#AU
#ДжеромБатлер
#СкэриэлЛоу
#ПесньСорокопута


Вдохновлено прекрасными косплеерами
💍💍

— Ты — монстр. Отвратительный и гнусный. Жалкий, брошенный всеми...
— Это твоя любимая фантазия. Каждый раз слышу, как всё отчаяннее ты пытаешься отдалиться от меня. Проклясть, - от улыбки Скэриэла так и веяло театральщиной. Он притворялся, что чужие слова его не задевали. Он делал вид, что ему всё равно. Джером верил в эту маску. Или хотел себя в этом убедить, — Ты меня таким сделал, мой милый Джером. Все твои оправдания — ложь. Иллюзия, за которой ты так отчаянно прячешься. Полюбуйся, — он демонстративно раскинул руки. Это его излюбленный жест, наверняка подсмотренный в одном из фильмов или в театре. Скэриэл любил весь этот пафос и игру на публику. - Эту любовь ты создал сам. Эту игру начал собственными руками. ТЫ её создатель. ТЫ и только ТЫ. И ничего не можешь с этим поделать. Не хочешь. Ловишь кайф, как наркоман. По образу в своей больной голове ТЫ сотворил меня. Я — плод твоей опороченной, грязной и испорченной фантазии. Какого это поддаваться ей каждый раз?
— Ложь. Это безумие! Ты сошёл с ума, если веришь своим словам. Не я твой создатель. Не я... Не мог...
— Можешь! Можешь! – повторял он ровным голосом. Смотрел с издёвкой на дрожащего Джерома и ждал. Чего? Скэриэл умело играл. Надавливал на больные точки и вытаскивал наружу самые порицаемые тайны. — Как жаль, что твоё прошлое стёрто. Ты — хитрец. Трус или беглец. Выбирай, что хочешь. Из нас двоих только я храню все наши тайны. Только в моей памяти живы все дни, которые мы провели вместе. И знаешь... Ты куда уродливее, чем я, помнящий былое. Ты забываешь всё, перерождаясь. А я живу вечно и схожу с ума, храня всё в своей памяти, потому что ТЫ так решил. ТЫ выбрал забвение и ничего не оставил мне. Разве что огромную дыру вот здесь. Она не затягивается и ноет, Джером. Какое "счастье", что все пороки и грехи твои никуда не исчезают, а следуют за тобой в новые жизни.
— Ты лжёшь! — Джером закричал. Он боялся. Не хотел больше слушать сладкую ложь Скэриэла. Приставил пистолет к его лбу и сжал палец, но так и не выстрелил. Что-то внутри говорило ему, что Лоу прав. Что Джером действительно такой... Больной. Неправильный. Грешник.
— Я не могу сказать тебе «нет»! — грустно усмехнулся Скэриэл. В его голосе Джером услышал обречённость. Обнажённой правдой. Вымученной. Болезненной. Ложь. Всё это ложь. Очередная игра талантливого актёра. Скэриэл не способен на правду и искренние чувства и слова.
— Не верю. Я устал от твоих игр, Скэриэл.
— Я слышу это так часто... Не прикидывайся праведником, лицемер, — Скэриэл переместил мою руку с пистолетом туда, где билось его сердце. Прижал ближе к груди и не позволил одёрнуть руку. Он улыбался. Всегда. Раздражающе. Глупо. Джером снова повёлся... Скэриэл продолжал удерживать руку с пистолетом. Подался вперёд и поцеловал Батлера. Джером чувствовал привкус соли. И желание... Всепоглощающее и болезненное.

#AU
#СкэриэлЛоу
#ГедеонХитклиф
#ПесньСорокопута

Сегодня мы поздравляем с Днём рождения админа Готье ака косплеера Гедеона.

💍💍

Они сидели в кафе уже около двух часов. Гедеон не заметил этого времени. Казалось, что пять минут назад, они сели за столик и заказали кофе. Мальчишка Лоу болтал без умолку. Прыгал с темы на тему и возвращался к предыдущей со скоростью двести слов в минуту. Не то чтобы Гедеон считал. Хитклиф обнаружил, что легко включается в дискуссию. Ему интересно обсуждать эпоху возрождения. Ему нравилось спорить о творцах золотого века. И, вместо просмотра конспектов, он с энтузиазмом рассказывал об Октавианских авторах и арабских философах прошлого. Скэриэл отличался широким кругом познания. Легко поддерживал тему и с жаром спорил. Гедеон не хотел признавать тот факт, что наслаждается компанией.

