Forwarded from О древней и новой Россіи
Перун и Аркона
В научной литературе не раз указывалось, что имя древнерусского бога-громовержца - Перун - имеет общеиндоевропейские истоки и связано с аналогичными словами в других и.-е. языках. Как правило, это слова со значениями "разящий", "гром", а также обозначающие возвышенность или гору [1].
В этой связи интересны умозаключения видного болгарского историка Й.Иванова, который отметил связь имени Перун с кельтским названием германской Черной Горы, которая "у Аристотеля известна под именем "Arcunia orh", у Аполлония Родосского "Scopeloz Epcunioz", у Цезаря "Sylva Hercynia". Таким образом выходит, что кельты называли ее Аркунией, Еркунией, что и соответствует слову Паркуния или Перкуния, так как одна из главнейших особенностей кельтского языка это выбрасывание заглавного индо-европейского "П"[2]. Что старокельтское (p)arkunion означало «гора», подтверждает и немецкий исследователь Е.Шварц [3].
Учитывая вышесказанное, вполне вероятной представляется связь названия знаменитого города и святилища острова Рюген – Арконы (см. #прародина) – с тем кругом индоевропейских слов, в который входит имя Перун.
Известно при этом, что культ Перуна-Прона-Поренута надежно фиксируется источниками на Рюгене и близлежащем Поморье. В текстах таких средневековых немецких хронистов, как Гельмольд, Конрад Бато, Саксон Грамматик, при описании южнобалтийских земель упоминаются боги Проне (Прове), Проно и Поренут. Подтверждает это и топонимика: к примеру, напротив острова Рюген на континентальном побережье находится населенный пункт Prohn, кооторый в документах XIII в. именовался "Perun" и был, вероятно, назван в честь одноименного залива. Также, по сведениям поморского историка Томаса Канцова, на Рюгене помнили Перуна вплоть до XV века.
Одновременно известно, что наследие кельтского языка широко представлено в южнобалтийском регионе [4].
Интересным является и то, что святилище Перкуна в Вильне, основанное выходцами из Пруссии, (куда, в свою очередь, культ Пер(к)уна был привнесен с запада), практически полностью повторяет храмовый центр в Арконе.
При этом культ Перуна, по всей видимости, отнюдь не был общеславянским или, тем более, общим для славян и балтов. Согласно Повести временных лет, при заключении князем Олегом договора с Византией, русы клялись Перуном именно "по русскому закону". Географически культ Перуна встречается исключительно в землях, исторически связанных с русами. Это, как говорилось выше, южная Прибалтика, Подунавье (в частности, в хронике IX в. “Historia Langobardorum codicis Gothani”, Перун (Peron) упомянут в связи с ругами и их придунайским королевством - Ругиландом, - на месте которого позднее источниками фиксируется "Русская марка"), места проживания русинов и, собственно, Русь. Это не означает, что балты и славяне не знали божества-громовержца, но конкретно культ Перуна с его особенностями, очевидно, был частью языческих верований народа "русь".
________
1. Иванов Вяч. Вс., Топоров В. Н. Исследования в области славянских древностей. М., 1974. C.4-30.; Ср. также "Этимологический словарь русского языка" М.Фасмера.
2. Й.Иванов. Культ Перуна у южных славян. М., 2005. С.7.
3. Е.Schwarz. Deutsche Namenforschung. II. – Gottingen, 1950. S. 65.
4. А.Г.Кузьмин. Об этнической природе варягов // Вопросы истории. № 11.
#Русы
#прародина
#языкознание
#язычество
В научной литературе не раз указывалось, что имя древнерусского бога-громовержца - Перун - имеет общеиндоевропейские истоки и связано с аналогичными словами в других и.-е. языках. Как правило, это слова со значениями "разящий", "гром", а также обозначающие возвышенность или гору [1].
В этой связи интересны умозаключения видного болгарского историка Й.Иванова, который отметил связь имени Перун с кельтским названием германской Черной Горы, которая "у Аристотеля известна под именем "Arcunia orh", у Аполлония Родосского "Scopeloz Epcunioz", у Цезаря "Sylva Hercynia". Таким образом выходит, что кельты называли ее Аркунией, Еркунией, что и соответствует слову Паркуния или Перкуния, так как одна из главнейших особенностей кельтского языка это выбрасывание заглавного индо-европейского "П"[2]. Что старокельтское (p)arkunion означало «гора», подтверждает и немецкий исследователь Е.Шварц [3].
Учитывая вышесказанное, вполне вероятной представляется связь названия знаменитого города и святилища острова Рюген – Арконы (см. #прародина) – с тем кругом индоевропейских слов, в который входит имя Перун.
Известно при этом, что культ Перуна-Прона-Поренута надежно фиксируется источниками на Рюгене и близлежащем Поморье. В текстах таких средневековых немецких хронистов, как Гельмольд, Конрад Бато, Саксон Грамматик, при описании южнобалтийских земель упоминаются боги Проне (Прове), Проно и Поренут. Подтверждает это и топонимика: к примеру, напротив острова Рюген на континентальном побережье находится населенный пункт Prohn, кооторый в документах XIII в. именовался "Perun" и был, вероятно, назван в честь одноименного залива. Также, по сведениям поморского историка Томаса Канцова, на Рюгене помнили Перуна вплоть до XV века.
Одновременно известно, что наследие кельтского языка широко представлено в южнобалтийском регионе [4].
Интересным является и то, что святилище Перкуна в Вильне, основанное выходцами из Пруссии, (куда, в свою очередь, культ Пер(к)уна был привнесен с запада), практически полностью повторяет храмовый центр в Арконе.
При этом культ Перуна, по всей видимости, отнюдь не был общеславянским или, тем более, общим для славян и балтов. Согласно Повести временных лет, при заключении князем Олегом договора с Византией, русы клялись Перуном именно "по русскому закону". Географически культ Перуна встречается исключительно в землях, исторически связанных с русами. Это, как говорилось выше, южная Прибалтика, Подунавье (в частности, в хронике IX в. “Historia Langobardorum codicis Gothani”, Перун (Peron) упомянут в связи с ругами и их придунайским королевством - Ругиландом, - на месте которого позднее источниками фиксируется "Русская марка"), места проживания русинов и, собственно, Русь. Это не означает, что балты и славяне не знали божества-громовержца, но конкретно культ Перуна с его особенностями, очевидно, был частью языческих верований народа "русь".
________
1. Иванов Вяч. Вс., Топоров В. Н. Исследования в области славянских древностей. М., 1974. C.4-30.; Ср. также "Этимологический словарь русского языка" М.Фасмера.
2. Й.Иванов. Культ Перуна у южных славян. М., 2005. С.7.
3. Е.Schwarz. Deutsche Namenforschung. II. – Gottingen, 1950. S. 65.
4. А.Г.Кузьмин. Об этнической природе варягов // Вопросы истории. № 11.
#Русы
#прародина
#языкознание
#язычество
Forwarded from О древней и новой Россіи
Старинные описания внешности и характера русских
Римский историк I-II в.в. К. Тацит о ругах (предполагаемых предках русов, см. #Русы) и родственных им народах:
«...всем им присущ тот же облик: жесткие голубые глаза, русые волосы, рослые тела, способные только к кратковременному стремительному усилию; вместе с тем, им не хватает терпения для кропотливого труда, и они совсем не выносят жажды и зноя, тогда как непогода и почва приучили их легко претерпевать холод и голод»;
«…браки у них соблюдаются в строгости, и ни одна сторона их нравов не заслуживает такой похвалы, как эта… они довольствуются, за очень немногими исключениями, одною женой… У столь многолюдного народа прелюбодеяния крайне редки»;
«Не существует другого народа, который с такой же охотою затевал бы пирушки и был бы столь же гостеприимен»;
«Ростовщичество и извлечение из него выгоды им неизвестно»;
«…отличительная особенность всех этих племен - … покорность царям».
Историк VI в. Иордан, описывая борьбу готов и ругов в Прибалтике во II-III в.в.: «[Руги]… были сильнее германцев «телом и духом».
Константинопольский Патриарх Фотий (IX в.):
«…многократно знаменитый и всех оставляющий позади в свирепости и кровопролитии, тот самый народ Рос… Но ныне, однако, и они переменили языческую и безбожную веру, в которой пребывали прежде, на чистую и неподдельную религию христиан,… И при этом столь воспламенило их страстное стремление и рвение к вере… что приняли они у себя епископа и пастыря и с великим усердием и старанием встречают христианские обряды».
Исламский историк IX-X в.в. ат-Табари:
«Русы… суть враги целому миру, в особенности же Арабам».
Арабский путешественник X века Ибн Фадлан о русах:
«Я не видал [людей] с более совершенными телами, чем они. Они подобны пальмам, белокуры, красны лицом, белы телом.»
Персидский учёный-энциклопедист конца IX — начала Х века. Ибн Русте:
«Они [русы] мужественны и храбры. Они высокорослы, имеют хороший вид и смелость в нападениях».
Арабский историк X-XI в.в. Ибн Мискавейх:
«Народ этот могущественный, телосложения крупного, мужества большого, не знают они бегства, не убегает ни один из них, пока не убьёт или не будет убит».
Об отношении русов к покоренным племенам: «[Русы] говорили им так: «Единственное, чего мы желаем, это власти. На нас лежит обязанность хорошо относиться к вам. а на вас — хорошо повиноваться нам».
Византийский историк Х в. Л. Диакон:
«Росы, стяжавшие среди соседних народов славу постоянных победителей в боях»;
«…они вплоть до ны¬нешних времен никогда не сдаются врагам даже побежденные».
О князе Святославе Игоревиче: «…он сидел на веслах и греб вместе с его приближенными, ничем не отличаясь от них. Вот какова была его наружность: умеренного роста, с мохнатыми бровями и светло-синими глазами, курносый».
Венецианский путешественник М. Поло (XIII век):
«…Народ простодушный и очень красивый; мужчины и женщины белы и белокуры».
Итальянский епископ и ученый Павел Иовий (XVI в.): «Русские вообще среднего роста, статные, но мускуловатые, глаза у всех голубые».
Немецкий путешественник А. Олеарий(XVII в.):
«Мужчины у русских рослые, толстые и крепкие люди, кожею и натуральным цветом своим сходные с другими европейцами… Женщины среднего роста, в общем красиво сложены, нежны лицом и телом… Что касается ума, русские, правда, отличаются смышленостью и хитростью… Они честолюбивы и готовы заявлять об этом, если их почитают или с ними обращаются не по их воле».
Путешественник, архидиакон П. Алеппский (XVII в.):
«…в доме каждого человека по десяти и более детей с белыми волосами на голове… Женщины в стране московитов красивы лицом и очень миловидны; их дети походят на детей франков, но более румяны… Русские … охотно идут на войну и действуют в ней. Иногда — если до того доведется — они являются храбрыми и смелыми солдатами».
#Русы
#антропология
Римский историк I-II в.в. К. Тацит о ругах (предполагаемых предках русов, см. #Русы) и родственных им народах:
«...всем им присущ тот же облик: жесткие голубые глаза, русые волосы, рослые тела, способные только к кратковременному стремительному усилию; вместе с тем, им не хватает терпения для кропотливого труда, и они совсем не выносят жажды и зноя, тогда как непогода и почва приучили их легко претерпевать холод и голод»;
«…браки у них соблюдаются в строгости, и ни одна сторона их нравов не заслуживает такой похвалы, как эта… они довольствуются, за очень немногими исключениями, одною женой… У столь многолюдного народа прелюбодеяния крайне редки»;
«Не существует другого народа, который с такой же охотою затевал бы пирушки и был бы столь же гостеприимен»;
«Ростовщичество и извлечение из него выгоды им неизвестно»;
«…отличительная особенность всех этих племен - … покорность царям».
Историк VI в. Иордан, описывая борьбу готов и ругов в Прибалтике во II-III в.в.: «[Руги]… были сильнее германцев «телом и духом».
Константинопольский Патриарх Фотий (IX в.):
«…многократно знаменитый и всех оставляющий позади в свирепости и кровопролитии, тот самый народ Рос… Но ныне, однако, и они переменили языческую и безбожную веру, в которой пребывали прежде, на чистую и неподдельную религию христиан,… И при этом столь воспламенило их страстное стремление и рвение к вере… что приняли они у себя епископа и пастыря и с великим усердием и старанием встречают христианские обряды».
Исламский историк IX-X в.в. ат-Табари:
«Русы… суть враги целому миру, в особенности же Арабам».
Арабский путешественник X века Ибн Фадлан о русах:
«Я не видал [людей] с более совершенными телами, чем они. Они подобны пальмам, белокуры, красны лицом, белы телом.»
Персидский учёный-энциклопедист конца IX — начала Х века. Ибн Русте:
«Они [русы] мужественны и храбры. Они высокорослы, имеют хороший вид и смелость в нападениях».
Арабский историк X-XI в.в. Ибн Мискавейх:
«Народ этот могущественный, телосложения крупного, мужества большого, не знают они бегства, не убегает ни один из них, пока не убьёт или не будет убит».
