15 сентября президент Турции Реджеп Эрдоган совершил официальный визит в Баку. Эрдоган - частый гость в Азербайджане. Однако сентябрьский визит следует рассматривать особо.

Во-первых, президент Турции принял участие в параде, посвященном «столетию освобождения Баку от большевистско-дашнакских формирований». Можно спорить о том, насколько корректно отождествлять Бакинский совет народных комиссаров во главе со Степаном Шаумяном и одну из старейших армянских партий «Дашнакцутюн». Однако «историческая политика» сегодняшнего Азербайджана представляет их единым фронтом - как часть многовековых усилий противников национального азербайджанского проекта.
Поэтому неудивительно, что на военном параде 15 сентября была широко представлена историческая часть, посвященная как событиям столетней давности (когда турецкие войска поддержали силы Азербайджанской демократической республики), так и временам более ранним - Османской империи. Сигнал более, чем четкий. В воинских расчетах два национальных флага - турецкий и азербайджанский. Мотив единства двух тюркских наций прошел лейтмотивом через весь визит Эрдогана.

Во-вторых, президент Турции отправил четкий месседж и Армении. По его словам «те, по чьей вине более 1 млн азербайджанцев являются беженцами и вынужденными переселенцами, не вправе ожидать от Анкары открытия границ». Значит в ближайшей перспективе шансы на римейк «футбольной дипломатии» маловероятны.

И здесь стоило бы быть внимательнее российским политикам и экспертам, у которых в последние месяцы появился какой-то повышенный оптимизм в отношении российско-турецкого сближения против США. Эрдоган может позволить себе антиамериканизм или жесткие выпады в адрес ЕС, но национальные интересы страны для него первостепенны. И в этом плане расхождений между Москвой и Анкарой по поводу Карабаха, Крыма, Сирии никто не отменял. В Азербайджане и Турции внимательно следят за событиями в Армении. И если их сочтут проявлениями слабости, и произойдет какая-то эскалация, то, скорее всего, единства турецких и российских подходов не будет. Между тем, такая опасность реальна, достаточно посмотреть на недавнее «оживление» в армяно-азербайджанском пограничье (Тавуш), совпавшее по времени с высоким визитом в Баку.

Сергей Маркедонов

Германия: новый скандал в коалиции и снова по миграционному вопросу

Скандалы, связанные с деятельностью спецслужб, случаются все чаще, и касается это не только России или Америки при Трампе. Сейчас такой скандал развернулся в ФРГ вокруг Ханса-Георга Маасена, главы Федерального ведомства по охране конституции – германской контрразведки. История, которая поставила Маасена на грань увольнения, связана с двумя обстоятельствами, объединенными темой мигрантов. Во-первых, в газетном интервью 7 сентября он коснулся событий в саксонском городе Хемнице, где после убийства немца двумя арабами прошли бурные манифестации правых радикалов. Акции сопровождались стычками с полицией и уличными нападениями на людей, непохожих на европейцев. Маасен сказал, что его ведомство не располагает надежными данными о травле иностранцев и назвал выложенный в сеть ролик, изображавший погоню ультраправых за темнокожими, «целенаправленной дезинформацией, чтобы отвлечь общественность от убийства в Хемнице». Во-вторых, Маасен попал под огонь критики за то, что, как выяснилось, в июне он передал парламентской фракции антимигрантской партии «Альтернатива для Германии» информацию из неопубликованного на тот момент отчета контрразведки о числе предполагаемых исламистов в стране и вроде бы поделился советами, как надо вести себя партии, чтобы избежать постановки под надзор спецслужбы.

