Фигуры региональной политики: опыт карикатарно-критического обобщения
Обобщение опыта управления 85 регионами одной, очень большой, страны позволяет нарисовать следующие фигуры региональных политий.
I.Наместник/Хан – главный. Отвечает за все. Кормится со всех, но соблюдает интересы Империума. Где-то Хан – местный, где-то Наместник – варяг. Обычно волевой и харизматичный, или кажущийся таковым.
II.Визирь – высший сановник, как правило, экономически грамотный и аккуратный. Отвечает за все. Кормится со всех, но признает старшинство Наместника/Хана. Имеет выходы в Империуме. Часто неместный.
III.Дьяки – административный аппарат, занятый сбором податей и выполнением поручений Наместника/Хана и Визиря. Среди целовальников мало идейных, но много т.н. Облатов, полагающих что Хан всегда прав. Облаты готовы выслуживаться ради материальных благ и своих шкурняков. Любят мзду, но именно на них часто опричники-имперцы спускают всех собак.
IV.Информационная челядь/обслуга. Громко кричат о достижениях Наместника/Хана, его мудрости и проницательности, но влияние на конфигурацию власти имеют очень ограниченное. Их задача создать иллюзию общественного мнения с помощью клакеров и бото-лайков.
V.Сертифицированные общественники и прочие «народные избранники». Облаченные волей Хана/Наместника и как бы (ключевое слово) представляющие многонациональный народ всего региона/республики в исполнительных и как бы законодательных органах власти.
VI.Народные трибуны. Несогласные с политикой Наместника/Хана и активно противодействующие ему. Этот вид стремительно вымирает, так как предан анафеме ввиду очевидной приверженности иноагентстсвующей ереси.
VII.ЛОМы-Паррезиасты. Образованные разночинцы по обьективным и субьективным причинам не нашедшие себе места у кормушки. У некоторых есть совесть, а некоторые даже осмеливаются выступать народными наблюдателями на «выборах» имперского уровня и возмущаются в соцсетях, пытаясь воскресить дух социального несогласия.
VIII.Безмолствующее большинство – средневековая масса людей, аполитичных по сути и пассивных по гражданскому призванию. Абсолютное большинство. @Scriptorium
Обобщение опыта управления 85 регионами одной, очень большой, страны позволяет нарисовать следующие фигуры региональных политий.
I.Наместник/Хан – главный. Отвечает за все. Кормится со всех, но соблюдает интересы Империума. Где-то Хан – местный, где-то Наместник – варяг. Обычно волевой и харизматичный, или кажущийся таковым.
II.Визирь – высший сановник, как правило, экономически грамотный и аккуратный. Отвечает за все. Кормится со всех, но признает старшинство Наместника/Хана. Имеет выходы в Империуме. Часто неместный.
III.Дьяки – административный аппарат, занятый сбором податей и выполнением поручений Наместника/Хана и Визиря. Среди целовальников мало идейных, но много т.н. Облатов, полагающих что Хан всегда прав. Облаты готовы выслуживаться ради материальных благ и своих шкурняков. Любят мзду, но именно на них часто опричники-имперцы спускают всех собак.
IV.Информационная челядь/обслуга. Громко кричат о достижениях Наместника/Хана, его мудрости и проницательности, но влияние на конфигурацию власти имеют очень ограниченное. Их задача создать иллюзию общественного мнения с помощью клакеров и бото-лайков.
V.Сертифицированные общественники и прочие «народные избранники». Облаченные волей Хана/Наместника и как бы (ключевое слово) представляющие многонациональный народ всего региона/республики в исполнительных и как бы законодательных органах власти.
VI.Народные трибуны. Несогласные с политикой Наместника/Хана и активно противодействующие ему. Этот вид стремительно вымирает, так как предан анафеме ввиду очевидной приверженности иноагентстсвующей ереси.
VII.ЛОМы-Паррезиасты. Образованные разночинцы по обьективным и субьективным причинам не нашедшие себе места у кормушки. У некоторых есть совесть, а некоторые даже осмеливаются выступать народными наблюдателями на «выборах» имперского уровня и возмущаются в соцсетях, пытаясь воскресить дух социального несогласия.
VIII.Безмолствующее большинство – средневековая масса людей, аполитичных по сути и пассивных по гражданскому призванию. Абсолютное большинство. @Scriptorium
Полупериферийная трудовая мобилизация?
Несмотря на ура-патриотическую риторику номенклатуру устраивает статус России как полупериферии мир-системы, которая будет и дальше поставлять ресурсы коллективному Западу.
Страны периферии и полупериферии по своей политической структуре практически никогда не бывают демократичными. Соответственно, правящий класс склонен усиливать инфорсмент (принуждающую силу) не только в электоральных процессах или антиковидной политике, но и в рамках трудовой этики.
Экономический рост возможен и при отсутствии политических свобод и демократии (например, Россия в начале ХХ в. и Китай после второй мировой войны). В обоих случаях экономический рост был обеспечен за счет интенсивной социальной динамики: перемещения сельских жителей в промышленные города, а в случае с царской Россией еще и экстенсивным освоением Сибири (Столыпинская аграрная реформа).
Правящая ныне номенклатура не собирается отказываться от логики экстенсивного развития (углеводороды, водород, карбонизация и ресурсы Арктики), но для нее нужна дешевая рабочая сила.
Плохая демографическая ситуация в центральная России и относительно высокие запросы по зарплатам россиян не позволяют закрывать потребности правящего класса в дешевой и послушной рабочей силе. Отсюда логика замещения мигрантами из Центральной Азии или зэками, которая будет только усиливаться. Системе нужны послушные тела и работяги, готовые работать на гроши.
Однако мигранты тоже выдвигают возрастающие запросы по зарплатам и очень скоро догонят невысокие в общем-то притязания жителей центральной России, Урала и Сибири.
Поэтому в ближайшие годы Система будет решать вопросы не только с массовым завозом мигрантов из Центральной Азии, но и будет думать, как заставить работать за низкие зарплаты местных. Сами зарплаты расти выше уровня инфляции вряд ли будут, да и независимые профсоюзы вряд ли появятся, а вот принуждающий инфорсмент может усилиться.
Несмотря на ура-патриотическую риторику номенклатуру устраивает статус России как полупериферии мир-системы, которая будет и дальше поставлять ресурсы коллективному Западу.
Страны периферии и полупериферии по своей политической структуре практически никогда не бывают демократичными. Соответственно, правящий класс склонен усиливать инфорсмент (принуждающую силу) не только в электоральных процессах или антиковидной политике, но и в рамках трудовой этики.
Экономический рост возможен и при отсутствии политических свобод и демократии (например, Россия в начале ХХ в. и Китай после второй мировой войны). В обоих случаях экономический рост был обеспечен за счет интенсивной социальной динамики: перемещения сельских жителей в промышленные города, а в случае с царской Россией еще и экстенсивным освоением Сибири (Столыпинская аграрная реформа).
Правящая ныне номенклатура не собирается отказываться от логики экстенсивного развития (углеводороды, водород, карбонизация и ресурсы Арктики), но для нее нужна дешевая рабочая сила.
Плохая демографическая ситуация в центральная России и относительно высокие запросы по зарплатам россиян не позволяют закрывать потребности правящего класса в дешевой и послушной рабочей силе. Отсюда логика замещения мигрантами из Центральной Азии или зэками, которая будет только усиливаться. Системе нужны послушные тела и работяги, готовые работать на гроши.
Однако мигранты тоже выдвигают возрастающие запросы по зарплатам и очень скоро догонят невысокие в общем-то притязания жителей центральной России, Урала и Сибири.
Поэтому в ближайшие годы Система будет решать вопросы не только с массовым завозом мигрантов из Центральной Азии, но и будет думать, как заставить работать за низкие зарплаты местных. Сами зарплаты расти выше уровня инфляции вряд ли будут, да и независимые профсоюзы вряд ли появятся, а вот принуждающий инфорсмент может усилиться.
Образы & Симулякры Врага
2008 г. Президент России Дмитрий Медведев: «Мы должны сконцентрироваться на своеобразных четырех «и» – институтах, инфраструктуре, инновациях, инвестициях».
2021 г. Президент России Владимир Путин: «Нам для того, чтобы уверенно сказать, что мы достигли всех целей, еще «ура!» кричать рановато. Враг еще не побежден». Врагом глава государства считает «бедность значительного числа населения, нерешенные проблемы в системе здравоохранения, образования, развития инфраструктуры».
