«Роман о кастеляне из Куси» — французский рыцарский роман в стихах, написанный в 70-х гг. XIII века писателем по имени Жакмес (Жакемон). В основе сюжета лежит история о рыцаре, полюбившем жену сеньора де Файеля, и эта любовь (как это часто бывает в средневековых романах) становится причиной их гибели. Рыцарь погибает в Святой земле, завещав передать своей возлюбленной шкатулку с собственным сердцем. Сеньор де Файель, обманутый муж, овладевает шкатулкой и велит приготовить из него жаркое, которое подают его жене. Сцена с «поеданием сердца» — кульминация всего романа. Узнав, что за блюдо ей пришлось отведать, дама клянется, что отныне не притронется ни к одному блюду. Она умирает голодной смертью, а томимый тоской сеньор де Файель отправляется в крестовый поход, где и погибает в стычке с неверными.
Данный роман интересен своим довольно пессимистичным характером повествования, и даже пространные описания турниров, которые поражают своей пышностью и сложностью, не нарушают этого ощущения. «Роман о кастеляне из Куси» относится к т.н. «трагическому» направлению средневековой прозы, для которого характерно представление об истинной любви как страдании. Из всех персонажей с точки зрения внутренних трансформаций и переживаний интересен не столько влюбленный рыцарь — он вообще мало меняется по ходу повествования, всецело поглощенный своим чувством к даме, — сколько сеньор де Файель. Из добродушного и гостеприимного сюзерена, любящего мужа и любителя охоты он превращается в мрачного и мстительного человека, чья вера в существующий миропорядок была полностью подорвана изменой жены. Роман был популярен в Европе, существовали его английская, немецкая «адаптации», а сюжет в общем виде лег в основу некоторых итальянских новелл, в том числе новеллы LXII «Декамерона» Боккаччо.
#culture #literature
Данный роман интересен своим довольно пессимистичным характером повествования, и даже пространные описания турниров, которые поражают своей пышностью и сложностью, не нарушают этого ощущения. «Роман о кастеляне из Куси» относится к т.н. «трагическому» направлению средневековой прозы, для которого характерно представление об истинной любви как страдании. Из всех персонажей с точки зрения внутренних трансформаций и переживаний интересен не столько влюбленный рыцарь — он вообще мало меняется по ходу повествования, всецело поглощенный своим чувством к даме, — сколько сеньор де Файель. Из добродушного и гостеприимного сюзерена, любящего мужа и любителя охоты он превращается в мрачного и мстительного человека, чья вера в существующий миропорядок была полностью подорвана изменой жены. Роман был популярен в Европе, существовали его английская, немецкая «адаптации», а сюжет в общем виде лег в основу некоторых итальянских новелл, в том числе новеллы LXII «Декамерона» Боккаччо.
#culture #literature
Сколько писателей Средневековья мы знаем? Очень много. Данте Алигьери, Франческо Петрарка, Джеффри Чосер, Жак де Витри, Иаков Ворагинский, Пахомий Серб – от них и еще многих других дошли до нас ученые трактаты, художественные произведения и жития святых. Сколько женщин-писательниц мы знаем? Мне на ум приходят два имени, между которыми – несколько столетий истории: это Хросвита Гандерсгеймская (X в.) и Кристина Пизанская (1364 – 1430 гг.). И хотя их жизненный и творческий пути достаточно различны, все же их объединяет нечто, что я бы назвал «литературной уникальностью». Благодаря ей фигуры этих писательниц возвышаются даже на фоне многих прославленных современников.
О Хросвите из Гандерсгейма известно мало. Скорее всего, она родилась в Саксонии в знатном семействе примерно в 938 году. Она получила прекрасное по тем временам образование: помимо базового «тривия», куда входили грамматика, логика и риторика, она также освоила и «квадривий», т.е. арифметику, геометрию, астрономию и музыку. Ее творческая деятельность началась во время Оттоновского возрождения – культурного подъема в Священной Римской империи. Хросвита писала стихотворения на высокой латыни, подражая великим поэтам Античности, сочиняла пьесы – в Европе до нее никто этого не делал со времен крушения Западной Римской империи! – а также стала автором двух эпических поэм на исторические темы: правление императора Оттона I и история ее родной обители. Как стихотворения, так и пьесы проникнуты духом благочестия и христианских добродетелей. Сюжеты для них Хросвита черпала из житийной литературы, а образцом стиля для нее был древнеримский писатель Теренций.