Всё было прекрасно ровно до того момента, когда очередной посетитель не высказался нелицеприятно в сторону Лоу. После чего он переключился на него и стал засыпать ответными "комплиментами" на грани. Гедеон молчал. Не вмешивался в этот конфликт, потому как предполагал, что у Скэриэла достаточно мозгов, чтобы справиться с этим самостоятельно. Он продолжал невозмутимо пить кофе, закинув ногу на ногу. Не сдвинулся с места и тогда, когда Лоу вскочил из-за столика и подошёл к оппоненту. Скучающе смотрел в телефон, когда тот мастерски давил на больные точки обидчика. Не торопясь, промокнул салфеткой губы и отложил её на блюдце. Встал, застёгивая пуговицу пиджака. Гедеон поправил костюм и стряхнул невидимую грязь. Ему порядком надоело слушать этот спектакль. Потому он подошёл к спорящим и бросил на столик чистокровного визитку:

— Если у вас имеются какие-либо претензии к нему, обсудите это с моим адвокатом. Идём, Скэриэл. — Гедеон схватил Лоу за шиворот и потащил того к выходу. Разница в росте ему нисколько не мешала. Полукровка возмущённо засопел, но сопротивляться не стал. Вместо этого послушно шёл следом, широко улыбаясь. Он уже предвкушал, как наедине его отчитает Гедеон. Но чего Скэриэл никак не ожидал, так это того, что Хитклиф остановится всего через пару шагов. Вновь потянет за футболку, но уже вниз, и поцелует на глазах у посетителей и прохожих. Лоу от удивления не сразу ответил ему. Но позже всё же перехватил инициативу. По привычке. Он улыбнулся снова, когда получил укус за нижнюю губу. Отстранившись, Скэриэл с ухмылкой стёр кровь большим пальцем и облизал его, не сводя взгляда с Гедеона. У того щёки порозовели, как обычно, но вида он не подал. Вместо этого прокашлялся и, развернувшись спиной к Лоу, пошёл в сторону парковки.

Прогулка завершилась раньше, чем планировалось...

#AU
#СкэриэлЛоу
#ДжеромБатлер
#ПесньСорокопута

💍💍

— Ты опять не вымыл тарелку. Скэр!
— Я забыл.
— Снова! Ты всегда так делаешь. Обещаешь, клянёшься, что в последний раз, а в итоге "забываешь"!
— У меня вдохновение. Я почти закончил...
— Ты даже не пытаешься сделать вид, что раскаиваешься и тебе не всё равно на то, что я говорю тебе. В своём мире живёшь.
— Не говори глупостей, тебя прекрасно слышно. Вот увидишь, закончу и всё сделаю.
— Я устал, Скэр, биться о стену. Держу пари, ты даже не заметишь, что меня нет.
— Конечно замечу, станет тише.
— Вот как... Тогда не буду тебе мешать.
— Нет, стой. Я же пошутил, Джером. Ты мне нужен.
— Не трог... Ай... Чёрт.
— Стой, куда ты идёшь. Давай я обработаю порез.
— Не трогай меня. Сам разберусь.
— Вернись, Джером! Тебе некуда пойти. Стой!

Разбитая тарелка, которую выронил Джером... Говорят, что посуда бьётся на счастье, но, видимо, не в этот раз. Или же... Батлер стал счастливее, когда освободился от оков отношений. Скэриэл надеялся, что парень вернётся, как обычно. Шли дни, месяцы, но этого так и не случилось. Джером исчез из его жизни, оставив огромную брешь. Зато... действительно, стало тише.

#AU
#КиллианБерко
#СкэриэлЛоу
#ПесньСорокопута

Вдохновлено артом и беседой палитры
💍💍

Киллиан не любил вести себя как император в окружении друзей. Они ассоциировались у него с домом и спокойствием. С ними хотелось шутить и наслаждаться моментом. Вместо этого приходилось вести себя сдержанно, холодно и совсем не так как привык. Особенно это касалось Скэриэла. С ним было тяжелее всего. Потому что вместо близости нужно было делать вид, будто всё равно. Вместо прикосновений, отталкивать и притворяться дедушкой. Вместо улыбки, суровый взгляд. Некоторые друзья понимали его положение и пытались облегчить эти
моменты. А некоторые Скэриэл и Оливер… сами по себе были такими, что не получалось с ними быть серьёзным и спокойным. Доходило и до ссор, и до срывов заседаний.

В этот раз пока всё проходило относительно спокойно. Они уже полчаса сидели и обсуждали важные для империи дела, министры и старейшины пока соглашались. Киллиан выдохнул. Ещё полчаса и ежемесячное собрание завершится. Возможно, спокойствию послужил тот факт, что отсутствовал Скэриэл. Он срочно уехал неделю назад в Запретные земли и ещё не вернулся. Видимо, очаги конфликтов оказались более серьезными чем казалось на первый взгляд. С другой стороны… Люмьер был здесь. Значит вмешательство Благородного легиона не потребовалось. Нужно отвлечься. Сейчас ему стоило сосредоточиться на словах старейшины. Дверь в зал совета с грохотом открылась и ударилась о стену. Всё вздрогнули.

— Простите, задержался. Но, как говорится императоры не опаздывают, это все остальные пришли раньше, — Скэриэл, никого и ничего не смущаясь, вошёл в зал. В домашних штанах и нелепой футболке до колен. Хорошо, что не босой. Киллиан заметил, как лица старейшин и министров скривились в отвращении. Они всё ещё не приняли его. Что взаимно. Скэриэл многое делал, чтобы их вывести из себя и часто припоминал им свой титул.

Он подошёл к своему месту неестественно бодро. Сел на свой трон и махнул рукой,
мол продолжайте, спектакль окончен. Киллиана выдохнул. Обошлось малым. Старался не обращать внимания на то, что на своё место Скэриэл забрала ногами и сложился в непонятную позу. Ещё и покачиваться умудрялся. Старейшины продолжили отчитываться. Какое-то время всё было спокойно. Неужели это всё? До конца собрания оставалось всего лишь десять минут.

