В Испании официально стартовала предвыборная кампания, хотя реально она началась еще в конце сентября, когда была назначена дата выборов – 10 ноября. И.о. премьер-министра, лидер социалистов Педро Санчес после относительной победы на парламентских выборах 28 апреля не сумел добиться утверждения своего правительства в Конгрессе депутатов и пошел на новые выборы – четвертые за последние 4 года – в надежде укрепить свое представительство в парламенте и договариваться о создании полноценного кабинета с более сильных позиций.

Поначалу казалось, что эта надежда может реализоваться. Широкий опрос, проведенный в конце сентября – начале октября, показал, что социалисты Санчеса могут улучшить свой апрельский результат и получить на новых выборах 32% голосов и 133-150 мест в Конгрессе депутатов из 350. Согласно этому опросу, соцпартия могла бы заручиться поддержкой большинства депутатов при формировании коалиции с левопопулистской партией Podemos или с центристской партией «Граждане», которая к тому времени объявила о готовности к этому.

Однако предвыборные расклады резко изменились после того, как в ответ на тюремные приговоры 9 лидерам каталонских сепаратистов в автономной области начались массовые протесты, сопровождавшиеся уличными беспорядками и ожесточенными столкновениями с полицией. При этом глава регионального правительства Ким Торра долго отказывался осудить насилие и даже заявил о необходимости нового референдума о самоопределении. Если и.о. премьера Санчес занял в этой ситуации твердую позицию, но избегал крайностей, то лидер консервативной Народной партии Пабло Касадо решительно выступил за возвращение к прямому правлению Мадрида в Каталонии, а лидер праворадикальной партии Vox Сантьяго Абаскаль потребовал ареста Кима Торры.

Жесткость позиций партий правого фланга в отношении каталонского кризиса быстро увеличила их электоральные рейтинги. Последние опросы показывают, что хотя соцпартия по-прежнему сохраняет первенство, но ее поддержка снизилась, и она может рассчитывать на 118-120 мест в парламенте. Народная партия, испытавшая разгром в апреле, может увеличить свое представительство с 66 мандатов до 94-100. Наибольший же прорыв опросы сулят партии Vox, которая может выйти на третье место с 41-44 местами. В целом налицо картина еще более раздробленного парламента, чем тот, что возник после выборов 28 апреля. 

Однако надо учитывать, что около трети избирателей до сих пор не определились с выбором. Кроме того, наблюдается сильная апатия испанцев от перманентных выборов. Так что многое будет зависеть от явки.

Александр Ивахник

Итоги прошедшего в воскресенье второго тура выборов мэра Кишинева оказались неожиданными: в соперничестве кандидата Партии социалистов Иона Чебана и одного из лидеров прозападного блока ACUM Андрея Нэстасе уверенно победил социалист с 52,4% голосов. Это первая победа представителя левых в столице Молдавии за весь постсоветский период. Примечательно, что в том же противоборстве год назад победа была на стороне Нэстасе, но тогда результаты выборов с подачи злого гения молдавской политики Влада Плахотнюка были аннулированы под надуманным предлогом.

Очевидно, что решающее влияние на исход выборов мэра столицы оказало радикальное изменение общей ситуации в стране. После создания в июне коалиции Партии социалистов пророссийского президента Игоря Додона и проевропейского блока ACUM Майи Санду и Андрея Нэстасе, бегства из страны Влада Плахотнюка и распада его олигархического режима произошла определенная деидеологизация молдавской политики. Сформировавшие парламентское большинство и правительство правые и левые на время отложили геополитические споры и сделали акцент на задачах слома коррумпированной политической системы. Новая ситуация не могла не сказаться на местных выборах, даже в столице. Многие сторонники блока ACUM не были достаточно мотивированы и просто не пришли на выборы. Явка в Кишиневе составила всего 38%.

Сыграли свою роль и политические ошибки, допущенные Нэстасе в ходе кампании. Он не смог отключиться от геополитической риторики и представить конкретную и убедительную программу городского развития. Некоторых избирателей оттолкнули от кандидата ACUM завышенные ожидания от работы нового правительства. Занимая в кабинете Санду ответственные посты вице-премьера и главы МВД, Нэстасе не смог доказать, что делал всё возможное для реформирования системы юстиции и борьбы с коррупцией. Наконец, негативные последствия имело и странное заявление Нэстасе о том, что в случае поражения он покинет страну. Социалист же Чебан концентрировался на городской тематике, на перспективах развития Кишинева, на решении больных вопросов вроде зловония от очистных сооружений. Он подчеркивал, что в подходах к городским проблемам не должно быть места политическим спорам. В результате Чебану, похоже, удалось привлечь голоса части центристских избирателей, уставших от политических баталий.

Есть еще вопрос, как результаты кишиневских выборов скажутся на отношениях внутри правящей в стране коалиции. Молдавские эксперты считают, что коалиции пока не грозит распад, поскольку поодиночке ни социалисты, ни блок ACUM не смогут управлять страной. Однако президент Додон, видимо, будет добиваться усиления представительства социалистов внутри правительства.

Александр Ивахник

Специальный представитель премьер-министра Грузии по связям с Россией Зураб Абашидзе анонсировал свою встречу с Григорием Карасиным. Она может состояться до конца текущего месяца, скорее всего, 28 ноября. Чем интересна эта новость? Какие новые повороты в отношениях между Грузией и Россией возможны в ближайшее время?

    Напомню, что на сегодняшний момент переговоры в формате «Карасин-Абашидзе» остаются единственным официальным каналом межгосударственного российско-грузинского общения. И хотя он имеет существенные пределы. Переговоры не касаются самых острых сюжетов, будь то политико-правовой статус Абхазии и Южной Осетии или перспективы членства Грузии в НАТО. Но верно и то, что практически каждый раунд переговоров используется для обсуждения острых практических вопросов, таких как ситуация в грузино-югоосетинском пограничье. 

