Forwarded from Political Animals
Политическая оппозиция в ссылке. Чьи интересы она отстаивает?
Jan Esberg, Alexandra A. Siegel
Политическое изгнание — это мощный инструмент давления на оппозицию. Оказавшись за пределами странами, её представители теряют прежние рычаги давления на режим и не могут активно участвовать в политической жизни своей страны.
На постсоветском пространстве этот феномен приобрел особый масштаб после протестов в Белоруссии в 2020 году, а затем и массового исхода граждан России в 2022 году после начала конфликта России с Украиной. Огромное количество оппозиционеров оказались за пределами своих стран, но, тем не менее, продолжили вести политическую деятельность. Многие наблюдатели заметили, что политики в изгнании как Светлана Тихановская и ряд других российских политиков агитировали Запад вводить санкции против своих стран — а некоторые даже выступали за военную интервенцию.
Является ли такое поведение типичным или необычным? Ведут ли себя так только политики с постсоветского пространства?
Ученые из Пенсильванского университета утверждают, что нет. Они провели исследование венесуэльской оппозиции и выяснили, что многие деятели оппозиции в изгнании как, например, Хуан Гуайдо, теряют связь с родиной и начинают больше ориентироваться на население принимающей страны и международную аудиторию.
Исследователи провели свое исследование, изучая тональность и смысловую нагрузку 5 миллионов постов 357 деятелей в изгнании в X (бывший Twitter) с 2013 года. Их методика довольно проста: в качестве независимой переменной они взяли статус оппозиционера (покинувший или не покинувший страну), а в качестве зависимой переменной — количество постов на определенную тематику (санкции, военное вмешательство, местные проблемы и пр.)
Что в итоге вышло: ⬇️
◾️У оппозиции в изгнании спустя 2 месяца после отъезда из Венесуэлы резко выросло количество твитов с призывами к иностранным правительствам принять меры в отношении враждебного оппозиционерам режима. Среди этих мер: санкции, дипломатическое давление и военные интервенции.
◾️Изгнанные политики все больше ориентируются на международную аудиторию и игнорируют проблемы жителей родной страны. Количество твитов с обсуждением внутренних проблем после изгнания сократилось в 2 раза.
◾️Оппозиционеры переходят от умеренной к ультракритической позиции в отношении правящего режима. Например, венесуэльские политики делают особый акцент на связь режима Мадуро с бизнесом картелей.
Конечно, нельзя утверждать, что данные постов из Twitter’а могут адекватно передать всю сложность настроений и позиций политиков в изгнании. Тем не менее, тех, кто активно следит за политической повесткой среди российской оппозиции, может поразить удивительное сходство между венесуэльскими и российскими оппозиционными политиками в эмиграции.
Отвечая на главный вопрос: многие деятели оппозиции вместо внутренней аудитории начинают ориентироваться и продвигать интересы принимающей страны и тщательно калибруют свою риторику, чтобы удовлетворять запросам международной аудитории. Внутренняя аудитория уходит на второй план, так как её поддержка больше не играет значительной роли.
Esberg, J., & Siegel, A. A. (2023). How exile shapes online opposition: Evidence from Venezuela. American Political Science Review, 117(4), 1361-1378.
#кратко
🔻Подпишись на Politicanimalis
Jan Esberg, Alexandra A. Siegel
Политическое изгнание — это мощный инструмент давления на оппозицию. Оказавшись за пределами странами, её представители теряют прежние рычаги давления на режим и не могут активно участвовать в политической жизни своей страны.
На постсоветском пространстве этот феномен приобрел особый масштаб после протестов в Белоруссии в 2020 году, а затем и массового исхода граждан России в 2022 году после начала конфликта России с Украиной. Огромное количество оппозиционеров оказались за пределами своих стран, но, тем не менее, продолжили вести политическую деятельность. Многие наблюдатели заметили, что политики в изгнании как Светлана Тихановская и ряд других российских политиков агитировали Запад вводить санкции против своих стран — а некоторые даже выступали за военную интервенцию.
Является ли такое поведение типичным или необычным? Ведут ли себя так только политики с постсоветского пространства?
Ученые из Пенсильванского университета утверждают, что нет. Они провели исследование венесуэльской оппозиции и выяснили, что многие деятели оппозиции в изгнании как, например, Хуан Гуайдо, теряют связь с родиной и начинают больше ориентироваться на население принимающей страны и международную аудиторию.
Исследователи провели свое исследование, изучая тональность и смысловую нагрузку 5 миллионов постов 357 деятелей в изгнании в X (бывший Twitter) с 2013 года. Их методика довольно проста: в качестве независимой переменной они взяли статус оппозиционера (покинувший или не покинувший страну), а в качестве зависимой переменной — количество постов на определенную тематику (санкции, военное вмешательство, местные проблемы и пр.)
Что в итоге вышло: ⬇️
◾️У оппозиции в изгнании спустя 2 месяца после отъезда из Венесуэлы резко выросло количество твитов с призывами к иностранным правительствам принять меры в отношении враждебного оппозиционерам режима. Среди этих мер: санкции, дипломатическое давление и военные интервенции.
◾️Изгнанные политики все больше ориентируются на международную аудиторию и игнорируют проблемы жителей родной страны. Количество твитов с обсуждением внутренних проблем после изгнания сократилось в 2 раза.
◾️Оппозиционеры переходят от умеренной к ультракритической позиции в отношении правящего режима. Например, венесуэльские политики делают особый акцент на связь режима Мадуро с бизнесом картелей.
Конечно, нельзя утверждать, что данные постов из Twitter’а могут адекватно передать всю сложность настроений и позиций политиков в изгнании. Тем не менее, тех, кто активно следит за политической повесткой среди российской оппозиции, может поразить удивительное сходство между венесуэльскими и российскими оппозиционными политиками в эмиграции.
Отвечая на главный вопрос: многие деятели оппозиции вместо внутренней аудитории начинают ориентироваться и продвигать интересы принимающей страны и тщательно калибруют свою риторику, чтобы удовлетворять запросам международной аудитории. Внутренняя аудитория уходит на второй план, так как её поддержка больше не играет значительной роли.
Esberg, J., & Siegel, A. A. (2023). How exile shapes online opposition: Evidence from Venezuela. American Political Science Review, 117(4), 1361-1378.
#кратко
🔻Подпишись на Politicanimalis
Forwarded from Political Animals
Nationalism matters
Есть такой термин в политической и исторической науке как «ирредентизм». Изначально он связан с движением итальянских националистов в XIX веке, которые стремились освободить якобы исконные итальянские земли, населенные преимущественно италоговорящим населением, от власти Австро-Венгрии.
Этот термин в последнее время часто используется в современной политической науке для анализа действий России против Украины. Однако большинство экспертов и аналитиков при анализе конфликтов предпочитает мыслить в русле «модели рационального игрока» (Rational actor model или RAM), где такие идеалистические факторы, как национализм обычно сбрасываются со счётов.
Ученый из американского Висконсинского университета в Мэдисоне Надав Шелеф в русле конструктивизма утверждает, что националистические настроения оказывают значительное влияние на вероятность начала военного конфликта. И доказывает это эмпирическим путем.
Он стал автором так называемой концепции «территориальность родины» (homeland territoriality). Шелеф утверждает, что с начала эпохи национализма территориальный статус различных земель приобрел буквально сакральный статус для многих идеологов национализма. Если раньше территория воспринималась больше как «культурный регион» (cultural region) — то есть место, откуда ты родом, где населению совершенно не важно, у какого государства в руках сосредоточен контроль над этой территорией — то теперь суверенитет над территорией стал играть ключевое значение.
Шелеф захотел узнать, какое влияние оказывает статус территории как родины для той или иной нации на вероятность вооруженных конфликтов между государствами. Для этой цели он проанализировал все двусторонние конфликты с 1945 по 1996 год, делая особый упор на те кейсы, где одна страна потеряла территорию, считавшую её частью своей родины и те, где такого статуса у утраченных территорий не было.
Он разделил эти конфликты на три типа:
▪️Агрессивные двусторонние конфликты (dyadic militarized interstate disputes или MIDs).
▪️Насильственные двусторонние конфликты ( violent dyadic MIDs)
▪️Двусторонние войны (dyadic wars).
В рамках первых до прямого столкновений между государствами так и не дошло несмотря на агрессивную и воинственную риторику; в рамках второго — были столкновения и жертвы, но до прямой войны дело не дошло; и, собственно, война, потери в которой достигли минимума 1 тыс.
Главный итог: потеря территории, которая считается частью родины для нации, с большей степенью вероятности приводит к началу конфликта между двумя государствами. Этот вывод в равной мере относится к трём типам конфликтов, которые были приведены выше.
Так что, как утверждает Нелеф, потеря территории, которая считается родиной для нации, может стать причиной — или, как минимум, внести значительный вклад в начало — конфликта. В национальную эпоху идея территориальности и суверенитета приобретает сакральный статус, что стало благодатной почвой для формирования ирредентизма, ведущего к войнам за возвращение утраченных земель.
