Вёкса вологодская и священные коровы Белого озера.
По рассказам киснемских рыбаков, перед бурей на озере из Коровьей ямы выплывают большие коровы. В старину, не дай Бог, кому на рыбалке пригрезятся среди волн головы плывущих коров, бросали все дела и скорей гребли к берегу, знали – приближается большая буря.
Похожие легенды об озерных или речных коровах существовали и у ближайших финно-угорских народов, вепсов, карел. Не исключено, что русскому населению Белозерья они перешли «по наследству» от их предшественников, племени «весь». Карелы, например, до сих пор верят, что такие коровы принадлежат владыкам озёр. Водяные пасут их на дне, получают от них много молока. У водяного, хозяина Белого озера, в древности имелось даже собственное имя, идущее ещё с древних времён.
https://merjamaa.ru/news/vjoksa_vologodskaja_i_svjashhennye_korovy_belogo_ozera/2017-05-10-1234
#белозерье #язычество #вологодскаяобласть
По рассказам киснемских рыбаков, перед бурей на озере из Коровьей ямы выплывают большие коровы. В старину, не дай Бог, кому на рыбалке пригрезятся среди волн головы плывущих коров, бросали все дела и скорей гребли к берегу, знали – приближается большая буря.
Похожие легенды об озерных или речных коровах существовали и у ближайших финно-угорских народов, вепсов, карел. Не исключено, что русскому населению Белозерья они перешли «по наследству» от их предшественников, племени «весь». Карелы, например, до сих пор верят, что такие коровы принадлежат владыкам озёр. Водяные пасут их на дне, получают от них много молока. У водяного, хозяина Белого озера, в древности имелось даже собственное имя, идущее ещё с древних времён.
https://merjamaa.ru/news/vjoksa_vologodskaja_i_svjashhennye_korovy_belogo_ozera/2017-05-10-1234
#белозерье #язычество #вологодскаяобласть
Личные имена прибалтийско-финского населения в топонимии северо-западного Белозерья.
Прочитал свежую работу Макаровой из Уральского университета посвященную вепсско-карельской антропотопонимам северо-западного Белозерья.
Экстракт.
На территории северо-западного Белозерья есть несколько десятков названий деревень с русскими суффиксами -ин и -ов/-ев, основы которых не являются прозрачными с точки зрения русского языка и могут восходить к календарным именам, заимствованным вепсским и карельским языками после принятия христианства, а также к дохристианским именам прибалтийско-финского происхождения (в том числе имеющим прозвищный характер).
Целый ряд ойконимов северо-западного Белозерья соотносится с карельскими формами русских календарных имен Олкой (Алексей), Ондри (Андрей), Паки (Павел), Чокой (Фёкла), Опо (Евфимия), Шчеки (Степан), Хошко (Фёдор), Тимо (Тимофей), Варик (Варфоломей), Арто (Артемий), Копой (Прокопий), Патрой (Патрикей).
Часть некалендарных субстратных имен соотносится с названиями мифических существ: Рахкой (домовой).
Некоторые топонимы восходят к именам прозвищного характера, связанным с названиями животных: Ребой (лиса), Яниш (заяц), Хярька (бык), Кукшой (кушка, сова), Корбой (загуста из овсяной муки).
Кроме вепсских форм русских календарных имен и имен прозвищного характера в северо-западном Белозерье можно обнаружить несколько топонимов, в основе которых восстанавливаются древние дохристианские прибалтийско-финские личные имена, например: Лемпе, Кайпа,
В целом все тоже самое что и в антропотопонимах "мерянского круга" в Верхневолжье которые содержат в себе как средневековые волго-финские антропонимы — основы, так и позднемерянские адаптации русских христианских имен.
#ономастика #топонимия #белозерье
Прочитал свежую работу Макаровой из Уральского университета посвященную вепсско-карельской антропотопонимам северо-западного Белозерья.
Экстракт.
На территории северо-западного Белозерья есть несколько десятков названий деревень с русскими суффиксами -ин и -ов/-ев, основы которых не являются прозрачными с точки зрения русского языка и могут восходить к календарным именам, заимствованным вепсским и карельским языками после принятия христианства, а также к дохристианским именам прибалтийско-финского происхождения (в том числе имеющим прозвищный характер).
Целый ряд ойконимов северо-западного Белозерья соотносится с карельскими формами русских календарных имен Олкой (Алексей), Ондри (Андрей), Паки (Павел), Чокой (Фёкла), Опо (Евфимия), Шчеки (Степан), Хошко (Фёдор), Тимо (Тимофей), Варик (Варфоломей), Арто (Артемий), Копой (Прокопий), Патрой (Патрикей).
Часть некалендарных субстратных имен соотносится с названиями мифических существ: Рахкой (домовой).
