Forwarded from О древней и новой Россіи
"Мы от рода русского..."
1113 лет древнейшему дипломатическому документу русской истории
"Мѣсяца сентября въ 2, в недѣлю 15, в лѣто создания миру 6420", то есть 7 (2 по ст.ст.) сентября 911 года, Русь во главе с великим князем Олегом Вещим заключила мирный договор с Византийской империей, который увенчал собой триумфальный поход Руси на Царьград в 907 году. Начинался текст договора со знаменитых слов "Мы от рода рускаго...".
Это первый древнерусский документ, который дошел до нас. По источникам известно как минимум о двух предшествовавших соглашениях Руси и Византии, заключенных в 860 г. и непосредственно после похода 907 г., тексты которых не сохранились. Но они, безусловно, легли в основу договора 911 года, который стал их логичным продолжением, развивавшим регламентацию русско-византийских отношений.
Статьи соглашения 911 г. говорили о способах рассмотрения различных злодеяний и мерах наказания за них; об ответственности за убийство, за умышленные побои, за воровство и грабежи и о соответствующих за это наказаниях; о порядке помощи купцам обеих стран во время их плавания с товарами; о порядке выкупа пленных; о союзной помощи грекам со стороны Руси и о порядке службы русов в императорской армии; о практике выкупа любых других пленников; о порядке возвращения бежавшей или похищенной челяди; о практике наследования имущества умерших в Византии русов; о порядке русской торговли в Византии; об ответственности за взятый долг и о наказании за неуплату долга.
В отличие от предыдущих соглашений, где содержание доводилось до сведения как «императорское пожалование» русскому князю, теперь это был равноправный договор по всей форме между двумя равными участниками переговорного процесса. Основная часть статей договора носила двусторонний характер: хранить «мир и любовь» должны обе стороны, нести ответственность за преступление обязаны одинаково и русы, и греки, и т.д., что являлось большой дипломатической победой молодого Русского государства.
Судя по всему, составлен договор был сразу в двух экземплярах - греческом и русском (гипотезы о позднем переводе на русский с греческого совершенно неубедительны). Впоследствии греческий оригинал погиб, но текст договора 911 г. сохранился в составе «Повести временных лет».
Значение сегодняшней годовщины трудно переоценить.
Как писал о договоре 911 г. чл.-корр. РАН, д.и.н. А.Н. Сахаров: "Мы от рода русского..." - эти слова открывают самый древний документ в русской истории, в истории нашего народа".
Кстати, именно авторству этого видного русского историка принадледит одно из лучших исследований похода Олега и заключённого им договора с Византией: А.Н. Сахаров. Дипломатия Древней Руси (М., 1980).
#Древняя_Русь
#внешняя_политика
#Византия
1113 лет древнейшему дипломатическому документу русской истории
"Мѣсяца сентября въ 2, в недѣлю 15, в лѣто создания миру 6420", то есть 7 (2 по ст.ст.) сентября 911 года, Русь во главе с великим князем Олегом Вещим заключила мирный договор с Византийской империей, который увенчал собой триумфальный поход Руси на Царьград в 907 году. Начинался текст договора со знаменитых слов "Мы от рода рускаго...".
Это первый древнерусский документ, который дошел до нас. По источникам известно как минимум о двух предшествовавших соглашениях Руси и Византии, заключенных в 860 г. и непосредственно после похода 907 г., тексты которых не сохранились. Но они, безусловно, легли в основу договора 911 года, который стал их логичным продолжением, развивавшим регламентацию русско-византийских отношений.
Статьи соглашения 911 г. говорили о способах рассмотрения различных злодеяний и мерах наказания за них; об ответственности за убийство, за умышленные побои, за воровство и грабежи и о соответствующих за это наказаниях; о порядке помощи купцам обеих стран во время их плавания с товарами; о порядке выкупа пленных; о союзной помощи грекам со стороны Руси и о порядке службы русов в императорской армии; о практике выкупа любых других пленников; о порядке возвращения бежавшей или похищенной челяди; о практике наследования имущества умерших в Византии русов; о порядке русской торговли в Византии; об ответственности за взятый долг и о наказании за неуплату долга.
В отличие от предыдущих соглашений, где содержание доводилось до сведения как «императорское пожалование» русскому князю, теперь это был равноправный договор по всей форме между двумя равными участниками переговорного процесса. Основная часть статей договора носила двусторонний характер: хранить «мир и любовь» должны обе стороны, нести ответственность за преступление обязаны одинаково и русы, и греки, и т.д., что являлось большой дипломатической победой молодого Русского государства.
Судя по всему, составлен договор был сразу в двух экземплярах - греческом и русском (гипотезы о позднем переводе на русский с греческого совершенно неубедительны). Впоследствии греческий оригинал погиб, но текст договора 911 г. сохранился в составе «Повести временных лет».
Значение сегодняшней годовщины трудно переоценить.
Как писал о договоре 911 г. чл.-корр. РАН, д.и.н. А.Н. Сахаров: "Мы от рода русского..." - эти слова открывают самый древний документ в русской истории, в истории нашего народа".