Об отношении русов к покоренным племенам: «[Русы] говорили им так: «Единственное, чего мы желаем, это власти. На нас лежит обязанность хорошо относиться к вам. а на вас — хорошо повиноваться нам».
Византийский историк Х в. Л. Диакон:
«Росы, стяжавшие среди соседних народов славу постоянных победителей в боях»;
«…они вплоть до ны¬нешних времен никогда не сдаются врагам даже побежденные».
О князе Святославе Игоревиче: «…он сидел на веслах и греб вместе с его приближенными, ничем не отличаясь от них. Вот какова была его наружность: умеренного роста, с мохнатыми бровями и светло-синими глазами, курносый».
Венецианский путешественник М. Поло (XIII век):
«…Народ простодушный и очень красивый; мужчины и женщины белы и белокуры».
Итальянский епископ и ученый Павел Иовий (XVI в.): «Русские вообще среднего роста, статные, но мускуловатые, глаза у всех голубые».
Немецкий путешественник А. Олеарий(XVII в.):
«Мужчины у русских рослые, толстые и крепкие люди, кожею и натуральным цветом своим сходные с другими европейцами… Женщины среднего роста, в общем красиво сложены, нежны лицом и телом… Что касается ума, русские, правда, отличаются смышленостью и хитростью… Они честолюбивы и готовы заявлять об этом, если их почитают или с ними обращаются не по их воле».
Путешественник, архидиакон П. Алеппский (XVII в.):
«…в доме каждого человека по десяти и более детей с белыми волосами на голове… Женщины в стране московитов красивы лицом и очень миловидны; их дети походят на детей франков, но более румяны… Русские … охотно идут на войну и действуют в ней. Иногда — если до того доведется — они являются храбрыми и смелыми солдатами».
#Русы
#антропология
Forwarded from О древней и новой Россіи
Русский меч
Часть 1
Мечи в Древней Руси пользовались большим уважением, будучи символом воинства и власти, атрибутом знатности и высокого общественного положения. Право на их постоянное ношение имели только князья и дружинники. Не случайно на ножнах мечей часто изображался символ "рода рускаго".
Как писал путешественник Х века Ибн Фадлан, русы никогда не расставались со своими мечами. Ими клялись при заключении договоров, в том числе крайне значимых соглашений с Византийской империей ("... по Рускому закону кляшася оружием своим..."). С их помощью решались споры: по свидетельствам целого ряда источников, в древности русы судились "посредством мечей". Соперники "ударяли меч о меч", и правым считался тот, чей клинок оказывался острее и оставался целее. Особая роль меча в жизни русов подчеркивается одним обычаем или ритуалом, описанным арабским автором Х в. Ибн Русте: "Когда у кого из них (русов - прим.) родится сын, то отец берёт обнажённый меч, кладёт его пред новорождённым и говорит: „не оставлю тебе в наследство никакого имущества, а будешь иметь только то, что приобретёшь себе этим мечом“.
Очевидно, значение мечей не ограничивалось военными аспектами, с ними был связан целый ряд мифологических представлений и ритуалов. Но, конечно, прежде всего мечи являлись престижным, дорогостоящим и очень качественным предметом войны.
Технология их изготовления представляла собой крайне сложный процесс, требующий большого мастерства, определявшего качество и конечную стоимость оружия. Важно, что по обоснованному мнению д.и.н., проф. А.Н. Кирпичникова, "после Каролингской империи Русь являлась второй страной в Европе, где выпускалась собственная столь престижная клинковая продукция".
При этом качество русских мечей ценилось весьма высоко, даже на востоке, где знали булат. К примеру, в 943—944 гг. мусульмане грабили могилы русов, погибших в походе у города Бердаа. Современник тех событий Ибн Мискавейх сообщает, что они "извлекли оттуда мечи, которые имеют большой спрос и в наши дни (то есть в середине Х в. – прим.) по причине их остроты и превосходства". В трактате "Пределы мира" неизвестного персидского автора X века указано, что из земли русов "вывозят различные меха и ценные мечи", а также, что "там производят очень ценные клинки для мечей и мечи, которые можно согнуть вдвое, но как только отводится рука, они принимают прежнюю форму". Действительно, клинки древнерусских мечей были чрезвычайно гибкими, что позволяло использовать их даже плашмя (такие случаи известны из летописей, когда княжеские дружинники разгоняли подобным образом недовольную чернь. Любопытно, что удар "тылеснию" (боковой стороной меча) равного по статусу знатного человека считался тяжким оскорблением и, согласно Русской Правде, в ответ разрешалось поразить обидчика мечом).
Продолжение...
#Древняя_Русь
#Русы
#наука_и_техника
Часть 1
Мечи в Древней Руси пользовались большим уважением, будучи символом воинства и власти, атрибутом знатности и высокого общественного положения. Право на их постоянное ношение имели только князья и дружинники. Не случайно на ножнах мечей часто изображался символ "рода рускаго".
Как писал путешественник Х века Ибн Фадлан, русы никогда не расставались со своими мечами. Ими клялись при заключении договоров, в том числе крайне значимых соглашений с Византийской империей ("... по Рускому закону кляшася оружием своим..."). С их помощью решались споры: по свидетельствам целого ряда источников, в древности русы судились "посредством мечей". Соперники "ударяли меч о меч", и правым считался тот, чей клинок оказывался острее и оставался целее. Особая роль меча в жизни русов подчеркивается одним обычаем или ритуалом, описанным арабским автором Х в. Ибн Русте: "Когда у кого из них (русов - прим.) родится сын, то отец берёт обнажённый меч, кладёт его пред новорождённым и говорит: „не оставлю тебе в наследство никакого имущества, а будешь иметь только то, что приобретёшь себе этим мечом“.
Очевидно, значение мечей не ограничивалось военными аспектами, с ними был связан целый ряд мифологических представлений и ритуалов. Но, конечно, прежде всего мечи являлись престижным, дорогостоящим и очень качественным предметом войны.
Технология их изготовления представляла собой крайне сложный процесс, требующий большого мастерства, определявшего качество и конечную стоимость оружия. Важно, что по обоснованному мнению д.и.н., проф. А.Н. Кирпичникова, "после Каролингской империи Русь являлась второй страной в Европе, где выпускалась собственная столь престижная клинковая продукция".
При этом качество русских мечей ценилось весьма высоко, даже на востоке, где знали булат. К примеру, в 943—944 гг. мусульмане грабили могилы русов, погибших в походе у города Бердаа. Современник тех событий Ибн Мискавейх сообщает, что они "извлекли оттуда мечи, которые имеют большой спрос и в наши дни (то есть в середине Х в. – прим.) по причине их остроты и превосходства". В трактате "Пределы мира" неизвестного персидского автора X века указано, что из земли русов "вывозят различные меха и ценные мечи", а также, что "там производят очень ценные клинки для мечей и мечи, которые можно согнуть вдвое, но как только отводится рука, они принимают прежнюю форму". Действительно, клинки древнерусских мечей были чрезвычайно гибкими, что позволяло использовать их даже плашмя (такие случаи известны из летописей, когда княжеские дружинники разгоняли подобным образом недовольную чернь. Любопытно, что удар "тылеснию" (боковой стороной меча) равного по статусу знатного человека считался тяжким оскорблением и, согласно Русской Правде, в ответ разрешалось поразить обидчика мечом).
Продолжение...
#Древняя_Русь
#Русы
#наука_и_техника
Forwarded from О древней и новой Россіи
Русский меч
Часть 2
(Часть 1)
На Руси применялись свои технологии производства клинков, отличавшиеся как от франкской, так и от восточной. Очень интересные сведения о технике производства мечей древнерусскими кузнецами сообщает их современник, хорезмийский ученый Х-XI в.в. Ал-Бируни: "Русы выделывали свои мечи из шапуркана (твердая сталь - уклад - прим.), а долы посредине их из нармохана (мягкое железо - прим.), чтобы придать им прочность при ударе, предотвратить их хрупкость. Ал-фулад (обычная сталь - прим.) не выносит холода их зим и ломается при ударе. Когда они познакомились с фарандом (узорчатым булатом - прим.), то изобрели для долов плетенье из длинных проволок [изготовленных] из обеих разновидностей железа - шапуркана и женского (железа - прим.). И стали получаться у них на сварных плетениях при погружении [в травитель] вещи удивительные и редкостные, такие, какие они желали и намеревались получить. Ал-фаранд же (рисунок восточного булата - прим.) не получается соответственно намерению при изготовлении [клинка] и не приходит по желанию, но он случаен". Ал-Бируни здесь говорит о превосходстве техники изготовления клинков мечей у русских оружейников по сравнению с восточными мастерами булатных клинков. При соответствующей комбинации железных и стальных полос при изготовлении клинка древнерусский кузнец мог получить любой заданный рисунок с одинаковым ритмом по всей полосе, что особенно и удивляло Бируни; булатный же рисунок всегда случаен.
Этапы изготовления древнерусских мечей, восстановленные по данным археологии и полностью соответствующие вышеприведенным описаниям, хорошо показаны на схемах 1, 2.
Как мы видим, мечи имели огромное значение для наших предков, будучи престижнейшим и незаменимым оружием, атрибутом знати и, одновременно, культовым предметом, передававшимся по наследству. А вековая слава русского оружия, высоко ценящегося во всем мире, корнями уходит во времена древнерусских мастеров.
#Древняя_Русь
#Русы
#наука_и_техника
Часть 2
(Часть 1)
На Руси применялись свои технологии производства клинков, отличавшиеся как от франкской, так и от восточной. Очень интересные сведения о технике производства мечей древнерусскими кузнецами сообщает их современник, хорезмийский ученый Х-XI в.в. Ал-Бируни: "Русы выделывали свои мечи из шапуркана (твердая сталь - уклад - прим.), а долы посредине их из нармохана (мягкое железо - прим.), чтобы придать им прочность при ударе, предотвратить их хрупкость. Ал-фулад (обычная сталь - прим.) не выносит холода их зим и ломается при ударе. Когда они познакомились с фарандом (узорчатым булатом - прим.), то изобрели для долов плетенье из длинных проволок [изготовленных] из обеих разновидностей железа - шапуркана и женского (железа - прим.). И стали получаться у них на сварных плетениях при погружении [в травитель] вещи удивительные и редкостные, такие, какие они желали и намеревались получить. Ал-фаранд же (рисунок восточного булата - прим.) не получается соответственно намерению при изготовлении [клинка] и не приходит по желанию, но он случаен". Ал-Бируни здесь говорит о превосходстве техники изготовления клинков мечей у русских оружейников по сравнению с восточными мастерами булатных клинков. При соответствующей комбинации железных и стальных полос при изготовлении клинка древнерусский кузнец мог получить любой заданный рисунок с одинаковым ритмом по всей полосе, что особенно и удивляло Бируни; булатный же рисунок всегда случаен.
Этапы изготовления древнерусских мечей, восстановленные по данным археологии и полностью соответствующие вышеприведенным описаниям, хорошо показаны на схемах 1, 2.
Как мы видим, мечи имели огромное значение для наших предков, будучи престижнейшим и незаменимым оружием, атрибутом знати и, одновременно, культовым предметом, передававшимся по наследству. А вековая слава русского оружия, высоко ценящегося во всем мире, корнями уходит во времена древнерусских мастеров.
#Древняя_Русь
#Русы
#наука_и_техника
Forwarded from О древней и новой Россіи
О нравах и обычаях русов
Часть 1
Еще на рубеже XIX - XX веков историками Д. И. Иловайским и А. А. Шахматовым было замечено, что Повесть временных лет содержит два взгляда на происхождение Руси. Первый отождествляет народ "русь" с частью варягов ("сице бо звахуть ты варягы "русь"; "от тех варяг прозвася Руская земля"), пришедших в Приильменье во главе с Рюриком, по всей видимости, с южнобалтийского побережья. Второй связывает русь с полянами ("поляне, яже ныне зовемая русь"), переселившимися в Поднепровье вместе с рядом славянских племен с территории бывшей римской провинции Норик в Подунавье (где в середине 1-го тыс. н.э. письменные источники размещают королевство ругов - Ругиланд, а позднее - маркграфство "Русская марка"). Многие исследователи видели в этих "версиях" противоречия и обычно принимали одну из них, соответствующую отстаиваемой конкретным историком теории, а другую отвергали как недостоверную. Однако, кажущаяся несогласованность рассматриваемых летописных сведений логично объясняется предположением, что русы-варяги и русы-поляне - это части одного народа "русь", попавшие на территорию будущего одноименного государства различными путями. С учетом указаний целого ряда источников на тождество народа "русь" и этноса "руги" (см. #Русы) данная концепция, на наш взгляд, наименее противоречиво решает проблему начала Руси. Но подробнее об этом - позже.
Такое пространное вступление было необходимо для объяснения отождествления летописного племени полян с народом "русь". Необходимо еще отметить, что название "поляне", очевидно, не было изначальным этнонимом, обозначая лишь место проживания народа (аналогично термину "поморы" и т.п.), о чем прямо указано в летописи - "Поля(на)ми же прозвани быши, зане в поли седяху".
