Меря, мари и татары в Трёхлетней войне 1467 - 1469 гг. Москвы с Казанью.

Недавно мы вспоминали дату 2 октября 1552 года, когда после сорокадневной обороны пала Казань. Как написал коллега @sublimeporte: «предыстория падения Казани - это очень важная и поучительная тема». Одной из важных вех этой предыстории была Трёхлетняя война Москвы с Казанью в 1467 - 1469 гг.

В ходе этой кампании, помимо баталий московитов собственно с татарами, казанского похода на Вятку и её перехода под покровительство Казани, похода московитов на Казань 1469 года, возвращения казанцами города-крепости Курмыша, шли жестокие схватки на других направлениях, в частности в Галиче Мерьском, на Унже и Ветлуге.

Полностью сломить восточных костромских мерян в ходе этой войны В.К. Московское не смогло. Хотя, часть их земель была покорена и обезлюдена. Беженцы оттуда ушли в основном к марийцам на Ветлугу, и частью ещё дальше, вплоть до Вятки, в р-н Кокшарова (Котельнич) и Кукарки (Советск).

Восточные костромские меря были потеснены в Трёхлетню войну 1467-1469 гг.. Вновь, ещё более, в 1530-х - 1540-х годах. И окончательно взяты под контроль - только после падения Казани в 1552 году и учреждения на финно-угорских землях Северо-Востока Московского царства "Опричнины" в 1565 году, закрепившей полное покорение исторических мерянских земель.

Подробнее об этом читайте в материале ивановского историка Василия Малышева - https://www.merjamaa.ru/news/merja_mari_i_trjokhletnjaja_vojna/2020-10-21-1501

Коллеги, @sublimeporte @neaysin @tsarofkazan @uralistica_com @ShaltayBabay @tpolit @astrakhanistan @orda_urda возможно вам будет интересно.

#татары #марийцы #меря #казанскоеханство #московия #меровия

«История мерянского народа». Введение.

👆

«История мерянского народа» — первое комплексное описание истории народа Меря, исторических мерянских земель (ИМЗ) и нашего региона — Верхневолжья со времен верхнего палеолита до наших дней. Появление подобной работы давно назрело, поскольку этно-исторический регион Верхневолжья в культурном отношении составляет один организм. Этот труд призван свести усилия учёных и, так же, энтузиастов по изучению родного края из нескольких областей в единое повествование. Акцент в нем сделан на мерянском аспекте этно-культурной и социально-политической истории нашего края. На раскрытии значимости мерянского наследия для правильного понимания различных процессов в российской истории, и на раскрытии потенциала мерянского культурного наследия для дальнейшего развития Верхневолжья.

Без изучения, знания и динамичного развития региональных культур невозможно и общее развитие нашей страны. В каждом регионе источник развития имеет свои особенности, только с учётом и поддержкой этих особенностей возможно органичное развитие России.

Народ Меря стал значимым компонентом при становлении великороссов, а потомки меря сыграли ведущую роль в социально-экономических процессах на Верхневолжье XIX – начале XX веков. Подобные факты имеют ключевое значение для правильного понимания текущей ситуации и нашего будущего. Однако, отдельным личностям это не по нраву. Они пытаются отвергать реальность и убеждать людей в отсутствии какого либо значения мерянской составляющей для русской истории. В этой работе постараемся развеять искажения этих «горе-историков» и прочих «блогеров» в отношении народа Меря. Для краеведов же и любителей, надеемся, эта работа станет справочным пособием для дальнейшего самостоятельного изучения мерянского наследия. В книге будет дан обзор ключевых источников и исследований по мерянской теме, а так же – методическое приложение для краеведов.

О народе Меря мы впервые узнаём от историка готов Иордана (VI век). Поэтому, о собственно мерянской истории мы можем говорить не ранее этого времени. Однако, понятно, что предыстория народа имеет куда более глубокие корни. Мы попытаемся проследить их в части этой работы, посвящённой археологии Верхневолжья. Временами реконструкции археологов походят на детектив и триллер, а временами – на мистическую сказку. Люди разных племён приходили на наши земли, но каждый из них оставил на ней свой след, и хоть немного – и свою «кровь». Земля всё помнит. И мы всех почтим своим вниманием.

В обзоре гипотез происхождения финно-угров и собственно мерян будут привлечены данные как по археологии, так по антропологии, генетике и лингвистике. Здесь нас ждёт немало удивительного. Автор этих строк первым обратил внимание на переклички, а иногда и прямые соответствия терминов мерянского языка и… маньчжурского! Впрочем, не только. Тема немного спекулятивная, но увлекательная. Впрочем, здесь мы всё же останемся в рамках приличий.

