Из сада, где воздух после дождя напоен свежестью и ароматом роз, неспешно поднимается по лестнице седобородый человек. Маттеус Шварц охотно побродил бы еще среди цветущих кустов, да старые кости ломит от вечерней сырости. Не спасает даже теплый наряд из темной шерстяной ткани-камлота.
В дверях Шварц чуть не сталкивается со своим сыном, Конрадом. Тот спешит на урок фехтования, но уступает дорогу с почтительным поклоном. Впрочем, за спиной Маттеуса поджарый юнец наверняка посмеивается над отцом, как и слуги.
Маттеус знает, что его давно прозвали помешанным на одежде, Kleidernarr. Но не каждый решится сказать это в лицо главному счетоводу всесильных Фуггеров, денежных королей Европы.
Минуя череду полутемных комнат, он поднимается в свой кабинет. Там, при теплом свете свечей, Маттеус будет рассматривать свое главное сокровище, небольшую рукопись в кожаном переплете с золотым тиснением. Книгу Нарядов.
Шварц начал вести ее в 1520 году, сорок лет тому назад, когда ему было 23 и он делал блестящую карьеру в торговом доме Фуггеров. Последняя миниатюра, недавняя, показывает седого Маттеуса в трауре на похоронах князя купцов, Антона Фуггера, его благодетеля и покровителя. Вместе с ним ушла целая эпоха.
Пальцы старого счетовода осторожно переворачивают страницы с рисунками, которые переносят Маттеуса в прошлое. На каждой с бухгалтерской дотошностью указано, во что он был одет и по какому случаю.
Вот маленькие дети Маттеуса ухаживают за пережившим удар отцом, обрюзгшим, с нечесаной бородой, в шерстяном колпаке. А вот юный Шварц учится фехтованию, прямо как Конрад сейчас.
Вот он несется на санях по заснеженным улицам январского Аугсбурга, залихватски подбоченясь и стоя одной ногой на полозьях. Ему 24, и наряду Маттеуса позавидует любой ландскнехт — всюду прорези, а спереди выступает модный гульфик. Спустя мгновение лошадь испугается тени, прянет в сторону и молодой щеголь полетит в сугроб, а сани расколются на шесть частей от удара о стену. «Я всегда так катался» — читает Шварц собственную подпись к рисунку. Усмехается в седую бороду.
Самые ранние миниатюры — детство его, образы, которые Шварц восстанавливал по чужим рассказам и собственным смутным воспоминаниям. На одной расшалившегося восьмилетку привязали к корзине, чтобы он не спрыгнул с телеги и не сбежал.
Четыре века спустя альбом костюмов Шварца станет одним из главных источников по истории моды. Этого Маттеус знать не может, но каталог своих нарядов явно создает не от скуки, а желая через них запечатлеть свою жизнь, войти в историю.
И не сомневается он, что наследник его, Конрад Вейт Шварц, тоже заведет собственную Книгу Нарядов. Как бы не забавляли его странные и слишком вычурные наряды отца из прошлого.
Если хотите больше узнать о «Книге нарядов» двух Шварцев — ставьте ❤️, подготовлю еще посты (а может - и видео) #книга_нарядов
#арсенал_фм #ярчемифов #творческое_фм #книганарядов
Panfilov FM
В дверях Шварц чуть не сталкивается со своим сыном, Конрадом. Тот спешит на урок фехтования, но уступает дорогу с почтительным поклоном. Впрочем, за спиной Маттеуса поджарый юнец наверняка посмеивается над отцом, как и слуги.
Маттеус знает, что его давно прозвали помешанным на одежде, Kleidernarr. Но не каждый решится сказать это в лицо главному счетоводу всесильных Фуггеров, денежных королей Европы.
Минуя череду полутемных комнат, он поднимается в свой кабинет. Там, при теплом свете свечей, Маттеус будет рассматривать свое главное сокровище, небольшую рукопись в кожаном переплете с золотым тиснением. Книгу Нарядов.
Шварц начал вести ее в 1520 году, сорок лет тому назад, когда ему было 23 и он делал блестящую карьеру в торговом доме Фуггеров. Последняя миниатюра, недавняя, показывает седого Маттеуса в трауре на похоронах князя купцов, Антона Фуггера, его благодетеля и покровителя. Вместе с ним ушла целая эпоха.
Пальцы старого счетовода осторожно переворачивают страницы с рисунками, которые переносят Маттеуса в прошлое. На каждой с бухгалтерской дотошностью указано, во что он был одет и по какому случаю.
Вот маленькие дети Маттеуса ухаживают за пережившим удар отцом, обрюзгшим, с нечесаной бородой, в шерстяном колпаке. А вот юный Шварц учится фехтованию, прямо как Конрад сейчас.
Вот он несется на санях по заснеженным улицам январского Аугсбурга, залихватски подбоченясь и стоя одной ногой на полозьях. Ему 24, и наряду Маттеуса позавидует любой ландскнехт — всюду прорези, а спереди выступает модный гульфик. Спустя мгновение лошадь испугается тени, прянет в сторону и молодой щеголь полетит в сугроб, а сани расколются на шесть частей от удара о стену. «Я всегда так катался» — читает Шварц собственную подпись к рисунку. Усмехается в седую бороду.
Самые ранние миниатюры — детство его, образы, которые Шварц восстанавливал по чужим рассказам и собственным смутным воспоминаниям. На одной расшалившегося восьмилетку привязали к корзине, чтобы он не спрыгнул с телеги и не сбежал.
Четыре века спустя альбом костюмов Шварца станет одним из главных источников по истории моды. Этого Маттеус знать не может, но каталог своих нарядов явно создает не от скуки, а желая через них запечатлеть свою жизнь, войти в историю.
И не сомневается он, что наследник его, Конрад Вейт Шварц, тоже заведет собственную Книгу Нарядов. Как бы не забавляли его странные и слишком вычурные наряды отца из прошлого.
Если хотите больше узнать о «Книге нарядов» двух Шварцев — ставьте ❤️, подготовлю еще посты (а может - и видео) #книга_нарядов
#арсенал_фм #ярчемифов #творческое_фм #книганарядов
Panfilov FM
Темноглазый мальчик сидит на резной лавке рядом со стариками. Все они — почтенные бюргеры, выросшие в Аугсбурге, купцы или цеховые мастера. На узловатых пальцах поблескивают массивные перстни, тяжелые накидки и плащи подбиты мехом. Одежда ладно скроена, хотя и только определенных оттенков, и сделана не из самых дорогих тканей, чтобы не нарушать законы о роскоши.