Вернемся теперь к основной теме очерка.
Повесть временных лет дает нам любопытнейшие сведения о нравах и обычаях русов и их отличиях от оных у соседних славянских племен:
"Поляне же жили в те времена сами по себе и управлялись своими родами; ибо и до той братии (имеются в виду легендарные братья Кий, Щек, Хорив - прим.) были уже поляне, и жили они все своими родами на своих местах, и каждый управлялся самостоятельно.
...
Все эти племена имели свои обычаи, и законы своих отцов, и предания, каждое — свои обычаи. Поляне имеют обычай отцов своих тихий и кроткий, стыдливы перед снохами своими и сестрами, и матерями; и снохи перед свекровями своими и перед деверями великую стыдливость имеют; соблюдают и брачный обычай: не идет жених за невестой, но приводят ее накануне, а на следующий день приносят что за нее дают. А древляне жили звериным обычаем, жили по-скотски: убивали друг друга, ели все нечистое, и браков у них не бывало, но умыкали девиц у воды. А радимичи, вятичи и северяне имели общий обычай: жили в лесу, как и все звери, ели все нечистое и срамословили при отцах и при снохах, и браков у них не бывало, но устраивались игрища между селами, и сходились на эти игрища, на пляски и на всякие бесовские песни и здесь умыкали себе жен по сговору с ними; имели же по две и по три жены. И если кто умирал, то устраивали по нем тризну, а затем делали большую колоду и возлагали на эту колоду мертвеца и сжигали, а после, собрав кости, вкладывали их в небольшой сосуд и ставили на столбах по дорогам, как делают и теперь еще вятичи. Этого же обычая держались и кривичи и прочие язычники, не знающие закона Божьего, но сами себе устанавливающие закон."
Продолжение...
#Русы
#славяне
#традиция
Часть 1
Еще на рубеже XIX - XX веков историками Д. И. Иловайским и А. А. Шахматовым было замечено, что Повесть временных лет содержит два взгляда на происхождение Руси. Первый отождествляет народ "русь" с частью варягов ("сице бо звахуть ты варягы "русь"; "от тех варяг прозвася Руская земля"), пришедших в Приильменье во главе с Рюриком, по всей видимости, с южнобалтийского побережья. Второй связывает русь с полянами ("поляне, яже ныне зовемая русь"), переселившимися в Поднепровье вместе с рядом славянских племен с территории бывшей римской провинции Норик в Подунавье (где в середине 1-го тыс. н.э. письменные источники размещают королевство ругов - Ругиланд, а позднее - маркграфство "Русская марка"). Многие исследователи видели в этих "версиях" противоречия и обычно принимали одну из них, соответствующую отстаиваемой конкретным историком теории, а другую отвергали как недостоверную. Однако, кажущаяся несогласованность рассматриваемых летописных сведений логично объясняется предположением, что русы-варяги и русы-поляне - это части одного народа "русь", попавшие на территорию будущего одноименного государства различными путями. С учетом указаний целого ряда источников на тождество народа "русь" и этноса "руги" (см. #Русы) данная концепция, на наш взгляд, наименее противоречиво решает проблему начала Руси. Но подробнее об этом - позже.
Такое пространное вступление было необходимо для объяснения отождествления летописного племени полян с народом "русь". Необходимо еще отметить, что название "поляне", очевидно, не было изначальным этнонимом, обозначая лишь место проживания народа (аналогично термину "поморы" и т.п.), о чем прямо указано в летописи - "Поля(на)ми же прозвани быши, зане в поли седяху".
Вернемся теперь к основной теме очерка.
Повесть временных лет дает нам любопытнейшие сведения о нравах и обычаях русов и их отличиях от оных у соседних славянских племен:
"Поляне же жили в те времена сами по себе и управлялись своими родами; ибо и до той братии (имеются в виду легендарные братья Кий, Щек, Хорив - прим.) были уже поляне, и жили они все своими родами на своих местах, и каждый управлялся самостоятельно.
...
Все эти племена имели свои обычаи, и законы своих отцов, и предания, каждое — свои обычаи. Поляне имеют обычай отцов своих тихий и кроткий, стыдливы перед снохами своими и сестрами, и матерями; и снохи перед свекровями своими и перед деверями великую стыдливость имеют; соблюдают и брачный обычай: не идет жених за невестой, но приводят ее накануне, а на следующий день приносят что за нее дают. А древляне жили звериным обычаем, жили по-скотски: убивали друг друга, ели все нечистое, и браков у них не бывало, но умыкали девиц у воды. А радимичи, вятичи и северяне имели общий обычай: жили в лесу, как и все звери, ели все нечистое и срамословили при отцах и при снохах, и браков у них не бывало, но устраивались игрища между селами, и сходились на эти игрища, на пляски и на всякие бесовские песни и здесь умыкали себе жен по сговору с ними; имели же по две и по три жены. И если кто умирал, то устраивали по нем тризну, а затем делали большую колоду и возлагали на эту колоду мертвеца и сжигали, а после, собрав кости, вкладывали их в небольшой сосуд и ставили на столбах по дорогам, как делают и теперь еще вятичи. Этого же обычая держались и кривичи и прочие язычники, не знающие закона Божьего, но сами себе устанавливающие закон."
Продолжение...
#Русы
#славяне
#традиция
Forwarded from О древней и новой Россіи
О нравах и обычаях русов
Часть 2
(Часть 1)
Как мы видим, обычаи полян-руси и других славянских племен имели существенные отличия. Разными были формы организации общества - русы жили кровнородственной общиной и большой семьей, а у древлян и других славянских племен была территориальная община и малая семья. Различались похоронные обряды: для всех славян было характерно трупосожжение с последующим захоронением останков, что подтверждается данными летописи и археологии; у полян-руси же существовал обряд трупоположения в курганных захоронениях (причем, что важно, зачастую с конем), что также было установлено по результатам раскопок. Существенные отличия имели и свадебные обряды. У славян было многоженство и отсутствовали как таковые браки; женихи крали невест, часто по предварительному сговору. У полян-руси заключались браки, за невест платили выкуп, а многоженство, по некоторым сведениям, осуждалось.
Характерно, что обычаи полян-руси в изложении летописца находят аналогии на Среднем и Верхнем Дунае, в варварских “правдах” раннего средневековья.
А еще более интересно, что описанные в Повести временных лет отношение русов к браку и их свадебный обряд практически полностью соответствуют сведениям, приведенным в начале н.э. римским историком Корнелием Тацитом о нравах народа ругов и родственных ему племен:
"... браки у них соблюдаются в строгости, и ни одна сторона их нравов не заслуживает такой похвалы, как эта. Ведь они почти единственные из варваров довольствуются, за очень немногими исключениями, одною женой, а если кто и имеет по нескольку жен, то его побуждает к этому не любострастие, а занимаемое им видное положение (характерно, что и у русов многоженцы известны также лишь среди князей - прим.)... У столь многолюдного народа прелюбодеяния крайне редки".
Помимо этого, прямая аналогия имеется и в погребальных традициях. Тацит упоминает о том, что жители южнобалтийского побережья, в том числе руги, сжигали умерших вместе с конем; почти тысячу лет спустя русы, заменив обряд трупосожжения на погребения в курганах, продолжали хоронить умерших с их верными конями.
#Русы
#славяне
#традиция
Часть 2
(Часть 1)
Как мы видим, обычаи полян-руси и других славянских племен имели существенные отличия. Разными были формы организации общества - русы жили кровнородственной общиной и большой семьей, а у древлян и других славянских племен была территориальная община и малая семья. Различались похоронные обряды: для всех славян было характерно трупосожжение с последующим захоронением останков, что подтверждается данными летописи и археологии; у полян-руси же существовал обряд трупоположения в курганных захоронениях (причем, что важно, зачастую с конем), что также было установлено по результатам раскопок. Существенные отличия имели и свадебные обряды. У славян было многоженство и отсутствовали как таковые браки; женихи крали невест, часто по предварительному сговору. У полян-руси заключались браки, за невест платили выкуп, а многоженство, по некоторым сведениям, осуждалось.
Характерно, что обычаи полян-руси в изложении летописца находят аналогии на Среднем и Верхнем Дунае, в варварских “правдах” раннего средневековья.
А еще более интересно, что описанные в Повести временных лет отношение русов к браку и их свадебный обряд практически полностью соответствуют сведениям, приведенным в начале н.э. римским историком Корнелием Тацитом о нравах народа ругов и родственных ему племен:
"... браки у них соблюдаются в строгости, и ни одна сторона их нравов не заслуживает такой похвалы, как эта. Ведь они почти единственные из варваров довольствуются, за очень немногими исключениями, одною женой, а если кто и имеет по нескольку жен, то его побуждает к этому не любострастие, а занимаемое им видное положение (характерно, что и у русов многоженцы известны также лишь среди князей - прим.)... У столь многолюдного народа прелюбодеяния крайне редки".
Помимо этого, прямая аналогия имеется и в погребальных традициях. Тацит упоминает о том, что жители южнобалтийского побережья, в том числе руги, сжигали умерших вместе с конем; почти тысячу лет спустя русы, заменив обряд трупосожжения на погребения в курганах, продолжали хоронить умерших с их верными конями.
#Русы
#славяне
#традиция
Forwarded from О древней и новой Россіи
Перун и Аркона
В научной литературе не раз указывалось, что имя древнерусского бога-громовержца - Перун - имеет общеиндоевропейские истоки и связано с аналогичными словами в других и.-е. языках. Как правило, это слова со значениями "разящий", "гром", а также обозначающие возвышенность или гору [1].
В этой связи интересны умозаключения видного болгарского историка Й.Иванова, который отметил связь имени Перун с кельтским названием германской Черной Горы, которая "у Аристотеля известна под именем "Arcunia orh", у Аполлония Родосского "Scopeloz Epcunioz", у Цезаря "Sylva Hercynia". Таким образом выходит, что кельты называли ее Аркунией, Еркунией, что и соответствует слову Паркуния или Перкуния, так как одна из главнейших особенностей кельтского языка это выбрасывание заглавного индо-европейского "П"[2]. Что старокельтское (p)arkunion означало «гора», подтверждает и немецкий исследователь Е.Шварц [3].
Учитывая вышесказанное, вполне вероятной представляется связь названия знаменитого города и святилища острова Рюген – Арконы (см. #прародина) – с тем кругом индоевропейских слов, в который входит имя Перун.
Известно при этом, что культ Перуна-Прона-Поренута надежно фиксируется источниками на Рюгене и близлежащем Поморье. В текстах таких средневековых немецких хронистов, как Гельмольд, Конрад Бато, Саксон Грамматик, при описании южнобалтийских земель упоминаются боги Проне (Прове), Проно и Поренут. Подтверждает это и топонимика: к примеру, напротив острова Рюген на континентальном побережье находится населенный пункт Prohn, кооторый в документах XIII в. именовался "Perun" и был, вероятно, назван в честь одноименного залива. Также, по сведениям поморского историка Томаса Канцова, на Рюгене помнили Перуна вплоть до XV века.
Одновременно известно, что наследие кельтского языка широко представлено в южнобалтийском регионе [4].
Интересным является и то, что святилище Перкуна в Вильне, основанное выходцами из Пруссии, (куда, в свою очередь, культ Пер(к)уна был привнесен с запада), практически полностью повторяет храмовый центр в Арконе.
При этом культ Перуна, по всей видимости, отнюдь не был общеславянским или, тем более, общим для славян и балтов. Согласно Повести временных лет, при заключении князем Олегом договора с Византией, русы клялись Перуном именно "по русскому закону". Географически культ Перуна встречается исключительно в землях, исторически связанных с русами. Это, как говорилось выше, южная Прибалтика, Подунавье (в частности, в хронике IX в. “Historia Langobardorum codicis Gothani”, Перун (Peron) упомянут в связи с ругами и их придунайским королевством - Ругиландом, - на месте которого позднее источниками фиксируется "Русская марка"), места проживания русинов и, собственно, Русь. Это не означает, что балты и славяне не знали божества-громовержца, но конкретно культ Перуна с его особенностями, очевидно, был частью языческих верований народа "русь".
________
1. Иванов Вяч. Вс., Топоров В. Н. Исследования в области славянских древностей. М., 1974. C.4-30.; Ср. также "Этимологический словарь русского языка" М.Фасмера.
2. Й.Иванов. Культ Перуна у южных славян. М., 2005. С.7.
3. Е.Schwarz. Deutsche Namenforschung. II. – Gottingen, 1950. S. 65.
4. А.Г.Кузьмин. Об этнической природе варягов // Вопросы истории. № 11.
#Русы
#прародина
#языкознание
#язычество
В научной литературе не раз указывалось, что имя древнерусского бога-громовержца - Перун - имеет общеиндоевропейские истоки и связано с аналогичными словами в других и.-е. языках. Как правило, это слова со значениями "разящий", "гром", а также обозначающие возвышенность или гору [1].