Этого оказалось достаточно, чтобы социал-демократы, входящие в правительство Ангелы Меркель, потребовали отставки главы контрразведки. Должностной начальник Маасена, глава МВД Хорст Зеехофер заявил, что тот продолжает пользоваться его доверием. Позиция Зеехофера понятна. Он является лидером баварского ХСС, а в Баварии 14 октября предстоят земельные выборы. Опросы показывают, что ХСС, безраздельно правивший в Баварии с 50-х годов, утратил значительную часть электорального рейтинга (сейчас 35%) прежде всего из-за недовольства жителей слишком мягкой миграционной политикой. Зеехофер выступает за ужесточение мер борьбы с незаконной миграцией и в июле вступил в острый конфликт с Меркель по этому вопросу, поставивший правительство на грань раскола. В итоге был достигнут компромисс, означавший по сути отступление Зеехофера. Сейчас глава МВД опасается, что если он «сдаст» Маасена, то еще больше баварцев откажутся от поддержки ХСС в пользу АдГ. Однако Меркель пришла к выводу, что недавние действия главы контрразведки недопустимы, поскольку он открыто вмешался в текущую политику. По информации авторитетной газеты Die Welt, она приняла решение об отставке Маасена и будет настаивать на этом, несмотря на позицию Зеехофера.

Александр Ивахник

Отмена результатов второго тура губернаторских выборов в Приморье – единственно возможный шаг в создавшейся ситуации. Согласиться с победой Тарасенко означало получить слабого губернатора, который постоянно подвергался бы обструкции со стороны немалой части населения. Ни о какой консолидации при таком победителе не могло быть и речи.

Отменить результаты выборов на ряде участков (в первую очередь, в Уссурийске) и присудить победу Ищенко после столь острого конфликта было политически невозможно. Это означало бы не только коренную перетряску органов власти Приморского края, но и вполне вероятное сведение счетов внутри местной элиты. На это федеральный центр пойти не может.

Поэтому наиболее вероятным сценарием выглядит назначение нового и.о. губернатора, который пойдет на выборы уже через три месяца. В публичном пространстве он будет позиционироваться как консолидирующая фигура, способная нормализовать ситуацию. За три месяца он не успеет совершить серьезных ошибок в отношениях как с элитой, так и с населением. При удачно проведенной избирательной кампании протестное голосование против его кандидатуры может быть меньшим, чем в случае с Тарасенко (напомним, что многие избиратели голосовали не столько за Ищенко, сколько против Тарасенко). И придется серьезно разговаривать и выходить на договоренности с коммунистами.

Алексей Макаркин

Постановление пленума Верховного суда о лайках и репостах – это паллиативная мера, призванная заменить законопроект о декриминализации этих самых лайков и репостов. В нем содержится много правильных мыслей. О том, что главное – это умышленное возбуждение ненависти и вражды. Что надо изучать личность разместившего – является ли он радикальным ксенофобом либо добропорядочным гражданином, перепечатавшим текст с добавлением гневной фразы о том, что идеи этого текста он категорически не разделяет. Что следует учитывать степень общественной опасности содеянного – то есть если текст просмотрели пять человек (из которых двое – свидетели по делу, а один – гражданин начальник, это дело инициировавший), то может быть арестовывать перепечатавшего не стоит. Что экспертные заключения не обладает преимуществом перед другими доказательствами. И если послушный эксперт напишет, что в тексте присутствует экстремизм (а такой вывод можно сделать в отношении самых разных текстов – не случайно специальным законом пришлось запрещать проверять на экстремизм Библию и Коран), то это не является истиной в последней инстанции.

Проблема в том, что все эти правильные разъяснения могут быть приняты во внимание судом реально, а могут – формально. Как и раньше, они не запрещают (и не могут запретить) активно использовать для обоснования приговора заключения экспертов, способных признать экстремизмом любую критику власти. Что касается личности подсудимого, то это решение суда может помочь только тем, у которого на страничке в соцсети кроме «криминального» репоста только котики и цветочки. А если там репортажи с хотя и разрешенных, но все же оппозиционных мероприятий? А если с неразрешенных, да еще с выражением сочувствия их организаторам? Так что при желании постановление Верховного суда можно будет без особых проблем обойти.

Алексей Макаркин

О ситуации в Кабардино-Балкарии

В 1928 году классик советской историографии М.Н. Покровский определил историю, как «политику, опрокинутую в прошлое». Правоту этой метафоры в Кабардино-Балкарии (КБР) сполна ощутили 18 сентября 2018 года. Жители балкарского села Кенделен отказались пропустить через этот населенный пункт участников акции, приуроченной к 310-летию Канжальской битвы.