Там где Скэриэл, нет места спокойствию. Стоило это уяснить за время их отношений. Лоу почему-то решил, что приставать к Киллиана на публике хорошая идея. Не смотря на то что они договорились не показывать эту их сторону при чужих. Лоу тактильный. Ему нужно было касаться и обнимать. Киллиан это понимал. Ему и самому были приняты такие знаки внимания. Однако, они ещё и императоры. Им нужно быть скромнее. Скэриэл согласился с этим. И всегда до этого момента если и прикасался, то незаметно. А сегодня словно забыл об этом.

Прочесть его выходкам Киллиан не хотел. Сначала просто сбросил руку. Потом шикнул. Не помогало. Скэриэл словно с цепи сорвался. Долгая разлука, тактильный голод. Они оба это испытывали. Киллиану не меньше хотелось поцеловать своего парня. Обнять. Уединиться в их комнатах и просто полежать вместе, обнимаясь. Но не на публике же!

После очередной попытки Скэриэла погладить колено, Киллиан не выдержал и стукнул его по лбу первым, что попало под руку. Тяжёлый скипетр с прекрасным и детализированным символом династии Бёрко на вершине. Который отвалился после столкновением с черепом Скэриэла. Все замолкли…только обиженное “Ауч!” отразилось от стен зала. Киллиан молча переводил взгляд со скипетра на Скэриэла.

Смех Оливера оживил присутствующих. Он так громко и сильно начал смеяться, что упал со своего стула. Вслед за ним начал смеяться и Оскар с Люмьером. Гедеон же мрачнее тучи сидел рядом с ними и обещал взглядом скорую расправу двум оболтусам. Оливия подошла к Скэриэлу и осмотрела лоб. Киллиан отмер и велел позвать врача. В суете они не заметили, как ушли министры и старейшины. Благо ушиб не опасный.

После этого Скэриэл долго дулся на Киллиана. А скипетр так и вовсе спрятал на самую высокую полку в императорской сокровищнице.

#AU
#СкэриэлЛоу
#ДжеромБатлер
#ПесньСорокопута

Дружеское напоминание о конкурсе. Сегодня последний день приёма заявок.
💍💍

— Я спать.
— Уже? Всего девять часов. Ты никогда так рано не ложился.
— Чувствую, что не продержусь больше. Клонит в сон.
— Не заболел ли ты?
— Да нет. Обычная усталость.
— А ну, дай я потрогаю твой лоб.

— Фу, чтобы проверить температуру не обязательно облизывать мне лоб. Скэриэл, это ужасно.
— Хаха. Ты мило сопел, и я не удержался. Пойдём.
— Куда?
— Спать. Ты же устал.
— А... а...
— Да, точно устал. Идём, я посижу с тобой, пока ты не уснёшь.
— Л-ладно.

— Удобно?
— Угу.
— Тогда засыпай. А я почитаю тебе вслух.
— Ты сегодня странный, Скэр.
— Настроение хорошее.
— Надеюсь, ты выбрал самую нудную книгу из всех возможных.

#AU
#ОливерБрум
#СкэриэлЛоу
#ПесньСорокопута

💍💍

— Я думал, что ты любишь Готье.
— Что ж... мои актёрские таланты пропадают зря.
— Я думал, что ты меня терпеть не можешь.
— Куда бы мне податься? В театр или кино?
— Я думал...
— Оли, мы уже выяснили, что думать не твоё, а я слишком хорош во вранье. Сменим пластинку?
— Не могу поверить! Все эти годы!
— Окей, вера тоже не твоя сильная сторона. Ауч. Не бейся.
— А ты будь серьёзнее! Я тебе душу изливаю, а ты комедию устраиваешь.
— О, тогда ещё и в стендап можно попробоваться.
— Скэриэл!
— Оливер!
— Почему ты кричишь?
— Потому что кричишь ты.
— Шут.
— К вашим услугам, мой повелитель.
— Дурак. Хочу кофе. Пойдём приготовим?
— Мне так лень...
— К кофе сделаю бутерброды с сыром.
— Чего мы ждём? Вперёд!

Утро после разговора по душам и признаний. Неловкое и уютное. Скэриэл делает вид, что ему всё равно и признание никак не повлияло на него. Но на самом деле он переживал намного сильнее Оливера. И готовился к кардинальным методам в случае отказа...

#AU
#ГотьеХитклиф
#СкэриэлЛоу
#ПесньСорокопута

Скажите спасибо Тоше. Забайтили меня на раз два три.
💍💍

В комнате повисла тишина. Такая вязкая. Напряжённая. Какая бывает перед грозой. Воздух дрожал от невысказанных слов. От накопленного напряжения. От боли, которую никто не решался озвучить. От обиды, которая копилась в них слишком долго. Скэриэл стоял у окна, спиной к Готье, и говорил что-то. Холодно и отстранённо. Словно между ними никогда не было ни близости, ни доверия. Как будто они никогда не коротали ни те ночи, когда они делили тишину и дыхание, ни те дни, когда азартно спорили о литературе.

— Ты слишком наивен, Готи, — бросил он, не обернувшись. — Всегда таким был. Думаешь, твои слова что-то меняют? Это просто слабость. Иллюзия, в которую ты поверил.

