#покаядома

Спектакль «Три сестры» (реж. Тимофей Кулябин) можно посмотреть онлайн до 5 апреля. Он идёт как с русскими, так и английскими субтитрами. Но вообще играется на русском жестовом языке. И это стоит увидеть.

Раскопала по этому поводу свою давнюю заметку (2015-й) об этом спектакле. (До чего же странно читать себя спустя четыре года):

«По моим ощущениям, вчера со мной случилось что-то выдающееся.

9 октября на большой сцене Центра имени Мейерхольда состоялся первый из двух московских показов спектакля Тимофея Кулябина "Три сестры" (Новосибирский театр "Красный факел").

Открытое пространство сцены, условно поделенное на комнаты в доме Прозоровых белыми полосами (легкая цитата из Фон Триера по всей вероятности) и серой деревянной мебелью. Само собой - экран над сценой, на который транслировался чеховский текст (спектакль играется на русском жестовом языке). 4 часа 30 минут и три антракта - вот пожалуй общие детали спектакля, закрывающего Фестиваль Территория в этом году.

Сначала было сложно - адаптироваться к условиям отсутствия голоса и незнакомого языка.

Потом происходящее на сцене заворожило конечно. Как и в «Электре» (спектакль Кулябина в Театре Наций), например. Когда медитативное практически начало потом увлекает в полный психологический отрыв. Затянуло какой-то пластикой, разными эмоциями «жестикулирования» у разных персонажей и много чем еще. Ко второму акту зритель был вовлечен в немую игру до того, что голос пожалуй оглушил бы своей неуместностью. И оглушил ведь. Можно, наверное, много слов написать о виртуозности, о точности как по нотам (все-таки у такого спектакля наверное очень сложная партитура, все просчитано и слажено, как у хорошего оркестра). Но хочется говорить о чувствах, которые спектакль рождает. Сильные надо сказать чувства.

Абсолютно присвоенный «сегодня» и в то же время - совершенно вневременной Чехов по Кулябину. То есть понятно, что какие-то литературные произведения будут восхищать нас и через пару сотен. Но когда они вот так, становятся твоим Я, а время будто все равно движется вокруг происходящего, нисколько его не задевая. Эта динамичность смыслов и в то же время абсолютная статичность поражает. И то, что вдруг появлялись явные, хотя бы технические, цитаты современности, при том, что например, весь последний акт сыгран визуально в 19-м, делает этот эффект намного сильнее. Всякие стены рушатся и зритель остается один на один с вечным и неизменным.

Пошлость. В спектакле она осязаема. Потому что стен никаких и Наталья, которая сушит лак на ногах феном, становится явным рисунком на теле персонажа. На самом деле, Кулябин кажется углубил психологическую точность образов, наделив их легко считываемыми внешними проявлениями. Как опять же меняется человек, ломается, крошится изнутри, теряет свою цельность. Мещанство и пошлость, побеждающие независимо от того, 19-й это век или 21-й.

Отчужденность. Вообще, глухота и немота идеалистов и, пожалуй, «лучших» сегодня тоже часть трагедии. Когда одни обладают знанием и какими-то смыслами, но не могут бороться против настойчивого, вездесущего, не признающего правил и не видящего свое уродства. Вездесущее уверенное невежество и мракобесие (что это, как не наша реальность). Поэтому, наверное, лучшие и проигрывают. Потому что не могут бороться и не умеют, да и не хотят, по большому счету.

Ну что ж, я плакала. Мне кажется это такая редкость, когда тебя что-то не просто потрясает или эпатирует (это я тоже люблю), но вызывает в тебе такую тоску и интуитивное понимание всего пережитого на сцене. А после даже слово сложно из себя выдавить. Гробовая тишина внутри. Тишина, как ожидание чуда, что все-таки меняется что-то в тебе самом. Каждый раз. Вот за это я, наверное, и люблю театр. Если любовь вообще поддается объяснению»

Так-то.

#покаядома

«Маленькая жизнь» Ханьи Янагихара. Это любовь с первой буквы. Не могу оторваться.

«Но что такое счастье, как не излишество, как не состояние, которое невозможно удержать отчасти именно потому, что его так сложно выразить? Он не помнил, чтобы в детстве у него было представление о счастье: только тоска и страх или отсутствие тоски и страха, и ему ничего не нужно было, ничего не хотелось, кроме этого второго состояния»

Как же это расстраивает. Когда подобные сообщения (караул, заговор, мыши восстали, взяли в аренду камеру и сняли хроники пандемии COVID-19 в павильонах на окраине Хаталдона) приходят тебе, казалось бы, от умных, образованных людей, которых ты давно знаешь.

