Речь Байдена на Мюнхенской конференции по безопасности – ЧАСТЬ I
Байден произнес занимательную речь. С виду, все тот же пафос, что и на инаугурации. Те же смыслы о «вернувшейся Америке» и старом новом лидерстве, готовом догнать и перегнать убежавший вперед за эти четыре года мир. Но если на инаугурации Байден в большей степени говорил «к городу», то в Мюнхене – «к миру». Хотя в обоих случаях основные месседжи ориентированы «на своих». Не похоже, что за пределами этого круга в идеи «американского лидерства для всех» в мире теперь верят больше, чем в Америке верят в Байдена как объединителя нации.
Вступительная часть – три месседжа о значении его президентства.
Предсказуемость:
⋆ я – человек слова и я – тот тип политика, к которому вы привыкли и по которому скучали. «Выступая два года назад на Мюнхенской конференции, я обещал вернуться и вернулся. Америка вернулась».
⋆ мы будем действовать так, как вы этого от нас ждете: спонтанно выводить откуда-то войска не планируем, проявлять неуважение к союзникам не намерены, заставлять вас беспокоиться, что с Америкой что-то не то, не станем.
Уверенность:
⋆ союзники важны. США будут работать и консультироваться с европейскими и другими союзниками, полностью привержены обязательствам по НАТО. Статья 5 – не прикасаема.
⋆ большая дубинка будет на поясе, но говорить будем мягко («Modernizing our military capabilities while leading with diplomacy»).
Надежность:
⋆ на нас можно положиться, у нас есть проблемы и нам надо перегруппироваться, но ключевые параметры в области экономики и безопасности будут восстановлены (до привычного всем вам, когда речь о США, уровня).
⋆ с нами будет не только привычно, но и надежно, сеть наших союзов сделает мир безопаснее для всех.
Основная часть – демонстрация, что администрация понимает цену вопроса в сегодняшней игре и внимательно следит за всеми дискуссиями на эту тему:
«We are in the midst of a fundamental debate about the future of our world».
В этой дискуссии одни считают, что авторитаризм – более эффективная модель борьбы с вызовами четвертой индустриальной революции и пандемии. Другие убеждены, что только демократия способна противостоять этим вызовам.
Mission statement Америки на ближайшие годы и задача для Запада в целом:
«We must demonstrate that democracy can still deliver to our people in this changed world. That, in my view, is our galvanizing mission. Democracy doesn’t happen by accident. We have to defend it, fight for it, strengthen it, renew it. We have to prove that our model isn’t a relic of history. It’s the single best way to revitalize the promise of our future. And if we work together with our democratic partners, with strength and confidence, I know we’ll meet every challenge and outpace every challenger».
Байден произнес занимательную речь. С виду, все тот же пафос, что и на инаугурации. Те же смыслы о «вернувшейся Америке» и старом новом лидерстве, готовом догнать и перегнать убежавший вперед за эти четыре года мир. Но если на инаугурации Байден в большей степени говорил «к городу», то в Мюнхене – «к миру». Хотя в обоих случаях основные месседжи ориентированы «на своих». Не похоже, что за пределами этого круга в идеи «американского лидерства для всех» в мире теперь верят больше, чем в Америке верят в Байдена как объединителя нации.
Вступительная часть – три месседжа о значении его президентства.
Предсказуемость:
⋆ я – человек слова и я – тот тип политика, к которому вы привыкли и по которому скучали. «Выступая два года назад на Мюнхенской конференции, я обещал вернуться и вернулся. Америка вернулась».
⋆ мы будем действовать так, как вы этого от нас ждете: спонтанно выводить откуда-то войска не планируем, проявлять неуважение к союзникам не намерены, заставлять вас беспокоиться, что с Америкой что-то не то, не станем.
Уверенность:
⋆ союзники важны. США будут работать и консультироваться с европейскими и другими союзниками, полностью привержены обязательствам по НАТО. Статья 5 – не прикасаема.
⋆ большая дубинка будет на поясе, но говорить будем мягко («Modernizing our military capabilities while leading with diplomacy»).
Надежность:
⋆ на нас можно положиться, у нас есть проблемы и нам надо перегруппироваться, но ключевые параметры в области экономики и безопасности будут восстановлены (до привычного всем вам, когда речь о США, уровня).
⋆ с нами будет не только привычно, но и надежно, сеть наших союзов сделает мир безопаснее для всех.
Основная часть – демонстрация, что администрация понимает цену вопроса в сегодняшней игре и внимательно следит за всеми дискуссиями на эту тему:
«We are in the midst of a fundamental debate about the future of our world».
В этой дискуссии одни считают, что авторитаризм – более эффективная модель борьбы с вызовами четвертой индустриальной революции и пандемии. Другие убеждены, что только демократия способна противостоять этим вызовам.
Mission statement Америки на ближайшие годы и задача для Запада в целом:
«We must demonstrate that democracy can still deliver to our people in this changed world. That, in my view, is our galvanizing mission. Democracy doesn’t happen by accident. We have to defend it, fight for it, strengthen it, renew it. We have to prove that our model isn’t a relic of history. It’s the single best way to revitalize the promise of our future. And if we work together with our democratic partners, with strength and confidence, I know we’ll meet every challenge and outpace every challenger».
Речь Байдена на Мюнхенской конференции по безопасности – ЧАСТЬ II
В первой части речи Байден стремился показать, что его внешняя политика - антитеза Трамповской. Но когда заговорил о противниках, выяснилось, что общего с его предшественником больше, чем некоторые думают. Идея конкуренции великих держав - по-прежнему в центре американской стратегии:
1. Китай – c ним «долгосрочная стратегическая конкуренция» (long term strategic competiton).
Выбор правильный стратегии воздействия на Пекин – судьбоносен в плане последствий для всего, что США будут делать потом в других регионах и сферах.
Конкуренция будет жесткой (stiff – досл. «не гибкий, требующий усилий, чтобы согнуть»).
«Стратегия победы» Америки: партнерства и союзы (против Китая), противодействие китайским практикам [торговых] принуждений. «защита пространства инноваций, интеллектуальной собственности и талантов, которые расцветают при свободном обмене идей в открытых демократических обществах» (вот тут, возможно, будут самые интересные процессы внутри Запада!)
Инструменты в борьбе: требовать от китайских компаний прозрачности в практиках корпоративного управлении, удерживать инициативу в формировании правил, которые будут регулировать сферы технологий, ИИ, киберпространства, биотехнологий (!!!).
2. Россия – вызов краткосрочный, связан с «бандитским поведением» и личностью Путина: Москва давит и запугивает отдельные государства, но боится трансатлантического сообщества в целом, сеет раздор меж союзниками и стремится подрывать Запад изнутри. Самое неприятное – Россия хочет доказать всем, что западные системы еще более – ну, или так же – коррумпированы, как российская.
«Стратегия победы»: стоять за целостность Украины, наказывать за хакерские атаки.
3. Противников больше нет, всё остальное - вызовы. Впервые в президентской речи о внешней политике ВООБЩЕ не прозвучало слово «терроризм». Иран назвал дважды, второй раз в контексте необходимости «противостоять его дестабилизирующим действиям на Ближнем Востоке» - тоже дань трамповскому подходу и настроениям республиканцев (заодно и собственные переговорные позиции подкрепить неприятной для персов картой в ситуации, когда Тегеран упирается по СВПД).
Но сама Америка, по Байдену, не готова к возвращению к холодной войне и готова сотрудничать по трем темам.
- глобальные инфекции и вирусы;
- изменения климата;
- ядерное нераспространение
В заключительной части – ободряющий посыл в будущее:
«Нельзя позволить неверию в собственные силы воспрепятствовать нашему взаимодействию друг с другом и остальным миром. Европа и США вновь должны вести других за собой с верой в собственные возможности..».
«Если мы сумели долететь до Марса, значит на земле нет вызова, с которым мы не могли бы справиться».
В первой части речи Байден стремился показать, что его внешняя политика - антитеза Трамповской. Но когда заговорил о противниках, выяснилось, что общего с его предшественником больше, чем некоторые думают. Идея конкуренции великих держав - по-прежнему в центре американской стратегии:
1. Китай – c ним «долгосрочная стратегическая конкуренция» (long term strategic competiton).
Выбор правильный стратегии воздействия на Пекин – судьбоносен в плане последствий для всего, что США будут делать потом в других регионах и сферах.
Конкуренция будет жесткой (stiff – досл. «не гибкий, требующий усилий, чтобы согнуть»).
«Стратегия победы» Америки: партнерства и союзы (против Китая), противодействие китайским практикам [торговых] принуждений. «защита пространства инноваций, интеллектуальной собственности и талантов, которые расцветают при свободном обмене идей в открытых демократических обществах» (вот тут, возможно, будут самые интересные процессы внутри Запада!)
Инструменты в борьбе: требовать от китайских компаний прозрачности в практиках корпоративного управлении, удерживать инициативу в формировании правил, которые будут регулировать сферы технологий, ИИ, киберпространства, биотехнологий (!!!).
2. Россия – вызов краткосрочный, связан с «бандитским поведением» и личностью Путина: Москва давит и запугивает отдельные государства, но боится трансатлантического сообщества в целом, сеет раздор меж союзниками и стремится подрывать Запад изнутри. Самое неприятное – Россия хочет доказать всем, что западные системы еще более – ну, или так же – коррумпированы, как российская.
«Стратегия победы»: стоять за целостность Украины, наказывать за хакерские атаки.
3. Противников больше нет, всё остальное - вызовы. Впервые в президентской речи о внешней политике ВООБЩЕ не прозвучало слово «терроризм». Иран назвал дважды, второй раз в контексте необходимости «противостоять его дестабилизирующим действиям на Ближнем Востоке» - тоже дань трамповскому подходу и настроениям республиканцев (заодно и собственные переговорные позиции подкрепить неприятной для персов картой в ситуации, когда Тегеран упирается по СВПД).
Но сама Америка, по Байдену, не готова к возвращению к холодной войне и готова сотрудничать по трем темам.
- глобальные инфекции и вирусы;
- изменения климата;
- ядерное нераспространение
В заключительной части – ободряющий посыл в будущее:
«Нельзя позволить неверию в собственные силы воспрепятствовать нашему взаимодействию друг с другом и остальным миром. Европа и США вновь должны вести других за собой с верой в собственные возможности..».
«Если мы сумели долететь до Марса, значит на земле нет вызова, с которым мы не могли бы справиться».