Shelef, N. G. (2020). Homelands: Shifting borders and territorial disputes. Cornell University Press.
#кратко
🔻 Подпишись на Politicanimalis
Есть такой термин в политической и исторической науке как «ирредентизм». Изначально он связан с движением итальянских националистов в XIX веке, которые стремились освободить якобы исконные итальянские земли, населенные преимущественно италоговорящим населением, от власти Австро-Венгрии.
Этот термин в последнее время часто используется в современной политической науке для анализа действий России против Украины. Однако большинство экспертов и аналитиков при анализе конфликтов предпочитает мыслить в русле «модели рационального игрока» (Rational actor model или RAM), где такие идеалистические факторы, как национализм обычно сбрасываются со счётов.
Ученый из американского Висконсинского университета в Мэдисоне Надав Шелеф в русле конструктивизма утверждает, что националистические настроения оказывают значительное влияние на вероятность начала военного конфликта. И доказывает это эмпирическим путем.
Он стал автором так называемой концепции «территориальность родины» (homeland territoriality). Шелеф утверждает, что с начала эпохи национализма территориальный статус различных земель приобрел буквально сакральный статус для многих идеологов национализма. Если раньше территория воспринималась больше как «культурный регион» (cultural region) — то есть место, откуда ты родом, где населению совершенно не важно, у какого государства в руках сосредоточен контроль над этой территорией — то теперь суверенитет над территорией стал играть ключевое значение.
Шелеф захотел узнать, какое влияние оказывает статус территории как родины для той или иной нации на вероятность вооруженных конфликтов между государствами. Для этой цели он проанализировал все двусторонние конфликты с 1945 по 1996 год, делая особый упор на те кейсы, где одна страна потеряла территорию, считавшую её частью своей родины и те, где такого статуса у утраченных территорий не было.
Он разделил эти конфликты на три типа:
▪️Агрессивные двусторонние конфликты (dyadic militarized interstate disputes или MIDs).
▪️Насильственные двусторонние конфликты ( violent dyadic MIDs)
▪️Двусторонние войны (dyadic wars).
В рамках первых до прямого столкновений между государствами так и не дошло несмотря на агрессивную и воинственную риторику; в рамках второго — были столкновения и жертвы, но до прямой войны дело не дошло; и, собственно, война, потери в которой достигли минимума 1 тыс.
Главный итог: потеря территории, которая считается частью родины для нации, с большей степенью вероятности приводит к началу конфликта между двумя государствами. Этот вывод в равной мере относится к трём типам конфликтов, которые были приведены выше.
Так что, как утверждает Нелеф, потеря территории, которая считается родиной для нации, может стать причиной — или, как минимум, внести значительный вклад в начало — конфликта. В национальную эпоху идея территориальности и суверенитета приобретает сакральный статус, что стало благодатной почвой для формирования ирредентизма, ведущего к войнам за возвращение утраченных земель.
Shelef, N. G. (2020). Homelands: Shifting borders and territorial disputes. Cornell University Press.
#кратко
🔻 Подпишись на Politicanimalis
Forwarded from Political Animals (Arsentiy Troparevskiy)
«Православный пояс» России: новые паттерны электоральной географии
В академическом политологическом сообществе при изучении электоральной географии принято делить регионы на «пояса», исходя из определенных трендов и паттернов голосования. Например, в России есть понятие «красного пояса» (регионы с устойчивой поддержкой КПРФ и других левых партий), а в США «черный пояс» (территории южных штатов, где была самая высокая доля рабов).
Выборы в Государственную думу 2021 года показали, что помимо нацреспублик существуют типично русские территории, которые дают партии власти высокий процент голосов.
Для описания этих областей, кандидат политических наук Андрей Щербак из ВШЭ ввел в научный оборот понятие принципиально нового кластера территорий под названием «православный пояс», которые отличаются:
▪️социальным консерватизмом
▪️православной религиозностью
▪️электоральной и политической лояльностью партии власти.
Он при помощи помощи различных статистических методов анализа на основе анализа данных за 2011-2021 года установил существование значительной корреляции между паттернами голосования населения 60 регионов и социально-культурными ценностями, что позволило ему выделить в отдельную категорию 15 регионов: Липецкая, Тамбовская, Белгородская, Курская, Костромская, Тульская, Нижегородская, Пензенская, Брянская, Рязанская, Волгоградская, Воронежская, Ульяновская, Астраханская обл., а также Северная Осетия.
Более того, отдельный интерес представляет портрет среднестатистического сторонника партии власти в «православном поясе»:
▪️Женщины чаще склонны поддерживать «Единую Россию» и власть
▪️Чем старше, тем выше поддержка «ЕР»
▪️Чем ниже уровень образования, тем выше поддержка власти
▪️Чем выше доход, тем выше поддержка партии власти
Учёный отмечает, что по полученным данным можно судить, что это не аномалия, а устойчивый тренд. Более того, кластер православного пояса по географии совпадает с «красным поясом».
Андрей Щербак (2023). «Православный пояс» на электоральной карте России в 2011-2021 годах. Социологическое обозрение, 22 (3), 172-195.
#кратко
🔻Подпишись на Politicanimalis
В академическом политологическом сообществе при изучении электоральной географии принято делить регионы на «пояса», исходя из определенных трендов и паттернов голосования. Например, в России есть понятие «красного пояса» (регионы с устойчивой поддержкой КПРФ и других левых партий), а в США «черный пояс» (территории южных штатов, где была самая высокая доля рабов).
Выборы в Государственную думу 2021 года показали, что помимо нацреспублик существуют типично русские территории, которые дают партии власти высокий процент голосов.
Для описания этих областей, кандидат политических наук Андрей Щербак из ВШЭ ввел в научный оборот понятие принципиально нового кластера территорий под названием «православный пояс», которые отличаются:
▪️социальным консерватизмом
▪️православной религиозностью
▪️электоральной и политической лояльностью партии власти.
Он при помощи помощи различных статистических методов анализа на основе анализа данных за 2011-2021 года установил существование значительной корреляции между паттернами голосования населения 60 регионов и социально-культурными ценностями, что позволило ему выделить в отдельную категорию 15 регионов: Липецкая, Тамбовская, Белгородская, Курская, Костромская, Тульская, Нижегородская, Пензенская, Брянская, Рязанская, Волгоградская, Воронежская, Ульяновская, Астраханская обл., а также Северная Осетия.
Более того, отдельный интерес представляет портрет среднестатистического сторонника партии власти в «православном поясе»:
▪️Женщины чаще склонны поддерживать «Единую Россию» и власть
▪️Чем старше, тем выше поддержка «ЕР»
▪️Чем ниже уровень образования, тем выше поддержка власти
▪️Чем выше доход, тем выше поддержка партии власти
Учёный отмечает, что по полученным данным можно судить, что это не аномалия, а устойчивый тренд. Более того, кластер православного пояса по географии совпадает с «красным поясом».
Андрей Щербак (2023). «Православный пояс» на электоральной карте России в 2011-2021 годах. Социологическое обозрение, 22 (3), 172-195.
#кратко
🔻Подпишись на Politicanimalis
Forwarded from Political Animals
Как РПЦ переняла идеологию американских консерваторов
За последнее десятилетие публичный образ Российской православной церкви ассоциируется с защитой семейных ценностей от влияния западных либеральных прогрессивных течений. Но интересно то, что такое внимание к вопросам рождаемости и семейных отношений РПЦ исторически не свойственно.
На протяжении всего своего существования православную церковь не интересовали подобные вопросы. Более того, можно сказать, что она ими пренебрегала, так как вопросы Града земного обладали более низким приоритетом в глазах служителей православной церкви. Она была тесно связана с государством и интересовалась больше вопросами загробной жизни. А если посмотреть на административную иерархию РПЦ, то можно увидеть, что высокопоставленные должности может занимать только черное духовенство; оно носит обет безбрачия. В общем, социальная политика в форме поддержки института семьи и семейных ценностей никогда не были основной заботой РПЦ.
Сейчас же все иначе. Российская церковь ведет активную борьбу против тех сил, которые, по ее мнению, представляют угрозу консервативной модели семьи и ратует за большую рождаемость.
Почему произошла подобная трансформация?
На этот вопрос отвечают ученые и исследователи религии в контексте современной политики Дмитрий Узланер и Кристина Штёкль, рассказывая о том, как повлияла на церковь глобализация. После распада СССР, когда РПЦ стала полноценно независима от государства (на первых порах), она столкнулась с глобализацией и изменениями, которые этот процесс породил. Одним из них оказался феномен «культурных войн», разработанный американским ученым Джеймсом Дэвисоном Хантером. Как утверждает американец, ценностная революция, имевшая место в Штатах и во всех западных странах, разделила мир на две части:
▪️Консерваторы
▪️Прогрессисты
Различия между религиями теперь проходят не по линии теологических доктрин и учений, а по их приверженности консервативным или прогрессивным ценностям. Теперь консервативному протестанту ближе консервативный католик, чем либеральный протестант. Антилиберальное движение возглавили в основной массе американские христиане (протестанты) и отдельные движения внутри Католической церкви. Они выступали против абортов, эвтаназии и нетрадиционных отношений и в поддержку семейных ценностей.