(Мне вот пришло от преподавателя одного из осетинских вузов - осознайте весь ужас ситуации)

Что с ними происходит в эти минуты? Вот они получили исходник, прочитали, поверили, переслали всем, кому не повезло оказаться в контактах. Это помутнение рассудка или мы просто не замечали чего-то в давно знакомых нам людях?
И, главное, как это выключить?

Что меня мучает ещё - то, с какой лёгкостью люди, рассылающие откровенный бред или призывающие к агрессивным действиям (митинги, игнор карантина и тд) берут ответственность за чьи-то жизни.

Да, если кто-то поверит вашей рассылке или выйдет на митинг (или что там ещё предлагает упоротый рупор этой революции?), заразится и умрет, заразит ещё кого-то и тот тоже умрет - это будет на вашей совести. Вы точно хотите такое на себя повесить?

Ну и дополнение от фотографа Сабины Сабановой (автора видео) для сталеварки:

«и я ещё о том, что он стопроц вменяемый обычный человек, который спокойно бы воспринял инфу, если бы её понял
соблюдал бы рекомендации и всё такое
но он просто такой потерянный в этом потоке информации, что вообще
он думает, что самоизоляция это только для тех, кто заболел, что так жёстко это только с ними
не понимает почему запрещают выходить на работу, но все гуляют

у него видимо нет умения чекать инет, например
есть же люди, которые не сёрфят и вот он ничего не понимает
и я думаю: должно ли это как-то на государственном уровне регулироваться. Они вводят самоизоляцию, а не чс и разговоры о каких-то ЗАПРЕТАХ выхода на улицу. Этого не понимаю даже я.
То есть. Кто позаботится и объяснит всё простому населению, которому до лампочки до новостей в интернете. И это ж не их вина
Все живут по-разному
И, кажется, всё же должны быть меры для возможного объяснения ситуации всем.
Именно объяснения, а не запугивающих и непонятных цифр»

Говорила сегодня со своей знакомой. Она, как и тысячи других ее соотечественников, в 90-х приехала из Азербайджана. Чтобы работать и кормить-содержать.

И вот ей нужно урегулировать какие-то вопросы. Потому что заканчивается регистрация, границы закрыты, ехать некуда.

И второй день подряд моя знакомая встаёт в 4 утра. Берет в охапку внука. И идёт стоять в огромной очереди к полузакрытому УФМС. То ли на карантине, то ли нет. Откуда иногда появляются люди, вызывают некоторых из толпы и уводят. А толпа стоит. С ними никто не говорит. Им ничего не объясняют. До трёх-четырёх вечера стоит. Расходятся, чтобы в 4 утра снова прийти на свою вахту.

Это я просто. В рубрику - #разговоры с большой землей в самоизоляции. На большой земле не всем спокойно. На большой земле некоторым, натурально, скоро нечего будет есть.

Всегда ненавидела воскресенье. Потому что в воскресенье были танцы. Осетинские, конечно. На какие ещё ходишь, погоняемый из дома палкой?

Не то, чтобы это была какая-то непереносимая повинность. Все объяснялось проще. Мне не нравился мой партнёр. Его звали Батик. Не нравился и всё. А он у меня не менялся годами. И возразить по этому поводу педагогу я, конечно же, не смела. Тот мог красноречиво шевелить разгневанными усами и растягивать «тааак» на целую вечность.

Но, даже если исключить усы.
Как сказать?
Он же старший.
Он же мужчина.
Ему виднее.

Сколько лет танцевала, столько лет наш педагог ставил меня с Батиком в пару. А я не могла себя заставить слова доброго ему сказать. Смотрела волком. Думаю, особо меня раздражал тот факт, что Батику-то я как раз нравилась. Я же была по уши влюблена в другого.

Так и смотрели мы с ним в разные стороны. Он на меня, а я на высокую фигуру в другом конце танцзала.

Не то, чтобы высокий - нет. Над всеми не возвышался. Но была в нем какая-то непередаваемая словами стать. Не крупный, гибкий, широкоплечий, он ходил всегда будто немного, на самую малость отклонясь при ходьбе назад, задирая голову, смотря своими голубыми холодными глазами откуда-то сверху и чуть сбоку. Перекидывал твоё изображение через горбинку своего тонкого носа.

Недавно нашла его фото в одноклассниках (не спрашивайте даже). Обрюзгшее, взрослое лицо. В котором не осталось ничего от искрящейся, нахальной юности. Даже волосы потемнели. И поредели, наверное.