Чинны и степенны их речи, неторопливы жесты. Старики прихлебывают пиво и размеренно обсуждают последние новости, хотя все больше вспоминают былое. Приезды императора Максимилиана, государя, чье величие сравнимо только с размерами его долгов. Голодные и сытые года. Удачные и провальные сделки. Друзей и недругов, многих из которых уже нет в живых. И, конечно, наряды. Ведь мода меняется чуть ли не каждый год, и что лучше отражает течение времени, чем ее непостоянство.
А вы, герр Шпрангер, помните, какие диковинные шапероны носили в те годы? Конечно, герр Хохштеттер, разве такое забудешь! Будто сарацинские тюрбаны, право слово.
Юному Маттеусу не скучно. Он внимательно слушает, помалкивая, словно тень. А когда позволяют — задают вопросы. Иногда старики показывают юнцу листы пергамена или тряпичной бумаги со своими собственными зарисовками, сделанными 30, 40 и даже 50 лет назад. На полях счетов и на страницах дневников эти люди, тогда еще молодые, статные и полные сил, зарисовывали себя и свои костюмы. Маттеус дивится такой прихоти. Неужели полвека спустя интересно вспоминать, как ты выглядел давным-давно? Его невольно завораживают рассказы стариков и образы, явившиеся из прошлого.
Об этом Маттеус Шварц расскажет годы спустя в предисловии к собственной «Книге Нарядов». Он начнет ее 20 февраля 1520 года. И в самом начале укажет под собственным портретом, выполненным художником Нарциссом Реннером — «Я, Маттеус Шварц, выглядел так в этот день».
А выглядел он, недавно ставший главным счетоводом Фуггеров, как человек, неравнодушный к собственному облику. Ярко-красный берет, дублет из красного узорчатого дамаста и коричневая накидка контрастируют с белизной рубашки. В модные прорези дублета вшиты полоски синей ткани. Блестят золотистые завязки на воротнике и запястьях, золотые кольца на руках и серебряное распятие на груди. На поясе виднеется рукоять кинжала.
Уроки стариков не прошли даром.
Тексты про «Книгу нарядов» Маттеуса Шварца выходят с тегом #книганарядов
#арсенал_фм #ярчемифов #творческое_фм
Panfilov FM
Чинны и степенны их речи, неторопливы жесты. Старики прихлебывают пиво и размеренно обсуждают последние новости, хотя все больше вспоминают былое. Приезды императора Максимилиана, государя, чье величие сравнимо только с размерами его долгов. Голодные и сытые года. Удачные и провальные сделки. Друзей и недругов, многих из которых уже нет в живых. И, конечно, наряды. Ведь мода меняется чуть ли не каждый год, и что лучше отражает течение времени, чем ее непостоянство.
А вы, герр Шпрангер, помните, какие диковинные шапероны носили в те годы? Конечно, герр Хохштеттер, разве такое забудешь! Будто сарацинские тюрбаны, право слово.
Юному Маттеусу не скучно. Он внимательно слушает, помалкивая, словно тень. А когда позволяют — задают вопросы. Иногда старики показывают юнцу листы пергамена или тряпичной бумаги со своими собственными зарисовками, сделанными 30, 40 и даже 50 лет назад. На полях счетов и на страницах дневников эти люди, тогда еще молодые, статные и полные сил, зарисовывали себя и свои костюмы. Маттеус дивится такой прихоти. Неужели полвека спустя интересно вспоминать, как ты выглядел давным-давно? Его невольно завораживают рассказы стариков и образы, явившиеся из прошлого.
Об этом Маттеус Шварц расскажет годы спустя в предисловии к собственной «Книге Нарядов». Он начнет ее 20 февраля 1520 года. И в самом начале укажет под собственным портретом, выполненным художником Нарциссом Реннером — «Я, Маттеус Шварц, выглядел так в этот день».
А выглядел он, недавно ставший главным счетоводом Фуггеров, как человек, неравнодушный к собственному облику. Ярко-красный берет, дублет из красного узорчатого дамаста и коричневая накидка контрастируют с белизной рубашки. В модные прорези дублета вшиты полоски синей ткани. Блестят золотистые завязки на воротнике и запястьях, золотые кольца на руках и серебряное распятие на груди. На поясе виднеется рукоять кинжала.
Уроки стариков не прошли даром.
Тексты про «Книгу нарядов» Маттеуса Шварца выходят с тегом #книганарядов
#арсенал_фм #ярчемифов #творческое_фм
Panfilov FM
«На львиные морды нельзя было взглянуть, глаза выедал ослепительный блеск как бы вскипавшего на солнце серебра».
Фраза, которой Булгаков описывает доспех центуриона Марка Крысобоя под палящим солнцем Иудеи, напоминает мне об одном занятном сюжете.
Появляется он на миниатюрах, иллюстрирующих средневековый трактат Bellifortis — сборную солянку из реальных и фантастических изобретений и осадных машин, которую приготовил в начале XV века немец Конрад Кайзер (там, в частности, впервые изображен легендарный пояс целомудрия, о котором я рассказывал).
Когда солнце светит на золоченый или ярко сияющий доспех, нужно выставить перед ним щит. Так мужественный боец одолеет врага с помощью солнца. Посылает он лучи солнца ([что отражаются] в ярком прекрасном доспехе), верно рассчитав, оттуда прямо в глаза врагу.
Миниатюры, изображающие эту хитрую тактику, встречаются в разных рукописях Bellifortis (Göttingen 63, fol. 18v; Vienna 3068 fol. 55r.). Причем солнце улыбается не без злорадства. Более равнодушным оно выглядит на миниатюре к рукописи немецкого фехтовальщика Ханса Тальхоффера (MS Thott.290.2, fol. 035v), включавшей и Bellifortis Кайзера. Интересно, что если на первой миниатюре хорошо виден отраженный от щита луч, то другие художники уже упускают эту деталь.
Начищенный и полированный металл действительно может нестерпимо ярко сиять на солнце. Так что саму идею нельзя считать полностью фантастичной.
И все же, учитывая неудержимое воображение Кайзера, я склонен видеть в этом не описание реального распространенного приема. А скорее свидетельство увлечения оптикой, присущего средневековым авторам. Не обходится и без астрологических мотивов, которые постоянно встречаются у Кайзера — само солнце становится союзником предприимчивого бойца.
#арсенал_фм #разбормифов #ярчемифов
Panfilov FM
Фраза, которой Булгаков описывает доспех центуриона Марка Крысобоя под палящим солнцем Иудеи, напоминает мне об одном занятном сюжете.
Появляется он на миниатюрах, иллюстрирующих средневековый трактат Bellifortis — сборную солянку из реальных и фантастических изобретений и осадных машин, которую приготовил в начале XV века немец Конрад Кайзер (там, в частности, впервые изображен легендарный пояс целомудрия, о котором я рассказывал).