В целом, этот труд не только компиляция сведений из работ других авторов, но и, в значительной части, – собрание моих собственных статей по мерянской истории, основанных, в том числе, на материалах, собранных в этнографических экспедициях 1980-2010 годов. На глубокую проработку отдельных традиционных в отечественной истории тем я не претендую. Здесь они даются обзорно, в качестве фона. Больше внимания уделено теме этно-культурных и социально-культурных процессов. Сделана попытка подать взгляд «простого народа» на те или иные исторические события и процессы в истории России.

Меря ила – маза тола!

Василий Малышев (Васка Шёмтолгай) Февраль 2024.

Книга публикуется по платной подписке в Boosty — Merjamaa.Ru.

ЧИТАТЬ — «ИСТОРИЯ МЕРЯНСКОГО НАРОДА». ЧАСТЬ 1. АРХЕОЛОГИЯ ВЕРХНЕВОЛЖЬЯ. ПАРАГРАФ 1: ВЕРХНИЙ ПАЛЕОЛИТ.

#меря #история #краудфантинг

Марийцы (меря) в Московском крае. По следам преданий.

Уважаемый канал ДНК-регион: Рязано-окцы Мещера Рязань Галинды Мурома напомнил, что Кучка не единственный легендарный дорюриковский правитель Московского края. Согласно одной марийской легенде современными московскими и владимирскими землями владел князь Канай, а владения его соседа Кронуша распространялись на костромские, ярославские.

Существует целый пласт марийских легенд и преданий, записанных марийским этнологом В.А. Акцориным согласно которым предки марийцев состояли из двух этнических групп. Одна переселилась на нынешнюю территорию по Волге с запада, другая — с востока, со стороны Казани.

Мотив переселения с запада встречается у северно-западных и горных марийцев. Марийцы западной и северо-западной части этнического ареала имеют много общего в антропологическом и лингвистическом отношениях, до эпохи переселения они, по-видимому, были единой этнической группой с единым языком.

Эпические произведения западных, северо-западных и волжских групп марийцев показывают конкретные места, где жили их предки до массового переселения на современную территорию: районы Москвы, Твери, Ярославля, Клязьмы, Мурома. Информаторы указывают и время переселения предков марийцев со стороны запада — начало христианизации.

В части предании предпринята попытка этимологизировать слово «Москва» из марийского языка: оно якобы происходит от «маска» — «медведь», объясняется это тем, что там этот зверь был убит или же тем, что древние предки, переселившиеся туда из Финляндии, обнаружили «маска вынем» (берлогу). По другой версий слово выводят из марийского «маска ава» — «медведица».

Упоминаются и исторические личности, связанные с Москвой. Например, в одном из преданий говорится, что на месте Москвы марийцы заложили город, но средств на его постройку не хватило. Деньги дал богатый человек Ыван Калта (Иван — Денежный Мешок). Город был построен с его помощью и назван москвой по названию реки Маскаэнер («Медвежья река»). Русские назвали Ивана по-своему — Калита.

Существенно в этих преданиях то, что предки обитали в Верхнем и Среднем Поволжье, соседствовали с разными народами и имели с ними различные но характеру контакты. Основной же причиной переселения, представляется, послужили внешние и внутренние противоречия, вызванные началом феодализации среди марийцев и окружавших их народов. Это прослеживается в легендах «О царе Ханаяне и его князьях», записанной в 1930-х годах исследователем марийской религии И.В. Зыковым.

Легенды примечательны тем, что в них присутствует тема социальнополитического, военного и религиозного объединения древнемарийских племен с прибалтийскими, пермскими и волжскими финнами:

«На Москве сидел в то время царь наш и князь Ханаян, а сын его Омельян был в Перми, а в большой Ямбургской крепости (ныне г.Кингисепп Ленинградской области) сидел богатырь наш Тач, на Яранске сидел князь Мамай, а у нас здесь, в городке Пижанке (ныне г.Советск Кировской области)..., сидел князь Пивик..., а в Васильсурске были три князя - три брата Арталоф, Салаоф, Каралоф. И был над всеми бог Кугу-Юмо, которому в жертву приносили самого лучшего жеребенка, а над всеми князьями был самый большой князь Ханаян»

— Зыков, 1932.

См.: Что значат имена мерянских племенных вождей.

