Forwarded from О древней и новой Россіи
О гербе и происхождении Романовых
Часть 2
(начало)
Немаловажным является и факт наличия с древнейших времен связей северо-западной Руси с областями, расположенными на южнобалтийском побережье, что подтверждено археологическими, лингвистическими, антропологическими и историческими исследованиями. Летописные варяжские русы, по всей видимости, были выходцами именно из этого региона, а остров Рюген и близлежащие земли являлись прародиной русов (см. #прародина).
Поэтому совершенно не случайным представляется то, что герб Романовых находит полные аналогии именно в геральдике южнобалтийского региона. Грифон изображался на гербах и печатях герцогов Мекленбурга (потомков Никлота), гербе Грифцов (князей и великих герцогов Померании), гербе Померании (принятом при герцоге Богуславе Х) и т.д. При этом исследователь немецкой колонизации Мекленбурга Д. Н. Егоров считал грифона древнейшим местным геральдическим символом. Не был чужд образ грифона и для северо-западной Руси, принимавшей родственных переселенцев из южнобалтийского поморья: в частности, это сказочное существо было изображено на деревянной колонне начала XI века из Новгорода.
Таким образом, вполне обоснованным представляется предположение, что предки русской правящей династии Романовых были выходцами из южнобалтийского региона. В числе многих русских родов, под напором немецкого Drang nach Osten XII-XIII веков они были вынуждены отступить со своей родины на Русь - государство, основанное, по меткому выражению академика В. Л. Янина, их родственниками.
#правители
#прародина
#геральдика
Часть 2
(начало)
Немаловажным является и факт наличия с древнейших времен связей северо-западной Руси с областями, расположенными на южнобалтийском побережье, что подтверждено археологическими, лингвистическими, антропологическими и историческими исследованиями. Летописные варяжские русы, по всей видимости, были выходцами именно из этого региона, а остров Рюген и близлежащие земли являлись прародиной русов (см. #прародина).
Поэтому совершенно не случайным представляется то, что герб Романовых находит полные аналогии именно в геральдике южнобалтийского региона. Грифон изображался на гербах и печатях герцогов Мекленбурга (потомков Никлота), гербе Грифцов (князей и великих герцогов Померании), гербе Померании (принятом при герцоге Богуславе Х) и т.д. При этом исследователь немецкой колонизации Мекленбурга Д. Н. Егоров считал грифона древнейшим местным геральдическим символом. Не был чужд образ грифона и для северо-западной Руси, принимавшей родственных переселенцев из южнобалтийского поморья: в частности, это сказочное существо было изображено на деревянной колонне начала XI века из Новгорода.
Таким образом, вполне обоснованным представляется предположение, что предки русской правящей династии Романовых были выходцами из южнобалтийского региона. В числе многих русских родов, под напором немецкого Drang nach Osten XII-XIII веков они были вынуждены отступить со своей родины на Русь - государство, основанное, по меткому выражению академика В. Л. Янина, их родственниками.
#правители
#прародина
#геральдика
Forwarded from О древней и новой Россіи
Был ли Иван Грозный сыноубийцей?
Часть 1
Знаменитая и многострадальная картина И.Е.Репина «Иван Грозный и сын его Иван», безусловно, входит в число ярчайших полотен российской и мировой живописи. Но насколько достоверен изображенный на ней сюжет? Среди историков и околоисторических публицистов отсутствует единое мнение. Посмотрим, что говорят о смерти сына Ивана Грозного исторические источники.
Целый ряд русских летописей конца XVI – XVII века, такие, как Пискаревская, Новгородская 4-я, Московская, Морозовская, лишь сообщают о факте смерти царевича, не освещая обстоятельства данного события: «И в том году преставися царевичь Иван Ивановичь всеа Русии»; «…преставися благоверный велики князь Иван Ивановичь всеа Руси» и т.п.
Есть и более пространные свидетельства: «Глаголют нецыи, яко сына своего царевича Ивана того ради остнем (острым концом посоха – прим.) поколол, что ему учал говорити о выручении града Пскова» (Псковская летопись); «Лета 7089-го государь царь и великий князь Иван Васильевич сына своего большаго, царевича князя Ивана Ивановича, мудрым смыслом и благодатию сияющаго, аки несозрелый грезн дебелым воздухом оттресе и от ветви жития отторгну осном своим, о нем же глаголаху, яко от отца своего ярости приняти ему болезнь, и от болезни же и смерть» (Мазуринский летописец); «Некоторые говорят, что жизнь его угасла от удара руки отца за то, что он хотел удержать отца от некоторого неблаговидного поступка» («Временник» Ивана Тимофеева).
Как видно, все немногочисленные свидетельства русских письменных источников о какой-то связи Ивана IV с гибелью своего сына сопровождаются оговорками «нецыи глаголют», «глаголаху», «некоторые говорят». То есть, речь в них идет о банальных слухах, которые всегда в большом количестве ходили и ходят вокруг любой знатной персоны*.
Часть 2.
_
Примечание:
* - При этом необходимо также отметить, что, как указывал д.и.н., проф. С.О. Шмидт, псковские летописцы рассматриваемого периода негативно относились к власти московского правительства и централизаторским устремлениям московских царей. А д.и.н., проф. Я.Г. Солодкин писал, что дьяк Иван Тимофеев многие описываемые в своем «Временнике» события «воспринимал через народную молву, слухи, подчас сплетни». Таким образом, приведенные в указанных источниках сведения о рассматриваемом событии вряд ли можно считать надежными.
#Московская_Русь
#правители
Часть 1
Знаменитая и многострадальная картина И.Е.Репина «Иван Грозный и сын его Иван», безусловно, входит в число ярчайших полотен российской и мировой живописи. Но насколько достоверен изображенный на ней сюжет? Среди историков и околоисторических публицистов отсутствует единое мнение. Посмотрим, что говорят о смерти сына Ивана Грозного исторические источники.