(продолжение следует)
#history #literature
О Хросвите из Гандерсгейма известно мало. Скорее всего, она родилась в Саксонии в знатном семействе примерно в 938 году. Она получила прекрасное по тем временам образование: помимо базового «тривия», куда входили грамматика, логика и риторика, она также освоила и «квадривий», т.е. арифметику, геометрию, астрономию и музыку. Ее творческая деятельность началась во время Оттоновского возрождения – культурного подъема в Священной Римской империи. Хросвита писала стихотворения на высокой латыни, подражая великим поэтам Античности, сочиняла пьесы – в Европе до нее никто этого не делал со времен крушения Западной Римской империи! – а также стала автором двух эпических поэм на исторические темы: правление императора Оттона I и история ее родной обители. Как стихотворения, так и пьесы проникнуты духом благочестия и христианских добродетелей. Сюжеты для них Хросвита черпала из житийной литературы, а образцом стиля для нее был древнеримский писатель Теренций.
(продолжение следует)
#history #literature
(продолжение)
Кристину Пизанскую сейчас модно считать одной из первых феминисток в истории Европы. На это есть причины. Кристина родилась в Венеции, на тот момент – процветающей морской республике. Ее отец был врачом и вскоре поступил на службу к французскому королю. Она получила прекрасное образование, в 25 лет стала вдовой и решила посвятить себя писательству, дабы прокормиться. Кристина хорошо знала труды Овидия, Боэция, Боккаччо, а также обладала незаурядным умом, позволившим ей вступить в литературную полемику с писателями-современниками. Предметом спора стал аллегорический «Роман о Розе», а точнее его вторая часть, написанная около 1275 года Жаком де Мёном и содержавшая женоненавистнические пассажи. Итогом полемики, длившейся несколько лет, стало написанное к 1405 году произведение «О Граде Женщин» (зацените отсылочку в названии!). Кристина отстаивала благочестие женщин и приводила соответствующие примеры из истории. Вывод простой: добродетельность и господствующее положение в обществе не определяются полом. Она гневно обличала стремление мужчин принизить заслуги женщин и приписать им порочность натуры. В другом сочинении, «О трёх добродетелях», она последовательно описала предназначение каждой женской социальной группы (королевы, придворные дамы, крестьянки, торговки) и давала практические советы: как содержать себя, как принимать решения и как оградить себя от мужской несправедливости.
Ближе к концу жизни Кристина ушла в монастырь, где в 1429 году написала поэму о Жанне д’Арк, незадолго до этого изгнавшей англичан из Орлеана. Это была первое произведение об Орлеанской деве и последнее, написанное Кристиной Пизанской. Скончалась она в 1430 году.
#history #literature
Кристину Пизанскую сейчас модно считать одной из первых феминисток в истории Европы. На это есть причины. Кристина родилась в Венеции, на тот момент – процветающей морской республике. Ее отец был врачом и вскоре поступил на службу к французскому королю. Она получила прекрасное образование, в 25 лет стала вдовой и решила посвятить себя писательству, дабы прокормиться. Кристина хорошо знала труды Овидия, Боэция, Боккаччо, а также обладала незаурядным умом, позволившим ей вступить в литературную полемику с писателями-современниками. Предметом спора стал аллегорический «Роман о Розе», а точнее его вторая часть, написанная около 1275 года Жаком де Мёном и содержавшая женоненавистнические пассажи. Итогом полемики, длившейся несколько лет, стало написанное к 1405 году произведение «О Граде Женщин» (зацените отсылочку в названии!). Кристина отстаивала благочестие женщин и приводила соответствующие примеры из истории. Вывод простой: добродетельность и господствующее положение в обществе не определяются полом. Она гневно обличала стремление мужчин принизить заслуги женщин и приписать им порочность натуры. В другом сочинении, «О трёх добродетелях», она последовательно описала предназначение каждой женской социальной группы (королевы, придворные дамы, крестьянки, торговки) и давала практические советы: как содержать себя, как принимать решения и как оградить себя от мужской несправедливости.