Словом - никогда так не делайте.

И эта первая любовь - несчастная, больная, травматичная - долго держала в своих цепких ручонках. Определяла годами.

И трепет этот ни с чем не сравним. И испытать подобное совершенно точно удаётся только раз в жизни. Когда деревья ещё уходят своими ветками куда-то высоко в небо. А дорога кажется такой длинной, что по пути с тобой обязательно всё случится.

Оно и случится. Но вот такого - больше никогда.

(Я не сошла с ума. Просто смотрела не то кино на ночь. Теперь грущу и печалюсь. И думаю - что же там стало, интересно, с Батиком?)

(смотрите со звуком)

То, что я вижу на видео - трагедия.
Она происходит здесь и сейчас с нашими земляками.

Силовой разгон - страшная мера. Не менее страшно представлять - сколько людей может заболеть после и чем это все может для республики обернуться.

Но вы, пожалуйста, послушайте, что говорит голос за кадром. Комментируя происходящее.

Понятное дело, что видео снято из окон дома правительства. Понятное дело, что с окон высоких кабинетов вид открывается другой, нежели из нищего полуподвала.

Поражает другое.

С каким бесстыдством те, кто сидят за этими окнами утверждают каждым своим словом: есть мы и они, есть умные и прекрасные мы и баранообразное, бесполезное они. Бездельники. Быдло.

Как же так, ребята?
Как вы так можете?

upd
Пока писала - Диму отпустили. И это ура!

Приехали. Теперь у нас забирают за совершенно естественную заботу о близком человеке, который работу свою работает в экстремальной ситуации.
Кто бы поступил иначе?
Верю, что для Димы все разрешится благополучно. Потому что по-другому просто не может быть.

И подписывайтесь на канал его супруги. Она прекрасный журналист. Но люблю я ее не только за это.

Очевидно, по мнению автора поста, применение феминитива и подчёркивание женского пола как-то преуменьшает профессиональную значимость и величие?

Если женщину-профессионала признали таковой, то высшая для неё похвала - быть удостоенной определения мужского рода?

Поэтесса, художница, писательница, ну фи же.

Какая ещё другая логика может быть у этого замечания? Ломаю голову.

Люди даже не замечают, как протаскивают на голубом глазу дискриминацию по половому признаку в свои, вроде как, «высокие» тексты и мысли. Фи-2.

В Москве, конечно, близость эпидемии как-то смазывается.
Долетает до тебя редкими сообщениями «а вы видели в соседний подъезд приезжали охотники за привидениями»?

Ты надеваешь свою маску. Идёшь куда глаза глядят до первого магазина. И обратно. И снова - к своим делам, к онлайн-лекциям, инфодетоксу и Ксавье Долану.

В Осетии все, конечно, воспринимается по другому сценарию. Болезнь - вот она. В соседнем дворе, в легких у девочки, с которой гулял по набережной пару месяцев назад. Или - у хирурга, который работает в той же больнице, что твоя мама. Или - у папы знакомого парня из Facebook, который ищет помощи. Почему-то в сети.

И когда ты оборачиваешься лицом к осетинской части своей жизни - вот тогда становится действительно страшно. Потому что папа опять ездил на похороны в другой город, «а как не поедешь?». И кузина вышла на работу в салон связи. «Какой карантин? Издеваешься? На что жить?». А знакомая девочка идёт делать платное КТ, чтобы, наконец, после трёх дней бесплодных попыток получить адекватную медицинскую помощь, обнаружить у себя двустороннюю пневмонию. А потом - обнаружить ее же у контактировавшего с ней человека.

А знакомых медиков из рисковой возрастной группы уговаривают ехать куда-то в больницы других районов. Потому что нехватка кадров. А твоя тетя и ее коллеги-медики шьют на работе марлевые маски. (Отличная, наверное, защита)

А... И вот все эти «а» - мучают ночами больше других. Потому что страх за самого себя можно как-то пережить. Но страшно-то не за себя. А за тех, кто там, в Осетии - гуляет, ходит по магазинам, на работу, пренебрегает социальной дистанцией и по-прежнему здоровается по-братски.

