Снова перечитываю давнюю беседу Крастева и Павловского о Гефтере. И ГОП рассказывает, как Гефтер видел регионализацию, и верное замечание о «Чечне, которая живёт как может – как жили бы свободные земли в России». А также снова – переосмысление наследия Ленина. Валлерстайн верно говорил, что Россия обречена снова вернуться к ленинизму, к той точке, откуда она вышла, и заново, учтя ошибки, пройти этот путь.

«ГП: Перед смертью в феврале 1995 года Гефтер уже догадывался, что постсоветская власть равно чужда Европе и русскому прошлому. Всё, на что он надеялся, не сработало. Его коренная мысль о суверенизации России снизу с возникновением русских земель-суверенов - цель, ради которой он консультировал ельцинскую команду, - провалилась. Это значило, что свободной России не бывать, и теперь Гефтера заботило другое - чем люди сдержат всесильную Москву?

И.К.: Гефтер понял, что эта российская проблема, Чечня, может быть хорошим способом понять сущность путинского режима? Мобилизация ресентимента началась в Чечне и в связи с ней. И в каком-то смысле провал проекта можно видеть в Чечне - Путин не сумел её интегрировать и просто сделал своим наемником.
Г.П.: Тут бы я поспорил с тобой «за Гефтера», хоть не знаю, согласился бы он со мной или нет. Гефтер мог возразить - да, кадыровская Чечня москвичу отвратительна, но важно, как они там живут? Чеченцы живут, как умеют. Как жила бы любая земля России, стань она реальной Федерацией из унитарного ансамбля.

Стань мы «Союзом республик Европы и Азии», о чём мечтал Гефтер вослед Ленину и Сахарову, правовая система в республиках не была бы единой, а роль местных обычаев колоссальной. Какие-то земли станут более европейскими, возможно, либеральные Петербург или Томск. А какие-то - куда менее либеральны, как Бурятия, Калмыкия и Чечня.
Гефтер видел будущую Россию федерацией суверенных русских и нерусских земель. А суверенные земли он видел протогосударствами. Государство Россия, надстроенное над ними всеми, предоставляло бы им добавочный выход в большой мир. Почему в таком случае не быть и Чечне Кадырова? Гефтер предупреждал, что иные будущие земли, из Москвы глядя, покажутся «азиатскими».

Гефтер считал глубокую регионализацию России главным условием русской демократии. Считается, - говорил он, - что Советская Россия выродилась из-за однопартийности, но многопартийные Советы не стали б преградой диктатуре. Шанс демократизации ленинской России был во внутренней суверенизации её республик. Включая русские республики в её составе. По его мнению, политический замысел уходящего Ленина скрыт в его формуле: «Союза Республик Европы и Азии», то есть конфедеративной федерации. Формула, которая так раздражает Путина, что он прямо обвинил Ленина в гибели СССР. А в этом был последний шанс выстроить земельные checks and balances против самодержавия центра. Оставив им шанс более глубокой внутренней демократизации на будущее.

Центральная власть не допустит nation building в России, чтоб не потерять свою гибкость и «вёрткость». Как только государственная инфраструктура отделится от инфраструктуры жизнеобеспечения населения, власть Москвы станет уязвимой.
«Подавляющее большинство» не только пропагандистский тезис: все включены во власть, и все её агенты. Кто через перераспределение бонусов, кто через пенсионную систему, кто подключен символически, разделяя причастность к #крымнаш. Потерять этой ситуации Кремль не хочет. Обрисовался тревожный момент, о котором прямо предупреждал Гефтер, - поскольку такая Россия не сможет ни изолироваться, ни обрести идентичность, предметом её ревизии неминуемо станет целый мир.
Вчера проводили политику «русского мира» и «славянского братства», из-за Сирии пришли на грань войны с Турцией, а завтра можем заключить союз с Пекином для раздела Средней Азии. Всё для нас не цели, а лишь хайпы временной идентичности, импровизации. Поисковое поведение, а не стратегическое и не нормативное».