Целый ряд русских летописей конца XVI – XVII века, такие, как Пискаревская, Новгородская 4-я, Московская, Морозовская, лишь сообщают о факте смерти царевича, не освещая обстоятельства данного события: «И в том году преставися царевичь Иван Ивановичь всеа Русии»; «…преставися благоверный велики князь Иван Ивановичь всеа Руси» и т.п.
Есть и более пространные свидетельства: «Глаголют нецыи, яко сына своего царевича Ивана того ради остнем (острым концом посоха – прим.) поколол, что ему учал говорити о выручении града Пскова» (Псковская летопись); «Лета 7089-го государь царь и великий князь Иван Васильевич сына своего большаго, царевича князя Ивана Ивановича, мудрым смыслом и благодатию сияющаго, аки несозрелый грезн дебелым воздухом оттресе и от ветви жития отторгну осном своим, о нем же глаголаху, яко от отца своего ярости приняти ему болезнь, и от болезни же и смерть» (Мазуринский летописец); «Некоторые говорят, что жизнь его угасла от удара руки отца за то, что он хотел удержать отца от некоторого неблаговидного поступка» («Временник» Ивана Тимофеева).
Как видно, все немногочисленные свидетельства русских письменных источников о какой-то связи Ивана IV с гибелью своего сына сопровождаются оговорками «нецыи глаголют», «глаголаху», «некоторые говорят». То есть, речь в них идет о банальных слухах, которые всегда в большом количестве ходили и ходят вокруг любой знатной персоны*.
Часть 2.
_
Примечание:
* - При этом необходимо также отметить, что, как указывал д.и.н., проф. С.О. Шмидт, псковские летописцы рассматриваемого периода негативно относились к власти московского правительства и централизаторским устремлениям московских царей. А д.и.н., проф. Я.Г. Солодкин писал, что дьяк Иван Тимофеев многие описываемые в своем «Временнике» события «воспринимал через народную молву, слухи, подчас сплетни». Таким образом, приведенные в указанных источниках сведения о рассматриваемом событии вряд ли можно считать надежными.
#Московская_Русь
#правители
Forwarded from О древней и новой Россіи
Был ли Иван Грозный сыноубийцей?
Часть 2
(Часть 1)
Основными же аргументами гипотезы о вине Ивана Грозного в смерти царевича являются сведения иностранных источников и, в первую очередь, свидетельство папского монаха-иезуита Антонио Поссевино, прибывшего в Москву спустя три месяца после гибели Ивана Ивановича. Оно достойно приведения его полностью:
«Третья жена сына Ивана как-то лежала на скамье, одетая в нижнее платье, так как была беременна и не думала, что к ней кто-нибудь войдет. Неожиданно её посетил великий князь московский. Она тотчас поднялась ему навстречу, но его уже невозможно было успокоить. Князь ударил её по лицу, а затем так избил своим посохом, бывшим при нём, что на следующую ночь она выкинула мальчика. В это время к отцу вбежал сын Иван и стал просить не избивать его супруги, но этим только обратил на себя гнев и удары отца. Он был очень тяжело ранен в голову, почти в висок, этим же самым посохом. Перед этим в гневе на отца сын горячо укорял его в следующих словах: «Ты мою первую жену без всякой причины заточил в монастырь, то же самое сделал со второй женой и вот теперь избиваешь третью, чтобы погубить сына, которого она носит во чреве». Ранив сына, отец тотчас предался глубокой скорби и немедленно вызвал из Москвы лекарей и Андрея Щелкалова с Никитой Романовичем, чтобы всё иметь под рукой. На пятый день сын умер и был перенесен в Москву при всеобщей скорби.»
Художественная выразительность данного повествования, пожалуй, не уступит многим романам. А подробность описания свидетельствует о том, что автор, как минимум, стоял за дверью, но, скорее всего, видел всё произошедшее своими глазами. Однако, Поссевино в то время в России отсутствовал. Не мог он получить столь детальные сведения и от непосредственных свидетелей – в случае их наличия, подобный сюжет определенно нашел бы отражение в каких-либо иных письменных источниках. Совершенно очевидно, что далеко не положительно относившийся к Руси и русскому царю иезуит где-то услышал сплетни о гибели царевича Ивана от рук отца и отразил их в своем труде со свойственными южному человеку фантазией и эмоциональностью.
Помимо свидетельства Поссевино, существует еще ряд противоречивых и малодостоверных сообщений иностранных источников. Разные и, очевидно, основанные на слухах версии о гибели царевича от рук Ивана IV привел английский дипломат Д. Горсей (по ним царь либо «дал пощечину» Ивану, либо «метнул копье», либо «ударил жезлом»). Об убийстве русским царем своего сына также писали: появившийся в Москве только в 1588 г. посланник английской короны Д. Флетчер; голландец И. Масса, посетивший Роосию в XVII в.; польский автор Р. Гейденштейн, никогда не бывший в Москве; П. Одерборн, честно признававшийся о ненадежности его данных об Иване IV. Француз на русской службе Жак Маржерет написал в начале XVII в.: «Ходит слух, что старшего (сына) он (царь) убил своей собственной рукой...».
Таким образом, нет ни одного достоверного свидетельства или документа, подтверждающего гибель царевича Ивана от рук своего отца Ивана Грозного. Сведения надежных исторических источников определенно говорят лишь об одном – что после смерти Ивана Ивановича ходили слухи и сплетни о его убийстве царем. Одним словом, «глаголили нецыи»…
И последнее, но важное замечание. Известно, что Иван Грозный, составивший длиннейшие поминальные списки убиенных им и по его приказу людей, никогда не каялся в убийстве сына, а только молился за упокой его души.
