4 хороших книги про избирательные системы

Один из главных столпов неоинституционализма в политологии заключается в том, что правила важны. Правила, по которым проходят выборы, важны вдвойне, поскольку это базовый механизм, позволяющий политикам переизбираться.

Как и со всем остальным, идеальной избирательной системы не существует. Она всегда будет выгодна одним игрокам и невыгодна другим. Но если баланс сил соблюдён, приходится совместно вырабатывать правила, которые все сочтут честными. То, как происходит этот процесс, и называется электоральной инженерией. Ну, а я сделал вам небольшую подборку основных книг про избирательные системы, рекомендую:

1. Gallagher M., Mitchell P. (eds.). 2005. The Politics of Electoral Systems. Oxford: Oxford University Press.
Если вы хотите понять, почему и как избирательные системы (при)меняются, вам сюда. Подробный кросснациональный анализ динамической трансформации избирательных систем в разных странах на протяжении десятилетий. Правила устанавливаются политическими силами и меняются в зависимости от изменения их баланса.

2. Reynolds A., Reilly B., Ellis A. 2005. Electoral System Design: The New International IDEA Handbook. Stockholm: International IDEA​
Отличный справочник для тех, кто путается как в экзотических, так и в базовых правилах разных избирательных систем. Рекомендую, если вы никогда не понимали, как голоса пересчитываются в места, по какому критерию расширяется бундестаг и почему в Ирландии голоса считают неделями после выборов.

3. Farrell D. M. 2011. Electoral Systems: A Comparative Introduction. 2nd ed. Basingstoke, Hampshire: Palgrave Macmillan.​
Если в первой книге избирательная система рассматривалась как инструмент политика, то в этой, напротив, рассматривается, что порождают электоральные правила, как они влияют на политику и какие избирательные системы чаще склонны автократизировать политический режим.

4. Herron E. S., Pekkanen R. J., Shugart M. S. (eds.). 2018. The Oxford Handbook of Electoral Systems. Oxford: Oxford University Press​
Как и в любом Оксфордском справочнике, здесь понемногу прошлись по всему, но интереснее всего, на мой взгляд, методологические аспекты изучения избирательных систем, да и в целом их тонкости и нюансы тут раскрыты куда глубже, так что рекомендую читать её после всего вышеперечисленного)

Летом, когда Россию регулярно охватывают пожары, наводнения и другие стихийные бедствия, я так же регулярно вспоминаю исследование "Trial by Fire: A Natural Disaster’s Impact on Support for the Authorities in Rural Russia".

Авторы статьи изучили две схожие группы российских деревень. Отличались они лишь тем, что одни существенно пострадали от летних пожаров, а других эта опасность миновала, так как пожары были далеко от их населённых пунктов.

Результаты меня удивили: столкнувшись с пожаром, люди выражают не меньшую, а большую поддержку федеральным властям. Эффект прослеживается не только среди непосредственно пострадавших. Даже те жители, дома которых не пострадали, показывали более высокий уровень поддержки, чем в деревнях, где стихийного бедствия не было.

Ещё более парадоксальным кажется то, что люди обвиняют в учащении пожаров именно правительство. Авторы объясняют этот эффект таким образом:

"В ситуациях, когда у власти есть время и возможность эффективно реагировать на стихийные бедствия, обвинения власти больше не превращаются в месть со стороны избирателей"

То есть оказанная помощь нейтрализует недовольство властью даже в том случае, если власти исправляют то, что случилось по их более глобальному систематическому недосмотру.

Для авторитарного лидера такая такая позиция всегда крайне выгодна. Созданные своей же некомпетентностью неудачи играют роль соломенных чучел, сражение с которыми (часто очень рамочное и точечное) поднимает рейтинг. Такое вот когнитивное искажение!

Традиционно ссылка на статью.