Когда солнце светит на золоченый или ярко сияющий доспех, нужно выставить перед ним щит. Так мужественный боец одолеет врага с помощью солнца. Посылает он лучи солнца ([что отражаются] в ярком прекрасном доспехе), верно рассчитав, оттуда прямо в глаза врагу.
Миниатюры, изображающие эту хитрую тактику, встречаются в разных рукописях Bellifortis (Göttingen 63, fol. 18v; Vienna 3068 fol. 55r.). Причем солнце улыбается не без злорадства. Более равнодушным оно выглядит на миниатюре к рукописи немецкого фехтовальщика Ханса Тальхоффера (MS Thott.290.2, fol. 035v), включавшей и Bellifortis Кайзера. Интересно, что если на первой миниатюре хорошо виден отраженный от щита луч, то другие художники уже упускают эту деталь.
Начищенный и полированный металл действительно может нестерпимо ярко сиять на солнце. Так что саму идею нельзя считать полностью фантастичной.
И все же, учитывая неудержимое воображение Кайзера, я склонен видеть в этом не описание реального распространенного приема. А скорее свидетельство увлечения оптикой, присущего средневековым авторам. Не обходится и без астрологических мотивов, которые постоянно встречаются у Кайзера — само солнце становится союзником предприимчивого бойца.
#арсенал_фм #разбормифов #ярчемифов
Panfilov FM
Пыхтя и отдуваясь, круглощекий юнец тащит знамя по улицам Аугсбурга, едва поспевая за размашистыми шагами Кунца фон дер Розена.
Пускай фон дер Розен — придворный шут, его влиянию и стати можно позавидовать. Максимилиана I он знает с юности, задолго до того, как властное горбоносое лицо Габсбурга украсила корона Священной Римской империи. Кунц сопровождал будущего императора во время его свадебного путешествия, пережил с ним и триумфы, и невзгоды, даже пытался вызволить его из плена. Неудивительно, что при дворе он пользуется уважением, а придворные побаиваются его колких, ворчливых шуток.
Дружит с фон дер Розеном и семья Шварцев из Аугсбурга. Поэтому отец Маттеуса, виноторговец Ульрих Шварц Младший, на месяц отдал семилетнего отпрыска в услужение императорскому шуту. Пускай, дескать, набирается ума-разума.
Возможно, это не самое мудрое решение.
Маттеус просто раздувается от гордости. Это его первый большой выход. И одет он теперь по-взрослому, в дублет и обтягивающие штаны с модным выступающим гульфиком, еще и с оружием на поясе. В желто-черном полосатом наряде он спешит по улице за фон дер Розеном как деловитый шмель. Правда, натирает плечо древко знамени с гербом шута — на серебристо-синем шелке нарисован золотой кабан.
Фон ден Розен то и дело, оборачиваясь, отпускает едкие комментарии по поводу того, что малец еле тащится и явно переел жареных колбасок накануне. Его красноватая бычья шея шире, чем у иного ландскнехта, голубой берет с золотой брошью сдвинут чуть набекрень, открывая взгляду жесткую седую щетину на затылке.
В Аугсбурге недели карнавала. Воздух полон нестройной музыки, гула голосов, пьяного смеха и песен. На главной площади — пестрое море людей. Фон дер Розен уверенно ныряет в праздничный хаос, раздвигая гуляк широкими плечами. Маттеус спешит следом, голова идет кругом от шума и дикого смешения ароматов, где обычный городской смрад тонет в более приятных запахах дыма жаровен, готовящегося жаркого, свежевыпеченного хлеба и разлитого пива. Так пахнет праздник, так пахнет свобода.
Стоит ли говорить, что три недели карнавала 1504 года — школа жизни имени Кунца фон дер Розена — не научат Маттеуса ничему путному. Хотя и привьют ему свободолюбие и любовь к развлечениям.
Спустя год восьмилетнего Маттеуса за отвратительное поведение отправят на воспитание к католическому священнику. По дороге он попробует спрыгнуть с воза и отправиться покорять мир. Но будет пойман и позорно привязан к тяжелой корзине.
В комментарии к этой миниатюре из «Книги нарядов», иллюстрированной летописи своей жизни, в 1520 году Маттеус напишет: «Кунц фон Розен сделал из меня дрянного мальчишку».
Другие тексты про «Книгу нарядов» Маттеуса Шварца — по тегу #книганарядов
#арсенал_фм #ярчемифов #творческое_фм
Panfilov FM
Пускай фон дер Розен — придворный шут, его влиянию и стати можно позавидовать. Максимилиана I он знает с юности, задолго до того, как властное горбоносое лицо Габсбурга украсила корона Священной Римской империи. Кунц сопровождал будущего императора во время его свадебного путешествия, пережил с ним и триумфы, и невзгоды, даже пытался вызволить его из плена. Неудивительно, что при дворе он пользуется уважением, а придворные побаиваются его колких, ворчливых шуток.
Дружит с фон дер Розеном и семья Шварцев из Аугсбурга. Поэтому отец Маттеуса, виноторговец Ульрих Шварц Младший, на месяц отдал семилетнего отпрыска в услужение императорскому шуту. Пускай, дескать, набирается ума-разума.
Возможно, это не самое мудрое решение.
Маттеус просто раздувается от гордости. Это его первый большой выход. И одет он теперь по-взрослому, в дублет и обтягивающие штаны с модным выступающим гульфиком, еще и с оружием на поясе. В желто-черном полосатом наряде он спешит по улице за фон дер Розеном как деловитый шмель. Правда, натирает плечо древко знамени с гербом шута — на серебристо-синем шелке нарисован золотой кабан.
Фон ден Розен то и дело, оборачиваясь, отпускает едкие комментарии по поводу того, что малец еле тащится и явно переел жареных колбасок накануне. Его красноватая бычья шея шире, чем у иного ландскнехта, голубой берет с золотой брошью сдвинут чуть набекрень, открывая взгляду жесткую седую щетину на затылке.
В Аугсбурге недели карнавала. Воздух полон нестройной музыки, гула голосов, пьяного смеха и песен. На главной площади — пестрое море людей. Фон дер Розен уверенно ныряет в праздничный хаос, раздвигая гуляк широкими плечами. Маттеус спешит следом, голова идет кругом от шума и дикого смешения ароматов, где обычный городской смрад тонет в более приятных запахах дыма жаровен, готовящегося жаркого, свежевыпеченного хлеба и разлитого пива. Так пахнет праздник, так пахнет свобода.
Стоит ли говорить, что три недели карнавала 1504 года — школа жизни имени Кунца фон дер Розена — не научат Маттеуса ничему путному. Хотя и привьют ему свободолюбие и любовь к развлечениям.