    Но будущая встреча имеет ряд важных нюансов. Впервые Григорий Карасин примет в ней участие не в качестве заместителя министра иностранных дел, курирующего постсоветскую тематику. С сентября 2019 года он перешел на работу в Совет Федерации. Однако дипломатические навыки и опыт, он, похоже, он не собирается бросать. Уровень доверия Карасина и Абашидзе таков, что кадровому дипломату российская сторона предпочитает сенатора. И действительно, вряд ли кто-то в РФ знает так все особенности отношений между Тбилиси и Москвой. И эти знания тем более важны в контексте событий, начавшихся с т.н. «ночи Гаврилова» в столице Грузии в июне нынешнего года. И дело не только в антироссийских выступлениях и реакции Москвы в виде отмены полетов в закавказскую республику. Непростая ситуация складывается вокруг т.н. «бордеризации» или разграничения между Грузией и Южной Осетией. И неслучайно Абашидзе уже анонсировал этот сюжет во время будущих переговоров. Стороны не хотят новой эскалации, но к прорыву они также не готовы. В этом контексте знания, опыт и аккуратность особо востребованы. Особенно тогда, когда впереди маячат парламентские выборы в Грузии, в которых тема России станет одной из центральных. 

Сергей Маркедонов

В социологии, кроме опросов, фокус-групп и глубинных интервью, есть метод наблюдения – когда информация собирается визуально. Вот и я наблюдаю за ситуацией в маршрутке Балашиха-Москва (и обратно), на которой еду на работу и возвращаюсь обратно. Раньше водители отъезжали из Москвы «по времени» (условно, раз в 15 минут), сейчас ждут, пока заполнятся все сидячие места в салоне, потом едут на следующую остановку и сажают «стоячих» пассажиров до поселка Восточный, который находится сразу за МКАД. Если хоть одно место не занято, водитель стоит до упора.

В свою очередь, при движении из Балашихи в Москву водитель тоже пытается забрать как можно большее число пассажиров (там изначально заполнить все места можно только утром, когда народ спешит на работу). Но примерно половина потенциальных пассажиров остается на остановке и ждет автобуса, который может прийти минут через 20. Это пенсионеры и другие льготники. Причем раньше можно было договориться с водителем, чтобы он в виде исключения подвез бесплатно бабушку в пределах города, если ей надо срочно ехать. Сейчас уже это крайне маловероятно.

Это к теме опроса Левада-центра о переменах. Требование перемен связано с внутренней напряженностью, которая усиливается в обществе. В условиях всеобщего роста цен предпринимателю-«маршруточнику» все труднее сводить концы с концами – поэтому если маршрутка не заполнится до конца, то его деятельность нерентабельна. Поэтому он жмет на водителей, требуя от них максимальной выручки. Но такая же ситуация и в семейных бюджетах того «нижнего среднего класса», который пользуется маршрутками – это видно по разговорам пассажиров. Представляется, что требования государственного вмешательства в экономику и регулирования цен – это не только патернализм, но и следствие страшной усталости людей, которых нельзя обвинить в нежелании работать. Они используют все реальные возможности, чтобы заработать, но поддерживать привычный (весьма скромный) уровень жизни не получается. Отсюда, кстати, и рост числа кредитов не на бытовую технику, а чтобы продержаться до зарплаты.

Алексей Макаркин

Расстрел сослуживцев рядовым Шамсутдиновым и менее известное самоубийство рядового Сафонова, повесившимся в кабинете командира воинской части, показывают, что рапорты о победе над дедовщиной с помощью сокращения срока службы до года, оказались преждевременными. Представляется, что иерархия, выстроенная в Советской армии, внизу которой стояли новобранцы, а наверху – «деды», была лишь внешним оформлением, легитимирующим неформальные отношения в закрытом мужском коллективе. Главной проблемой является именно закрытость, которая плодит всякого рода «разборки». В закрытом сообществе всегда существуют неформальные правила, нарушители которых неизбежно превращаются в изгоев. Более того, даже если человек стремится эти правила соблюдать, он все равно не гарантирован от серьезных неприятностей.

Уже известно, что Сафонов пожаловался командиру на воровство со стороны сослуживцев, которые после этого вполне предсказуемо занялись его преследованием. Шамсутдинов, понимая все возможные последствия, жаловаться в аналогичной ситуации не стал. Но не выдержал издевательств со стороны группы сослуживцев (судя по всему, просто занимавшейся самоутверждением) – и стал убивать и тех, кто издевался над ним, и тех, кто никакого отношения к этому не имел. Кстати, из дела Шамсутдинова видно, что внутренняя иерархия никуда не исчезла – между теми, кто дослуживал последние месяцы и только что поступил на службу (так что старая дедовщина воспроизвелась в упрощенном виде). Дело Шамсутдинова характерно еще наличием «офицерской дедовщины», когда к грубому давлению на солдата подключился и один из офицеров.

В 90-е годы было немало инициатив, связанных с гражданским контролем над военной сферой. Потом они были признаны неактуальными – посчитали, что можно реформировать армию только решениями, принятыми наверху. В этой ситуации рано или поздно нарыв должен был прорваться.

Алексей Макаркин

 После того, как 23 октября 2019 года пост главы президентской администрации Азербайджана оставил Рамиз Мехтиев, недостатка в версиях и предположениях относительно его преемника не было. Впрочем, вопрос был не только в личности нового руководителя аппарата главы государства. Не менее (а может и более важным) оставался вопрос о том, станет ли это началом к изменению системы азербайджанской власти. И если да, то каков будет вектор этих перемен?

