Штурм Екатеринодара

Наш эскадрон идет к Кубани.
Какая тишь, спаси, Творец!
Танцует и прядет ушами
Мой злой горячий жеребец.

Башлык сырой, усы обвисли,
Предательски болит плечо -
Куснула пуля под Афипской,
Но, слава Богу, жив еще.

Пытаясь встретить, как придется,
Наш злой отчаянный удар,
Кресты церквей, как руки, к солнцу
Воздел Екатеринодар.

Вершина, пик всего похода,
Мечта, что в сердце берегли...
Правей от нас повзводно в воду
Заходят горцы Эрдели.

Стремнина, сапоги намокли.
Конь оступился и заржал.
А на холме припал к биноклю
В папахе белой генерал.

И жеребец, поддетый шпорой,
Скользит по глинистой земле.
Я верю, что войду в тот город,
Хоть на лафете, хоть в седле.

В глазах надежда, в сердце горечь,
А кони просятся в намет...
Храни вас Боже, Лавр Георгич,
Когда удастся наш поход!

1991
#стихииз90х

Поль Ревир

Рукою за повод, в стремя ногой,
легко от земли оттолкнувшись другой,
привычно тело вскинул в седло,
и время в ритме другом пошло.
С высот на дорогу светит Луна,
с моря тумана идет пелена,
а над полями ночными летит
мерный тупой перестук копыт.
Слушайте фермы и города:
лунною ночью спешит к вам беда!
Бриз, налетая, в ушах засвистит,
в лунном сияньи буланый летит.
Корпус вперед, упор в стремена -
нет ничего, лишь дорога одна.
Пот проступает на конских боках,
кожаный повод мокреет в руках...
Наша свобода на битву зовет!
Давай же, буланый, быстрее вперед!
Слушайте, люди! Слушай, народ!
Лунною ночью опасность идет.
Пену роняет буланый со рта,
гулом ответили доски моста.
Повод отдал и пришпорил сильней.
Давай же, родимый, скачи веселей!
Кровь налит фиолетовый глаз -
спит городок в полуночный час...
Люди, вставайте! Хватит дремать!
И по проселку копыта опять
злой и тревожный ведут перестук.
Розовой пеной покрылся мундштук,
алые капли слетают с боков -
последние мили пройти нелегко.
Конь из буланого стал вороным,
но загорелись в окошках огни.
Прежде, чем в небе поднялся восход,
взявшись за ружья, поднялся народ
на правое дело от мирных квартир,
где проскакал этой ночью Ревир.

1990
#стихииз90х

#стихииз90х

Где видел я тебя в тот раз последний?
Мне помнится - в пролетке на Тверском.
Вы всей семьею ехали к обедне,
Я поздоровался тогда с твоим отцом.
Плыл колокольный звон над всей столицей
И на корнета бросила ты взор.
Я приговор прочел в твоих глазницах -
Покой мне только снится с этих пор.

Ступал осенний вечер на пуантах,
Столь близким счастьем душу бередя,
А в волосах твоих, как бриллианты,
Переливались капельки дождя.

И вот теперь в Крыму перед посадкой,
Под пароходный истовый гудок.
Кольнуло сердце тайной болью сладкой -
В толпе я белый различил платок.
Ты не заметила меня, идя по сходням.
А коль заметила, то не смогла узнать.
Свой путь в Париж начнете вы сегодня,
Останусь я в России умирать.

Ступал осенний вечер на пуантах,
Воспоминаньем душу бередя,
А в волосах твоих, как бриллианты,
Переливались капельки дождя.

Не знаю, будет ли судьбе угодна встреча -
Войною брошен прежний мир на слом,
Но яркой вспышкой в этот хмурый вечер
Ворвалась в сердце память о былом.
В прицельной рамке скошенные лица.
Подпустим ближе, ну, корнет, держись!..
Плыл колокольный звон над всей столицей,
Казалась бесконечным счастьем жизнь...

Ступает смерть неслышно, на пуантах,
Но помнит сердце, рану бередя,
Что в волосах твоих, как бриллианты,
Переливались капельки дождя.

1991

#стихииз90х

Края степи не видит глаз —
Расстелился ковыль седой.
Я в степи свой косяк пас,
Серый, рыжий, соловый, гнедой.
Я кобыл увёл прошлой весной
От людей на свободу, в степь.
Я косячный жеребец вороной
И от счастия хочется петь.
Не прощают люди обид
И сегодня среди ковыля
Не заметил я, как летит
И ложится на шею петля.