#Московская_Русь
#правители
Часть 2
(Часть 1)
Основными же аргументами гипотезы о вине Ивана Грозного в смерти царевича являются сведения иностранных источников и, в первую очередь, свидетельство папского монаха-иезуита Антонио Поссевино, прибывшего в Москву спустя три месяца после гибели Ивана Ивановича. Оно достойно приведения его полностью:
«Третья жена сына Ивана как-то лежала на скамье, одетая в нижнее платье, так как была беременна и не думала, что к ней кто-нибудь войдет. Неожиданно её посетил великий князь московский. Она тотчас поднялась ему навстречу, но его уже невозможно было успокоить. Князь ударил её по лицу, а затем так избил своим посохом, бывшим при нём, что на следующую ночь она выкинула мальчика. В это время к отцу вбежал сын Иван и стал просить не избивать его супруги, но этим только обратил на себя гнев и удары отца. Он был очень тяжело ранен в голову, почти в висок, этим же самым посохом. Перед этим в гневе на отца сын горячо укорял его в следующих словах: «Ты мою первую жену без всякой причины заточил в монастырь, то же самое сделал со второй женой и вот теперь избиваешь третью, чтобы погубить сына, которого она носит во чреве». Ранив сына, отец тотчас предался глубокой скорби и немедленно вызвал из Москвы лекарей и Андрея Щелкалова с Никитой Романовичем, чтобы всё иметь под рукой. На пятый день сын умер и был перенесен в Москву при всеобщей скорби.»
Художественная выразительность данного повествования, пожалуй, не уступит многим романам. А подробность описания свидетельствует о том, что автор, как минимум, стоял за дверью, но, скорее всего, видел всё произошедшее своими глазами. Однако, Поссевино в то время в России отсутствовал. Не мог он получить столь детальные сведения и от непосредственных свидетелей – в случае их наличия, подобный сюжет определенно нашел бы отражение в каких-либо иных письменных источниках. Совершенно очевидно, что далеко не положительно относившийся к Руси и русскому царю иезуит где-то услышал сплетни о гибели царевича Ивана от рук отца и отразил их в своем труде со свойственными южному человеку фантазией и эмоциональностью.
Помимо свидетельства Поссевино, существует еще ряд противоречивых и малодостоверных сообщений иностранных источников. Разные и, очевидно, основанные на слухах версии о гибели царевича от рук Ивана IV привел английский дипломат Д. Горсей (по ним царь либо «дал пощечину» Ивану, либо «метнул копье», либо «ударил жезлом»). Об убийстве русским царем своего сына также писали: появившийся в Москве только в 1588 г. посланник английской короны Д. Флетчер; голландец И. Масса, посетивший Роосию в XVII в.; польский автор Р. Гейденштейн, никогда не бывший в Москве; П. Одерборн, честно признававшийся о ненадежности его данных об Иване IV. Француз на русской службе Жак Маржерет написал в начале XVII в.: «Ходит слух, что старшего (сына) он (царь) убил своей собственной рукой...».
Таким образом, нет ни одного достоверного свидетельства или документа, подтверждающего гибель царевича Ивана от рук своего отца Ивана Грозного. Сведения надежных исторических источников определенно говорят лишь об одном – что после смерти Ивана Ивановича ходили слухи и сплетни о его убийстве царем. Одним словом, «глаголили нецыи»…
И последнее, но важное замечание. Известно, что Иван Грозный, составивший длиннейшие поминальные списки убиенных им и по его приказу людей, никогда не каялся в убийстве сына, а только молился за упокой его души.
#Московская_Русь
#правители
Forwarded from О древней и новой Россіи
Был ли Иван Грозный сыноубийцей?
Часть 1
Знаменитая и многострадальная картина И.Е.Репина «Иван Грозный и сын его Иван», безусловно, входит в число ярчайших полотен российской и мировой живописи. Но насколько достоверен изображенный на ней сюжет? Среди историков и околоисторических публицистов отсутствует единое мнение. Посмотрим, что говорят о смерти сына Ивана Грозного исторические источники.
Целый ряд русских летописей конца XVI – XVII века, такие, как Пискаревская, Новгородская 4-я, Московская, Морозовская, лишь сообщают о факте смерти царевича, не освещая обстоятельства данного события: «И в том году преставися царевичь Иван Ивановичь всеа Русии»; «…преставися благоверный велики князь Иван Ивановичь всеа Руси» и т.п.
Есть и более пространные свидетельства: «Глаголют нецыи, яко сына своего царевича Ивана того ради остнем (острым концом посоха – прим.) поколол, что ему учал говорити о выручении града Пскова» (Псковская летопись); «Лета 7089-го государь царь и великий князь Иван Васильевич сына своего большаго, царевича князя Ивана Ивановича, мудрым смыслом и благодатию сияющаго, аки несозрелый грезн дебелым воздухом оттресе и от ветви жития отторгну осном своим, о нем же глаголаху, яко от отца своего ярости приняти ему болезнь, и от болезни же и смерть» (Мазуринский летописец); «Некоторые говорят, что жизнь его угасла от удара руки отца за то, что он хотел удержать отца от некоторого неблаговидного поступка» («Временник» Ивана Тимофеева).
Как видно, все немногочисленные свидетельства русских письменных источников о какой-то связи Ивана IV с гибелью своего сына сопровождаются оговорками «нецыи глаголют», «глаголаху», «некоторые говорят». То есть, речь в них идет о банальных слухах, которые всегда в большом количестве ходили и ходят вокруг любой знатной персоны*.
Часть 2.
_
Примечание:
* - При этом необходимо также отметить, что, как указывал д.и.н., проф. С.О. Шмидт, псковские летописцы рассматриваемого периода негативно относились к власти московского правительства и централизаторским устремлениям московских царей. А д.и.н., проф. Я.Г. Солодкин писал, что дьяк Иван Тимофеев многие описываемые в своем «Временнике» события «воспринимал через народную молву, слухи, подчас сплетни». Таким образом, приведенные в указанных источниках сведения о рассматриваемом событии вряд ли можно считать надежными.
#Московская_Русь
#правители
Часть 1
Знаменитая и многострадальная картина И.Е.Репина «Иван Грозный и сын его Иван», безусловно, входит в число ярчайших полотен российской и мировой живописи. Но насколько достоверен изображенный на ней сюжет? Среди историков и околоисторических публицистов отсутствует единое мнение. Посмотрим, что говорят о смерти сына Ивана Грозного исторические источники.