Подчеркивается богатство и сила Ханаяна: он имел несколько тысяч хорошо вооруженных и храбрых воинов, табуны лошадей, стада рогатого скота, овец, гусей, уток. Он представлен как крупный феодальный правитель, сконцентрировавший большое богатство и объединивший огромную территорию от Камы до Прибалтики. Мотив былой концентрации племен вокруг московской территории идентичен мотиву переселения предков марийцев с запада.

Продолжение 👇

#меря #марийцы #прибалтийскиефинны #история

Меря, марийцы и прибалтийские финны. Историко-культурный контакт.

☝️Начало. Сопоставление мотивов преданий о переселении марийцев с запада с другими материалами фольклора, этнографии, языка, топонимии показывает: между предками марийцев и прибалтийскими финнами существовал историко-культурный контакт. Он мог иметь место на территории, которую занимала меря.

Вопрос об общности марийцев и мери может быть решен на основе изучения контактов между финскими волжскими и прибалтийскими племенами.

Эстонский археолог Х.А. Моора, сопоставляя их материалы, писал, что предки ливов были связаны с волжскими финнами через посредство племен, обитавших вдоль Даугавы (Моора, 1956). Л.Е.Ефимова доказала, что у прибалтийских финнов, мери, муромы, марийцев и мордвы были единые принципы ткачества (Ефимова, 1966). Это подтвердили исследования С.В. Ошибкиной, которая, изучив ткани из Могильника Пески на берегу Белого озера в Вологодской области, пришла к выводу, что ткани саржевого переплетения типичны не только для мери, муромы, мордвы, марийцев, прибалтийских финнов, но и для веси (Ошибкина, 1973).

Ткачество прибалтийских и волжских финнов отличалось от древнепермского, древнеугорского, славянского, эта технологическая общности могла существовать лишь при тесном соседстве племен, а его возможность предполагал П. Аристэ. Он считал, что связь прибалтийских и волжских финнов продолжала существовать, пока меря находилась в соседстве со всеми ими (Аристэ, 1956). Она была связующим звеном между двумя группами народов.

Вопрос о зоне контактов финно-угорских племен помогают решить археологические находки, сделанные по Вычегде, Сухоне, Югу, Костроме, верховьям Ветлуги, устью Вычегды: они сочетают элементы, принадлежащие вепсам, марийцам, мере, пермским народам (Савельева, 1971). О непосредственном контакте костромской мери с ветлужскими марийцами пишет и Е.И. Горюнова (Горюнова, 1961).

Родственная связь мерянских племен с марийцами прослеживается в лексических параллелях, относящихся к материальной и духовной культуре марийцев и вепсов. См.: Меря, мари, балты и прибалтийский финны. Этнолингвистика.

Этнография религии.

Обнаруживается сходство и религиях. У горных марийцев жрец назывался «арвуй», у карел, эстонцев и вепсов «arvi» (в новгородских поучениях против язычества упоминаются чудские «арбуи»). Генетически связаны обрядовые игры, драматизорованные действия, святочные маски марийцев, мордвы, карелов, эстонцев, вепсов (Акцорин, 1972). Это говорит о том, что общими были земледельческие календарно-обрядовые культы, мифологические образы, воззрения и поверья на основе почитания предков.

Марийцы верили, что начинающая прясть девочка, если хочет этому научиться быстро и хорошо, должна в полночь прясть вместе с выходящей из подполья старухой-пряхой. Та же тема присутствует в вепской сказке: из-под пола ночью выходит старуха, чтобы прясть вместе с хозяйкой (Зайцева, Муллонен, 1969). Сходные образы распространены в новогодних представлениях русского населения Костромы, Галича-Мерьского, Дмитровского района Московской области (Зернова, 1932), известны в Нижегородском и Марийском Поветлужье.

Духи покровительницы прядения и ткачества восходят к дославянскому периоду, прослеживаются в эпосе эстонцев и финнов. У марийцев и вепсов он имеет ярко выраженные патриархальные черты — это мифологический женский образ, домашнее божество, возникающее с переходом от кочевого образа жизни к оседлости, к земледелию с ткачеством и прядением у женщин.

Общие образы, характерные также для прибалтийских финнов, содержит и марийская народная демонология. Злой дух «пери» известен у карелов, финнов и восточных марийцев.

Сходные генетические черты проявляются и в похоронном и поминальном обрядах, В рязанских (Ефименко, 1937), муромских (Городцов, 1916), литовских (Куликаускас, 1952) могильниках 1 тыс. н.э. имеются богатые убором конские сбруи, что свидетельствует о культе коня и воина-конника.

Цитируется по В.А. Акцорин «Прошлое марийского народа в его эпосе», 2000.

#меря #марийцы #прибалтийскиефинны #история