Forwarded from Ватфор | Центр политической наркологии (Sergei Poletaev)
#длянаспишут. Обстоятельный обзор проекта новой транскорейской железной дороги от нашего читателя Неокона Геннадия.
В контексте недавней встречи лидеров двух Корей и потенциального подписания мирного договора активно возобновились разговоры о строительстве железной дороги, пересекающей весь Корейский полуостров и связывающей его экономически. Поступают сообщения о переговорах южнокорейского президента Мун Чжэ Ина с Азиатским банком развития (ADB) и Азиатским банком инфраструктурных инвестиций (AIIB) о финансирования проекта.
Сама по себе идея не нова, ее обсуждали как и на прошлом интер-корейском саммите, так и в 2007 году в связи с кратковременным возобновлением железнодорожнего сообщения между Кореями. Зародилась же она вообще в 90-е наряду с другими совместными корейскими проектами под международной эгидой. Промышленный парк Кэсона - характерный пример.
К сожалению, помимо примера взаимовыгодной кооперации между разделенной нацией, Кэсон также служит в качестве примера жертвы политического шантажа. Как известно, в 2016 году парк был закрыт. Чтобы проект железной дороги не повторил судьбу Кэсона, к нему планируют подключить двух важных игроков в регионе, имеющих большое влияние на Северную Корею и заинтересованные в недопущении эксалации на полуострове - РФ и КНР.
Первая будет связана через северную границу и Транссибирскую магистраль, вторая - по югу и полумесяцем войдет в железнодорожную систему прибрежных городов Китая.
Помимо экономического рычага давления на Пхеньян посредством железной дороги будут также имплицитно простимулированны (то бишь, сподвигнуты разочароваться властью) либерально настроенные слои населения северян. Планируется, что дорога затронет как третий по населению город в стране Чонджин, так и самый богатый и индустриально развитый Расон, что несомненно привнесет в эти территории больше связей с внешним миром и запустит процесс экономической децентрализации в стране.
Несмотря на пока туманные перспективы как проекта, так и межкорейского мира как такового, не возникает сомнений, что в случае реализации проект послужит благу народа обеих Корей и всего мира, принеся стабильность и благополучие в регион.
https://s8.hostingkartinok.com/uploads/images/2018/05/6670f0d7f0137e8cfb73f2965e9149f6.jpg
Линк на новость и потенциальный экономический эффект - https://www.koreatimes.co.kr/www/biz/2018/05/367_248270.html
Линк на новость об переговорах с AIIB и ADB (на корейском) - https://m.mk.co.kr/news/headline/2018/277538
Линк на предпологаемую дорожную карту проекта - https://www.reddit.com/r/MapPorn/comments/8fx5a9/planned_interkorean_railway_map_2018/
В контексте недавней встречи лидеров двух Корей и потенциального подписания мирного договора активно возобновились разговоры о строительстве железной дороги, пересекающей весь Корейский полуостров и связывающей его экономически. Поступают сообщения о переговорах южнокорейского президента Мун Чжэ Ина с Азиатским банком развития (ADB) и Азиатским банком инфраструктурных инвестиций (AIIB) о финансирования проекта.
Сама по себе идея не нова, ее обсуждали как и на прошлом интер-корейском саммите, так и в 2007 году в связи с кратковременным возобновлением железнодорожнего сообщения между Кореями. Зародилась же она вообще в 90-е наряду с другими совместными корейскими проектами под международной эгидой. Промышленный парк Кэсона - характерный пример.
К сожалению, помимо примера взаимовыгодной кооперации между разделенной нацией, Кэсон также служит в качестве примера жертвы политического шантажа. Как известно, в 2016 году парк был закрыт. Чтобы проект железной дороги не повторил судьбу Кэсона, к нему планируют подключить двух важных игроков в регионе, имеющих большое влияние на Северную Корею и заинтересованные в недопущении эксалации на полуострове - РФ и КНР.
Первая будет связана через северную границу и Транссибирскую магистраль, вторая - по югу и полумесяцем войдет в железнодорожную систему прибрежных городов Китая.
Помимо экономического рычага давления на Пхеньян посредством железной дороги будут также имплицитно простимулированны (то бишь, сподвигнуты разочароваться властью) либерально настроенные слои населения северян. Планируется, что дорога затронет как третий по населению город в стране Чонджин, так и самый богатый и индустриально развитый Расон, что несомненно привнесет в эти территории больше связей с внешним миром и запустит процесс экономической децентрализации в стране.
