К Сталину в кабинет входит секретарь Поскребышев.
Сталин: Что там, Сандро?
Секретарь: Поздравления, Иосиф Виссарионович.
Сталин: От кого?
Серетарь: От Общества Воинствующих Безбожников
Сталин: Читай.
Секретарь: Дорогой Иосиф Виссарионович! Позвольте сердечно поздравить вас с юбилеем. ОВБ готово прийти на творческий вечер в честь вашего дня рождения. Однако нас беспокоит наличие в программе выступления Общества Витийствующих Треножников (ОВТ). Эти махровые реакционеры оскорбляют нас одним своим присутствием. В их произведениях тайно скрыт буржуазный подтекст. Некоторые члены общества замечены в симпатии к кап.странам, а глава общества товарищ Я и вовсе посещает церковь! Так что, простите, но мы не придем.
Сталин: Что там у них случилось?
Секретарь: Старая вражда. Глава ОВТ обвинил главу ОВБ в графомании. В ответ глава ОВБ плюнул на спину главе ОВТ. Но, как выяснилось позже, дело было в жене главы ОВБ, которая изменяла ему с главой ОВТ. А глава ОВБ...
Сталин: Довольно. Что там еще?
Секретарь: Поздравление от ОВТ.
Сталин: Читай.
Секретарь: Дорогой Иосиф Виссарионович! Шлëм Вам наш горячий треугольный привет и поздравления! В этом мире геометрических фигур - ваша самая значительная! Вы - солнце трудового народа! Но лик ваш заслоняют от нас облака уродливого Общества Воинствующих Безбожников (ОВБ), которые воюют не с религиозными пережитками, а с молодым советским искусством! Того и гляди они примерят на себя поповские рясы. Быть на одном творческом вечере с этими лицемерами и ханжами считаем для себя оскорбирельным. Простите, не придем.
Сталин (раскуривая трубку): Что еще?
Секретарь: Поздравления.
Сталин: Давай тезисно.
Секретарь: Союз писателей-пулеметчиков (СОПИП) не придет из-за наличия в программе вечера Клуба поэтов-артилеристов (КЛУПАР). Фронт боевых подруг (ФРОБОП) отказывается участвовать из-за Содружества красных мотоциклистов (СОКМОТ). Многие жалуютсяся на участие в вечере БОПОФИКПА.
Сталин (удивленно поднимая бровь): Это что за зверь?
Секеретарь: Бойцы поэтического фронта, идущие к победе коммунизма. Они, кстати, тоже не остаютсяся в долгу.
Сталин: Что еще?
Секретарь: Большое количество личных писем от глав перечисленных организаций.
Сталин: Что в них?
Секретарь: Поздравления и взаимные доносы. Призывы расформировать организации обидчиков.
Сталин: На вечер вообще кто-нибудь придет?
Секретарь: Да!(роется в бумагах) Вот! Нашел! Молодежный клуб самодеятельной песни ..."Маячок"!
Сталин: Только поздравления? Без доносов?
Секретарь: Точно так.
Сталин: Ты посмотри, Сандро, посмотри. Может в письмах есть донос? Дело-то важное.
Секретарь (долго роется в пачке писем): Никак нет, товарищ Сталин.
Сталин (поднимается, подходит к окну): Ну что ж. Мы должны исполнять желания советских граждан. Коллектив Маячка наградить государственной премией. Руководителю коллектива дать орден Трудового Красного Знамени. Остальных - расстрелять.

О былом
Девяностые ушли, перестроили Смоленку.
От шалманов и ларьков не осталось и следа.
Только "Горца", только Qake, только сиськи Боло Енга
С непонятною тоскою вспоминаю иногда.
Там, где лопал я хот-дог, гладил девушкам коленки -
Дорогие бутики и кошерное винцо,
На плакате - вот те на - вижу сиськи Боло Енга!
Присмотрелся - ни фига! Это, блин, Анита Цой!
Сердце жаждет перемен, даже требует, чего там!
Только в памяти моей сохранились до сих пор:
Горец с шашкой наголо, терпкий запах креозота,
И неловкий первый секс под кино "Кровавый спорт".