Что случилось? Я и сам не пойму!
Скачет где-то в ковыле мой табун.
Я свечу, задом бью и хриплю,
Сбросить я хочу злодейку-петлю,
Но удавка на шее моей
Затянулась по воле людей.

Как я этот табун охранял
От волков, от чужих жеребцов...
И боялись в округе меня,
И не счесть мне на шкуре рубцов.
Знаю, доля моя не легка,
Но свободу, как воду, я пил
И гордился судьбой вожака,
И трудился что было сил.
Но что сделать могу я с петлей?
«Убегайте!» — кобылам кричу.
Они мчатся, стелясь над землей,
Я хриплю, задом бью и свечу.

Что случилось? Я и сам не пойму!
Скачет где-то в ковыле мой табун.
Я свечу, задом бью и хриплю,
Сбросить я хочу злодейку-петлю,
Но удавка на шее моей
Затянулась по воле людей.

От удушья темно в глазах...
Хоть бы время еще потянуть.
Не сдаюсь — мне сдаваться нельзя,
Не сломить вам меня, не согнуть.
Как, двуногие, вас не люблю —
Впору землю зубами грызть.
И, пытаясь сбросить петлю,
Я бросаюсь то вбок, то ввысь.
Хоть бы воздуха полную грудь —
Я бы вам показал тогда,
Не сломить вам меня, не согнуть
И живым не взять никогда.

Что случилось? Я и сам не пойму!
Но растаял в ковыле мой табун.
Не брыкаюсь, не свечу, лишь хриплю,
Понял я — мне не сбросить петлю.
Та удавка на шее моей
Затянулась по воле людей.

1990

#стихииз90х


Просыпается город с похмелья,
Пронесясь через вихри балов,
Кутежей, развлечений, веселья,
Беспокойных, волнующих слов.

Просыпаются провинциалки.
Их заранее гложет тоска —
В позумента сиянии жарком
Поутру полк гусар ускакал.

Вспоминают они непрестанно
В тьме ночной и при свете зари
Ярко-алый разлет доломанов
И малиновые чикчиры.

Лишь останутся воспоминанья.
Пронесут их они до седин:
Разговоры, прогулки, свиданья,
Скрип сапог и шуршанье лосин.


И когда на учениях пушки
Загрохочут за речкой, как встарь,
Вспоминают с улыбкой старушки
Покидавших их город гусар.

Вспоминают они непрестанно
В тьме ночной и при свете зари
Ярко-алый разлет доломанов
И малиновые чикчиры.


1990

#стихииз90х


Терпение, мой друг, терпение...
Терпи, когда вокруг чума,
Разруха, голод, боль и тьма
И безвремение...
Терпение, мой друг, терпение...

Терпение, мой друг, терпение...
Когда бороться нет уж сил
И убегает кровь из жил,
В душе сомнения.
Терпение, мой друг, терпение...

Терпение, мой друг, терпение...
Терпи, когда надежды нет
И помутился белый свет —
Небес затмение.
Терпение, мой друг, терпение...

Терпение, мой друг, терпение...
Терпи, когда кругом обман,
Когда взбешён, от гнева пьян
И жжёт волнение.
Терпение, мой друг, терпение...

Терпение, мой друг, терпение...
Терпи, когда ушли друзья
И понял — дальше жить нельзя!
Прочь раздражение.
Терпение, мой друг, терпение...

Терпение, мой друг, терпение...
Терпи, не сдайся без борьбы
Ты под ударами судьбы.
Придёт везение.
Терпение, мой друг, терпение...

Терпение, мой друг, терпение...
И повернёт река лицом
Ладью с измученным гребцом
Вдоль по течению.
Терпение, мой друг, терпение...

Терпение, мой друг, терпение...
Терпи и, как века назад,
Лови свободы аромат
И дуновение.
Терпение, мой друг, терпение...

Терпение, мой друг, терпение...
Несправедливость прочь уйдёт
И вновь удача промелькнёт
Хоть на мгновение.
Терпение, мой друг, терпение...

Терпение, мой друг, терпение...
Терпи, когда придёт успех,
Когда вознёсся выше всех
Гони презрение.
Терпение, мой друг, терпение...