Ближе к концу жизни Кристина ушла в монастырь, где в 1429 году написала поэму о Жанне д’Арк, незадолго до этого изгнавшей англичан из Орлеана. Это была первое произведение об Орлеанской деве и последнее, написанное Кристиной Пизанской. Скончалась она в 1430 году.
#history #literature
Святой Брендан Мореплаватель: в поисках Острова Блаженных
Море издавна манит людей к себе. Желание отправиться в плавание к неизвестным землям, узреть чудеса и диковины этого мира, столкнуться с великими опасностями бушующей стихии – то, что роднит нас с людьми прошлого. До нас дошли имена путешественников Одиссея и Ганнона, Пифея и Эвдокса, Эрика Рыжего и Козьмы Индикоплова. Особое место среди них занимает и ирландский святой Брендан по прозвищу Мореплаватель.
Св. Брендан родился в конце V века на юго-западе Ирландии. Пройдя обучение в монастыре, он стал священником и в течение нескольких лет строил кельи для иноков. Есть две легендарные версии, почему он решил отправиться в плавание. Согласно первой, ему было видение голубя, который повелел пересечь море и найти легендарный «Остров Блаженных» (ирл. Тир на Ног), царство вечной юности. Согласно второй, в монастырской библиотеке Брендану попалась книга с описанием чудес и фантастических тварей, обитавших в этом мире. Приняв написанное за вымысел, инок с презрением бросил книгу в огонь. Тотчас ему явился ангел, повелевший отправиться в путешествие и воочию убедиться во всемогуществе Творца. Это было примерно в 530 году.
В этом предприятии Брендана сопровождало несколько товарищей-иноков. На утлой кожаной лодочке под названием куррах они отправились на запад, через Атлантику. Их плавание продолжалось девять лет. Мореплаватели видели великанов и сирен, огромных китов и карликов, бушующие водовороты и подводные вулканы. Они даже приблизились к границе Ада и преодолели искушения сатаны. В конце концов они добрались до Острова Блаженных, над которым возвышался дивный хрустальный замок. Вернувшись в Ирландию, Брендан обрел известность и многочисленных учеников.
Приключения ирландского инока описаны в «Путешествии святого Брендана-Мореплавателя», составленном в IX-X веке. Это произведение на стыке жанров фантастического романа, паломнического хождения и ирландского иммрама. Его популярность в Средневековье была огромной. В XII веке «Путешествие» было переведено на европейские языки, а рукописи украшались многочисленными миниатюрами. Как и другие подобные произведения, «Путешествие святого Брендана-Мореплавателя» удовлетворяло жажду средневековых людей к познанию чудес мира, в которые они верили, но не могли увидеть воочию.
#longread #culture #literature
Море издавна манит людей к себе. Желание отправиться в плавание к неизвестным землям, узреть чудеса и диковины этого мира, столкнуться с великими опасностями бушующей стихии – то, что роднит нас с людьми прошлого. До нас дошли имена путешественников Одиссея и Ганнона, Пифея и Эвдокса, Эрика Рыжего и Козьмы Индикоплова. Особое место среди них занимает и ирландский святой Брендан по прозвищу Мореплаватель.
Св. Брендан родился в конце V века на юго-западе Ирландии. Пройдя обучение в монастыре, он стал священником и в течение нескольких лет строил кельи для иноков. Есть две легендарные версии, почему он решил отправиться в плавание. Согласно первой, ему было видение голубя, который повелел пересечь море и найти легендарный «Остров Блаженных» (ирл. Тир на Ног), царство вечной юности. Согласно второй, в монастырской библиотеке Брендану попалась книга с описанием чудес и фантастических тварей, обитавших в этом мире. Приняв написанное за вымысел, инок с презрением бросил книгу в огонь. Тотчас ему явился ангел, повелевший отправиться в путешествие и воочию убедиться во всемогуществе Творца. Это было примерно в 530 году.
