«Ныне очень трудно составить себе хотя бы мало-мальски удовлетворительное представление о масштабах уничтожения немецких городов, которое происходило в последние годы Второй мировой войны, и ещё труднее размышлять о кошмаре, связанном с этим уничтожением»Так начинаются Цюрихские лекции, вышедшие под заголовком «Воздушная война и литература», автор — В. Г. Зебальд, исследователь исторической травмы целого народа и целой эпохи, писатель, эссеист и историк литературы... Он находился во чреве матери, когда союзнические войска бомбардировали их родной город Бамберг, поэтому позволил себе сказать: «я, так сказать, родом из этой войны». Он будет воспитываться у бабушки с дедушкой в горной альпийской деревеньке, потом учиться в Швейцарии, а последние тридцать лет жизни будет жить и преподавать в Великобритании.
#Зебальд
⤵️ отзыв ниже⤵️
🔥14👍4❤2
W.G. Zebald, Luftkrieg und literatur
Сборник эссе «Естественная история разрушения» состоит из упомянутых публичных выступлений (с дополнениями) и трёх эссе, где исследуется послевоенный опыт осмысления произошедшей трагедии как в личном плане, так и в культурологическом, философском, нравственном, художественном направлениях. Это эссе о пережившем концлагерь и выжившем философе Жане Амери, об одном из создателей «Группы 47» (заявляли в своё время, что они пришли в послевоенную литературу, чтобы воссоздать, как всё было), писателе Альфреде Андерше, а также о художнике и драматурге Петере Вайсе, который с семьёй эмигрировал из Германии в 1935 г.
Зебальд задаётся вопросом, почему ни писатели, ни общество не хотят касаться пережитой трагедии, когда в результате союзнических воздушных бомбардировок уничтожались целые немецкие города вместо с мирными жителями (стёртые с лица земли Кёльн и Гамбург особенно впечатляют в этой истории). Как немцы переживают коллективную вину и как пытаются умолчать или сказать о произошедшем?
Документальной гримировке, а то и откровенному замалчиванию автор противостоит, собирая по крупицам художественные тексты, воспоминания и свидетельства, радио-репортажи... При этом хирургически точно и мастерски препарирует материал, высвечивая опустошающую и ужасающую действительность произошедшего. Его анализ произведений Генриха Бёлля, Германа Казака, Ганса Эриха Носсака и других авторов, так или иначе отразивших пережитое в те военное время, читается как отдельное произведение, полное ярких метких метафор и той самой зебальдовской меланхолии (как выразилась Сьюзен Сонтаг, «одержимость историей» и «меланхолия сокрушений»).
Тема беспамятства и амнезии, захватившей целый народ, волнует Зебальда, он ищет разные причины этого феномена и описывает нечеловеческие условия, в которых оказались люди разбомблëнных и горящих городов, так что ты оказываешься то внутри чьей-то истории, то посреди пылающего мегаполиса, то следишь за самим языком автора, подыскивающего слова для интерпретации текста и события.
Три эссе — о писателе, о философе и о художнике-драматурге — словно проводят нас через жизни и восприятие случившегося с ними и с их страной. Один пошёл на войну в рядах вермахта и дезертировал, женился на еврейке и развёлся, а потом пытался оправдать себя через свои же романы, в самомнении и гордости решив обелить совесть, а по мастеству даже переплюнуть Томаса Манна (Альфред Андерш). Другой пережил концлагерь, в своей жизни и произведениях пытался преодолеть травму, осмыслить пережитое, откровенно описал свой опыт унижения и насилия в текстах, но покончил жизнь самоубийством (Жан Амери). Третий рисовал картины и писал пьесы, где до натурализма жестоко отразил метаморфозы человека в его падении и хождении по дантовским кругам ада — мучителя и мучимого (Петер Вайс).
В. Г. Зебальд поражает глубиной осмысления и высотой критики, поэтикой и беспощадностью, стилем и актуальностью всего, о чëм пишет. Очень рекомендую! И в контексте сегодняшнего дня поднятые здесь проблемы весьма кстати.