The White House
Remarks by President Biden at the 2021 Virtual Munich Security Conference
East Room 11:17 A.M. EST THE PRESIDENT: Thank you, Mr. Ambassador. And it’s great to be with Angela and Emmanuel. We just spent part of -- from
Стратегический анализ и качественный прогноз: "русская школа мысли"
В современной мировой политике очевиден дефицит стратегического мышления элит и наблюдается кризис прогностических моделей. Пресыщенные сытостью крупные западные державы полагают, что могут позволить себе довольно много по части (гео)политических экспериментов без особых для себя последствий. Отчасти это так. Но, одновременно, серьезные внешнеполитические просчеты именно крупных игроков зачастую порождают наиболее сложные и затяжные кризисы. Историческая традиция, география, особенности хозяйственного комплекса и другие факторы традиционно побуждали Россию к более осмотрительному поведению во внешней политике. Это не означало, что в прошлом Москва не совершала серьезных просчетов (как и совершает их сегодня). Но сама "русская аналитическая школа" располагала к глубокому и внимательному анализу международной среды.
11 февраля 1914 года член Государственного совета Пётр Николаевич Дурново передал в приемную императора меморандум, в котором точно спрогнозировал исходную точку войны, состав противоборствующих сторон и последствия войны для каждого из них. России он предсказал поражение и крушение монархии.
Что сделало этот прогноз универсальным и чему он может научить сегодня?
Для нас записка является учебником по стратегии внешней политики, в котором последовательно рассматриваются ее компоненты: международная среда, потребности, интересы и цели сторон, их ресурсы и образ действия. Дурново опередил время, предложив понятия, которые войдут в научный оборот только через поколение - правильно понятые интересы, действительные интересы или не имеющие под собой почвы, мнимые интересы. Он одним из первых акцентировал субъективный фактор при осознании своих интересов и заговорил о равновесии интересов как источнике стабильности.
Также интересна идея Дурново о создании континентального блока с участием Франции, Германии, России и Японии. Идея союза сухопутных держав в Евразии исторически характерна для русской стратегической традиции и развивается сегодня в Евразийском интеграционном проекте.
Директор ИМИ Андрей Сушенцов рассказывает о малоизвестном историческом сюжете, который и сегодня актуален по части стратегического планирования великими державами.
В современной мировой политике очевиден дефицит стратегического мышления элит и наблюдается кризис прогностических моделей. Пресыщенные сытостью крупные западные державы полагают, что могут позволить себе довольно много по части (гео)политических экспериментов без особых для себя последствий. Отчасти это так. Но, одновременно, серьезные внешнеполитические просчеты именно крупных игроков зачастую порождают наиболее сложные и затяжные кризисы. Историческая традиция, география, особенности хозяйственного комплекса и другие факторы традиционно побуждали Россию к более осмотрительному поведению во внешней политике. Это не означало, что в прошлом Москва не совершала серьезных просчетов (как и совершает их сегодня). Но сама "русская аналитическая школа" располагала к глубокому и внимательному анализу международной среды.
11 февраля 1914 года член Государственного совета Пётр Николаевич Дурново передал в приемную императора меморандум, в котором точно спрогнозировал исходную точку войны, состав противоборствующих сторон и последствия войны для каждого из них. России он предсказал поражение и крушение монархии.
Что сделало этот прогноз универсальным и чему он может научить сегодня?
Для нас записка является учебником по стратегии внешней политики, в котором последовательно рассматриваются ее компоненты: международная среда, потребности, интересы и цели сторон, их ресурсы и образ действия. Дурново опередил время, предложив понятия, которые войдут в научный оборот только через поколение - правильно понятые интересы, действительные интересы или не имеющие под собой почвы, мнимые интересы. Он одним из первых акцентировал субъективный фактор при осознании своих интересов и заговорил о равновесии интересов как источнике стабильности.
Также интересна идея Дурново о создании континентального блока с участием Франции, Германии, России и Японии. Идея союза сухопутных держав в Евразии исторически характерна для русской стратегической традиции и развивается сегодня в Евразийском интеграционном проекте.
Директор ИМИ Андрей Сушенцов рассказывает о малоизвестном историческом сюжете, который и сегодня актуален по части стратегического планирования великими державами.
YouTube
Меморандум Петра Дурново: аналитический метод, опередивший время
В начале 20 века узловым конфликтом в мире был Англо-Германский. Назревала большая мировая война. Ее предвестники замечали многие, но только один человек предсказал развитие и последствия Великой войны в деталях.
11 февраля 1914 года член Государственного…
11 февраля 1914 года член Государственного…
США заявили курс на пересмотр своей политики в Йемене. Насколько это серьезно?
«Мы знали, что мы садимся в машину, за рулем которой находится пьяный водитель, – вспоминает он разговоры с коллегами. – И все равно Соединенные Штаты взобрались на сидение. Думая, что мы сможем предложить трезвое руководство и перехватить руль, когда это будет необходимо.."
Так описал решение США об участии в йеменском конфликте в 2015 г. Роберт Малли, советник Обамы по Ближнему Востоку, а ныне спецпосланник Байдена по Ирану.
Несколько дней назад администрация Байдена заявила о кардинальном пересмотре участия США в этом конфликте сразу по нескольким трекам.
Вашингтон намеревается:
- возобновить дипломатический трек по урегулированию ситуации (уже назначен спецпосланник по Йемену -Тимоти Лендеркинг);
- прекратить участие США во всех «наступательных операциях» в Йемене;
- пересмотреть решения по поставкам «релевантных» вооружений членам ведомой саудитами коалиции;
- принять меры по облегчению положения мирного населения;
- исключить из списка террористических групп "Ансар Аллах" (хуситы).
Но, как часто бывает, на практике все сложнее.
- Госдепартамент уже обвинил хуситов в подрыве будущего мирного процесса;
- представители администрации подчеркивают, что новая политика не означает прекращения поддержки Саудовской Аравии и ее способности защитить себя, в том числе от атак со стороны хуситов;
- с поставками вооружений все еще сложнее: решение США «бессрочно приостановить» продажу КСА и ОАЭ «умных» бомб на общую сумму более $700 млн. - капля в море по сравнению с общей суммой контрактов, заключенных между США и Саудовской Аравией за время войны в Йемене, – $64,1 млрд. Вряд ли США откажутся от большей части контрактов.
- "половинчатый курс" соответствует настроениям в Конгрессе.
"Новая политика" по Йемену - свидетельство признания собственных ошибок членами администрации, многие из которых в 2015 году принимали решение об участии США в данном конфликте. Однако, осознание допущенных ошибок еще не означает, что они будут исправлены - отсюда крайняя расплывчатость объявленных Байденом инициатив.
Еженедельный дайджест политики США от аналитика ЦПАИ Ольги Ребро в этот раз полностью посвящен участию Америки в йеменском конфликте.
«Мы знали, что мы садимся в машину, за рулем которой находится пьяный водитель, – вспоминает он разговоры с коллегами. – И все равно Соединенные Штаты взобрались на сидение. Думая, что мы сможем предложить трезвое руководство и перехватить руль, когда это будет необходимо.."
Так описал решение США об участии в йеменском конфликте в 2015 г. Роберт Малли, советник Обамы по Ближнему Востоку, а ныне спецпосланник Байдена по Ирану.
Несколько дней назад администрация Байдена заявила о кардинальном пересмотре участия США в этом конфликте сразу по нескольким трекам.
Вашингтон намеревается:
- возобновить дипломатический трек по урегулированию ситуации (уже назначен спецпосланник по Йемену -Тимоти Лендеркинг);
- прекратить участие США во всех «наступательных операциях» в Йемене;
- пересмотреть решения по поставкам «релевантных» вооружений членам ведомой саудитами коалиции;
- принять меры по облегчению положения мирного населения;
- исключить из списка террористических групп "Ансар Аллах" (хуситы).
Но, как часто бывает, на практике все сложнее.
- Госдепартамент уже обвинил хуситов в подрыве будущего мирного процесса;
- представители администрации подчеркивают, что новая политика не означает прекращения поддержки Саудовской Аравии и ее способности защитить себя, в том числе от атак со стороны хуситов;
- с поставками вооружений все еще сложнее: решение США «бессрочно приостановить» продажу КСА и ОАЭ «умных» бомб на общую сумму более $700 млн. - капля в море по сравнению с общей суммой контрактов, заключенных между США и Саудовской Аравией за время войны в Йемене, – $64,1 млрд. Вряд ли США откажутся от большей части контрактов.
- "половинчатый курс" соответствует настроениям в Конгрессе.
"Новая политика" по Йемену - свидетельство признания собственных ошибок членами администрации, многие из которых в 2015 году принимали решение об участии США в данном конфликте. Однако, осознание допущенных ошибок еще не означает, что они будут исправлены - отсюда крайняя расплывчатость объявленных Байденом инициатив.
Еженедельный дайджест политики США от аналитика ЦПАИ Ольги Ребро в этот раз полностью посвящен участию Америки в йеменском конфликте.
eurasian-strategies.ru
Новый старый курс по Йемену
Прошедшая неделя отметилась серией шагов по реализации одного из приоритетов администрации, обозначенного в первой речи Джо Байдена по внешней политике – прекращению войны в Йемене. Необходимость пересмотра курса осознавалась еще в последние месяцы администрации…
Салливан:" Вашингтон готовит ответ на хакерские атаки и это не только санкции"
Несколько часов назад в интервью известной журналистке Кристиан Аманпур на CNN Советник Байдена по национальной безопасности Дж. Салливан сказал, что администрация готовит «серию ответов для тех, кого разведсообщество США и Белый Дом считают ответственными» за массовое хакерское проникновение в серверы правительственных учреждений и крупных американских компаний.
Для краткости все называют это дело “SolarWind Hack”, но объектами хакерской атаки официально стали 9 госучреждений и по меньшей мере 100 частных компаний (многие из них гос.подрядчики).
В первые дни президентства Джо Байден отдал распоряжение директору нацразведки Аврил Хейнс оценить масштаб нанесенного ущерба цифровой инфраструктуре «хакнутых» госучреждений и выяснить кто за ними стоит. Впрочем, по второму пункту, американцы, кажется, не сомневались с первых дней – Россия.
По всей видимости, разведсообщество провело достаточную работу для того, чтобы Президент, по словам Салливана, имел намерение привести ответные меры в исполнение «в течение не месяцев, а [ближайших] недель». На вопрос ведущей какие это будут меры Салливан нагнал страху, сказав, что это будут «не только санкции».
Нет смысла сейчас гадать что это может быть. Но для понимания контуров дальнейших действий американцев важны две реплики Салливана.
1. «Предыдущая администрация говорила что эти атаки, «скорее всего российского происхождения». Нам кажется, мы можем пойти дальше такой оценки. (“...the previous administration said … 'that it was likely of Russian origin.' We believe we can go further than that.”)
Вероятно, администрация хочет назвать конкретные ведомства или людей, стоящих за атакой. В американской прессе давно и много говорят об СВР и о том, что такие атаки не могли пройти без уведомления (а то и благословления) Кремля.
2. «Наш ответ подразумевает не только намерение заставить [виновных] платить по счетам, но и укрепить собственную оборону, чтобы подобные вещи не случались когда-либо в будущем».