    1 ноября президент Ильхам Алиев принял решение о назначении руководителем своей администрации Самира Нуриева, ранее возглавлявшего Госкомитет по архитектуре и градостроительству. Даже первого взгляда на биографии Мехтиева и Нуриева достаточно, чтобы констатировать принципиальные различия между ними. Если ушедший руководитель президентской администрации - опытный советский аппаратчик, делавший карьеру еще в ЦК КП Азербайджанской ССР, то новому главе на момент распада единого союзного государства было всего 16 лет! Вся его карьера пришлась на период независимости. Он рос вместе со своей республикой. В отличие от «тяжеловеса» Мехтиева у Нуриева западное образование. Он учился в США, где получил в университете Дьюка магистерскую степень. К своим 44 годам он накопил значительный опыт работы управленцем, как в азербайджанских госструктурах, так и в международных организациях. Для него зарубежные среда - не нечто экзотическая, а часть карьеры. В ней Нуриев чувствует себя естественно. И думается, для продвижения Азербайджана на международной арене новый руководитель администрации сделает немало, как и для экономических преобразований внутри страны.

    В 2020 году прикаспийскую республику ожидают парламентские выборы. И хотя роль высшего представительного органа в суперпрезидентской республике невелика, у властей, скорее всего, есть понимание, что такое событие может стать точкой консолидации недовольства, с которой старые кадры справятся не так хорошо, как новые. И в канун кампании есть время для «обкатки» этих кадров. 

     С приходом Нуриева в СМИ и социальных сетях стали обсуждать возможную корректировку внешнеполитического курса Баку. Мол, новый руководитель, молодые министры знают Запад не в пример лучше «стариков» Гейдара Алиева. Хочется напомнить, что именно эти самые старики  были у истоков «контракта века» в 1994 году, ставшего фундаментом внешней политики Азербайджана, именуемой «политикой качелей». То есть балансирования между разными центрами силы. Ведь как бы близок ни был Азербайджан к Западу экономически, а система Алиева (даже модернизированная) вряд ли станет полностью «своей» для США и ЕС. Да и Баку не стремится к интеграции (с любым объединением) ради интеграции, как таковой. Вряд ли эти подходы изменятся даже при радикальном кадровом омоложении. Ведь новая алиевская система строится на фундаменте, созданном еще во времена отца нынешнего президента. 

Сергей Маркедонов

Избирательная кампания в Испании находится на финишной прямой. Надо сказать, и.о. премьера Педро Санчесу, рассчитывавшему на вторых в этом году досрочных выборах увеличить парламентский вес своей партии социалистов, не повезло. Он шел на выборы с позитивными лозунгами расширения социальных прав, развития системы образования, усиления роли Испании в Евросоюзе. Но вспышка насильственных протестных действий в Каталонии, спровоцированная приговором Верховного суда сепаратистским лидерам, изменила весь ход предвыборной кампании, приковав к себе внимание испанцев и выйдя на первый план в заявлениях ведущих политиков.

Это ярко проявилось во время состоявшихся 4 ноября прямых теледебатов между лидерами парламентских партий. В ходе дебатов Педро Санчес демонстрировал твердость в отношении притязаний каталонских сепаратистов, стремясь привлечь голоса обеспокоенных центристских избирателей, прежде всего теряющей популярность праволиберальной партии «Граждане». Он заявил о намерении внести в УК статью о наказании за попытки организации незаконных референдумов и обещал добиться экстрадиции в Испанию лидера сепаратистов Карлеса Пучдемона, бежавшего в Бельгию. Однако наибольшее внимание телезрителей привлек глава национал-популистской, праворадикальной партии Vox Сантьяго Абаскаль, который пошел гораздо дальше лидеров консервативной Народной партии и партии «Граждане», требующих введения прямого правления Мадрида в Каталонии. Он выступил с решительными, простыми и понятными предложениями: сепаратистские партии запретить, главу каталонского правительства Кима Торру арестовать, незаконных мигрантов без промедления высылать, а законных мигрантов лишить медицинской помощи.

Надо сказать, что такая незатейливая решительность вызвала симпатию у части испанцев. Во всяком случае, по последним усредненным данным опросов, Vox имеет хорошие шансы выйти на третье место, получив в новом в Конгрессе депутатов 42 мандата вместо нынешних 24. Лидирует на опросах по-прежнему соцпартия Санчеса, но ее привлекательность снизилась: прогнозируется, что она получит 116 мест в 350-местном парламенте вместо 123. За социалистами следует их старый соперник – Народная партия, которая несколько оправилась от провала на апрельских выборах и может получить 94 мандата. На четвертом месте сейчас идет левопопулистская партия Podemos и лишь на пятом – партия «Граждане».

Если такой расклад сохранится, то в новом, крайне фрагментированном парламенте предстоит сложная комбинационная игра при формировании правительства. Социалисты рассчитывают, что Народная партия побоится провоцировать еще одни выборы и воздержится при голосовании за утверждение очередного правительства меньшинства во главе с Санчесом.

Александр Ивахник

Перспективы приема Грузии в НАТО снова оказались в фокусе внимания СМИ и политологов. 6-7 ноября в столице Аджарии Батуми прошла 13-я конференция по обороне и безопасности Грузии. На этом форуме помимо высокопоставленных грузинских чиновников и военачальников также принимают участие представители Североатлантического альянса, эксперты, дипломаты.  На батумском форуме прозвучало заявление главы натовского Союзнического офиса в Тбилиси Розарии Пуглиси по поводу того, что присоединения Грузии к военно-политическому блоку западных стран без учета принципа «территориальной целостности» не будет. 