Слова впивались, как иглы. Готье стоял посреди комнаты, сжав кулаки, и чувствовал, как внутри него что-то трескается. Он не хотел слышать это. Не от него. Не от Скэриэла, который знал его лучше всех. Который поддерживал его в трудные минуты. Тот Скэриэл, которого он знал никогда не был таким озлобленным.

Что ж, Готье, ты хотел узнать правду. Вот он — Лоу. Такой, какой есть без притворств. Ты так стремился разузнать о нём. Ходил в Запретные земли. Выспрашивал у Джерома. А стоило застигнуть врасплох. Приставить нож к горлу. Надавить и добиться правды.

— Замолчи, — прошептал он, голос дрожал, но не от страха. От ярости.

Скэриэл обернулся, и в его взгляде было что-то презрительное, почти насмешливое. Готье не верил своим глазам. Лоу никогда не смотрел на него таким взглядом. Такого полукровку видел Джером? Таким он представал перед ним? Пугающим. Хитклиф интуитивно чувствовал, что Скэриэл не претворялся сейчас. Был с ним честным. Откровенным. С оголёнными болями. И хоть это и было той истиной, которой добивался Готье, чувствовалось всё равно отвратно.

Внутри всё кипело. Не хватало всего лишь вспышки молнии, чтобы раскат грома оглушил.

— Или что? Ты ударишь меня, Готи?

Рука Готье взметнулась почти сама по себе. Резким, отточенным движением. Пощёчина прозвучала оглушительно в тишине. Облегчение накрыло Хитклифа, как тот самый долгожданный раскат грозы в душный летний день.

Скэриэл отшатнулся, не веря в происходящее. Его голова резко дёрнулась в сторону, а на щеке тут же проступил алый след. Горячий. Пульсирующий, как ожог. Внезапный. Ломающий между ними невидимый мост.

Он медленно повернулся обратно, глаза расширены. В них неверие пополам с шоком. Он смотрел на Готье, как будто видел его впервые. Как будто перед ним стоял не тот мягкий, но острый на язык парень. Не тот, кто совсем недавно плакал у него на груди. Не тот, кто искал в нём поддержку и помощь. А кто-то другой. Сильный, опасный. Кто-то, кто был угрозой для всех его планов.

— Готи…

#AU
#СкэриэлЛоу
#ДжеромБатлер
#ПесньСорокопута

Вдохновлено постом от Рыбки
🔥🔥

Вечер на кухне был тихим. В воздухе витало напряжение. Скэриэл подошёл к столу, повторяя строчки очередного стиха. Джером уже не считал сколько таких картин видел каждый день. Лоу чувствовал себя уверенно. Раскованно. Настроение приподнято. Особенно после утренних событий. Джером вспомнил и скривился. Опять. Как кривился каждый раз, когда в памяти всплывали прошлые события.

Вечерняя тишина на кухне была прервана, когда Джером, полон решимости и раздражительности, шагнул к Скэриэлу. Его сердце стучало быстрее, чем обычно. Мысли о том, как доказать Лоу, что тот недооценил его, заполняли разум. Харизма, да? Он подошёл ближе, и в одно мгновение, одним мощным толчком, толкнул Скэриэла грудью на стол. Лоу, не ожидавший такого манёвра, больно ударился лбом о столешницу и зашипел.

— Ты сомневался в том, что у меня достаточно харизмы? — прошептал он, наклоняясь к уху Скэриэла. Джером зарылся пальцами в непослушные тёмные волосы и приподнял голову полукровки за них. Его голос звучал низко и уверенно. Лоу зашипел от боли.

Скэриэл попытался вырваться, но Джером крепче схватил его за черные взлохмаченные волосы, фиксируя голову. Его тело нависло сверху, прижимая Лоу к поверхности стола. Короткая борьба и полукровка обессиленно упал на стол. Он тяжело дышал сквозь стиснутые зубы. Напряжение повисло в воздухе. Взгляды пересеклись. В них вызов. Провокация.

Джером, словно зверь, прижал Скэриэла своим телом к столу, не оставляя шансов на сопротивление. Сердце Батлера колотилось в груди, он чувствовал, как адреналин наполняет его. Он укусил за основание шеи Лоу. Сжал так, что остался отчётливый след. Широким мазком языка зализал его, посылая мурашки по телу под собой. Скэриэл дрожал. но не пытался вырваться.

На шее не осталось "живого" места. Батлер целовал, кусал, вылизывал всю заднюю часть. Довёл этим Лоу до тяжёлого дыхания и довольных стонов и бессвязного мычания. Джером наклонился ближе к уху Скэриэла, чувствуя его тепло и дрожь. Задевая губами мочку, он произнёс низким, уверенным голосом:

— У меня всё ещё недостаточно харизмы?

— Думаешь, что вылезал мне шею и этого достаточно? Глупый, Джером, — усмехнулся Скэриэл, но не смог договорить, так как Батлер заткнул его поцелуем. Злым. Глубоким. Нетерпеливым.Жарким.

Лоу пожалел о своих словах...