Т.е. не исключено, что эта история в меньшей степени про внешний ответ [российской стороне как предполагаемому виновнику атак], сколько про какие-то далеко идущие внутренние изменения. Вариантов тут масса: от укрепления кибер-безопасности (технически и технологически) до законодательного принуждения частных IT-компаний к еще большей кооперации с правительством. К слову, в том числе, и по этой линии идет дискурс о борьбе с "внутренними террористами" (правыми про-трамповскими группами).
В конце концов, последствием терактов 11 сентября стал не только разрушенный Ирак и дестабилизированный Ближний Восток - это будет позже, но и PATRIOT Act, наделивший американскую разведку (в том числе электронную) новыми полномочиями по слежке за собственными гражданами.
Тема очень важная, продолжаем за ней следить.
Несколько часов назад в интервью известной журналистке Кристиан Аманпур на CNN Советник Байдена по национальной безопасности Дж. Салливан сказал, что администрация готовит «серию ответов для тех, кого разведсообщество США и Белый Дом считают ответственными» за массовое хакерское проникновение в серверы правительственных учреждений и крупных американских компаний.
Для краткости все называют это дело “SolarWind Hack”, но объектами хакерской атаки официально стали 9 госучреждений и по меньшей мере 100 частных компаний (многие из них гос.подрядчики).
В первые дни президентства Джо Байден отдал распоряжение директору нацразведки Аврил Хейнс оценить масштаб нанесенного ущерба цифровой инфраструктуре «хакнутых» госучреждений и выяснить кто за ними стоит. Впрочем, по второму пункту, американцы, кажется, не сомневались с первых дней – Россия.
По всей видимости, разведсообщество провело достаточную работу для того, чтобы Президент, по словам Салливана, имел намерение привести ответные меры в исполнение «в течение не месяцев, а [ближайших] недель». На вопрос ведущей какие это будут меры Салливан нагнал страху, сказав, что это будут «не только санкции».
Нет смысла сейчас гадать что это может быть. Но для понимания контуров дальнейших действий американцев важны две реплики Салливана.
1. «Предыдущая администрация говорила что эти атаки, «скорее всего российского происхождения». Нам кажется, мы можем пойти дальше такой оценки. (“...the previous administration said … 'that it was likely of Russian origin.' We believe we can go further than that.”)
Вероятно, администрация хочет назвать конкретные ведомства или людей, стоящих за атакой. В американской прессе давно и много говорят об СВР и о том, что такие атаки не могли пройти без уведомления (а то и благословления) Кремля.
2. «Наш ответ подразумевает не только намерение заставить [виновных] платить по счетам, но и укрепить собственную оборону, чтобы подобные вещи не случались когда-либо в будущем».
Т.е. не исключено, что эта история в меньшей степени про внешний ответ [российской стороне как предполагаемому виновнику атак], сколько про какие-то далеко идущие внутренние изменения. Вариантов тут масса: от укрепления кибер-безопасности (технически и технологически) до законодательного принуждения частных IT-компаний к еще большей кооперации с правительством. К слову, в том числе, и по этой линии идет дискурс о борьбе с "внутренними террористами" (правыми про-трамповскими группами).
В конце концов, последствием терактов 11 сентября стал не только разрушенный Ирак и дестабилизированный Ближний Восток - это будет позже, но и PATRIOT Act, наделивший американскую разведку (в том числе электронную) новыми полномочиями по слежке за собственными гражданами.
Тема очень важная, продолжаем за ней следить.
CNN
White House says it will hold those responsible for SolarWinds hack accountable within weeks
The US will be taking a series of steps to respond to the devastating SolarWinds cyber hack and hold accountable those responsible in "short order," national security adviser Jake Sullivan told CNN's Christiane Amanpour on Friday.
Оружие, деньги и вакцины
В день защитника отечества уместно вкратце рассказать о трех сюжетах, которые прямо сейчас беспокоят защитников отечества американского:
★ использование ядерного оружия (ЯО)
★ военные ассигнования
★ пандемия и нежелание военных вакцинироваться
1. В Палате представителей почти 30 демократов призвали Байдена «отказаться от права» в одиночку выносить решение об использовании ЯО. Это очередная попытка реформировать систему управления и координации войсками, с тем, чтобы ни один человек – даже Президент США – не мог принять индивидуальное самостоятельное решение о начале ядерной войны.
Инициаторы идеи упирают на то, что «предшественники Байдена угрожали другим странам ЯО или демонстрировали поведение, которое вызывало недоумение у других членов правительства относительно адекватности суждений президента» (не сложно догадаться на кого тут намекают демократы). И хотя сторонники такой реформы признают, что любой президент перед таким ответственным решением в любом случае будет консультироваться с советниками, законодательно такое требование не закреплено и военные обязаны исполнить приказ «если они оценят, что он не противоречит законам военного времени». По текущему положению США об использовании ЯО, такой [гипотетический] удар ЯО должен случится в течение нескольких минут.
В качестве одной из альтернатив инициаторы реформы предлагают закрепить положение о необходимости Президенту заручиться согласием на использование ЯО со стороны «других официальных лиц по линии преемственности президентства – вице-президента и спикера Палаты представителей – при этом президент не должен иметь права их уволить, в случае если они не согласны с его решением».
2. Вопрос на что давать деньги, а на что нет – болезненный для всех правительств мира, особенно когда разговор о военных расходах. Сенатский подкомитет по военным ассигнованиям развернул кампанию по сокращению закупок «старых систем вооружений». Логика председателя подкомитета проста и понятна: нужно постоянно пересматривать соответствующие программы и отказываться от вложений и закупок систем и вооружений, которые либо себя не оправдали, либо «обслуживают конфликты прошлого» а в войнах будущего могут быть малоэффективными. Со всем этим есть одна «маленькая» и известная проблема – за каждой такой программой, контрактом и системой стоит определенная группа влияния (чаще не одна) и попытки «делать иначе» ведут к затяжным открытым и подковёрным боям этим групп влияния. Впрочем, нельзя исключать, что сама позиция этого подкомитета Сената не является попыткой какой-то групп(ы) влияния снова поменять правила игры в этой индустрии.
3. Министр Обороны США Ллойд Остин много занимается тем, ради чего (в том числе) байден выбрал именно его – борьбой с коронавирусом. В своей первой официальной поездке в должности главы Пентагона он отправился в Колорадо (там Северное командование США). в Лос-Анджелес (там огромный объект для вакцинации от коронавируса, который администрируется военными), а затем в Сан-Диего встречать состав Атомный авианосец американских ВМС Nimitz, которые были в 10-месячном походе.
Меж тем в самих ВС США 1/3 военных по разным причинам отказывается вакцинироваться, не смотря на призывы начальства.
В день защитника отечества уместно вкратце рассказать о трех сюжетах, которые прямо сейчас беспокоят защитников отечества американского:
★ использование ядерного оружия (ЯО)
★ военные ассигнования
★ пандемия и нежелание военных вакцинироваться
1. В Палате представителей почти 30 демократов призвали Байдена «отказаться от права» в одиночку выносить решение об использовании ЯО. Это очередная попытка реформировать систему управления и координации войсками, с тем, чтобы ни один человек – даже Президент США – не мог принять индивидуальное самостоятельное решение о начале ядерной войны.
Инициаторы идеи упирают на то, что «предшественники Байдена угрожали другим странам ЯО или демонстрировали поведение, которое вызывало недоумение у других членов правительства относительно адекватности суждений президента» (не сложно догадаться на кого тут намекают демократы). И хотя сторонники такой реформы признают, что любой президент перед таким ответственным решением в любом случае будет консультироваться с советниками, законодательно такое требование не закреплено и военные обязаны исполнить приказ «если они оценят, что он не противоречит законам военного времени». По текущему положению США об использовании ЯО, такой [гипотетический] удар ЯО должен случится в течение нескольких минут.
В качестве одной из альтернатив инициаторы реформы предлагают закрепить положение о необходимости Президенту заручиться согласием на использование ЯО со стороны «других официальных лиц по линии преемственности президентства – вице-президента и спикера Палаты представителей – при этом президент не должен иметь права их уволить, в случае если они не согласны с его решением».
2. Вопрос на что давать деньги, а на что нет – болезненный для всех правительств мира, особенно когда разговор о военных расходах. Сенатский подкомитет по военным ассигнованиям развернул кампанию по сокращению закупок «старых систем вооружений». Логика председателя подкомитета проста и понятна: нужно постоянно пересматривать соответствующие программы и отказываться от вложений и закупок систем и вооружений, которые либо себя не оправдали, либо «обслуживают конфликты прошлого» а в войнах будущего могут быть малоэффективными. Со всем этим есть одна «маленькая» и известная проблема – за каждой такой программой, контрактом и системой стоит определенная группа влияния (чаще не одна) и попытки «делать иначе» ведут к затяжным открытым и подковёрным боям этим групп влияния. Впрочем, нельзя исключать, что сама позиция этого подкомитета Сената не является попыткой какой-то групп(ы) влияния снова поменять правила игры в этой индустрии.
3. Министр Обороны США Ллойд Остин много занимается тем, ради чего (в том числе) байден выбрал именно его – борьбой с коронавирусом. В своей первой официальной поездке в должности главы Пентагона он отправился в Колорадо (там Северное командование США). в Лос-Анджелес (там огромный объект для вакцинации от коронавируса, который администрируется военными), а затем в Сан-Диего встречать состав Атомный авианосец американских ВМС Nimitz, которые были в 10-месячном походе.
Меж тем в самих ВС США 1/3 военных по разным причинам отказывается вакцинироваться, не смотря на призывы начальства.
POLITICO
One-third of troops turning down Covid vaccine, Pentagon officials say
Pentagon officials have said the vaccine will initially be voluntary because it does not have full FDA approval yet, though leaders have encouraged personnel to get vaccinated.
Удары США в Сирии: как Байден сыграл в Трампа
Спустя 5 недель после инаугурации Байден впервые применил военную силу.
Удары провели по «формуле Трампа»:
(1) есть формальная причина, побудившая Вашингтон к такому шагу (у Трампа это было применение химоружия; у Байдена – ракетные атаки на американские войска в Ираке);
(2) выбираются конкретные цели на земле, уничтожение которых не ведет к последующей эскалации;
(3) уведомляются стороны, чьи военные находятся поблизости (Москва, правда, утверждает, что в этот раз американцы уведомили россиян за несколько минут до атак, но формально де-конфликтинг сработал, хоть и «на флажке»);
(4) правовая база для подобных атак придумывается на ходу;
(5) сообщения Пентагона о факте ударов перемешиваются с «экслюзивными сливами» в ведущие газеты и последующим информационным хайпом вокруг этой темы – это создает картинку серьезности намерений Белого Дома и призвано произвести должное впечатление на всех, кому такие посылы адресованы.