Это событие уже не первый год вызывает острые споры, как на академическом, так и на бытовом уровне. Но если для кабардинцев (адыгского народа, представляющего в КБР этническое большинство) события 1708 года - предмет гордости, то для балкарцев (тюркского этноса, являющегося меньшинством) – демонстрация превосходства одной из двух «титульных наций». Ведь кабардинские активисты празднуют победу черкесского князя Кургоко Атажукина над войском крымского хана Каплан-Гирея, тогда как многие представители балкарского движения выражают сомнение в достоверности самой битвы.

Впрочем, КБР разделяют не только исторические вопросы трехвековой давности. В этом же контексте можно вспомнить историю депортации балкарцев в 1944 году, не говоря уже о попытках раздела республики на две части в первой половине 1990-х годов или реформе местного самоуправления 2004-2005 годах. И хотя актуальность кабардино-балкарских противоречий к началу третьего тысячелетия была значительно снижена, говорить о полном разрешении имеющихся проблем, не представляется возможным.

Как правило, ситуация в КБР все эти годы, если и оказывалась в фокусе внимания СМИ, то только в связи с громкими терактами вроде атаки на Нальчик в октябре 2005 года или КТО в Тырнаузе в 2010 году. Однако «тихие конфликты» (по меткому выражению Константина Казенина) в республике никуда не исчезали. Та же история в Кенделене сегодня – римейк сюжета десятилетней давности. Но связаны эти противоречия не столько с интересом к историческому прошлому, как таковому, сколько с неурегулированными земельными проблемами, в которых борьба за наследие предков не самоцель, а социально-политический инструмент. На Северном Кавказе в целом, и в КБР, в частности, сильно развито представление о коллективной «этнической собственности» на землю. Заметим, что споры об отгонных территориях бывших советских агропредприятий до сих пор не разрешены. Еще один случай, когда прошлое вмешивается в нынешнюю жизнь! Эта проблема создает определенную почву для спекуляций и популизма, в которых история и современность причудливо сочетаются.

Сентябрьская история в КБР поставила немало острых вопросов. Странно выглядела реакция чиновников, как на местном, так и на общефедеральном уровне. Вместо четкого анализа ситуации и выводов слова про «внешний след», «знакомые технологии» и социальные сети. Как будто бы в этих самых «сетях» создана проблема отгонных земель и муниципальных границ! Очевидно, что без качественной координации со стороны федерального центра такая проблема «на местах» фактически не решаема, она может быть заморожена. Но любой подход к этому «снаряду» таит немало рисков для стабильности не только республики, но и всего Северного Кавказа.

Сергей Маркедонов

Некоторые выводы по итогам прошедших выборов

1. Главное противоречие – между формально конкурентными выборами и логикой вертикали власти, предусматривающей гарантированное одобрение населением заранее согласованного победителя. Эта логика действовала с единственным исключением (Иркутская область в 2015 году). После повышения пенсионного возраста логика вертикали оказалась уязвимой. В следующем году ожидается рост цен в результате повышения НДС, а выхода из стагнации ожидать не приходится. Таким образом, тенденция вряд ли изменится - скорее, она может усугубиться.

2. Кризис понятия «технический кандидат» - формально конкурентные выборы становятся реальными. Создан прецедент (Владимирская область – в чистом виде), когда такой кандидат стал губернатором. Теперь никто не знает, как Сипягин будет управлять регионом – главное даже не отсутствие опыта, а дефицит мотивации и драйва, который свойственен успешным политикам.

3. Вряд ли можно говорить о том, что ЛДПР опережает КПРФ на общероссийском уровне. Во Владимирской области, которой долгое время управлял коммунист Виноградов, кандидат от КПРФ не был допущен к выборам, а в Хабаровском крае такой кандидат оказался настолько слабым, что не мог составить конкуренцию депутату Госдумы Фургалу. В то же время Хакасия с коммунистом Коноваловым оказалась единственным регионом, где оппозиционер существенно опередил действующего главу уже в первом туре. И не будем забывать про Приморье, с которого началась эпопея вторых туров.

