если я и способен увидеть какой-то долгосрочный смысл в текущей политике державы -
- так это создать необратимость выбора, чтобы второе поколение вождей -
- независимо от их личных устремлений и предпочтений -
- оказалось в ситуации, когда никого мира с "Западом," быть не может -
- это предмет твоих культурных, а не политических предпочтений -
- а в последних ты движим логикой, данной не тобой, для тебя лишь наличной -
- создать ситуацию необратимости -
- собственно, совершить поступок - понятие подзабытое, как и само понятие политического

однажды утром Грегор Замза проснулся и обнаружил себя в пространстве исторического существования

Новый номер журнала Логос @logosbook | 2, 2023 | 'Гегель аналитический' уже у нас в Book Point Cheapcherrybooks на Новом Арбате. - 200 ₽.
Номер посвящен аналитическому прочтению философии Гегеля и памяти Глеба Павловского.
#логос
#сheapcherrybooks

Блестящий доклад Святослава Каспэ на недавней конференции "Политическая теалогия и международная справедливость". Не пожалейте времени, очень хорошо объясняет многое сегодня.

https://www.youtube.com/watch?v=10982dgSe0o

прочирикал -

https://t.iss.one/rumapporn Ну как можно не прорекламировать ув. Картографа? Тем более у него сейчас в меню всякие польские истории, его прямая специальность.

в чем здесь проблема? -
- нет, отнюдь не в том, что у актера не тот цвет кожи, что был у короля-горбуна -
- или что королева в коляске и т.д. -
- в конце концов вся история театра, не говоря о хрестоматийном, шекспировском, сугубо мужском театре во всех ролях -
- знает и великие роли возрастных в ролях юных дев и чуть ли не все перемены, которые можно сделать -
- сугубо в комбинаторном порядке -

- проблема в том, что это именно сугубо "идеологическая работа", агитбригада на подмостках -
- и нет, идеология не противоречит искусству, как все мы знаем, масса великого родилась именно в рамах того или иного "идеологического вызова", а иногда и "заказа" -
- но проблема здесь именно в том, что нет здесь никакого творчества, простая отработка агитбригадой, незамутненная в своей простоте

и до недавнего времени – не то, что не знал, но как-то не задумывался –
- что ведь подавляющая часть конституционных актов XIX века была октроированными, т.е. дарованными монархом –
- иными словами, принцип народного суверенитета оставался доктриной, но в большинстве случаев не имел отношения к толкованию конкретных юридических актов –
- и примечательно, что как раз на рубеже XIX – XX веков, накануне торжества этого принципа – возникает огромная либеральная литература именно сомнения в этом принципе и разбирательства с ним –
- от Дюги до Новгородцева –
- но именно на уровне актов он оказывается универсальным принципом минувшего столетия –
- где, собственно, глобализация конца века делает его окончательно странным, нереальным – и возвращает дебатам об основаниях правового порядка свою актуальность – когда порядок приходит в движение –
- а нигилизм, отказывающийся видеть правовую сторону происходящего, слаб уже хотя бы тем, что совершенно нереалистичен, отказываясь видеть право как одну из реально существующих сил в том самом противодействии, которое пытается описать

а к передаче "Троицы" Рублева непосредственное, хотя и непреднамеренное, отношение, подозреваю, имеет формулировка "Иконостаса" о. Павла Флоренского -
- "Из всех философских доказательств бытия Божия наиболее убедительно звучит именно то, о котором даже не упоминается в учебниках; примерно оно может быть построено умозаключением: "Есть Троица Рублева, следовательно, есть Бог"
[Флоренский, 1993: 47 - 48]

и да, по ассоциации с Рублевым - а дальше Тарковский -
- сформулировал одну из причин своей глубинной любви к Розанову -
- нелюбовь, избегание всего "с заглавных букв"