     Как видим, по факту продолжается заочный спор действующих натовских представителей с бывшим генсеком Альянса Андерсом Фогом Расмуссеном. Такая логика понятна и объяснима. Бывший руководитель НАТО может позволить себе отойти от принятых канонов и вольно интерпретировать перспективы страны-союзницы блока. У представителей Брюсселя, по крайней мере, до выхода их в отставку или на пенсию, таких возможностей нет. Но при всем их публичном оптимизме они не могут скрыть того, что в академической политологической литературе называют «дилеммами союза». Суть ее в том, что держава или блок, дающий гарантии своему союзнику, стремится в то же самое время не оказаться в ситуации прямого конфликта (и даже серьезной эскалации) с его противником, в данном случае с Россией. И если мы сравним хартии о стратегическом партнерстве между Грузией и США с аналогичным американо-южнокорейским документом, то увидим, насколько меньше Вашингтон склонен к любым обязательствам и обещаниям в отношении к Тбилиси. Схожий алгоритм демонстрирует и НАТО. 

      Отсюда растущее разочарование в грузинском обществе. Грузию регулярно называют верным союзником, и она не раз доказала свою лояльность НАТО, начиная от Косово и Ирака и заканчивая Афганистаном. Но в Альянс не зовут. И неслучайно официальные лица Грузии пытаются как-то объяснить затяжки с натовской «пропиской». 7 ноября министр обороны (и экс-премьер) Ираклий Гарибашвили заявил, что его стране надо «формулировать правильные ожидания».  По его мнению, главной ошибкой команды Михаила Саакашвили было укрепление у грузинских граждан завышенных надежд на скорое членство в НАТО. Как бы то ни было, а надежды остались, как и разочарования. В канун парламентских выборов, намеченных на 2020 год, грузинские власти, стремятся не оставить эту тему без внимания. Прекрасно понимая, что оппозиция не откажет себе в удовольствии разыграть натовскую карту в своих интересах. 

Сергей Маркедонов

Православную церковь Украины вслед за Константинопольским патриархатом и Элладской церковью признал и Александрийский патриархат, канонической территорией которого является Африка. Для Москвы это очень неприятная новость. Во-первых, Александрийская церковь – вторая по рангу в сообществе православных церквей после Константинополя. Во-вторых, это одна из старейших церквей, старше Константинополя – считается, что ее первым главой был евангелист Марк. В-третьих, в отличие от исторически непростых отношений с патриархом Варфоломеем, с александрийским патриархом Феодором они у Москвы были неплохими. Только в сентябре прошлого года патриарх Феодор посетил Одессу (к которой испытывает ностальгические чувства, так как служил в ней во второй половине 1980-х годов настоятелем александрийского подворья). Тогда он заявил, что «в Украине есть каноническая Церковь, которую возглавляет Блаженнейший митрополит Киевский и всея Украины Онуфрий - благословенный человек от Бога и настоящий монах». Теперь же Феодор признал альтернативную церковь, автокефалию которой предоставил Константинополь.

Решение Александрийского патриархата может быть связано не только с влиянием патриарха Варфоломея, апеллирующего к солидарности греческих церквей. Но и с неудачей попытки посредничества Кипрской церкви между Константинополем и Москвой — это посредничество поддержали три восточных патриархата (Александрийский, Иерусалимский и Антиохийский). РПЦ оказалась здесь в сложной ситуации. Помириться с Константинополем – значит, не только потерять лицо, но и обидеть многих украинских верующих, для которых ПЦУ была и будет неприемлемой, а сами они считают себя частью «русского мира» (пусть в современной Украине эти слова громко и не произносятся). Ведь Константинополь свою ставку сделал, и отказ от признания ПЦУ для него невозможен. Сохранение же жесткой позиции ведет к конфликту с греческими церквями, которые, несмотря на некоторые трения, сочувствуют Константинополю.

Признанию Александрией ПЦУ предшествовали и некоторые другие события. 12 сентября александрийский епископ Мозамбикский Хризостом участвовал в богослужении с одним из архиереев ПЦУ. В ответ глава Отдела внешних церковных связей РПЦ митрополит Иларион (Алфеев) направил Хризостому письмо, в котором предупредил, что его действия способны «нанести непоправимый ущерб братским отношениям между нашими церквами». Переписку продолжил митрополит Нигерийский Александр, который заявил: «Пусть лучше русский архиерей осознает, что у него нет вообще никакого права шельмовать, исправлять, раздавать советы, а еще «угрожать» эскалацией кризиса архиереям других географических широт». Митрополит Александр отметил, что это «станет бумерангом для Русской церкви, поскольку она окажется в полной изоляции». После такой переписки стало ясно, что признание Александрийским патриархом ПЦУ – дело времени. Теперь Москве придется определяться уже в отношении Александрийского патриархата – и логика эскалации ведет ее к разрыву отношений.

Алексей Макаркин

Рассуждения Эммануэля Макрона в интервью Economist о трех путях развития для России в пересказе наших СМИ несколько оторваны от общего контекста. А этот контекст состоит в том, что Макрон не просто примеривает, а активно пытается взять на себя роль лидера Европы, которая, конечно, является частью Запада, но призвана выступить в качестве самостоятельной балансирующей силы. Правда, далеко не все в Европе согласны с таким позиционированием президента Франции.

Что касается России, то надо признать, что Макрон смотрит на нее вполне реалистически. Он начинает с того, что нынешнее состояние России – страны с огромной территорией, но сравнительно небольшим населением и слабой экономикой, при этом вовлеченной в сверхмилитаризацию и многочисленные конфликты, не является устойчивым. Преодоление этой неустойчивости путем возвращения к роли играющей в одиночку сверхдержавы, на взгляд Макрона, нереалистично по указанным выше причинам. Второй гипотетический путь – строить евроазиатскую державу. Но здесь уже есть доминирующая держава – Китай, и дисбаланс со временем будет только усиливаться. Макрон «ни на секунду не поверит», что стратегия Путина – «стать вассалом Китая».