А теперь важное: эти церкви долгое время существовали отдельно от государства. По этой причине они обладают огромным опытом социальной работы с прихожанами и населением, а для протестанта семья является одним из способов реализации своего предназначения как христианина в этом мире. Православная церковь практически никогда не существовала отдельно от государства, поэтому опыта защиты семейных ценностей у нее долгое время не было.
Поэтому консервативная повестка РЦП — это во многом продукт раскола западного мира на консерваторов и прогрессистов, который произошел в западном мире в середине XX века. Российская православная церковь переняла повестку американских консерваторов, а также их методы и основные аргументы. Это одна из многих причин — но крайне важных — заложивших основу социальной повестки Российской православной церкви.
P.S. Это, кстати, объясняет, почему российской власти и РПЦ ближе мусульмане с консервативными порядками, чем этнические русские, которые придерживаются светских (западно-либеральных) ценностей.
Stoeckl, K., & Uzlaner, D. (2022). The moralist international: Russia in the global culture wars. Fordham University Press.
А.Т.
#кратко
🔻Подпишись на Political Animals
За последнее десятилетие публичный образ Российской православной церкви ассоциируется с защитой семейных ценностей от влияния западных либеральных прогрессивных течений. Но интересно то, что такое внимание к вопросам рождаемости и семейных отношений РПЦ исторически не свойственно.
На протяжении всего своего существования православную церковь не интересовали подобные вопросы. Более того, можно сказать, что она ими пренебрегала, так как вопросы Града земного обладали более низким приоритетом в глазах служителей православной церкви. Она была тесно связана с государством и интересовалась больше вопросами загробной жизни. А если посмотреть на административную иерархию РПЦ, то можно увидеть, что высокопоставленные должности может занимать только черное духовенство; оно носит обет безбрачия. В общем, социальная политика в форме поддержки института семьи и семейных ценностей никогда не были основной заботой РПЦ.
Сейчас же все иначе. Российская церковь ведет активную борьбу против тех сил, которые, по ее мнению, представляют угрозу консервативной модели семьи и ратует за большую рождаемость.
Почему произошла подобная трансформация?
На этот вопрос отвечают ученые и исследователи религии в контексте современной политики Дмитрий Узланер и Кристина Штёкль, рассказывая о том, как повлияла на церковь глобализация. После распада СССР, когда РПЦ стала полноценно независима от государства (на первых порах), она столкнулась с глобализацией и изменениями, которые этот процесс породил. Одним из них оказался феномен «культурных войн», разработанный американским ученым Джеймсом Дэвисоном Хантером. Как утверждает американец, ценностная революция, имевшая место в Штатах и во всех западных странах, разделила мир на две части:
▪️Консерваторы
▪️Прогрессисты
Различия между религиями теперь проходят не по линии теологических доктрин и учений, а по их приверженности консервативным или прогрессивным ценностям. Теперь консервативному протестанту ближе консервативный католик, чем либеральный протестант. Антилиберальное движение возглавили в основной массе американские христиане (протестанты) и отдельные движения внутри Католической церкви. Они выступали против абортов, эвтаназии и нетрадиционных отношений и в поддержку семейных ценностей.
А теперь важное: эти церкви долгое время существовали отдельно от государства. По этой причине они обладают огромным опытом социальной работы с прихожанами и населением, а для протестанта семья является одним из способов реализации своего предназначения как христианина в этом мире. Православная церковь практически никогда не существовала отдельно от государства, поэтому опыта защиты семейных ценностей у нее долгое время не было.
Поэтому консервативная повестка РЦП — это во многом продукт раскола западного мира на консерваторов и прогрессистов, который произошел в западном мире в середине XX века. Российская православная церковь переняла повестку американских консерваторов, а также их методы и основные аргументы. Это одна из многих причин — но крайне важных — заложивших основу социальной повестки Российской православной церкви.
P.S. Это, кстати, объясняет, почему российской власти и РПЦ ближе мусульмане с консервативными порядками, чем этнические русские, которые придерживаются светских (западно-либеральных) ценностей.
Stoeckl, K., & Uzlaner, D. (2022). The moralist international: Russia in the global culture wars. Fordham University Press.
А.Т.
#кратко
🔻Подпишись на Political Animals
Forwarded from Political Animals
Доминиканский орден и его вклад в демократизацию Европы
Доминиканцы запомнились в европейской истории не с очень хорошей стороны. Во-первых, они приняли участие в Альбигойском крестовом походе против альбигойцев и катаров. Во-вторых, они превратили свой орден в орган карательного правосудия Католической церкви, возглавив инквизицию.
Но был и позитивный вклад. Когда испанский монах Доминго де Гусман объявил о создании ордена в 1216 году, его основной целью была проповедь христианства нищенствующими монахами в ответ на рост ересей (тех же катаров и альбигойцев), невежество католического духовенства и рост городского населения Европы.
Главной инновацией доминиканцев была особая система управления орденом, основанная на самом передовом кодифицированном праве под названием Constituciones. Она подразумевала демократическую систему управления через генеральные капитулы (собрания), состоящих из двух частей: капитулов провинциалов (прелатов, возглавлявших провинции ордена) и диффиниторов (обычных монахов, которые избирались на провинциальных капитулах). Каждый участник капитулов обладал полноправной юридической властью (plena potestas). А орден возглавлял генеральный магистр, избиравшийся пожизненно (до XIX века). Весь орден управлялся посредством принципа представительства.
Скоро подобная система управления нашла себе подражателей среди светских властей — включая горожан. Они быстро поняли, что доминиканские Конституции дают возможности организовать представительные органы власти и потеснить единоличных правителей. Так как многие монастыри располагались в чертах городов, а монахи-доминиканцы работали на административных должностях у светских правителей, то диффузия инноваций могла достигать большей скорости.
Это показали ученые из Орхусского университета. Они проанализировали 325 европейских городов и обнаружили 289 случаев формирование представительных органов власти в городах. Эти изменения набрались скорость в первой половине XIII века, когда был основан первый доминиканский монастырь и когда орден стал быстро распространяться по Европе. В итоге 33.8% транзитов к представительному правлению произошло в городах, где присутствовали доминиканские монастыри, в то время там, где их не было — всего 8.8%
К сожалению, ближе к концу XIV века руководство ордена решило отказаться от этой системы управления и перешло к более авторитарному менеджменту. Поэтому начиная с данного периода эффекти диффузии управленческой инновации сошел на нет.
Møller, J., & Doucette, J. S. (2022). The Catholic Church and European State Formation, AD 1000-1500. Oxford University Press
А.Т.
#кратко
🔻Подпишись на Political Animals
Доминиканцы запомнились в европейской истории не с очень хорошей стороны. Во-первых, они приняли участие в Альбигойском крестовом походе против альбигойцев и катаров. Во-вторых, они превратили свой орден в орган карательного правосудия Католической церкви, возглавив инквизицию.
Но был и позитивный вклад. Когда испанский монах Доминго де Гусман объявил о создании ордена в 1216 году, его основной целью была проповедь христианства нищенствующими монахами в ответ на рост ересей (тех же катаров и альбигойцев), невежество католического духовенства и рост городского населения Европы.
Главной инновацией доминиканцев была особая система управления орденом, основанная на самом передовом кодифицированном праве под названием Constituciones. Она подразумевала демократическую систему управления через генеральные капитулы (собрания), состоящих из двух частей: капитулов провинциалов (прелатов, возглавлявших провинции ордена) и диффиниторов (обычных монахов, которые избирались на провинциальных капитулах). Каждый участник капитулов обладал полноправной юридической властью (plena potestas). А орден возглавлял генеральный магистр, избиравшийся пожизненно (до XIX века). Весь орден управлялся посредством принципа представительства.
Скоро подобная система управления нашла себе подражателей среди светских властей — включая горожан. Они быстро поняли, что доминиканские Конституции дают возможности организовать представительные органы власти и потеснить единоличных правителей. Так как многие монастыри располагались в чертах городов, а монахи-доминиканцы работали на административных должностях у светских правителей, то диффузия инноваций могла достигать большей скорости.
Это показали ученые из Орхусского университета. Они проанализировали 325 европейских городов и обнаружили 289 случаев формирование представительных органов власти в городах. Эти изменения набрались скорость в первой половине XIII века, когда был основан первый доминиканский монастырь и когда орден стал быстро распространяться по Европе. В итоге 33.8% транзитов к представительному правлению произошло в городах, где присутствовали доминиканские монастыри, в то время там, где их не было — всего 8.8%
К сожалению, ближе к концу XIV века руководство ордена решило отказаться от этой системы управления и перешло к более авторитарному менеджменту. Поэтому начиная с данного периода эффекти диффузии управленческой инновации сошел на нет.