ну и несколько старых соображений в связи с актуальным сюжетом –
- музеи пришли в европейский мир и распространились далее по свету сравнительно недавно, собственно – первый большой публичный универсальный музей, Лувр – дитя Французской революции и Наполеоновской империи –
- за «культурными ценностями» и т.п. лежит очень важная и сильная еще в 1960-е идея гуманизма – музей выступал как своего рода «храм человечества», а о том, что художники и писатели заняли места священников – не только написаны тысячи книг, но об этом и одна из лучших книг всех времен, «В поисках утраченного времени», об искусстве как единственном, что дарует смысл и оправдание –
- музей выступал тем, кто диктовал посетителю свою волю –
- тот приходил смиренно научаться, приобщаться высокому –
- род светской литургии, наряду с драматическим театром –
- выстраивая иерархию – не «разные проявления искусства», а вереница шедевров –
- тот же Лувр дал первую схему, продвижение по залам как шествие по векам развития искусства, пространство превращалось в физическую схему, когда ты телом, перемещаясь из зала в зал, проходил путь человечества –
- провинциал приезжал и шел или был ведом на экскурсию в Третьяковку или Эрмитаж – как паломник, добравшийся из своей бретонской деревеньки до гробницы апостола Петра –
- этого уже давно нет, то, что есть, живет остаточной логикой – не решаясь договаривать собственные притязания до конца именно от того, что – договорив – обнаружилось бы, что эти основания не может вполне принять сам утверждающий –
- всей той большой и тяжелой логики гуманизма, в конце концов – религии человечества –
- есть здоровый консерватизм, стремление противостоять натиску извне –
- но именно противостоять, удерживать то, что возможно удержать – не претендуя на экспансию, да и не ведая, ради чего она возможна

читаю попутно дискуссию про исторические нарративы - и натыкаюсь на расхожее, что, мол «исторический нарратив» под политические задачи выстроить легко, это вообще не проблема –
- и понимаю, что здесь как с конструктивизмом –
- говорящие, не суть важно с каких политических позиций, воспринимают те же «исторические нарративы» именно как произвольные истории –
- «сочинение», можно так, а можно эдак –
- и повернуть в любой момент в любую сторону –
- даже не задумываясь, что ведь это рамка, которая должна быть устроена так, чтобы спокойно вмещать множество специальных, современных научных исследований –
- что она должна так или иначе, но согласовываться с предшествующим – переинтерпретируя, сдвигая, переосмысляя – но не «отменяя», именно от того, что просто отменить – невозможно –
- это не фантазия, которая строится под текущую задачу –
- и вместе с тем не нечто «объективное», а попытка всерьез, добросовестно осмыслить собственный исторический опыт, понимая, что как всякое повествование о смыслах, оно есть интерпретация –
- но именно всерьез, это опыт самопонимания – а не нечто, призванное «удовлетворить запрос» и «придуманное под задачу» -
- и именно то, что не просто это приходится объяснять – но, прежде всего, понимание, что это объяснение бесполезно –
- и говорит о масштабе кризиса

то есть «органический порок» такого рода рассуждений можно легко увидеть на излюбленном – «а давайте поместим в центр русского исторического повествования историю древних народоправств» - вече, Новгород и проч. –
- давать-то давать можно, и историю такую рассказать можно, только вот одна проблема –
- сделать это стержнем повествования, так или иначе претендующего являться рассказом о русской истории в целом –
- не выйдет –
- поскольку основной массив пойдет в линию «исключение», «забвение», «отклонение от истинного пути» -
- т.е. ту же историю Московского царства и Российской империи придется толковать как некое отклонение –
- ну а идея сделать акцент на Великом княжестве Литовском еще попутно демонстрирует такой размах имперских амбиций из настоящего, через понимание истории того политического образования как части своей собственной – что даже «привычные схемы» выглядят куда менее экспансионистскими идейно –
- та же советская историография, в том числе в бурных изводах 1920 – 30-х годов, показательна тем, что опиралась на длинную традицию – с акцентом не на былые «очаги свободы», а прописывая длинную историю всякого «сопротивления», борьбы за свободу и/или против гнета – от народных восстаний и низового сопротивления до истории свободомыслия –
- то есть прослаивала историю господства историей сопротивления – в конце концов находящей свой благой финал в революции –
- к этому можно как угодно относиться, но это не про произвольность – а про способ понимания