Из интересного: ключевой хаб для вербовки наёмников в ВСУ — Колумбия, а точнее, местные наркокартели. Про то, что именно оттуда прилетают самолёты с бойцами (видимо, и не только — Украина сейчас всеевропейский хаб наркотрафика), мне недавно рассказал с непубличными деталями один знакомый кубинец, который с ними сталкивался ещё в Венесуэле, когда они пытались снести сначала Чавеса, а затем Мадуро. Сталкивался — в самом прямом смысле, боевые награды имеет. Учитывая происходящее на мексиканской границе, роль картелей, а точнее, их связки с действующей администрацией США (напоминаю, именно они массово завозят «избирателей» для победы над Трампом) во всей этой истории становится совсем интересной.

Был в Новом Театре у Боякова на спектакле «Столыпин». Какой бы ни был загруз (а он сейчас адовый), всё же надо находить время и на такое. Ни разу не пожалел. Великолепная зарисовка из важнейшего периода нашей истории. И невероятно актуальная: конфликт Столыпина с Коковцовым буквально напоминает перманентное напряжение между «блоком развития» и Минфином сейчас, Дурново это один в один наши сегодняшние «охранители», а эсеровская «боевая группа ЦК» это почти буквально украинский ГУР. И, да, очень точно передана роль близких — которые тоже мишень, когда глава семьи мишень. Я, конечно, ждал всё же появления на сцене в том или ином виде Гучкова — как по мне, одна из ключевых фигур тогдашнего расклада — но он в сценарный замысел не вписался.

Вообще, водил бы туда старшеклассников в обязательном порядке как на урок истории. Сразу схватывается ситуация, куда быстрее и точнее, чем из долгих объяснений учителя, кто там из них на ком стоял. А ещё лучше — ставить такие постановки самим в школе. Чтобы почувствовать эту ситуацию выбора — между долгом и любовью к близким, между позицией и необходимым аппаратным компромиссом, между задачами развития и рисками нажить влиятельных недругов. И всё это — в атмосфере непрерывного террора, когда каждый день может стать последним.

«Столыпин — неузнанный предтеча Сталина», говорил Павловский, причём говорил скорее в негативе: Сталина он не любил. Я пока не выработал собственного определённого отношения к Столыпину, такого, на котором мог бы настаивать в спорах. Из смешного — помню, как Пётр Щедровицкий с гордостью рассказывал про охранную бумагу, которую его предку Соломону Щедровицкому выписал лично Столыпин, в бытность свою саратовским губернатором. Одна из пунктирных линий пьесы — это настойчивые и неудачные попытки Столыпина продавить Николая на отмену черты оседлости, чтобы евреи перестали быть главными поставщиками кадров для российской тюрьмы и для революции. И колебания Николая, который то пытался быть твёрдым и последовательным, то, наоборот, уходил в роль арбитра-примирителя.

В общем, могу сказать одно: само то, что такое начало наконец появляться — тоже один из эффектов СВО. Когда «воздух настолько очистился», и оказалось, что современный русский театр — это не только Гоголь-центр. Возвращается настоящее, мы снова находим слова, чтобы говорить о действительно важном, в том числе и с театральной сцены. Помню, как было когда-то обидно, когда, отсидев 10 часов на стоппардовском «Береге утопии» в РАМТе, я вдруг понял, что единственно возможный вариант такого разговора — это когда нам о нас же рассказывают британские драматурги. Потому что сами совсем разучились. Оказывается — нет.

Пребываю в раздумьях. Поделюсь с каналом.

Несколько комментариев на мой пост по Витязевой натолкнули меня вот на какую мысль. Мы говорим словосочетание «информационная война», но здесь дело вообще не в информации. Здесь дело в интуитивном понимании механики производства «настроения», эмоциональных состояний, причём в масштабах целого общества, то, о чём любит говорить Семён Уралов — «колесо генотьбы», зрада-перемога. Гипотеза о том, что в публичной сфере возможны «взрослые» обсуждения между людьми, которые способны целенаправленно и ответственно управлять своими эмоциональными состояниями, не поддаваясь на внешние манипуляции — мягко говоря, оптимистическая. И по всему выходит, что известная доля правды в тезисе о том, что реальные проблемы должны обсуждаться строго в непубличной плоскости, таки есть.

Но, уж поверьте, я очень много участвую и в непубличных обсуждениях самого разного уровня. Самое сильное впечатление на меня производят высокие руководители, которые в свободное от основных занятий время втихую волонтёрят, искренне считая, что они так больше помогут фронту, чем на своём основном рабочем месте. Иногда довольно масштабно волонтёрят — разумеется, никак не светясь. Это само по себе многое говорит о «штатных» механизмах системы, в том числе о механизмах обратной связи.