Посылов и адресатов несколько:
1. Иранцам. Первый – «карательный»: нападать на американцев нельзя нигде - накажем.
Второй – «вразумляющий»: иранское упрямство в переговорах по СВПД начинает раздражать Вашингтон. Удары в Сирии – способ «задешево» напомнить Тегерану, что «пока не поздно по хорошему сделать первый шаг», ибо Вашингтон всегда может вернуться/продолжить политику «максимального давления». Уже сейчас очевидно, что подход Байдена к «иранской сделке» отличается от подхода Обамы – при том, что люди почти в полном составе те же, кто был в 2015. Американцы хотят бОльшего, чем тогда, Иран готов дать то, что было в 2015 и то не все и при определенных уступках от США. Удары – способ дать Тегерану понять, кто контролируют инициативу и от кого зависит его дальнейшая судьба (санкции, экономическая и политическая стабильность и пр.)
2. Республиканцам (и Израилю) – «ободряющий»: Байден укрепил позицию администрации в полемике с республиканцами, которые всех пугали тем, что он «продаст Америку (и Израиль) аятоллам». Дескать, это политическая риторика, а на практике эта администрация будет вести себя не менее жестко, а в перспективе, может, и более продуктивно, чем предыдущая.
3. Иракцам - «партнерский»: Ирак снабжает США разведданными «с земли» и с трудом балансирует между американцами, саудами и иранцами. США этим не довольны, но открыто подставлять коллег под новый иранский прессинг не стали, тем более, что иракцы еще не раз пригодятся. Поэтому побомбили по иранским группировкам в соседней Сирии, там дорожить не чем.
4. России – сигнал, скорее, побочный, но все же «предостерегающий»: сам факт фривольного удара по территории союзника, где стоят российские войска – очередная возможность показать Москве, что в регионе она контролирует меньше, чем ей бы того хотелось, а у США есть резервы, за счет которых они могут Москву напрячь - если и когда этого пожелают.
Прокомментировали ситуацию коллеге из @mideastr.
Спустя 5 недель после инаугурации Байден впервые применил военную силу.
Удары провели по «формуле Трампа»:
(1) есть формальная причина, побудившая Вашингтон к такому шагу (у Трампа это было применение химоружия; у Байдена – ракетные атаки на американские войска в Ираке);
(2) выбираются конкретные цели на земле, уничтожение которых не ведет к последующей эскалации;
(3) уведомляются стороны, чьи военные находятся поблизости (Москва, правда, утверждает, что в этот раз американцы уведомили россиян за несколько минут до атак, но формально де-конфликтинг сработал, хоть и «на флажке»);
(4) правовая база для подобных атак придумывается на ходу;
(5) сообщения Пентагона о факте ударов перемешиваются с «экслюзивными сливами» в ведущие газеты и последующим информационным хайпом вокруг этой темы – это создает картинку серьезности намерений Белого Дома и призвано произвести должное впечатление на всех, кому такие посылы адресованы.
Посылов и адресатов несколько:
1. Иранцам. Первый – «карательный»: нападать на американцев нельзя нигде - накажем.
Второй – «вразумляющий»: иранское упрямство в переговорах по СВПД начинает раздражать Вашингтон. Удары в Сирии – способ «задешево» напомнить Тегерану, что «пока не поздно по хорошему сделать первый шаг», ибо Вашингтон всегда может вернуться/продолжить политику «максимального давления». Уже сейчас очевидно, что подход Байдена к «иранской сделке» отличается от подхода Обамы – при том, что люди почти в полном составе те же, кто был в 2015. Американцы хотят бОльшего, чем тогда, Иран готов дать то, что было в 2015 и то не все и при определенных уступках от США. Удары – способ дать Тегерану понять, кто контролируют инициативу и от кого зависит его дальнейшая судьба (санкции, экономическая и политическая стабильность и пр.)
2. Республиканцам (и Израилю) – «ободряющий»: Байден укрепил позицию администрации в полемике с республиканцами, которые всех пугали тем, что он «продаст Америку (и Израиль) аятоллам». Дескать, это политическая риторика, а на практике эта администрация будет вести себя не менее жестко, а в перспективе, может, и более продуктивно, чем предыдущая.
3. Иракцам - «партнерский»: Ирак снабжает США разведданными «с земли» и с трудом балансирует между американцами, саудами и иранцами. США этим не довольны, но открыто подставлять коллег под новый иранский прессинг не стали, тем более, что иракцы еще не раз пригодятся. Поэтому побомбили по иранским группировкам в соседней Сирии, там дорожить не чем.
4. России – сигнал, скорее, побочный, но все же «предостерегающий»: сам факт фривольного удара по территории союзника, где стоят российские войска – очередная возможность показать Москве, что в регионе она контролирует меньше, чем ей бы того хотелось, а у США есть резервы, за счет которых они могут Москву напрячь - если и когда этого пожелают.
Прокомментировали ситуацию коллеге из @mideastr.
Однопартийное доминирование: как демократы хотят остаться у власти (пост для американистов-гурманов)
Республиканцы проводят консервативный форум CPAC-2021, на котором сегодня выступит Трамп – его первое большое публичное выступление после окончания президентства. Будущее партии полно неопределенностей: партийные элиты конфликтуют, исход избирателей из партии продолжается.
На этом фоне демократы задумываются, как им закрепить собственное преимущество в удержании власти на долгосрочную перспективу. Все идеи не новые, обсуждаются с определенной периодичностью давно и, в основном, безрезультатно. Но учитывая нынешнюю поляризацию в американской политике и обществе и опираясь на имеющийся у них пока "административный ресурс", демократы рассчитывают, что сейчас какие-то из этих задумок сработают.
1. Убрать филибастер. Даже при нынешней GOP, демократы едва ли смогут собирать 60 голосов в Сенате, необходимых для принятия большинства ключевых законов. Поэтому все чаще демократы говорят о необходимости создания т.н. «сенатского прецедента» - такой вариант может быть реализован простым большинством. Не все демократы разделяют этот подход, но прогрессистское крыло партии давит по этому вопросу на остальных.
2. John Lewis Voting Rights Advancement Act (JLVRAA). Проблемы джерримендеринга тоже хорошо известны. Демократы вложили внушительные суммы в кампании в местные легислатуры через свои PACи, но не смогли заполучить большинство ни в одном новом штате. Особые ставки они делали на изменение расклада в Техасе, Сев.Каролине и Пенсильвании, где местные органы власти под руководством республиканцев «рисовали» карты, которые благоприятствовали GOP. На уровне штатов республиканцы внесли около 165 предложений, которые бы усложнили процесс голосования. В соответствие с JLVRAA демократы могли бы расширить электоральную базу за счет меньшинств и, тем самым, купировать республиканские усилия по созданию "удобной карты". Сделать это они могут также простым большинством, но тут тоже придется преодолеть филибастер.
3.Обойти Electoral College. Вопрос об устранении института выборщиков в который раз озаботил американцев после победы Трампа в 2016. Теоретически на помощь демократам тут мог бы прийти National Popular Vote Interstate Compact. Согласно этому положению о "всенародном голосовании", президентство гарантируется кандидату, получившему наибольшее число голосов избирателей во всех 50 штатах и округе Колумбия. Его уже одобрили 14 штатов и DC (189 голосов выборщиков).
4. Статус штатов для Пуэрто-Рико и округа Колумбия. Движение за предоставление статуса штата в них существует продолжительное время. Разговоры о возведении Пуэрто-Рико в ранг штата актуализировались после того, как на последнем референдуме 52% высказалось «за». Предоставление им такого статуса, расширило бы представительство именно демократов. Той же логикой Байден руководствуется при предоставлении гражданства десяткам миллионов нелегалов.
В сущности, "план" не хитрый, а его реализация - хотя бы в отдельных положениях - вопрос политической воли демократов, закулисных договоренностей и искусства макиавеллизма партийных лидеров и их спонсоров. Чтобы сохранить политический баланс и оставаться конкурентоспособной силой на национальном уровне (а не только на уровне отдельных штатов), республиканцам надо бы серьезно оценить на какие еще механизмы они могут опереться, кроме возвращения в политику Дональда Трампа.
Республиканцы проводят консервативный форум CPAC-2021, на котором сегодня выступит Трамп – его первое большое публичное выступление после окончания президентства. Будущее партии полно неопределенностей: партийные элиты конфликтуют, исход избирателей из партии продолжается.
На этом фоне демократы задумываются, как им закрепить собственное преимущество в удержании власти на долгосрочную перспективу. Все идеи не новые, обсуждаются с определенной периодичностью давно и, в основном, безрезультатно. Но учитывая нынешнюю поляризацию в американской политике и обществе и опираясь на имеющийся у них пока "административный ресурс", демократы рассчитывают, что сейчас какие-то из этих задумок сработают.
1. Убрать филибастер. Даже при нынешней GOP, демократы едва ли смогут собирать 60 голосов в Сенате, необходимых для принятия большинства ключевых законов. Поэтому все чаще демократы говорят о необходимости создания т.н. «сенатского прецедента» - такой вариант может быть реализован простым большинством. Не все демократы разделяют этот подход, но прогрессистское крыло партии давит по этому вопросу на остальных.
2. John Lewis Voting Rights Advancement Act (JLVRAA). Проблемы джерримендеринга тоже хорошо известны. Демократы вложили внушительные суммы в кампании в местные легислатуры через свои PACи, но не смогли заполучить большинство ни в одном новом штате. Особые ставки они делали на изменение расклада в Техасе, Сев.Каролине и Пенсильвании, где местные органы власти под руководством республиканцев «рисовали» карты, которые благоприятствовали GOP. На уровне штатов республиканцы внесли около 165 предложений, которые бы усложнили процесс голосования. В соответствие с JLVRAA демократы могли бы расширить электоральную базу за счет меньшинств и, тем самым, купировать республиканские усилия по созданию "удобной карты". Сделать это они могут также простым большинством, но тут тоже придется преодолеть филибастер.
3.Обойти Electoral College. Вопрос об устранении института выборщиков в который раз озаботил американцев после победы Трампа в 2016. Теоретически на помощь демократам тут мог бы прийти National Popular Vote Interstate Compact. Согласно этому положению о "всенародном голосовании", президентство гарантируется кандидату, получившему наибольшее число голосов избирателей во всех 50 штатах и округе Колумбия. Его уже одобрили 14 штатов и DC (189 голосов выборщиков).
4. Статус штатов для Пуэрто-Рико и округа Колумбия. Движение за предоставление статуса штата в них существует продолжительное время. Разговоры о возведении Пуэрто-Рико в ранг штата актуализировались после того, как на последнем референдуме 52% высказалось «за». Предоставление им такого статуса, расширило бы представительство именно демократов. Той же логикой Байден руководствуется при предоставлении гражданства десяткам миллионов нелегалов.