Целый ряд русских летописей конца XVI – XVII века, такие, как Пискаревская, Новгородская 4-я, Московская, Морозовская, лишь сообщают о факте смерти царевича, не освещая обстоятельства данного события: «И в том году преставися царевичь Иван Ивановичь всеа Русии»; «…преставися благоверный велики князь Иван Ивановичь всеа Руси» и т.п.
Есть и более пространные свидетельства: «Глаголют нецыи, яко сына своего царевича Ивана того ради остнем (острым концом посоха – прим.) поколол, что ему учал говорити о выручении града Пскова» (Псковская летопись); «Лета 7089-го государь царь и великий князь Иван Васильевич сына своего большаго, царевича князя Ивана Ивановича, мудрым смыслом и благодатию сияющаго, аки несозрелый грезн дебелым воздухом оттресе и от ветви жития отторгну осном своим, о нем же глаголаху, яко от отца своего ярости приняти ему болезнь, и от болезни же и смерть» (Мазуринский летописец); «Некоторые говорят, что жизнь его угасла от удара руки отца за то, что он хотел удержать отца от некоторого неблаговидного поступка» («Временник» Ивана Тимофеева).
Как видно, все немногочисленные свидетельства русских письменных источников о какой-то связи Ивана IV с гибелью своего сына сопровождаются оговорками «нецыи глаголют», «глаголаху», «некоторые говорят». То есть, речь в них идет о банальных слухах, которые всегда в большом количестве ходили и ходят вокруг любой знатной персоны*.
Часть 2.
_
Примечание:
* - При этом необходимо также отметить, что, как указывал д.и.н., проф. С.О. Шмидт, псковские летописцы рассматриваемого периода негативно относились к власти московского правительства и централизаторским устремлениям московских царей. А д.и.н., проф. Я.Г. Солодкин писал, что дьяк Иван Тимофеев многие описываемые в своем «Временнике» события «воспринимал через народную молву, слухи, подчас сплетни». Таким образом, приведенные в указанных источниках сведения о рассматриваемом событии вряд ли можно считать надежными.
#Московская_Русь
#правители
Forwarded from О древней и новой Россіи
Был ли Иван Грозный сыноубийцей?
Часть 2
(Часть 1)
Основными же аргументами гипотезы о вине Ивана Грозного в смерти царевича являются сведения иностранных источников и, в первую очередь, свидетельство папского монаха-иезуита Антонио Поссевино, прибывшего в Москву спустя три месяца после гибели Ивана Ивановича. Оно достойно приведения его полностью:
«Третья жена сына Ивана как-то лежала на скамье, одетая в нижнее платье, так как была беременна и не думала, что к ней кто-нибудь войдет. Неожиданно её посетил великий князь московский. Она тотчас поднялась ему навстречу, но его уже невозможно было успокоить. Князь ударил её по лицу, а затем так избил своим посохом, бывшим при нём, что на следующую ночь она выкинула мальчика. В это время к отцу вбежал сын Иван и стал просить не избивать его супруги, но этим только обратил на себя гнев и удары отца. Он был очень тяжело ранен в голову, почти в висок, этим же самым посохом. Перед этим в гневе на отца сын горячо укорял его в следующих словах: «Ты мою первую жену без всякой причины заточил в монастырь, то же самое сделал со второй женой и вот теперь избиваешь третью, чтобы погубить сына, которого она носит во чреве». Ранив сына, отец тотчас предался глубокой скорби и немедленно вызвал из Москвы лекарей и Андрея Щелкалова с Никитой Романовичем, чтобы всё иметь под рукой. На пятый день сын умер и был перенесен в Москву при всеобщей скорби.»
Художественная выразительность данного повествования, пожалуй, не уступит многим романам. А подробность описания свидетельствует о том, что автор, как минимум, стоял за дверью, но, скорее всего, видел всё произошедшее своими глазами. Однако, Поссевино в то время в России отсутствовал. Не мог он получить столь детальные сведения и от непосредственных свидетелей – в случае их наличия, подобный сюжет определенно нашел бы отражение в каких-либо иных письменных источниках. Совершенно очевидно, что далеко не положительно относившийся к Руси и русскому царю иезуит где-то услышал сплетни о гибели царевича Ивана от рук отца и отразил их в своем труде со свойственными южному человеку фантазией и эмоциональностью.
Помимо свидетельства Поссевино, существует еще ряд противоречивых и малодостоверных сообщений иностранных источников. Разные и, очевидно, основанные на слухах версии о гибели царевича от рук Ивана IV привел английский дипломат Д. Горсей (по ним царь либо «дал пощечину» Ивану, либо «метнул копье», либо «ударил жезлом»). Об убийстве русским царем своего сына также писали: появившийся в Москве только в 1588 г. посланник английской короны Д. Флетчер; голландец И. Масса, посетивший Роосию в XVII в.; польский автор Р. Гейденштейн, никогда не бывший в Москве; П. Одерборн, честно признававшийся о ненадежности его данных об Иване IV. Француз на русской службе Жак Маржерет написал в начале XVII в.: «Ходит слух, что старшего (сына) он (царь) убил своей собственной рукой...».
Таким образом, нет ни одного достоверного свидетельства или документа, подтверждающего гибель царевича Ивана от рук своего отца Ивана Грозного. Сведения надежных исторических источников определенно говорят лишь об одном – что после смерти Ивана Ивановича ходили слухи и сплетни о его убийстве царем. Одним словом, «глаголили нецыи»…
И последнее, но важное замечание. Известно, что Иван Грозный, составивший длиннейшие поминальные списки убиенных им и по его приказу людей, никогда не каялся в убийстве сына, а только молился за упокой его души.