Спустя год восьмилетнего Маттеуса за отвратительное поведение отправят на воспитание к католическому священнику. По дороге он попробует спрыгнуть с воза и отправиться покорять мир. Но будет пойман и позорно привязан к тяжелой корзине.
В комментарии к этой миниатюре из «Книги нарядов», иллюстрированной летописи своей жизни, в 1520 году Маттеус напишет: «Кунц фон Розен сделал из меня дрянного мальчишку».
Другие тексты про «Книгу нарядов» Маттеуса Шварца — по тегу #книганарядов
#арсенал_фм #ярчемифов #творческое_фм
Panfilov FM
Лебеди спали на воде, изогнув длинные шеи и спрятав голову под крылом. Максимилиан Габсбург, король Германии и будущий правитель Священной Римской империи, наблюдал за ними из узкого окошка своей темницы.
С высоты тюремной башни птицы казались небольшими белыми пятнами. Жемчугом, рассыпанным по темной глади рва, тускло блестевшей в лунном свете.
Крепко спал и весь город Брюгге, который восстал против Максимилиана и взял его под стражу — в надежде сохранить прежние свободы и сблизиться с французским королем. Ночную тишину нарушали только перекличка ночных караульщиков да лай неугомонной собаки в чьем-то дворе.
На мгновение к этим звукам добавился тихий всплеск. Человек погрузился в ров, держась за наполненный воздухом бурдюк и осторожно гребя свободной рукой. Медленно, стараясь производить как можно меньше шума, он плыл к стенам тюрьмы. И все же этого оказалось достаточно, чтобы нарушить чуткий сон лебедей.
Те, кто считают лебедей миролюбивыми, заблуждаются. Они ревностно охраняют свою территорию и могут безжалостно истреблять других птиц в округе. Неизвестный пловец для них был наглым нарушителем и угрозой.
Вскоре в ночи раздались пронзительные крики лебедей, всполошив стражу. Но когда стражники прибежали ко рву, они обнаружили там только орущих птиц и брошенный бурдюк, качавшийся на воде. На всякий случай, короля срочно перевели в другую тюрьму.
А за пару кварталов от этого места в подвале аугсбургского купца Хохштеттера, безбожно ругаясь и проклиная лебедей, переодевался в сухую одежду крепко сложенный мужчина. Его плечи и лицо с массивной волевой челюстью были покрыты синяками от яростных ударов лебединых крыльев.
Неудачливого пловца звали Кунц фон дер Розен, и был он доверенным лицом и советником Максимилиана. Считали его и шутом — из-за дерзких колкостей, готовности язвить по любому поводу и привычки говорить окружающим правду в лицо. При дворе такие люди обычно не задерживаются, да и с головой часто расстаются. Однако верность Кунца своему господину не знала границ, и поэтому ему удавалось пережить все придворные интриги, пускай острый язык и нажил ему немало врагов.
«Лебеди показали себя добрыми французами, явно не желавшими, чтобы король оставался в замке» — позже не без иронии напишет об этом эпизоде аугсбургский банкир Якоб Фуггер.
Продолжение — в следующем посте.
Иллюстрации:
— Ян Асселин. Испуганный лебедь (De bedreigde zwaan). 1650.
— Неизвестный художник. Портрет Максимилиана I Габсбурга. После 1504 года.
— Даниэль Хопфер. Кунц фон дер Розен. Ок. 1518 г.
Panfilov FM
#ярчемифов #творческое_фм
С высоты тюремной башни птицы казались небольшими белыми пятнами. Жемчугом, рассыпанным по темной глади рва, тускло блестевшей в лунном свете.
Крепко спал и весь город Брюгге, который восстал против Максимилиана и взял его под стражу — в надежде сохранить прежние свободы и сблизиться с французским королем. Ночную тишину нарушали только перекличка ночных караульщиков да лай неугомонной собаки в чьем-то дворе.
На мгновение к этим звукам добавился тихий всплеск. Человек погрузился в ров, держась за наполненный воздухом бурдюк и осторожно гребя свободной рукой. Медленно, стараясь производить как можно меньше шума, он плыл к стенам тюрьмы. И все же этого оказалось достаточно, чтобы нарушить чуткий сон лебедей.
Те, кто считают лебедей миролюбивыми, заблуждаются. Они ревностно охраняют свою территорию и могут безжалостно истреблять других птиц в округе. Неизвестный пловец для них был наглым нарушителем и угрозой.
Вскоре в ночи раздались пронзительные крики лебедей, всполошив стражу. Но когда стражники прибежали ко рву, они обнаружили там только орущих птиц и брошенный бурдюк, качавшийся на воде. На всякий случай, короля срочно перевели в другую тюрьму.
А за пару кварталов от этого места в подвале аугсбургского купца Хохштеттера, безбожно ругаясь и проклиная лебедей, переодевался в сухую одежду крепко сложенный мужчина. Его плечи и лицо с массивной волевой челюстью были покрыты синяками от яростных ударов лебединых крыльев.
Неудачливого пловца звали Кунц фон дер Розен, и был он доверенным лицом и советником Максимилиана. Считали его и шутом — из-за дерзких колкостей, готовности язвить по любому поводу и привычки говорить окружающим правду в лицо. При дворе такие люди обычно не задерживаются, да и с головой часто расстаются. Однако верность Кунца своему господину не знала границ, и поэтому ему удавалось пережить все придворные интриги, пускай острый язык и нажил ему немало врагов.
«Лебеди показали себя добрыми французами, явно не желавшими, чтобы король оставался в замке» — позже не без иронии напишет об этом эпизоде аугсбургский банкир Якоб Фуггер.
Продолжение — в следующем посте.
Иллюстрации:
— Ян Асселин. Испуганный лебедь (De bedreigde zwaan). 1650.
— Неизвестный художник. Портрет Максимилиана I Габсбурга. После 1504 года.
— Даниэль Хопфер. Кунц фон дер Розен. Ок. 1518 г.
Panfilov FM
#ярчемифов #творческое_фм
И карьерой, и дворянством «веселый советчик» Максимилиана Габсбурга, шут Кунц фон дер Розен, был обязан будущему императору, которому служил с молодости.
Мальчишка по имени Кунц Рослин честен и правдив. Но дерзок, ох, слишком дерзок. За словом в карман не лезет, проказ не стесняется. Отец-трактирщик рад поскорее отдать юного Кунца в подмастерья скорняку. Пускай осваивает ремесло, которое его прокормит.
Только вот Кунц вовсе не жаждет провести остаток жизни, кроя кожу и выделывая мех. Вскоре мальчик сбежит от скорняка, чтобы самостоятельно выкроить свою судьбу.
В 1478 году проходит слух, что молодой Максимилиан, второй сын австрийского эрцгерцога, нанимает людей. Ему предстоит отправиться в далекую Фландрию, чтобы жениться на Марии, богатой наследнице герцога Бургундского.