Коротко азбучные истины

«Первое, что мы должны сказать жертве насилия — «Ты не виновата»

«Каждая четвертая женщина в России сталкивается с домашним насилием»

«Насилие начинается не в тот момент, когда бьют, а когда начинают исправлять твой образ жизни и мысли»

«Бить или не бить — это всегда выбор агрессора»

«Вся наша психология настроена на то, чтобы сохранить привязанность во что бы то ни стало»

«Мы последняя в Совете Европы страна без закона о домашнем насилии»

«По нынешнему закону, если нарушишь правила парковки — штраф 3 тысячи рублей, если изобьешь жену — пять тысяч»

«В Москве действует один государственный кризисный центр для женщин. Один на 15 миллионов населения»

«Культурное, юридическое и политическое неравенство полов отчасти отражает их очевидные биологические отличия. Деторождение по определению является женской привилегией, ибо у мужчины нет матки. Но универсальное зерно объективной истины каждое общество обволакивало слоями идей и культурных норм, весьма далеких от биологии. Женскому и мужскому началу приписывается целый ряд свойств, никак не вытекающих из биологии. (...) Большинство норм, законов, прав и обязанностей, характеризующих «мужчину» и «женщину», представляют собой воображаемую, а не биологическую реальность»

Несколько раз начинала и бросала. Но решила все же добить. «Sapiens. Краткая история человечества» (Юваль Ной Харари). Не знаю, взяла бы я эту книгу с собой на необитаемый остров (как утверждает на ее обложке Билл Гейтс), но читается она весьма резво.

Предчувствую много цитат.

Обычное смурное #карантинное утро во ВкусВилле у дома.

- Женщина, соблюдайте дистанцию! - почему-то на эту деликатную обязанность «координировать хилую толпу покупателей» поставили дородную блондинку с начёсом и громким, грубым, грудным голосом. Наверное, чтобы меньше ходили тут всякие?

- Живем в одной квартире, - слабо сопротивляемся мы - в масках и перчатках.

- Не положено. Штрафуют. Штрафуют! - таращит на нас свои густо подведённые глаза.

Ну ок. Думаем, чего бы и не попробовать для разнообразия. И отступаем друг от друга на 2 метра.

Вяло бредём к помидорам. Помидоров много. Эти - с Кубы. Те - помельче - с Тимбукту. А вот эти, средние, помятые - из Рязани. Словом - выбор. Решительно стягиваешь на подбородок маску, чтобы включить обоняние и выбрать те самые. Сочные, вкусные. Но, лучше бы просто на глаз.

- Женщина, наденьте маску!

- Так я же в маске запаха не чувствую.

- Правила! - понятно в каком тоне.

На слове «запах», встрепенулась женщина на стремянке, протирающая соседние полки. Зыркнула в нашу сторону. Принюхалась. И начала ворчать под нос: «Какой ещё запах? Запах. Нет никакого запаха. С утра убираюсь». Слезла. Прошла мимо. Оглядела нас взглядом, полным презрения. Вроде того «пришли тут, нюхают, буржуи недоделанные». И уплыла в закат, ушуршала в сторону подсобки, ушла в никуда.

Вот так и бывает.

Нарядился. Пошёл в магазин (потому что - куда же ещё нынче ходить?). А тебе даже во ВкусВилле уже не рады.

Если вы, как и я, миллениал, периодически увязающий в попытке разобраться в собственных травмах. (Мы уже все начинаем потихоньку смиряться, что миллениалы вообще поколение, если не потерянное, то весьма запутавшееся). Для нас подвезли свежий сериал - «Нормальные люди». Уверена, каждый в нем найдёт что-то сокровенное о себе самом.

Снято это все по одноимённому роману 29-летней ирландки Салли Руни (он небольшой и, определенно, стоит того, чтобы быть прочитанным). Если коротко - где-то в ирландской провинции в выпускном классе учатся Марианна и Коннелл. Она - изгой, предмет насмешек одноклассников (правда ей на это плевать, как и на любое общественное мнение), растёт в богатой, но токсичной семье, где ее периодически бил почивший отец, сейчас - брат; он - звезда школы, футболист, в тайне от одноклассников читающий книги и прочее некомильфо для брутального качка (для него общественное мнение, наоборот, штука важная). Мама Коннелла работает уборщицей в семье Марианны и он частенько к ней заезжает после школы. В какой-то момент между подростками (в школе они даже не здороваются) завязываются отношения, которые по обоюдному согласию тщательно скрываются. Что тянет за собой определённые, не самые приятные, последствия. Действие романа охватывает несколько лет (последний класс школы и учеба в университете в Дублине). И, наверное, это можно назвать романом о «взрослении» в том числе.

Предельная искренность и неспешность, погружение в глубинное, попытка поймать и зафиксировать мимолетное - взгляд, прикосновение, нелепость слов, неловкость, эмоциональную близость, стыд, растерянность, эйфорию, боль - первой любви. И то из чего мы все так или иначе построены - влияние социума, семья, словом - травмы. Здесь важна не сама история (не такая уж и замысловатая), а то, с какой анатомической точностью и наблюдательностью разбирается тайная жизнь между двумя любящими друг друга людьми.