#Московская_Русь
#правители
Часть 2
(Часть 1)
Основными же аргументами гипотезы о вине Ивана Грозного в смерти царевича являются сведения иностранных источников и, в первую очередь, свидетельство папского монаха-иезуита Антонио Поссевино, прибывшего в Москву спустя три месяца после гибели Ивана Ивановича. Оно достойно приведения его полностью:
«Третья жена сына Ивана как-то лежала на скамье, одетая в нижнее платье, так как была беременна и не думала, что к ней кто-нибудь войдет. Неожиданно её посетил великий князь московский. Она тотчас поднялась ему навстречу, но его уже невозможно было успокоить. Князь ударил её по лицу, а затем так избил своим посохом, бывшим при нём, что на следующую ночь она выкинула мальчика. В это время к отцу вбежал сын Иван и стал просить не избивать его супруги, но этим только обратил на себя гнев и удары отца. Он был очень тяжело ранен в голову, почти в висок, этим же самым посохом. Перед этим в гневе на отца сын горячо укорял его в следующих словах: «Ты мою первую жену без всякой причины заточил в монастырь, то же самое сделал со второй женой и вот теперь избиваешь третью, чтобы погубить сына, которого она носит во чреве». Ранив сына, отец тотчас предался глубокой скорби и немедленно вызвал из Москвы лекарей и Андрея Щелкалова с Никитой Романовичем, чтобы всё иметь под рукой. На пятый день сын умер и был перенесен в Москву при всеобщей скорби.»
Художественная выразительность данного повествования, пожалуй, не уступит многим романам. А подробность описания свидетельствует о том, что автор, как минимум, стоял за дверью, но, скорее всего, видел всё произошедшее своими глазами. Однако, Поссевино в то время в России отсутствовал. Не мог он получить столь детальные сведения и от непосредственных свидетелей – в случае их наличия, подобный сюжет определенно нашел бы отражение в каких-либо иных письменных источниках. Совершенно очевидно, что далеко не положительно относившийся к Руси и русскому царю иезуит где-то услышал сплетни о гибели царевича Ивана от рук отца и отразил их в своем труде со свойственными южному человеку фантазией и эмоциональностью.
Помимо свидетельства Поссевино, существует еще ряд противоречивых и малодостоверных сообщений иностранных источников. Разные и, очевидно, основанные на слухах версии о гибели царевича от рук Ивана IV привел английский дипломат Д. Горсей (по ним царь либо «дал пощечину» Ивану, либо «метнул копье», либо «ударил жезлом»). Об убийстве русским царем своего сына также писали: появившийся в Москве только в 1588 г. посланник английской короны Д. Флетчер; голландец И. Масса, посетивший Роосию в XVII в.; польский автор Р. Гейденштейн, никогда не бывший в Москве; П. Одерборн, честно признававшийся о ненадежности его данных об Иване IV. Француз на русской службе Жак Маржерет написал в начале XVII в.: «Ходит слух, что старшего (сына) он (царь) убил своей собственной рукой...».
Таким образом, нет ни одного достоверного свидетельства или документа, подтверждающего гибель царевича Ивана от рук своего отца Ивана Грозного. Сведения надежных исторических источников определенно говорят лишь об одном – что после смерти Ивана Ивановича ходили слухи и сплетни о его убийстве царем. Одним словом, «глаголили нецыи»…
И последнее, но важное замечание. Известно, что Иван Грозный, составивший длиннейшие поминальные списки убиенных им и по его приказу людей, никогда не каялся в убийстве сына, а только молился за упокой его души.
#Московская_Русь
#правители
Forwarded from О древней и новой Россіи
Forwarded from О древней и новой Россіи
Forwarded from О древней и новой Россіи
О гербе и происхождении Романовых
Часть 1
С избранием в 1613 г. на русский престол, династия Романовых унаследовала не только титул и регалии прежних российских правителей, но и государственный герб - двуглавого орла. При этом вплоть до середины XIX в. вопрос о родовом символе собственно Романовых не ставился.
Но в царствование императора Александра II, в ходе реформы российской геральдики, осуществленной под руководством барона Б. Кёне (управляющего Гербовым отделением Департамента герольдии), было решено восстановить или разработать герб правящей династии.
Основываясь на исторических свидетельствах и правилах европейской геральдики, барон Кёне составил композицию, которая и удостоилась 8 декабря 1856 г. высочайшего утверждения в качестве родового герба Романовых:
"В серебряном поле червленый гриф, держащий золотые меч и тарч (щит — прим.), увенчанный малым орлом; на черной кайме восемь оторванных львиных голов; четыре золотые и четыре серебряные".
Для составления герба использовались описания прапора боярина Никиты Ивановича Романова (двоюродного брата царя Алексея Михайловича, скончавшегося в 1654 г.): "середина тафта белая, вшит гриф тафта желтая, с мечом, в левой лапе держит клеймо, повыше клейма писан орлик чёрный, опушка вшита в червчатую тафту, тафта жёлтая. Откоски объярь черная, писаны главы львовы золотом и серебром, опушка тафта разных цветов".
Интересно, что составленный на базе личного символа Никиты Ивановича Романова герб русской правящей династии и основа его композиции - грифон - может указать на пути решения вопроса происхождения рода Романовых.
Как известно, первым исторически достоверным предком Романовых был московский боярин XIV в. Андрей Кобыла, который, согласно "Бархатной книге", был выходцем "из Немец" или "из Прус". Что же означают эти сведения?
Легенды или свидетельства о родоначальниках-основателях, "выезжих из Прус” или “из Немец”, имеют несколько сотен русских дворянских родов. Данные словообороты зачастую взаимозаменяемы, что позволяет их отождествлять. По всей видимости, они указывают на происхождение из земель, находившихся под властью "немцев", т.е. Тевтонского ордена (как известно, территория его государства называлась, в том числе, Пруссией). Скорее всего, речь здесь идет о родах, вынужденных покинуть родину вследствие постепенного немецкого наступления на южнобалтийские земли, последнее массовое переселение из которых на Русь пришлось на ХIII в., когда крестоносцы полностью захватили Балтийское Поморье и Пруссию. Поток переселения шел из западной Прибалтики в восточную, затем в Новгород и Псков, и далее в другие города.
При этом попытка представить генеалогические приписки “из Немец” и "из Прусс" более поздним вымыслом вряд ли может считаться успешной. Например, составитель двухтомника “История родов русского дворянства” П.Н. Петров указывал на то, что в ХIII в. не существовало самостоятельного государства Пруссия, следовательно, неясно, откуда в России могли появиться “прусские подданные или прусская народность”. Т.о., вполне уместно говорить о старинной историографической традиции, выводившей многие знатные русские рода, в том числе Романовых, из южнобалтийского региона.