В этом предприятии Брендана сопровождало несколько товарищей-иноков. На утлой кожаной лодочке под названием куррах они отправились на запад, через Атлантику. Их плавание продолжалось девять лет. Мореплаватели видели великанов и сирен, огромных китов и карликов, бушующие водовороты и подводные вулканы. Они даже приблизились к границе Ада и преодолели искушения сатаны. В конце концов они добрались до Острова Блаженных, над которым возвышался дивный хрустальный замок. Вернувшись в Ирландию, Брендан обрел известность и многочисленных учеников.
Приключения ирландского инока описаны в «Путешествии святого Брендана-Мореплавателя», составленном в IX-X веке. Это произведение на стыке жанров фантастического романа, паломнического хождения и ирландского иммрама. Его популярность в Средневековье была огромной. В XII веке «Путешествие» было переведено на европейские языки, а рукописи украшались многочисленными миниатюрами. Как и другие подобные произведения, «Путешествие святого Брендана-Мореплавателя» удовлетворяло жажду средневековых людей к познанию чудес мира, в которые они верили, но не могли увидеть воочию.
#longread #culture #literature
Наше представление о «прекрасном» Средневековье чаще всего берет начало из книг и кинематографа. Они, в свою очередь, подпитывались средневековым искусством и литературой. Прекрасные дамы, рыцари на резвых скакунах, турниры... Центральное место в этом представлении занимает т.н. куртуазная любовь.
Сам термин возник в конце XIX века. Его ввел французский историк Гастон Пари, дабы обозначить им то новое «искусство любить», которое появилось в XII в. в провансальской и северофранцузской литературе. Средневековые авторы предпочитали термины вроде bonne amor, vraie amor (прекрасная, истинная любовь). Наиболее распространенным был термин fin'amors – утонченная любовь. В широком смысле это любовь, основанная на преклонении и служении Даме. Она следует модели феодальных ритуалов, в частности принесении клятвы верности своему вассалу. Применительно к куртуазной любви роль сеньора играет дама. Чаще всего ею становится супруга сеньора того двора, к которому принадлежит влюбленный. Отсюда можно вывести две важные черты куртуазной любви – во-первых, объект поклонения теоретически недоступен, во-вторых, это любовь элитарная, аристократическая.
Исследователи выделяют различия между образами куртуазной любви у провансальских трубадуров и северофранцузских романистов. Для первых это практически религиозное служение, основанное на абсолютном превосходстве дамы над влюбленным. Он не уверен в вознаграждении и вынужден жить в этой неопределенности, совершенствуя себя и надеясь на милость дамы. Ее образ предельно размыт, т.к. не имеет значения: важно само чувство, что зачастую приводит поэта к парадоксальному состоянию влюбленности в саму влюбленность. Для романистов Северной Франции любовь имеет не такие экстатичные черты. Плотское наслаждение, т.е. конечная цель служения, занимает куда более значительное место. Благодаря этому образ дамы более конкретен и отчетлив, нежели у трубадуров. Хотя и здесь он соткан практически из одних и тех же штампов.
#culture #literature #France
Сам термин возник в конце XIX века. Его ввел французский историк Гастон Пари, дабы обозначить им то новое «искусство любить», которое появилось в XII в. в провансальской и северофранцузской литературе. Средневековые авторы предпочитали термины вроде bonne amor, vraie amor (прекрасная, истинная любовь). Наиболее распространенным был термин fin'amors – утонченная любовь. В широком смысле это любовь, основанная на преклонении и служении Даме. Она следует модели феодальных ритуалов, в частности принесении клятвы верности своему вассалу. Применительно к куртуазной любви роль сеньора играет дама. Чаще всего ею становится супруга сеньора того двора, к которому принадлежит влюбленный. Отсюда можно вывести две важные черты куртуазной любви – во-первых, объект поклонения теоретически недоступен, во-вторых, это любовь элитарная, аристократическая.
Исследователи выделяют различия между образами куртуазной любви у провансальских трубадуров и северофранцузских романистов. Для первых это практически религиозное служение, основанное на абсолютном превосходстве дамы над влюбленным. Он не уверен в вознаграждении и вынужден жить в этой неопределенности, совершенствуя себя и надеясь на милость дамы. Ее образ предельно размыт, т.к. не имеет значения: важно само чувство, что зачастую приводит поэта к парадоксальному состоянию влюбленности в саму влюбленность. Для романистов Северной Франции любовь имеет не такие экстатичные черты. Плотское наслаждение, т.е. конечная цель служения, занимает куда более значительное место. Благодаря этому образ дамы более конкретен и отчетлив, нежели у трубадуров. Хотя и здесь он соткан практически из одних и тех же штампов.