Враг – это диалектически необходимый смысл позиционирования власти, ее базовая идеологема. Тем более, что ухудшение социально-экономической ситуации и ограниченные перспективы роста благосостояния населения делают необходимым не только поиск врага, но и козлов отпущения.
Мобилизация общества на образ внешнего врага (Украина, Сирия) уже свой ресурс исчерпала. Общество апатично и безразлично реагирует на эти внешние раздражители.
Вроде бы, нет более яркого врага чем коронавирус. Но и здесь синергии общества и власти не получилось. Соцопросы показывают, что люди не доверяют призывам власти и официальной статистике пандемии, а почти половина общества до сих пор не готова вакцинироваться.
Стилистика борьбы с врагами работает на рост социального напряжения, хотя и косвенно объясняет необходимость экстренных, в том числе и репрессивных, мер. А их дальнейшее увеличение неминуемо по целому комплексу причин.
Усиление цензуры, а также ограничения и запреты – это компенсаторный механизм Системы, позволяющий купировать падение рейтингов доверия власти. Он работает и ведет к купированию протеста, следовательно, будет разворачиваться с возрастающей динамикой.
2008 г. Президент России Дмитрий Медведев: «Мы должны сконцентрироваться на своеобразных четырех «и» – институтах, инфраструктуре, инновациях, инвестициях».
2021 г. Президент России Владимир Путин: «Нам для того, чтобы уверенно сказать, что мы достигли всех целей, еще «ура!» кричать рановато. Враг еще не побежден». Врагом глава государства считает «бедность значительного числа населения, нерешенные проблемы в системе здравоохранения, образования, развития инфраструктуры».
Враг – это диалектически необходимый смысл позиционирования власти, ее базовая идеологема. Тем более, что ухудшение социально-экономической ситуации и ограниченные перспективы роста благосостояния населения делают необходимым не только поиск врага, но и козлов отпущения.
Мобилизация общества на образ внешнего врага (Украина, Сирия) уже свой ресурс исчерпала. Общество апатично и безразлично реагирует на эти внешние раздражители.
Вроде бы, нет более яркого врага чем коронавирус. Но и здесь синергии общества и власти не получилось. Соцопросы показывают, что люди не доверяют призывам власти и официальной статистике пандемии, а почти половина общества до сих пор не готова вакцинироваться.
Стилистика борьбы с врагами работает на рост социального напряжения, хотя и косвенно объясняет необходимость экстренных, в том числе и репрессивных, мер. А их дальнейшее увеличение неминуемо по целому комплексу причин.
Усиление цензуры, а также ограничения и запреты – это компенсаторный механизм Системы, позволяющий купировать падение рейтингов доверия власти. Он работает и ведет к купированию протеста, следовательно, будет разворачиваться с возрастающей динамикой.
Принуждение & ресентимент лукавого вакцинирования
В свете напряженной ситуации с пандемией в регионах самое время вспомнить о «лукавом вакцинировании» и практике покупке поддельных сертификатов, которой губернаторы активно не противодействовали этим летом.
Ведь этот параметр работал на рост статистики темпов вакцинации и позволял формировать благостные отчеты наверх. К тому же в предвыборный период Система не решилась напрягать губернаторов и жестко требовать пресечения этой незаконной деятельности, которая расцвела на фоне введения в почти половине регионов страны обязательной вакцинации для отдельных категорий граждан.
В результате, Система толком не знает, сколько процентов населения вакцинировано, а сколько нет. Напрягать губернаторов в этих условиях можно, только их административные возможности уже исчерпаны, а для расширения количества готовых вакцинироваться губернаторская агитация не годится.
Доверие общества власти подорвано. Выборы провести гораздо проще, чем убедить половину населения страны вакцинироваться. В этой ситуации требуется либерализация законодательства и допуск на российский рынок иностранных вакцин, а также отмена принципа принудительности в вакцинации.
Если же губернаторский корпус пойдет по пути усиления принуждения – обида граждан на власть резко увеличится и ресентимент будет кратно выше чем от пенсионной реформы.
В свете напряженной ситуации с пандемией в регионах самое время вспомнить о «лукавом вакцинировании» и практике покупке поддельных сертификатов, которой губернаторы активно не противодействовали этим летом.
Ведь этот параметр работал на рост статистики темпов вакцинации и позволял формировать благостные отчеты наверх. К тому же в предвыборный период Система не решилась напрягать губернаторов и жестко требовать пресечения этой незаконной деятельности, которая расцвела на фоне введения в почти половине регионов страны обязательной вакцинации для отдельных категорий граждан.
В результате, Система толком не знает, сколько процентов населения вакцинировано, а сколько нет. Напрягать губернаторов в этих условиях можно, только их административные возможности уже исчерпаны, а для расширения количества готовых вакцинироваться губернаторская агитация не годится.
Доверие общества власти подорвано. Выборы провести гораздо проще, чем убедить половину населения страны вакцинироваться. В этой ситуации требуется либерализация законодательства и допуск на российский рынок иностранных вакцин, а также отмена принципа принудительности в вакцинации.
Если же губернаторский корпус пойдет по пути усиления принуждения – обида граждан на власть резко увеличится и ресентимент будет кратно выше чем от пенсионной реформы.
Информационный занавес: суеверные фобии VS антиципация
Краткосрочное прекращение работы Whatsapp и Facebook в России часть общества интерпретирует как генеральную репетицию грядущего информационного занавеса и отключения страны от западных соцсетей.
По факту, это не так, ведь отключения были по всему миру, но ситуация продемонстрировала высокий уровень ожиданий дальнейшей блокировки иностранных соцсетей. Такие настроения сами по себе – удобный материал для дальнейшего конструирования социальной реальности, которым охранители могут воспользоваться.
При этом базовым для Системы остается модель подконтрольного медиапространства, а не удаления всяческих каналов масс-медиа.
Если Facebook и Twitter будут учитывать политкорректные рекомендации Системы, также как и П. Дуров, – им ничего не грозит, ведь Системе тоже не нужны дополнительные сложности, которые неизменно воззникнут от попыток блокировки. Потенциал договороспособности с медиагигантами тут достаточно высок.
Проблема в том, что интенсивность и масштаб этих «политкорректных рекомендаций будет возрастать, что явно не понравится медийным гигантам.
Краткосрочное прекращение работы Whatsapp и Facebook в России часть общества интерпретирует как генеральную репетицию грядущего информационного занавеса и отключения страны от западных соцсетей.
По факту, это не так, ведь отключения были по всему миру, но ситуация продемонстрировала высокий уровень ожиданий дальнейшей блокировки иностранных соцсетей. Такие настроения сами по себе – удобный материал для дальнейшего конструирования социальной реальности, которым охранители могут воспользоваться.
При этом базовым для Системы остается модель подконтрольного медиапространства, а не удаления всяческих каналов масс-медиа.
Если Facebook и Twitter будут учитывать политкорректные рекомендации Системы, также как и П. Дуров, – им ничего не грозит, ведь Системе тоже не нужны дополнительные сложности, которые неизменно воззникнут от попыток блокировки. Потенциал договороспособности с медиагигантами тут достаточно высок.
Проблема в том, что интенсивность и масштаб этих «политкорректных рекомендаций будет возрастать, что явно не понравится медийным гигантам.
ОколоКовидное: делегирование & централизация решений
Решение Системы делегировать антиковидные полномочия губернаторам не нравятся руководителям региона, так как возлагают на них ответственность за непопулярные решения. Как следствие, вокруг ковидной политики Системы наметились альтернативные подходы.
Губернатор Подмосковья А. Воробьев недавно предложил внести вакцинацию от ковида в календарь национальных прививок. Эту идею уже обсуждали минувшим летом, однако перед думскими выборами «единороссы» предпочли отказаться от обсуждения этой темы в виду ее непопулярности.
В случае реализации этой инициативы главный негатив от принуждения к вакцинации будет нести правительство и Госдума, а губернаторы будут лишь пассивными исполнителями воли федерального центра.
Сейчас же режим делегирования полномочий вынуждает губернаторов и глав нацреспублик вводит QR-коды, новые ограничения и принимать всяческие непопулярные решения в режиме «рубить хвост по частям».
При этом в губернаторском корпусе сформировано консенсус-мнение: без новых принуждений план вакцинации выполнить не получится даже к середине 2022 г.