В этой связи интересны умозаключения видного болгарского историка Й.Иванова, который отметил связь имени Перун с кельтским названием германской Черной Горы, которая "у Аристотеля известна под именем "Arcunia orh", у Аполлония Родосского "Scopeloz Epcunioz", у Цезаря "Sylva Hercynia". Таким образом выходит, что кельты называли ее Аркунией, Еркунией, что и соответствует слову Паркуния или Перкуния, так как одна из главнейших особенностей кельтского языка это выбрасывание заглавного индо-европейского "П"[2]. Что старокельтское (p)arkunion означало «гора», подтверждает и немецкий исследователь Е.Шварц [3].
Учитывая вышесказанное, вполне вероятной представляется связь названия знаменитого города и святилища острова Рюген – Арконы (см. #прародина) – с тем кругом индоевропейских слов, в который входит имя Перун.
Известно при этом, что культ Перуна-Прона-Поренута надежно фиксируется источниками на Рюгене и близлежащем Поморье. В текстах таких средневековых немецких хронистов, как Гельмольд, Конрад Бато, Саксон Грамматик, при описании южнобалтийских земель упоминаются боги Проне (Прове), Проно и Поренут. Подтверждает это и топонимика: к примеру, напротив острова Рюген на континентальном побережье находится населенный пункт Prohn, кооторый в документах XIII в. именовался "Perun" и был, вероятно, назван в честь одноименного залива. Также, по сведениям поморского историка Томаса Канцова, на Рюгене помнили Перуна вплоть до XV века.
Одновременно известно, что наследие кельтского языка широко представлено в южнобалтийском регионе [4].
Интересным является и то, что святилище Перкуна в Вильне, основанное выходцами из Пруссии, (куда, в свою очередь, культ Пер(к)уна был привнесен с запада), практически полностью повторяет храмовый центр в Арконе.
При этом культ Перуна, по всей видимости, отнюдь не был общеславянским или, тем более, общим для славян и балтов. Согласно Повести временных лет, при заключении князем Олегом договора с Византией, русы клялись Перуном именно "по русскому закону". Географически культ Перуна встречается исключительно в землях, исторически связанных с русами. Это, как говорилось выше, южная Прибалтика, Подунавье (в частности, в хронике IX в. “Historia Langobardorum codicis Gothani”, Перун (Peron) упомянут в связи с ругами и их придунайским королевством - Ругиландом, - на месте которого позднее источниками фиксируется "Русская марка"), места проживания русинов и, собственно, Русь. Это не означает, что балты и славяне не знали божества-громовержца, но конкретно культ Перуна с его особенностями, очевидно, был частью языческих верований народа "русь".
________
1. Иванов Вяч. Вс., Топоров В. Н. Исследования в области славянских древностей. М., 1974. C.4-30.; Ср. также "Этимологический словарь русского языка" М.Фасмера.
2. Й.Иванов. Культ Перуна у южных славян. М., 2005. С.7.
3. Е.Schwarz. Deutsche Namenforschung. II. – Gottingen, 1950. S. 65.
4. А.Г.Кузьмин. Об этнической природе варягов // Вопросы истории. № 11.
#Русы
#прародина
#языкознание
#язычество
Forwarded from О древней и новой Россіи
Почитание коня: древнейшая русская традиция
Часть 1:
Отечественными этнографами был зафиксирован весьма интересный обряд, бытовавший у русских еще в XIX веке:
"Девицы... Выводят из конюшни лошадей через оглоблю. Если которая зацепит оглоблю ногами, то муж будет сердитый; если же перескочит чрез нее, то муж будет тихий и смирный." (И.П.Сахаров. Сказания русского народа).
"Русские девушки, гадая о суженом, выводят лошадей из конюшни через оглобли или жердь: когда лошадь зацепится за оглоблю — знак, что муж будет сердитый, злой и девицу ожидает несчастное житье; а пройдет лошадь, не зацепившись, - муж будет добрый и житье счастливое." (Афанасьев А.Н. Поэтические воззрения славян на природу. Том 1).
Любопытно, что прямая аналогия этого обычая зафиксирована на варяжском южнобалтийском побережье и, в частности, на острове Рюген, т.е. в землях, обоснованно считающихся прародиной народа "русь" (см. #прародина, #Русы). Целый ряд средневековых хронистов описывали бытовавший там обряд, заключавшийся в определении успешности того или иного мероприятия с помощью священного белого коня:
"Вознамерившись предпринять войну, [жители о. Рюген] приказывали служителям воткнуть в землю перед храмом три пары копий на одинаковом расстоянии: к каждой паре привязывалось третье копье поперек. Перед самым началом похода, жрец, произнеся торжественную молитву, выводил коня за узду из сеней храма и вел на скрещенные копья: если конь, перешагивая каждое поперечное копье, поднимал сначала правую ногу, а потом левую, то видели в этом счастливое знамение и были уверены в успехе войны; если же он хоть один раз выступал левой ногой, то отменялось задуманное предприятие. Также морское плавание почиталось надежным не иначе, как если три раза подряд шаги коня предсказывали успех" (Саксон Грамматик. Деяния данов. Перевод А.Гильфердинга).
"…Они выводят коня, отличающегося особенно великим ростом и почитаемого у них священным, и с благоговением и молитвою заставляют его переступать через сложенные накрест острия двух воткнутых в землю копий; этим как бы вдохновенным от божества конем перегадывают они то, что найдено было прежним гаданием, и если выйдет одно и то же, то исполняют задуманное дело; в противном случае огорченный народ отказывается от своего предприятия" (Хроника Титмара Мерзебургского. Перевод А.Гильфердинга).
"При боге Триглаве содержали коня, который считался священным и помогал предсказывать будущее. Его хорошо кормили, но никто не имел права на нём ездить - так он и стоял целый год без дела. Лишь один священнослужитель мог заботиться о нём. Предсказания при помощи этого коня происходили следующим образом: когда собирались в поход, то сперва клали на землю длинные жерди, а священнослужитель брал коня за поводья и трижды проводил через них. Если конь не задевал жерди, то это сулило удачу, если он задевал их правой ногой, то исход был неопределённым, а если задевал левой - это предвещало беду" ("Бог Триглав и деревня Триглав", источник: Temme J.D.H. Die Volkssagen von Pommern und Rügen. – Berlin, 1840, перевод с немецкого: В. И. Меркулов).
Также, римский историк I-II веков Корнелий Тацит писал, что у ругов и родственных им народов южнобалтийского побережья есть обыкновение "обращаться за предсказаниями и знамениями к коням".
Есть даже основания считать, что именно с этим обычаем связаны причины вековой кровной вражды ругов-русов с готами.
Продолжение...
Илл.: И. Глазунов. Остров Рюген. Жрец и священный конь Святовита.
#Русы
#прародина
#традиция
Часть 1:
Отечественными этнографами был зафиксирован весьма интересный обряд, бытовавший у русских еще в XIX веке:
"Девицы... Выводят из конюшни лошадей через оглоблю. Если которая зацепит оглоблю ногами, то муж будет сердитый; если же перескочит чрез нее, то муж будет тихий и смирный." (И.П.Сахаров. Сказания русского народа).
"Русские девушки, гадая о суженом, выводят лошадей из конюшни через оглобли или жердь: когда лошадь зацепится за оглоблю — знак, что муж будет сердитый, злой и девицу ожидает несчастное житье; а пройдет лошадь, не зацепившись, - муж будет добрый и житье счастливое." (Афанасьев А.Н. Поэтические воззрения славян на природу. Том 1).
Любопытно, что прямая аналогия этого обычая зафиксирована на варяжском южнобалтийском побережье и, в частности, на острове Рюген, т.е. в землях, обоснованно считающихся прародиной народа "русь" (см. #прародина, #Русы). Целый ряд средневековых хронистов описывали бытовавший там обряд, заключавшийся в определении успешности того или иного мероприятия с помощью священного белого коня:
"Вознамерившись предпринять войну, [жители о. Рюген] приказывали служителям воткнуть в землю перед храмом три пары копий на одинаковом расстоянии: к каждой паре привязывалось третье копье поперек. Перед самым началом похода, жрец, произнеся торжественную молитву, выводил коня за узду из сеней храма и вел на скрещенные копья: если конь, перешагивая каждое поперечное копье, поднимал сначала правую ногу, а потом левую, то видели в этом счастливое знамение и были уверены в успехе войны; если же он хоть один раз выступал левой ногой, то отменялось задуманное предприятие. Также морское плавание почиталось надежным не иначе, как если три раза подряд шаги коня предсказывали успех" (Саксон Грамматик. Деяния данов. Перевод А.Гильфердинга).
"…Они выводят коня, отличающегося особенно великим ростом и почитаемого у них священным, и с благоговением и молитвою заставляют его переступать через сложенные накрест острия двух воткнутых в землю копий; этим как бы вдохновенным от божества конем перегадывают они то, что найдено было прежним гаданием, и если выйдет одно и то же, то исполняют задуманное дело; в противном случае огорченный народ отказывается от своего предприятия" (Хроника Титмара Мерзебургского. Перевод А.Гильфердинга).
"При боге Триглаве содержали коня, который считался священным и помогал предсказывать будущее. Его хорошо кормили, но никто не имел права на нём ездить - так он и стоял целый год без дела. Лишь один священнослужитель мог заботиться о нём. Предсказания при помощи этого коня происходили следующим образом: когда собирались в поход, то сперва клали на землю длинные жерди, а священнослужитель брал коня за поводья и трижды проводил через них. Если конь не задевал жерди, то это сулило удачу, если он задевал их правой ногой, то исход был неопределённым, а если задевал левой - это предвещало беду" ("Бог Триглав и деревня Триглав", источник: Temme J.D.H. Die Volkssagen von Pommern und Rügen. – Berlin, 1840, перевод с немецкого: В. И. Меркулов).
Также, римский историк I-II веков Корнелий Тацит писал, что у ругов и родственных им народов южнобалтийского побережья есть обыкновение "обращаться за предсказаниями и знамениями к коням".
Есть даже основания считать, что именно с этим обычаем связаны причины вековой кровной вражды ругов-русов с готами.
Продолжение...
Илл.: И. Глазунов. Остров Рюген. Жрец и священный конь Святовита.
#Русы
#прародина
#традиция
Forwarded from О древней и новой Россіи
Почитание коня: древнейшая русская традиция
Часть 2
(Часть 1)
Традиция гадания с помощью коня встречалась также и в Ливонии (в землях, связанных с русами по сведениям исторических источников, данным археологии и топонимики):
"Собрался народ, решили узнать гаданием волю богов о жертвоприношении. Кладут копье, конь ступает [через него] и волею божьей ставит раньше ногу, почитаемую ногой жизни; брат устами читает молитвы, руками благословляет." (Генрих Латвийский. Хроника Ливонии. Перевод С.А.Аннинского).
Очевидно, совсем не случайно русские слова "жеребец" и "жребий", как считают многие исследователи, являются производными от единой реконструированной основы *žerbъ, восходящей, видимо, еще к праиндоевропейскому языку.
"Священные" кони у ругов-русов были не просто животными для гаданий, они считались принадлежащим богам. Датский хронист Саксон Грамматик при описании культа Свентовита в Арконе на Рюгене упоминал: "...при нем (Свентовите - прим.) был конь, совершенно белый... Только верховный жрец мог его кормить и на нем ездить, чтобы обыкновенная езда не унизила божественного животного. Верили, что на этом коне Святовит ведет войну против врагов своего святилища...". Идентичные обряды были зафиксированы и на материковой части южнобалтийского побережья, в городах Щецин и Радигост. В храмах на Рюгене и Поморье хранились принадлежащие богам, по бытовавшим тогда представлениям, седла и конская упряжь (А.С.Фаминцын. Божества древних славян. С.-Петербург, 1884. С.26,29).
Помимо этого, особое отношение к коням прослеживается и в погребальных традициях русов. Как мы уже отмечали, по данным археологии установлено бытование у русов в Приднепровье обряда трупоположения с лошадьми в курганных захоронениях (см., напр. М.К.Каргер. Древний Киев. Т.I. М.-Л. 1958. C.166). Указывают на это и письменные источники. В «Деяниях данов» Саксона Грамматика упоминается, что рутены-русы, ведшие на Балтике и южнобалтийском побережье войны с данами, хоронят усопшего с конем под курганом. О том, что русы сжигают с умершими коней, сообщают и восточные авторы (Ибн Фадлан, Ал Масуди): "[Русы] сжигают своих умерших вместе с их верховыми животными, оружием и украшениями...". Аналогичная погребальная традиция существовала также у ругов и родственных им народов южнобалтийского побережья. Еще в начале н.э. Тацит упоминал о том, что они сжигали умерших вместе с конем ("вместе с умершим предается огню только его оружие, иногда также и его конь").
Закономерно, что русы, наряду с особо чтившимся ими оружием, часто украшали своим родовым символом и элементы конской упряжи.
По всей видимости, отголоски культа коня проявлялись также в деревянном зодчестве. Речь об изображениях голов коней в оформлении верхней части дома - "конька", - который всегда осмысливался как главенствующая деталь жилища, "голова" дома, и недаром его называли еще "князь", "князек". Примечательно, что и этот русский обычай находит полное соответствие в землях на южном берегу Балтики, где "коньки" крыши тоже украшались изображениями лошадиных голов.