Однако если говорить о кабинетных обсуждениях, в них есть ещё одна черта. Это деградация экспертизы в замкнутых сообществах. Люди, которые варятся в собственном соку, рано или поздно, что называется, «отстают от жизни», какими бы глубокими экспертами в своей теме они ни были. А потом старшие умирают, а экспертиза передаётся, что называется, c потерями — и мы получаем в следующем поколении «тайных спецов», которые, мало того что тайные, не знают толком вообще ничего. Но при этом общество продолжает быть в уверенности, что где-то есть секретная дверь, за которой сидят люди с квадратными головами и всё знают, в отличие от профанов с улицы.

Одно из самых удивительных открытий в 22-м для меня было, что наша любительская команда больше понимает про боевое применение тактических беспилотников, чем штатные ответственные за вопрос структуры в МО. И это не наша самооценка — это, наоборот, их запрос на подготовку спецов и учебных курсов. Сейчас я этому уже куда меньше удивляюсь — они в основном следили за основным «потенциальным противником» и его военным строительством (с упором на большое-сложное-дорогое), а ключевой прогресс в этой сфере происходил совсем в других точках планеты.

Это позволило мне выдвинуть на одном из таких совещаний радикальный тезис, что одна из главных организационных проблем — это не изменившаяся со времён Холодной войны политика секретности. Скорость и темп изменений важнее скрытности — если они «у себя» устаревают раньше, чем противник успевает их повторить или найти противоядие, ты в выигрыше, а вот если из-за ограничений ты не успеваешь вовремя масштабировать успешные практики, и они остаются точечными «аналоговнетами» — тогда нет у тебя никакого превосходства.

Какой из этого вывод должен последовать — пока рано говорить. Но одно понимаю — чисто внутриполитическая задача «эмоционального контроля» общества и «накачки позитивом» точно не самая важная, если мы действительно хотим победить. А вот ускоренное взросление активной части общества — в самых разных смыслах этого слова — пожалуй, важнее. Но это очень неприятный для многих ход мысли. Причём вне зависимости от взглядов.

О Карлсоне, который живёт на лентах, заполняя их собой. Патриоты плачут, что мы-де не колония, чтоб так носиться с заезжим американцем. Как по мне, это такое же в пользу бедных, как и само «низкопоклонство».

Взвешенная позиция, я считаю, такая. Если происходящее есть бунт крупных стран (и их народов) против либерал-глобалистского мейнстрима, то в этом бунте в той или иной форме — Трамп, Эбботт, Такер — безусловно участвуют и США; без сомнения, страна крупная и значимая. И, что мало кто понимает у нас, в точно такой же (если не в большей) степени угнетаемая Мировой Жабой. Новый многополярный мир — это не мир без Америки. Но им труднее всего, потому что штаб-квартира Жабы — на их территории, и для них это тоже, в общем-то, гражданская война. Пусть пока и «холодная», хотя тоже как посмотреть.

Но это, безусловно, не главное событие текущего момента. Своего рода рутина. Так и надо понимать.

По решению Зеленского о создании в рамках ВСУ отдельного рода войск — беспилотных систем.

Я считаю, что это организационная ошибка, и будет плохо, если у нас её повторят. Беспилотники — это не «род войск», а сквозная технология. Да, должны быть и специализированные подразделения — такие, как бригада ударных БЛА, ссылку на проект структуры которой в версии полк.«Аркадьича» я недавно постил. НО. Своё беспилотие должно быть и у связистов, и у медиков, и у тыловиков, и у артиллеристов, и, уж само собой, у мотострелков — короче, у всех. И у моряков с лётчиками (то есть другие виды ВС). И, уж конечно, на уровне верхних штабов. В этом смысле я бы на организационном уровне предложил другое решение: создать в МО Главное управление по безэкипажным системам, цифровым технологиям и искусственному интеллекту. И поставил бы ему задачу планомерно насыщать всем этим и виды, и рода, в соответствии с их актуальными потребностями.

Понимаю, что нарвусь на разную критику. В том числе и такую: они там новый род войск учреждают, а у нас в лучшем случае с отдельными ротами экспериментируют. Но, ещё раз, любое изменение такой крупной структуры, как Вооружённые силы — это «семь раз отмерь». Тормозить нельзя, но и спешить тоже неправильно.

Ну што. Теперь у одного доктора философии появится больше времени для философских занятий.

Берег — человек, который первым начал тему технико-организационных антидронных решений на фронте. Объяснял, что дроны можно и нужно обнаруживать, блокировать и сбивать, рассказывал как именно, периодически восклицая в телеге: «я же политолог! я по идее должен пропагандой заниматься, а не радиотехникой!» На первой Дроннице произвёл фурор своей арафаткой и своей лекцией. До второй не дожил. Когда у нас в НПЦ «Ушкуйник» полноценно заработает производственный комплекс, который сейчас готовится к заселению компаниями-производителями разной антидронки, мы обязательно сделаем в нём мемориальный «уголок Берега».