Полностью привиты в России 42,2 млн. чел., а для обретения коллективного иммунитета, по словам вице-премьера Т. Голиковой, нужно привить еще 35,9 млн. россиян, а также повторно привить 7,6 млн. чел.
Учитывая неготовность половины взрослого населения страны к вакцинации усиление принуждения более чем вероятно. Скорее всего, сначала это попытаются сделать силами губернаторов, а затем включат и централизованные мощности.
Решение Системы делегировать антиковидные полномочия губернаторам не нравятся руководителям региона, так как возлагают на них ответственность за непопулярные решения. Как следствие, вокруг ковидной политики Системы наметились альтернативные подходы.
Губернатор Подмосковья А. Воробьев недавно предложил внести вакцинацию от ковида в календарь национальных прививок. Эту идею уже обсуждали минувшим летом, однако перед думскими выборами «единороссы» предпочли отказаться от обсуждения этой темы в виду ее непопулярности.
В случае реализации этой инициативы главный негатив от принуждения к вакцинации будет нести правительство и Госдума, а губернаторы будут лишь пассивными исполнителями воли федерального центра.
Сейчас же режим делегирования полномочий вынуждает губернаторов и глав нацреспублик вводит QR-коды, новые ограничения и принимать всяческие непопулярные решения в режиме «рубить хвост по частям».
При этом в губернаторском корпусе сформировано консенсус-мнение: без новых принуждений план вакцинации выполнить не получится даже к середине 2022 г.
Полностью привиты в России 42,2 млн. чел., а для обретения коллективного иммунитета, по словам вице-премьера Т. Голиковой, нужно привить еще 35,9 млн. россиян, а также повторно привить 7,6 млн. чел.
Учитывая неготовность половины взрослого населения страны к вакцинации усиление принуждения более чем вероятно. Скорее всего, сначала это попытаются сделать силами губернаторов, а затем включат и централизованные мощности.
Двойной удар по цифровизатору
Главный цифровизатор страны Г. Греф попал под двойной удар. С одной стороны, претензии силовиков к нему в виде уголовного преследования вице-президента «Сбера» Раковой и ареста аффилированной со структурами банка руководителя Group-IB Сачкова.
С другой, заявление президента InfoWatch Н. Касперской, которая советует не сдавать биометрические данные из-за отсутствия понимания инструментов их защиты. Правильность этой позиции не вызывает сомнения, но сейчас это заявление – используется как элемент внутриэлитной борьбы за медиаресурсы.
«Сбер» обладает огромными и возрастающими мощностями, также как и «Яндекс». По сути, это не просто технологический, но и политический субьект, который способен корректировать и общественное мнение, и представления россиян о себе, и управлять трафиком региональных СМИ, что вызывает постоянные скандалы.
Поэтому, неудивительно, что борьба за эти цифровые ресурсы будет усиливаться. Проблема в том, что ни одна из противоборствующих группировок не готова делегировать обществу контроль за той же процедурой сбора биометрических материалов.
Всех, из числа правящей номеклатуры, устраивает состояние безсубьектности общества, которое чревато цифровым доминированием и постоянными сливами персональных данных, которые, множат мошеннические схемы и ведут ситуацию к коллапсу.
Главный цифровизатор страны Г. Греф попал под двойной удар. С одной стороны, претензии силовиков к нему в виде уголовного преследования вице-президента «Сбера» Раковой и ареста аффилированной со структурами банка руководителя Group-IB Сачкова.
С другой, заявление президента InfoWatch Н. Касперской, которая советует не сдавать биометрические данные из-за отсутствия понимания инструментов их защиты. Правильность этой позиции не вызывает сомнения, но сейчас это заявление – используется как элемент внутриэлитной борьбы за медиаресурсы.
«Сбер» обладает огромными и возрастающими мощностями, также как и «Яндекс». По сути, это не просто технологический, но и политический субьект, который способен корректировать и общественное мнение, и представления россиян о себе, и управлять трафиком региональных СМИ, что вызывает постоянные скандалы.
Поэтому, неудивительно, что борьба за эти цифровые ресурсы будет усиливаться. Проблема в том, что ни одна из противоборствующих группировок не готова делегировать обществу контроль за той же процедурой сбора биометрических материалов.
Всех, из числа правящей номеклатуры, устраивает состояние безсубьектности общества, которое чревато цифровым доминированием и постоянными сливами персональных данных, которые, множат мошеннические схемы и ведут ситуацию к коллапсу.
Сюзерен, вассалы Центральной Азии & контуры транзита
Президент Узбекистана Шавкат Мирзиёев не хочет получать ярлык на княжение в Москве: поэтому его официальный визит в Россию состоится не до выборов президента страны, а после них.
Символически – это значимый жест. Выборы президента Узбекистана пройдут 24 октября 2021 г. Визит изначально планировался на лето, затем был перенесен на октябрь, а теперь объявлено, что он состоится в ноябре.
Экономически Узбекистан в значительной степени зависит от России, тем более, что фактор мигрантов для него – определяющий. Поэтому на конфронтацию с Москвой Ташкент не пойдет. Но и выглядит ее вассалом не хочет.
Руководство этой страны проводит многовекторную политику, в которой значимую роль играют Китай и США. Ташкент не позволяет создавать военные базы США в Узбекистане, так как против этого выступает Россия. Однако от военного сотрудничества с США Узбекистан не отказывается, тем более, что стране не входит в ОДКБ, а Афганистан – рядом.
Россия сохраняет устойчивый контроль над слабой в экономическом отношении Киргизией и еще более слабым Таджикистаном. Руководитель Таджикистана Э. Рахмон добивается от В. Путина (уже не первый год) трансфера и передачи власти своему сыну, но Москва на это добро не дает. Это и логично, ведь молодое поколение автократов в Центральной Азии будет более прокитайским и/или прозападным, чем пророссийским.
В этом плане, значимым индикатором будет 2023 г. в Казахстане, когда там начнется реальный транзит власти. Ряд серьезных и ресурсных акторов, в том числе и спикер нижней палаты парламента, не согласны с текущим раскладом и готовятся к серьезной турбулентности.
В России, кстати, спикер парламента В. Володин умеет играть в политику и, вполне возможно, в долгую рассчитывает переиграть своих оппонентов со Старой Площади.
В какой-то степени казахский кейс может стать модельным для российского транзита власти, если, конечно, этот транзит будет. Впрочем, аналогичные основания считаться модельным имеет и белорусский кейс, где фактор спикера парламента – имеет второстепенную роль.
Президент Узбекистана Шавкат Мирзиёев не хочет получать ярлык на княжение в Москве: поэтому его официальный визит в Россию состоится не до выборов президента страны, а после них.
Символически – это значимый жест. Выборы президента Узбекистана пройдут 24 октября 2021 г. Визит изначально планировался на лето, затем был перенесен на октябрь, а теперь объявлено, что он состоится в ноябре.
Экономически Узбекистан в значительной степени зависит от России, тем более, что фактор мигрантов для него – определяющий. Поэтому на конфронтацию с Москвой Ташкент не пойдет. Но и выглядит ее вассалом не хочет.
Руководство этой страны проводит многовекторную политику, в которой значимую роль играют Китай и США. Ташкент не позволяет создавать военные базы США в Узбекистане, так как против этого выступает Россия. Однако от военного сотрудничества с США Узбекистан не отказывается, тем более, что стране не входит в ОДКБ, а Афганистан – рядом.
Россия сохраняет устойчивый контроль над слабой в экономическом отношении Киргизией и еще более слабым Таджикистаном. Руководитель Таджикистана Э. Рахмон добивается от В. Путина (уже не первый год) трансфера и передачи власти своему сыну, но Москва на это добро не дает. Это и логично, ведь молодое поколение автократов в Центральной Азии будет более прокитайским и/или прозападным, чем пророссийским.
В этом плане, значимым индикатором будет 2023 г. в Казахстане, когда там начнется реальный транзит власти. Ряд серьезных и ресурсных акторов, в том числе и спикер нижней палаты парламента, не согласны с текущим раскладом и готовятся к серьезной турбулентности.
В России, кстати, спикер парламента В. Володин умеет играть в политику и, вполне возможно, в долгую рассчитывает переиграть своих оппонентов со Старой Площади.
В какой-то степени казахский кейс может стать модельным для российского транзита власти, если, конечно, этот транзит будет. Впрочем, аналогичные основания считаться модельным имеет и белорусский кейс, где фактор спикера парламента – имеет второстепенную роль.
