11). Многие земные правители открыто претендовали на божественный статус (например, римские императоры).

Далее Господь говорит следующее о «звере»: «Горы приносят ему пищу, и там все звери полевые играют; он ложится под тенистыми деревьями, под кровом тростника и в болотах» (Иов 40:15-16)». Это описание становится понятнее, если вспомнить Вавилон-блудницу из Откровения (гл. 17-18): Роскошествующий, великий и крепкий город Вавилон-блудница «сидит на водах многих… которые суть люди, и народы, и племена, и языки» (Откр. 17:1,15), при этом он описан как обогащающий другие страны и сам процветающий за счет торговли с другими государствами (Откр. 18).

Таким образом, «зверь» символизирует систему, которая:
1. Потребляет ресурсы всего мира («горы приносят ему пищу»),
2. Проникает во все страны («ложится под тенистыми деревьями, под кровом тростника и в болотах»),
3. Маскирует свою разрушительную природу под временное благополучие (там все звери полевые играют)

Примечательно, что в Рим 13:4 в Синодальном переводе добавлено слово «начальник», из-за чего смысл несколько меняется. Приведу более буквальный перевод: «3 Ведь начальствующие не есть страх добрым делам, но злым. Хочешь ли не бояться власти? Доброе делай и будешь иметь похвалу от нее. 4 Слуга Бога ведь есть, тебе для добра. Если же злое делаешь, бойся. Ведь не напрасно меч носит. Слуга Бога ведь есть, отмщающий во гнев делающему зло». Ввиду отсутствия в 4-м стихе слова «начальник» возникает вопрос: о ком идёт речь? Из ближайшего контекста очевидно, что речь продолжается о власти вообще. Таким образом, в 4-м стихе апостол Павел персонифицирует понятие власти: «[Власть] ведь есть слуга Бога, тебе во благо. Если же делаешь злое, бойся. Ведь не напрасно [она] носит меч. [Она] ведь есть слуга Божий, отмщающий в наказание делающему злое». Интересно, апостол Павел писал эти стихи, взяв образ из книги Иова, где говорится, что «бегемот» носит свой меч? (Иов. 40:14)

В рамках данного поста обратим внимание на следующие слова Бога о звере (בְ֭הֵמוֹת бегемот) из книги Иова: «Поток на него устремится — он не дрогнет, хлынет Иордан ему в пасть — он спокоен» (Иов 40:18 CRV). Отметим, что вариант «он пьет из реки» (Синодальный перевод) больше следует Вульгате. Перевод еврейского оригинала можно передать следующим образом: «Если река бушует, он не торопится». Перевод с Септуагинты: «Если будет потоп, он не заметит его». Здесь следует отметить, что в Писании военное нашествие сравнивается с потопом, нашествием бурных вод. Например: «Вот, крепкий и сильный у Господа, как ливень с градом и губительный вихрь, как разлившееся наводнение бурных вод, с силою повергает его на землю» (Ис. 28:2). В другом месте мы читаем о том, что Господь наведет на народ «реки бурные и большие — царя Ассирийского со всею славою его; и поднимется она во всех протоках своих и выступит из всех берегов своих» (Ис. 8:7). Эти примеры проясняют: зверь остается спокойным даже перед лицом военных нашествий народов.

Как быть с упоминанием Иордана? Обратим внимание, что основные государства времен Ветхого Завета ассоциировались с реками: Египет — Нил, Вавилон — Евфрат, Ассирия — Тигр, Израиль (Божий народ) — Иордан. Следовательно, спокойствие «зверя» относительно того, что Иордан хлынет ему в пасть, можно понимать:
1. Уверенность в победе над Божьим народом;
2. Беспечность даже перед угрозой восстания святых.

Господь так завершает Свою речь касательно «зверя»: «Возьмет ли кто его в глазах его и проколет ли ему нос багром?» (Иов 40:19). В первую очередь отметим, что трудно понять, относительно кого и чьих глазах спрашивается. Разбирая этот момент, следует отметить, что в оригинале данное предложение не является вопросительным (как и все остальные, в которых Господь описывает зверя). Более буквально этот текст можно перевести следующим образом: «Глазами своими он возьмет его, багром (сетью) проткнет нос» (בְּעֵינָ֥יו יִקָּחֶ֑נּוּ בְּ֜מֽוֹקְשִׁ֗ים יִנְקָב־אָֽף). Учитывая, что в ближайшем контексте речь идет о Божьем народе (Иордан), вполне вероятно, что здесь Господь говорит о победе зверя над Своим народом. Такое понимание мы находим и в книге Откровения: «И дано было зверю вести войну со святыми и победить их; и дана была ему власть над всяким коленом, и народом, и языком, и племенем» (Откр. 13:7). Возможно, именно об этом и говорит последняя строка описания «зверя» во второй речи Бога.

Подводя итог описания «зверя» в книге Иова, следует отметить следующее. Описание «зверя» у Бога гораздо мрачнее и страшнее, чем господство зла во вселенной в речах Иова. Зверь это:
1. Не «безобидный бегемот», а настоящий «апокалиптический зверь» в традиционном понимании этого выражения;
2. Система, непоколебимая перед обычными угрозами;
3. Враг, способный одолеть даже святых.
Но парадокс в том, что это описание удовлетворило Иова. Почему? Это тема для отдельного рассмотрения.

Итак, всякого, кто слушает слова Мои сии и исполняет их, уподоблю мужу благоразумному, который построил дом свой на камне; и пошел дождь, и разлились реки, и подули ветры, и устремились на дом тот, и он не упал, потому что основан был на камне. А всякий, кто слушает сии слова Мои и не исполняет их, уподобится человеку безрассудному, который построил дом свой на песке; и пошел дождь, и разлились реки, и подули ветры, и налегли на дом тот; и он упал, и было падение его великое" (Мф. 7:24-27)

А Вы знали, что особенности описаний бедствий, находящих на дом, который использует Иисус Христос, скорее всего укоренены в Ветхом Завете? Их значение разобрано в предыдущем посте