Как мы видим, традиция почитания коня и связанные с ней обычаи, сохранявшиеся у русских еще в относительно недавние времена, имеют древнейшие корни и, в числе прочих многочисленных свидетельств, указывают на пути решения вопроса происхождения русского народа.
#Русы
#прародина
#традиция
Часть 2
(Часть 1)
Традиция гадания с помощью коня встречалась также и в Ливонии (в землях, связанных с русами по сведениям исторических источников, данным археологии и топонимики):
"Собрался народ, решили узнать гаданием волю богов о жертвоприношении. Кладут копье, конь ступает [через него] и волею божьей ставит раньше ногу, почитаемую ногой жизни; брат устами читает молитвы, руками благословляет." (Генрих Латвийский. Хроника Ливонии. Перевод С.А.Аннинского).
Очевидно, совсем не случайно русские слова "жеребец" и "жребий", как считают многие исследователи, являются производными от единой реконструированной основы *žerbъ, восходящей, видимо, еще к праиндоевропейскому языку.
"Священные" кони у ругов-русов были не просто животными для гаданий, они считались принадлежащим богам. Датский хронист Саксон Грамматик при описании культа Свентовита в Арконе на Рюгене упоминал: "...при нем (Свентовите - прим.) был конь, совершенно белый... Только верховный жрец мог его кормить и на нем ездить, чтобы обыкновенная езда не унизила божественного животного. Верили, что на этом коне Святовит ведет войну против врагов своего святилища...". Идентичные обряды были зафиксированы и на материковой части южнобалтийского побережья, в городах Щецин и Радигост. В храмах на Рюгене и Поморье хранились принадлежащие богам, по бытовавшим тогда представлениям, седла и конская упряжь (А.С.Фаминцын. Божества древних славян. С.-Петербург, 1884. С.26,29).
Помимо этого, особое отношение к коням прослеживается и в погребальных традициях русов. Как мы уже отмечали, по данным археологии установлено бытование у русов в Приднепровье обряда трупоположения с лошадьми в курганных захоронениях (см., напр. М.К.Каргер. Древний Киев. Т.I. М.-Л. 1958. C.166). Указывают на это и письменные источники. В «Деяниях данов» Саксона Грамматика упоминается, что рутены-русы, ведшие на Балтике и южнобалтийском побережье войны с данами, хоронят усопшего с конем под курганом. О том, что русы сжигают с умершими коней, сообщают и восточные авторы (Ибн Фадлан, Ал Масуди): "[Русы] сжигают своих умерших вместе с их верховыми животными, оружием и украшениями...". Аналогичная погребальная традиция существовала также у ругов и родственных им народов южнобалтийского побережья. Еще в начале н.э. Тацит упоминал о том, что они сжигали умерших вместе с конем ("вместе с умершим предается огню только его оружие, иногда также и его конь").
Закономерно, что русы, наряду с особо чтившимся ими оружием, часто украшали своим родовым символом и элементы конской упряжи.
По всей видимости, отголоски культа коня проявлялись также в деревянном зодчестве. Речь об изображениях голов коней в оформлении верхней части дома - "конька", - который всегда осмысливался как главенствующая деталь жилища, "голова" дома, и недаром его называли еще "князь", "князек". Примечательно, что и этот русский обычай находит полное соответствие в землях на южном берегу Балтики, где "коньки" крыши тоже украшались изображениями лошадиных голов.
Как мы видим, традиция почитания коня и связанные с ней обычаи, сохранявшиеся у русских еще в относительно недавние времена, имеют древнейшие корни и, в числе прочих многочисленных свидетельств, указывают на пути решения вопроса происхождения русского народа.
#Русы
#прародина
#традиция
Forwarded from О древней и новой Россіи
Сигизмунд Герберштейн о начале Руси
Барон Сигизмунд фон Герберштейн (нем. Siegmund Freiherr von Herberstein, 23 августа 1486 - 28 марта 1566) - представитель весьма древнего дворянского австрийского рода, упоминаемого в истории с 995 года, дипломат Священной Римской империи, историк и писатель, дважды посещавший Русское государство и составивший по результатам поездок любопытнейший труд, изданный в 1549 году на латинском языке, - книгу Rerum Moscoviticarum Commentarii (“Записки о московских делах”). По сути, это было одно из первых всесторонних описаний России, включавшее сведения о торговле, религии, обычаях, политике, истории и даже теории русской политической жизни, надолго ставшее основным источником знаний европейцев о России. Сочинение Герберштейна пользовалось большой популярностью: ещё при жизни автора оно выдержало 5 изданий и было переведено на итальянский и немецкий языки. “Записки о московских делах” и поныне являются ценным письменным источником по русской истории. Не случайно российское издание 1908 года открывается такими словами издателя: “Огромное значение «Записок» Герберштейна, как исторического источника, понятно для всякого русского, сколько-нибудь знакомого с отдаленным прошлым своей родины.”
Среди прочего, в работе содержатся интересные сведения о начале Руси:
“… по-видимому, славнейший некогда город и область вандалов, Вагрия, была погранична с Любеком и Голштинским герцогством, и то море, которое называется Балтийским, получило, по мнению некоторых, название от этой Вагрии, и при том само оно и тот залив, который отделяет Германию от Дании, равно как Пруссию, Ливонию и, наконец, приморскую часть Московского государства от Швеции, и доселе ещё удерживает у русских своё название, именуясь Варецкое море, т.е. Варяжское море. Сверх того, вандалы в то же время были могущественны, употребляли, наконец, русский язык и имели русские обычаи и религию. На основании этого мне представляется, что русские вызвали своих князей скорее от вагрийцев, или варягов, чем вручили власть иностранцам, разнящимся с ними верою, обычаями и языком”. (Герберштейн С. Записки о московитских делах. СПб., 1908. С. 4).
Итак, Сигизмунд Герберштейн размещал русскую прародину на южном берегу Балтийского моря. По всей видимости, в его работе нашла отражение живая историографическая традиция, связывавшая с указанным регионом летописных основоположников русской государственности – варяжскую русь. При этом Герберштейн выразил широкое мнение, бытовавшее в просвещённых кругах Европы того времени. Его же придерживался Николай Маршалк - выдающийся представитель северогерманской науки XVI века, подробно исследовавший мекленбургские генеалогии. Тенденция сохранялась и в других работах, писавшихся независимо друг от друга. Важно, что озвученный Герберштейном взгляд на начало Руси находит полное подтверждение в современных исторических исследованиях (см. #прародина, #русы).
Интересно и указание Герберштейна на связь предков русов с вандалами (группой родственных южнобалтийских племен, отождествляемой в ряде источников, в том числе, с вендами-венедами), употреблявшими по сведениям автора "русский язык" и имевшими "русские обычаи и религию". Очевидно, не случайно по сообщению географа XVI века Меркатора у жителей острова Рюген - предполагаемой прародины русов – “язык был словенский да виндальский”.
#Начало_Руси
#прародина
#варяжский_вопрос
Барон Сигизмунд фон Герберштейн (нем. Siegmund Freiherr von Herberstein, 23 августа 1486 - 28 марта 1566) - представитель весьма древнего дворянского австрийского рода, упоминаемого в истории с 995 года, дипломат Священной Римской империи, историк и писатель, дважды посещавший Русское государство и составивший по результатам поездок любопытнейший труд, изданный в 1549 году на латинском языке, - книгу Rerum Moscoviticarum Commentarii (“Записки о московских делах”). По сути, это было одно из первых всесторонних описаний России, включавшее сведения о торговле, религии, обычаях, политике, истории и даже теории русской политической жизни, надолго ставшее основным источником знаний европейцев о России. Сочинение Герберштейна пользовалось большой популярностью: ещё при жизни автора оно выдержало 5 изданий и было переведено на итальянский и немецкий языки. “Записки о московских делах” и поныне являются ценным письменным источником по русской истории. Не случайно российское издание 1908 года открывается такими словами издателя: “Огромное значение «Записок» Герберштейна, как исторического источника, понятно для всякого русского, сколько-нибудь знакомого с отдаленным прошлым своей родины.”
Среди прочего, в работе содержатся интересные сведения о начале Руси:
“… по-видимому, славнейший некогда город и область вандалов, Вагрия, была погранична с Любеком и Голштинским герцогством, и то море, которое называется Балтийским, получило, по мнению некоторых, название от этой Вагрии, и при том само оно и тот залив, который отделяет Германию от Дании, равно как Пруссию, Ливонию и, наконец, приморскую часть Московского государства от Швеции, и доселе ещё удерживает у русских своё название, именуясь Варецкое море, т.е. Варяжское море. Сверх того, вандалы в то же время были могущественны, употребляли, наконец, русский язык и имели русские обычаи и религию. На основании этого мне представляется, что русские вызвали своих князей скорее от вагрийцев, или варягов, чем вручили власть иностранцам, разнящимся с ними верою, обычаями и языком”. (Герберштейн С. Записки о московитских делах. СПб., 1908. С. 4).
Итак, Сигизмунд Герберштейн размещал русскую прародину на южном берегу Балтийского моря. По всей видимости, в его работе нашла отражение живая историографическая традиция, связывавшая с указанным регионом летописных основоположников русской государственности – варяжскую русь. При этом Герберштейн выразил широкое мнение, бытовавшее в просвещённых кругах Европы того времени. Его же придерживался Николай Маршалк - выдающийся представитель северогерманской науки XVI века, подробно исследовавший мекленбургские генеалогии. Тенденция сохранялась и в других работах, писавшихся независимо друг от друга. Важно, что озвученный Герберштейном взгляд на начало Руси находит полное подтверждение в современных исторических исследованиях (см. #прародина, #русы).
Интересно и указание Герберштейна на связь предков русов с вандалами (группой родственных южнобалтийских племен, отождествляемой в ряде источников, в том числе, с вендами-венедами), употреблявшими по сведениям автора "русский язык" и имевшими "русские обычаи и религию". Очевидно, не случайно по сообщению географа XVI века Меркатора у жителей острова Рюген - предполагаемой прародины русов – “язык был словенский да виндальский”.
#Начало_Руси
#прародина
#варяжский_вопрос
Forwarded from О древней и новой Россіи
Почитание коня: древнейшая русская традиция
Часть 1:
Отечественными этнографами был зафиксирован весьма интересный обряд, бытовавший у русских еще в XIX веке:
"Девицы... Выводят из конюшни лошадей через оглоблю. Если которая зацепит оглоблю ногами, то муж будет сердитый; если же перескочит чрез нее, то муж будет тихий и смирный." (И.П.Сахаров. Сказания русского народа).
"Русские девушки, гадая о суженом, выводят лошадей из конюшни через оглобли или жердь: когда лошадь зацепится за оглоблю — знак, что муж будет сердитый, злой и девицу ожидает несчастное житье; а пройдет лошадь, не зацепившись, - муж будет добрый и житье счастливое." (Афанасьев А.Н. Поэтические воззрения славян на природу. Том 1).
Любопытно, что прямая аналогия этого обычая зафиксирована на варяжском южнобалтийском побережье и, в частности, на острове Рюген, т.е. в землях, обоснованно считающихся прародиной народа "русь" (см. #прародина, #Русы). Целый ряд средневековых хронистов описывали бытовавший там обряд, заключавшийся в определении успешности того или иного мероприятия с помощью священного белого коня:
"Вознамерившись предпринять войну, [жители о. Рюген] приказывали служителям воткнуть в землю перед храмом три пары копий на одинаковом расстоянии: к каждой паре привязывалось третье копье поперек. Перед самым началом похода, жрец, произнеся торжественную молитву, выводил коня за узду из сеней храма и вел на скрещенные копья: если конь, перешагивая каждое поперечное копье, поднимал сначала правую ногу, а потом левую, то видели в этом счастливое знамение и были уверены в успехе войны; если же он хоть один раз выступал левой ногой, то отменялось задуманное предприятие. Также морское плавание почиталось надежным не иначе, как если три раза подряд шаги коня предсказывали успех" (Саксон Грамматик. Деяния данов. Перевод А.Гильфердинга).
"…Они выводят коня, отличающегося особенно великим ростом и почитаемого у них священным, и с благоговением и молитвою заставляют его переступать через сложенные накрест острия двух воткнутых в землю копий; этим как бы вдохновенным от божества конем перегадывают они то, что найдено было прежним гаданием, и если выйдет одно и то же, то исполняют задуманное дело; в противном случае огорченный народ отказывается от своего предприятия" (Хроника Титмара Мерзебургского. Перевод А.Гильфердинга).
"При боге Триглаве содержали коня, который считался священным и помогал предсказывать будущее. Его хорошо кормили, но никто не имел права на нём ездить - так он и стоял целый год без дела. Лишь один священнослужитель мог заботиться о нём. Предсказания при помощи этого коня происходили следующим образом: когда собирались в поход, то сперва клали на землю длинные жерди, а священнослужитель брал коня за поводья и трижды проводил через них. Если конь не задевал жерди, то это сулило удачу, если он задевал их правой ногой, то исход был неопределённым, а если задевал левой - это предвещало беду" ("Бог Триглав и деревня Триглав", источник: Temme J.D.H. Die Volkssagen von Pommern und Rügen. – Berlin, 1840, перевод с немецкого: В. И. Меркулов).