В этой связи интересно, что, как отмечал к.и.н. В. И. Меркулов, около 10% дворянских и бюргерских фамилий земель современной северной Германии (Померании/Мекленбурга) находят прямые аналогии среди русских фамилий, в том числе таких же дворянских. Некоторые из них приведены здесь. Примечательно также, что последняя славяноязычная жительница острова Рюген носила фамилию Голицына.
Продолжение...
#правители
#прародина
#геральдика
Часть 1
С избранием в 1613 г. на русский престол, династия Романовых унаследовала не только титул и регалии прежних российских правителей, но и государственный герб - двуглавого орла. При этом вплоть до середины XIX в. вопрос о родовом символе собственно Романовых не ставился.
Но в царствование императора Александра II, в ходе реформы российской геральдики, осуществленной под руководством барона Б. Кёне (управляющего Гербовым отделением Департамента герольдии), было решено восстановить или разработать герб правящей династии.
Основываясь на исторических свидетельствах и правилах европейской геральдики, барон Кёне составил композицию, которая и удостоилась 8 декабря 1856 г. высочайшего утверждения в качестве родового герба Романовых:
"В серебряном поле червленый гриф, держащий золотые меч и тарч (щит — прим.), увенчанный малым орлом; на черной кайме восемь оторванных львиных голов; четыре золотые и четыре серебряные".
Для составления герба использовались описания прапора боярина Никиты Ивановича Романова (двоюродного брата царя Алексея Михайловича, скончавшегося в 1654 г.): "середина тафта белая, вшит гриф тафта желтая, с мечом, в левой лапе держит клеймо, повыше клейма писан орлик чёрный, опушка вшита в червчатую тафту, тафта жёлтая. Откоски объярь черная, писаны главы львовы золотом и серебром, опушка тафта разных цветов".
Интересно, что составленный на базе личного символа Никиты Ивановича Романова герб русской правящей династии и основа его композиции - грифон - может указать на пути решения вопроса происхождения рода Романовых.
Как известно, первым исторически достоверным предком Романовых был московский боярин XIV в. Андрей Кобыла, который, согласно "Бархатной книге", был выходцем "из Немец" или "из Прус". Что же означают эти сведения?
Легенды или свидетельства о родоначальниках-основателях, "выезжих из Прус” или “из Немец”, имеют несколько сотен русских дворянских родов. Данные словообороты зачастую взаимозаменяемы, что позволяет их отождествлять. По всей видимости, они указывают на происхождение из земель, находившихся под властью "немцев", т.е. Тевтонского ордена (как известно, территория его государства называлась, в том числе, Пруссией). Скорее всего, речь здесь идет о родах, вынужденных покинуть родину вследствие постепенного немецкого наступления на южнобалтийские земли, последнее массовое переселение из которых на Русь пришлось на ХIII в., когда крестоносцы полностью захватили Балтийское Поморье и Пруссию. Поток переселения шел из западной Прибалтики в восточную, затем в Новгород и Псков, и далее в другие города.
При этом попытка представить генеалогические приписки “из Немец” и "из Прусс" более поздним вымыслом вряд ли может считаться успешной. Например, составитель двухтомника “История родов русского дворянства” П.Н. Петров указывал на то, что в ХIII в. не существовало самостоятельного государства Пруссия, следовательно, неясно, откуда в России могли появиться “прусские подданные или прусская народность”. Т.о., вполне уместно говорить о старинной историографической традиции, выводившей многие знатные русские рода, в том числе Романовых, из южнобалтийского региона.
В этой связи интересно, что, как отмечал к.и.н. В. И. Меркулов, около 10% дворянских и бюргерских фамилий земель современной северной Германии (Померании/Мекленбурга) находят прямые аналогии среди русских фамилий, в том числе таких же дворянских. Некоторые из них приведены здесь. Примечательно также, что последняя славяноязычная жительница острова Рюген носила фамилию Голицына.
Продолжение...
#правители
#прародина
#геральдика
Forwarded from О древней и новой Россіи
О гербе и происхождении Романовых
Часть 2
(начало)
Немаловажным является и факт наличия с древнейших времен связей северо-западной Руси с областями, расположенными на южнобалтийском побережье, что подтверждено археологическими, лингвистическими, антропологическими и историческими исследованиями. Летописные варяжские русы, по всей видимости, были выходцами именно из этого региона, а остров Рюген и близлежащие земли являлись прародиной русов (см. #прародина).
Поэтому совершенно не случайным представляется то, что герб Романовых находит полные аналогии именно в геральдике южнобалтийского региона. Грифон изображался на гербах и печатях герцогов Мекленбурга (потомков Никлота), гербе Грифцов (князей и великих герцогов Померании), гербе Померании (принятом при герцоге Богуславе Х) и т.д. При этом исследователь немецкой колонизации Мекленбурга Д. Н. Егоров считал грифона древнейшим местным геральдическим символом. Не был чужд образ грифона и для северо-западной Руси, принимавшей родственных переселенцев из южнобалтийского поморья: в частности, это сказочное существо было изображено на деревянной колонне начала XI века из Новгорода.
Таким образом, вполне обоснованным представляется предположение, что предки русской правящей династии Романовых были выходцами из южнобалтийского региона. В числе многих русских родов, под напором немецкого Drang nach Osten XII-XIII веков они были вынуждены отступить со своей родины на Русь - государство, основанное, по меткому выражению академика В. Л. Янина, их родственниками.
#правители
#прародина
#геральдика
Часть 2
(начало)
Немаловажным является и факт наличия с древнейших времен связей северо-западной Руси с областями, расположенными на южнобалтийском побережье, что подтверждено археологическими, лингвистическими, антропологическими и историческими исследованиями. Летописные варяжские русы, по всей видимости, были выходцами именно из этого региона, а остров Рюген и близлежащие земли являлись прародиной русов (см. #прародина).