А ещё, сегодня годовщина гибели Игоря «Берега» Мангушева.

В прошлом году, 8 февраля 2023 года Игорь скончался от смертельного ранения в голову. Игорь был убит «своими» в тылу…

Берег был по-настоящему легендарной личностью.

На вид беспечный, абсолютно обезбашенный, на деле был крайне ответственным человеком. Это был человек дела и человек слова. Для своих друзей он был очень надёжным и незаменимым товарищем, на которого всегда можно было с уверенностью положиться.

Более того, за какое бы дело не взялся Берег, можно было с уверенностью ожидать, что он справится с ним блестяще. А Берег, как настоящий авантюрист, зачастую брался за решение таких задач, которые многим казались неразрешимыми. Неразрешимыми для многих, но не для Берега. И он максимально полно, не жалея себя от слова совсем, отдавался делу, понимая всю степень ответственности и значимости того, что делал.

Настоящим. Вот каким был Берег.
Настоящим товарищем. Настоящим мужчиной. Настоящим защитником. Настоящим героем. Настоящим во всём, что делал и чем жил.

Он был невероятно отзывчивым и добрым человеком, который не мог пройти мимо чужой беды. Но в то же время он был не терпим и крайне беспощаден к врагу.

И безусловно Берег был одним из тех людей, кто зажёг в сердцах огромного числа людей огонь борьбы за нашу свободу. И даже после смерти, он продолжает гореть и освещать путь тем, кто его ищет.

А на этих кадрах – признание и дань уважения Берегу от наших ребят с передовой.

Дело Берега живёт и будет жить, пока живы те, кому не всё равно.

Быть героем – жить вечно!

https://t.iss.one/ValevskayaJanna/10555

Теперь и американцы знают про Новгород

Владимир Путин рассказал в интервью журналисту Такеру Карлсону об истории Российского государства.

«Российское государство стало собираться как централизованное, это считается годом создания Российского государства – 862 год, когда новгородцы – есть такой город Новгород на северо-западе страны – пригласили на княжение князя Рюрика из Скандинавии, из варягов. 862 год. В 1862 году Россия отмечала 1000-летие своей государственности, и в Новгороде стоит памятник, посвящённый 1000-летию страны», – Владимир Путин.

Если Киев принято называть «матерью городов русских», то звание их «Отца» по праву принадлежит Великому Новгороду. Об этом я рассказывал здесь ранее.

Передали первую партию из 10 сетей 3×6 передвижному механизированному хлебозаводу. Ребята готовят свежий хлеб недалеко от передовой, и его потом свежим везут на линию фронта…хлебопекарня тоже нуждаются в защите наших сетей!
С большим удовольствием ребята забрали с собой теплые носки связанные нашими мастерицами!

Два события почти одновременно — интервью Путина Карлсону и смена житомирца Залужного на владимирца Сырского — застолбили новую рамку описания СВО: как конфликт между теми русскими, кто присягнул Мировой Жабе (в тч в качестве «государства» Украина, но не только — туда же и все наши здешние и поуехавшие хорошелицые) и теми русскими, кто выбрал не иметь над собой никакой иной власти, кроме своей собственной. Отсюда версии победы у каждой из сторон: в их — мы должны смириться и идти в очередь сосать священный гной из жабьих бородавок. В нашей — жабу на вилы, причём не в одной отдельно взятой стране, а буквально всем миром, включая и ту страну, которая по стечению обстоятельств является её исторической родиной. Такер с Элоном подтвердят.

«Военно-политическая философия» — наш совместный проект с Семёном Ураловым, буквально выросший из стримов на каналах, которые многие из вас помнят. Это подкаст о явлениях и событиях, с которыми мы сталкиваемся ежедневно и которые необходимо обсуждать. Наша задача — понять психологию конфликта, вместе с вами разобраться в происходящих процессах. И что важнее — попытаться всё это объяснить.

Сегодня вместе с Семёном и руководителем Ассоциации экспорта технологического суверенитета, полковником СВР в отставке Андреем Безруковым удалось обстоятельно обсудить такую тему, как философия науки и техники в контексте проблем суверенитета.

Можно ли, делая технологии суверенными, экспортировать сам суверенитет?
Для чего нам необходимо учить человека не просто усваивать факты, а выявлять тенденции?
При помощи каких технологий западные элиты смогли победить Советский Союз?
Как в США убили целое поколение политической элиты?
Почему на Украине мобилизуют поколение 40-45, а не молодежь?

На эти и другие вопросы постараемся вместе с Андреем Олеговичем ответить в седьмом эпизоде подкаста «Технологический суверенитет».