4. Возможный выход – расширение числа возможных реальных игроков до двух-трех человек, каждый из которых мог бы по своим деловым качествам возглавить регион. Плюс существенное смягчение запредельно высокого муниципального фильтра, который заставляет оппозиционные партии выдвигать непроходных (как казалось) кандидатов, которым власть может помочь этот фильтр преодолеть. В этом случае система может стать более гибкой и адаптабельной к новым вызовам.

Алексей Макаркин

Решение российского руководства о поставке Сирии ЗРК С-300 говорит о серьезной корректировке позиции главы государства. Первоначально Владимир Путин хотя и не дезавуировал резко антиизраильскую оценку Минобороны РФ по вопросу о гибели российского самолета-разведчика Ил-20, но охарактеризовал инцидент как «цепь трагических случайных обстоятельств». Аргументы российских военных оказались для Путина весомее объяснений израильской стороны, возлагавшей всю вину на режим Асада, Иран и «Хезболлу».

Ясно, что решение о поставке С-300 и об оснащении частей ПВО Сирии российскими АСУ, позволяющими идентифицировать все самолеты РФ, направлено не только на недопущение в будущем «дружественного огня», но и на резкое ограничение свободы действий израильских ВВС в небе над Сирией. Сергей Шойгу не случайно отметил, что 2013 г. Россия должна была поставить Сирии С-300, но отказалась от этого по просьбе Израиля, а «сегодня ситуация изменилась, и не по нашей вине». Использование российских АСУ, которое, по словам Шойгу, обеспечит централизованное управление всеми силами и средствами ПВО Сирии, по сути означает, что российские военные разделят с сирийским командованием ответственность за действия ПВО страны. Более того, глава Минобороны РФ объявил, что впредь в прилегающих к Сирии районах над акваторией Средиземного моря будет осуществляться радиоэлектронное подавление спутниковой навигации, бортовых РЛС и систем связи боевой авиации, атакующей объекты на сирийской территории.

Всё это очень похоже на объявление западной части Сирии, где расположены российские военные базы, бесполетной зоной. Однако в той же части страны, по утверждениям Израиля, находятся иранские объекты, на которых производится оружие для ливанской «Хезболла». Очевидно, это решение вызовет напряженность в отношениях между двумя странами, несмотря на тесные личные связи Путина и Нетаньяху. Риски нанесения новых ударов по иранским объектам в Сирии для Израиля значительно возрастают. Но и спокойно наблюдать за тем, как Иран укрепляет в Сирии свою военную инфраструктуру, израильские политики и военные вряд ли готовы. Ставки в сирийской драме всё более повышаются, и дальнейшее развитие ситуации становится еще менее предсказуемым.

Александр Ивахник

Швейцарский суд, снявший запрет на публикацию информации о причинах отказа Роману Абрамовичу в виде на жительство в Швейцарии, руководствовался следующими аргументами:

- Абрамович «не осознает», что суд не занимается цензурой и не может запрещать отдельные высказывания.

- свобода печати – это одна из главных составляющих свободы выражения, образует связь между государством и обществом, осуществляет контроль над властями.

- являясь мультимиллиардером и одним из богатейших людей в мире, истец должен отвечать на большее число вопросов, чем обычный человек.

Последнее положение получило широкое распространение в последние десятилетия благодаря практике Европейского суда по правам человека. Так, в ряде дел («Лингенс против Австрии», 1986 год, «Инкал против Турции», 1998 год, «Фельдек против Словакии, 2001 год и др.) последовательно проводится принцип, согласно которому «границы приемлемой критики являются более широкими в отношении политика, нежели в отношении частного лица. В отличие от последнего, первый неминуемо и осознанно открывает свои слова и поступки внимательным взглядам журналистов и широкой общественности и поэтому должен проявлять большую степень толерантности».

Это же относится и к другим публичным фигурам. В деле «Принцесса Ганноверская против Германии» (2004 год) говорится, что «решающим фактором при сопоставлении защиты частной жизни со свободой выражения должен являться вклад, который опубликованные фотографии и статьи вносят в обсуждение вопроса, представляющего общественный интерес». Таким образом, сведения о деятельности Абрамовича отнесены швейцарским судом к общественно значимым – а раз так, то его проигрыш был вполне предсказуемым.

Алексей Макаркин