Дочь готовит блинчики:

Дочь: Папа! Пап? Какое масло для блинчиков взять?
Я: Сливочное. Оно в магазине продается. Вместе с красной икрой, которую ты должна купить.
Дочь: Ну, пап! Хорош прикалываться! Из этих какое взять?
(Достает из ящика бутылки с оливковым маслом, виноградным и бальзамическим уксусом)
Я: Вот это вот уксус. И это - тоже. А это - оливковое масло. Что подсказывает логика?
Дочь: А как определить что это уксус?
Я: Вот тут на этикетке написано "Ук-сус"
Дочь: Пап, не душни!

В Независимой газете вышла моя статья "Чудо в быту и на производстве", посвященная интеграции волшебной сказки в советскую действительность. https://www.ng.ru/ng_exlibris/2024-02-21/12_1213_miracle.html

Какой кулик не гадил перед сном
В необозримом поле новостном?

Традиционный пост-афиша моих грядущих выступлений в Москве

В международный женский день
Ношу ромашки в бороде.

Ну что, друзья! Как говорится: тадам! Начинаем новый сезон Эголокации. В этот раз будем больше гулять и даже сходим к кондитеру :). Благо календарь позволяет. То есть будет не только эго, но и геолокация. Зарегиться можно здесь: https://pushkinmoslib.timepad.ru/event/2811002/

Жду всех в воскресенье 17 марта в 16:00 в библиотеке-читальне им. А.С.Пушкина, Пушкинский зал

Младшему другу
Присели за стол. Ну, что там? Давай-рассказывай.
Ты точно как я, но только другой, вчерашний.
А если по правде, то мы совершенно разные.
Порою настолько, что даже бывает страшно.
Дело здесь ни в принципах и ни в культурном коде,
Эта история не так уж и напрягает.
Только кажется мне, что земля, по которой ходим,
У меня - одна, а у тебя... вот совсем
другая!
И этот Арбат, и птицы, и огоньки,
И даже официант по имени Джанибек,
Как будто нам светят разные маяки,
О разном грустит и плачет весенний снег.
И если с тобою сейчас замахнем по сто,
И выдохем резко до чертиков в переносице,
То запах земли, будоражащий и густой,
По-разному в ноздри твои и мои попросится.
Но ты ведь не пьешь, ты куришь кальян на дыне,
Плывет между нами густое дынное марево.
Ты это не я, то я - то не я, то ты не...
Мы лучше всего научились недоговаривать,
Как нам завещал хохочущий доктор Ливси,
Язык за зубами, а зубы стучат от холода,
От долгих прогулок случаются игры в бисер,
Рождаются два непохожих безлюдных города.
Мигать сфетофорами, в парках встречать весну,
Гудеть проводами, водою журчать по лестницам,
И я понимаю, что если сейчас усну,
То мир не исчезнет, а только слегка изменится.
А если же я растаю, как дынный дым
Бамбуковой трубки большого седого бога,
Мир станет твоим, наконец, до конца твоим.
Лишь только Арбат и птицы - мои немного.

Друзья! Если у вас есть возможность, проголосуйте, пожалуйста, за мой канал https://t.iss.one/boost/nickodinzov

Спуск к реке
Вдоль стен монастыря и магазина Zara
Проветриться к реке шагаю от пивной.
Готический собор похож на бронтозавра
С неровной чешуëй из серых валунов.
От камня мостовой до ворона на ветке
Здесь каждая деталь впечатана в ландшафт.
В витрине золотой грустят марионетки,
И старые часы привычно не спешат,
А как начнут звонить, так тут уж время вышло
Укладывать в футляр трамваи и мосты,
Лукавый лицедей на черепичной крыше
Примерит скорбный вид, копируя святых.
Он не приемлет клир, не следует канонам,
Но рваный плащ его до странности крылат,
И, словно лития тугому небосклону,
В преддверии грозы бубенчики звенят.
Танцует лицедей. Коленца всë фривольней,
И авангард дождя уже вступает в бой,
И колокол-титан на старой колокольне
Под громовой раскат ударит сам собой.
И люди потекут, так будто мир расколот
По улице к реке, подобные воде,
Покуда в землю бьет грозы тяжелый молот,
Укрыться по углам, не зная кто и где.
Но вот прошла беда, умчалась туча прочь и
Зеваки пьют глинтвейн и кушают гуляш,
Забыв о том, что мир обманчив и непрочен,
И всяк его легко упрячет в саквояж.
Кораблик-старичок отчалит от причала,
Проказник-лицедей с лица стирает грим.
Пародия на жизнь милей оригинала.
Пародия на смерть не терпит пантомим.