🤝 Сегодня поговорим про принципы регулирования электронной формы сделок 🤝

1. Принцип недискриминации. Означает, что документам не может быть отказано в действительности или исковой защите из-за того, что они составлены в электронной форме (в международном праве).

2. Принцип технологической нейтральности. Предполагает, что внутреннее законодательство не может признавать только те документы, которые сформированы с использованием определенных способов, технологий и электронных носителей.

3. Принцип функциональной эквивалентности. Позволяет адаптировать существующие материально-правовые нормы к электронному документообороту.

Читайте подробнее про электронную форму сделок в статье Р.И. Шугаева для Digital Law Journal.

#DLJ_review

Что такое цифровой рубль и как он регулируется?

Цифровой рубль — третья форма денег, некий гибрид наличных и безналичных средств, который будет активно внедрен в оборот в 2025 году.

▶️ Будет эмитироваться ЦБ, но представлять из себя цифровую информацию;

▶️ В Гражданском кодексе цифровой рубль — иное имущество;

▶️ Форма национальной валюты, включения в понятие безналичных денежных средств;

▶️ Цифровой рубль — безусловные обязательства Банка России, который и будет оператором платформы валюты;

▶️ Цифровые счета будут открываться на специальной платформе ЦБ, но доступ к ним будет доступен только через кредитные организации.

🔗 Читайте про цифровой рубль подробнее в свежей работе Ю.В. Брисова и Л.А. Аббасовой по ссылке.

#DLJ_review

📱 Как развивать законодательство о метавселенных в России?

Автор Digital Law Journal М.С. Ситников предлагает такую стратегию:

1️⃣ Разработка общей стратегии развития метавселенных в России. Ориентир – Национальная стратегия развития искусственного интеллекта на период до 2030 г.

2️⃣ Разработка концепции совершенствования законодательства для его адаптации под требования метавселенных.

3️⃣ Практическая реализация положений концепции с помощью использования особого механизма апробации достигнутых результатов – «регуляторных песочниц». В России это явление представлено в виде экспериментально-правового режима в сфере цифровых инноваций.

4️⃣ Потенциальное достижение успешных результатов по осуществлению эксперимента даст импульс для модернизации всего законодательства. Далее – принятие особого закона о метавселенных или создание цифрового кодекса.

🔗 Подробнее про метавселенные читайте в свежей статье М.С. Ситникова по ссылке.

#DLJ_review

🔎 «Право по алгоритму» – работа профессора Факультета права Сингапурского университета Эрнеста Лима, опубликованная в Оксфордском журнале правовых исследований в 2023 году. Статья суммирует все перспективы и опасения, связанные с использованием ИИ в праве.

Искусственный интеллект – хедлайнер большинства событий в цифровом праве. Работа профессора Лима комплексно анализирует феномен ИИ в праве, оценивая как предоставленные им возможности, так и возникшие в связи с этим риски. Digital Law Journal подготовил краткий обзор этой статьи.

#DLJ_review

Можно ли программиста признать автором произведения, сгенерированного написанным им ИИ?

В рамках текущего регулирования цифрового и интеллектуального права невозможно признать ИИ автором произведения. Но можно ли признать авторство за программистом?

Почему нет?
• У программиста нет чёткой направленности воли на создание получившегося произведения, т.к. программист зачастую не может даже примерно предположить потенциальный результат.
• Программист создаёт только возможность творчества, но не творчество само по себе.
• Можно сравнить программу с камерой: она тоже даёт возможность творческого произведения (фотографии), но не делает это сама, а только при помощи человека, который использует её непосредственно.
• Возможность признания авторства программиста потенциально приведёт к существенному изменению всего авторского права, несправедливо расширяя возможность признания авторства в нерелевантных случаях.

Почему да?
• Согласно нынешнему регулированию авторского права, автором произведения может признаваться только человек. Поскольку, согласно позиции ВС, авторство на произведение, созданное ИИ на основании запроса человека, не может признаваться за этим человеком, если он не произвёл существенных доработок продукта, ставится вопрос: кто тогда автор произведения?
• Магистральная позиция сходится в варианте с тем, что авторским правом такие произведения вообще не защищаются и представляют из себя т.н. Public Domain (публичная собственность).
• Однако доктрина сейчас избирает другой вариант: что автором всё же стоит признать программиста. Логика следующая: для разработки подобных программ требуется большое количество усилий и будет справедливо наградить автора программы и авторством материалов, созданных этой программой (ИИ).