Кстати, именно авторству этого видного русского историка принадледит одно из лучших исследований похода Олега и заключённого им договора с Византией: А.Н. Сахаров. Дипломатия Древней Руси (М., 1980).
#Древняя_Русь
#внешняя_политика
#Византия
Forwarded from История и истории
Как поссорились Зинон и Анфимий
Во времена Юстиниана жили в Константинополе два соседа. Первый – Зинон – был великолепным оратором и потому находился на хорошем счету у императора. Второй – Анфимий – красноречием похвастать не мог, зато был сведущ в другом искусстве. Обоим представился случай блеснуть своей сильной стороной.
Соседей и сегодня нередко портит квартирный вопрос, так было и в Византии. Дома Зинона и Анфимия стояли вплотную друг к другу, однажды первый у себя что-то надстроил, да так, что второму стало не хватать света. Жалоба Анфимия префекту ни к чему не привела – в публичных дебатах Зинон, как всегда, был прекрасен, сумел доказать, что перестройка прошла в полном соответствии с градостроительными нормами.
Тогда Анфимий решил сделать ход конем. Крыша одного из помещений его дома являлась полом помещения в доме Зинона – такое вот близкое у них было соседство. Анфимий соорудил множество сосудов с узкими и очень длинными горлышками, установил их в своей комнате так, что горлышки подходили вплотную к потолку. Затем все максимально закупорил – чтобы «весь пар не улетучиваясь и не проходя наружу, свободно поступал вверх, поднимаясь по полым трубам, пока не достигал крыши». А после этого развел под сосудами огонь.
Локального землетрясения Анфимию показалось мало – он решил соседа, его родственников, друзей и домочадцев ослепить и оглушить.
До Зинона хоть и не сразу, дошло, откуда все эти радости. Он бросился к императору, стал обвинять «злого и преступного соседа», а потом, выступая в сенате, пожаловался, что он – Зинон, простой смертный, – не в силах противостоять гневу Юпитера, насылающего гром и молнию, и одновременно Нептуну, сотрясающего землю.
Увы, ответ Юстиниана на жалобу неизвестен. Но, думаю, он оценил инженерные таланты своего подданного и сильно наказывать Анфимия не стал. #византия
Во времена Юстиниана жили в Константинополе два соседа. Первый – Зинон – был великолепным оратором и потому находился на хорошем счету у императора. Второй – Анфимий – красноречием похвастать не мог, зато был сведущ в другом искусстве. Обоим представился случай блеснуть своей сильной стороной.
Соседей и сегодня нередко портит квартирный вопрос, так было и в Византии. Дома Зинона и Анфимия стояли вплотную друг к другу, однажды первый у себя что-то надстроил, да так, что второму стало не хватать света. Жалоба Анфимия префекту ни к чему не привела – в публичных дебатах Зинон, как всегда, был прекрасен, сумел доказать, что перестройка прошла в полном соответствии с градостроительными нормами.
Тогда Анфимий решил сделать ход конем. Крыша одного из помещений его дома являлась полом помещения в доме Зинона – такое вот близкое у них было соседство. Анфимий соорудил множество сосудов с узкими и очень длинными горлышками, установил их в своей комнате так, что горлышки подходили вплотную к потолку. Затем все максимально закупорил – чтобы «весь пар не улетучиваясь и не проходя наружу, свободно поступал вверх, поднимаясь по полым трубам, пока не достигал крыши». А после этого развел под сосудами огонь.
«Тотчас из кипящей воды поднялся вверх пар, сильный и одновременно густой. Так как он не имел возможности распространиться, то он несся по трубам и, сжатый теснотой, с большой силой стремился вверх, пока беспрерывным потоком не ударялся о крышу и всю ее сотрясал и приводил в движение, так что бревна сильно тряслись и скрипели. Бывшие у Зинона были охвачены страхом и ужасом и высыпали на площадь, пораженные бедствием, стеная и призывая на помощь», - описывает итог эксперимента византийский историк Агафий Миринейский.
Локального землетрясения Анфимию показалось мало – он решил соседа, его родственников, друзей и домочадцев ослепить и оглушить.
«Отполировывал диск, приготовленный наподобие зеркала, немного вогнутый, противопоставленный лучам солнца, и различными способами направлял на дом Зинона сильный свет так, что тот ослеплял взоры всех, на кого попадал и заставлял щуриться. Кроме того, конгломератом различных звучащих предметов, приводимых в движение, он производил сильный гул, напоминающий гром, способный привести всех в ужас», - рассказывает Агафий.
До Зинона хоть и не сразу, дошло, откуда все эти радости. Он бросился к императору, стал обвинять «злого и преступного соседа», а потом, выступая в сенате, пожаловался, что он – Зинон, простой смертный, – не в силах противостоять гневу Юпитера, насылающего гром и молнию, и одновременно Нептуну, сотрясающего землю.
Увы, ответ Юстиниана на жалобу неизвестен. Но, думаю, он оценил инженерные таланты своего подданного и сильно наказывать Анфимия не стал. #византия