В сущности, "план" не хитрый, а его реализация - хотя бы в отдельных положениях - вопрос политической воли демократов, закулисных договоренностей и искусства макиавеллизма партийных лидеров и их спонсоров. Чтобы сохранить политический баланс и оставаться конкурентоспособной силой на национальном уровне (а не только на уровне отдельных штатов), республиканцам надо бы серьезно оценить на какие еще механизмы они могут опереться, кроме возвращения в политику Дональда Трампа.
Первые сенатские слушания по хакерским проникновениям в 9 министерств и 100+ компаний: что важно знать о т.н. «деле SolarWinds hack»
Отвлечемся от Трампа и его первого публичного выступления с момента ухода из белого Дома. На неделе в сенатском комитете по разведке прошло первое публичное слушание по т.н. хакерской атаке на IT-компанию SolarWinds.
На слушание сенаторы позвали исполнительного директора SolarWinds, исполнительного директора компании в области кибербезопасности FireEye (она якобы первой обнаружила взлом), президента Microsoft (хакеры получили доступ к исходному коду компании, что помогло им в дальнейшем проникнуть в сети 9 министерств и 100+ коммерческих компаний) и главу CrowdStrike (их эксперты которой были привлечены FireEye для расследования). В слушании отказалась принять участие компания Amazon, облачный сервис которой, как предполагается (хотя компания это отрицает), использовался в ходе атаки. Сенаторов такая некооперабельность Amazon жутко разозлила, но сама компания, скорее всего, просто не хочет идти по стопам Microsoft, для которой признание уязвимости перед хакерами нанесло серьезный удар по репутации, чем активно стали пользоваться конкуренты
Традиционную для хакерских атак проблему атрибуции как-то содержательно решить не удалось. За отсутствием реальных доказательств, что за атаками стоит Россия, большинство выступающих использовали прием «хайли лайкли», но в конечном итоге подводили к том, что по словам одного из спикеров: «На данном этапе у нас имеется достаточно информации, указывающей на российские службы внешней разведки, и нет ни одного факта, свидетельствующего об обратном»».
Мы уже писали о двух примечательных вещах в заявлении-разъяснении советника Байдена по нацбезопасности Дж. Салливан о том, как Америка планирует ответить на эти хакерские атаки. У конгрессменов все варианты ответа крутились вокруг санкционных мер. НО как и у Салливана больший интерес вызывает то, что сенаторы предлагают теперь сделать внутри США:
создать механизм обязательного оповещения государственных органов о случаях хакерских атак в рамках которого частные компании будут обязаны немедленно сообщать правительству о таких инцидентах и сотрудничать с госорганами в их расследовании (сейчас американское законодательство их к этому не обязывает).
Интересно, что сами представители компаний идею поддержали но просили сделать процедуру оповещения непубличной (чтобы снять угрозу репутации компаний) и придерживаться принципа «одного окна» – единого контактного органа в правительстве (чтобы упростить данный процесс).
Не все сенаторы поддержали идею большего госрегулирования в области кибербезопасности, ссылаясь на увеличения госрасходов и большее посягательство на частую жизнь американцев, но, кажется, вектор развития ситуации будет направлен в обратную от такой позиции сторону.
Ольга Ребро рассказывает об этом и других важных событиях прошедшей неделе в традиционном дайджесте американской политики.
Отвлечемся от Трампа и его первого публичного выступления с момента ухода из белого Дома. На неделе в сенатском комитете по разведке прошло первое публичное слушание по т.н. хакерской атаке на IT-компанию SolarWinds.
На слушание сенаторы позвали исполнительного директора SolarWinds, исполнительного директора компании в области кибербезопасности FireEye (она якобы первой обнаружила взлом), президента Microsoft (хакеры получили доступ к исходному коду компании, что помогло им в дальнейшем проникнуть в сети 9 министерств и 100+ коммерческих компаний) и главу CrowdStrike (их эксперты которой были привлечены FireEye для расследования). В слушании отказалась принять участие компания Amazon, облачный сервис которой, как предполагается (хотя компания это отрицает), использовался в ходе атаки. Сенаторов такая некооперабельность Amazon жутко разозлила, но сама компания, скорее всего, просто не хочет идти по стопам Microsoft, для которой признание уязвимости перед хакерами нанесло серьезный удар по репутации, чем активно стали пользоваться конкуренты
Традиционную для хакерских атак проблему атрибуции как-то содержательно решить не удалось. За отсутствием реальных доказательств, что за атаками стоит Россия, большинство выступающих использовали прием «хайли лайкли», но в конечном итоге подводили к том, что по словам одного из спикеров: «На данном этапе у нас имеется достаточно информации, указывающей на российские службы внешней разведки, и нет ни одного факта, свидетельствующего об обратном»».
Мы уже писали о двух примечательных вещах в заявлении-разъяснении советника Байдена по нацбезопасности Дж. Салливан о том, как Америка планирует ответить на эти хакерские атаки. У конгрессменов все варианты ответа крутились вокруг санкционных мер. НО как и у Салливана больший интерес вызывает то, что сенаторы предлагают теперь сделать внутри США:
создать механизм обязательного оповещения государственных органов о случаях хакерских атак в рамках которого частные компании будут обязаны немедленно сообщать правительству о таких инцидентах и сотрудничать с госорганами в их расследовании (сейчас американское законодательство их к этому не обязывает).
Интересно, что сами представители компаний идею поддержали но просили сделать процедуру оповещения непубличной (чтобы снять угрозу репутации компаний) и придерживаться принципа «одного окна» – единого контактного органа в правительстве (чтобы упростить данный процесс).
Не все сенаторы поддержали идею большего госрегулирования в области кибербезопасности, ссылаясь на увеличения госрасходов и большее посягательство на частую жизнь американцев, но, кажется, вектор развития ситуации будет направлен в обратную от такой позиции сторону.
Ольга Ребро рассказывает об этом и других важных событиях прошедшей неделе в традиционном дайджесте американской политики.
Американский раскол и международный порядок
Американское общество и элиты по-прежнему расколоты как в оценке текущего состояния, так и в определении направлений развития страны – ни окончание политического цикла, ни перестановка фигур в Вашингтоне не способны этого изменить.
Впрочем, отсутствие внутреннего согласия – неотъемлемая черта столь обширной и сложной страны как США. За живостью обсуждений текущего момента нетрудно запамятовать, что острый конфликт – типичное состояние американской демократии. Моменты национального единения (например, после терактов 11 сентября) остаются короткими антрактами бесконечной политической драмы. Причём градус ожесточения вокруг войны в Ираке, рейгановской консервативной революции, а уж тем более в период борьбы за гражданские права был никак не меньше, чем сегодня.
Приход к власти Джозефа Байдена многие наблюдатели ассоциировали с возвращением США к роли защитника «либерального мирового порядка». Вместе с тем в свете предшествующих рассуждений встаёт вопрос: способны ли Соединённые Штаты выполнять приписываемую им роль на международной арене в отсутствие внутреннего мира? Захотят ли они вообще ей следовать?
Дело не только в том, что внутренние противоречия отвлекают ресурсы США, подрывают доверие к американским гарантиям, омрачают имидж «цитадели демократии». В самой Америке накопилось глубокое недовольство сложившимся статус-кво, причём по обе стороны политического раздела. При полном взаимном отторжении оба фланга партийного спектра сходятся в отрицании неолиберальной ортодоксии, которая определяла американские попытки переустройства мира после окончания холодной войны. Приверженность ей сохраняет лишь политический центр. Но его ресурс сопротивления растущему с обеих сторон давлению ограничен. В попытках маневрирования остающемуся у руля истеблишменту приходится отходить от принципов laissez-faire, делая уступки то требованиям национального протекционизма, то запросу на социальное уравнивание, позитивную дискриминацию, экологическую обусловленность.
Пересмотр прежних неолиберальных догм ярко проявляется в подходах к регулированию мирового хозяйства, где США сменили принцип «свободной торговли» на лозунг «справедливой торговли». Последний стали выдвигать две последние администрации, пусть и вкладывая в это словосочетание различные смыслы. Байден, в отличие от предшественников, изначально пользуется репутацией центриста (и Обама, и Трамп приходили как аутсайдеры), но ему трудно игнорировать запрос на перемены, проецируемый в том числе во внешнюю среду.
Вероятно, он будет готов выражать риторическую приверженность заветам «золотого века», стремиться вуалировать ревизию под маской реформирования. Тем не менее он сможет сохранить эпитет либерального применительно к существующему порядку лишь путём радикального его переосмысления. В любом случае «как при бабушке» уже не будет.
Наш коллега Игорь Истомин для @valdaiclub о том, какие последствия внутриамериканский раздрай будет иметь для внешней политики США
Американское общество и элиты по-прежнему расколоты как в оценке текущего состояния, так и в определении направлений развития страны – ни окончание политического цикла, ни перестановка фигур в Вашингтоне не способны этого изменить.
Впрочем, отсутствие внутреннего согласия – неотъемлемая черта столь обширной и сложной страны как США. За живостью обсуждений текущего момента нетрудно запамятовать, что острый конфликт – типичное состояние американской демократии. Моменты национального единения (например, после терактов 11 сентября) остаются короткими антрактами бесконечной политической драмы. Причём градус ожесточения вокруг войны в Ираке, рейгановской консервативной революции, а уж тем более в период борьбы за гражданские права был никак не меньше, чем сегодня.
Приход к власти Джозефа Байдена многие наблюдатели ассоциировали с возвращением США к роли защитника «либерального мирового порядка». Вместе с тем в свете предшествующих рассуждений встаёт вопрос: способны ли Соединённые Штаты выполнять приписываемую им роль на международной арене в отсутствие внутреннего мира? Захотят ли они вообще ей следовать?
Дело не только в том, что внутренние противоречия отвлекают ресурсы США, подрывают доверие к американским гарантиям, омрачают имидж «цитадели демократии». В самой Америке накопилось глубокое недовольство сложившимся статус-кво, причём по обе стороны политического раздела. При полном взаимном отторжении оба фланга партийного спектра сходятся в отрицании неолиберальной ортодоксии, которая определяла американские попытки переустройства мира после окончания холодной войны. Приверженность ей сохраняет лишь политический центр. Но его ресурс сопротивления растущему с обеих сторон давлению ограничен. В попытках маневрирования остающемуся у руля истеблишменту приходится отходить от принципов laissez-faire, делая уступки то требованиям национального протекционизма, то запросу на социальное уравнивание, позитивную дискриминацию, экологическую обусловленность.
Пересмотр прежних неолиберальных догм ярко проявляется в подходах к регулированию мирового хозяйства, где США сменили принцип «свободной торговли» на лозунг «справедливой торговли». Последний стали выдвигать две последние администрации, пусть и вкладывая в это словосочетание различные смыслы. Байден, в отличие от предшественников, изначально пользуется репутацией центриста (и Обама, и Трамп приходили как аутсайдеры), но ему трудно игнорировать запрос на перемены, проецируемый в том числе во внешнюю среду.