#AU
#ГильермоДеФария
#СкэриэлЛоу
#КиллианБерко
#ПесньСорокопута

💍💍

Тучи закрыли небо, окутывая его мраком и холодом. Приближалась буря. Готье, когда-то мягкий и мечтательный юноша, теперь носил на себе тяжесть новой личности. Киллиана Париса Бёрко. наследника имперской Октавии, чьё имя было забыто многими. Его глаза, холодные и проницательные, скрывали боль утраты и жажду власти, а в душе бушевала война между любовью и ненавистью.

Скэриэл Лоу, с его гордым и непокорным взглядом, был тем светом, который когда-то согревал сердце Готье. Теперь... между ними стоял Киллиан. Жестокий и безжалостный. Наследник, что жаждал взойти на престол. Его отношения с Гильермо де Фарией были тонкой игрой. Увлекательной. Забавной. И просчитанной до мелочей. Киллиан позволял Гильермо думать, что они близки. Мягко улыбался, когда они были наедине. Нежно ласкал и тут же жёстко кусал. В душе Бёрко не осталось места для настоящей дружбы и любви. Только холодный расчет. И тщательно продуманные планы.

Гильермо, в свою очередь, был пленником этой треугольной драмы. Разрываемый между страстью и ревностью, любовью и ненавистью. Его чувства к Готье были искренними, но тени прошлого и амбиции Киллиана затмевали свет надежды. Не позволяли теплу чужих чувств коснуться его сердца.

Каждая встреча между ними была наполнена острым напряжением. Взгляды, полные скрытой боли и невысказанных слов. Касания, которые обещали и разрушение, и спасение. Борьба за власть, за любовь, за право быть услышанным.

Он был Киллианом. Человеком, который осознавал, что император не может иметь близких, только врагов. В глубине души всё ещё жил Готье, мечтающий о простом счастье. Вспоминающий тёплые вечера в объятьях Скэриэла. Листающий совместные фотографии и желающий вернуться в те дни. Когда всё было понятно и просто. Готье, который любил по-настоящему.

В полумраке Киллиан, обняв Гильермо за шею, говорил с едва скрываемой насмешкой:

— Мой милый, Гильермо, ты знаешь что-нибудь о Благородном легионе?

Гильермо улыбнулся, не отрывая взгляда от Киллиана:

— Конечно, знаю. Самые верные защитники императорской семьи.

Киллиан приподнялся на цыпочки и прижался к Гильермо сильнее, искусно играя на слабостях де Фарии. От его взгляда не укрылась тень у входа. Скэриэл, неподвижный, но с горящим взглядом, полным боли и гнева, стоял у двери.

— Ты готов биться не за себя, а за меня? — голос Киллиана прозвучал низко. Бёрко словно бросал вызов не только Гильермо, но и Скэриэлу, чей взгляд пронзал их насквозь. Лоу мечтал спалить это место. И этих двоих вместе с ним.

В этот момент время словно остановилось. Взгляды Скэриэла и Киллиана столкнулись. В них сражались ярость и мрачное торжество, собственничество и холодный расчет. Кто же был истинным адресатом вопроса? Гильермо, который казался преданным, или Скэриэл, чей внутренний огонь и собственничество не позволял отступить?

Гильермо, пытаясь скрыть внутреннее смятение, ответил с лёгкой усмешкой:

— Я бьюсь не за себя, я бьюсь за своего маленького императора.

Он даже не подозревал, как был близок к сути. Слова, брошенные в шутку, стали спусковым крючком.

Скэриэл не выдержал. Его пальцы сжались на рукояти шпаги. Он шагнул вперёд, бросая вызов Гильермо. Стервятник достал собственный меч и с готовностью его принял.

Дуэль началась. Два тела, два огня, слились в смертельном танце. Каждый удар был наполнен страстью и болью. Каждый выпад... отражением внутренней борьбы. Правила фехтования были забыты. Здесь не было места осторожности. Самосохранение? Плевать на него. Лезвия сталкивались с глухим звоном. Эмоции вторили буре за окном.

Гильермо, с холодной решимостью в глазах, атаковал стремительно. Да и Скэриэл отвечал с такой же яростью, каждый удар был наполнен ненавистью. Желанием постоять за свою любовь. Они двигались как тени. Кружили в смертельном танце. Каждый промах мог стать последним.

Киллиан стоял в стороне, наблюдая с мрачным удовлетворением. Его губы изогнулись в тонкой усмешке. Ему нравилось наблюдать за игрой своих пешек. Он знал, пока они сражаются, он контролирует игру.

#Атмосферное
#СкэриэлЛоу
#ПесньСорокопута
#деньЭдварда

По заказу анонима. Надеюсь, получилось то, что ожидалось.
💍💍

В тёмном коридоре мерцала одна тусклая лампочка, бросая на потрёпанные стены зыбкие тени. Скэриэл Лоу сидел, согнувшись, с полупустой бутылкой виски в руках. Его глаза, холодные и расчётливые, внимательно следили за каплями алкоголя, медленно стекающими по стеклу. Взгляд был острым, как лезвие, но в нём пряталась усталость. Он тихо курил, дым сигареты клубился вокруг, словно призрак прошлого, которого невозможно изгнать, рисуя знакомые силуэты.

Лампочка погасла.