#culture #literature #France
Облик персонажа в рыцарских романах и поэзии трубадуров трактовался с платонических позиций. Согласно им, доброе и благородное равносильно прекрасному. Поэтому если дама совершенна и добродетельна – а иначе в куртуазной любви и быть не могло, – то она обязательно обладает несравненной красотой. Вот как описывает идеальную даму в одном из своих лэ Мария Французская, поэтесса XII века:
«Она хорошо сложена, у нее узкие бедра и шея белее снега. У нее серо-голубые глаза, светлая кожа, приятный рот и правильный нос. У нее темные брови, чистый лоб и светлые волнистые волосы. При свете дня они переливаются подобно золотым нитям».
Или вот описание Эниды из романа Кретьена де Труа «Эрек и Энида»:
«Девушка была необыкновенно красива. Породив столь исключительное создание, природа, казалось, сама удивлялась себе, поскольку ничего подобного ей более не удавалось. Можете мне поверить: какими бы блестящими и красивыми ни были волосы белокурой Изольды, локоны Эниды были несравнимо прекраснее. Ее кожа была чище и белее самой лилии, а щеки отливали нежным румянцем. Никогда еще Бог не создавал ничего совершеннее прекрасных черт ее лица и глаз, сверкавших, как звезды. Возможно ли описать всю ее красоту? Она действительно достойна восхищения, на нее можно было смотреть, как в зеркало».
Как видно, в этих описаниях повторяются одни и те же стереотипы красоты, модные в ту эпоху. Кроме того, важна не сама красота, а тот эффект, что она производит на смотрящего. Поэтому восторженные восклицания, за которыми не видно конкретных черт, также характерны для подобных пассажей.
#culture #literature #France
«Она хорошо сложена, у нее узкие бедра и шея белее снега. У нее серо-голубые глаза, светлая кожа, приятный рот и правильный нос. У нее темные брови, чистый лоб и светлые волнистые волосы. При свете дня они переливаются подобно золотым нитям».
Или вот описание Эниды из романа Кретьена де Труа «Эрек и Энида»:
«Девушка была необыкновенно красива. Породив столь исключительное создание, природа, казалось, сама удивлялась себе, поскольку ничего подобного ей более не удавалось. Можете мне поверить: какими бы блестящими и красивыми ни были волосы белокурой Изольды, локоны Эниды были несравнимо прекраснее. Ее кожа была чище и белее самой лилии, а щеки отливали нежным румянцем. Никогда еще Бог не создавал ничего совершеннее прекрасных черт ее лица и глаз, сверкавших, как звезды. Возможно ли описать всю ее красоту? Она действительно достойна восхищения, на нее можно было смотреть, как в зеркало».
Как видно, в этих описаниях повторяются одни и те же стереотипы красоты, модные в ту эпоху. Кроме того, важна не сама красота, а тот эффект, что она производит на смотрящего. Поэтому восторженные восклицания, за которыми не видно конкретных черт, также характерны для подобных пассажей.
#culture #literature #France
Еще немного о Петрарке
В творческом наследии «светоча Тосканы» особняком стоит его текст, озаглавленный как «Моя тайна, или Книга бесед о презрении к миру». Это своеобразная исповедь в форме диалога, в которой Петрарка в лице двух участников, Августина и Франциска, пытается разрешить противоречие между традиционными христианскими ценностями, устремленным к небесам (которые олицетворяет Августин), и привязанностью к земным вещам и земной любви (это выражает Франциск). Он сомневается в прежних ценностях и переживает духовный раздрай и внутреннюю борьбу. Это становится предметом его пристального внимания и изучения.