Местная знать и горожане не слишком рады жениху. Как не рад и французский король. Ведь он пытался выдать Марию за своего сына-дофина и заполучить ее огромные владения.
Уже возмужавший Кунц не упускает свой шанс и оказывается в свите Максимилиана. А тот вскоре обращает внимание на толкового паренька.
«Безукоризненная служба, открытая и храбрая натура, но, главное, способность найти радостную сторону в любом положении дел и всегдашнее остроумие вскоре позволили ему войти в близкое, а затем и в ближайшее окружение своего господина в качестве почти незаменимого спутника, который, наряду с умением развлекать благодаря остроте ума, также умел давать серьезный, продуманный и обычно верный совет»
Так описывает его карьеру банкир Якоб Фуггер. Хотя традиционно Кунца причисляют к придворным шутам, его случай уникален, особенно если учитывать его бесстрашие и участие в постоянных войнах Максимилиана.
Впечатленный отвагой и верностью своего «веселого советчика», Максимилиан решает «посадить доброго Кунца на коня» и делает его дворянином. А Кунц фон дер Розен повсюду сопровождает своего покровителя.
Когда Максимилиан, тогда еще король Германии, оказывается в плену в Брюгге, Кунц пытается переплыть ров вокруг его темницы. Но привлекает внимание лебедей и вынужден ретироваться, пока на шум не примчалась стража.
На этом Кунц не останавливается. Переодетый монахом-францисканцем, он все же проникает в тюрьму. И пытается убедить Максимилиана быстро выбрить себе голову и надеть рясу. По плану Кунца, так его господин сбежит из заточения в облике монаха. А слуга займет его место, рискуя жизнью. К превеликому разочарованию Кунца, Максимилиан отказывается от этого плана.
Со временем Кунц остепенится и в 1506 году женится на Фелиции, дочери горожанина из Аугсбурга. Двумя годами позже он приобретет в этом городе дом (на котором до сих пор есть мемориальная табличка) и обзаведется детьми. Кунц фон дер Розен ненадолго переживет Максимилиана и умрет с ним в один и тот же год, 1519.
Иллюстрации:
— Кунц фон дер Розен. Портрет из рукописи «Честного Зерцала Эрцгерцогов Австрийских», середина XVI века.
— Ханс Бургкмайр. Кунц фон дер Розен в триумфальном шествии императора Максимилиана I, рукопись «Книга турниров». 1516-1518
— Ханс Шварц. Кунц фон дер Розен. 1519.
Panfilov FM
#ярчемифов #творческое_фм
Мальчишка по имени Кунц Рослин честен и правдив. Но дерзок, ох, слишком дерзок. За словом в карман не лезет, проказ не стесняется. Отец-трактирщик рад поскорее отдать юного Кунца в подмастерья скорняку. Пускай осваивает ремесло, которое его прокормит.
Только вот Кунц вовсе не жаждет провести остаток жизни, кроя кожу и выделывая мех. Вскоре мальчик сбежит от скорняка, чтобы самостоятельно выкроить свою судьбу.
В 1478 году проходит слух, что молодой Максимилиан, второй сын австрийского эрцгерцога, нанимает людей. Ему предстоит отправиться в далекую Фландрию, чтобы жениться на Марии, богатой наследнице герцога Бургундского.
Местная знать и горожане не слишком рады жениху. Как не рад и французский король. Ведь он пытался выдать Марию за своего сына-дофина и заполучить ее огромные владения.
Уже возмужавший Кунц не упускает свой шанс и оказывается в свите Максимилиана. А тот вскоре обращает внимание на толкового паренька.
«Безукоризненная служба, открытая и храбрая натура, но, главное, способность найти радостную сторону в любом положении дел и всегдашнее остроумие вскоре позволили ему войти в близкое, а затем и в ближайшее окружение своего господина в качестве почти незаменимого спутника, который, наряду с умением развлекать благодаря остроте ума, также умел давать серьезный, продуманный и обычно верный совет»
Так описывает его карьеру банкир Якоб Фуггер. Хотя традиционно Кунца причисляют к придворным шутам, его случай уникален, особенно если учитывать его бесстрашие и участие в постоянных войнах Максимилиана.
Впечатленный отвагой и верностью своего «веселого советчика», Максимилиан решает «посадить доброго Кунца на коня» и делает его дворянином. А Кунц фон дер Розен повсюду сопровождает своего покровителя.
Когда Максимилиан, тогда еще король Германии, оказывается в плену в Брюгге, Кунц пытается переплыть ров вокруг его темницы. Но привлекает внимание лебедей и вынужден ретироваться, пока на шум не примчалась стража.
На этом Кунц не останавливается. Переодетый монахом-францисканцем, он все же проникает в тюрьму. И пытается убедить Максимилиана быстро выбрить себе голову и надеть рясу. По плану Кунца, так его господин сбежит из заточения в облике монаха. А слуга займет его место, рискуя жизнью. К превеликому разочарованию Кунца, Максимилиан отказывается от этого плана.
Со временем Кунц остепенится и в 1506 году женится на Фелиции, дочери горожанина из Аугсбурга. Двумя годами позже он приобретет в этом городе дом (на котором до сих пор есть мемориальная табличка) и обзаведется детьми. Кунц фон дер Розен ненадолго переживет Максимилиана и умрет с ним в один и тот же год, 1519.
Иллюстрации:
— Кунц фон дер Розен. Портрет из рукописи «Честного Зерцала Эрцгерцогов Австрийских», середина XVI века.
— Ханс Бургкмайр. Кунц фон дер Розен в триумфальном шествии императора Максимилиана I, рукопись «Книга турниров». 1516-1518
— Ханс Шварц. Кунц фон дер Розен. 1519.
Panfilov FM
#ярчемифов #творческое_фм
Под ударами кинжала хрустят кочаны. Стонут всякий раз, когда стальной клинок погружается в белую плоть капусты.
В каждом кочане девятилетнему Маттеусу Шварцу видится голова его воспитателя, обрюзгшего священника с тщательно выбритой тонзурой.
Отец отдал мальчика на попечение священника из Хейденхайма в минувшем году, 1505 от Рождества Христова. Уж слишком расшалился Маттеус после трех недель аугсбургского карнавала, где прислуживал Кунцу фон дер Розену — шуту, а точнее острому на язык советнику императора Максимилиана Габсбурга.
Маттеусу пришлось несладко. Святой отец был тяжел на руку, давал затрещины и порол воспитанника за малейшую провинность.
А вчера едва не утопил его в реке, взбешенный очередными проказами. Тяжелая рука долго удерживала под водой голову Маттеуса, пока тот в панике пускал пузыри и чувствовал, как уходит из легких воздух.