Коридор окутала густая тьма. Внутри Скэриэла разрывалась буря. Холодная. Безжалостная. Он вспомнил Эдварда Лоу. Того, кому доверял. Того, кому позволил увидеть свою настоящую, грязную сторону. Место, где оставил его умирать, не стерлось из памяти. Пятна крови на полу. Неподвижное тело. Взгляд, полный понимания... Эдвард знал, что не выживет. Знал, что Скэриэл не остановится. И эта мысль жгла изнутри, заставляя ненавидеть себя ещё сильнее.

Лампочка вспыхнула вновь.

Холодный свет выхватил из темноты лицо Скэриэла. Он поднял бутылку к губам, делая глоток. Смысл? Переносчики смерти почти не чувствовали опьянения. Это была не жажда алкоголя. Жалкая попытка заглушить пустоту, которая пожирала изнутри. Лоу снова затянулся сигаретой, стараясь поймать момент покоя, который неминуемо ускользал.

Лампочка погасла.

Скэриэл ощутил, как внутри него раздирает одиночество. Не просто чувство пустоты. Глубокая чернеющая дыра. Которую не залечить и не зашить. Он был ребёнком, рожденным в мире пороков и убийств. И это навсегда отпечаталось в его душе. Он ненавидел себя. За всё, что сделал. За то, кем стал. Но не мог остановиться. Потому что путь, который он выбрал, не оставлял возврата.

Лампочка зажглась снова.

Свет выхватил из тьмы застывшие черты Скэриэла. Он затянулся сигаретой, выпуская клубы дыма, которые медленно растворялись в воздухе, словно его мысли. Спутанные. Горькие. Его пальцы дрожали. Виски жёг горло

Лампочка погасла.

Наступила новая волна отчаяния. Он был один. Среди теней, которые казались ему единственными спутниками. Внутри бушевала буря из воспоминаний и боли, из ненависти. Он знал, что значит идти дальше. Топтать головы. Ломать судьбы. Предавать тех, кто верит. Был ли у него выбор? Он — воплощение разрушения и одиночества. Это давило тяжелее виски.

Лампочка снова зажглась.

Выхватывая из темноты силуэт Скэриэла, который поднял голову, сжал бутылку в кулаке и прошептал под нос: «Я выпью его за нас обоих, Эдвард». Горчило. Как и вся его ёбаная жизнь.

Лампочка погасла.

Тьма снова обрушилась на Скэриэла. Душа его сжималась. Сдавливалась в безжалостных тисках ненависти. Внутри не было ни капли пощады. Сплошная горечь и злость, направленные против самого себя. Он чувствовал, как истерика подступает. Как безжалостный шторм бушует в груди, ломая остатки контроля. Горло сдавливало. Дыхание сбилось. В глазах выступили слёзы. Редкие и горькие.

Он не сдерживался. Руки дрожали. Плечи вздрагивали. Он издавал тихие, пронзительные всхлипы. Сидел в дерьмовом коридоре, словно сломанная, выброшенная марионетка, лишённая нитей и смысла. В этой бездне, он замирал, почти не в силах дышать. Вся его сущность распадалась на осколки. Он был разбит, опустошён и страшно одинок.

Лампочка вспыхнула.

Холодный свет жестоко осветил его дрожащий силуэт. Он замер. Беззащитный и уязвимый. Глаза, полные боли и ненависти, уставились в пустоту, будто ища там ответ, которого не могло быть. Опухшие и красные глаза омертвели.

Скэриэл медленно поднял бутылку к губам, делая глоток за глотком, будто пытаясь утолить невыносимую жажду внутри. Закашлялся. Зло вытер тыльной стороной ладони рот.

— Смотришь на меня сейчас, да? — голос дрожал. — Ненавидишь, да? Я тоже себя ненавижу.

Он сделал паузу, будто собираясь с последними силами, и добавил, с горькой усмешкой, которая не достигала глаз:

— С днём рождения, Эдвард.

В этот момент коридор наполнился тишиной, и лишь слабое мерцание лампочки казалось свидетелем его слабости.

Не самая позитивная зарисовка к дню рождения, но кто сказал, что праздники всегда веселые?