Møller, J., & Doucette, J. S. (2022). The Catholic Church and European State Formation, AD 1000-1500. Oxford University Press
А.Т.
#кратко
🔻Подпишись на Political Animals
Forwarded from Political Animals
География репрессий и оппозиция автократии
Maria Angélica Bautista, Felipe González, Luis R. Martínez, Pablo Muñoz, Mounu Prem
Ряд учёных-политологов из американских и латиноамериканских университетов опубликовали статью в American Journal of Political Science, в рамках которого они провели исследование практики репрессий во время правления военной хунты во главе с Аугусто Пиночетом в Чили.
Главный вопрос, на который хотели ответить исследователи: в какой степени присутствие военных баз в стране повлияло на практику репрессий правительства Пиночета?
Чтобы ответить на данный вопрос, учёные выдвинули две гипотезы:
• Население тех коммун, в которых наблюдалась наибольшая концентрация военных баз, испытало наибольшее влияние репрессий
• Население тех коммун, в которых наблюдалась наибольшая концентрация военных баз, проголосовало против кандидатуры Пиночета во время народного плебисцита в 1988 г.
Ответ на две гипотезы оказался положительный
Ключевые выводы исследования:
• Население, которое проживало вблизи от военных баз, испытало более сильное влияние репрессий в сравнении с другими территориями Чили. Например, в провинции Каутин 23 из 100 жертв были в последний раз замечены на территории военных баз; в другой провинции, Кокимбо, местное армейское подразделение несло ответственность за 19 из 22 смертей в целом. В сравнении с остальными провинциями Чили, в этих коммунах уровень репрессий был выше на 91 процент
• Чем дальше находилось население от военных баз, тем меньше был уровень репрессий. Исследователи установили, что существует положительная корреляция между дальностью расположения баз и репрессий – удвоение расстояния от расположения войск равнялось уменьшению репрессивных мер в размере 0.6 на 10 000 жителей
• Явка на плебисцит в коммунах, где поблизости были расположены военные базы, была выше на 13 процентов
• Процент голосовавших против продления правления Пиночета на территориях с военными базами была выше на 4 процента в среднем по стране
• После прихода к власти демократического правительства в 1989 году эффект репрессий со временем сошёл на нет
• Масштаб репрессий в стране в изучаемый период целиком и полностью зависел от возможностей военных и их инфраструктуры, куда входили возможности армейских подразделений патрулировать территорию, логистика и пр.
#politicanimalis #кратко
Maria Angélica Bautista, Felipe González, Luis R. Martínez, Pablo Muñoz, Mounu Prem
Ряд учёных-политологов из американских и латиноамериканских университетов опубликовали статью в American Journal of Political Science, в рамках которого они провели исследование практики репрессий во время правления военной хунты во главе с Аугусто Пиночетом в Чили.
Главный вопрос, на который хотели ответить исследователи: в какой степени присутствие военных баз в стране повлияло на практику репрессий правительства Пиночета?
Чтобы ответить на данный вопрос, учёные выдвинули две гипотезы:
• Население тех коммун, в которых наблюдалась наибольшая концентрация военных баз, испытало наибольшее влияние репрессий
• Население тех коммун, в которых наблюдалась наибольшая концентрация военных баз, проголосовало против кандидатуры Пиночета во время народного плебисцита в 1988 г.
Ответ на две гипотезы оказался положительный
Ключевые выводы исследования:
• Население, которое проживало вблизи от военных баз, испытало более сильное влияние репрессий в сравнении с другими территориями Чили. Например, в провинции Каутин 23 из 100 жертв были в последний раз замечены на территории военных баз; в другой провинции, Кокимбо, местное армейское подразделение несло ответственность за 19 из 22 смертей в целом. В сравнении с остальными провинциями Чили, в этих коммунах уровень репрессий был выше на 91 процент
• Чем дальше находилось население от военных баз, тем меньше был уровень репрессий. Исследователи установили, что существует положительная корреляция между дальностью расположения баз и репрессий – удвоение расстояния от расположения войск равнялось уменьшению репрессивных мер в размере 0.6 на 10 000 жителей
• Явка на плебисцит в коммунах, где поблизости были расположены военные базы, была выше на 13 процентов
• Процент голосовавших против продления правления Пиночета на территориях с военными базами была выше на 4 процента в среднем по стране
• После прихода к власти демократического правительства в 1989 году эффект репрессий со временем сошёл на нет
• Масштаб репрессий в стране в изучаемый период целиком и полностью зависел от возможностей военных и их инфраструктуры, куда входили возможности армейских подразделений патрулировать территорию, логистика и пр.
#politicanimalis #кратко
Wiley Online Library
American Journal of Political Science | MPSA Journal | Wiley Online Library
State repression is a prominent feature of nondemocracies, but its effectiveness in quieting dissent and fostering regime survival remains unclear. We exploit the location of military bases before th...
Forwarded from Political Animals
Демократия нравится, а вот ходить на выборы — нет
На графике можно увидеть масштаб падения явки на выборы в демократических странах с середины XX века.
Одна из главных причин падения по мнению учёных из Университета Эссекса: поколенческая.
Молодежь, которая выросла в относительном благополучии, уже не так ценит и не так заинтересована в участии в выборах. Поколения, выросшие после 1960-х, ходят на выборы меньше, чем их предшественники.
Если я правильно помню, то Вельцель и Инглхарт утверждали, что для демократии наиболее благоприятна среда с высоким уровнем материального благосостояния населения. Да, поддержка демократических ценностей в такой среде сохраняется, но вот желание ходить на выборы — уже нет.
Среда, где преобладают постматериальные ценности, может подталкивать людей уходить внутрь и зацикливаться на себе и оставаться равнодушным к делам общества и государства.
Получается странная ситуация: новые поколения поддерживают демократию, но участвовать в политике не хотят. Рано или поздно это может сыграть с ними плохую шутку.
Kostelka, F., & Blais, A. (2021). The generational and institutional sources of the global decline in voter turnout. World politics, 73(4), 629-667.
А.Т.
#кратко
🔻 Подпишись на Politicanimalis
На графике можно увидеть масштаб падения явки на выборы в демократических странах с середины XX века.
Одна из главных причин падения по мнению учёных из Университета Эссекса: поколенческая.
Молодежь, которая выросла в относительном благополучии, уже не так ценит и не так заинтересована в участии в выборах. Поколения, выросшие после 1960-х, ходят на выборы меньше, чем их предшественники.
Если я правильно помню, то Вельцель и Инглхарт утверждали, что для демократии наиболее благоприятна среда с высоким уровнем материального благосостояния населения. Да, поддержка демократических ценностей в такой среде сохраняется, но вот желание ходить на выборы — уже нет.
Среда, где преобладают постматериальные ценности, может подталкивать людей уходить внутрь и зацикливаться на себе и оставаться равнодушным к делам общества и государства.
Получается странная ситуация: новые поколения поддерживают демократию, но участвовать в политике не хотят. Рано или поздно это может сыграть с ними плохую шутку.
Kostelka, F., & Blais, A. (2021). The generational and institutional sources of the global decline in voter turnout. World politics, 73(4), 629-667.
А.Т.
#кратко
🔻 Подпишись на Politicanimalis
Forwarded from Political Animals
Диктатор и армия: как нивелировать угрозу со стороны военных
Довольно часто у автократов складываются сложные отношения с армией: с одной стороны они часто бывают выходцами из военных кругов (Аугусто Пиночет, Иди Амин, Омар аль-Башир), а с другой — армия является источником угроз, способных лишить диктатора власти (Али Бонго, Риос Монт).
Поэтому автократу надо хорошо подумать как обезопасить себя от военных. Этого можно добиться тремя способами:
▪️Дробить армейский силовой аппарат на многие ведомства
▪️Создать лояльные и подчиняющиеся только диктатору вооруженные группировки
Первый способ затрудняет координацию между силовыми ведомствами и снижает вероятность согласования заговора и переворота между ними. Второй даёт диктатору персональную защиту и абсолютно преданные ему войска.
У Барбары Геддес встретил интересную попытку взглянуть при помощи количественных данных на то, как военизированные группировки влияют на контроль диктатора за вооруженными силами. Ключевыми зависимыми переменными в ее исследовании стали вмешательство диктатора в назначение старших офицеров армии (promotions) и чистки (purges), под которыми понимаются аресты и казнь без суда и следствия.
В итоге выяснилось, что наличие военизированных группировок повышает количество вмешательств и чисток со стороны диктатора. Особенно это характерно, когда эти формирования подчиняются лично диктатору (loyalist paramilitary).
Геддес объясняет эти данные следующим образом:
▪️Лояльные силы обеспечивают защиту диктатору и придают ему смелости и уверенности в действиях против руководства армии
▪️Военные офицеры, зная, что диктатор обладает лояльными ему подразделениями, с меньшей готовностью пойдут на переворот. Они понимают, что эти люди будут защищать автократа ценой своей жизни, поэтому шанс достичь успеха крайне низок. Соответственно, это делает военных более уязвимыми перед диктатором.