Вероятно, он будет готов выражать риторическую приверженность заветам «золотого века», стремиться вуалировать ревизию под маской реформирования. Тем не менее он сможет сохранить эпитет либерального применительно к существующему порядку лишь путём радикального его переосмысления. В любом случае «как при бабушке» уже не будет.
Наш коллега Игорь Истомин для @valdaiclub о том, какие последствия внутриамериканский раздрай будет иметь для внешней политики США
Клуб «Валдай»
Американский раздрай и международный порядок
Какие последствия нынешние разногласия в США порождают для внешней политики? И шире: как они влияют на ситуацию в мире с учётом сохраняющегося веса страны в международном сообществе? Об этом пишет Игорь Истомин, доцент кафедры прикладного анализа международных…
Forwarded from Санкции. Экспертиза (Ivan Timofeev)
🇺🇸⚡ Итоговая картина по новым санкциям США следующая:
😾 В SDN List Минфина США включены 7 российских чиновников высокого ранга в связи с "делом Навального". Это означает, что их активы в США замораживаются, а американским лицам запрещаются с ними экономические транзакции. Для экономики данная мера безболезненна, так как чиновники значительными для российской экономики активами за рубежом не владеют.
😾В SDN включены три исследовательских института, связанных с изучением химической проблематики, в т.ч. в интересах безопасности. Это некритично.
😾 В комментарии Госдепа говорится о шести институтах, на которые распространяются санкции по ст. 231 CAATSA. Там же говорится о том, что нормы указа 13382 2005 г. (распространение ОМУ) распространяются на ФСБ, ГРУ, упомянутые выше три института. Не критично.
😾 В Entity List Минторга США добавляется 14 российских предприятий. Их список на сайте Минторга пока не опубликован. Но данная мера также представляется косметической.
😾 Для России закрываются программы помощи США. Россия в ней не нуждается. Это символически.
😾В Россию запрещены поставки вооружений и финансирование таких поставок. В том или ином виде это было и раньше. Не существенно.
😾 Правительственным структурам США, включая Экспортно-импортный банк, запрещено кредитовать Россию. Это не страшно.
😾Запрет на поставки чувствительных технологий. Так или иначе, был и раньше.
В сухом остатке, меры достаточно безболезненные. Главное для экономики:
😼 Нет санкций против обязательств российского долга.
😼 Нет санкций против российских бизнесменов
😼Нет санкций против российских банков и крупных компаний.
https://www.state.gov/u-s-sanctions-and-other-measures-imposed-on-russia-in-response-to-russias-use-of-chemical-weapons/
😾 В SDN List Минфина США включены 7 российских чиновников высокого ранга в связи с "делом Навального". Это означает, что их активы в США замораживаются, а американским лицам запрещаются с ними экономические транзакции. Для экономики данная мера безболезненна, так как чиновники значительными для российской экономики активами за рубежом не владеют.
😾В SDN включены три исследовательских института, связанных с изучением химической проблематики, в т.ч. в интересах безопасности. Это некритично.
😾 В комментарии Госдепа говорится о шести институтах, на которые распространяются санкции по ст. 231 CAATSA. Там же говорится о том, что нормы указа 13382 2005 г. (распространение ОМУ) распространяются на ФСБ, ГРУ, упомянутые выше три института. Не критично.
😾 В Entity List Минторга США добавляется 14 российских предприятий. Их список на сайте Минторга пока не опубликован. Но данная мера также представляется косметической.
😾 Для России закрываются программы помощи США. Россия в ней не нуждается. Это символически.
😾В Россию запрещены поставки вооружений и финансирование таких поставок. В том или ином виде это было и раньше. Не существенно.
😾 Правительственным структурам США, включая Экспортно-импортный банк, запрещено кредитовать Россию. Это не страшно.
😾Запрет на поставки чувствительных технологий. Так или иначе, был и раньше.
В сухом остатке, меры достаточно безболезненные. Главное для экономики:
😼 Нет санкций против обязательств российского долга.
😼 Нет санкций против российских бизнесменов
😼Нет санкций против российских банков и крупных компаний.
https://www.state.gov/u-s-sanctions-and-other-measures-imposed-on-russia-in-response-to-russias-use-of-chemical-weapons/
Что угрожает Америке?
Чикагский совет по международным делам опубликовал результаты занятного исследования о том, что и как республиканцы и демократы думают об американской внешней политике.
Исследование выявило существенный разрыв в восприятии обеими партиями ключевых угроз безопасности США.
Для республиканцев 3 основных угрозы: подъем Китая (67%), международный терроризм (62%) и большой приток мигрантов и беженцев в США (61%).
Для демократов: коронавирус (87%), климатические изменения (75%), расовое неравенство в Америке (73%).
К слову, ни у одной из партий среди топ-7 угроз Россия не значится.
Исследование также показало, что демократы предпочитают «интернационалистский» подход с акцентом на дипломатию и сотрудничество.
Республиканцы - «националистский» с фокусом на самодостаточность и независимость от других.
Исследователи делают вывод, что происходит эрозия двухпартийной солидарности по значимым вопросам внешнеполитической повестки и это тоже ситуация для Америки непривычная.
Чикагский совет по международным делам опубликовал результаты занятного исследования о том, что и как республиканцы и демократы думают об американской внешней политике.
Исследование выявило существенный разрыв в восприятии обеими партиями ключевых угроз безопасности США.
Для республиканцев 3 основных угрозы: подъем Китая (67%), международный терроризм (62%) и большой приток мигрантов и беженцев в США (61%).
Для демократов: коронавирус (87%), климатические изменения (75%), расовое неравенство в Америке (73%).
К слову, ни у одной из партий среди топ-7 угроз Россия не значится.
Исследование также показало, что демократы предпочитают «интернационалистский» подход с акцентом на дипломатию и сотрудничество.
Республиканцы - «националистский» с фокусом на самодостаточность и независимость от других.
Исследователи делают вывод, что происходит эрозия двухпартийной солидарности по значимым вопросам внешнеполитической повестки и это тоже ситуация для Америки непривычная.
Новый проект Центра перспективных американских исследований ИМИ МГИМО
5 марта в 18.00 (по московскому времени) на платформе Zoom состоится первое мероприятие из новой серии ежемесячных книжных бесед ЦПАИ.
Каждый месяц на площадке YouTube канала ИМИ МГИМО ведущие международные исследователи будут представлять свои труды, посвященные актуальным вопросам американской внутренней и внешней политики и российско-американских отношений.
Откроет серию мероприятий презентация книги директора института Гарримана Колумбийского университета Александра Кули и профессора Джорджтаунского университета Дэниэля Нексона «Exit from Hegemony: The Unraveling of the American Global Order».
Мероприятие будет на английском (без перевода) и продлится 1ч30мин.
Регистрация тут.
P.S. Следите за нами. В этом году в этой серии книжных бесед российскую аудиторию ждут звездные гости - из России и США.
5 марта в 18.00 (по московскому времени) на платформе Zoom состоится первое мероприятие из новой серии ежемесячных книжных бесед ЦПАИ.
Каждый месяц на площадке YouTube канала ИМИ МГИМО ведущие международные исследователи будут представлять свои труды, посвященные актуальным вопросам американской внутренней и внешней политики и российско-американских отношений.
Откроет серию мероприятий презентация книги директора института Гарримана Колумбийского университета Александра Кули и профессора Джорджтаунского университета Дэниэля Нексона «Exit from Hegemony: The Unraveling of the American Global Order».
Мероприятие будет на английском (без перевода) и продлится 1ч30мин.
Регистрация тут.
P.S. Следите за нами. В этом году в этой серии книжных бесед российскую аудиторию ждут звездные гости - из России и США.
Доклад Администрации Байдена "Временное стратегическое руководство в области национальной безопасности"
Константин Косачев, председатель Комитета по международным делам Совета Федерации и наш старший коллега высказал несколько наблюдений о новом документе администрации США.
С согласия автора публикуем его размышления:
"В том, что касается более интересующих нас внешних проблем, стратегия не оригинальна: усилить лидерство США в мире, укрепить «непреходящие преимущества» США и «одержать победу в стратегической конкуренции с Китаем или любой другой страной».
Главный конкурент – Китай, ибо только он, мол, способен объединить экономическую, дипломатическую, военную и технологическую мощь, чтобы «бросить существенный вызов стабильной и открытой международной системе».
А чтобы не было сомнений в том, как именно выглядит эта самая «открытая и стабильная система», о ней сказано вполне откровенно: «утверждая глобальное лидерство, мы сделаем так, чтобы Америка, а не Китай, устанавливала международную повестку, работая вместе с другими над формированием новых глобальных норм и соглашений, которые будут продвигать наши интересы и отражать наши ценности».
То есть пока система отражает интересы и ценности США – она «открытая и стабильная», все остальное – угроза системе. А не США. Как принято говорить: вы спрашивали, господа, чем отличается «порядок, основанный на правилах», от порядка, основанного на праве?
Досталось, разумеется, и России: «И Пекин, и Москва серьезно инвестировали в усилия, направленные на сдерживание преимуществ США и на то, чтобы помешать нам защищать наши интересы и союзников по всему миру». Делают это оба конкурента Америки почему-то вместо того, чтобы всячески поддерживать «преимущества» и интересы США по всему миру.
Из позитивного: Белый дом подчеркивает, что собирается противостоять угрозе, исходящей от ядерного оружия, избегать дорогостоящих гонок вооружений и вернуть себе лидерство в области контроля над вооружениями. Именно поэтому Вашингтон, мол, пришел к тому, чтобы продлить договор СНВ-3 с Россией, а также собирается предпринять шаги для сокращения роли ядерного оружия. Стратегия обещает, что США будут «находиться в конструктивном диалоге с Россией и Китаем по ряду новых военных технологий, которые подразумевают стратегическую стабильность».
С одной стороны, это отражает принципиальный подход Байдена и его основных внешнеполитических соратников, которые, в отличие от команды Трампа, всегда были за соглашения в сфере контроля над вооружениями.
С другой стороны, снижение роли ядерного оружия вовсе не означает отказ от цели добиться превосходства на другими державами в целом. Вашингтону очевидно, что в ядерной сфере этого добиться не получится, а потому лучше снизить значение этого оружия в целом, иначе роль России выглядит как минимум равной американской.
Кроме того, не случайно сделан акцент на диалог именно в сферах новых военных технологий: США явно обеспокоены успехами России и Китая в неядерных вооружениях, и потому будут стремиться ограничить конкурентов в перспективных разработках, а заодно и провести «разведку переговорами» - в процессе диалога выведать, насколько визави продвинулись в освоении новых вооружений.
Впрочем, это отнюдь не мешает нам «поймать» их на слове и начать субстантивные переговоры по всему комплексу проблем контроля над вооружениями, в том числе – в космическом или киберпространстве и т.п.