«Моя тайна» — одно из первых произведений европейской литературы, где внутренние противоречия и неуверенность не только не осуждаются, но и признаются неотъемлемой частью всякой личности. Важно, что Петрарка не порывал с Августином, в чьем творчестве он видел источник духовного наставления. Диалог наследует его «Исповеди», как и практически любое «автобиографическое» произведение Средневековья. Но с другой стороны, «Моя тайна» гораздо глубже раскрывает именно эволюцию духа, рожденную в противоречиях. Для Августина весь его духовный опыт, изложенный в «Исповеди», не имеет значения. Для него это лишь бесплодный поиск, подобно блужданию в потемках неведения. И оно продлилось до тех пор, пока Господь не «озарил» его. «Обращение» Августина, как он сам мыслил его — не результат духовной работы, а милость Божья, своего рода чудо. Для Петрарки мучения и противоречия духа были сладостны, он упивался ими и видел в них объект для изучения и источник своей творческой исключительности. В этом смысле поэт наследовал и средневековому мистицизму XIII века, для которого эволюция духа, т.е. постепенный и непрерывный процесс трансформации составляет объект внимания во всех деталях. Посему П. М. Бицилли называл св. Франциска Ассизского, великого мистика XIII века и тезку Петрарки, чью духовную эволюцию так тонко передал его агиограф св. Бонавентура, «первым человеком Ренессанса». Ибо Ренессанс — это не только про мирские радости и красоту земных вещей, но и про утверждение Души со всеми ее противоречиями и сомнениями как того, что присуще Человеку.
#culture #literature #thoughts
В творческом наследии «светоча Тосканы» особняком стоит его текст, озаглавленный как «Моя тайна, или Книга бесед о презрении к миру». Это своеобразная исповедь в форме диалога, в которой Петрарка в лице двух участников, Августина и Франциска, пытается разрешить противоречие между традиционными христианскими ценностями, устремленным к небесам (которые олицетворяет Августин), и привязанностью к земным вещам и земной любви (это выражает Франциск). Он сомневается в прежних ценностях и переживает духовный раздрай и внутреннюю борьбу. Это становится предметом его пристального внимания и изучения.
«Моя тайна» — одно из первых произведений европейской литературы, где внутренние противоречия и неуверенность не только не осуждаются, но и признаются неотъемлемой частью всякой личности. Важно, что Петрарка не порывал с Августином, в чьем творчестве он видел источник духовного наставления. Диалог наследует его «Исповеди», как и практически любое «автобиографическое» произведение Средневековья. Но с другой стороны, «Моя тайна» гораздо глубже раскрывает именно эволюцию духа, рожденную в противоречиях. Для Августина весь его духовный опыт, изложенный в «Исповеди», не имеет значения. Для него это лишь бесплодный поиск, подобно блужданию в потемках неведения. И оно продлилось до тех пор, пока Господь не «озарил» его. «Обращение» Августина, как он сам мыслил его — не результат духовной работы, а милость Божья, своего рода чудо. Для Петрарки мучения и противоречия духа были сладостны, он упивался ими и видел в них объект для изучения и источник своей творческой исключительности. В этом смысле поэт наследовал и средневековому мистицизму XIII века, для которого эволюция духа, т.е. постепенный и непрерывный процесс трансформации составляет объект внимания во всех деталях. Посему П. М. Бицилли называл св. Франциска Ассизского, великого мистика XIII века и тезку Петрарки, чью духовную эволюцию так тонко передал его агиограф св. Бонавентура, «первым человеком Ренессанса». Ибо Ренессанс — это не только про мирские радости и красоту земных вещей, но и про утверждение Души со всеми ее противоречиями и сомнениями как того, что присуще Человеку.
#culture #literature #thoughts
Трудно себе представить современного туриста, приехавшего в незнакомый город, без путеводителя. В нем он может получить всю необходимую информацию о городе: от описания достопримечательностей до списка недорогих баров. В Средние века с его страстью к паломничествам потребность в текстах с описанием маршрутов и указанием главных святынь также была достаточно большой. На христианском Западе такие тексты назывались итинерариями (об одном из них я писал в прошлом посте), в Византии – проскинитариями. Все они ведут происхождение из античной литературной традиции.