Также, римский историк I-II веков Корнелий Тацит писал, что у ругов и родственных им народов южнобалтийского побережья есть обыкновение "обращаться за предсказаниями и знамениями к коням".
Есть даже основания считать, что именно с этим обычаем связаны причины вековой кровной вражды ругов-русов с готами.
Продолжение...
Илл.: И. Глазунов. Остров Рюген. Жрец и священный конь Святовита.
#Русы
#прародина
#традиция
Часть 1:
Отечественными этнографами был зафиксирован весьма интересный обряд, бытовавший у русских еще в XIX веке:
"Девицы... Выводят из конюшни лошадей через оглоблю. Если которая зацепит оглоблю ногами, то муж будет сердитый; если же перескочит чрез нее, то муж будет тихий и смирный." (И.П.Сахаров. Сказания русского народа).
"Русские девушки, гадая о суженом, выводят лошадей из конюшни через оглобли или жердь: когда лошадь зацепится за оглоблю — знак, что муж будет сердитый, злой и девицу ожидает несчастное житье; а пройдет лошадь, не зацепившись, - муж будет добрый и житье счастливое." (Афанасьев А.Н. Поэтические воззрения славян на природу. Том 1).
Любопытно, что прямая аналогия этого обычая зафиксирована на варяжском южнобалтийском побережье и, в частности, на острове Рюген, т.е. в землях, обоснованно считающихся прародиной народа "русь" (см. #прародина, #Русы). Целый ряд средневековых хронистов описывали бытовавший там обряд, заключавшийся в определении успешности того или иного мероприятия с помощью священного белого коня:
"Вознамерившись предпринять войну, [жители о. Рюген] приказывали служителям воткнуть в землю перед храмом три пары копий на одинаковом расстоянии: к каждой паре привязывалось третье копье поперек. Перед самым началом похода, жрец, произнеся торжественную молитву, выводил коня за узду из сеней храма и вел на скрещенные копья: если конь, перешагивая каждое поперечное копье, поднимал сначала правую ногу, а потом левую, то видели в этом счастливое знамение и были уверены в успехе войны; если же он хоть один раз выступал левой ногой, то отменялось задуманное предприятие. Также морское плавание почиталось надежным не иначе, как если три раза подряд шаги коня предсказывали успех" (Саксон Грамматик. Деяния данов. Перевод А.Гильфердинга).
"…Они выводят коня, отличающегося особенно великим ростом и почитаемого у них священным, и с благоговением и молитвою заставляют его переступать через сложенные накрест острия двух воткнутых в землю копий; этим как бы вдохновенным от божества конем перегадывают они то, что найдено было прежним гаданием, и если выйдет одно и то же, то исполняют задуманное дело; в противном случае огорченный народ отказывается от своего предприятия" (Хроника Титмара Мерзебургского. Перевод А.Гильфердинга).
"При боге Триглаве содержали коня, который считался священным и помогал предсказывать будущее. Его хорошо кормили, но никто не имел права на нём ездить - так он и стоял целый год без дела. Лишь один священнослужитель мог заботиться о нём. Предсказания при помощи этого коня происходили следующим образом: когда собирались в поход, то сперва клали на землю длинные жерди, а священнослужитель брал коня за поводья и трижды проводил через них. Если конь не задевал жерди, то это сулило удачу, если он задевал их правой ногой, то исход был неопределённым, а если задевал левой - это предвещало беду" ("Бог Триглав и деревня Триглав", источник: Temme J.D.H. Die Volkssagen von Pommern und Rügen. – Berlin, 1840, перевод с немецкого: В. И. Меркулов).
Также, римский историк I-II веков Корнелий Тацит писал, что у ругов и родственных им народов южнобалтийского побережья есть обыкновение "обращаться за предсказаниями и знамениями к коням".
Есть даже основания считать, что именно с этим обычаем связаны причины вековой кровной вражды ругов-русов с готами.
Продолжение...
Илл.: И. Глазунов. Остров Рюген. Жрец и священный конь Святовита.
#Русы
#прародина
#традиция
Forwarded from О древней и новой Россіи
Почитание коня: древнейшая русская традиция
Часть 2
(Часть 1)
Традиция гадания с помощью коня встречалась также и в Ливонии (в землях, связанных с русами по сведениям исторических источников, данным археологии и топонимики):
"Собрался народ, решили узнать гаданием волю богов о жертвоприношении. Кладут копье, конь ступает [через него] и волею божьей ставит раньше ногу, почитаемую ногой жизни; брат устами читает молитвы, руками благословляет." (Генрих Латвийский. Хроника Ливонии. Перевод С.А.Аннинского).
Очевидно, совсем не случайно русские слова "жеребец" и "жребий", как считают многие исследователи, являются производными от единой реконструированной основы *žerbъ, восходящей, видимо, еще к праиндоевропейскому языку.
"Священные" кони у ругов-русов были не просто животными для гаданий, они считались принадлежащим богам. Датский хронист Саксон Грамматик при описании культа Свентовита в Арконе на Рюгене упоминал: "...при нем (Свентовите - прим.) был конь, совершенно белый... Только верховный жрец мог его кормить и на нем ездить, чтобы обыкновенная езда не унизила божественного животного. Верили, что на этом коне Святовит ведет войну против врагов своего святилища...". Идентичные обряды были зафиксированы и на материковой части южнобалтийского побережья, в городах Щецин и Радигост. В храмах на Рюгене и Поморье хранились принадлежащие богам, по бытовавшим тогда представлениям, седла и конская упряжь (А.С.Фаминцын. Божества древних славян. С.-Петербург, 1884. С.26,29).
Помимо этого, особое отношение к коням прослеживается и в погребальных традициях русов. Как мы уже отмечали, по данным археологии установлено бытование у русов в Приднепровье обряда трупоположения с лошадьми в курганных захоронениях (см., напр. М.К.Каргер. Древний Киев. Т.I. М.-Л. 1958. C.166). Указывают на это и письменные источники. В «Деяниях данов» Саксона Грамматика упоминается, что рутены-русы, ведшие на Балтике и южнобалтийском побережье войны с данами, хоронят усопшего с конем под курганом. О том, что русы сжигают с умершими коней, сообщают и восточные авторы (Ибн Фадлан, Ал Масуди): "[Русы] сжигают своих умерших вместе с их верховыми животными, оружием и украшениями...". Аналогичная погребальная традиция существовала также у ругов и родственных им народов южнобалтийского побережья. Еще в начале н.э. Тацит упоминал о том, что они сжигали умерших вместе с конем ("вместе с умершим предается огню только его оружие, иногда также и его конь").
Закономерно, что русы, наряду с особо чтившимся ими оружием, часто украшали своим родовым символом и элементы конской упряжи.
По всей видимости, отголоски культа коня проявлялись также в деревянном зодчестве. Речь об изображениях голов коней в оформлении верхней части дома - "конька", - который всегда осмысливался как главенствующая деталь жилища, "голова" дома, и недаром его называли еще "князь", "князек". Примечательно, что и этот русский обычай находит полное соответствие в землях на южном берегу Балтики, где "коньки" крыши тоже украшались изображениями лошадиных голов.
Как мы видим, традиция почитания коня и связанные с ней обычаи, сохранявшиеся у русских еще в относительно недавние времена, имеют древнейшие корни и, в числе прочих многочисленных свидетельств, указывают на пути решения вопроса происхождения русского народа.
#Русы
#прародина
#традиция
Часть 2
(Часть 1)
Традиция гадания с помощью коня встречалась также и в Ливонии (в землях, связанных с русами по сведениям исторических источников, данным археологии и топонимики):
"Собрался народ, решили узнать гаданием волю богов о жертвоприношении. Кладут копье, конь ступает [через него] и волею божьей ставит раньше ногу, почитаемую ногой жизни; брат устами читает молитвы, руками благословляет." (Генрих Латвийский. Хроника Ливонии. Перевод С.А.Аннинского).
Очевидно, совсем не случайно русские слова "жеребец" и "жребий", как считают многие исследователи, являются производными от единой реконструированной основы *žerbъ, восходящей, видимо, еще к праиндоевропейскому языку.
"Священные" кони у ругов-русов были не просто животными для гаданий, они считались принадлежащим богам. Датский хронист Саксон Грамматик при описании культа Свентовита в Арконе на Рюгене упоминал: "...при нем (Свентовите - прим.) был конь, совершенно белый... Только верховный жрец мог его кормить и на нем ездить, чтобы обыкновенная езда не унизила божественного животного. Верили, что на этом коне Святовит ведет войну против врагов своего святилища...". Идентичные обряды были зафиксированы и на материковой части южнобалтийского побережья, в городах Щецин и Радигост. В храмах на Рюгене и Поморье хранились принадлежащие богам, по бытовавшим тогда представлениям, седла и конская упряжь (А.С.Фаминцын. Божества древних славян. С.-Петербург, 1884. С.26,29).
Помимо этого, особое отношение к коням прослеживается и в погребальных традициях русов. Как мы уже отмечали, по данным археологии установлено бытование у русов в Приднепровье обряда трупоположения с лошадьми в курганных захоронениях (см., напр. М.К.Каргер. Древний Киев. Т.I. М.-Л. 1958. C.166). Указывают на это и письменные источники. В «Деяниях данов» Саксона Грамматика упоминается, что рутены-русы, ведшие на Балтике и южнобалтийском побережье войны с данами, хоронят усопшего с конем под курганом. О том, что русы сжигают с умершими коней, сообщают и восточные авторы (Ибн Фадлан, Ал Масуди): "[Русы] сжигают своих умерших вместе с их верховыми животными, оружием и украшениями...". Аналогичная погребальная традиция существовала также у ругов и родственных им народов южнобалтийского побережья. Еще в начале н.э. Тацит упоминал о том, что они сжигали умерших вместе с конем ("вместе с умершим предается огню только его оружие, иногда также и его конь").
Закономерно, что русы, наряду с особо чтившимся ими оружием, часто украшали своим родовым символом и элементы конской упряжи.
По всей видимости, отголоски культа коня проявлялись также в деревянном зодчестве. Речь об изображениях голов коней в оформлении верхней части дома - "конька", - который всегда осмысливался как главенствующая деталь жилища, "голова" дома, и недаром его называли еще "князь", "князек". Примечательно, что и этот русский обычай находит полное соответствие в землях на южном берегу Балтики, где "коньки" крыши тоже украшались изображениями лошадиных голов.
Как мы видим, традиция почитания коня и связанные с ней обычаи, сохранявшиеся у русских еще в относительно недавние времена, имеют древнейшие корни и, в числе прочих многочисленных свидетельств, указывают на пути решения вопроса происхождения русского народа.
#Русы
#прародина
#традиция
Forwarded from О древней и новой Россіи
Сигизмунд Герберштейн о начале Руси
Барон Сигизмунд фон Герберштейн (нем. Siegmund Freiherr von Herberstein, 23 августа 1486 - 28 марта 1566) - представитель весьма древнего дворянского австрийского рода, упоминаемого в истории с 995 года, дипломат Священной Римской империи, историк и писатель, дважды посещавший Русское государство и составивший по результатам поездок любопытнейший труд, изданный в 1549 году на латинском языке, - книгу Rerum Moscoviticarum Commentarii (“Записки о московских делах”). По сути, это было одно из первых всесторонних описаний России, включавшее сведения о торговле, религии, обычаях, политике, истории и даже теории русской политической жизни, надолго ставшее основным источником знаний европейцев о России. Сочинение Герберштейна пользовалось большой популярностью: ещё при жизни автора оно выдержало 5 изданий и было переведено на итальянский и немецкий языки. “Записки о московских делах” и поныне являются ценным письменным источником по русской истории. Не случайно российское издание 1908 года открывается такими словами издателя: “Огромное значение «Записок» Герберштейна, как исторического источника, понятно для всякого русского, сколько-нибудь знакомого с отдаленным прошлым своей родины.”
Среди прочего, в работе содержатся интересные сведения о начале Руси:
“… по-видимому, славнейший некогда город и область вандалов, Вагрия, была погранична с Любеком и Голштинским герцогством, и то море, которое называется Балтийским, получило, по мнению некоторых, название от этой Вагрии, и при том само оно и тот залив, который отделяет Германию от Дании, равно как Пруссию, Ливонию и, наконец, приморскую часть Московского государства от Швеции, и доселе ещё удерживает у русских своё название, именуясь Варецкое море, т.е. Варяжское море. Сверх того, вандалы в то же время были могущественны, употребляли, наконец, русский язык и имели русские обычаи и религию. На основании этого мне представляется, что русские вызвали своих князей скорее от вагрийцев, или варягов, чем вручили власть иностранцам, разнящимся с ними верою, обычаями и языком”. (Герберштейн С. Записки о московитских делах. СПб., 1908. С. 4).