Подробнее про проблему авторства программиста можно прочитать по ссылке в статье Анны Киракосян для Digital Law Journal.

#DLJ_review

"Вещное" право виртуальных "вещей"

Джошуа Фэйрфилд критикует традиционную модель права собственности Хофельда, предлагая пути решения проблем правового режима цифровых активов через их "овеществление" в целях эффективности оборота (информационная теория).

Возможность проведения аналогии в регулировании оборота вещей для регламентации оборота цифровых активов Дж. Фейрфилд основывает на следующих аргументах:
(а) Numerus clausus и издержки по проверке права. Вся важная информация, передаваемая приобретателю, заключается в том, что он может приобрести ряд правомочий, собранных в «стандартный набор» права собственности для удобства оборота;
(b) Дефрагментация. Собственность — это информация, будь она записана в реестре или нарисована на схеме в кадастре. Там, где отдельные вещные права расходятся с фактическими, реестры и базы данных заполняют образовавшийся пробел. При обнаружении расхождений в этих базах данных, они устраняются;
(c) Модульность. Вещественность обеспечивает совместимость и взаимозаменяемость систем. Вещь — это внутренне сложный объект, который не требует больших затрат на замену. В этом отношении вещественность стимулирует спрос на рынке, а также делает системы разборными, ремонтопригодными и модернизируемыми;
(d) Исключительность и конкурентность. Главная особенность права собственности на вещь заключается в том, что она является исключительной (excludable). Исключительность косвенно связана с ограниченностью (дефицитностью). Признание исключительности и конкурентности имеет два существенных последствия. Во-первых, если актив не является исключительным или конкурентным, то предельные издержки производства обычно весьма низки: дублирование идеи или MP3-файла практически исключает претерпевание издержек. Во-вторых, цена исключительного или конкурентного товара отражает его (относительное, часто искусственное) ограниченное количество. Если актив действительно неисключительный или неконкурентный и не существует введенной эффективной системы мер по ограничению доступа к нему со стороны третьих лиц (access control), то никто не будет за него платить, и он будет доступен бесплатно.

🔗 Подробнее про вещественность прав на цифровые активы и особенности регулирования NFT читайте в последнем выпуске журнала Digital Law Journal, где работу Джошуа Фэйрфилда перевел на русский язык А.М. Доев.

#DLJ_review

Право виртуальных вещей — реальность, которую должен воспринять закон

Технический прогресс затронул и такую консервативную и фундаментальную подотрасль гражданского права как вещное право. Как логично воспринимать это понятие в мире цифровизации – объяснил Андрей Доев в работе о виртуальных вещах к публикации русского перевода статьи Дж. Фейерфилда для Digital Law Journal.

Почему вещь – это не только материальная сущность:
• NFT, криптовалюта, как и любой иной уникальный токен, в ключевых аспектах неотличимы от вещи в техническом гражданско-правовом смысле – поэтому нет надобности в том, чтобы разрабатывать для них отдельный правовой режим.
• Материальность и возможность быть объектом исключительного владения равно соблюдаются в отношении токенов и, например, земельных участков.
• Юридически оправданное понимание вещи как результата социального взаимодействия – то, чего требует современное право в условиях цифровизации, поэтому интуитивные представления о вещи как продукте природы устарели и должны быть отброшены;
• Вещественность нужна цифровому праву – это снизит информационные издержки участников правоотношений за счет естественного формирования интуитивных ожиданий и предрассудков об объеме и свойствах изучаемых прав.

Подробнее про право виртуальных вещей читайте в статье Дж. Фейерфилда и дополняющей работе А.М. Доева для Digital Law Journal по ссылке.

#DLJ_review

Реформы деликтного права в Европе: как изменится ответственность производителей

В конце сентября 2022 г. Европейская комиссия представила два документа, призванных в корне изменить сложившуюся систему деликтной ответственности производителей в Европе. Отчасти эти проекты стали своеобразным ответом на вызовы, которые бросают цифровизация и современные технологии. Один из них предназначен для адаптации Директивы Совета ЕС от 25 июля 1985 г.