Меню электоральных манипуляций

Какие выборы действительно можно считать честными и конкурентными? Адреас Шедлер, в своей уже старой, но всё ещё актуальной статье The Menu of Manipulation (2002) выделяет следующие способы электоральных манипуляций, от более легитимных к менее, вот они справа налево:

1) Полная независимость управляющего органа власти от законодательного органа, в который проводятся выборы. Таким образом, даже если у автократа будет риск потерять контроль над законодательным органом власти, эта потеря будет не критической (От себя добавлю, что есть подвид такой же защиты, когда законодательный орган контролируется правящей партией вне зависимости от результатов выборов, поскольку часть мандатов зарезервирована за ней, см. Таиланд)

2) В случае режимов переходного типа авторитарные лидеры способны воспользоваться несформировавшейся партийной системой и неустойчивостью или неопытностью своих оппонентов, тем самым закрепив контроль и укрепив авторитарность режима.

3) Авторитарные лидеры могут воспрепятствовать получению адекватной информации об оппозиционных партиях для их потенциальных избирателей, поскольку контролируют государственные средства массовой информации и способны “отрезать” оппозиционные партии от агитационных площадок, искажая видимое политическое пространство и препятствуя реальной политической конкуренции.

4) Ограничение как пассивного, так и активного избирательного права по формальным юридическим критериям.

5) Ощущение постоянного контроля над избирателями и создание видимости “непрозрачности” выборов является одной из форм запугиваний избирателей, которая вызывает опасения, направленные на граждан при голосовании за оппозиционные партии.

6) Авторитарные лидеры могут прибегать к электоральному мошенничеству, которое проявляется как в изменении институционального дизайна (например, использование при пропорциональных выборах такую формулу перевода голосов в места, которая благоприятствует крупным партиям), так и в прямых фальсификациях, которые заключаются либо во вмешательстве в электоральный процесс косвенно (например, массовый вброс бюллетеней), либо в прямом переписывании результатов голосования вместо подсчёта голосов или после подсчёта голосов.

7) В случае поражения правящей партии авторитарные лидеры могут не признать результаты выборов и отменить их, нарушив тем самым принцип необратимости выборов, который является одним из основных показателей выборов как демократического института. (Шедлер, однако, подчёркивает, что если инкумбенты не признают официальных итогов выборов и отказываются передать власть победившим политическим силам, то происходит режимная трансформация – электоральный авторитаризм сменяется закрытым режимом авторитарного типа).

Честные выборы включают в себя коллективное общественное обсуждение, равноправную агитацию всех политических сил и невозможность использования административного ресурса в своих целях. Важно помнить, что это идеальный тип, и порой даже в либеральных демократиях бывают точечные применения админресурса или манипуляций. Но (!) они не носят систематический характер. Электоральный авторитаризм – это комплексная система, как правило включающая в себя всё "меню".

Коллеги и коллежанки, админ слегка выгорел, прошу понять и простить. С августа постараюсь выйти на стабильные два поста в неделю!

А пока вот вам надпись рядом с моим текущим местом проживания: «Ельцин хуже Пиночета». Местные говорят, что ей уже больше 30 лет.

Затишье перед бурей? Правосудие и преступность в России

Мои коллеги из ИПП выкатили обзорную статью про динамику преступлений в РФ с 2000 по 2020 гг. Там в основном только описательная статистика, так что я просто покажу один из графиков.

Количество преступлений в РФ на 100k населения. Слева направо: нападения при отягчающих обстоятельствах, кражи со взломом, убийства, грабежи, кражи, кражи транспортных средств.

Как видите, все они снизились, и это не манипулирование процентом раскрываемости, в статье показывается, что эта динамика вполне реальна, однако после 2022 года тенденция вполне может измениться.