Geddes, B. (2018). How Dictatorships Work: Power, Personalization, and Collapse. Cambridge University Press.
А.Т.
#кратко
🔹 Подпишись на Political Animals
Довольно часто у автократов складываются сложные отношения с армией: с одной стороны они часто бывают выходцами из военных кругов (Аугусто Пиночет, Иди Амин, Омар аль-Башир), а с другой — армия является источником угроз, способных лишить диктатора власти (Али Бонго, Риос Монт).
Поэтому автократу надо хорошо подумать как обезопасить себя от военных. Этого можно добиться тремя способами:
▪️Дробить армейский силовой аппарат на многие ведомства
▪️Создать лояльные и подчиняющиеся только диктатору вооруженные группировки
Первый способ затрудняет координацию между силовыми ведомствами и снижает вероятность согласования заговора и переворота между ними. Второй даёт диктатору персональную защиту и абсолютно преданные ему войска.
У Барбары Геддес встретил интересную попытку взглянуть при помощи количественных данных на то, как военизированные группировки влияют на контроль диктатора за вооруженными силами. Ключевыми зависимыми переменными в ее исследовании стали вмешательство диктатора в назначение старших офицеров армии (promotions) и чистки (purges), под которыми понимаются аресты и казнь без суда и следствия.
В итоге выяснилось, что наличие военизированных группировок повышает количество вмешательств и чисток со стороны диктатора. Особенно это характерно, когда эти формирования подчиняются лично диктатору (loyalist paramilitary).
Геддес объясняет эти данные следующим образом:
▪️Лояльные силы обеспечивают защиту диктатору и придают ему смелости и уверенности в действиях против руководства армии
▪️Военные офицеры, зная, что диктатор обладает лояльными ему подразделениями, с меньшей готовностью пойдут на переворот. Они понимают, что эти люди будут защищать автократа ценой своей жизни, поэтому шанс достичь успеха крайне низок. Соответственно, это делает военных более уязвимыми перед диктатором.
Geddes, B. (2018). How Dictatorships Work: Power, Personalization, and Collapse. Cambridge University Press.
А.Т.
#кратко
🔹 Подпишись на Political Animals
Forwarded from Political Animals
Десятилетие Чиночета (1)
Я совершенно непростительно упустил одно историческое событие и теперь буду наверстывать. Более чем неделю назад, 11 сентября, скончался известный перуанский диктатор Альберто Фухимори, известный как Эль Чиночет (El Chinochet). Он получил большую известность как за позитивный вклад в стабилизацию страны (программа строгой экономии), так и за коррупционные скандалы (Vladivideos), репрессии и программу массовой стерилизации женщин из бедных слоев населения.
Альберто Фухимори — сын японских иммигрантов, перебравшихся в Перу в 1934 году. Он получил хорошее образование в родной стране, а потом во Франции и США. Он стал обладателем бакалаврской степени по агрономии, а затем и магистерской — по математике. В 1984 году он получил пост ректора Национального университета сельского хозяйства Ла Молина. В общем, он был одним из тех автократов, которые вышли из академической среды, как Леопольд Сенгор и Антониу ди Салазар. Однако Фухимори сильно отличался от своих коллег тем, что был популистом.
Все популистские режимы разделяют две черты:
▪️Массовая мобилизация сторонников
▪️Антиэлитаризм
В первой половине XX века в Южной Америке огромную популярность снискали популисты первой волны вроде Хуана Доминго Перона и Ласаро Карденаса. Они осуществили переход от олигархического правления партий элиты к массовой политике.
Их популистские режимы отличались высокой степенью институционализации. Мобилизация и контроль над массам осуществлялся через партии и политические организации. Фухиморизм олицетворял собой новый феномен — неопопулизм или популизм второй волны. Он опирался не на лояльных сторонников в своей партии и партийные механизмы мобилизации масс, а на прямой контакт с широкими слоями населения. То есть неопопулистский режим был лишен институционализации.
Как Фухимори удалось прийти к власти? Победу Чиночету обеспечили три фактора:
📍Недовольство населения партийной политической системой страны
📍Бедственное экономическое положение (гиперинфляция)
📍Насилие со стороны левотеррористической маоистской организации Сендеро Луминосо (Sendero Luminoso)
На выборах в 1990 году его главным соперником стал известный перуанский писатель Марио Варгас Льоса. Будущий лауреат Нобелевской премии пошел на выборы, пользуясь поддержкой традиционного политического истеблишмента Перу. А Фухимори, наоборот, был никому неизвестным профессором, темной лошадкой с расплывчатой политической программой. Как считает политолог Курт Вейланд, именно независимость Фухимори и отсутствие связей с политическим истеблишментом предопределило его победу и поражение Варгаса Льоса.
Антиэлитарный настрой масс вместе с бедственным экономическим и политическим положением страны обеспечил восхождение демократическим путем Фухимори к власти В 1992 году он уже пошел на резкую автократизацию существующего режима, совершив самопереворот (autogolpe).
Во второй части расскажу о некоторых особенностях режима Фухимори и почему он потерял власть.
1. Weyland, K. (2006). The rise and decline of Fujimori’s neopopulist leadership. The Fujimori legacy: The rise of electoral authoritarianism in Peru, 13-38.
2. Варенцова, О. Б. (2014). Три волны популизма в Латинской Америке. Вестник МГИМО Университета, (6 (39)), 153-160.
А.Т.
#кратко
🔻Подпишись на Political Animals
Я совершенно непростительно упустил одно историческое событие и теперь буду наверстывать. Более чем неделю назад, 11 сентября, скончался известный перуанский диктатор Альберто Фухимори, известный как Эль Чиночет (El Chinochet). Он получил большую известность как за позитивный вклад в стабилизацию страны (программа строгой экономии), так и за коррупционные скандалы (Vladivideos), репрессии и программу массовой стерилизации женщин из бедных слоев населения.
Альберто Фухимори — сын японских иммигрантов, перебравшихся в Перу в 1934 году. Он получил хорошее образование в родной стране, а потом во Франции и США. Он стал обладателем бакалаврской степени по агрономии, а затем и магистерской — по математике. В 1984 году он получил пост ректора Национального университета сельского хозяйства Ла Молина. В общем, он был одним из тех автократов, которые вышли из академической среды, как Леопольд Сенгор и Антониу ди Салазар. Однако Фухимори сильно отличался от своих коллег тем, что был популистом.
Все популистские режимы разделяют две черты:
▪️Массовая мобилизация сторонников
▪️Антиэлитаризм
В первой половине XX века в Южной Америке огромную популярность снискали популисты первой волны вроде Хуана Доминго Перона и Ласаро Карденаса. Они осуществили переход от олигархического правления партий элиты к массовой политике.
Их популистские режимы отличались высокой степенью институционализации. Мобилизация и контроль над массам осуществлялся через партии и политические организации. Фухиморизм олицетворял собой новый феномен — неопопулизм или популизм второй волны. Он опирался не на лояльных сторонников в своей партии и партийные механизмы мобилизации масс, а на прямой контакт с широкими слоями населения. То есть неопопулистский режим был лишен институционализации.
Как Фухимори удалось прийти к власти? Победу Чиночету обеспечили три фактора:
📍Недовольство населения партийной политической системой страны
📍Бедственное экономическое положение (гиперинфляция)
📍Насилие со стороны левотеррористической маоистской организации Сендеро Луминосо (Sendero Luminoso)
На выборах в 1990 году его главным соперником стал известный перуанский писатель Марио Варгас Льоса. Будущий лауреат Нобелевской премии пошел на выборы, пользуясь поддержкой традиционного политического истеблишмента Перу. А Фухимори, наоборот, был никому неизвестным профессором, темной лошадкой с расплывчатой политической программой. Как считает политолог Курт Вейланд, именно независимость Фухимори и отсутствие связей с политическим истеблишментом предопределило его победу и поражение Варгаса Льоса.
Антиэлитарный настрой масс вместе с бедственным экономическим и политическим положением страны обеспечил восхождение демократическим путем Фухимори к власти В 1992 году он уже пошел на резкую автократизацию существующего режима, совершив самопереворот (autogolpe).
Во второй части расскажу о некоторых особенностях режима Фухимори и почему он потерял власть.
1. Weyland, K. (2006). The rise and decline of Fujimori’s neopopulist leadership. The Fujimori legacy: The rise of electoral authoritarianism in Peru, 13-38.
2. Варенцова, О. Б. (2014). Три волны популизма в Латинской Америке. Вестник МГИМО Университета, (6 (39)), 153-160.
А.Т.
#кратко
🔻Подпишись на Political Animals
Forwarded from Political Animals
Десятилетие Чиночета (2)
После инаугурации в июле Фухимори принялся решать две проблемы: от него ждали мер по обузданию инфляции и решительной борьбы с маоистами. С этим он справился превосходно. Его правительство провело шоковую терапию, которая включала резкое сокращение социальных расходов, дерегуляцию и высокую процентную ставку от ЦБ в целях охлаждения экономики. Все это быстро принесло плоды.