📚#книжныйотзыв #эссе
#Зебальд #нонфикшн
#ЕстественнаяИсторияРазрушений
Сборник эссе «Естественная история разрушения» состоит из упомянутых публичных выступлений (с дополнениями) и трёх эссе, где исследуется послевоенный опыт осмысления произошедшей трагедии как в личном плане, так и в культурологическом, философском, нравственном, художественном направлениях. Это эссе о пережившем концлагерь и выжившем философе Жане Амери, об одном из создателей «Группы 47» (заявляли в своё время, что они пришли в послевоенную литературу, чтобы воссоздать, как всё было), писателе Альфреде Андерше, а также о художнике и драматурге Петере Вайсе, который с семьёй эмигрировал из Германии в 1935 г.
«…Беспримерное национальное унижение, выпавшее <…> на долю миллионов, никогда по-настоящему не находило словесного выражения, и люди, непосредственно его изведавшие, не делились пережитым ни друг с другом, ни с теми, кто родился позже»Зебальд задаётся вопросом, почему ни писатели, ни общество не хотят касаться пережитой трагедии, когда в результате союзнических воздушных бомбардировок уничтожались целые немецкие города вместо с мирными жителями (стёртые с лица земли Кёльн и Гамбург особенно впечатляют в этой истории). Как немцы переживают коллективную вину и как пытаются умолчать или сказать о произошедшем?
Документальной гримировке, а то и откровенному замалчиванию автор противостоит, собирая по крупицам художественные тексты, воспоминания и свидетельства, радио-репортажи... При этом хирургически точно и мастерски препарирует материал, высвечивая опустошающую и ужасающую действительность произошедшего. Его анализ произведений Генриха Бёлля, Германа Казака, Ганса Эриха Носсака и других авторов, так или иначе отразивших пережитое в те военное время, читается как отдельное произведение, полное ярких метких метафор и той самой зебальдовской меланхолии (как выразилась Сьюзен Сонтаг, «одержимость историей» и «меланхолия сокрушений»).
Тема беспамятства и амнезии, захватившей целый народ, волнует Зебальда, он ищет разные причины этого феномена и описывает нечеловеческие условия, в которых оказались люди разбомблëнных и горящих городов, так что ты оказываешься то внутри чьей-то истории, то посреди пылающего мегаполиса, то следишь за самим языком автора, подыскивающего слова для интерпретации текста и события.
Три эссе — о писателе, о философе и о художнике-драматурге — словно проводят нас через жизни и восприятие случившегося с ними и с их страной. Один пошёл на войну в рядах вермахта и дезертировал, женился на еврейке и развёлся, а потом пытался оправдать себя через свои же романы, в самомнении и гордости решив обелить совесть, а по мастеству даже переплюнуть Томаса Манна (Альфред Андерш). Другой пережил концлагерь, в своей жизни и произведениях пытался преодолеть травму, осмыслить пережитое, откровенно описал свой опыт унижения и насилия в текстах, но покончил жизнь самоубийством (Жан Амери). Третий рисовал картины и писал пьесы, где до натурализма жестоко отразил метаморфозы человека в его падении и хождении по дантовским кругам ада — мучителя и мучимого (Петер Вайс).
«И всë-таки по сей день, когда я вижу фотографии или смотрю документальные фильмы военных лет, мне кажется, будто я, так сказать, родом из этой войны и будто оттуда, из этих не пережитых мною кошмаров, на меня падает тень, из которой мне никогда вообще не выбраться»В. Г. Зебальд поражает глубиной осмысления и высотой критики, поэтикой и беспощадностью, стилем и актуальностью всего, о чëм пишет. Очень рекомендую! И в контексте сегодняшнего дня поднятые здесь проблемы весьма кстати.
📚#книжныйотзыв #эссе
#Зебальд #нонфикшн
#ЕстественнаяИсторияРазрушений
👍20❤6🔥1
«Аустерлиц», Винфрид Георг Зебальд
//
⠀Монументальный, неспешный, почти сплошным (без абзацев и глав) потоком льющийся роман. И читать его нужно, по-моему, медленно и не отрываясь, не обращая внимания на смену дня и ночи, на периоды принятия пищи.., только отвлекаясь от страниц и задумываясь над прочитанным. Перед нами плотный интертекстуальный модернистский документально-художественный роман о времени и безвременье, о памяти и беспамятстве... О Европе в период Холокоста, который для кого-то прошёл как незамеченный дождь за окном...