Индексы демократизации

Волна негодования касательно того, как индекс журнала The Economist неточно отображает уровень демократизации/автократизации государств... Меня забавляет. Потому что политические исследователи не используют подобные индексы. А какие используют? Подобрал для вас тройку самых известных с их преимуществами и недостатками:

1. Freedom House
Индекс, измеряющий скорее гражданские права и свободы, чем институциональные особенности государств. Их методология проста и интуитивно понятна. Для измерения режимных трансформаций политологи его уже не используют, поскольку есть более надёжные инструменты, однако если мне нужно быстро вспомнить что-то про рандомную страну и посмотреть на динамику последних 10-15 лет, я всегда открываю их интерактивную карту.

2. Polity IV
По этому индексу лучше всего отслеживаются долгосрочные тренды и режимные трансформации, а также количество государственных переворотов. Когда я писал работу про федеративные автократии, я использовал именно его. Главное преимущество polity iv – огромный временной охват. Их датасет включает в себя все страны с 1800 по 2013гг, однако для трендов последних лет он не подходит, поскольку руководители перешли на polity v, изменив некоторые критерии оценивания.

3. V-Dem
Varieties of Democracy (V-Dem), на мой взгляд, один из наиболее точных современных индексов демократизации, поскольку включает в себя не только одну шкалу демократизации, но и различные вариации как демократических, так и авторитарных государств. На сайте проекта есть специальные инструменты, которые позволяют построить график онлайн из имеющихся данных по интересующим вас странам и показателям. Недостаток заключатся в том, что некоторые их индексы и показатели были выработаны недавно, что затрудняет их использование при кросс-национальных исследованиях, например, по всему XX веку. Однако некоторые индексы (например, electoral democracy index) можно отследить прямо с 1900 года.

Все эти три индекса отображают немного разные показатели, однако их положительная сильная корреляция показывает, что все они дают точное представление об общих тенденциях. А если необходимо использовать какой-то тонкий, более чувствительный к деталям инструмент, имеет смысл погрузиться в методологию и операционализацию (способ измерения) этих индексов, выбрав наиболее подходящий.

Главное в таких вещах помнить, что любой индекс условен, каждый из них подходит лучше для одной задачи, но хуже для другой, и совершенного среди них нет.

Мэры и губернаторы — песнь жабы и гадюки 2.0

Иногда суматоха мешает рассмотреть важные институциональные изменения. Одно из них — вчерашний закон о праве губернаторов увольнять мэров и глав муниципальных образований в своём регионе.

"Ну и что тут нового? Очередной виток централизации власти, и так всё ясно!" — сказал бы кто-то. Однако авторитарные режимы устроены сложнее, чем просто шкала между "свободой" и "закручиванием гаек". Чтобы понять природу автократии, необходимо выйти за пределы бинарной плоскости.

Мэры в России — важные акторы. Многих мэров небольших городов и пгт не лишают права избираться напрямую. В отличие от большинства столиц субъектов РФ, в таких городах всё ещё остаются прямые выборы. А всё потому, что проще подчинить себе уже построенную систему, чем разрушать её и потом строить заново, с нуля.

Мэры потратили много времени на то, чтобы построить свой аппарат управления городом, договориться с нужными элитами, установить лояльность. Если убрать этого мэра и поставить нового, то потребуется немало времени и ресурсов, чтобы стабилизировать обстановку и научиться использовать ресурсы города (в том числе человеческие) в федеральных целях.

Авторитарные институты отличаются от демократических своей нетрансферабельностью, то есть их очень сложно передать от одного человека к другому без издержек. Это в том числе приводит к тому, что с влиятельными мэрами приходится считаться и учитывать их интересы. Однако если мэр требует слишком много, а отдаёт при этом мало, от него избавляются, поскольку он сам уже представляет угрозу и демонстрирует нелояльность.

Любая политика — это непрерывная борьба за власть, и конфликт губернаторов и мэров лишь один из таких примеров, хотя и очень важный. Весьма наивно полагать, что авторитаризм заключается в жёстком контроле и твёрдой структуре. Политики сохраняют лояльность, пока им это выгодно.