Терпение, мой друг, терпение...
Терпи, когда друзья придут
И запоздало воздадут
Тебе почтение.
Терпение, мой друг, терпение...

Терпение, мой друг, терпение...
Терпи и не предай себя,
Когда появится, трубя,
Главы кружение.
Терпение, мой друг, терпение...

Терпение, мой друг, терпение...
Терпи, когда всё хорошо
И, кажется, себя нашёл...
Ах, самомнение!
Терпение, мой друг, терпение...

Терпение, мой друг, терпение...
Терпи, когда слабеет вздох
И пропасть вечности у ног —
Вот озарение...
Терпение, мой друг, терпение...

1990

#стихииз90х

Когда из города военные уходят,
последний раз роняя солнце с эполет,
красавицы глазами их проводят,
две-три слезинки утерев во след.

Прощай мундиров, ментиков порханье.
И канул в прошлое мир мимолетных грез.
Не плачьте, барышни, скажите: "До свиданья".
Ушедшие не стоят ваших слез.

Они уйдут, как все всегда уходит.
Прочь сожаленья - так устроен мир.
Кто знает, где сейчас душою бродит
корнет улан иль ротмистр кирасир?

Сдержите вздох, забудьте обещанья.
Избавьте сердце от амурных пут.
Лишь только притупится боль прощанья,
в ваш город новые военные придут.

1991

#стихииз90х

Боже правый, яви свое чудо!
Вот он я пред тобой, не ропщу.
Я прощаю Пилата, Иуду,
Каиафу пред смертью прощу.
Но за что вы так жестоки, лиходеи?
Я всего лишь слабый человек.
Я хотел народу Иудеи
кроху счастья подарить навек…

Отпустите меня, люди, отпустите!
Вы в своем уме? Я вам не делал зла!
Но ладони гвоздями пробиты
и сгущается смертная мгла…

Где вы, где, ученики и братья?
Вы теперь оставили меня.
Вас прощаю, как учил прощать я,
в этот миг мучительного дня.
Нет, не смерть меня страшит, поверьте.
Даже здесь я не боюсь ее.
Душит страх, сильнее страха смерти -
вдруг умрет учение мое.

Отпустите меня, люди, отпустите!
Вы в своем уме? Я вам не делал зла!
Но ладони гвоздями пробиты
и сгущается смертная мгла…

Я пытался этот мир жестокий
хоть чуть-чуть добром преодолеть,
и перед толпою одинокий
на кресте теперь приемлю смерть.
Ныне даже чудо не поможет —
чую жар загробного огня…
Боже правый, милосердный Боже,
ну зачем оставил ты меня?

Отпустите меня, люди, отпустите!
Вы в своем уме? Я вам не делал зла!
Но ладони гвоздями пробиты
и сгущается смертная мгла…

1990

#стихииз90х

Сэр Уолтер Рэли

Морская валкая походка,
Поверх голов упрямый взгляд.
Остроконечная бородка,
Волос каштановая прядь.

Стремясь найти к незримой цели
Пути, судьбе наперекор,
Жизнь не щадил сэр Уолтер Рэли:
Моряк, боец, поэт, бретер.

«Ах, он доплыл до Ориноко,..» —
Воркуют дамы на балах.
Когда б вы знали, как жестоко
Ему подрежут два крыла.

«Пожалуй, слишком много прыти...» —
Ворчат почтенные мужи.
А он шагал по тонкой нити
Над океаном подлой лжи.

«Нет! Он найдет нам Эльдорадо!» —
Кричат безусые юнцы.
Когда б вы знали, что в награду
За риск получат храбрецы.

За беспокойные скитанья —
Презренье, нищету, позор.
За все благие начинанья
Наградой — плаха и топор.

1990

#стихииз90х

Так выпьем же за того, кто в пути этой ночью! За то, чтобы ему хватило пищи, чтобы собаки его не сдали, чтобы спички его не отсырели. Да поможет ему господь!»
Джек Лондон

Прощайте друзья, до свиданья, родные,
Я кану в полярную ночь.
Скитальца манят берега золотые —
Лыжню направляет он прочь.

Вперед, вперед — за счастьем в погоню.
Вперед, вперед — упряжка летит.
Вперед, вперед — сам черт не догонит.
Вперед, вперед — Господь простит.

Нас ждут перевалы и быстрые реки,
Безмолвие белых полей.
Верны мы судьбе беспокойной навеки —
В дороге и смерть веселей.