Некоторые топонимы восходят к именам прозвищного характера, связанным с названиями животных: Ребой (лиса), Яниш (заяц), Хярька (бык), Кукшой (кушка, сова), Корбой (загуста из овсяной муки).
Кроме вепсских форм русских календарных имен и имен прозвищного характера в северо-западном Белозерье можно обнаружить несколько топонимов, в основе которых восстанавливаются древние дохристианские прибалтийско-финские личные имена, например: Лемпе, Кайпа,
В целом все тоже самое что и в антропотопонимах "мерянского круга" в Верхневолжье которые содержат в себе как средневековые волго-финские антропонимы — основы, так и позднемерянские адаптации русских христианских имен.
#ономастика #топонимия #белозерье
Коньковые шумящие подвески.
В III томе "Археологии севернорусской деревни X-XIII веков" в статье об этнической ситуации на окраинах Н.А. Макаров поместил любопытную карту распространения коньковых подвесок типа XVII по каталогу Е.А.Рябинина с собственными дополнениями.
Подвески условно изображают коня, к туловищу которого снизу прикрепляется за "ножки" (чаще у муромы) или непосредственно на цепочках семь (как правило) шумящих привесок - "утиных лапок", ромбовидных, или прорезных бубенчиков. Обязательными деталями являются конские уши, нередко - глаза и ноздри, на спине у конька обычно располагается треугольник из трех спиралей, к которому от головы нередко тянется уздечка. Резонно предположить, что подвески символизируют коня, ежедневно несущего над миром солнце, позвякивая и весело шлепая своими лапками по мировым водам. ))
Коньки эти, несомненно очень красивые, разнообразные и тонкой работы, интересны не только этим.
Е.А. Рябинин отмечал, что наибольшее количество сиих подвесок происходит, как это видно на карте, из ареала расселения летописной мери и датируется концом Х-ХI вв. То есть именно в период утраты мерей своей культурной идентичности это украшение становится относительно массовым, и, возможно, этноопределяющим. Отдельные вещи происходят из Приладожья, Прикамья, марийских и мордовских могильников, но кроме мерянско-муромского Волго-Окского междуречья более или менее часто эти коньковые подвески встречаются лишь в Белозерье. Новые находки в этом регионе и отметил Н.А. Макаров.
С учетом того, что основной весьский ареал, как ныне установлено, находился все же западнее Белоозера, не стоит говорить, что этот тип украшений был свойствен и веси. Скорее они маркируют отмечавшиеся и в языковедческих работах лингвиста А.К.Матвеева связи мери с этими территориями, вероятно выражавшиеся и в передвижении части мерянского населения из Ростово-Суздальского региона на север.
#белозерье #археология #весь #меря #шумящиеподвески
В III томе "Археологии севернорусской деревни X-XIII веков" в статье об этнической ситуации на окраинах Н.А. Макаров поместил любопытную карту распространения коньковых подвесок типа XVII по каталогу Е.А.Рябинина с собственными дополнениями.
Подвески условно изображают коня, к туловищу которого снизу прикрепляется за "ножки" (чаще у муромы) или непосредственно на цепочках семь (как правило) шумящих привесок - "утиных лапок", ромбовидных, или прорезных бубенчиков. Обязательными деталями являются конские уши, нередко - глаза и ноздри, на спине у конька обычно располагается треугольник из трех спиралей, к которому от головы нередко тянется уздечка. Резонно предположить, что подвески символизируют коня, ежедневно несущего над миром солнце, позвякивая и весело шлепая своими лапками по мировым водам. ))
Коньки эти, несомненно очень красивые, разнообразные и тонкой работы, интересны не только этим.
Е.А. Рябинин отмечал, что наибольшее количество сиих подвесок происходит, как это видно на карте, из ареала расселения летописной мери и датируется концом Х-ХI вв. То есть именно в период утраты мерей своей культурной идентичности это украшение становится относительно массовым, и, возможно, этноопределяющим. Отдельные вещи происходят из Приладожья, Прикамья, марийских и мордовских могильников, но кроме мерянско-муромского Волго-Окского междуречья более или менее часто эти коньковые подвески встречаются лишь в Белозерье. Новые находки в этом регионе и отметил Н.А. Макаров.
С учетом того, что основной весьский ареал, как ныне установлено, находился все же западнее Белоозера, не стоит говорить, что этот тип украшений был свойствен и веси. Скорее они маркируют отмечавшиеся и в языковедческих работах лингвиста А.К.Матвеева связи мери с этими территориями, вероятно выражавшиеся и в передвижении части мерянского населения из Ростово-Суздальского региона на север.
#белозерье #археология #весь #меря #шумящиеподвески