Мэрское & Контрэлитное
Среди публичных политиков в стране фигура мэра города – самая уязвимая. Мэры жестко встраиваются в региональные вертикали власти в качестве подчиненных губернатора, но по роду своей деятельности они должны быть публичными.
А публичность без управленческой и политической субьектности – это крайне уязвимая и невыгодная позиция. Как следствие, многие боятся уголовного преследования и, по информации инсайдеров, в этом году очень много отказов от предложений стать градоначальником. Слишком велики риски попасть под статью УК.
Этой осенью мэры сменились во многих крупных городах. Целый ряд из них ушел в Госдуму (Волгоград, Омск, Оренбург, Краснодар). Для всех из них – это хороший выход.
В то же время, антикоррупционный тренд последних двух лет хорошо прошелся по мэрам (Томск, Майкоп, Владивосток, Орел и др.). В ряде случаев губернаторы заступаются за попавших под уголовное преследование мэров, но чаще открещиваются от них.
Мэр как подчиненный актор, оппозицию губернатору составить сейчас практически не может. Но есть риски в виде депутатов горсоветов, где сконцентрированы ресурсные элиты, в том числе и местные застройщики.
В ближайшие годы губернаторы и подчиненные им мэры будут заняты расчисткой поляны для крупных федеральных застройщиков и королей госзаказа, которые реализуют инфраструктурные проекты.
Этот проект направлен на полное переформатирование региональных элит. Вопрос поставлен жестко: либо региональные элиты встраиваются в сверхцентрализованную ресурсную реальность, либо перестают быть элитами и становятся оппозиционными контрэлитами. Со всеми вытекающими отсюда несистемными последствиями.
Среди публичных политиков в стране фигура мэра города – самая уязвимая. Мэры жестко встраиваются в региональные вертикали власти в качестве подчиненных губернатора, но по роду своей деятельности они должны быть публичными.
А публичность без управленческой и политической субьектности – это крайне уязвимая и невыгодная позиция. Как следствие, многие боятся уголовного преследования и, по информации инсайдеров, в этом году очень много отказов от предложений стать градоначальником. Слишком велики риски попасть под статью УК.
Этой осенью мэры сменились во многих крупных городах. Целый ряд из них ушел в Госдуму (Волгоград, Омск, Оренбург, Краснодар). Для всех из них – это хороший выход.
В то же время, антикоррупционный тренд последних двух лет хорошо прошелся по мэрам (Томск, Майкоп, Владивосток, Орел и др.). В ряде случаев губернаторы заступаются за попавших под уголовное преследование мэров, но чаще открещиваются от них.
Мэр как подчиненный актор, оппозицию губернатору составить сейчас практически не может. Но есть риски в виде депутатов горсоветов, где сконцентрированы ресурсные элиты, в том числе и местные застройщики.
В ближайшие годы губернаторы и подчиненные им мэры будут заняты расчисткой поляны для крупных федеральных застройщиков и королей госзаказа, которые реализуют инфраструктурные проекты.
Этот проект направлен на полное переформатирование региональных элит. Вопрос поставлен жестко: либо региональные элиты встраиваются в сверхцентрализованную ресурсную реальность, либо перестают быть элитами и становятся оппозиционными контрэлитами. Со всеми вытекающими отсюда несистемными последствиями.
Узбекская колонизация: пилотный проект
Планы российского Минсельхоза отдать Узбекистану в аренду до 1 млн га сельхозугодий требует концептуального осмысления.
В основу кейса положен китайский опыт. Китайцы в Центральной Азии и других регионах мира реализуют множество инфраструктурных проектов, но ставят условие: мы все будем делать своими руками. Реализуя инфраструктурные проекты в той же Центральной Азии китайцы, таким образом, создают очаги собственной колонизации.
Жители республик Центральной Азии прекрасно знают о многочисленных конфликтах на этой почве и социальном напряжении. Уровень синафобии в этой части постсоветского пространства достаточно высок. Главными лоббистами китайского бизнеса в этих республиках являются местные элиты, с которыми китайцы умело договариваются.
Предыдущий глава Узбекистана И. Каримов называл трудовых мигрантов «лентяями, позорящими страну». Нынешнее руководство Узбекистана действует гораздо гибче. Трудовые мигранты массово уезжают на работу в Россию и это необратимый процесс. Соответственно, узбекское руководство также решило управлять этим экспортом.
Трудовые мигранты – это инструмент влияния России на тот же Узбекистан, Таджикистан или Киргизию. Но если экспорт трудовых ресурсов будет осуществляться целенаправленно, на основе договоренностей с узбекским правительством – влиять на него России будет сложнее. Ведь номенклатура России также заинтересованы в прибыли от импорта дешевой рабочей силы.
Поэтому кейс с арендой сельхозугодий Узбекистаном может быть тиражирован и иметь далеко идущие последствия. Создание сети узбекских анклавов по всей стране, безусловно, вызовет социальное напряжение, но это не главное.
Узбекистан логично демонстрирует желание управлять экспортом рабочей силы, а заодно, и осуществлять свою колонизацию России. За ним могут последовать и другие страны, в том числе и Китай.
Для имперцев это плохой сигнал, ведь тезис «Россия – это империя наоборот» приобретает функциональные очертания.
Планы российского Минсельхоза отдать Узбекистану в аренду до 1 млн га сельхозугодий требует концептуального осмысления.
В основу кейса положен китайский опыт. Китайцы в Центральной Азии и других регионах мира реализуют множество инфраструктурных проектов, но ставят условие: мы все будем делать своими руками. Реализуя инфраструктурные проекты в той же Центральной Азии китайцы, таким образом, создают очаги собственной колонизации.
Жители республик Центральной Азии прекрасно знают о многочисленных конфликтах на этой почве и социальном напряжении. Уровень синафобии в этой части постсоветского пространства достаточно высок. Главными лоббистами китайского бизнеса в этих республиках являются местные элиты, с которыми китайцы умело договариваются.
Предыдущий глава Узбекистана И. Каримов называл трудовых мигрантов «лентяями, позорящими страну». Нынешнее руководство Узбекистана действует гораздо гибче. Трудовые мигранты массово уезжают на работу в Россию и это необратимый процесс. Соответственно, узбекское руководство также решило управлять этим экспортом.
Трудовые мигранты – это инструмент влияния России на тот же Узбекистан, Таджикистан или Киргизию. Но если экспорт трудовых ресурсов будет осуществляться целенаправленно, на основе договоренностей с узбекским правительством – влиять на него России будет сложнее. Ведь номенклатура России также заинтересованы в прибыли от импорта дешевой рабочей силы.
Поэтому кейс с арендой сельхозугодий Узбекистаном может быть тиражирован и иметь далеко идущие последствия. Создание сети узбекских анклавов по всей стране, безусловно, вызовет социальное напряжение, но это не главное.
Узбекистан логично демонстрирует желание управлять экспортом рабочей силы, а заодно, и осуществлять свою колонизацию России. За ним могут последовать и другие страны, в том числе и Китай.
Для имперцев это плохой сигнал, ведь тезис «Россия – это империя наоборот» приобретает функциональные очертания.
Нобелевская премия: сигнал коллективного Запада
Присуждение Нобелевской премии главреду «Новой газеты» Дмитрию Муратову – это, в какой-то степени, соломоново решение.
Давать премию оппозиционному политику Алексею Навальному не решились, так как это слишком конфронтационно по отношению к действующему руководству страны, но и не обращать внимание на нарушения свободы слова в России также не захотели.
Это, конечно же, определенный сигнал со стороны коллективного Запада, но сигнал умеренный, оставляющий возможности для нормализации (относительной) отношений.
В то же время, коллективный Запад демонстрирует готовность поддерживать активную гражданскую позицию в России, которая уже воспринимается как потенциальное диссидентство.
В то же время, Д. Муратов - относительно системный и для российских властей - это отнюдь не самый плохой вариант в плане наделения его дополнительным авторитетом и популярностью.
Присуждение Нобелевской премии главреду «Новой газеты» Дмитрию Муратову – это, в какой-то степени, соломоново решение.
Давать премию оппозиционному политику Алексею Навальному не решились, так как это слишком конфронтационно по отношению к действующему руководству страны, но и не обращать внимание на нарушения свободы слова в России также не захотели.
Это, конечно же, определенный сигнал со стороны коллективного Запада, но сигнал умеренный, оставляющий возможности для нормализации (относительной) отношений.