Аудиоверсия

​​С таким происхождением он едва ли мог рассчитывать на блестящую карьеру, его отец за долгие годы безупречной службы дослужился лишь до звания поручика, но «выскочка», как его звали некоторые сослуживцы, стал одним из главных действующих лиц Великой Отечественной войны 1812 года.

Михаил Богданович Барклай-де-Толли происходил из бюргерской немецкой семьи, являющейся ответвлением старинного дворянского шотландского рода. После присоединения Шотландии к Британии его предки бежали в Германию, а затем в Курляндию, которая после Северной войны стала российской территорией. Сам Михаил был «русским» в третьем поколении.

Происхождение Михаила Богдановича мешало продвижению по службе, путь до чина полковника занял целых 20 лет, для сравнения Румянцев был полковником в 18. Зато после окончания русско-шведской войны его военная карьера пошла в гору: он получил звание генерал-лейтенанта, спустя незначительное время - генерала от инфантерии, а затем был назначен военным министром. Если в начале русско-шведской кампании сослуживцы относились к Барклаю с большим уважением, то после назначения на пост министра он приобрел себе много неприятелей, некоторые генералы даже подали в отставку в знак протеста.

На посту министра он провел несколько рекрутских наборов, создал военную разведку, по его поручению строились крепости, создавались продовольственные склады. Кроме того, он начал проработку неизбежной войны с Наполеоном - результатом стал «скифский план», предполагающий заманивание противника в ловушку при помощи демонстративного отступления. Наполеон же, наступая на Россию, рассчитывал, что это будет маленькая победоносная война. Здесь нужно заметить, что армия Наполеона составляла 680 тыс. человек, а российская была втрое меньше. И если бы армии встретились сразу у границы государства - исход битвы был бы предрешен.

Шло отступление, партия генералов, ратовавшая за большое главное сражение, росла, в числе выступавших за эту идею был и Багратион. Они просили у Александра I отставки «предателя» Барклая-де-Толли и назначения единого командующего. «Русские не должны бежать», «Я повинуюсь какому-то чухонцу», - писал Багратион. Напряжение в армии росло, и император назначил главнокомандующим Кутузова. Но тот продолжил тактику Барклая, и решился на генеральное сражение лишь тогда, когда численность двух армий примерно сравнялась.

В широком общественном сознании Михаил Богданович Барклай-де-Толли сохранился как генерал, руководивший отступлением русских войск в 1812 году. «Тактика выжженой земли», сдача Смоленска и Москвы и другие непопулярные решения являлись предметом жарких споров у историков. Первые два года после Отечественной войны 1812 года Михаила Богдановича даже не упоминали в числе генералов-победителей. Багратион же, умирая, сказал: «Передайте Барклаю, что он был прав».

#новгородика

Ну вот, дождались наконец годной аналитики по трансформации войны не только от Залужного, но и от наших военных мыслителей. Юрий Балуевский, экс-НГШ.

Патрик (это позывной) — настоящий гуру артиллерийского дела. Его самая первая война — на Даманском в 1969-м, где он командовал батареей новейших тогда «Градов». За те несколько недель, что мы проходили у него спецкурс в Артиллерийской Академии, я успел понять, что учился у великого мастера. Буквально «таких больше не делают». Что характерно, несмотря на свои «далеко за 70», пионером в области применения беспилотников в артиллерии тоже стал именно он.

Про Андрея Безрукова и наш с ним совместный подкаст. Я воспользовался возможностью порасспрашивать знаменитого разведчика про то, чем он занимался как предприниматель, когда жил в США и его звали Дональд Хитфилд. Он рассказал, мы это частично даже оставили в подкасте. Это был консалтинговый бизнес, занимающийся прогнозированием. Тут важно понимать, что это не магия-астрология, а вполне счётная и рациональная наука, основанная на продвинутой матстатистике и анализе трендов. Для больших компаний, инвестиционных фондов, банков — прогнозировать динамику развития тех или иных рынков, роста или спада продаж в тех или иных отраслях, риски и вероятности тех или иных событий, а также темпы развития (или деградации) их собственного бизнеса — вполне востребованная и дорогая услуга.

И вот руководители компаний нанимали его для составления таких прогнозов, а он им говорил: чтобы мой прогноз был более корректным, мне нужно понимать как можно больше о текущем положении вещей. И они ему рассказывали и показывали, с документами — а оно, понятное дело, уходило от Юстаса к Алексу. И если б не предатель-перебежчик, сдавший сетку, он бы так и дожил в Штатах до совсем седой старости уважаемым бизнес-консалтером, мультимиллионером и вхожим в любые двери интеллектуалом Дональдом Хитфилдом.

Очень радует, конечно, что наши всё ещё вот так умеют. И очень печалит, что собираемую таким образом поистине бесценную информацию у нас очень вяло и неумело используют.