Здесь давно назрело юридически обязывающее урегулирование, и именно Вашингтон пока больше заинтересован в отсутствии тут правил и ситуации «Дикого Запада», когда можно бездоказательно приписывать разного рода кибератаки и нарушения любому оппоненту по своему выбору, чтобы этим оправдывать свои якобы оборонительные действия.
Так что если США хотят вернуть себе лидерство в инициировании разоруженческих переговоров – мы только поддержим. Тот случай, когда делиться славой ничуть не жаль, был бы результат."
Константин Косачев, председатель Комитета по международным делам Совета Федерации и наш старший коллега высказал несколько наблюдений о новом документе администрации США.
С согласия автора публикуем его размышления:
"В том, что касается более интересующих нас внешних проблем, стратегия не оригинальна: усилить лидерство США в мире, укрепить «непреходящие преимущества» США и «одержать победу в стратегической конкуренции с Китаем или любой другой страной».
Главный конкурент – Китай, ибо только он, мол, способен объединить экономическую, дипломатическую, военную и технологическую мощь, чтобы «бросить существенный вызов стабильной и открытой международной системе».
А чтобы не было сомнений в том, как именно выглядит эта самая «открытая и стабильная система», о ней сказано вполне откровенно: «утверждая глобальное лидерство, мы сделаем так, чтобы Америка, а не Китай, устанавливала международную повестку, работая вместе с другими над формированием новых глобальных норм и соглашений, которые будут продвигать наши интересы и отражать наши ценности».
То есть пока система отражает интересы и ценности США – она «открытая и стабильная», все остальное – угроза системе. А не США. Как принято говорить: вы спрашивали, господа, чем отличается «порядок, основанный на правилах», от порядка, основанного на праве?
Досталось, разумеется, и России: «И Пекин, и Москва серьезно инвестировали в усилия, направленные на сдерживание преимуществ США и на то, чтобы помешать нам защищать наши интересы и союзников по всему миру». Делают это оба конкурента Америки почему-то вместо того, чтобы всячески поддерживать «преимущества» и интересы США по всему миру.
Из позитивного: Белый дом подчеркивает, что собирается противостоять угрозе, исходящей от ядерного оружия, избегать дорогостоящих гонок вооружений и вернуть себе лидерство в области контроля над вооружениями. Именно поэтому Вашингтон, мол, пришел к тому, чтобы продлить договор СНВ-3 с Россией, а также собирается предпринять шаги для сокращения роли ядерного оружия. Стратегия обещает, что США будут «находиться в конструктивном диалоге с Россией и Китаем по ряду новых военных технологий, которые подразумевают стратегическую стабильность».
С одной стороны, это отражает принципиальный подход Байдена и его основных внешнеполитических соратников, которые, в отличие от команды Трампа, всегда были за соглашения в сфере контроля над вооружениями.
С другой стороны, снижение роли ядерного оружия вовсе не означает отказ от цели добиться превосходства на другими державами в целом. Вашингтону очевидно, что в ядерной сфере этого добиться не получится, а потому лучше снизить значение этого оружия в целом, иначе роль России выглядит как минимум равной американской.
Кроме того, не случайно сделан акцент на диалог именно в сферах новых военных технологий: США явно обеспокоены успехами России и Китая в неядерных вооружениях, и потому будут стремиться ограничить конкурентов в перспективных разработках, а заодно и провести «разведку переговорами» - в процессе диалога выведать, насколько визави продвинулись в освоении новых вооружений.
Впрочем, это отнюдь не мешает нам «поймать» их на слове и начать субстантивные переговоры по всему комплексу проблем контроля над вооружениями, в том числе – в космическом или киберпространстве и т.п.
Здесь давно назрело юридически обязывающее урегулирование, и именно Вашингтон пока больше заинтересован в отсутствии тут правил и ситуации «Дикого Запада», когда можно бездоказательно приписывать разного рода кибератаки и нарушения любому оппоненту по своему выбору, чтобы этим оправдывать свои якобы оборонительные действия.
Так что если США хотят вернуть себе лидерство в инициировании разоруженческих переговоров – мы только поддержим. Тот случай, когда делиться славой ничуть не жаль, был бы результат."
The White House
Interim National Security Strategic Guidance
Today, the Administration released the Interim National Security Strategic Guidance, attached. This interim guidance has been issued to convey President
⚡️🔥Приоритеты Пентагона
Час назад глава Пентагона разослал сотрудникам меморандум об основных приоритетах и принципах работы ведомства. Наши друзья из пресс пула Пентагона поделились инсайдом.
3 главные угрозы
1. Борьба с коронавирусом (на Минобороны возложена миссия по вакцинации и информированию населения)
2. Китай - главная угроза
3. (Другие) «перспективные и устойчивые угрозы» - в этой категории все остальное – от России и КНДР с Ираном до терроризма
3 принципа борьбы с этими угрозами
1. Работать вместе с союзниками и партнерами – они важны как «ресурс повышения боевой активности США»
2. Работать в партнерстве «со страной» - борьба с внешними угрозами должна осуществляться с тесной координации с другими ведомствами и министерствами, Конгрессом, частным сектором и американским народом
3. Обеспечить единство внутри Минобороны – командная работа по всем фронтам, коллаборации военных и гражданских.
“Ресурсы должны быть адекватны стратегии, стратегия – политике, политика – чаяниям Американского народа"
Час назад глава Пентагона разослал сотрудникам меморандум об основных приоритетах и принципах работы ведомства. Наши друзья из пресс пула Пентагона поделились инсайдом.
3 главные угрозы
1. Борьба с коронавирусом (на Минобороны возложена миссия по вакцинации и информированию населения)
2. Китай - главная угроза
3. (Другие) «перспективные и устойчивые угрозы» - в этой категории все остальное – от России и КНДР с Ираном до терроризма
3 принципа борьбы с этими угрозами
1. Работать вместе с союзниками и партнерами – они важны как «ресурс повышения боевой активности США»
2. Работать в партнерстве «со страной» - борьба с внешними угрозами должна осуществляться с тесной координации с другими ведомствами и министерствами, Конгрессом, частным сектором и американским народом
3. Обеспечить единство внутри Минобороны – командная работа по всем фронтам, коллаборации военных и гражданских.
“Ресурсы должны быть адекватны стратегии, стратегия – политике, политика – чаяниям Американского народа"
Конец американской гегемонии?
В рамках новой инициативы ЦПАИ по проведению серии книжных бесед поговорили с Александром Кули и Дэном Нексоном, об их книге «Exit from Hegemony: The Unraveling of the American Global Order»
Основные тезисы:
* Байден не может остановить «выход из гегемонии». Он может сделать его более плавным, но не может обратить тренд
* Глобальная гегемония США закончилась и не вернется, исчез "глобальный охват"
* Три «выхода» из либерального миропорядка: "выход сверху" (великие державы); "снизу" (более слабые государства); "изнутри" (транснациональные движения оппозиционные либеральному порядку)
Дэн Нексон (Джорджтаун):
• На этот раз для США все это реально
• Гегемонистская война не нужна (ловушка Фукидида в этом случае не работает)
• «Вход» предвещал «выход» (многие предсказывали США упадок, когда они фактически стали единственной сверхдержавой)
• Аналогия с Walmart: рост Walmart привел к краху небольших торговых точек и Walmart стал единственным действующим лицом; все пытались скопировать пример Walmart. США в 1990-е годы – это Walmart
• Динамика "входа" и "выхода" из либер. порядка (американская монополия на патронаж - gоявление многочисленных патронов - альтернативное построение порядка - популизм)
• Механизмы гегемонистского порядка (экономическая помощь; обеспечение безопасности; доступ к рынкам, торговля) позволяют государствам осуществлять гегемонистский порядок. Они - не только кнут и пряник, но и составляющие этого порядка; гегемоны пользуются квази-монополией
• Логика оспаривания (разделяй и властвуй; альянсы, партнерства, коалиции; вклинивание и брокерство)
Алекс Кули (Колумбийский университет):
• Китай и Россия создают новые типы институтов "контр-порядка";
• Оспаривание порядка великими державами (пример: "Один пояс - один путь"; сговор великих держав)
• Посредничество снизу вверх (многополярный популизм подрывает порядок, возглавляемый США; может привести к серьезным конфликтам и сдвигам в оспаривании порядка)
• Китай - все больше поставщик общественных благ
• Транснациональная борьба против либ.порядка (иллиберализм на подъеме; послы, поддерживающие популистов (при Трампе)
• Движения антагонистичные по отношению к либ.порядку могут иметь большое значение (ультраправые; государства-ревизионисты; транснац-е религиозные разногласия привели к серьезным сдвигам в балансе сил в Европе 16-17 веков;
США должны научиться проигрывать и позволять другим проигрывать самостоятельно
Игорь Истомин (МГИМО):
• В книге - попытка объединить оценку гегемонии и порядка, но это приводит к путанице. Авторы заинтересованы в инфраструктуре межд. порядка (гегемонистские практики), а не в его архитектуре (международные нормы). Они признают, что разногласия с правящим гегемоном не обязательно тождественны оспариванию порядка. Но в книге авторы рассматривают практически любые действия России и Китая как вызов не только американскому доминированию, но и международным нормам
• Авторы критикуют Трампа: дескать, его политика ускорила крушение либер.порядка и гегемонии США. Но многие в Америке за то, чтобы жертвовать частью либ.порядка, направленного на сохранение и возрождение американской гегемонии. Авторы же предостерегают от такого «отступления» как катализатора упадка Америки.
• Время покажет кто прав, но маловероятно, что даже Байден устоит перед тенденцией на дальнейшие изменения в существующих нормах и институтах.
P.S. @ru_global давно обратил внимание на эту работу. Подробно об идее авторов тут.