Вперед, вперед — за счастьем в погоню.
... ... ...

Удача ведет обходною дорогой
И кружит полярной совой.
Давай поскорее, вожак быстроногий,
На встречу с далекой зарей.

Вперед, вперед — за счастьем в погоню.
... ... ...

Как встречные ветры, проносятся мили,
Летят, как минуты, года.
Дорогами жили, дороги любили,
В дороге пребудем всегда.

Вперед, вперед — за счастьем в погоню.
Вперед, вперед — упряжка летит.
Вперед, вперед — сам черт не догонит.
Вперед, вперед — Господь простит.

1991

#стихииз90х

Смута

Как горящая искра в куль иссохшего трута,
пламенеет разрухой горящая смута.
Воздух стылый поет в колокольном трезвоне
и дрожит государь на высоком балконе.
А холопы роятся, как жирные мухи.
Куда взглядом не кинь - армяки да треухи,
в реве грозном, зверином изорваны губы:
"Ой, не люб нам боярин! Не любо! Не любо!!!"

Вот выходит боярин - брады лик белее,
а толпа все напористей, шибче и злее.
Жгучей язвою площадь в том городе стольном:
"Натерпелися! Будя! Доколе? Доколе?!!"
Жарче пороха-зелья, крепче стали булатной
это клич озверелый, истошный, набатный.
Ввысь протянуты руки, оскалены зубы:
"Ой, не любо, братва! Ой, не любо! Не любо!!!"

За резным палисадом стрельцы схоронились
и, пищали сжимая, дрожат от бессилья.
Как взовьется толпа кровоточащим морем,
будут слезы и радость, веселье и горе!
Перекошены лица в зловещем угаре
и, как птица, с балкона шагает боярин.
В клочья мелкие вмиг соболиная шуба:
"Любы суд да расправа! Ой, любо! Ой, любо!!!"

Разлетелись холопы, насосавшись, как слепни,
крови алой, горячей, хозяйской, целебной.
Стал народ сам собою смиренного нрава,
успокоил их суд, ублажила расправа.
Незаметно и тихо вся площадь пустеет,
подгоняют стрельцы зазевавшихся в шею…
Сгусток крови и мяса лежит вместо трупа.
Это ль любо вам, люди? Видно это и любо…

1991

#стихииз90х


Гудят над Доном злые суховеи,
Ветра колышат ковыли.
За веру, за царя и за Рассею
На смертный бой казаки шли.

Играло солнце на холодной стали,
На поседевшем ковыле...
Кто привезет нашивки и медали,
А кто в сырой останется земле.

Их провожали старики и девки,
Рыдали жены, слезы не тая.
Кричите, бабы, вы теперь жалмерки,
Уходит войско в дальние края.

Седой хорунжий дал с седла отмашку
И сотня с шагу перешла на рысь.
Прощай, наш Дон, прощай, станица наша!
И лишь флажки над пиками вились.

Курилась под копытами дорога
И на зубах скрипела пыль...
Казаки шли с надеждою на Бога
И вслед им кланялся ковыль.

1990

#стихииз90х

Просыпается город с похмелья,
Пронесясь через вихри балов,
Кутежей, развлечений, веселья,
Беспокойных, волнующих слов.

Просыпаются провинциалки.
Их заранее гложет тоска —
В позумента сиянии жарком
Поутру полк гусар ускакал.

Вспоминают они непрестанно
В тьме ночной и при свете зари
Ярко-алый разлет доломанов
И малиновые чикчиры.

Лишь останутся воспоминанья.
Пронесут их они до седин:
Разговоры, прогулки, свиданья,
Скрип сапог и шуршанье лосин.


И когда на учениях пушки
Загрохочут за речкой, как встарь,
Вспоминают с улыбкой старушки
Покидавших их город гусар.

Вспоминают они непрестанно
В тьме ночной и при свете зари
Ярко-алый разлет доломанов
И малиновые чикчиры.

1990

#стихииз90х

Запах полыни. Мягкий ночной ветерок.
Звездная россыпь и перекресток дорог.
Стрекот цикады и ручейка щебетанье.
Вечная мука и бесконечность прощанья.
Воздух степной. Теснота и томленье в груди.
Прошлого нет и темнота впереди.
Блестки зарницы и расставания вечер.
Жизнь впереди... Нет лишь надежды на встречу.

1991