И вот ещё. То, что не так явно, как мне показалось, в романе, но явно в экранизации - попытка рассмотреть поближе эволюцию гендерных ролей, которая так или иначе уже началась и происходит на наших глазах (линия главного героя Коннелла).

И плюс ко всему, Коннелл - это, как мне кажется, пример здорового феминизма. Мужчина, чутко откликающийся на любые эмоциональные сигналы, уважающий границы, чужую волю и силу характера. Без стремления доминировать, подавлять, подчинять и что-то там доказывать самому себе за счёт другого человека. При этом абсолютно «нормальный» и обычный. Такой - качок Асик из соседнего подъезда.

Показать это так точно по-моему ещё никому не удавалось.

Классное интервью с Альбиной Ицхоки, которая родилась и выросла в Дагестане. Училась в МГУ и строила успешную карьеру в Москве. Потом - уехала с мужем в Америку, чтобы начать все с нуля. Сейчас - живет в Кремниевой долине и работает в Netflix. А ещё - у неё трое детей и счастливая семья.

(Привет, проигноривший в своем фильме опыт успешных женщин Кремниевой долины Юрий Дудь)

«Жил-был один очень уважаемый человек. Однажды его спросили: «Как ты заслужил такой авторитет?» Он ответил: «Сначала я женился, и меня зауважала жена. Глядя на нее, меня стали уважать соседи, а глядя на них — все вокруг». Чеченских девочек воспитывают в соответствии с этой притчей: они должны уважать своих мужей (хотя бы на людях), быть послушными и во что бы то ни стало сохранить семью. Если женщина уходит от мужа из-за побоев, родственники с обеих сторон уговаривают ее вернуться — «чтобы позора не было».

«Престиж мужчины зависит от жены. Престиж семьи, тейпа — от взаимного уважения супругов, — отмечает этнограф Зулай Хасбулатова. — Внешний вид мужчины, опрятность его одежды, обуви являются показателями «качества» жены. Если муж приглашает к себе друзей и знакомых нехотя, с опаской, они говорят: «Домашняя ссора тяжела». Согласно этикету жена должна ждать мужа хоть до утра, не ложиться спать, пока он не вернется». Муж должен знать о каждом шаге своей жены. Он может запретить ей ходить на работу, носить одежду, которая ему не нравится. Зато он должен содержать жену, обеспечивая ее всем необходимым. Это его обязанность не только по адату, но и по исламу. В некоторых патриархальных семьях дочерям и невесткам до сих не разрешают учиться или работать, считая, что женщина рождена ухаживать за домом, воспитывать детей и ждать мужа с работы. Сейчас, выдавая дочь замуж, родители заранее обговаривают вопрос о ее учебе и карьере»
- - -
И это ведь не про то, как было когда-то, а про то, как есть сейчас. Зачем так яростно сохранять такой уклад? В чем его стратегическая ценность сегодня? В том, что ему много лет и он перемололся уже внутри себя в труху и точно не отвечает современной повестке? Просто жалко выкидывать?

Когда на словах - уважение и почитание женщины (если ей повезёт переварить все это моральное и физическое насилие и дожить до седин и места «старшей»), а на деле - просто отлаженная система, которая воспитывает удобных женщин.

И больно, что именно женщина произносит в своей цитате (пусть и объясняющей) симптоматичное «показатели «качества» жены». И тут даже стыдливые кавычки от редакции не помогают. Знак качества. Предмет интерьера. Мебель. Знак качества.

Изоляция вещь не самая отрадная. Одиночество помноженное на 72 дня (или сколько там уже набежало?). Это время не могло не спровоцировать появление искусства адекватного заданным обстоятельствам стена-стена-стена-стена-окно-потолок.

Музыкант Фати Бесолти выпустила концептуальный самоизоляционный альбом 6’55’’. В нем всего три трека. Попытка вслушаться в то самое одиночество. И рассказать его нам.

«Музыка, написанная за период самоизолции. Запертая в четырех стенах. Услышанная в шорохах и скрипах привычной среды. Привычной ли? Три трека из альбома 6'55" написаны и записаны без использования студийного оборудования. Только одиночество, тексты, мотивы, рождающиеся здесь и сейчас, случайные (и не совсем) предметы и шумы, голос, диктофон» — из описания альбома.

Послушать можно здесь. У меня уже есть свой фаворит - второй трек.

Можно поддержать музыканта репостами. Тоже хорошее дело.