В рамках новой инициативы ЦПАИ по проведению серии книжных бесед поговорили с Александром Кули и Дэном Нексоном, об их книге «Exit from Hegemony: The Unraveling of the American Global Order»
Основные тезисы:
* Байден не может остановить «выход из гегемонии». Он может сделать его более плавным, но не может обратить тренд
* Глобальная гегемония США закончилась и не вернется, исчез "глобальный охват"
* Три «выхода» из либерального миропорядка: "выход сверху" (великие державы); "снизу" (более слабые государства); "изнутри" (транснациональные движения оппозиционные либеральному порядку)
Дэн Нексон (Джорджтаун):
• На этот раз для США все это реально
• Гегемонистская война не нужна (ловушка Фукидида в этом случае не работает)
• «Вход» предвещал «выход» (многие предсказывали США упадок, когда они фактически стали единственной сверхдержавой)
• Аналогия с Walmart: рост Walmart привел к краху небольших торговых точек и Walmart стал единственным действующим лицом; все пытались скопировать пример Walmart. США в 1990-е годы – это Walmart
• Динамика "входа" и "выхода" из либер. порядка (американская монополия на патронаж - gоявление многочисленных патронов - альтернативное построение порядка - популизм)
• Механизмы гегемонистского порядка (экономическая помощь; обеспечение безопасности; доступ к рынкам, торговля) позволяют государствам осуществлять гегемонистский порядок. Они - не только кнут и пряник, но и составляющие этого порядка; гегемоны пользуются квази-монополией
• Логика оспаривания (разделяй и властвуй; альянсы, партнерства, коалиции; вклинивание и брокерство)
Алекс Кули (Колумбийский университет):
• Китай и Россия создают новые типы институтов "контр-порядка";
• Оспаривание порядка великими державами (пример: "Один пояс - один путь"; сговор великих держав)
• Посредничество снизу вверх (многополярный популизм подрывает порядок, возглавляемый США; может привести к серьезным конфликтам и сдвигам в оспаривании порядка)
• Китай - все больше поставщик общественных благ
• Транснациональная борьба против либ.порядка (иллиберализм на подъеме; послы, поддерживающие популистов (при Трампе)
• Движения антагонистичные по отношению к либ.порядку могут иметь большое значение (ультраправые; государства-ревизионисты; транснац-е религиозные разногласия привели к серьезным сдвигам в балансе сил в Европе 16-17 веков;
США должны научиться проигрывать и позволять другим проигрывать самостоятельно
Игорь Истомин (МГИМО):
• В книге - попытка объединить оценку гегемонии и порядка, но это приводит к путанице. Авторы заинтересованы в инфраструктуре межд. порядка (гегемонистские практики), а не в его архитектуре (международные нормы). Они признают, что разногласия с правящим гегемоном не обязательно тождественны оспариванию порядка. Но в книге авторы рассматривают практически любые действия России и Китая как вызов не только американскому доминированию, но и международным нормам
• Авторы критикуют Трампа: дескать, его политика ускорила крушение либер.порядка и гегемонии США. Но многие в Америке за то, чтобы жертвовать частью либ.порядка, направленного на сохранение и возрождение американской гегемонии. Авторы же предостерегают от такого «отступления» как катализатора упадка Америки.
• Время покажет кто прав, но маловероятно, что даже Байден устоит перед тенденцией на дальнейшие изменения в существующих нормах и институтах.
P.S. @ru_global давно обратил внимание на эту работу. Подробно об идее авторов тут.
Прогнозирование международных отношений в США.
В США больше 2000 аналитических центров и передовые методы прогнозирования, но дорогостоящие внешнеполитические ошибки случаются чаще, чем можно было ожидать. Директор ИМИ Андрей Сушенцов объясняет как и почему такое стало возможным и как классические аналитические центры вытесняются advocacy think-tanks.
Бонусом в этом выпуске идет рассказ о наиболее востребованных методах прогнозирования:
• Нобелевская премия Томаса Шеллинга за политический анализ
• Логико-интуитивный подход: Stratfor, Eurasia Group, CSIS, Geopolitical Futures
• Сценарные игры и моделирование: National Intelligence Council, сценарная группа Shell и Питер Шварц, "Reaganov Russia"
• "Биржа прогнозов" и Superforecasters: группа Филиппа Тетлока
• Работа с большими данными: Palantir
В США больше 2000 аналитических центров и передовые методы прогнозирования, но дорогостоящие внешнеполитические ошибки случаются чаще, чем можно было ожидать. Директор ИМИ Андрей Сушенцов объясняет как и почему такое стало возможным и как классические аналитические центры вытесняются advocacy think-tanks.
Бонусом в этом выпуске идет рассказ о наиболее востребованных методах прогнозирования:
• Нобелевская премия Томаса Шеллинга за политический анализ
• Логико-интуитивный подход: Stratfor, Eurasia Group, CSIS, Geopolitical Futures
• Сценарные игры и моделирование: National Intelligence Council, сценарная группа Shell и Питер Шварц, "Reaganov Russia"
• "Биржа прогнозов" и Superforecasters: группа Филиппа Тетлока
• Работа с большими данными: Palantir
YouTube
Прогнозирование международных отношений в США. Почему не востребовано?
В США больше 2000 аналитических центров, передовые методы прогнозирования, Нобелевская премия по политическому анализу и все равно происходят дорогостоящие внешнеполитические ошибки. Как так?
👉 Навигация:
0:00 Введение
0:57 Нобелевская премия Томаса…
👉 Навигация:
0:00 Введение
0:57 Нобелевская премия Томаса…
Внешняя политика для американского среднего класса
В еженедельном дайджесте политики США подробный разбор опубликованного на неделе первого стратегический документа администрации Байдена по внешней политике – «Временное стратегическое руководство в области национальной безопасности». Нехарактерный для американского внешнеполитического нормотворчества 23-страничный документ продолжает данное Байденом обещание управлять страной не через «твиты», а сориентировать правительственные ведомства по тому как работать, пока готовится более детальная стратегия нацбезопасности.
Красной линией через весь документ проходит мысль о необходимости приблизить внешнюю политику к нуждам простых американцев. Тема в интеллектуальных дискуссиях демократов о внешней политике совсем не новая: нынешний советник Байдена по нацбезопасности Салливан говорил о важности сопряжения политики США в мире с чаяниями рядовых граждан еще во время избирательной кампании Х. Клинтон в 2016. Позже Салливан стал соавтором доклада Фонда Карнеги на эту же тему.
Привязка внешней политики интересам среднего класса позволит, по мнению ее разработчиков:
(1) увеличить доверие внешней политике США в глазах населения страны;
(2) восстановить преемственность внешнеполитического курса, который, опираясь на средний класс, а не на политические установки сменяющих друг друга президентов;
(3) перехватить повестку борьбы за средний класс у республиканцев.
Добиться этого администрация планирует посредством приоритезации внешнеполитических вопросов, напрямую влияющих на жизнь «простого американца»:
• борьба с Ковид-19 и укрепление глобальной медицинской безопасности
• борьба с экономическим кризисом и создание более инклюзивной глобальной экономики
• «обновление» демократии дома и за рубежом
• создание гуманной и эффективной иммиграционной системы
• возрождение связей с партнерами и союзниками
• ответ на климатический кризис и проведение «зеленой энергетической революции»
• обеспечение технологического лидерства США и поиск ответа на «главный геополитический вызов 21 века – управление отношениями с Китаем».
Такая диффузия внутриполитического и внешнеполитического пространств, при всей справедливости преследуемых целей, вызывает ряд вопросов:
• средний класс в Америке не монолитный, внешнеполитические решения могут иметь диаметрально противоположные последствия для различных групп американского общества;
• «обновление демократии» внутри США, судя по риторике законодателей-демократов, подразумевают расширение цензуры в отношении консервативных групп
• предложенный подход означает распространение внутриполитического дискурса на внешнюю политику и включение международных вопросов во внутреннюю повестку дня (как это уже происходит с темой "российского вмешательства", "убийства Хашогги" и др. )
• «коллективная» экономическая безопасность подразумевает, что интересы «среднего класса» всех включенных в западный лагерь государств совпадают. Это не только далеко от реальности (интересы немецких рабочих, заинтересованных в низких ценах на энергоресурсы, прямо противоположны интересам рабочих газодобывающих предприятий США, заинтересованных в поставках СПГ в Европу), но и сама Америка утратила авторитет в определении «экономической справедливости». Очень красиво и правильно об этом написал известный международник Стивен Уолт.
Главный вопрос - насколько администрация Байдена готова в действительности реализовывать обозначенный курс, или он останется «переупакованной» под популистскими лозунгами неолиберальной политикой последних десятилетий. Пока все решения руководства страны говорят в пользу второго.
В еженедельном дайджесте политики США подробный разбор опубликованного на неделе первого стратегический документа администрации Байдена по внешней политике – «Временное стратегическое руководство в области национальной безопасности». Нехарактерный для американского внешнеполитического нормотворчества 23-страничный документ продолжает данное Байденом обещание управлять страной не через «твиты», а сориентировать правительственные ведомства по тому как работать, пока готовится более детальная стратегия нацбезопасности.
Красной линией через весь документ проходит мысль о необходимости приблизить внешнюю политику к нуждам простых американцев. Тема в интеллектуальных дискуссиях демократов о внешней политике совсем не новая: нынешний советник Байдена по нацбезопасности Салливан говорил о важности сопряжения политики США в мире с чаяниями рядовых граждан еще во время избирательной кампании Х. Клинтон в 2016. Позже Салливан стал соавтором доклада Фонда Карнеги на эту же тему.
Привязка внешней политики интересам среднего класса позволит, по мнению ее разработчиков:
(1) увеличить доверие внешней политике США в глазах населения страны;
(2) восстановить преемственность внешнеполитического курса, который, опираясь на средний класс, а не на политические установки сменяющих друг друга президентов;
(3) перехватить повестку борьбы за средний класс у республиканцев.
Добиться этого администрация планирует посредством приоритезации внешнеполитических вопросов, напрямую влияющих на жизнь «простого американца»:
• борьба с Ковид-19 и укрепление глобальной медицинской безопасности
• борьба с экономическим кризисом и создание более инклюзивной глобальной экономики
• «обновление» демократии дома и за рубежом
• создание гуманной и эффективной иммиграционной системы
• возрождение связей с партнерами и союзниками
• ответ на климатический кризис и проведение «зеленой энергетической революции»
• обеспечение технологического лидерства США и поиск ответа на «главный геополитический вызов 21 века – управление отношениями с Китаем».
Такая диффузия внутриполитического и внешнеполитического пространств, при всей справедливости преследуемых целей, вызывает ряд вопросов:
• средний класс в Америке не монолитный, внешнеполитические решения могут иметь диаметрально противоположные последствия для различных групп американского общества;
• «обновление демократии» внутри США, судя по риторике законодателей-демократов, подразумевают расширение цензуры в отношении консервативных групп
• предложенный подход означает распространение внутриполитического дискурса на внешнюю политику и включение международных вопросов во внутреннюю повестку дня (как это уже происходит с темой "российского вмешательства", "убийства Хашогги" и др. )
• «коллективная» экономическая безопасность подразумевает, что интересы «среднего класса» всех включенных в западный лагерь государств совпадают. Это не только далеко от реальности (интересы немецких рабочих, заинтересованных в низких ценах на энергоресурсы, прямо противоположны интересам рабочих газодобывающих предприятий США, заинтересованных в поставках СПГ в Европу), но и сама Америка утратила авторитет в определении «экономической справедливости». Очень красиво и правильно об этом написал известный международник Стивен Уолт.
Главный вопрос - насколько администрация Байдена готова в действительности реализовывать обозначенный курс, или он останется «переупакованной» под популистскими лозунгами неолиберальной политикой последних десятилетий. Пока все решения руководства страны говорят в пользу второго.