Некоторые предложения по реформированию системы деликтной ответственности в Европе:
▻ Товары. Значительным образом расширяется понятие товара. Указывается, что под товаром необходимо понимать любую движимую вещь, даже если она входит в состав другой движимой вещи или недвижимости, а также электроэнергию, цифровые файлы и программное обеспечение. При этом цифровой файл означает цифровую версию движимой вещи. В качестве примера в литературе приводятся файлы для 3D-печати;
▻ Программное обеспечение. В отношении программного обеспечения нет единой точки зрения. В пояснительной записке указывается, что разработчики открытого программного обеспечения (каждый может изменять или дорабатывать исходный код) не должны привлекаться к ответственности в тех случаях, когда его использование не связано с коммерческими целями. В ином случае это будет препятствовать развитию инноваций и технологий. В самих Предложениях по изменению Директивы 1985 г. отсутствует положение об исключении открытого программного обеспечения из сферы действия будущей директивы. Вероятно, ключевую роль здесь сыграло то обстоятельство, что распространение открытого программного обеспечения часто происходит на возмездной основе, ситуации же некоммерческого использования весьма редки.
▻ Цифровые услуги. Цифровые услуги надлежит рассматривать в качестве компонентов конечного продукта, если их предоставление связано с рекомендациями производителя и они осуществляются непосредственно под его контролем. Кроме того, подчеркивается, что необходимым условием для признания услуги связанной с продуктом является то обстоятельство, что ее отсутствие не позволяет товару выполнять одну или несколько функций.

Подробнее про реформирование деликтной ответственности производителей в Европе и его значимость для системы права возмещения вреда читайте в работе С.К. Степанова для Digital Law Journal.

#DLJ_review

В чём отличие метавселенной от виртуального пространства?

Метавселенная – широкое понятие, включающее в себя большое количество объектов и имеющее неоднозначные правовые признаки. В этом контексте одним из важнейших вопросов является правильное разграничение метавселенных и виртуального пространства. Ответ на него – в свежей работе А.Д. Севергина для Digital Law Journal.

1️⃣ Метавселенная – более широкое понятие. Её особенностью является то, что она представляет собой экосистему взаимосвязанных виртуальных пространств: она включает в себя веб-сайты, многопользовательские онлайн-игры и др., в связи с чем концептуально метавселенная должна представлять собой самую крупную разновидность виртуального пространства, объединяя под своей эгидой иные платформы и приложения.

2️⃣ Метавселенная влияет на базис. Она предполагает значительное изменение отношений, существующих в современном виртуальном пространстве. Например, трудовые отношения могут существовать в виртуальном пространстве, но последнее не позволяет проявиться им во всем многообразии ввиду отсутствия специального рабочего пространства и других условий для выполнения трудовых функций в такой среде. Метавселенная, напротив, позволяет существовать рабочему пространству. Например, в стратегии развития ОАЭ предусматривается создание рабочих мест. В этой связи возникает вопрос о возможности применения в метавселенной действующих норм трудового права и соответствующих локальных актов (e.g. о необходимости поддержания дресс-кода).

3️⃣ Метавселенная открыта к широкому кругу общественных отношений, это – серьёзная задача для права. В силу своей приближенности к реальному миру она может быть средой для существенно большего числа общественных отношений, включая те, которые есть в реальном мире, но отсутствуют в любом ином современном виртуальном пространстве. В силу особенностей и иммерсивности метавселенной субъективный опыт совершения действий и восприятия событий в ней становится приближенным к опыту, проживаемому в реальном мире в аналогичных ситуациях. Иными словами, «порог серьезности» для регулирования соответствующего виртуального пространства значительно снижается. Это, в свою очередь, позволяет утверждать, что право будет регулировать метавселенные в значительно большей степени, чем виртуальные пространства сейчас.

Подробнее про правовую природу метавселенных и смежные институты цифрового права читайте в работе А.Д. Севергина на Digital Law Journal по ссылке: https://www.digitallawjournal.org/jour/article/view/188/115

#DLJ_review