И получается так, что авторитарные режимы гораздо более хрупкие, чем демократические — наклонишь чашу весов в сторону одной группы слишком сильно, и другая уже почувствует угрозу. Задавишь нелояльных — сразу придётся искать тех, кто встанет на их место, и эти новые агенты конечно тоже будет что-то требовать, если вообще справятся с предыдущей задачей.

Мотивация переизбраться есть? А если найду?

Заshitники авторитаризма часто говорят, что выборные должности отвлекают политиков от управления и делают из них неэффективных популистов. То ли дело крепкие хозяйственники, которые не просто пытаются понравиться людям, а реально работают и не тратят время на всю эту предвыборную суету!

Так ли это? Давайте проверим относительно свежую статью Ройтера и Бизера "Do Authoritarian Elections Help the Poor? Evidence from Russian Cities" (2022), где авторы сравнивают состояние жилищного фонда городов с (1) прямыми выборами мэров и (2) мэрами-назначенцами. Выводы весьма интересны:

1) Переход от избранных мэров к назначаемым мэрам привел к увеличению ветхого жилищного фонда.
2) Переизбирающиеся мэры теряют голоса при переизбрании, если они позволяют жилищу портиться.
3) Назначенные мэры с большей вероятностью останутся на своем посту, если они смогут обеспечить высокую долю голосов за «Единую Россию».
4) Назначенцы, которые могут обеспечить высокую долю голосов ЕР, гораздо хуже справляются с работой по поддержанию жилищного фонда своих городов.

Стремление авторитарного режима сохранить доминирующее положение на общенациональных выборах смещает стимулы местных назначенцев с эффективного управления на предоставление политических услуг в виде голосов за правящую партию на общенациональных выборах. В противовес этому назначенные мэры даже в условиях электорального авторитаризма вынуждены улучшать город, поскольку их переизбрание зависит от местных граждан, а не от федерального центра.

Добавлю от себя некоторые ограничения, которые я увидел:

1) Хотя статья и новая, про данные такое сказать сложно: 2002-2012гг. Интересно было бы всё-таки проверить, как это работает сейчас, хотя бы на маленьких городах, где выборы мэра всё ещё сохранились.

2) Можно было бы проверить не только процент "Bad housing", но и другие критерии, поскольку в строительстве и ремонтных работах куча своих лоббистов и групп интересов. Поэтому мне и не нравится название статьи — улучшение-ухудшение состояния ветхого жилья нельзя напрямую конвертировать в помощь бедным.

Тем не менее, это весьма убедительное доказательство того, что даже в авторитарных режимах инкумбенты вынуждены заботиться о том, чтобы за них голосовали. Да, выборы нечестные. Но в таких случаях нечестные выборы – это лучше, чем никакие.

Помогают ли выборы добиться лучшего качества государственных услуг? Эвиденс фром Бразилия

Мне часто говорят, что демократия – это просто ширма для правления капиталистов. Мол, у кого больше денег, тот и будет выигрывать выборы, и от граждан ничего не зависит.

Однако исследования показывают, что точечные объединения граждан ради стратегии голосования вполне могут «наказывать» политиков за их бездействие и невыполнение своих обязательств перед избирателями.

Например, выборы в Бразилии весьма далеки от идеала. Клиентелизм, скупка голосов, политические машины – всё присутствует. Однако иногда координация происходит не сверху вниз, а снизу вверх.

Об этом свидетельствует новое исследование “Bloc Voting for Electoral Accountability” (2024)🔑, гипотеза которого заключается в том, что избиратели при условии высокого уровня доверия в общине способны на координацию при голосовании с целью выбрать другого кандидата, если публичные блага не предоставляются.

Исследовательница изучает северные засушливые общины, где доступ к воде затруднён, а поломка водяных насосов может привести к катастрофе. Результаты показали, что в тех общинах, где политики плохо справляются с предоставлением воды для граждан, граждане кооперируются и выбирают другого кандидата.