#ЭдвардЛоу #СкэриэлЛоу

Следуя по неровной тропинке, ведущей к небольшой безымянной могиле, Скэриэл, держа в одной руке цветы, а во второй чёрный пакет, периодически бросал на небо ироничные взгляды. В прочитанных сказках и просмотренных фильмах в подобные дни, в обычном понимании, погода должна была быть плохой: капает дождь, гремит гром и обязательно сверкают молнии, и чем сильнее, тем драматичнее. Вопреки ожиданиям, ярко светило солнце, а на небе ни облачка. Что ж, тем лучше.
Дойдя до деревянного креста, Скэриэл положил перед ним букет цветов, после чего вытащил из пакета две бутылки пива и сразу же открыл их. Сделав большой глоток из одной, юноша поморщился, а затем со странным выражением на лице начал выливать жидкость на землю рядом с цветами.
— Уверен, ты хотел бы выпить.
Произнеся это, Скэриэл ещё несколько секунд подержал бутылку горлышком вниз и убрал обратно в пакет вместе с пробкой. Он достал из кармана брюк зажигалку и пачку сигарет, плюхнулся на землю, поджег вытащенную сигарету и закурил.
— А тебе нельзя, иначе будет пожар.
Скэриэл задумался над словами, которые действительно хотел бы сказать человеку, что долгое время был с ним в одной команде. Эдвард Лоу был самым продуктивным из всех, с кем он когда-либо работал. И от Эдварда Лоу осталась только его любимая зажигалка, — остальные вещи Скэриэл и Джером сожгли, — которую Скэриэл закопал и похоронил в тихом месте, подальше от людей. Интересно, оценил бы сам Эдвард?
Скэриэлу было сложно понять собственные чувства. Поначалу он часто вспоминал день, когда умер Эдвард. Хоть он и был важной шестеренкой в их механизме, однако у Скэриэла всегда есть план на случай смерти кого бы то ни было. Незаменимых людей нет, не так ли? Но стоило признаться, что Эдвард был невероятно, до отвратительного полезным. У него были обязанности, которые он всегда хорошо выполнял. Будь Эдвард Лоу жив, Скэриэлу было бы куда проще справляться со всеми делами, касающиеся Запретных земель.
Полукровка поймал себя на мысли, что хотел бы, чтобы Эдвард увидел новую Октавию, которую Скэриэл собирался построить.
Но это всё работа.
Докурив, Скэриэл убрал пачку в карман и, покрутив зажигалку, буднично произнёс:
— Если хочешь, я могу сжечь всю округу. Вдруг ты больше не хочешь, чтобы я приходил, и нас что-то связывало. Ничего страшного, я пойму.
Немного подумав, Скэриэл всё же убрал зажигалку и вновь пригубил из бутылки.
— Может, ты хочешь послушать стихи? — Скэриэл вздохнул и закатил глаза. — Нет, я тебя знаю. И ты, к твоему сожалению, меня, поэтому слушай!
Скэриэл бодро подпрыгнул, посчитав свою затею очень хорошей, встал на ноги, прочистил горло и с выражением начал зачитывать любимые стихи, которые Эдвард слушал чуть ли не каждый день.
Когда Скэриэл закончил, то поправил прядку волос, допил пиво, убрал пустую бутылку в пакет и хмыкнул. Мог ли он сказать что-то ещё? А надо ли?
Вообще-то вслух хотелось сказать многое, но прежде чем развернуться и покинуть это место, Скэриэл бросил лишь:
— С днем рождения, Эдвард.

#песньсорокопута #деньЭдварда

#AU
#СкэриэлЛоу
#ГотьеХитклиф
#ПесньСорокопута

Сегодня праздник не только у близнецов Брум, но и у нашего прекрасного художника @phantomhivvvee . От души поздравляем!
💍💍


В тишине дворца, где стены хранили эхо былых битв и шёпоты давно ушедших времён, Скэриэл тихо скользил по коридорам, словно тень. Его присутствие всё ещё напрягало обитателей замка. Они видели в нём бунтовщика, опасного преступника, переносчика смерти. Кого угодно, но не человека. Кого угодно, но не близкого друга, прочно поселившегося в сердце императора Бёрко. Революция оставила на Скэриэле глубокие шрамы. Усталость в глазах. Тяжесть в плечах. Рубцы на теле. Обиду. Злость. Тлеющие планы и затухшую месть. Рядом с Готье, он находил силы жить и заботиться. Забыть. Идти дальше. Жить.

Готье, молодой император, взошедший на престол через море боли и потерь, тоже казался разбитым и истощённым. Его глаза часто были полны грусти. В голове клубилось множество мыслей о тех, кого он потерял. Плечи напряжены от ответственности, которая казалась неподъёмной. Как же он ошибался, когда говорил, что справиться. Что сможет удержать контроль и наказать зарвавшихся Старейшин. На деле всё оказалось куда сложнее и тернистее.

Скэриэл видел в нём не только правителя, но и человека, который нуждался в заботе и любви. Каждое утро приносил Готье чашку горячего травяного настоя, аккуратно подавая её в руки, чтобы тот мог согреться и найти минуту покоя. Иногда он тихо поправлял одеяло на плечах императора, когда тот засыпал в кресле, уставший после бесконечных совещаний и споров. В такие моменты Скэриэл не спешил и не настаивал на чём-то большем. Он позволял им просто быть рядом, даря своим присутствием ощущение безопасности и комфорта. Получить свою порцию внимания и поддержки можно и после. Когда останутся наедине. Когда закончится всё... это...

После революции у Скэриэла почти не осталось мотивации жить. Кроме Готье. Его милого маленького Готье, который оказался большой и грозной птицей. Императором, способным изменить застоявшееся болото. Превратить его в нечто прекрасное. И Скэриэл ухватился за него. Желание сжечь Октавию превратилось в поглотившее его чувство зависимости. Любви. Необходимости. В Готье. В тепле. В заботе. Взаимной и тёплой.

Вечерами, когда дворец погружался в мягкий полумрак, Скэриэл садился рядом с Готье, бережно взяв его руку в свои. Их разговоры были тихими и неспешными. О простых вещах. О мечтах, которые казались далекими. Иногда Скэриэл тихо читал им очередную книгу. Про смелых рыцарей. Про глубокую психологию. Про всё подряд. Иногда они слушали граммофон.