В то же время, коллективный Запад демонстрирует готовность поддерживать активную гражданскую позицию в России, которая уже воспринимается как потенциальное диссидентство.
В то же время, Д. Муратов - относительно системный и для российских властей - это отнюдь не самый плохой вариант в плане наделения его дополнительным авторитетом и популярностью.
Византийские интерпретации антиковидной политики
Заявление пресс-секретаря президента о том, что В. Путин – давно взял ситуацию с коронавирусом в свои руки нужно интерпретировать по-византийски.
Здесь сигнал: Система не будет кошмарить губернаторов за антиковидные провалы и даст им спокойно работать. Это может повлиять на губернаторопад в сторону его уменьшения, к тому же ротацию губернаторов и переназначения можно привести и весной 2022 г.
Подавляющее большинство руководителей регионов провалили темпы вакцинации, а губернаторы, отчитавшиеся об успехах обязательного вакцинирования – сейчас среди лидеров по темпам заболеваемости. В России любое принуждение оборачивается лукавыми схемами и возможностью ухода в серую зону (то есть купить поддельный сертификат вакцинированного).
К тому же, эффективность антиковидных вакцин российского производства точно определить пока еще нельзя. Для этого нужны более долгосрочные наблюдения и замеры.
Губернаторы исчерпали свой потенциал акторов массового вакцинирования. Темпов вакцинации в регионах явно недостаточно для коллективного иммунитета, в достижение которого в ближайшие полгода мало кто верит.
Лучшим вариантом развития антиковидной политики был бы ввоз иностранных вакцин и возможность выбора для граждан. К тому же, нужно усилить работу по формированию в обществе культуры эпидемиологического поведения. Такая культура пригодится при любом штамме вируса. В этом направлении не только власть, но и общество сделали крайне недостаточно. И вряд ли что-либо сделает в ближайшее время.
Пандемия показала, что уровень заболеваемости и смертности зависит не только от уровня вакцинации, но и способности само организовываться общества и соблюдать ограничения в повседневной жизни. Но российский социум оказался от этого далек, отсюда и печальный результат: естественная убыль за последние 12 месяцев превысила 1 млн. чел.
Заявление пресс-секретаря президента о том, что В. Путин – давно взял ситуацию с коронавирусом в свои руки нужно интерпретировать по-византийски.
Здесь сигнал: Система не будет кошмарить губернаторов за антиковидные провалы и даст им спокойно работать. Это может повлиять на губернаторопад в сторону его уменьшения, к тому же ротацию губернаторов и переназначения можно привести и весной 2022 г.
Подавляющее большинство руководителей регионов провалили темпы вакцинации, а губернаторы, отчитавшиеся об успехах обязательного вакцинирования – сейчас среди лидеров по темпам заболеваемости. В России любое принуждение оборачивается лукавыми схемами и возможностью ухода в серую зону (то есть купить поддельный сертификат вакцинированного).
К тому же, эффективность антиковидных вакцин российского производства точно определить пока еще нельзя. Для этого нужны более долгосрочные наблюдения и замеры.
Губернаторы исчерпали свой потенциал акторов массового вакцинирования. Темпов вакцинации в регионах явно недостаточно для коллективного иммунитета, в достижение которого в ближайшие полгода мало кто верит.
Лучшим вариантом развития антиковидной политики был бы ввоз иностранных вакцин и возможность выбора для граждан. К тому же, нужно усилить работу по формированию в обществе культуры эпидемиологического поведения. Такая культура пригодится при любом штамме вируса. В этом направлении не только власть, но и общество сделали крайне недостаточно. И вряд ли что-либо сделает в ближайшее время.
Пандемия показала, что уровень заболеваемости и смертности зависит не только от уровня вакцинации, но и способности само организовываться общества и соблюдать ограничения в повседневной жизни. Но российский социум оказался от этого далек, отсюда и печальный результат: естественная убыль за последние 12 месяцев превысила 1 млн. чел.
КонтрОппозиционная Госдума
Заявление спикера Госдумы В. Володина о том, что депутаты парламента не могут быть в оппозиции к власти – это не просто очередная идеологема типа «Нет Путина – нет России» или присяга верности, это еще и сигнал.
Володин возглавляет Госдуму, в которой он кругом обложен недружественными ему людьми куратора внутренней политики С. Кириенко. Следовательно, ресурс и возможности Володина – в работе с партиями парламентской оппозиции. Здесь возможны не только ситуативные, но и стратегические альянсы.
Володин и раньше претендовал на роль субьекта, осуществляющего «межпартийный консенсус». И сейчас он очень заинтересован в сохранении этого статуса. Принесет ли он ему функциональные возможности – вопросы открытый. Здесь, хотя бы, есть нерв политической борьбы, что на фоне Госдумы, которая не будет критиковать президента, вызывает интерес.
Володин избран спикером Госдумы, но против него проголосовал 61 депутат из 421 голосовавших. Формальное недовольство показали КПРФ и ряд других партий, но только формальное…
Заявление спикера Госдумы В. Володина о том, что депутаты парламента не могут быть в оппозиции к власти – это не просто очередная идеологема типа «Нет Путина – нет России» или присяга верности, это еще и сигнал.
Володин возглавляет Госдуму, в которой он кругом обложен недружественными ему людьми куратора внутренней политики С. Кириенко. Следовательно, ресурс и возможности Володина – в работе с партиями парламентской оппозиции. Здесь возможны не только ситуативные, но и стратегические альянсы.
Володин и раньше претендовал на роль субьекта, осуществляющего «межпартийный консенсус». И сейчас он очень заинтересован в сохранении этого статуса. Принесет ли он ему функциональные возможности – вопросы открытый. Здесь, хотя бы, есть нерв политической борьбы, что на фоне Госдумы, которая не будет критиковать президента, вызывает интерес.
Володин избран спикером Госдумы, но против него проголосовал 61 депутат из 421 голосовавших. Формальное недовольство показали КПРФ и ряд других партий, но только формальное…
Жвачка для общественного сознания: вечная антиковидная политика
Поствыборные контуры антиковидной политики Системы не несут ничего нового. Сакральная задача борьбы за коллективное спасение в виде обретения всеобщего иммунитета возложена на губернаторов, а Центр воздерживается от общефедеральных решений.
Последние недели главы регионов демонстрируют разнообразный, но по своей сути, схожий набор практик и решений. В его состав входят бесконечные публичные причитания-мантры губернаторов про необходимость вакцинирования, требования прекратить антиковидную агитацию в соцсетях, введение обязательного вакцинирования для отдельных категорий граждан и QR-коды, ограничивающие посещение публичных мест для невакцинированных.
Между тем, российская промышленность работает и обеспечивает экспорт на максимально возможном, учитывая текущую рыночную конъюнктуру, уровне. Думские выборы прошли и укрепили Систему, минимизировав, тем самым, возможность всяких протестов и турбулентности. Эти экономические и политические факторы укрепляют Систему.
Сейчас Система в значительной степени индифферентна от всех ковидно-антиковидных флуктуаций общества. По сути, для нее некритичен ни текущий уровень вакцинации, ни уровень заболеваемости в регионах.
Конечно, это не значит, что Система решила пустить антиковидную политику на самотек, но и резких действий она совершать вряд ли будет.
Централизованное решение об обязательной вакцинации – очень непопулярно и по своему эффекту может намного превысить негатив от пенсионной реформы 2018 г. Поэтому Система вряд ли на это пойдет. Для нее предпочтительна кажущаяся вечной диалектическая борьба противоположностей в виде сторонников и противников вакцинации.
Общество, тем самым, получает жвачку для мозгов и фокусирует на ней общественное внимание, а на все остальное у него банально не остается сил и внимания.
Это означает, что никакой антиковидной мобилизации не будет и кардинально-непопулярных решений централизовано правительство России принимать не будет.
Поствыборные контуры антиковидной политики Системы не несут ничего нового. Сакральная задача борьбы за коллективное спасение в виде обретения всеобщего иммунитета возложена на губернаторов, а Центр воздерживается от общефедеральных решений.
Последние недели главы регионов демонстрируют разнообразный, но по своей сути, схожий набор практик и решений. В его состав входят бесконечные публичные причитания-мантры губернаторов про необходимость вакцинирования, требования прекратить антиковидную агитацию в соцсетях, введение обязательного вакцинирования для отдельных категорий граждан и QR-коды, ограничивающие посещение публичных мест для невакцинированных.