Поэтому совершенно не случайным представляется то, что герб Романовых находит полные аналогии именно в геральдике южнобалтийского региона. Грифон изображался на гербах и печатях герцогов Мекленбурга (потомков Никлота), гербе Грифцов (князей и великих герцогов Померании), гербе Померании (принятом при герцоге Богуславе Х) и т.д. При этом исследователь немецкой колонизации Мекленбурга Д. Н. Егоров считал грифона древнейшим местным геральдическим символом. Не был чужд образ грифона и для северо-западной Руси, принимавшей родственных переселенцев из южнобалтийского поморья: в частности, это сказочное существо было изображено на деревянной колонне начала XI века из Новгорода.
Таким образом, вполне обоснованным представляется предположение, что предки русской правящей династии Романовых были выходцами из южнобалтийского региона. В числе многих русских родов, под напором немецкого Drang nach Osten XII-XIII веков они были вынуждены отступить со своей родины на Русь - государство, основанное, по меткому выражению академика В. Л. Янина, их родственниками.
#правители
#прародина
#геральдика
Forwarded from О древней и новой Россіи
Forwarded from О древней и новой Россіи
Forwarded from ЗАПАДНЫЕ РУБЕЖИ
Об именах Рюрика и его братьев
Часть 1
Мнение д.и.н., проф. А.Г. Кузьмина:
"... Необходимо считаться с тем, что имена непосредственно на этническую природу не указывают. Достаточно сказать, что наши нынешние имена в большинстве древнееврейские и греческие. Но по именам можно проследить культурные связи, преемственность эпох, поскольку у истоков они имеют вполне конкретное значение...
Обычно племена, позднее пережившие разложение общинного начала, заимствуют имена у народов, ранее прошедших этот путь, прежде всего, конечно, у народов, воинская слава которых привлекала сказителей и песнотворцев. На это обстоятельство обратил внимание еще Иордан (VI в.). «Все знают и обращали внимание, — заметил он, — насколько в обычае у племен перенимать по большей части имена: у римлян — македонские, у греков — римские, у сарматов — германские. Готы же по преимуществу заимствуют имена гуннские». Практически у всех европейских народов, позднее переживавших стадию разложения родового строя, так или иначе отразились имена их предшественников, хотя они часто переосмыслялись. Наибольшее значение для европейского именослова имели имена континентальных кельтов, иллирийцев, венетов, фракийцев, иранцев, а также той особой этнической группы, которая выше уже определялась как "северные иллирийцы"
...
Остается рассмотреть имена трех легендарных братьев — Рюрика, Синеуса и Трувора. Только норманистским ослеплением можно объяснить поиски аналогов для летописного Рюрика в Скандинавии. Дело в том, что имя это известно в Европе, по крайней мере, с IV века. А. Хольдер приводит пять «Рюриков», известных до VII века. 12 «Рориков» отмечено на территории Франции IX—XII веков. Имя это проще всего может быть понято как отражение племенного названия руриков, или рауриков (откуда французские «Рорики»). Название племени происходит, очевидно, от реки Рур или Руара. В настоящее время это название имеют притоки Мааса и Рейна. В средние века и у Одера был приток «Рурика». Во времена Юлия Цезаря рурики, не желая покориться римлянам, в большинстве покинули обжитые места и исчезли из поля зрения римских авторов. Но и позднее выходцы из поречья Руры получали прозвища «Рурик».
В антинорманистской литературе имя сближается также с названием ободритов Реригами или просто сближается с вендским обозначением сокола — рарогом. Но имя на Русь попало именно в кельтской огласовке. К тому же рассеяние племени в первые века нашей эры предполагало довольно широкое распространение имени по континенту.
Для имени Синеус в Скандинавии нет даже приблизительных параллелей. Поэтому и появилась версия, что Синеус и Трувор — вообще не имена, а неудачное осмысление скандинавского сказания. В кельтских именах параллели ему находятся и имя естественно объясняется от sinu — «старший»: Sinaeus, Sinus, Sinicus.
...
Имени Трувор параллелью может служить широко распространенное и у современных кельтов имя Тревор. В старофранцузском языке слово «трувор» означало поэта, трубадура, путешественника.
...
Как было упомянуто в другом месте, по генеалогии Фридриха Хемница (XVII в.) Рюрик с его братьями считались сыновьями Готлейба — ободритского князя... Правда, названы там братьями Рюрика Сивар и Триар. Но это отличие лишь подчеркивает независимость мекленбургских генеалогий от генеалогии Рюриковичей на Руси. Память о Рюрике - сыне Готлейба - жила здесь долго. Даже в середине XIX века их записывал французский путешественник К. Мармье."
(А. Г. Кузьмин. Древнерусские имена и их параллели //Откуда есть пошла Русская земля. Кн. 1. М., 1986. С. 643-654).
Часть 2.
#русы
#правители
#языкознание
Часть 1
Мнение д.и.н., проф. А.Г. Кузьмина:
"... Необходимо считаться с тем, что имена непосредственно на этническую природу не указывают. Достаточно сказать, что наши нынешние имена в большинстве древнееврейские и греческие. Но по именам можно проследить культурные связи, преемственность эпох, поскольку у истоков они имеют вполне конкретное значение...
Обычно племена, позднее пережившие разложение общинного начала, заимствуют имена у народов, ранее прошедших этот путь, прежде всего, конечно, у народов, воинская слава которых привлекала сказителей и песнотворцев. На это обстоятельство обратил внимание еще Иордан (VI в.). «Все знают и обращали внимание, — заметил он, — насколько в обычае у племен перенимать по большей части имена: у римлян — македонские, у греков — римские, у сарматов — германские. Готы же по преимуществу заимствуют имена гуннские». Практически у всех европейских народов, позднее переживавших стадию разложения родового строя, так или иначе отразились имена их предшественников, хотя они часто переосмыслялись. Наибольшее значение для европейского именослова имели имена континентальных кельтов, иллирийцев, венетов, фракийцев, иранцев, а также той особой этнической группы, которая выше уже определялась как "северные иллирийцы"
...