Таким образом, у президента России остается только один вариант – вернуться к политике тесного взаимодействия с Европой. Макрон отмечает, что с точки зрения Путина, сделка СССР и НАТО 1990 года не была соблюдена Западом, не было создано «зоны безопасности», более того, «они» попытались двинуться в Украину. По словам Макрона, «консерватизм Путина привел его к развитию антиевропейского проекта, но, мне кажется, в долгосрочной перспективе его проект может быть только проектом партнерства с Европой».

Макрон согласился с замечанием интервьюеров, что его анализ строится на логике, а не на поведении Путина. Но при этом добавил: «Его поведение в последние годы было поведением человека, который обучался спецслужбами и руководит государством, более дезорганизованным, чем мы осознаем. Сыграла роль своего рода «осадная лихорадка», чувство, что ты окружен со всех сторон».

Говоря о перспективе сближения Европы с Россией, Макрон настаивает, что он не наивен, что речь не идет о мгновенной «перезагрузке», что процесс может занять и 10 лет. Но он убежден: «Если мы хотим воссоздать европейскую стратегическую автономию, нам нужно пересмотреть позицию в отношении России». США, продолжает Макрон, занимают действительно жесткую антироссийскую позицию, сказывается их политическое и историческое суперэго. Но между ними океан, а мы соседи. У нас есть право на автономию, право не просто следовать американским санкциям, а переосмыслить стратегические отношения с Россией.

Думается, слова Макрона обращены не только к западной аудитории, но и непосредственно к Владимиру Путину. Интересно, как их воспримут в Кремле.

Александр Ивахник

Двойственное чувство от истории с Моралесом.

С одной стороны, закономерно. Президент проиграл референдум о праве баллотироваться на новый срок, но все равно выдвинул свою кандидатуру, добившись решения Конституционного суда. А дальше не смог убедительно победить в первом туре, решил «подкрутить» результаты, оказался под огнем критики, заметался. В чистом виде делегитимация. Последовательно против него выступили полицейские, военные и даже лояльные профсоюзники. Как результат – не просто отставка, но и полный демонтаж режима. Со своих постов ушли вице-президент и спикеры обеих палат, что создало вакуум власти.

С другой стороны, боливийский сигнал будет прочитан разными игроками по-разному. В том числе как пример недопустимой слабости и непредусмотрительности. Будучи уверен в поддержке индейцев, Моралес не обеспечил полного контроля над армией. Не создал серьезных парамилитарных формирований (по образцу венесуэльских коллективос). Стоило боливийским военным припугнуть сторонников президента силовым разгромом, как те отступили. Недостаточно тесно сотрудничал с Кубой. Не ограничивал оппозицию, будучи уверен в ее непопулярности. Отсюда мораль – надо держаться жестче, как Ортега в Никарагуа или военные в Венесуэле, на которых опирается Мадуро, куда более слабый и менее харизматичный, чем Морале. Притом, что Мадуро довел страну до экономического краха, а в Боливии Моралес обеспечил очень неплохой рост ВВП.

Алексей Макаркин

Досрочные выборы в Испании, на которые и.о. премьера Педро Санчес пошел в надежде прорвать политический тупик, только еще больше усложнили ситуацию. Соцпартия Санчеса набрала больше всех голосов (28%) и получает 120 мест в 350-местном Конгрессе депутатов, но это на 3 места меньше, чем по итогам выборов 28 апреля. Партнер социалистов по неудачным летним переговорам о формировании правительства – левопопулистская партия Podemos получает 35 мандатов вместо 42.

Давний соперник соцпартии – консервативная Народная партия после провала в апреле существенно поправила свое положение, получив 21% голосов и 88 мест. Полный разгром выборы принесли правоцентристской партии «Граждане»: она набрала менее 7% голосов и добилась всего 10 мандатов вместо 57. Поворот партии вправо и отказ ее лидера Альберта Риверы после апрельских выборов от каких-либо переговоров с Санчесом дезориентировал ее сторонников. В понедельник 39-летний Ривера, который еще год назад считался одним из самых перспективных политиков Испании, заявил об отставке.

Настоящий прорыв совершила крайне правая партия Vox. Она заняла третье место с 15% голосов и теперь имеет в парламенте 52 мандата (было 24). Таким образом, волна национал-популизма докатилась и до Испании. Любопытно, что масштабные октябрьские беспорядки в Каталонии способствовали успеху не только Vox, но и сепаратистских каталонских партий, которые получили в регионе 42% голосов и 23 места в Конгрессе депутатов. Кроме них в парламент прошли несколько других региональных партий – в целом в его составе будут присутствовать 16 партий.

При всей фрагментированности нового Конгресса депутатов Педро Санчес остается единственной реальной кандидатурой для формирования правительства. Для получения вотума доверия депутатов в качестве премьер-министра у Санчеса есть два пути. Первый – договариваться о коалиции в парламенте с левопопулистской Podemos и с левыми региональными партиями, включая каталонские. На этом пути есть серьезные трудности. С лидером Podemos Пабло Иглесиасом найти согласие будет нелегко – он добивается вхождения в правительство своих ставленников. Кроме того, ввиду сильных антисепаратистских настроений среди испанцев для Санчеса попытка опереться на поддержку каталонских партий чревата большими рисками отторжения части своих избирателей.

Второй путь предполагает некие договоренности с Народной партией. Ее лидер Пабло Касадо после выборов в принципе не отверг такую возможность. Но здесь речь идет не о коалиции, а лишь о том, что народники, чтобы не спровоцировать еще одни выборы, воздержатся при голосовании вотума доверия Санчесу и дадут ему возможность сформировать правительство меньшинства. В любом случае впереди долгие и сложные переговоры, а само это правительство изначально не будет устойчивым.