После этого мальчик решил, что больше побои наставника терпеть не станет. Он хорошо помнил рассказы Кунца фон дер Розена. Тот еще мальчишкой сбежал из отцовского трактира, отправившись покорять мир. И стал верным слугой и другом самого императора! Чем Маттеус хуже?
И вот, пока священник, тряся сизыми щеками, вещал с церковной кафедры, Маттеус стащил его кинжал и направился в огород. Там на грядках белели молодые кочаны, которыми его воспитатель гордился, как настоящий баварец. Задыхаясь от ярости, мальчик кромсал их до тех пор, пока не заболело плечо. А потом воткнул кинжал в землю и сбежал — куда глаза глядят.
Сейчас, неделю спустя, все это казалось страшным сном, оставшимся позади.
Припекало весеннее солнце. Вокруг по зеленому лугу неспешно бродили коровы, сосредоточенно пощипывая траву. А на руке Маттеуса сидела пустельга, которую он пытался приручить. Маленький сокол косился черной бусиной глаза на полудохлую мышь — Маттеус держал лакомство за хвост.
Беглец прибился к мальчишкам-пастухам, а на пропитание зарабатывал, распевая песни под окнами в соседних городках. Голос у Маттеуса был чистый и звонкий, так что от сердобольных бюргерш часто перепадал свежий хлеб, который он утаскивал в подоле рубашки. Потом добычу делили между пастухами.
Спустя четверть века Маттеус — уже успешный счетовод на службе у банкиров Фуггеров — словно заново переживал безмятежное счастье того майского дня, глядя на рисунок работы Нарцисса Реннера. Одну из миниатюр, с которых начиналась «Книга нарядов», иллюстрированная летопись его жизни.
Другие тексты про «Книгу нарядов» Маттеуса Шварца доступны по тегу #книганарядов
#арсенал_фм #ярчемифов #творческое_фм
Panfilov FM
В каждом кочане девятилетнему Маттеусу Шварцу видится голова его воспитателя, обрюзгшего священника с тщательно выбритой тонзурой.
Отец отдал мальчика на попечение священника из Хейденхайма в минувшем году, 1505 от Рождества Христова. Уж слишком расшалился Маттеус после трех недель аугсбургского карнавала, где прислуживал Кунцу фон дер Розену — шуту, а точнее острому на язык советнику императора Максимилиана Габсбурга.
Маттеусу пришлось несладко. Святой отец был тяжел на руку, давал затрещины и порол воспитанника за малейшую провинность.
А вчера едва не утопил его в реке, взбешенный очередными проказами. Тяжелая рука долго удерживала под водой голову Маттеуса, пока тот в панике пускал пузыри и чувствовал, как уходит из легких воздух.
После этого мальчик решил, что больше побои наставника терпеть не станет. Он хорошо помнил рассказы Кунца фон дер Розена. Тот еще мальчишкой сбежал из отцовского трактира, отправившись покорять мир. И стал верным слугой и другом самого императора! Чем Маттеус хуже?
И вот, пока священник, тряся сизыми щеками, вещал с церковной кафедры, Маттеус стащил его кинжал и направился в огород. Там на грядках белели молодые кочаны, которыми его воспитатель гордился, как настоящий баварец. Задыхаясь от ярости, мальчик кромсал их до тех пор, пока не заболело плечо. А потом воткнул кинжал в землю и сбежал — куда глаза глядят.
Сейчас, неделю спустя, все это казалось страшным сном, оставшимся позади.
Припекало весеннее солнце. Вокруг по зеленому лугу неспешно бродили коровы, сосредоточенно пощипывая траву. А на руке Маттеуса сидела пустельга, которую он пытался приручить. Маленький сокол косился черной бусиной глаза на полудохлую мышь — Маттеус держал лакомство за хвост.
Беглец прибился к мальчишкам-пастухам, а на пропитание зарабатывал, распевая песни под окнами в соседних городках. Голос у Маттеуса был чистый и звонкий, так что от сердобольных бюргерш часто перепадал свежий хлеб, который он утаскивал в подоле рубашки. Потом добычу делили между пастухами.
Спустя четверть века Маттеус — уже успешный счетовод на службе у банкиров Фуггеров — словно заново переживал безмятежное счастье того майского дня, глядя на рисунок работы Нарцисса Реннера. Одну из миниатюр, с которых начиналась «Книга нарядов», иллюстрированная летопись его жизни.
Другие тексты про «Книгу нарядов» Маттеуса Шварца доступны по тегу #книганарядов
#арсенал_фм #ярчемифов #творческое_фм
Panfilov FM
Слон должен был прибыть утром.
Богдо-гэгэн, светлейший и святой Владыка, Возвышающий веру, осчастливливающий живущих Джебдзун-Дамба-хутухта, сгорал от нетерпения.
Настоящий слон, его собственный слон!
Известно, что всякий правитель должен обладать семью великими драгоценностями. Слон — одна из таких драгоценностей, воплощение мудрости. Белый слон снился матери Будды, прежде чем она родила своего великого сына.
Еще в детстве будущего Богдо-гэгэна VIII, тогда — маленького сына тибетского чиновника, было не оторвать от фигурок слонов, которых он предпочитал другим игрушкам.
Но прежде Монголия с ее суровыми зимами не слишком привечала таких священных зверей.
Сорокапятилетний Богдо-гэгэн мерил шагами комнату в своей резиденции. Теократический владыка Монголии, словно ребенок, не мог дождаться встречи со слоном.
Как только забрезжил рассвет, Богдо-гэгэн велел седлать коней и в сопровождении эскорта поскакал в степь — встречать долгожданного гостя.
Наконец впереди показался силуэт зверя, укутанного в стеганую попону. Рядом рысили всадники, казавшиеся совсем маленькими.
По правде сказать, слон был не столь уж велик. И скорее коричневат, чем бел.
Но это не омрачало счастья Богдо-гэгэна. Привстав в стременах, он разглядывал чудесного зверя. На смуглом лице под меховой опушкой шапки сияла радостная улыбка.
Слона для Богдо-Гэгэна купило посольство из Монголии в 1913 году. Его приобрели в русском цирке за 22 тысячи рублей, весьма внушительную сумму по тем временам. Достаточно сказать, что эти деньги были взяты из полученного от Российской империи займа и составляли его половину.
Доставляли слона из Красноярска. Его путешествие заняло почти год. Три месяца драгоценный зверь добирался на поезде. А потом еще восемь месяцев путешествовал своим ходом, с перерывом на зимовку.
Богдо-Гэгэн, вообще любивший экзотических животных, обеспечил слону царскую жизнь. Для него построили специальный вольер, который обогревали зимой. Следили за слоном три буддистских монаха и самый высокий человек в Монголии, Великан Гонгор (на фото).