Между тем, российская промышленность работает и обеспечивает экспорт на максимально возможном, учитывая текущую рыночную конъюнктуру, уровне. Думские выборы прошли и укрепили Систему, минимизировав, тем самым, возможность всяких протестов и турбулентности. Эти экономические и политические факторы укрепляют Систему.
Сейчас Система в значительной степени индифферентна от всех ковидно-антиковидных флуктуаций общества. По сути, для нее некритичен ни текущий уровень вакцинации, ни уровень заболеваемости в регионах.
Конечно, это не значит, что Система решила пустить антиковидную политику на самотек, но и резких действий она совершать вряд ли будет.
Централизованное решение об обязательной вакцинации – очень непопулярно и по своему эффекту может намного превысить негатив от пенсионной реформы 2018 г. Поэтому Система вряд ли на это пойдет. Для нее предпочтительна кажущаяся вечной диалектическая борьба противоположностей в виде сторонников и противников вакцинации.
Общество, тем самым, получает жвачку для мозгов и фокусирует на ней общественное внимание, а на все остальное у него банально не остается сил и внимания.
Это означает, что никакой антиковидной мобилизации не будет и кардинально-непопулярных решений централизовано правительство России принимать не будет.
Логика закрепощения: контуры ре-феодализации
Становятся осязаемы контуры грядущих изменений в сфере ЖКХ. Жильцы многоквартирных домов могут лишиться права выбирать управляющую компанию (УК), а эти полномочия передадут региональным операторам по управлению жильем.
ё
Регоператоры будут выбирать УК на основе открытых и конкурсных процедур. Ущерб от нарушений, приводящих к авариям в домах регоператоры будут возмущать, но средства они будут брать за счет дополнительных сборов с граждан.
Пока это планы, но общая логика вполне понятна. Для значительной части российского общества платежи ЖХК давно уже стали серьезной статьей семейного бюджета, а тут прогнозируется возрастание расходов и дополнительная нагрузка.
Но самое главное, в другом. Независимые от мнения жильцов УК будут проводить соответствующую политику. Стимулы для качественного предоставления услуг в сфере ЖКХ резко уменьшаются.
Уровень закредитованности общества – на пиковых значениях. Согласно соцопросам, примерно 37% жителей страны за последние полгода брали кредит.
Низкие зарплаты в регионах не позволяют удерживать в них образованную молодежь, но работают как закрепощающий механизм для всех остальных.
Воспроизводится феодальная логика закрепощения и ограничения возможностей для выбора, причем уже не в политической и не гражданской, а хозяйственной сфере.
Становятся осязаемы контуры грядущих изменений в сфере ЖКХ. Жильцы многоквартирных домов могут лишиться права выбирать управляющую компанию (УК), а эти полномочия передадут региональным операторам по управлению жильем.
ё
Регоператоры будут выбирать УК на основе открытых и конкурсных процедур. Ущерб от нарушений, приводящих к авариям в домах регоператоры будут возмущать, но средства они будут брать за счет дополнительных сборов с граждан.
Пока это планы, но общая логика вполне понятна. Для значительной части российского общества платежи ЖХК давно уже стали серьезной статьей семейного бюджета, а тут прогнозируется возрастание расходов и дополнительная нагрузка.
Но самое главное, в другом. Независимые от мнения жильцов УК будут проводить соответствующую политику. Стимулы для качественного предоставления услуг в сфере ЖКХ резко уменьшаются.
Уровень закредитованности общества – на пиковых значениях. Согласно соцопросам, примерно 37% жителей страны за последние полгода брали кредит.
Низкие зарплаты в регионах не позволяют удерживать в них образованную молодежь, но работают как закрепощающий механизм для всех остальных.
Воспроизводится феодальная логика закрепощения и ограничения возможностей для выбора, причем уже не в политической и не гражданской, а хозяйственной сфере.
Управляемость & Плацдарм для интервенций
Черты продолжающегося губернаторопада носят явный политико-управленческий характер и это имеют значение в аспекте будущих контуров управления страной.
Произошедшие недавно отставки во Владимирской, Тамбовской и Ярославской области везде имеют одну общую черту – низкие рейтинги властей и разбалансировка процессов госуправления.
Масштаб социально-экономических проблем в регионах будет только множиться. Строго говоря, качество социальной политики, темпы вакцинации, экономические показатели регионов – это значимые показатели, но они в меньшей степени влияют на динамику губернаторопада. В самом деле, если бы губернаторов отставляли за рост уровня бедности – нужно было бы менять почти весь губернаторский корпус.
Провалов антиковидной политики в регионах много, а за весь период сняли только одного – главу Коми С. Гапликова (апрель 2020 г.). В больнице в Сыктывкаре в конце марта прошлого года был зафиксирован очаг массового заражения ковидом и это стало одной из причин отставки Гапликова. Одной из причин, но не главной.
А вот за внутриэлитные конфликты и разбалансировку управления губернаторов сносят периодически. В актуальном конфликте между губернатором Мурманской области А. Чибисом и экс-мэром Мурманска, а ныне депутатом Госдумы, А. Веллером, который контролирует муниципалитеты региона, – Система четко встала на сторону губернатора. А Веллеру выписали предупреждение: если он не прекратит фронду – лишится депутатского мандата.
Система ориентирована на повышение управляемости регионами и это неслучайно. Готовится плацдарм интервенции в регионы бизнес-интересов крупных федеральных игроков.
Законопроект Клишаса-Крашенинникова предполагает усиление вмешательства федерального центра (и его бенефициаров) в процессы управления в регионы. Точнее, речь идет о специальном регулировании в столицах регионов России. Региональная периферия малоинтересна с экономической точки зрения для крупных федеральных игроков. Застройщики, например, ориентированных на логику агломераций, которая осуществляется за счет оттока населения из малых городов и сельской местности.
Для реализации этих интересов Системе нужно резко повысить управленческую дисциплину. Этим и будут заниматься губернаторы в ближайшие годы: концепт «публичная власть» дает им основания ставить под полный контроль местное самоуправление, которое скоро и de-jure станет придатком региональной власти и, фактически, уничтожено.
Ресурсов для повышения своего рейтинга у губернаторов не так много. Следовательно, повышать управляемость они будут за счет подавления институтов публичной критики и преодоления сопротивления местных элит, недовольных тем, что их, также как и сейчас А. Веллера, оттесняют от ресурсов.
Черты продолжающегося губернаторопада носят явный политико-управленческий характер и это имеют значение в аспекте будущих контуров управления страной.
Произошедшие недавно отставки во Владимирской, Тамбовской и Ярославской области везде имеют одну общую черту – низкие рейтинги властей и разбалансировка процессов госуправления.
Масштаб социально-экономических проблем в регионах будет только множиться. Строго говоря, качество социальной политики, темпы вакцинации, экономические показатели регионов – это значимые показатели, но они в меньшей степени влияют на динамику губернаторопада. В самом деле, если бы губернаторов отставляли за рост уровня бедности – нужно было бы менять почти весь губернаторский корпус.
Провалов антиковидной политики в регионах много, а за весь период сняли только одного – главу Коми С. Гапликова (апрель 2020 г.). В больнице в Сыктывкаре в конце марта прошлого года был зафиксирован очаг массового заражения ковидом и это стало одной из причин отставки Гапликова. Одной из причин, но не главной.
А вот за внутриэлитные конфликты и разбалансировку управления губернаторов сносят периодически. В актуальном конфликте между губернатором Мурманской области А. Чибисом и экс-мэром Мурманска, а ныне депутатом Госдумы, А. Веллером, который контролирует муниципалитеты региона, – Система четко встала на сторону губернатора. А Веллеру выписали предупреждение: если он не прекратит фронду – лишится депутатского мандата.
Система ориентирована на повышение управляемости регионами и это неслучайно. Готовится плацдарм интервенции в регионы бизнес-интересов крупных федеральных игроков.
Законопроект Клишаса-Крашенинникова предполагает усиление вмешательства федерального центра (и его бенефициаров) в процессы управления в регионы. Точнее, речь идет о специальном регулировании в столицах регионов России. Региональная периферия малоинтересна с экономической точки зрения для крупных федеральных игроков. Застройщики, например, ориентированных на логику агломераций, которая осуществляется за счет оттока населения из малых городов и сельской местности.