Несмотря на пока туманные перспективы как проекта, так и межкорейского мира как такового, не возникает сомнений, что в случае реализации проект послужит благу народа обеих Корей и всего мира, принеся стабильность и благополучие в регион.
https://s8.hostingkartinok.com/uploads/images/2018/05/6670f0d7f0137e8cfb73f2965e9149f6.jpg
Линк на новость и потенциальный экономический эффект - https://www.koreatimes.co.kr/www/biz/2018/05/367_248270.html
Линк на новость об переговорах с AIIB и ADB (на корейском) - https://m.mk.co.kr/news/headline/2018/277538
Линк на предпологаемую дорожную карту проекта - https://www.reddit.com/r/MapPorn/comments/8fx5a9/planned_interkorean_railway_map_2018/
Forwarded from Ватфор | Центр политической наркологии (Dmitry)
#длянаспишут
Когда обсуждение российско-американского контроля над вооружениями переходит на достаточно глубокий уровень, кто-то из американцев обязательно упомянет "Красноярский радар". Это такая традиционная американская success story – русские в 80е годы построили радар, нарушающий договор о ПРО, сначала все отрицали, но американцы постоянно тыкали им в лицо, пока те не признали, что нарушение было и радар разобрали. Отсюда следует, что в любой ситуации есть дипломатический путь, нужно просто давить на нарушителя и в конце концов он согласится (так, например, многие американские эксперты советуют вести себя с Россией в случае с #ДРСМД).
На самом деле, все намного сложнее, и уроки не такие однозначные. США действительно обвиняли СССР в нарушении: договор по ПРО запрещал строить радары раннего предупреждения кроме как по периметру национальной территории, а Енисейск-15 очевидно был расположен в 800 км от границы. Но причины для этого были не какие-то особо коварные (типа создания национальной системы ПРО), а самые банальные – строить там было проще и дешевле, да и не приходилось беспокоиться из-за вечной мерзлоты (как ни странно, она располагается и к северу, и к югу от Красноярска/Енисейска). Внутренние документы США показывают, что все это американцы прекрасно понимали, см. обзор ЦРУ 1987 года. СССР пытался говорить, что у нас радар не про ракеты, а про космос, но никто ему особо не верил. Да и неофициально в Москве признавали, что это нарушение.
Но, в тоже время, у СССР были и свои вполне резонные претензии к США. Вашингтон строил два новых радара в Туле (Гренландия) и Файлингдейлс (Великобритания). Это было тоже вполне очевидным нарушением статьи VI договора. Администрация Рейгана пыталась апеллировать к тому, что радары там стояли до того, как договор по ПРО был подписан, но звучало это неубедительно. Статья VI четко запрещала «развертывать в будущем РЛС предупреждения о нападении стратегических баллистических ракет, кроме как на позициях по периферии своей национальной территории с ориентацией вовне». Никаких исключений для строительства на старых базах там, конечно, не было. Ну и большинство американских экспертов (включая переговорщиков по договору про ПРО) соглашалось, что с американской стороны есть нарушение. Это все подробно изложено в статье «Спор сверхдержав по поводу радаров», опубликованной в 1987 в Бюллетене ученых атомщиков.
СССР неоднократно предлагал США либо снять претензии с обоих сторон, либо прекратить строительство всех радаров. США отвечали, что они ничего не нарушают, и обсуждать тут нечего – СССР должен просто уничтожить Красноярский радар. Проблема с советской стороны была еще и в том, что Вашингтон активно рассматривал возможность вообще выйти из договора по ПРО. У власти был Рейган, активно продвигавший Стратегическую оборонную инициативу (космические лазеры и прочие удивительные вещи, которые должны были сбивать советские ракеты), никак не сочетавшуюся с договором. В 1987 году советская «большая пятерка» (ЦК КПСС, МИД, МО, КГБ и ВПК Совмина) подготовила внутреннюю записку, где рассматривался вопрос. Предлагалось либо разменять Енисейск на Туле/Файлингдейлс, либо, в крайнем случае, разменять советский радар на обещание США не выходить из договора 10 лет.
Что было дальше – известно. СССР признал нарушение договора по ПРО и уничтожил радар. США никогда не признали нарушения по Туле/Файлингдейлс и ничего с ними не сделали. Через 15 лет Вашингтон вышел из договора по ПРО. Так что урок получается не совсем такой, о котором обычно говорят. Скорее, если существуют встречные претензии по выполнению договора – надо все отрицать и надеяться, что другой стороне договор важнее и она согласится с вашими условиями.