Александр Ивахник

Идея депутата Николая Харитонова о возврате прежнего пенсионного возраста для жителей Дальневосточного федерального округа выглядит нереалистичной. Причем не только из-за отсутствия источника финансирования. Главное – что тогда в очередь выстроятся остальные. В Норильске и Воркуте климат более суровый, чем во Владивостоке – поэтому возникнет вопрос, почему их обделили. А там и жители Мурманска скажут свое слово – тем более, что по статистике из него уезжают столь же активно, как из Находки.

Сама инициатива напомнила мне историю с приездом Бориса Ельцина в 1992 году в Сибирь – а именно, в Алтайский край. Положительно решив на месте несколько важных для региона вопросов, он в одном случае отказал. Речь шла об увеличении «северной надбавки» с 15 до 20%. Однако во время визита президента непредусмотрительно отправили в Институт садоводства Сибири имени Лисавенко и показали там плоды трудов местных селекционеров. Посмотрев на роскошный виноград, Ельцин в надбавке отказал, заметив, что Алтай на Крайний Север не похож.

Но кроме этой аналогии есть еще одна проблема. Пенсионная реформа прошла год назад, казалось бы, страсти улеглись. Но сейчас избиратели подталкивают депутатов, у которых через пару лет выборы, а правительство уже привычно отбивается. Тема из публичного пространства не ушла и не уйдет.

Алексей Макаркин

Похоже, в Австрии к новому году появится полноценное и необычное для этой страны правительство. Себастьян Курц, лидер консервативной Австрийской народной партии, уверенно победившей на парламентских выборах 29 сентября с 37% голосов, в понедельник объявил, что он начинает официальные коалиционные переговоры о формировании правительства с партией «Зеленые». Предварительные консультации между двумя партиями завершились в пятницу. Курц сообщил, что он получил единодушное согласие руководства АНП на начало переговоров. В свою очередь, лидер «Зеленых» Вернер Коглер также получил добро со стороны правления партии. Если переговоры окажутся успешными, то австрийские «Зеленые» в первый раз войдут в правительство на национальном уровне.

С точки зрения идейно-политических установок более близким партнером для Курца была бы крайне правая Австрийская партия свободы, с которой АНП в течение полутора лет работала в правительстве. Их роднят лозунги национальной идентичности и надежного заслона на пути незаконных мигрантов. Но АПС потерпела тяжелое поражение на выборах вследствие громкого коррупционного скандала, связанного с ее бывшим лидером и вице-канцлером Хайнцем-Кристианом Штрахе. Деморализация после репутационного и электорального провала и продолжавшиеся внутренние разборки привели к тому, что АПС решила прийти в себя, находясь в оппозиции.

Другим вариантом для Курца было бы формирование коалиции с левоцентристской Соцпартией Австрии, также неудачно выступившей на выборах. Но идея воссоздания «большой коалиции» народников и социалистов, многократно правившей в Австрии, не является популярной в стране. Попытка ее практической реализации несла для 33-летнего Себастьяна Курца риск утраты имиджа свежего лица, несущего реальные перемены.

Оставались «Зеленые». Взаимодействие в правительстве правых народников и левых «Зеленых» действительно принесло бы нечто новое в политическую жизнь Австрии. Понятно, что «Зеленые», получившие на выборах четвертый результат (14% голосов), неизбежно будут в правительстве младшими партнерами, но партнерами требовательными и принципиальными. Например, они настойчиво добиваются повышения акцизов на продажу углеводородного топлива, масштабных госинвестиций в природоохранные меры, расширения социальных услуг и либерализации миграционной политики. Курц, опирающийся на поддержку предпринимателей и фермеров, со своей стороны, заявляет, что экологические меры не должны вести к повышению стоимости жизни. То есть договориться будет нелегко. По словам самого Курца, для этого потребуются «более креативные решения», чем те, что использовались в предыдущих коалициях.

Александр Ивахник

 10-11 ноября министр иностранных дел Сергей Лавров посетил Ереван. Россия рассматривает Армению в качестве своего стратегического союзника не только в Закавказье, но и на постсоветском пространстве в целом.  Встречи и переговоры между высшими должностными лицами двух государств носят регулярный характер. Однако в прошедшем визите главы МИД РФ были свои интересные нюансы. 

    Во-первых, Сергей Лавров не посещал Ереван после того, как в результате «бархатной революции» в Армении сменилась власть. Конечно, можно сказать, что график министра  насыщенный, в его календаре запланировано множество визитов и переговоров на разных зарубежных площадках. И, скорее всего, «ереванская пауза» объясняется протокольно-процедурными, а не какими-то политическими соображениями. Но, говоря о российско-армянских отношениях, стоит постоянно держать в голове асимметрию их восприятия в Москве и в Ереване. В Армении любым действиям России придают особое значение. Не менее ревностно ведут мониторинг поездок российских высших представителей в Баку и в Анкару. Как следствие, повышенный интерес к ноябрьскому визиту Лаврова. Учитывая насыщенную повестку дня российского министра (он провел встречи с премьер-министром Николом Пашиняном, президентом Арменом Саркисяном, своим армянским коллегой Зограбом Мнацаканяном), такое внимание было оправданным.

    Во-вторых, в ходе визита Лаврова прозвучали некоторые важные сигналы, призванные успокоить скептиков, сомневающихся в сохранении прежнего уровня двустороннего взаимодействия после событий прошлого года. Стоит отметить слова Пашиняна о том, что российско-армянские отношения после «бархатной революции» стали динамичнее. Это - не дань политкорректности, а признание того, что новое правительство не собирается пересматривать внешнеполитический курс предшественников. Внутренняя политика -  одно, а союзничество с Москвой - совсем другое. Данный тезис несколько иными словами озвучил и Лавров, что в свою очередь было призвано продемонстрировать готовность России работать с разными политиками Армении, если они заинтересованы в стратегической кооперации. 