Затем после успешных операции армии Перу в сентябре 1992 года в руки властей попал лидер сендеристов Абимаэль Гусман. Однако жестокая борьба против повстанцев стала основанием для обвинительного приговора против Фухимори после его отстранения от власти (Бойня в Университете Ла Канута в Лиме в 1992 и районе Barrios Altos в Лиме в 1991 году.
Таким образом, Фухимори за 2 года решил две наиболее острые проблемы, от которых страдали граждане страны. Его рейтинг был на высоте.
Но все это стало и причиной падения Фухимори. В политической науке это называют «парадоксом успеха». Будучи популистом, который пришел к власти на волне недовольства правительством и элитами, он пообещал решить самые острые проблемы перуанцев. Как только он решил эти проблемы, он пользовался всеобщей любовью — но не надолго. Народ начал предъявлять новые требования к лидеру страны. Например, борьба с бедностью. А это решить наскоком — как в случае с повстанцами или инфляцией — невозможно. Нет пространства для совершения громких побед. Здесь рейтинг Фухимори и начал проседать. Поэтому все время у власти Чиночет занимался тем, что пытался разжигать народную любовь вновь и вновь за счет своих триумфов и побед. А когда стало понятно, что популистские меры работают все хуже и хуже, страна начала резко автократизироваться.
Первым звонком стал самопереворот (autogolpe), совершенный Фухимори в апреле 1992 года. Он отменил конституцию 1979 года и распустил Конгресс (двухпалатный парламент) и Верховный суд . Это вызвало резко негативную реакцию со стороны международного сообщества. Под внутренним и внешним давлением в тот же месяц прошли выборы новый в однопалатный парламент (Конституционный демократический Конгресс).
Тогда же произошло и другое событие, сыгравшее важную роль в политической жизни Перу: Фухимори своим указом объявил о формировании Национального разведывательного управления (Sistema de Inteligencia Nacional или SIN). Его руководителем стал правая рука Чиночета Владимиро Монтесинос. Именно из–за него Фухимори впоследствии и потеряет власть.
Если рейтинг автократа после самопереворота находился на высоте, а население одобряло его действия, то уже к 1993 году все изменилось. Тогда прошел референдум по одобрению новой конституции, на котором фухимористам с большим трудом (52%) удалось одержать победу — и то с помощью электоральных махинаций. Осознав, что его власть находится под угрозой, его команда разработала программу точечной социальной поддержки, направленной на самые уязвимые слои населения. Это помогло ему создать целую группу зависимых от него людей. Они и поддержали его во время переизбрания в 1995 году. После избрания он резко сократил расходы на образование и социальную поддержку, и его рейтинг в 1996 году упал до 35-45%.
Рейтинг Фухимори продолжал падать, и он все больше был вынужден полагаться на репрессии и манипуляции, чтобы сохранить власть. В нарушении конституции от 1993 года он баллотировался на пост президента в 2000 году и победил. Но наружу всплыл скандал, раскрывший весь масштаб государственной коррупции и слежки со стороны спецслужб за гражданами страны. Он стал известен как Vladivideo по имени Владимиро Монтесиноса. Фухимори захотел отправить бывшего помощника в отставку, но тот заблокировал решение президента благодаря контролю над силовым аппаратом.
В итоге Конгресс объявил импичмент Фухимори и тот бежал из страны, вместе с Монтесиносом. В 2002 году он попытался избраться в японский парламент, чтобы избежать преследования на родине, но потерпел поражение. В 2007 году его экстрадировали из Чили в Перу, где его приговорили к 6 годам тюрьмы.
Вечером будет третий пост.
А.Т.
#кратко
🔻Подпишись на Political Animals
После инаугурации в июле Фухимори принялся решать две проблемы: от него ждали мер по обузданию инфляции и решительной борьбы с маоистами. С этим он справился превосходно. Его правительство провело шоковую терапию, которая включала резкое сокращение социальных расходов, дерегуляцию и высокую процентную ставку от ЦБ в целях охлаждения экономики. Все это быстро принесло плоды.
Затем после успешных операции армии Перу в сентябре 1992 года в руки властей попал лидер сендеристов Абимаэль Гусман. Однако жестокая борьба против повстанцев стала основанием для обвинительного приговора против Фухимори после его отстранения от власти (Бойня в Университете Ла Канута в Лиме в 1992 и районе Barrios Altos в Лиме в 1991 году.
Таким образом, Фухимори за 2 года решил две наиболее острые проблемы, от которых страдали граждане страны. Его рейтинг был на высоте.
Но все это стало и причиной падения Фухимори. В политической науке это называют «парадоксом успеха». Будучи популистом, который пришел к власти на волне недовольства правительством и элитами, он пообещал решить самые острые проблемы перуанцев. Как только он решил эти проблемы, он пользовался всеобщей любовью — но не надолго. Народ начал предъявлять новые требования к лидеру страны. Например, борьба с бедностью. А это решить наскоком — как в случае с повстанцами или инфляцией — невозможно. Нет пространства для совершения громких побед. Здесь рейтинг Фухимори и начал проседать. Поэтому все время у власти Чиночет занимался тем, что пытался разжигать народную любовь вновь и вновь за счет своих триумфов и побед. А когда стало понятно, что популистские меры работают все хуже и хуже, страна начала резко автократизироваться.
Первым звонком стал самопереворот (autogolpe), совершенный Фухимори в апреле 1992 года. Он отменил конституцию 1979 года и распустил Конгресс (двухпалатный парламент) и Верховный суд . Это вызвало резко негативную реакцию со стороны международного сообщества. Под внутренним и внешним давлением в тот же месяц прошли выборы новый в однопалатный парламент (Конституционный демократический Конгресс).
Тогда же произошло и другое событие, сыгравшее важную роль в политической жизни Перу: Фухимори своим указом объявил о формировании Национального разведывательного управления (Sistema de Inteligencia Nacional или SIN). Его руководителем стал правая рука Чиночета Владимиро Монтесинос. Именно из–за него Фухимори впоследствии и потеряет власть.
Если рейтинг автократа после самопереворота находился на высоте, а население одобряло его действия, то уже к 1993 году все изменилось. Тогда прошел референдум по одобрению новой конституции, на котором фухимористам с большим трудом (52%) удалось одержать победу — и то с помощью электоральных махинаций. Осознав, что его власть находится под угрозой, его команда разработала программу точечной социальной поддержки, направленной на самые уязвимые слои населения. Это помогло ему создать целую группу зависимых от него людей. Они и поддержали его во время переизбрания в 1995 году. После избрания он резко сократил расходы на образование и социальную поддержку, и его рейтинг в 1996 году упал до 35-45%.
Рейтинг Фухимори продолжал падать, и он все больше был вынужден полагаться на репрессии и манипуляции, чтобы сохранить власть. В нарушении конституции от 1993 года он баллотировался на пост президента в 2000 году и победил. Но наружу всплыл скандал, раскрывший весь масштаб государственной коррупции и слежки со стороны спецслужб за гражданами страны. Он стал известен как Vladivideo по имени Владимиро Монтесиноса. Фухимори захотел отправить бывшего помощника в отставку, но тот заблокировал решение президента благодаря контролю над силовым аппаратом.
В итоге Конгресс объявил импичмент Фухимори и тот бежал из страны, вместе с Монтесиносом. В 2002 году он попытался избраться в японский парламент, чтобы избежать преследования на родине, но потерпел поражение. В 2007 году его экстрадировали из Чили в Перу, где его приговорили к 6 годам тюрьмы.
Вечером будет третий пост.
А.Т.
#кратко
🔻Подпишись на Political Animals
Forwarded from Political Animals
Десятилетие Чиночета (3)
В последнем посте хочу подвести итог и обрисовать общие очертания фухиморизма. В политологической науке режим Чиночета можно охарактеризовать тремя способами:
▪️Делегируемая демократия (delegative democracy)
▪️Электоральный/соревновательный авторитаризм (Electoral/competitive authoritarianism)
▪️Электоральная персоналистская автократия (Electoral personalist autocracy)
Первый термин впервые был предложен политологом Гильермо О’Доннеллом. Он использовал его в отношении нового типа демократических популистских режимов в Латинской Америке. Их ключевой фишкой была чрезмерная концентрация власти в руках исполнительной власти. Номинально судебная и законодательная власть существовали, но не могли ничего противопоставить исполнительной в силу своей слабости. Фухиморизм в определенной степени подходил под это определение:
📍Фухимори распустил двухпалатный парламент и сделал его однопалатным. Так президенту было легче контролировать конгрессменов и процесс законотворчества.
📍Он распустил Верховный суд, а затем укомплектовал его своими ставленниками.
📍В стране сохранялся обескровленный демократический режим (относительно свободные выборы и СМИ), где вся полнота власти была в руках президента и его правительства.