Для реализации этих интересов Системе нужно резко повысить управленческую дисциплину. Этим и будут заниматься губернаторы в ближайшие годы: концепт «публичная власть» дает им основания ставить под полный контроль местное самоуправление, которое скоро и de-jure станет придатком региональной власти и, фактически, уничтожено.
Ресурсов для повышения своего рейтинга у губернаторов не так много. Следовательно, повышать управляемость они будут за счет подавления институтов публичной критики и преодоления сопротивления местных элит, недовольных тем, что их, также как и сейчас А. Веллера, оттесняют от ресурсов.
Крестовый поход против «иноагентской ереси»
Маркировка СМИ в качестве «иноагентской ереси» имеет далеко идущие последствия. На выжженном дотла медиа-ландшафте вырастут другие источники информации, но тренд на деградацию структур социальной критики несомненен.
Укладу не нужны институты социальной критики в принципе. Широко обсуждалось стремление силового блока Системы запретить критиковать космос и армию. Госдума отказывается расследовать факты насилия в СИЗО. Вслед за этими структурами из-под критики захотят вывести себя и другие – губернаторы, мэры, чиновники, пожарные, врачи и далее по списку.
Логика Системы основана на принципах социального конструктивизма. Согласно этой концепции – социальная реальность воспроизводится людьми под влиянием ее интерпретаций и знаний о ней.
Проще говоря: то, что не попало во внимание общество (через СМИ) не влияет на общественные настроения. Поэтому в СССР, например, информация о ЧП, катастрофах давалась в СМИ сухо, а провалы и ошибки властей обсуждались лишь на кухнях.
Экономическая неэффективность производит глубинный народ и высокий уровень бедности. Атака на институты социальной критики (вольные СМИ, вузы, акторов гражданской силы) усиливает потенциал социального незнания.
P.S.Глубинный и темный народ – подконтролен и покорен. Сие – великая истина, а остальное – иноагентская ересь, направленная на дестабилизацию!
Маркировка СМИ в качестве «иноагентской ереси» имеет далеко идущие последствия. На выжженном дотла медиа-ландшафте вырастут другие источники информации, но тренд на деградацию структур социальной критики несомненен.
Укладу не нужны институты социальной критики в принципе. Широко обсуждалось стремление силового блока Системы запретить критиковать космос и армию. Госдума отказывается расследовать факты насилия в СИЗО. Вслед за этими структурами из-под критики захотят вывести себя и другие – губернаторы, мэры, чиновники, пожарные, врачи и далее по списку.
Логика Системы основана на принципах социального конструктивизма. Согласно этой концепции – социальная реальность воспроизводится людьми под влиянием ее интерпретаций и знаний о ней.
Проще говоря: то, что не попало во внимание общество (через СМИ) не влияет на общественные настроения. Поэтому в СССР, например, информация о ЧП, катастрофах давалась в СМИ сухо, а провалы и ошибки властей обсуждались лишь на кухнях.
Экономическая неэффективность производит глубинный народ и высокий уровень бедности. Атака на институты социальной критики (вольные СМИ, вузы, акторов гражданской силы) усиливает потенциал социального незнания.
P.S.Глубинный и темный народ – подконтролен и покорен. Сие – великая истина, а остальное – иноагентская ересь, направленная на дестабилизацию!
Ученые & Скрипторы: переписывание учебников
По итогам 2020 г. численность занятых в сфере научных исследования и разработок упала еще на 3,2 тыс. чел. и составила 679,3 тыс. чел. Этот тренд устойчив – за последние десять лет численность ученых сократилась на 28,2 тыс. чел.
Наибольшее сокращение в сфере социогуманитарных наук. Технические и естественные науки государство еще хоть как-то поддерживает, но в целом инфраструктуры поддержки ученых, в том числе и грантовая, резко уменьшается.
Сейчас крайне трудно представить, как политолог или социолог, условный доцент или профессор, преподает свои дисциплины в высшей школе.
Что они могут рассказать студентам про принцип разделения властей, про сменяемость власти, независимость судебной власти от законодательной? Как объяснить все это на реалиях российских политических процессов?
Можно, конечно, рассказать про мыслителей Нового времени Ш. Монтескье или Д. Локк, которые в XVII-XVIII вв. обосновали принцип разделения властей, но на современных российских реалиях его не объяснишь.
Да и с социологией проблемы. Российский социум планомерно подходит к состоянию, в котором базовый концепт социологии под названием социальный контроль, контроль общества над властью не имеет никакого прикладного значения.
В. Путин часто говорит про недопустимость переписывания истории, но вот учебники по политологии и обществознанию в конституционно-постпоправочный период точно придется переписывать.
Этот Scriptorium, переписывающий учебники истории, В. Мединский уже давно запустил под эгидой Российского военно-исторического общества. Скоро найдут и сертифицированные политологи, которые готовы будут написать политкорректные учебники политологии. Без всяких там Локков, Монтескье и прочей иноагентской ереси.
По итогам 2020 г. численность занятых в сфере научных исследования и разработок упала еще на 3,2 тыс. чел. и составила 679,3 тыс. чел. Этот тренд устойчив – за последние десять лет численность ученых сократилась на 28,2 тыс. чел.
Наибольшее сокращение в сфере социогуманитарных наук. Технические и естественные науки государство еще хоть как-то поддерживает, но в целом инфраструктуры поддержки ученых, в том числе и грантовая, резко уменьшается.
Сейчас крайне трудно представить, как политолог или социолог, условный доцент или профессор, преподает свои дисциплины в высшей школе.
Что они могут рассказать студентам про принцип разделения властей, про сменяемость власти, независимость судебной власти от законодательной? Как объяснить все это на реалиях российских политических процессов?
Можно, конечно, рассказать про мыслителей Нового времени Ш. Монтескье или Д. Локк, которые в XVII-XVIII вв. обосновали принцип разделения властей, но на современных российских реалиях его не объяснишь.
Да и с социологией проблемы. Российский социум планомерно подходит к состоянию, в котором базовый концепт социологии под названием социальный контроль, контроль общества над властью не имеет никакого прикладного значения.
В. Путин часто говорит про недопустимость переписывания истории, но вот учебники по политологии и обществознанию в конституционно-постпоправочный период точно придется переписывать.
Этот Scriptorium, переписывающий учебники истории, В. Мединский уже давно запустил под эгидой Российского военно-исторического общества. Скоро найдут и сертифицированные политологи, которые готовы будут написать политкорректные учебники политологии. Без всяких там Локков, Монтескье и прочей иноагентской ереси.
Варяги & Москвичи: бирманские коннотации
Ув. Толкователь правильно акцентирует внимание на актуальность изучения опыта пребывания Джорджа Оруэлла в колониальной Бирме в контексте современных процессов управления в России. Шесть лет назад «1984» попала в число самых продаваемых книг в России, а вот размышления Оруэлла про колониальные практики управления известны не столь широко.
Устоявшиеся сравнения России с Ост-Индской компанией или ее аттестации как ЗАО «Россия» также верны. С той лишь оговоркой, что к реалиям современной России больше подходит Вест-Индская компания, которая была менее эффективной в экономическом плане, но более воинственно-агрессивной и идеологизированной. Миссия колонизации Бразилии, Суринаме и других странах объяснялась высокопарными принципами и необходимостью распространения христианства.
Опыт изучения мир-системы И. Валлерстайна показывает, что периферия практически никогда не бывает демократичной, а технологичные инновации в ней не востребованы. Как и принципы разделения властей и прочие процессы государственного строительства эпохи Модерна. Вполне подходит автократичный до-модерн и средневековая логика кормлений, которая позволяет выкачивать ресурсы из пост-империи.
Успешные технологические инновации – это способ государства выйти из состояния полупериферии в число мировых лидеров (например, Нидерланды XVII в. или Япония второй половина ХХ в.), но для экстенсивной периферии этот опыт чаще оказывается не востребованным, так как любые технологические инновации чреваты изменением социальной структуры и могут поколебать монопольное право на ресурсы правящей номенклатуры. Охранителям это не нужно.
Современная Россия – это Вест-Индская компания, в которой различия между Центром-Метрополией и периферией будут только возрастать. Для того, чтобы сохранить рычаги управления как можно дольше Центр будет усиливать автократичность губернаторов и подавлять контрэлитную фронду на местах.
Поэтому в ближайшие годы варягов среди губернаторов (сейчас их примерно половина) будет еще больше. Не случайно, термин «москвичи» и «варяги» в регионах давно уже ассоциируется если не с эталоном подлости, то с устойчивым негативом.