Они незаметно оказывали знаки внимания друг другу. Маленькие записки с тёплыми словами, спрятанные в карманах одежды. Мягкий шарф, аккуратно подложенный под голову. Скэриэл всегда был рядом, готовый поддержать взглядом, прикосновением или просто молчаливым присутствием. Клал ладонь на плечо и едва сжимал.

Открытые проявления любви были редки, но оттого ещё ценнее. Нежный поцелуй в лоб после долгого дня. Крепкое объятие, в котором можно было забыть о страхах и боли. Тихое «я здесь» в самый трудный момент. Эта забота стала для Готье островком спокойствия в бурном море его жизни.

И пусть мир вокруг всё ещё был полон тревог и испытаний, в этом маленьком уголке, где двое мужчин делили свои раны и надежды, царила нежность и тепло. Скэриэл жертвовал собой, чтобы сохранить Готье, а император, в свою очередь, находил в этой любви силы идти дальше. Ради себя, ради Октавии и ради мира, который они мечтали построить вместе.

#AU
#СкэриэлЛоу
#КиллианБерко
#ПесньСорокопута

Вдохновлено косплеем солнышка Виви. Есть в третьем фото что-то потустороннее, не правда ли?
💍💍

Когда же это началось? В тот миг, когда я отверг друзей, семью. Его. Скэриэла, полукровку, что стал моим проклятием и благословением одновременно? Император не имеет права на слабость, говорил я себе, и всё же внутри меня горит огонь, который не гаснет, несмотря на холод власти и одиночество трона.

Он — восстание в моём сердце, бунт, что разрывает на части каждую клетку. Полукровка, что поднял знамя против моего мира, против меня самого. И всё же, когда его имя звучит в тишине дворца, я чувствую, как дрожит голос внутри меня. То ли ненависть. То ли любовь. Или оба чувства слились в одно мучительное пламя. Терзающее. Опаляющее кости.

Каждый день я вижу его лицо в отблесках заката, слышу шёпот его слов в ветре, что проносится сквозь залы моего одиночества. Его глаза тёмные бездны, в которых тонут мои надежды и страхи. Я хочу забыть, стереть его из памяти. Он как яд и лекарство, что течёт в моих венах.

Любовь и ненависть переплетаются в танце боли и страсти. Я хочу быть рядом. Чувствовать его дыхание. И боюсь. Что это уничтожит меня. Что сотрёт всю мою суть. Оставит лишь оболочку. Он — мой враг! Кричу в тишине комнаты. Мой союзник. Шепчу, сползая по стене. Моя слабость и моя сила. Боюсь сказать даже мысленно. Как остановить этот бесконечный круг? Как перестать желать то, что разрушает?

Сколько ещё я смогу держать маску императора, когда внутри меня разрывается война? Союзники и враги. Лишь тени на шахматной доске. Только вот Скэриэл — это живое пламя, что сжигает всё на своём пути, включая меня. А я лишь сухое дерево. Беззащитное и уязвимое перед его буйством.

— Почему ты — моя погибель? — шепчу я в пустоту, и ответ звучит эхом в моём сердце. — Потому что ты — единственный, кого я не могу победить.

В зале, где тени играют на холодных стенах, мы встретились. Я и он. Скэриэл, мой проклятый огонь и моя единственная слабость. Его глаза. Бездонные колодцы, в которых отражается вся моя тьма и свет. Взаимная ненависть и любовь. Он стоит передо мной. Не покорённый. Несломленный. Во взглядах — вызов. Который не получится отвергнуть.

— Ты думаешь, что можешь меня сломать? — его голос, глубокий и твёрдый, режет тишину, как клинок. Я чувствую, как внутри меня разгорается пламя. Не от гнева. От жажды быть ближе. От желания прикоснуться. Пальцами. Ладонями. Губами. Телом.

— Я — Император, — отвечаю я, но слова звучат пусто, как эхо в пустой комнате. Безжизненно. Я знаю: власть моя лишь маска, за которой прячется человек, раздираемый противоречиями. Одиночеством. Долгом.

Мы стоим лицом к лицу. Между нами невидимая стена из боли и страсти. Из прошлого и будущего. Из любви и ненависти, что не отпускают. Я протягиваю руку, но останавливаюсь. Боюсь разрушить то, что ещё не построено. Боюсь признать, что без него я — ничто.

— Почему ты продолжаешь бороться? — спрашивает он, и в его голосе слышится не только вызов, но и надежда. — Почему не сдаться?

— Потому что я боюсь, что если отпущу тебя, потеряю себя, — шепчу я, и слёзы, что я давно запретил себе, катятся по щекам.

В этот миг мы не враги и не союзники. Мы — два разбитых сердца, что ищут друг друга в хаосе мира, что разрушили собственными руками.

Звон, что резал воздух, словно вопль забытой боли. Наши клинки танцевали в смертельном ритме, отражая свет свечей и тени, что плотно обвивали зал. Эта дуэль была одновременно фальшивой и отчаянной. Каждый удар казался игрой, маской, за которой скрывалось настоящее. Болезненное и оголённое.

Я видел, как Скэриэл сжимает рукоять, как его глаза горят не яростью, а тоской, такой же, как и моя. Мы сражались не для того, чтобы убить. Чтобы почувствовать. Что живы. Что ещё можем бороться не только с врагами, но и с собой.