     Но, пожалуй, самый щепетильный вопрос - это завершение переговоров по меморандуму о допуске российских специалистов в биолаборатории Армении. Эти центры созданы на американские средства, работают в закрытом режиме, и, не секрет, вызывают подозрения со стороны Москвы. Продвижение на данном траке поможет снять эти сомнения, укрепив доверие между РФ и Арменией. 

Сергей Маркедонов

Принятие Думой во втором чтении законопроекта, разрешающего использование нацистской символики при условии осуждения нацизма, означает, что практика привлечения к ответственности за любое изображение свастики вскоре будет прекращена. Теперь будет установлено, что это ограничение не будет распространяться на случаи демонстрации фашистской символики, при которых «формируется негативное отношение к идеологии нацизма и отсутствуют признаки пропаганды или оправдания нацизма».

Решение вполне рациональное. Запрет свастики и другой нацистской эмблематики стал в свое время реакцией на активность неонацистов, но всеобщий характер этого запрета дал возможность штрафовать по любому поводу. В том числе используя закон в политических целях. В 2018 году оппозиционер из Архангельска был оштрафован за публикацию знаменитой фотографии с парада Победы – резонанс был столь велик, что это решение было отменено областным судом.

Ранее различные инстанции уже пытались корректировать правоприменительную практику по этому вопросу. Роскомнадзор в 2015 году заявлял, что публичное демонстрирование свастики и другой нацистской атрибутики или символики не является проявлением экстремизма, если не преследует целей пропаганды. Были аналогичные решения Верховного и Конституционного судов. Но одно дело разъяснения, а другое – статья закона. Правоохранители при возбуждении дела могут руководствоваться именно статьей, а разъяснения могут быть актуальны при дальнейшем развитии событий. В результате тратятся время, нервы; быть обвиненным в пропаганде нацизма – дело крайне неприятное. Теперь же расширительные толкования закона станут куда менее вероятными.

Алексей Макаркин

На следующий день после объявления вотума недоверия коалиционному правительству Майи Санду становится более-менее понятным, в чем был смысл этого политического решения. Стоит напомнить, что после парламентских выборов пророссийский президент Игорь Додон склонялся к созданию коалиции своей Партии социалистов с Демпартией теневого хозяина страны Влада Плахотнюка, а не с проевропейским блоком ACUM. И лишь прямое вмешательство в начале июня вице-премьера России Дмитрия Козака заставило Додона согласиться на тактическую коалицию с блоком ACUM, для которого союз с президентом стал шансом на получение доминирующих позиций в правительстве. Это был брак по расчету, а не по любви.

Наиболее остро противоречия между партнерами по коалиции проявлялись в подходах к реформе системы юстиции, жизненно необходимой для демонтажа созданной Плахотнюком насквозь коррумпированной политической системы. Лидеры блока ACUM, создавшие свои политические партии на волне массовых антикоррупционных протестов, были настроены в этом деле значительно более решительно, чем лидеры соцпартии, гораздо теснее связанные с прежним режимом. И когда 6 ноября Майя Санду в обход обычной парламентской процедуры внесла поправки в закон «О прокуратуре», дающие премьеру право предлагать Высшему совету прокуроров список кандидатов на должность генпрокурора, депутаты-социалисты тут же инициировали вопрос о вотуме недоверия правительству. В итоге 12 декабря 63 депутата из 101 проголосовали за вотум недоверия. Но штука в том, что у социалистов в парламенте 36 мест, и вотум недоверия стал возможен лишь благодаря поддержке Демпартии беглого олигарха Плахотнюка, у которой вторая по размеру фракция (30 депутатов).

В среду президент Додон провел консультации со всеми фракциями, но они ожидаемо ничего не изменили. Социалисты заявили о желании создать новое большинство с блоком ACUM, но с условием смены премьера. Представители блока ACUM настаивали на том, чтобы премьером снова стала Санду. Таким образом, можно констатировать смерть коалиции. Теперь блок ACUM перейдет в жесткую оппозицию, а президент предложит своего кандидата на должность премьер-министра. Вероятно, им станет Ион Кику, который при власти Плахотнюка был министром финансов, а сейчас является советником президента.

Публично Додон отвергает возможность союза между социалистами и Демпартией – и из-за негативного имиджа последней в Молдавии, и из-за неприятия Плахотнюка Москвой. Но понятно, что правительство меньшинства во главе с Кику сможет получить вотум доверия и одобрение своих действий в парламенте лишь при условии поддержки депутатов Демпартии. А эта поддержка будет оказываться только в том случае, если новое правительство не будет усердствовать с демонтажем «системы Плахотнюка».

Александр Ивахник

Во внутриполитической жизни Молдовы разыгрался новый кризис. 12 ноября правительство во главе с Майей Санду, ушло в отставку. Молдова – парламентская республика, и потому судьбу кабинета определил вотум недоверия в высшем представительном органе власти страны. За него проголосовали 63 депутата из 101. Инициировала вотум недоверия Партия социалистов, чей лидер Игорь Додон является президентом и недавним партнером по коалиции блока проевропейских партий ACUM, возглавляемым теперь уже бывшим премьером. 