Итак, Сигизмунд Герберштейн размещал русскую прародину на южном берегу Балтийского моря. По всей видимости, в его работе нашла отражение живая историографическая традиция, связывавшая с указанным регионом летописных основоположников русской государственности – варяжскую русь. При этом Герберштейн выразил широкое мнение, бытовавшее в просвещённых кругах Европы того времени. Его же придерживался Николай Маршалк - выдающийся представитель северогерманской науки XVI века, подробно исследовавший мекленбургские генеалогии. Тенденция сохранялась и в других работах, писавшихся независимо друг от друга. Важно, что озвученный Герберштейном взгляд на начало Руси находит полное подтверждение в современных исторических исследованиях (см. #прародина, #русы).
Интересно и указание Герберштейна на связь предков русов с вандалами (группой родственных южнобалтийских племен, отождествляемой в ряде источников, в том числе, с вендами-венедами), употреблявшими по сведениям автора "русский язык" и имевшими "русские обычаи и религию". Очевидно, не случайно по сообщению географа XVI века Меркатора у жителей острова Рюген - предполагаемой прародины русов – “язык был словенский да виндальский”.
#Начало_Руси
#прародина
#варяжский_вопрос
Барон Сигизмунд фон Герберштейн (нем. Siegmund Freiherr von Herberstein, 23 августа 1486 - 28 марта 1566) - представитель весьма древнего дворянского австрийского рода, упоминаемого в истории с 995 года, дипломат Священной Римской империи, историк и писатель, дважды посещавший Русское государство и составивший по результатам поездок любопытнейший труд, изданный в 1549 году на латинском языке, - книгу Rerum Moscoviticarum Commentarii (“Записки о московских делах”). По сути, это было одно из первых всесторонних описаний России, включавшее сведения о торговле, религии, обычаях, политике, истории и даже теории русской политической жизни, надолго ставшее основным источником знаний европейцев о России. Сочинение Герберштейна пользовалось большой популярностью: ещё при жизни автора оно выдержало 5 изданий и было переведено на итальянский и немецкий языки. “Записки о московских делах” и поныне являются ценным письменным источником по русской истории. Не случайно российское издание 1908 года открывается такими словами издателя: “Огромное значение «Записок» Герберштейна, как исторического источника, понятно для всякого русского, сколько-нибудь знакомого с отдаленным прошлым своей родины.”
Среди прочего, в работе содержатся интересные сведения о начале Руси:
“… по-видимому, славнейший некогда город и область вандалов, Вагрия, была погранична с Любеком и Голштинским герцогством, и то море, которое называется Балтийским, получило, по мнению некоторых, название от этой Вагрии, и при том само оно и тот залив, который отделяет Германию от Дании, равно как Пруссию, Ливонию и, наконец, приморскую часть Московского государства от Швеции, и доселе ещё удерживает у русских своё название, именуясь Варецкое море, т.е. Варяжское море. Сверх того, вандалы в то же время были могущественны, употребляли, наконец, русский язык и имели русские обычаи и религию. На основании этого мне представляется, что русские вызвали своих князей скорее от вагрийцев, или варягов, чем вручили власть иностранцам, разнящимся с ними верою, обычаями и языком”. (Герберштейн С. Записки о московитских делах. СПб., 1908. С. 4).
Итак, Сигизмунд Герберштейн размещал русскую прародину на южном берегу Балтийского моря. По всей видимости, в его работе нашла отражение живая историографическая традиция, связывавшая с указанным регионом летописных основоположников русской государственности – варяжскую русь. При этом Герберштейн выразил широкое мнение, бытовавшее в просвещённых кругах Европы того времени. Его же придерживался Николай Маршалк - выдающийся представитель северогерманской науки XVI века, подробно исследовавший мекленбургские генеалогии. Тенденция сохранялась и в других работах, писавшихся независимо друг от друга. Важно, что озвученный Герберштейном взгляд на начало Руси находит полное подтверждение в современных исторических исследованиях (см. #прародина, #русы).
Интересно и указание Герберштейна на связь предков русов с вандалами (группой родственных южнобалтийских племен, отождествляемой в ряде источников, в том числе, с вендами-венедами), употреблявшими по сведениям автора "русский язык" и имевшими "русские обычаи и религию". Очевидно, не случайно по сообщению географа XVI века Меркатора у жителей острова Рюген - предполагаемой прародины русов – “язык был словенский да виндальский”.
#Начало_Руси
#прародина
#варяжский_вопрос
О происхождении московского герба
Часть 1
20 декабря 1781 г., 240 лет назад, был официально утвержден герб города Москвы. Его описание гласило: «Святый Георгий на коне против того ж, как в средине государственного герба; в красном поле, поражающий копием чёрного змия».
Всадника на белом коне, являвшегося с давних времен символом русской княжеской власти, впервые назвал Святым Георгием Петр I. До этого времени герб Московской Руси именовался «Ездец». Причем на наиболее ранних изображениях символа отсутствовал змей, а конный воин был вооружен мечом.
Интересно, что сей герб имеет древнейшие корни, а изображенный на нем образ всадника находится в числе многих параллелей, связывающих Русь с предполагаемой прародиной народа русов - островом Рюген и близлежащим Поморьем (см. #прародина ).
Изображения конного воина начали появляться на актовых печатях древнерусских князей не позднее начала XIII в. Наиболее ранняя находка с данным символом - печать новгородского князя Мстислава Мстиславича Удатного. Всадник изображался также на печатях Александра Ярославича Невского, Дмитрия Ивановича Донского, Василия I Дмитриевича и т.д.
Одновременно, воин на коне был широко распространен в геральдике южнобалтийского варяжского побережья, у правителей острова Рюген и представителей мекленбургской династии – королей ободритов. Так, он был изображен на печатях князей Яромара I Рюгенского (XII в.), Никлота I Мекленбургского (XII в.), Богуслава I (XII в.), Витслава II Рюгенского (XIII в) и т.д.
Примечательно при этом, что мекленбургские генеалогии свидетельствуют о родстве Рюрика с ободритскими князьями, и целый ряд русских знатных родов, в том числе Романовы, происходили, по всей видимости, именно из южнобалтийского Поморья. А последняя славяноязычная жительница о. Рюген, скончавшаяся в начале XV в., носила фамилию Голицына.
Интересно проследить истоки почитания образа всадника, сделавшие его важным геральдическим символом. Очевидно, это было связано, в том числе, с особым элитным статусом кавалерии. Источники сообщают, что в южнобалтийском Поморье "...силе и могуществу знатных людей и военачальников мерилом принимается число коней. Силен, и богат, и могуществен тот, кто может содержать столько-то и столько-то коней, и, таким образом, услышав число коней, знают о числе дружинников, потому что на Поморье дружинник не имеет никогда более одного коня." (А.Гильфердинг. Исторiя балтiйскихъ славянъ. СПб., 1874. С. 89-90). Датский хронист XII-XIII вв. Саксон Грамматик упоминает триста элитных всадников на Рюгене, являвшихся «личной гвардией» бога Свентовита (А.С.Фаминцын. Божества древних славян. С.-Петербург, 1884. С.27). Помимо этого, образ конного воина был важной частью мифологических представлений жителей южнобалтийского побережья. Так, в храмах на Рюгене и Поморье содержались «священные» кони и хранилась конская упряжь, считавшиеся по бытовавшим тогда представлениям принадлежащими языческим богам Свентовиту, Триглаву и т.д. (А.С.Фаминцын. Указ. соч. С. 26,29). С участием «священных» коней проводились обряды, определявшие успешность мероприятий. Помимо этого, образ всадника, зачастую на белом коне, имеет широкое распространение в имеющем архаичные корни фольклоре острова Рюген и соседних с ним территорий (Ю.В.Иванова-Бучатская. Plattes Land: Символы Северной Германии (славяно-германский этнокультурный синтез в междуречьи Эльбы и Одера). СПб, 2006. С. 111-115). К примеру, символично данное рюгенское придание: «Некогда в окрестностях Гарца… стоял замок с великолепными домами и храмами, где жили язычники... Много веков назад замок был захвачен христианами, храмы разрушены, а идолы сожжены… Лишь иногда рассказывают, будто по ночам можно видеть призрак статного мужчины с золотой короной верхом на белом коне…» (Ю.В.Иванова-Бучатская. Указ. соч. С. 102-103). Распространены подобные образы также в обрядах, ряжениях и проч., зафиксированных позднее и у русских в России (см., например, здесь).
Часть 2
#геральдика
#Древняя_Русь
#Московская_Русь
#Российская_империя
#прародина
#русы
Часть 1
20 декабря 1781 г., 240 лет назад, был официально утвержден герб города Москвы. Его описание гласило: «Святый Георгий на коне против того ж, как в средине государственного герба; в красном поле, поражающий копием чёрного змия».
Всадника на белом коне, являвшегося с давних времен символом русской княжеской власти, впервые назвал Святым Георгием Петр I. До этого времени герб Московской Руси именовался «Ездец». Причем на наиболее ранних изображениях символа отсутствовал змей, а конный воин был вооружен мечом.
Интересно, что сей герб имеет древнейшие корни, а изображенный на нем образ всадника находится в числе многих параллелей, связывающих Русь с предполагаемой прародиной народа русов - островом Рюген и близлежащим Поморьем (см. #прародина ).
Изображения конного воина начали появляться на актовых печатях древнерусских князей не позднее начала XIII в. Наиболее ранняя находка с данным символом - печать новгородского князя Мстислава Мстиславича Удатного. Всадник изображался также на печатях Александра Ярославича Невского, Дмитрия Ивановича Донского, Василия I Дмитриевича и т.д.
Одновременно, воин на коне был широко распространен в геральдике южнобалтийского варяжского побережья, у правителей острова Рюген и представителей мекленбургской династии – королей ободритов. Так, он был изображен на печатях князей Яромара I Рюгенского (XII в.), Никлота I Мекленбургского (XII в.), Богуслава I (XII в.), Витслава II Рюгенского (XIII в) и т.д.
Примечательно при этом, что мекленбургские генеалогии свидетельствуют о родстве Рюрика с ободритскими князьями, и целый ряд русских знатных родов, в том числе Романовы, происходили, по всей видимости, именно из южнобалтийского Поморья. А последняя славяноязычная жительница о. Рюген, скончавшаяся в начале XV в., носила фамилию Голицына.
Интересно проследить истоки почитания образа всадника, сделавшие его важным геральдическим символом. Очевидно, это было связано, в том числе, с особым элитным статусом кавалерии. Источники сообщают, что в южнобалтийском Поморье "...силе и могуществу знатных людей и военачальников мерилом принимается число коней. Силен, и богат, и могуществен тот, кто может содержать столько-то и столько-то коней, и, таким образом, услышав число коней, знают о числе дружинников, потому что на Поморье дружинник не имеет никогда более одного коня." (А.Гильфердинг. Исторiя балтiйскихъ славянъ. СПб., 1874. С. 89-90). Датский хронист XII-XIII вв. Саксон Грамматик упоминает триста элитных всадников на Рюгене, являвшихся «личной гвардией» бога Свентовита (А.С.Фаминцын. Божества древних славян. С.-Петербург, 1884. С.27). Помимо этого, образ конного воина был важной частью мифологических представлений жителей южнобалтийского побережья. Так, в храмах на Рюгене и Поморье содержались «священные» кони и хранилась конская упряжь, считавшиеся по бытовавшим тогда представлениям принадлежащими языческим богам Свентовиту, Триглаву и т.д. (А.С.Фаминцын. Указ. соч. С. 26,29). С участием «священных» коней проводились обряды, определявшие успешность мероприятий. Помимо этого, образ всадника, зачастую на белом коне, имеет широкое распространение в имеющем архаичные корни фольклоре острова Рюген и соседних с ним территорий (Ю.В.Иванова-Бучатская. Plattes Land: Символы Северной Германии (славяно-германский этнокультурный синтез в междуречьи Эльбы и Одера). СПб, 2006. С. 111-115). К примеру, символично данное рюгенское придание: «Некогда в окрестностях Гарца… стоял замок с великолепными домами и храмами, где жили язычники... Много веков назад замок был захвачен христианами, храмы разрушены, а идолы сожжены… Лишь иногда рассказывают, будто по ночам можно видеть призрак статного мужчины с золотой короной верхом на белом коне…» (Ю.В.Иванова-Бучатская. Указ. соч. С. 102-103). Распространены подобные образы также в обрядах, ряжениях и проч., зафиксированных позднее и у русских в России (см., например, здесь).