Остается рассмотреть имена трех легендарных братьев — Рюрика, Синеуса и Трувора. Только норманистским ослеплением можно объяснить поиски аналогов для летописного Рюрика в Скандинавии. Дело в том, что имя это известно в Европе, по крайней мере, с IV века. А. Хольдер приводит пять «Рюриков», известных до VII века. 12 «Рориков» отмечено на территории Франции IX—XII веков. Имя это проще всего может быть понято как отражение племенного названия руриков, или рауриков (откуда французские «Рорики»). Название племени происходит, очевидно, от реки Рур или Руара. В настоящее время это название имеют притоки Мааса и Рейна. В средние века и у Одера был приток «Рурика». Во времена Юлия Цезаря рурики, не желая покориться римлянам, в большинстве покинули обжитые места и исчезли из поля зрения римских авторов. Но и позднее выходцы из поречья Руры получали прозвища «Рурик».
В антинорманистской литературе имя сближается также с названием ободритов Реригами или просто сближается с вендским обозначением сокола — рарогом. Но имя на Русь попало именно в кельтской огласовке. К тому же рассеяние племени в первые века нашей эры предполагало довольно широкое распространение имени по континенту.
Для имени Синеус в Скандинавии нет даже приблизительных параллелей. Поэтому и появилась версия, что Синеус и Трувор — вообще не имена, а неудачное осмысление скандинавского сказания. В кельтских именах параллели ему находятся и имя естественно объясняется от sinu — «старший»: Sinaeus, Sinus, Sinicus.
...
Имени Трувор параллелью может служить широко распространенное и у современных кельтов имя Тревор. В старофранцузском языке слово «трувор» означало поэта, трубадура, путешественника.
...
Как было упомянуто в другом месте, по генеалогии Фридриха Хемница (XVII в.) Рюрик с его братьями считались сыновьями Готлейба — ободритского князя... Правда, названы там братьями Рюрика Сивар и Триар. Но это отличие лишь подчеркивает независимость мекленбургских генеалогий от генеалогии Рюриковичей на Руси. Память о Рюрике - сыне Готлейба - жила здесь долго. Даже в середине XIX века их записывал французский путешественник К. Мармье."
(А. Г. Кузьмин. Древнерусские имена и их параллели //Откуда есть пошла Русская земля. Кн. 1. М., 1986. С. 643-654).
Часть 2.
#русы
#правители
#языкознание
Forwarded from ЗАПАДНЫЕ РУБЕЖИ
Об именах Рюрика и его братьев
Часть 2
(начало)
Данные историка А. В. Олейниченко:
"Таким образом, мы видим, что имя Рорик/Рурик впервые зафиксировано у галло-римской знати на рубеже III—IV вв. Одна из его форм (скорее всего, исходная) Родерик/Рудерик встречается впервые у готов в VI в. в зоне контактов с кельтами и затем фиксируется на протяжении многих столетий как среди германского, так и кельтского населения. У кельтского островного населения констатируется отождествление имен Родри, Родерик и Рорик. Встречается это имя и в Ирландии. В Галлии с переходом с кельтских языков на народную латынь имена Родерик и Рорик становятся разными именами. Этимология этого двухосновного имени в кельтских языках означала «красный/рыжий король», возможно, в переносном значении — «могучий король». В германизированной форме оно наблюдается в документах, начиная с 675 г., а в начале VIII в. в форме Хредрик попадает в «Беовульф». Первым носителем галло-римского имени Рорик среди скандинавов был датский конунг середины IX в. Рорик Ютландский (почему Рорик Ютландский - не летописный Рюрик, см. здесь - прим.). Имя Хререк, по всей видимости, есть искаженное заимствование имени Хредрик под влиянием контактов норманнов с Британией и Ирландией. На рубеже XII—XIII вв. Саксон Грамматик провел отождествление имени Хререк с галло-римским именем Рорик/Рурик, но это отождествление не было общераспространенным. Само это имя так и осталось довольно редким и нехарактерным для скандинавов."
(А. В. Олейниченко. О происхождении имени Рюрик/Рурик/Рорик // Гуманитарные исследования. № 2(3), 2017 г. С. 57–75.)
#русы
#правители
#языкознание
Часть 2
(начало)
Данные историка А. В. Олейниченко:
"Таким образом, мы видим, что имя Рорик/Рурик впервые зафиксировано у галло-римской знати на рубеже III—IV вв. Одна из его форм (скорее всего, исходная) Родерик/Рудерик встречается впервые у готов в VI в. в зоне контактов с кельтами и затем фиксируется на протяжении многих столетий как среди германского, так и кельтского населения. У кельтского островного населения констатируется отождествление имен Родри, Родерик и Рорик. Встречается это имя и в Ирландии. В Галлии с переходом с кельтских языков на народную латынь имена Родерик и Рорик становятся разными именами. Этимология этого двухосновного имени в кельтских языках означала «красный/рыжий король», возможно, в переносном значении — «могучий король». В германизированной форме оно наблюдается в документах, начиная с 675 г., а в начале VIII в. в форме Хредрик попадает в «Беовульф». Первым носителем галло-римского имени Рорик среди скандинавов был датский конунг середины IX в. Рорик Ютландский (почему Рорик Ютландский - не летописный Рюрик, см. здесь - прим.). Имя Хререк, по всей видимости, есть искаженное заимствование имени Хредрик под влиянием контактов норманнов с Британией и Ирландией. На рубеже XII—XIII вв. Саксон Грамматик провел отождествление имени Хререк с галло-римским именем Рорик/Рурик, но это отождествление не было общераспространенным. Само это имя так и осталось довольно редким и нехарактерным для скандинавов."
(А. В. Олейниченко. О происхождении имени Рюрик/Рурик/Рорик // Гуманитарные исследования. № 2(3), 2017 г. С. 57–75.)
#русы
#правители
#языкознание
Вскоре, согласно указу Амира аль-Муминин Исламского Эмирата Афганистан шейха Хебатуллы Ахундзада (да хранит его Аллах) будет присвоено звание маршала Мауляви Мухаммаду Якубу Муджахиду, исполняющему обязанности министра национальной обороны.
#Правители_мусульман
#Правители_мусульман