Ув. Толкователь правильно акцентирует внимание на актуальность изучения опыта пребывания Джорджа Оруэлла в колониальной Бирме в контексте современных процессов управления в России. Шесть лет назад «1984» попала в число самых продаваемых книг в России, а вот размышления Оруэлла про колониальные практики управления известны не столь широко.
Устоявшиеся сравнения России с Ост-Индской компанией или ее аттестации как ЗАО «Россия» также верны. С той лишь оговоркой, что к реалиям современной России больше подходит Вест-Индская компания, которая была менее эффективной в экономическом плане, но более воинственно-агрессивной и идеологизированной. Миссия колонизации Бразилии, Суринаме и других странах объяснялась высокопарными принципами и необходимостью распространения христианства.
Опыт изучения мир-системы И. Валлерстайна показывает, что периферия практически никогда не бывает демократичной, а технологичные инновации в ней не востребованы. Как и принципы разделения властей и прочие процессы государственного строительства эпохи Модерна. Вполне подходит автократичный до-модерн и средневековая логика кормлений, которая позволяет выкачивать ресурсы из пост-империи.
Успешные технологические инновации – это способ государства выйти из состояния полупериферии в число мировых лидеров (например, Нидерланды XVII в. или Япония второй половина ХХ в.), но для экстенсивной периферии этот опыт чаще оказывается не востребованным, так как любые технологические инновации чреваты изменением социальной структуры и могут поколебать монопольное право на ресурсы правящей номенклатуры. Охранителям это не нужно.
Современная Россия – это Вест-Индская компания, в которой различия между Центром-Метрополией и периферией будут только возрастать. Для того, чтобы сохранить рычаги управления как можно дольше Центр будет усиливать автократичность губернаторов и подавлять контрэлитную фронду на местах.
Поэтому в ближайшие годы варягов среди губернаторов (сейчас их примерно половина) будет еще больше. Не случайно, термин «москвичи» и «варяги» в регионах давно уже ассоциируется если не с эталоном подлости, то с устойчивым негативом.
Параллельное сосуществование & Интервенции в жизнь общества
Вопрос «Кто главный виновник провалов антиковидной политики присутствует в повестке, но не является основным. Он лишь частично затрагивает нерв общественных настроений, ведь диспозиция давно уже ясна.
Можно, конечно, все свалить на противников вакцинации, что, собственно, и делает информационная прислуга, стигматизируя их («антиваксеры»), но официальные представители власти, чаще всего, воздерживаются от таких непопулярных высказываний.
Губернаторы весной-летом озвучивали свои планы вакцинации, но большинство – провалило их. Равно как и поручение президента и премьер-министра. Институт репутации в публичной политике России давно не работает, как и ответственность политиков. Отчуждение общества от власти позволяет правящему классу избегать проявлений интенсивного контроля и давления со стороны общества. Тем более, что иноагентская маркировка неугодных СМИ направлена на дальнейшее снижение потенциала такого общественного контроля.
Тезис «не справился – уходи в отставку» деактуализирован, что в отношении губернаторов, что в отношении вице-премьеров, курирующих здравоохранение.
Выстроена достаточно удобная конструкция, которая подчеркивает цивилизованный (или не очень) развод общества и власти и их параллельное сосуществование.
Проблема у власти могут возникнуть не тогда, когда они нарушают свои обещания или срывают планы (будь то темпы вакцинации, или обеспечение экономического роста). Проблемы возникают тогда, когда Система хочет усилить контроль над обществом и продавить непопулярные решения.
У налоговиков, например, все готово для того, чтобы бороться с серой зоной. Но в период ковидокризиса, когда общество не накопило «жирок» и примерно 40% в бедности – усиливать фискальный гнет рискованно. «Излишков» (в стилистике военного коммунизма) – маловато.
Превращение Москвы в цифровой паноптикон, в котором за снятую маску в метро могут выписать штраф обозначает контуры социального контракта по аналогии с Китаем. Сейчас действия мэрии напоминают пиар-запугивание (этот оксюморон вполне вписывается в реалии российской политики), хотя и усиление цифрового контроля реально происходит.
Амортизирует ситуацию то, что Система всегда оставляет возможность снизить интенсивность непопулярных решений и возвращения на свою параллельную с обществом траекторию, которая, с учетом монопольного права на Ренту, вполне себе комфортна для правящей номенклатуры.
Вопрос «Кто главный виновник провалов антиковидной политики присутствует в повестке, но не является основным. Он лишь частично затрагивает нерв общественных настроений, ведь диспозиция давно уже ясна.
Можно, конечно, все свалить на противников вакцинации, что, собственно, и делает информационная прислуга, стигматизируя их («антиваксеры»), но официальные представители власти, чаще всего, воздерживаются от таких непопулярных высказываний.
Губернаторы весной-летом озвучивали свои планы вакцинации, но большинство – провалило их. Равно как и поручение президента и премьер-министра. Институт репутации в публичной политике России давно не работает, как и ответственность политиков. Отчуждение общества от власти позволяет правящему классу избегать проявлений интенсивного контроля и давления со стороны общества. Тем более, что иноагентская маркировка неугодных СМИ направлена на дальнейшее снижение потенциала такого общественного контроля.
Тезис «не справился – уходи в отставку» деактуализирован, что в отношении губернаторов, что в отношении вице-премьеров, курирующих здравоохранение.
Выстроена достаточно удобная конструкция, которая подчеркивает цивилизованный (или не очень) развод общества и власти и их параллельное сосуществование.
Проблема у власти могут возникнуть не тогда, когда они нарушают свои обещания или срывают планы (будь то темпы вакцинации, или обеспечение экономического роста). Проблемы возникают тогда, когда Система хочет усилить контроль над обществом и продавить непопулярные решения.
У налоговиков, например, все готово для того, чтобы бороться с серой зоной. Но в период ковидокризиса, когда общество не накопило «жирок» и примерно 40% в бедности – усиливать фискальный гнет рискованно. «Излишков» (в стилистике военного коммунизма) – маловато.
Превращение Москвы в цифровой паноптикон, в котором за снятую маску в метро могут выписать штраф обозначает контуры социального контракта по аналогии с Китаем. Сейчас действия мэрии напоминают пиар-запугивание (этот оксюморон вполне вписывается в реалии российской политики), хотя и усиление цифрового контроля реально происходит.
Амортизирует ситуацию то, что Система всегда оставляет возможность снизить интенсивность непопулярных решений и возвращения на свою параллельную с обществом траекторию, которая, с учетом монопольного права на Ренту, вполне себе комфортна для правящей номенклатуры.
Премиальный контекст 2.0: Навальный & идеологи Системы
Присуждение Европарламентом Алексею Навальному премии им. Сахарова «За свободу мысли» дополняет и подчеркивает пакет претензий коллективного Запада к руководству России. Вслед за Д. Муратовым, получившим Нобелевскую премию, свою награду получил и Навальный.
На фоне непростых и ухудшающихся отношений России с Евросоюзом (в том числе и по арктическим вопросам) – факт награждения несистемного оппозиционера охранители и идеологи Системы используют для дальнейшей охлаждающе-конфронтационной риторики.
Ждем критичных комментариев спикера Госдумы В. Володина и наблюдаем, станут ли его ура-патриотичные идеологемы, направленные на дискредитацию иностранных премий, и, шире, коллективного Запада, мейнстримом для публичных политиков в России.
P.S.Премиальный контекст немного раздражает высокое руководство страны и на этом играет не только В. Володин, но и коллективный Запад.
Присуждение Европарламентом Алексею Навальному премии им. Сахарова «За свободу мысли» дополняет и подчеркивает пакет претензий коллективного Запада к руководству России. Вслед за Д. Муратовым, получившим Нобелевскую премию, свою награду получил и Навальный.
На фоне непростых и ухудшающихся отношений России с Евросоюзом (в том числе и по арктическим вопросам) – факт награждения несистемного оппозиционера охранители и идеологи Системы используют для дальнейшей охлаждающе-конфронтационной риторики.
Ждем критичных комментариев спикера Госдумы В. Володина и наблюдаем, станут ли его ура-патриотичные идеологемы, направленные на дискредитацию иностранных премий, и, шире, коллективного Запада, мейнстримом для публичных политиков в России.
P.S.Премиальный контекст немного раздражает высокое руководство страны и на этом играет не только В. Володин, но и коллективный Запад.