Взять тот же Рим, чьи руины уже с раннего Средневековья стали обрастать различными легендами и поверьями. Наиболее известным итинерарием, содержавшим топографическое описание города и его построек, а также всякие городские байки, считается анонимный текст Mirabilis urbis Romae (лат. Чудеса города Рима). Он был написан на латыни в середине – второй половине XII века и сразу же стал своего рода бестселлером: возникло множество копий и переводов рукописи (порой довольно сильно искажавших оригинал), а пилигримы активно использовали его в своих паломничествах аж до XV века. Такой популярности отчасти способствовал и незамысловатый, а иногда попросту примитивный язык итинерария, понятный любому мало-мальски образованному пилигриму.
Интересно, что в тексте перечислено довольно много языческих памятников: в XII веке многократно вырос интерес к древнеримским древностям. Немецкий ученый XIX века Фердинанд Грегоровиус связывал это с борьбой горожан против папского гнета и недолгим существованием Римской республики (1143 – 1155 гг.), создатели которой как бы вспомнили о величественных сооружениях Древнего Рима. Описания древних строений перемешаны с фольклорными и агиографическими легендами, а также сведениями из древнеримской истории. Для примера приведу небольшой кусочек из текста:
«Здесь (близ форума) находится храм Весты, в котором, по преданию спал Дракон; об этом можно прочесть в житии св. Сильвестра; а там – храм Паллады, и форум Цезаря, и храм Януса, который, как утверждает Овидий в своих Fasti, предвидел все совершающееся в году от его начала и до конца; ныне этот храм называется башней Ченчия Франджипане».
Целью автора, по его собственным словам, было «дать на память потомству возможно ясное описание этих и многих других храмов и дворцов, существовавших в золотом городе в языческие времена и принадлежавших императорам, консулам, сенаторам и префектам, и все эти здания, блиставшие своими украшениями из золота, серебра и бронзы, из слоновой кости и драгоценных камней, мы описали так, как читали о них в древних хрониках, видели собственными глазами и слышали в преданиях». В итоге Mirabilia urbis Romae стал ценным источником именно по средневековой топографии Вечного города и фактически универсальным «гидом» для многих поколений паломников. Что тоже неплохо, согласитесь.
#culture #literature #Italy
Взять тот же Рим, чьи руины уже с раннего Средневековья стали обрастать различными легендами и поверьями. Наиболее известным итинерарием, содержавшим топографическое описание города и его построек, а также всякие городские байки, считается анонимный текст Mirabilis urbis Romae (лат. Чудеса города Рима). Он был написан на латыни в середине – второй половине XII века и сразу же стал своего рода бестселлером: возникло множество копий и переводов рукописи (порой довольно сильно искажавших оригинал), а пилигримы активно использовали его в своих паломничествах аж до XV века. Такой популярности отчасти способствовал и незамысловатый, а иногда попросту примитивный язык итинерария, понятный любому мало-мальски образованному пилигриму.
Интересно, что в тексте перечислено довольно много языческих памятников: в XII веке многократно вырос интерес к древнеримским древностям. Немецкий ученый XIX века Фердинанд Грегоровиус связывал это с борьбой горожан против папского гнета и недолгим существованием Римской республики (1143 – 1155 гг.), создатели которой как бы вспомнили о величественных сооружениях Древнего Рима. Описания древних строений перемешаны с фольклорными и агиографическими легендами, а также сведениями из древнеримской истории. Для примера приведу небольшой кусочек из текста:
«Здесь (близ форума) находится храм Весты, в котором, по преданию спал Дракон; об этом можно прочесть в житии св. Сильвестра; а там – храм Паллады, и форум Цезаря, и храм Януса, который, как утверждает Овидий в своих Fasti, предвидел все совершающееся в году от его начала и до конца; ныне этот храм называется башней Ченчия Франджипане».
Целью автора, по его собственным словам, было «дать на память потомству возможно ясное описание этих и многих других храмов и дворцов, существовавших в золотом городе в языческие времена и принадлежавших императорам, консулам, сенаторам и префектам, и все эти здания, блиставшие своими украшениями из золота, серебра и бронзы, из слоновой кости и драгоценных камней, мы описали так, как читали о них в древних хрониках, видели собственными глазами и слышали в преданиях». В итоге Mirabilia urbis Romae стал ценным источником именно по средневековой топографии Вечного города и фактически универсальным «гидом» для многих поколений паломников. Что тоже неплохо, согласитесь.
#culture #literature #Italy