Но самое интересное в том, что в большинстве общин новый кандидат реально улучшает водоснабжение! То есть координация при голосовании не только наказывает неудачного управленца, но и создаёт стимулы для нового кандидата переизбраться. Так что по крайней мере на низовом уровне это реально работает даже не в самой устойчивой демократии.

Методами на этот раз душить не буду, и так пост получился большой, но вы чекните сами – имхо это идеальный баланс интервью и количественных методов, в связке получилось очень хорошо.

В статьях, которые разбираются на этом канале, часто используются количественные методы. Без их знания порой сложно понять, надёжные ли вообще в статье выводы. К сожалению, обучение количке редко есть в программах российских университетов.

К чему вся эта подводка? В осеннем семестре я веду курс по введению в количественные методы для социальных исследователей в Свободном университете! Будем учиться основам статистики на лекциях, на семинарах применять методы в R, а в конце курса все слушатели напишут собственное исследование на интересующую тему с одним из методов анализа.

- Курс бесплатный, отбор происходит через мотивационные письма, но многих взять не смогу, человек 20-25, чтобы была возможность всем давать фидбек.

- Это базовые методы для тех, кто их ещё не изучал:а. Хи-квадрат, корреляция, МНК и логит регрессии: если вы умеете это применять и проверять на устойчивость, скорее всего, вы оверквалификейтед для этого курса.

- Считаю необходимым напомнить, что Свободный университет признан в РФ нежелательной организацией. Прецедентов за участие в курсах не было, но все сами оценивают свои риски.

Более подробная информация и гугл-форма для заявок по ссылке ниже. Так что если вы всегда хотели изучать анализ данных для ис/расследований, но не знали, с чего начать – велкам!

Дедлайн 8 сентября

Учителя и устойчивость авторитаризма

В День знаний и за неделю до выборов хочется снова вспомнить статью Н. Форрат про то, как и почему российские учителя помогают фальсифицировать выборы.

Её гипотеза была в том, что учителя находятся в уязвимом положении, и чем хуже ситуация с рабочими местами в городе, тем с большей вероятностью на выборах там будут происходить фальсификации.

Исследовательница строит регрессионную модель, показывая зависимость фальсификаций от количества свободных рабочих мест в школах. То есть чем меньше у учителей шансов найти другую школу в городе, тем больше они будут держаться за место и бояться увольнения, следовательно, тем легче администрации будет давить на них и добиваться фальсификаций.

Статья прекрасна и тем, что количественная часть дополняется качественной: с исследовательницей на условиях анонимности согласились побеседовать несколько учительниц, которые признались в угрозах увольнения от директора за отказ совершать фальсификации. Респондентки ссылались на то, что они боялись потерять работу, поэтому просто делали то, что от них требовалось. Очень хорошая демонстрация использования административного ресурса в авторитарных режимах.

Нефть и благосостояние граждан в автократиях

Тут не так давно исследователи задались справедливым вопросом – а почему это в некоторых «ресурсных» автократиях граждане имеют реальный профит с добычи ресурсов, а в других на благосостояние граждан это никак не влияет?

Ответ любопытный: автократии используют нефтяные доходы для улучшения благосостояния граждан в тех случаях, когда чувствуют угрозу антиправительственных настроений. Этому и посвящена статья From Rents to Welfare: Why Are Some Oil-Rich States Generous to Their People? (2024) 🔑

Через кейс-стади Омана 1960-70х гг, авторы показывают, что улучшение публичных благ зависело не столько от цен на нефть, сколько от угрозы государственных мятежей. А после подкрепляют этот вывод количественным анализом через GSC (Generalized Synthetic Control), относительно недавний метод, DiD на максималках, позволяет учитывать фиксированные интерактивные эффекты.

И результат подтвердил гипотезу: общественные волнения вызывают улучшение социальной политики и публичных благ в странах с большим количеством природных ресурсов.