За один прием пищи слон Богдо-Гэгэна съедал 21 пирог (видимо, приготовленные на пару манты), килограмм топленого масла и 3 ведра красных слив.
Цирковой опыт помогал зверю с честью выдерживать участие в праздниках и церемониях. Попоны и украшения слона с буддистскими символами я видел в музее, которым стала бывшая ургинская резиденция Богдо-Гэгэна.
Там же находится довольно странный манекен. Буквально передняя часть слона в натуральную величину, выступающая из стены. Видимо, на целого слона просто не хватило места в тесном зале зимней резиденции.
Увы, слон Богдо-Гэгэна прожил недолгую по меркам этих животных жизнь. Он умер в 1926 году, через два года после смерти своего хозяина.
Panfilov FM
#ярчемифов #творческое_фм
Богдо-гэгэн, светлейший и святой Владыка, Возвышающий веру, осчастливливающий живущих Джебдзун-Дамба-хутухта, сгорал от нетерпения.
Настоящий слон, его собственный слон!
Известно, что всякий правитель должен обладать семью великими драгоценностями. Слон — одна из таких драгоценностей, воплощение мудрости. Белый слон снился матери Будды, прежде чем она родила своего великого сына.
Еще в детстве будущего Богдо-гэгэна VIII, тогда — маленького сына тибетского чиновника, было не оторвать от фигурок слонов, которых он предпочитал другим игрушкам.
Но прежде Монголия с ее суровыми зимами не слишком привечала таких священных зверей.
Сорокапятилетний Богдо-гэгэн мерил шагами комнату в своей резиденции. Теократический владыка Монголии, словно ребенок, не мог дождаться встречи со слоном.
Как только забрезжил рассвет, Богдо-гэгэн велел седлать коней и в сопровождении эскорта поскакал в степь — встречать долгожданного гостя.
Наконец впереди показался силуэт зверя, укутанного в стеганую попону. Рядом рысили всадники, казавшиеся совсем маленькими.
По правде сказать, слон был не столь уж велик. И скорее коричневат, чем бел.
Но это не омрачало счастья Богдо-гэгэна. Привстав в стременах, он разглядывал чудесного зверя. На смуглом лице под меховой опушкой шапки сияла радостная улыбка.
Слона для Богдо-Гэгэна купило посольство из Монголии в 1913 году. Его приобрели в русском цирке за 22 тысячи рублей, весьма внушительную сумму по тем временам. Достаточно сказать, что эти деньги были взяты из полученного от Российской империи займа и составляли его половину.
Доставляли слона из Красноярска. Его путешествие заняло почти год. Три месяца драгоценный зверь добирался на поезде. А потом еще восемь месяцев путешествовал своим ходом, с перерывом на зимовку.
Богдо-Гэгэн, вообще любивший экзотических животных, обеспечил слону царскую жизнь. Для него построили специальный вольер, который обогревали зимой. Следили за слоном три буддистских монаха и самый высокий человек в Монголии, Великан Гонгор (на фото).
За один прием пищи слон Богдо-Гэгэна съедал 21 пирог (видимо, приготовленные на пару манты), килограмм топленого масла и 3 ведра красных слив.
Цирковой опыт помогал зверю с честью выдерживать участие в праздниках и церемониях. Попоны и украшения слона с буддистскими символами я видел в музее, которым стала бывшая ургинская резиденция Богдо-Гэгэна.
Там же находится довольно странный манекен. Буквально передняя часть слона в натуральную величину, выступающая из стены. Видимо, на целого слона просто не хватило места в тесном зале зимней резиденции.
Увы, слон Богдо-Гэгэна прожил недолгую по меркам этих животных жизнь. Он умер в 1926 году, через два года после смерти своего хозяина.
Panfilov FM
#ярчемифов #творческое_фм
Бронзовые рыцари грозят крохотными копьями, кони в цветистых попонах фыркают и храпят, гулко бьют о столешницу металлическими копытами. Оранжевый мяч — ярок, будто закатное солнце — колышется и подпрыгивает над столом.
Маленький Маттеус бредит в объятиях ветрянки.
В комнате душно, покрытому сыпью мальчику кажется, будто сам воздух плавится и дрожит. Он хнычет, разметавшись на кровати.
Рядом сидит сестра, мурлычет песенку, мерно помахивает метелкой веера над пылающей головой Маттеуса.
Ему еще не исполнилось и четырех лет. А вот сестрица Бербель уже выглядит взрослой девушкой и наряжена почти как их мать, не в детские одежки Маттеуса.
Она следит за больным, которого лихорадит. Прислушивается к неровному дыханию, готовая, если что, дернуть за синюю кисть с колокольчиком и позвать на помощь слуг.
Взгляд страдальца возвращается к бронзовым рыцарям на столе, готовым сойтись в конной сшибке.
Маттеус словно слышит голос отца, который ворчит, что в турниры стоит играть будущим рыцарям, а не мастерам и купцам. Про себя Маттеус решает, что когда-нибудь обязательно будет щеголять в сверкающих латах и гарцевать на коне с копьем в руках.
И действительно, доспехи Маттеус Шварц еще примерит. Хотя и не как рыцарь, а в городском ополчении родного Аугсбурга.
Конечно, спустя годы преуспевающий счетовод на службе Фуггеров не сможет вспомнить то, что происходило с ним в августе 1500 года. Ведь было ему всего-навсего три года и шесть месяцев.
Но, слушая рассказы родных, словно заново воссоздаст забытое воспоминание. И снова перед глазами замаячат фигурки рыцарей.
Художник, Нарцисс Реннер, внимательно слушает и делает пометки испачканными в красках пальцами. Реннер знает, насколько необычный заказчик требователен к деталям миниатюр, на которых предстает его жизнь.
А о том, что игрушечные рыцари — забава, достойная мальчиков, напишет ни много ни мало сам император Максимилиан I Габсбург. В своей завуалированной биографии, рыцарском романе «Белый Король».
Другие мои тексты про «Книгу нарядов» Маттеуса Шварца доступны по тегу #книганарядов
На фото:
- Игрушечный рыцарь, Европа, 13-14 век; Художественный музей Уолтерса, Балтимор
- Игрушечные рыцари, Иннсбрук, около 1500 года; Музей истории искусств, Вена (фото обложки книги о турнирах из моей библиотеки)
#арсенал_фм #ярчемифов #творческое_фм
Panfilov FM
Маленький Маттеус бредит в объятиях ветрянки.
В комнате душно, покрытому сыпью мальчику кажется, будто сам воздух плавится и дрожит. Он хнычет, разметавшись на кровати.