    Формальным поводом для раскола правительственной коалиции стала инициатива кабмина по внесению процедурных поправок в законодательство по избранию генерального прокурора. Впрочем, этот институт, как и судебные органы в Молдове давно уже являются важными инструментами внутриполитических баталий. Не менее значимыми факторами, чем партии и парламентские фракции. Однако причины кризиса глубже. Само существование «право-левой» коалиции, созданной в июне 2019 года после длительных консультаций и согласований, с первой минуты вызывало большие сомнения. Объединение Майи Санду и Игоря Додона, двух главных оппонентов на президентских выборах 2016 года, олицетворения сближения соответственно с ЕС и с Россией могло состояться разве что по принципу «против кого дружим». И такой мишенью стал молдавский олигарх Владимир Плахотнюк, успевший настроить против себя не только политический класс страны, но и ведущих внешних игроков. Какое трогательное единство по поводу вывода его из игры продемонстрировали представители США, ЕС, отдельных европейских стран и России. В Молдове устранение со сцены Плахотнюка даже стали называть «революцией послов». 

    Однако более никакой позитивной повестки у участников вынужденной коалиции не было. Плахотнюк  утратил свое влияние, хотя данный вывод можно рассматривать, как относительный. В парламенте его проект «Демпартия» по-прежнему сохраняет 30 мандатов. И без ее голосов социалисты не смогли бы «свалить» кабинет Санду. Непраздный вопрос, как будет формироваться новое правительство, и не прибегнет ли Додон к еще одной «странной коалиции» с «демократами». Стоит также иметь в виду, что сторонники Санду сильны по части организации массовых протестов. И выбирая между ней и Додоном, западные партнеры Кишинева, отдадут предпочтение явно не президенту республики, а скорее, его оппонентам. Думается, тема «олигархического» и «пророссийского реванша» будет разыгрываться активистами проевропейского блока ACUM. 

    Таким образом, скучно в ближайшее время точно никому не будет. Если коалиция не сформирует правительство,  Молдове предстоят досрочные парламентские выборы. Не за горами и президентская кампания, она пройдет в 2020 году.

Сергей Маркедонов

Реакция российских властей на события в Боливии выглядит противоречиво. С одной стороны, МИД 11 ноября выступил с резким заявлением о том, что «в течение внутриполитического кризиса в стране готовность правительства к поиску конструктивных решений на основе диалога была сметена развитием событий по лекалам срежиссированного госпереворота». Пресс-секретарь президента Дмитрий Песков в том же день заявил, что «это абсолютно консолидированная реакция российской стороны». Но уже 13 ноября тот же Песков подчеркнул, что происходящее в Боливии является суверенным делом этой страны. В Кремле считают, что все должно оставаться в рамках закона и не должно приводить к человеческим жертвам. Слов о «лекалах госпереворота» уже нет. А в тот же день и замминистра иностранных дел Сергей Рябков, заявив об «эквиваленте госпереворота», тут же объявил о признании Жанин Аньес временным президентом, так как она заняла эту должность в соответствии с правовыми нормами (хотя и без кворума в сенате).

А понятие закона в боливийской ситуации размыто. Жанин Аньес признана президентом решением Конституционного суда – вот и закон. Можно обойтись и без предварительного официального утверждения ее спикером сената, большинство в котором составляют сторонники Эво Моралеса.

У России нет больших стратегических интересов в Боливии – зато есть надежда, что экономические контракты сохранят свое действие и после избрания нового президента. Отказ Моралеса от власти и его эмиграция в Мексику в Москве явно не вызвали симпатий – в России предпочитают политиков типа Асада или Мадуро, которые держатся за власть всеми силами. И еще один момент – фактор БРИКС. В Бразилии как раз сейчас проходит саммит этой организации, а  «принимающая сторона», убежденный консерватор и антикоммунист Жаир Болсонару, одним из первых признал Аньес, а ранее осуждал Моралеса. Так что повлиять на ситуацию Россия не может, а скандалов явно не хочется.

Алексей Макаркин

Согласие ЕС на продление отсрочки выхода Великобритании из союза до 31 января дало возможность британским политикам, погруженным в ожесточенные споры о брексите, пойти на досрочные всеобщие выборы, чтобы преодолеть парламентский тупик. Но одновременно перенос выхода привел к любопытной юридической коллизии между двумя сторонами.

Дело в том, что все государства Евросоюза должны иметь своего представителя в Еврокомиссии. При согласовании переноса выхода из ЕС предполагалось, что британское правительство номинирует своего представителя в новый состав Еврокомиссии во главе с Урсулой фон дер Ляйен, который должен был начать работать с 1 ноября, но из-за задержек с согласованием ряда кандидатур еврокомиссаров в Европарламенте старт работы был перенесен на 1 декабря. Фон дер Ляйен дважды обращалась к Лондону с запросами относительно британского номинанта. И вот в среду вечером Борис Джонсон направил в Брюссель письмо, в котором сообщалось, что Великобритания не может номинировать своего кандидата в ЕК до выборов 12 декабря, поскольку правила работы кабинета в предвыборный период запрещают осуществлять назначения на международные посты.

В четверг днем представительница новой Еврокомиссии не смогла прокомментировать эту новость, лишь заявив, что юристы ЕС работают над решением вопроса. Но вечером стало известно, что ЕС открыл юридическую процедуру разбирательства относительно нарушения Великобританией своих обязательств по Лиссабонскому договору. В пресс-релизе Еврокомиссии говорится, что в соответствии с правом ЕС государство-член не может ссылаться на свою национальную правовую систему для обоснования невыполнения обязательств, вытекающих из права ЕС. В перспективе дело может дойти до Европейского суда, который может наложить на Великобританию высокий штраф.

Впрочем, сами чиновники ЕС отмечают, что разбирательство может тянуться годами, а открытие процедуры связано с юридической подготовкой начала работы Еврокомиссии 1 декабря в отсутствие еврокомиссара от Британии. Тем не менее, если после выборов 12 декабря Борис Джонсон останется во главе правительства и Великобритания выйдет из ЕС 31 января, то казус с еврокомиссаром точно не облегчит Джонсону ведение переговоров относительно условий будущих взаимоотношений с ЕС.

Александр Ивахник