Вполне неплохое доказательство того, что для граждан у автократа есть не только дубинка, но и пряники, и эти пряники иногда обходятся дешевле, чем потеря всего и сразу. Правда, такое работает в случае, когда опасность народного восстания действительно велика, а это применимо далеко не ко всем авторитарным режимам.

Выборы – это не про политику

Эту на первый взгляд абсурдную фразу сказал председатель одного из региональных парламентов РФ. И в целом, он прав в том, что российские выборы всё меньше воспринимаются как политическое событие, а всё больше как административное.

Тем не менее, это не просто формальная процедура, как было, к примеру, в СССР, где кандидата нужно было просто провести через выборы, но одобрен он был уже до этого.

Российские же выборы – это боевое крещение для системных политиков: Мы тебя одобряем, а теперь выиграй выборы и покажи, на что ты способен.

И задача это действительно нетривиальная. Некоторые губернаторы при полной зачистке альтернативных кандидатов и огромном административном ресурсе умудряются набрать всего 59%.

И происходит это не только потому что политик непопулярен у народа, в 2024 году это действительно отошло на второй план. Происходит это потому, что кандидат тупо не может по тем или иным причинам подчинить себе административный ресурс.

С кем-то не договорился, кто-то проигнорировал поручение – и вот уже система работает не слаженно: бюджетников не пригнали, показатели по явке не завезли – и вот получается, что будучи одобрен властями ты как кандидат едва-едва побеждаешь в первом туре. Ну и конечно на твоей политической карьере это отразится.

Именно это и имел в виду автор цитаты из заголовка: для автократии выборы действительно не про политику, не про дебаты, агитацию граждан и тд. Для них это про баланс между лояльностью и профессионализмом, умение надавить в одном месте и пойти на компромисс в другом. В общем, заставить политическую машину работать на себя, подчинить её себе.

Поэтому было бы вернее сказать так: демократические выборы преимущественно про публичную политику, авторитарные выборы конечно же тоже про политику, но про политику другую: междуэлитных разборок, спущенных сверху норм, негласных договорённостей.

Ошибки быть не может

Сегодня опять без сносок на исследования, сорян, но считаю важным слегонца побомбить касательно восприятия научного знания.

То, что ни одна статистическая модель не выдаёт железных 100% предсказаний, вроде уже стало понятно. Однако из этого почему-то делают вывод, что нужно полагаться именно на самый вероятный исход.

Скажем, страна А с 80% вероятностью автократизируется, а с 20% – демократизируется. Значит ли это, что нужно готовиться только к автократизации? Нет. 20% – вполне вероятный исход, и о нём надо говорить, о его последствиях надо думать.

Только когда популяризатор:ки начинают этим заниматься, людьми это воспринимается как обещание. Следовательно, если демократизации не происходит, их начинают обвинять (абсолютно несправедливо) в несбывшихся прогнозах и некомпетентности.

«Когда в России в таком-то году произошло событие X, я сразу понял:а, к чему всё идёт» – так говорят люди, совершенно не понимающие, как устроены любые социальные процессы. В их представлении одного или нескольких условий достаточно, чтобы на 100% предопределить любой исход.

Но это не так: политическое меняется каждый день, каждые несколько лет образуются крупные развилки, и их итог никто не в состоянии предвидеть.

Когда у нас есть 200 стран, манёвр для прогноза больше, это заложено центральной предельной теоремой: страны распределятся более-менее равномерно вероятностным прогнозам.

Когда у нас всего одна страна, мы можем знать только то, что с очень высокой вероятностью не произойдёт + шансы разных исходов, но никогда не их результат. В голове это держать полезно.

И вдогонку: вот Григорий Голосов дефает (защищает) Екатерину Шульман, говоря, что не произошедшая через «спящие» институты демократизация, о которой она много говорила в десятых годах, не делает её плохой исследовательницей, поскольку такой исход БЫЛ вероятен. А уж кого-кого, но Голосова в симпатии к ней заподозрить сложно.