Рядом сидит сестра, мурлычет песенку, мерно помахивает метелкой веера над пылающей головой Маттеуса.
Ему еще не исполнилось и четырех лет. А вот сестрица Бербель уже выглядит взрослой девушкой и наряжена почти как их мать, не в детские одежки Маттеуса.
Она следит за больным, которого лихорадит. Прислушивается к неровному дыханию, готовая, если что, дернуть за синюю кисть с колокольчиком и позвать на помощь слуг.
Взгляд страдальца возвращается к бронзовым рыцарям на столе, готовым сойтись в конной сшибке.
Маттеус словно слышит голос отца, который ворчит, что в турниры стоит играть будущим рыцарям, а не мастерам и купцам. Про себя Маттеус решает, что когда-нибудь обязательно будет щеголять в сверкающих латах и гарцевать на коне с копьем в руках.
И действительно, доспехи Маттеус Шварц еще примерит. Хотя и не как рыцарь, а в городском ополчении родного Аугсбурга.
Конечно, спустя годы преуспевающий счетовод на службе Фуггеров не сможет вспомнить то, что происходило с ним в августе 1500 года. Ведь было ему всего-навсего три года и шесть месяцев.
Но, слушая рассказы родных, словно заново воссоздаст забытое воспоминание. И снова перед глазами замаячат фигурки рыцарей.
Художник, Нарцисс Реннер, внимательно слушает и делает пометки испачканными в красках пальцами. Реннер знает, насколько необычный заказчик требователен к деталям миниатюр, на которых предстает его жизнь.
А о том, что игрушечные рыцари — забава, достойная мальчиков, напишет ни много ни мало сам император Максимилиан I Габсбург. В своей завуалированной биографии, рыцарском романе «Белый Король».
Другие мои тексты про «Книгу нарядов» Маттеуса Шварца доступны по тегу #книганарядов
На фото:
- Игрушечный рыцарь, Европа, 13-14 век; Художественный музей Уолтерса, Балтимор
- Игрушечные рыцари, Иннсбрук, около 1500 года; Музей истории искусств, Вена (фото обложки книги о турнирах из моей библиотеки)
#арсенал_фм #ярчемифов #творческое_фм
Panfilov FM
Как вырастить для себя мужа-императора?
Это в буквальном смысле удалось женщине, жившей в монгольских степях во второй половине XV-начале XVI века. Прозвище “Мудрая”, которое обычно сопровождает ее имя, показывает, какое уважение к ней испытывают потомки.
Единственная дочь Чоросбай-Тэмур-чинсана, правителя тумэтов и энгудов, Мандухай не только умела читать и писать, но и хорошо ездила верхом и стреляла из лука.
В семнадцать лет она вышла замуж за Мандуул-хана, которому родила двух дочерей. Мандухай пользовалась большим расположением мужа, чем бездетная старшая жена, но в 1479 году внезапно стала вдовой.
Не имевшая наследников ханша привечает малолетнего сироту Бату-Мункэ. Этот пятилетний прыщавый мальчик был не просто потомком Чингисхана. Он еще и являлся единственным на тот момент наследником монгольской династии Юань, которую основал внук Чингисхана, Хубилай.
Вдова Мандуул-хана решила вырастить мальчика и в будущем выйти за него замуж, отказав другим претендентам.
Так и вышло.
Когда Бату-Мункэ исполнилось девятнадцать лет, Мандухай-хатун стала его женой. На тот момент ей было 34 года.
До этого бесстрашная женщина от имени Бату-Мункэ посылала воинов в походы и одерживала победы, лично возглавляя конный отряд. А после совершеннолетия и брака провозгласила юного мужа Великим ханом Монгольской империи династии Юань.
Бату-Мункэ, принявший титул Даян-хан (монг. даян значит «всеобщий»), стал могущественным правителем, на время объединившим монголов.
Мандухай-хатун продолжала участвовать в его походах и битвах, даже во время беременности. Она родила мужу семь сыновей (из них — три двойни) и является предком большинства ныне живущих монгольских чингисидов по отцовской линии.
В монгольской традиции образ Мандухай-хатун имеет почти легендарные черты. Конечно же, в масскульте без нее тоже не обошлось — в 1988 году в Монголии сняли фильм по одноименному роману "Мудрая княгиня Мандухай" (Мандухай сэцэн хатан).
А манекены, изображающие Даян-хана и Мандухай-хатун, стоят в одном из музейных залов Улан-Батора, где я их и фотографировал.
Panfilov FM
#ярчемифов #киноистория
Это в буквальном смысле удалось женщине, жившей в монгольских степях во второй половине XV-начале XVI века. Прозвище “Мудрая”, которое обычно сопровождает ее имя, показывает, какое уважение к ней испытывают потомки.
Единственная дочь Чоросбай-Тэмур-чинсана, правителя тумэтов и энгудов, Мандухай не только умела читать и писать, но и хорошо ездила верхом и стреляла из лука.
В семнадцать лет она вышла замуж за Мандуул-хана, которому родила двух дочерей. Мандухай пользовалась большим расположением мужа, чем бездетная старшая жена, но в 1479 году внезапно стала вдовой.
Не имевшая наследников ханша привечает малолетнего сироту Бату-Мункэ. Этот пятилетний прыщавый мальчик был не просто потомком Чингисхана. Он еще и являлся единственным на тот момент наследником монгольской династии Юань, которую основал внук Чингисхана, Хубилай.
Вдова Мандуул-хана решила вырастить мальчика и в будущем выйти за него замуж, отказав другим претендентам.
Так и вышло.
Когда Бату-Мункэ исполнилось девятнадцать лет, Мандухай-хатун стала его женой. На тот момент ей было 34 года.
До этого бесстрашная женщина от имени Бату-Мункэ посылала воинов в походы и одерживала победы, лично возглавляя конный отряд. А после совершеннолетия и брака провозгласила юного мужа Великим ханом Монгольской империи династии Юань.
Бату-Мункэ, принявший титул Даян-хан (монг. даян значит «всеобщий»), стал могущественным правителем, на время объединившим монголов.
Мандухай-хатун продолжала участвовать в его походах и битвах, даже во время беременности. Она родила мужу семь сыновей (из них — три двойни) и является предком большинства ныне живущих монгольских чингисидов по отцовской линии.
В монгольской традиции образ Мандухай-хатун имеет почти легендарные черты. Конечно же, в масскульте без нее тоже не обошлось — в 1988 году в Монголии сняли фильм по одноименному роману "Мудрая княгиня Мандухай" (Мандухай сэцэн хатан).
А манекены, изображающие Даян-хана и Мандухай-хатун, стоят в одном из музейных залов Улан-Батора, где я их и фотографировал.
Panfilov FM
#ярчемифов #киноистория