Андреас Шеддлер разработал термин «электоральный авторитаризм», а Стивен Левицки и Лукан Вэй дополнили его, предложив свой — «соревновательный авторитаризм». Суть этих режимов была гибридная: они, с одной стороны, старательно поддерживали фасад демократии, проводя выборы и допуская существование оппозиционных партий; с другой стороны, они использовали электоральные манипуляции, цензуру в СМИ и давление на оппозицию, чтобы обеспечить свое доминирование. При этих режимах независимость судебной и законодательной ветвей власти было чисто номинальной.
📍Фухимори активно использовал цензуру и давление на СМИ. Например, журналисты оппозиционной газеты La República часто подвергались и преследованиям. Крупнейшие радиостанции, телевидение и газеты находились под контролем правительства
📍Силовики преследовали и убивали противников режима в рамках борьбы с Сендеро Луминосо
📍Фухимористы активно практиковали электоральные манипуляции, чтобы обеспечить победу диктатора на выборах и референдумах
Третий термин, «электоральная персоналистская автократия» по классификации Г. Голосова, подходит сюда из-за отсутствия институционализации власти Чиночета.
📍Он правил фактически единолично, опираясь на безграничную лояльность сторонников во власти.
📍Электоральный компонент режима позволял ему легитимировать свою власть через выборы, что было важно для зарубежных партнеров. По этой же причине допускалось существование оппозиции и независимых СМИ
📍Государственные институты были лишены самостоятельности и независимости, и подчинялись воле диктатора
В целом, наиболее точно характер режима Фухимори передает электоральная персоналистская автократия, так как она подчеркивает единоличный компонент власти в рассматриваемом авторитарном режиме. Электоральный авторитаризм тоже дает вполне адекватное определение, но упускает из виду персонализм режима.
А.Т.
#кратко
🔻Подпишись на Political Animals
В последнем посте хочу подвести итог и обрисовать общие очертания фухиморизма. В политологической науке режим Чиночета можно охарактеризовать тремя способами:
▪️Делегируемая демократия (delegative democracy)
▪️Электоральный/соревновательный авторитаризм (Electoral/competitive authoritarianism)
▪️Электоральная персоналистская автократия (Electoral personalist autocracy)
Первый термин впервые был предложен политологом Гильермо О’Доннеллом. Он использовал его в отношении нового типа демократических популистских режимов в Латинской Америке. Их ключевой фишкой была чрезмерная концентрация власти в руках исполнительной власти. Номинально судебная и законодательная власть существовали, но не могли ничего противопоставить исполнительной в силу своей слабости. Фухиморизм в определенной степени подходил под это определение:
📍Фухимори распустил двухпалатный парламент и сделал его однопалатным. Так президенту было легче контролировать конгрессменов и процесс законотворчества.
📍Он распустил Верховный суд, а затем укомплектовал его своими ставленниками.
📍В стране сохранялся обескровленный демократический режим (относительно свободные выборы и СМИ), где вся полнота власти была в руках президента и его правительства.
Андреас Шеддлер разработал термин «электоральный авторитаризм», а Стивен Левицки и Лукан Вэй дополнили его, предложив свой — «соревновательный авторитаризм». Суть этих режимов была гибридная: они, с одной стороны, старательно поддерживали фасад демократии, проводя выборы и допуская существование оппозиционных партий; с другой стороны, они использовали электоральные манипуляции, цензуру в СМИ и давление на оппозицию, чтобы обеспечить свое доминирование. При этих режимах независимость судебной и законодательной ветвей власти было чисто номинальной.
📍Фухимори активно использовал цензуру и давление на СМИ. Например, журналисты оппозиционной газеты La República часто подвергались и преследованиям. Крупнейшие радиостанции, телевидение и газеты находились под контролем правительства
📍Силовики преследовали и убивали противников режима в рамках борьбы с Сендеро Луминосо
📍Фухимористы активно практиковали электоральные манипуляции, чтобы обеспечить победу диктатора на выборах и референдумах
Третий термин, «электоральная персоналистская автократия» по классификации Г. Голосова, подходит сюда из-за отсутствия институционализации власти Чиночета.
📍Он правил фактически единолично, опираясь на безграничную лояльность сторонников во власти.
📍Электоральный компонент режима позволял ему легитимировать свою власть через выборы, что было важно для зарубежных партнеров. По этой же причине допускалось существование оппозиции и независимых СМИ
📍Государственные институты были лишены самостоятельности и независимости, и подчинялись воле диктатора
В целом, наиболее точно характер режима Фухимори передает электоральная персоналистская автократия, так как она подчеркивает единоличный компонент власти в рассматриваемом авторитарном режиме. Электоральный авторитаризм тоже дает вполне адекватное определение, но упускает из виду персонализм режима.
А.Т.
#кратко
🔻Подпишись на Political Animals
Forwarded from Political Animals
Соотношение одного сотрудника тайной полиции ( и в некоторых случаях и осведомителей) к определенному числу жителей страны. Гестапо отдыхает по сравнению с Филиппинами, Тайванем и Северной Кореей.
Greitens, S. C. (2016). Dictators and their secret police: Coercive institutions and state violence. Cambridge University Press.
А.Т.
#кратко
🔹Подпишись на Political Animals
Greitens, S. C. (2016). Dictators and their secret police: Coercive institutions and state violence. Cambridge University Press.
А.Т.
#кратко
🔹Подпишись на Political Animals
Forwarded from Political Animals
Правда ли что демократизация ведет к всплеску преступности?
Есть такой аргумент у противников демократии, что демократизация режима становится причиной разгула криминала. Здесь сразу же всплывает пример России 90-х, когда уровень преступности зашкаливал. Не стоит и забывать и про Мексику, где демократизация совпала с резкой активизацией деятельности наркокартелей и убийств.
В общем, этот аргумент имеет место быть: транзитный период действительно сопровождается ослаблением государственной власти и ее способности поддерживать общественный порядок. Однако и здесь есть свои нюансы. Эрика Франц предлагает взглянуть не просто на динамику перехода от авторитаризма к демократии, а на конкретный тип режима, подверженный транзиту. И тут все становится интереснее.
Ключевая гипотеза Франц заключается в следующем: демократизация военных диктатур ведет к более сильному всплеску преступности, чем демократизация персоналистских и партийных режимов.
Почему?
Дело в милитаризации органов правопорядка. Кадровый состав полиции при военных хунтах формируется преимущественно из военных. Это влияет на подход к поддержанию правопорядка, где упор делается на чрезмерное насилие. Когда происходит демократизация, то государство сталкивается со следующей дилеммой:
▪️Сохранить кадровый состав. Полицейские и далее будут укомплектованы в основном военным, а они, в свою очередь, будут определять тактику борьбы с преступностью
▪️Уволить военных из полиции. Оказавшись без работы, бывшие офицеры с большей вероятность станут преступниками, используя свои навыки и опыт для преступной деятельности.
Любой из этих вариантов, так или иначе, приведет к росту преступности. Франц показала это количественным путем. Она использовала широкий объем данных, измеряя уровень насилия через количество убийств, совершенных в стране. Она установила, что увеличение числа лет правления военных ведет к росту уровню убийств стране. Если стране треть ее существования правили военные, то это вело к увеличению кол-ва насильственных смертей на 26%.
Очень сильно на фоне остальных регионов выделяет Латинская Америка. Здесь характерен пример Сальвадора, который пребывал под правлением военной хунты до 1982 года. С этого момента и до прихода к власти Наиба Буккеле латиноамериканская страна отличалась одним из самых высоких уровней преступности. Кроме хунты на это повлияла и гражданская война, шедшая до 1993 года.
Вторым примером может служить Панама. С 1962 года она находилась под негласным правлением военных во главе с Омаром Торрихосом, а затем Мануэля Норьеги, который потерял власть в результате вторжения войск США в 1989 году.
Надо иметь в виду, что не везде действовала подобная закономерность. Чили после Пиночета, например, удалось избежать всплеска насилия, в то время как в Мексике, наоборот, наблюдался стремительный рост насильственных смертей. Однако в среднем по разным странам эта динамика сохраняется.
Frantz, E. (2019). The legacy of military dictatorship: Explaining violent crime in democracies. International Political Science Review, 40(3), 404-418.
А.Т.
#кратко
🔹Подпишись на Political Animals
Есть такой аргумент у противников демократии, что демократизация режима становится причиной разгула криминала. Здесь сразу же всплывает пример России 90-х, когда уровень преступности зашкаливал. Не стоит и забывать и про Мексику, где демократизация совпала с резкой активизацией деятельности наркокартелей и убийств.
В общем, этот аргумент имеет место быть: транзитный период действительно сопровождается ослаблением государственной власти и ее способности поддерживать общественный порядок. Однако и здесь есть свои нюансы. Эрика Франц предлагает взглянуть не просто на динамику перехода от авторитаризма к демократии, а на конкретный тип режима, подверженный транзиту. И тут все становится интереснее.
Ключевая гипотеза Франц заключается в следующем: демократизация военных диктатур ведет к более сильному всплеску преступности, чем демократизация персоналистских и партийных режимов.