Спасибо Павлу Подвигу, от которого я впервые услышал про эту историю.
Андрей Баклицкий
PS. Еще у меня с коллегой есть подкаст «Принуждение к миру» @kmiru, где мы каждую неделю обсуждаем всякие удивительные истории про международную безопасность, в том числе и ядерные тоже. Послушать его можно примерно везде.
Когда обсуждение российско-американского контроля над вооружениями переходит на достаточно глубокий уровень, кто-то из американцев обязательно упомянет "Красноярский радар". Это такая традиционная американская success story – русские в 80е годы построили радар, нарушающий договор о ПРО, сначала все отрицали, но американцы постоянно тыкали им в лицо, пока те не признали, что нарушение было и радар разобрали. Отсюда следует, что в любой ситуации есть дипломатический путь, нужно просто давить на нарушителя и в конце концов он согласится (так, например, многие американские эксперты советуют вести себя с Россией в случае с #ДРСМД).
На самом деле, все намного сложнее, и уроки не такие однозначные. США действительно обвиняли СССР в нарушении: договор по ПРО запрещал строить радары раннего предупреждения кроме как по периметру национальной территории, а Енисейск-15 очевидно был расположен в 800 км от границы. Но причины для этого были не какие-то особо коварные (типа создания национальной системы ПРО), а самые банальные – строить там было проще и дешевле, да и не приходилось беспокоиться из-за вечной мерзлоты (как ни странно, она располагается и к северу, и к югу от Красноярска/Енисейска). Внутренние документы США показывают, что все это американцы прекрасно понимали, см. обзор ЦРУ 1987 года. СССР пытался говорить, что у нас радар не про ракеты, а про космос, но никто ему особо не верил. Да и неофициально в Москве признавали, что это нарушение.
Но, в тоже время, у СССР были и свои вполне резонные претензии к США. Вашингтон строил два новых радара в Туле (Гренландия) и Файлингдейлс (Великобритания). Это было тоже вполне очевидным нарушением статьи VI договора. Администрация Рейгана пыталась апеллировать к тому, что радары там стояли до того, как договор по ПРО был подписан, но звучало это неубедительно. Статья VI четко запрещала «развертывать в будущем РЛС предупреждения о нападении стратегических баллистических ракет, кроме как на позициях по периферии своей национальной территории с ориентацией вовне». Никаких исключений для строительства на старых базах там, конечно, не было. Ну и большинство американских экспертов (включая переговорщиков по договору про ПРО) соглашалось, что с американской стороны есть нарушение. Это все подробно изложено в статье «Спор сверхдержав по поводу радаров», опубликованной в 1987 в Бюллетене ученых атомщиков.
СССР неоднократно предлагал США либо снять претензии с обоих сторон, либо прекратить строительство всех радаров. США отвечали, что они ничего не нарушают, и обсуждать тут нечего – СССР должен просто уничтожить Красноярский радар. Проблема с советской стороны была еще и в том, что Вашингтон активно рассматривал возможность вообще выйти из договора по ПРО. У власти был Рейган, активно продвигавший Стратегическую оборонную инициативу (космические лазеры и прочие удивительные вещи, которые должны были сбивать советские ракеты), никак не сочетавшуюся с договором. В 1987 году советская «большая пятерка» (ЦК КПСС, МИД, МО, КГБ и ВПК Совмина) подготовила внутреннюю записку, где рассматривался вопрос. Предлагалось либо разменять Енисейск на Туле/Файлингдейлс, либо, в крайнем случае, разменять советский радар на обещание США не выходить из договора 10 лет.
Что было дальше – известно. СССР признал нарушение договора по ПРО и уничтожил радар. США никогда не признали нарушения по Туле/Файлингдейлс и ничего с ними не сделали. Через 15 лет Вашингтон вышел из договора по ПРО. Так что урок получается не совсем такой, о котором обычно говорят. Скорее, если существуют встречные претензии по выполнению договора – надо все отрицать и надеяться, что другой стороне договор важнее и она согласится с вашими условиями.
Спасибо Павлу Подвигу, от которого я впервые услышал про эту историю.
Андрей Баклицкий
PS. Еще у меня с коллегой есть подкаст «Принуждение к миру» @kmiru, где мы каждую неделю обсуждаем всякие удивительные истории про международную безопасность, в том числе и ядерные тоже. Послушать его можно примерно везде.