Часть 2
#геральдика
#Древняя_Русь
#Московская_Русь
#Российская_империя
#прародина
#русы
О происхождении московского герба
Часть 2
(Часть 1)
Говоря о геральдическом символе конного воина, нельзя не отметить, что считающийся «литовским» герб «Погоня» на самом деле имеет русское происхождение, о чем прямо писал хронист XVI века Матей Стрыйковский: «Ордевил, князь литовский… стал писаться князем русским и литовским, и герб русский, ездока с саблею, до сих пор употребляют». Действительно, в геральдике Великого княжества Литовского, Русского, Жемойтского и иных (далее – ВКЛиР) «ездец» появился существенно позже, чем на печатях рюгенских, ободритских и русских князей. При этом использование «литовскими» правителями в качестве герба русского символа неудивительно - бОльшая часть правящей верхушки и знати ВКЛиР была русской по происхождению, русский язык был наиболее распространен в этом государстве и являлся официальным (на нем велась вся документация). А родовой символ Гедиминовичей – т. наз. Колюмны – напрямую восходит к гербу Рюриковичей и «рода рускаго».
Вот такие результаты дает изучение истории происхождения московского герба, годовщину официального утверждения которого мы отмечаем сегодня. Нынешний символ города Москвы – побеждающий змия Святой Георгий – напрямую восходит к геральдическим знакам древнерусских князей и символам их родственников (по меткому выражению академика В.Л. Янина) с острова Рюген и близлежащего Поморья.
#геральдика
#Древняя_Русь
#Московская_Русь
#Российская_империя
#прародина
#русы
Часть 2
(Часть 1)
Говоря о геральдическом символе конного воина, нельзя не отметить, что считающийся «литовским» герб «Погоня» на самом деле имеет русское происхождение, о чем прямо писал хронист XVI века Матей Стрыйковский: «Ордевил, князь литовский… стал писаться князем русским и литовским, и герб русский, ездока с саблею, до сих пор употребляют». Действительно, в геральдике Великого княжества Литовского, Русского, Жемойтского и иных (далее – ВКЛиР) «ездец» появился существенно позже, чем на печатях рюгенских, ободритских и русских князей. При этом использование «литовскими» правителями в качестве герба русского символа неудивительно - бОльшая часть правящей верхушки и знати ВКЛиР была русской по происхождению, русский язык был наиболее распространен в этом государстве и являлся официальным (на нем велась вся документация). А родовой символ Гедиминовичей – т. наз. Колюмны – напрямую восходит к гербу Рюриковичей и «рода рускаго».
Вот такие результаты дает изучение истории происхождения московского герба, годовщину официального утверждения которого мы отмечаем сегодня. Нынешний символ города Москвы – побеждающий змия Святой Георгий – напрямую восходит к геральдическим знакам древнерусских князей и символам их родственников (по меткому выражению академика В.Л. Янина) с острова Рюген и близлежащего Поморья.
#геральдика
#Древняя_Русь
#Московская_Русь
#Российская_империя
#прародина
#русы
Forwarded from ЗАПАДНЫЕ РУБЕЖИ
Об именах Рюрика и его братьев
Часть 1
Мнение д.и.н., проф. А.Г. Кузьмина:
"... Необходимо считаться с тем, что имена непосредственно на этническую природу не указывают. Достаточно сказать, что наши нынешние имена в большинстве древнееврейские и греческие. Но по именам можно проследить культурные связи, преемственность эпох, поскольку у истоков они имеют вполне конкретное значение...
Обычно племена, позднее пережившие разложение общинного начала, заимствуют имена у народов, ранее прошедших этот путь, прежде всего, конечно, у народов, воинская слава которых привлекала сказителей и песнотворцев. На это обстоятельство обратил внимание еще Иордан (VI в.). «Все знают и обращали внимание, — заметил он, — насколько в обычае у племен перенимать по большей части имена: у римлян — македонские, у греков — римские, у сарматов — германские. Готы же по преимуществу заимствуют имена гуннские». Практически у всех европейских народов, позднее переживавших стадию разложения родового строя, так или иначе отразились имена их предшественников, хотя они часто переосмыслялись. Наибольшее значение для европейского именослова имели имена континентальных кельтов, иллирийцев, венетов, фракийцев, иранцев, а также той особой этнической группы, которая выше уже определялась как "северные иллирийцы"
...
Остается рассмотреть имена трех легендарных братьев — Рюрика, Синеуса и Трувора. Только норманистским ослеплением можно объяснить поиски аналогов для летописного Рюрика в Скандинавии. Дело в том, что имя это известно в Европе, по крайней мере, с IV века. А. Хольдер приводит пять «Рюриков», известных до VII века. 12 «Рориков» отмечено на территории Франции IX—XII веков. Имя это проще всего может быть понято как отражение племенного названия руриков, или рауриков (откуда французские «Рорики»). Название племени происходит, очевидно, от реки Рур или Руара. В настоящее время это название имеют притоки Мааса и Рейна. В средние века и у Одера был приток «Рурика». Во времена Юлия Цезаря рурики, не желая покориться римлянам, в большинстве покинули обжитые места и исчезли из поля зрения римских авторов. Но и позднее выходцы из поречья Руры получали прозвища «Рурик».
В антинорманистской литературе имя сближается также с названием ободритов Реригами или просто сближается с вендским обозначением сокола — рарогом. Но имя на Русь попало именно в кельтской огласовке. К тому же рассеяние племени в первые века нашей эры предполагало довольно широкое распространение имени по континенту.
Для имени Синеус в Скандинавии нет даже приблизительных параллелей. Поэтому и появилась версия, что Синеус и Трувор — вообще не имена, а неудачное осмысление скандинавского сказания. В кельтских именах параллели ему находятся и имя естественно объясняется от sinu — «старший»: Sinaeus, Sinus, Sinicus.
...
Имени Трувор параллелью может служить широко распространенное и у современных кельтов имя Тревор. В старофранцузском языке слово «трувор» означало поэта, трубадура, путешественника.
...
Как было упомянуто в другом месте, по генеалогии Фридриха Хемница (XVII в.) Рюрик с его братьями считались сыновьями Готлейба — ободритского князя... Правда, названы там братьями Рюрика Сивар и Триар. Но это отличие лишь подчеркивает независимость мекленбургских генеалогий от генеалогии Рюриковичей на Руси. Память о Рюрике - сыне Готлейба - жила здесь долго. Даже в середине XIX века их записывал французский путешественник К. Мармье."
(А. Г. Кузьмин. Древнерусские имена и их параллели //Откуда есть пошла Русская земля. Кн. 1. М., 1986. С. 643-654).
Часть 2.
#русы
#правители
#языкознание
Часть 1
Мнение д.и.н., проф. А.Г. Кузьмина:
"... Необходимо считаться с тем, что имена непосредственно на этническую природу не указывают. Достаточно сказать, что наши нынешние имена в большинстве древнееврейские и греческие. Но по именам можно проследить культурные связи, преемственность эпох, поскольку у истоков они имеют вполне конкретное значение...
Обычно племена, позднее пережившие разложение общинного начала, заимствуют имена у народов, ранее прошедших этот путь, прежде всего, конечно, у народов, воинская слава которых привлекала сказителей и песнотворцев. На это обстоятельство обратил внимание еще Иордан (VI в.). «Все знают и обращали внимание, — заметил он, — насколько в обычае у племен перенимать по большей части имена: у римлян — македонские, у греков — римские, у сарматов — германские. Готы же по преимуществу заимствуют имена гуннские». Практически у всех европейских народов, позднее переживавших стадию разложения родового строя, так или иначе отразились имена их предшественников, хотя они часто переосмыслялись. Наибольшее значение для европейского именослова имели имена континентальных кельтов, иллирийцев, венетов, фракийцев, иранцев, а также той особой этнической группы, которая выше уже определялась как "северные иллирийцы"
...
Остается рассмотреть имена трех легендарных братьев — Рюрика, Синеуса и Трувора. Только норманистским ослеплением можно объяснить поиски аналогов для летописного Рюрика в Скандинавии. Дело в том, что имя это известно в Европе, по крайней мере, с IV века. А. Хольдер приводит пять «Рюриков», известных до VII века. 12 «Рориков» отмечено на территории Франции IX—XII веков. Имя это проще всего может быть понято как отражение племенного названия руриков, или рауриков (откуда французские «Рорики»). Название племени происходит, очевидно, от реки Рур или Руара. В настоящее время это название имеют притоки Мааса и Рейна. В средние века и у Одера был приток «Рурика». Во времена Юлия Цезаря рурики, не желая покориться римлянам, в большинстве покинули обжитые места и исчезли из поля зрения римских авторов. Но и позднее выходцы из поречья Руры получали прозвища «Рурик».
В антинорманистской литературе имя сближается также с названием ободритов Реригами или просто сближается с вендским обозначением сокола — рарогом. Но имя на Русь попало именно в кельтской огласовке. К тому же рассеяние племени в первые века нашей эры предполагало довольно широкое распространение имени по континенту.
Для имени Синеус в Скандинавии нет даже приблизительных параллелей. Поэтому и появилась версия, что Синеус и Трувор — вообще не имена, а неудачное осмысление скандинавского сказания. В кельтских именах параллели ему находятся и имя естественно объясняется от sinu — «старший»: Sinaeus, Sinus, Sinicus.
...
Имени Трувор параллелью может служить широко распространенное и у современных кельтов имя Тревор. В старофранцузском языке слово «трувор» означало поэта, трубадура, путешественника.
...
Как было упомянуто в другом месте, по генеалогии Фридриха Хемница (XVII в.) Рюрик с его братьями считались сыновьями Готлейба — ободритского князя... Правда, названы там братьями Рюрика Сивар и Триар. Но это отличие лишь подчеркивает независимость мекленбургских генеалогий от генеалогии Рюриковичей на Руси. Память о Рюрике - сыне Готлейба - жила здесь долго. Даже в середине XIX века их записывал французский путешественник К. Мармье."
(А. Г. Кузьмин. Древнерусские имена и их параллели //Откуда есть пошла Русская земля. Кн. 1. М., 1986. С. 643-654).
Часть 2.
#русы
#правители
#языкознание
Forwarded from ЗАПАДНЫЕ РУБЕЖИ
Об именах Рюрика и его братьев
Часть 2
(начало)
Данные историка А. В. Олейниченко:
"Таким образом, мы видим, что имя Рорик/Рурик впервые зафиксировано у галло-римской знати на рубеже III—IV вв. Одна из его форм (скорее всего, исходная) Родерик/Рудерик встречается впервые у готов в VI в. в зоне контактов с кельтами и затем фиксируется на протяжении многих столетий как среди германского, так и кельтского населения. У кельтского островного населения констатируется отождествление имен Родри, Родерик и Рорик. Встречается это имя и в Ирландии. В Галлии с переходом с кельтских языков на народную латынь имена Родерик и Рорик становятся разными именами. Этимология этого двухосновного имени в кельтских языках означала «красный/рыжий король», возможно, в переносном значении — «могучий король». В германизированной форме оно наблюдается в документах, начиная с 675 г., а в начале VIII в. в форме Хредрик попадает в «Беовульф». Первым носителем галло-римского имени Рорик среди скандинавов был датский конунг середины IX в. Рорик Ютландский (почему Рорик Ютландский - не летописный Рюрик, см. здесь - прим.). Имя Хререк, по всей видимости, есть искаженное заимствование имени Хредрик под влиянием контактов норманнов с Британией и Ирландией. На рубеже XII—XIII вв. Саксон Грамматик провел отождествление имени Хререк с галло-римским именем Рорик/Рурик, но это отождествление не было общераспространенным. Само это имя так и осталось довольно редким и нехарактерным для скандинавов."
(А. В. Олейниченко. О происхождении имени Рюрик/Рурик/Рорик // Гуманитарные исследования. № 2(3), 2017 г. С. 57–75.)
#русы
#правители
#языкознание
Часть 2
(начало)
Данные историка А. В. Олейниченко:
"Таким образом, мы видим, что имя Рорик/Рурик впервые зафиксировано у галло-римской знати на рубеже III—IV вв. Одна из его форм (скорее всего, исходная) Родерик/Рудерик встречается впервые у готов в VI в. в зоне контактов с кельтами и затем фиксируется на протяжении многих столетий как среди германского, так и кельтского населения. У кельтского островного населения констатируется отождествление имен Родри, Родерик и Рорик. Встречается это имя и в Ирландии. В Галлии с переходом с кельтских языков на народную латынь имена Родерик и Рорик становятся разными именами. Этимология этого двухосновного имени в кельтских языках означала «красный/рыжий король», возможно, в переносном значении — «могучий король». В германизированной форме оно наблюдается в документах, начиная с 675 г., а в начале VIII в. в форме Хредрик попадает в «Беовульф». Первым носителем галло-римского имени Рорик среди скандинавов был датский конунг середины IX в. Рорик Ютландский (почему Рорик Ютландский - не летописный Рюрик, см. здесь - прим.). Имя Хререк, по всей видимости, есть искаженное заимствование имени Хредрик под влиянием контактов норманнов с Британией и Ирландией. На рубеже XII—XIII вв. Саксон Грамматик провел отождествление имени Хререк с галло-римским именем Рорик/Рурик, но это отождествление не было общераспространенным. Само это имя так и осталось довольно редким и нехарактерным для скандинавов."
(А. В. Олейниченко. О происхождении имени Рюрик/Рурик/Рорик // Гуманитарные исследования. № 2(3), 2017 г. С. 57–75.)
#русы
#правители
#языкознание