Почему?
Дело в милитаризации органов правопорядка. Кадровый состав полиции при военных хунтах формируется преимущественно из военных. Это влияет на подход к поддержанию правопорядка, где упор делается на чрезмерное насилие. Когда происходит демократизация, то государство сталкивается со следующей дилеммой:
▪️Сохранить кадровый состав. Полицейские и далее будут укомплектованы в основном военным, а они, в свою очередь, будут определять тактику борьбы с преступностью
▪️Уволить военных из полиции. Оказавшись без работы, бывшие офицеры с большей вероятность станут преступниками, используя свои навыки и опыт для преступной деятельности.
Любой из этих вариантов, так или иначе, приведет к росту преступности. Франц показала это количественным путем. Она использовала широкий объем данных, измеряя уровень насилия через количество убийств, совершенных в стране. Она установила, что увеличение числа лет правления военных ведет к росту уровню убийств стране. Если стране треть ее существования правили военные, то это вело к увеличению кол-ва насильственных смертей на 26%.
Очень сильно на фоне остальных регионов выделяет Латинская Америка. Здесь характерен пример Сальвадора, который пребывал под правлением военной хунты до 1982 года. С этого момента и до прихода к власти Наиба Буккеле латиноамериканская страна отличалась одним из самых высоких уровней преступности. Кроме хунты на это повлияла и гражданская война, шедшая до 1993 года.
Вторым примером может служить Панама. С 1962 года она находилась под негласным правлением военных во главе с Омаром Торрихосом, а затем Мануэля Норьеги, который потерял власть в результате вторжения войск США в 1989 году.
Надо иметь в виду, что не везде действовала подобная закономерность. Чили после Пиночета, например, удалось избежать всплеска насилия, в то время как в Мексике, наоборот, наблюдался стремительный рост насильственных смертей. Однако в среднем по разным странам эта динамика сохраняется.
Frantz, E. (2019). The legacy of military dictatorship: Explaining violent crime in democracies. International Political Science Review, 40(3), 404-418.
А.Т.
#кратко
🔹Подпишись на Political Animals
Forwarded from Political Animals
Кто идёт служить в гестапо? Двоечники.
Adam Scharpf, Christian Glaßel
Что за кадры идут на службу к автократам? Это вопрос на который было трудно ответить из-за данных, скрытых под грифом секретно. Однако в 2015 году два ученых из немецких университетов решили воспользоваться уникальным шансом, который им предоставило аргентинское Министерство юстиции и прав человека: оно рассекретило данные по офицерам, проходившим службу в печально известном Батальоне 601 (601-й разведывательный батальон).
Батальон 601 выполнял функции тайной полиции (охранки) во время правлении военной хунты в Аргентине с 1976 года. Офицеры аргентинской охранки занимались похищениями, пытками и убийствами граждан, которые, по мнению хунты, представляли угрозу режиму.
Учитывая специфику работы в таком подразделении, интересно узнать, что за кадры идут туда служить. Если кратко: двоечники.
Исследователи проанализировали данные 4,287 офицеров, включая 152 офицеров, проходивших службу в Батальоне 601.
Выяснилось следующее: ⬇️
◾️Эти офицеры были выпускниками военных академий преимущественно с самой низкой успеваемостью
◾️Были пехотными офицерами
◾️Выпускники с хорошей успеваемостью в основном продолжали карьеру в армии и в других регулярных соединениях (военная разведка и пр.). Кроме того, они в основном принадлежали к классу кавалерийских офицеров.
Как объясняют эти результаты исследователи: ⬇️
◾️Во-первых, двоечники имели плохие шансы на успешную карьеру в армии в силу особенностей военной иерархии и принципа меритократии (в Аргентине армию строили немцы): с плохой успеваемостью ты мог претендовать на самые плохие позиции. Более того, карьера таких выпускников заканчивается раньше, чем у отличников.
◾️Во-вторых, выпускники-аутсайдеры среди офицеров, столкнувшись с реальностью, понимают, что их шансы на успешную карьеру невелики. Поэтому, они готовы цепляться за любую возможность, а служба в тайной полиции предлагала шанс сделать успешную карьеру
◾️В-третьих, специфика служба в тайной полиции сопряжена с высоким психологическим стрессом, часто невыносимым для человека с высокими моральными принципами и уровнем образования. Поэтому туда отбирают тех, у кого есть амбиции (молодые) и у кого нет шансов продвинуться по служебной иерархии.
◾️В-четвёртых, пехотные офицеры находились на более низкой стартовой позиции, чем кавалерийские (элита). Поэтому, в составе Батальона 601 пехотных офицеров было больше
◾️В-пятых, данные этого исследования и косвенные данные других( например, по составу румынской Секуритате, немецкой Гестапо или польской Безпеки) говорят, что необразованные аутсайдеры составляют наиболее лояльные и преданные кадры в составе тайной полиции. Их карьера полностью зависит от преданности автократу, поэтому они наиболее фанатично и рьяно защищают его от любых угроз, и готовы пойти на преступления сопряженные с нарушением моральных норм.
📌 В итоге, можно сделать осторожный вывод, что на службу в политическую полицию в авторитарных странах идут молодые аутсайдеры, у которых мало шансов на успешную карьеру в армии и других органах. Косвенные данные по тайной полиции в других странах (Румыния, Германия и Польша в XX веке) подтверждают этот вывод.
Scharpf, A., & Gläßel, C. (2020). Why underachievers dominate secret police organizations: evidence from autocratic Argentina. American Journal of Political Science, 64(4), 791-806.
#кратко
🔻Подпишись на Politicanimalis
Adam Scharpf, Christian Glaßel
Что за кадры идут на службу к автократам? Это вопрос на который было трудно ответить из-за данных, скрытых под грифом секретно. Однако в 2015 году два ученых из немецких университетов решили воспользоваться уникальным шансом, который им предоставило аргентинское Министерство юстиции и прав человека: оно рассекретило данные по офицерам, проходившим службу в печально известном Батальоне 601 (601-й разведывательный батальон).
Батальон 601 выполнял функции тайной полиции (охранки) во время правлении военной хунты в Аргентине с 1976 года. Офицеры аргентинской охранки занимались похищениями, пытками и убийствами граждан, которые, по мнению хунты, представляли угрозу режиму.
Учитывая специфику работы в таком подразделении, интересно узнать, что за кадры идут туда служить. Если кратко: двоечники.
Исследователи проанализировали данные 4,287 офицеров, включая 152 офицеров, проходивших службу в Батальоне 601.
Выяснилось следующее: ⬇️
◾️Эти офицеры были выпускниками военных академий преимущественно с самой низкой успеваемостью
◾️Были пехотными офицерами
◾️Выпускники с хорошей успеваемостью в основном продолжали карьеру в армии и в других регулярных соединениях (военная разведка и пр.). Кроме того, они в основном принадлежали к классу кавалерийских офицеров.
Как объясняют эти результаты исследователи: ⬇️
◾️Во-первых, двоечники имели плохие шансы на успешную карьеру в армии в силу особенностей военной иерархии и принципа меритократии (в Аргентине армию строили немцы): с плохой успеваемостью ты мог претендовать на самые плохие позиции. Более того, карьера таких выпускников заканчивается раньше, чем у отличников.
◾️Во-вторых, выпускники-аутсайдеры среди офицеров, столкнувшись с реальностью, понимают, что их шансы на успешную карьеру невелики. Поэтому, они готовы цепляться за любую возможность, а служба в тайной полиции предлагала шанс сделать успешную карьеру
◾️В-третьих, специфика служба в тайной полиции сопряжена с высоким психологическим стрессом, часто невыносимым для человека с высокими моральными принципами и уровнем образования. Поэтому туда отбирают тех, у кого есть амбиции (молодые) и у кого нет шансов продвинуться по служебной иерархии.
◾️В-четвёртых, пехотные офицеры находились на более низкой стартовой позиции, чем кавалерийские (элита). Поэтому, в составе Батальона 601 пехотных офицеров было больше
◾️В-пятых, данные этого исследования и косвенные данные других( например, по составу румынской Секуритате, немецкой Гестапо или польской Безпеки) говорят, что необразованные аутсайдеры составляют наиболее лояльные и преданные кадры в составе тайной полиции. Их карьера полностью зависит от преданности автократу, поэтому они наиболее фанатично и рьяно защищают его от любых угроз, и готовы пойти на преступления сопряженные с нарушением моральных норм.
📌 В итоге, можно сделать осторожный вывод, что на службу в политическую полицию в авторитарных странах идут молодые аутсайдеры, у которых мало шансов на успешную карьеру в армии и других органах. Косвенные данные по тайной полиции в других странах (Румыния, Германия и Польша в XX веке) подтверждают этот вывод.
Scharpf, A., & Gläßel, C. (2020). Why underachievers dominate secret police organizations: evidence from autocratic Argentina. American Journal of Political Science, 64(4), 791-806.
#кратко
🔻Подпишись на Politicanimalis