⠀Жанровая принадлежность размыта, здесь словно прислушиваешься к монологам и диалогам двух людей, автора и Аустерлица, которые встречаются и расходятся, обсуждают архитектуру и кучу разных вещей..., погружаются в воспоминания и рефлексируют над прожитым. Во второй половине 60-х годов в Антверпене автор сталкивается с 30-летним Жаком Аустерлицем, историком архитектуры, который походя объясняет строение купола антверпенского Центрального вокзала. И на протяжении предстоящих 30 лет, вплоть до 1990-х, они будут вновь и вновь пересекаться, Аустерлиц станет тем источником вдохновения для писателя, переводящего на бумагу его слова и мысли, его путешествия по глубинам памяти, а местом действия станут три столицы — Париж, Прага и Лондон.
⠀За всеми этими прогулками, разговорами историка архитектуры, пытающегося увидеть связь времён в сооружениях рук человеческих, постепенно проявляется история мальчика, который из Праги был вывезен в уэльскую деревушку и стал сыном священника ("чешский Киндертранспорт", операция по вывозу детей и подростков из Германии, Австрии, Чехословакии, Польши и вольного города Данцига в Великобританию в 1938-39 гг.). Лишь в зрелом возрасте он узнает о своём происхождении и прошлом, о матери, оперной певице с ангажементом в Пражской опере, об отце-социалисте, которого война застала в Париже... Вся книга как невероятное откровение для человека, который раскрыл для себя великую трагедию произошедшего с его родителями и в целом с Европой...
⠀Роман как поиск ориентиров и опоры для понимания себя, своего происхождения, места в мире, ведь между главным героем, который прожил в уэльской деревушке и мимо которого прошла великая человеческая трагедия, и автором, который воспитывался дедом в альпийской деревушке, а отец которого служил в Вермахте и попал во французский плен, есть прямые параллели. Происходит своеобразная реконструкция памяти, когда Аустерлиц вспоминает то, чего ему никто не рассказывал. А позже, найдя в Праге подругу родителей, жившую с ними по соседству, герой начинает восстанавливать прошлое своих родителей, происходит экзистенциальный кризис, он уничтожает все свои исследовательские работы и теряет способность даже говорить...
⠀Зебальд великолепно соединил с виду абсолютно разрозненные и кажущиеся второстепенными исследовательские данные из разных сфер человеческого бытования с канвой личного пути героя, его самоосознания, разочарования и исцеления, при этом время самого романа нестабильно, скачкообразно, смешаны герой и повествователь, главный и второстепенные лица, вклинивающиеся своей прямой речью в текст. Таким образом, сам роман становится над временем и предметами/местами/событиями, его наполняющими, а блоки текста соединены лишь фотографиями, создающими эффект документальности и реальности происходящего.
(📖 Ещё читал сборник «Естественная история разрушения»)
#книжныйотзыв #изархива
#Зебальд
#Аустерлиц
//
из архива⠀Монументальный, неспешный, почти сплошным (без абзацев и глав) потоком льющийся роман. И читать его нужно, по-моему, медленно и не отрываясь, не обращая внимания на смену дня и ночи, на периоды принятия пищи.., только отвлекаясь от страниц и задумываясь над прочитанным. Перед нами плотный интертекстуальный модернистский документально-художественный роман о времени и безвременье, о памяти и беспамятстве... О Европе в период Холокоста, который для кого-то прошёл как незамеченный дождь за окном...
⠀Жанровая принадлежность размыта, здесь словно прислушиваешься к монологам и диалогам двух людей, автора и Аустерлица, которые встречаются и расходятся, обсуждают архитектуру и кучу разных вещей..., погружаются в воспоминания и рефлексируют над прожитым. Во второй половине 60-х годов в Антверпене автор сталкивается с 30-летним Жаком Аустерлицем, историком архитектуры, который походя объясняет строение купола антверпенского Центрального вокзала. И на протяжении предстоящих 30 лет, вплоть до 1990-х, они будут вновь и вновь пересекаться, Аустерлиц станет тем источником вдохновения для писателя, переводящего на бумагу его слова и мысли, его путешествия по глубинам памяти, а местом действия станут три столицы — Париж, Прага и Лондон.
⠀За всеми этими прогулками, разговорами историка архитектуры, пытающегося увидеть связь времён в сооружениях рук человеческих, постепенно проявляется история мальчика, который из Праги был вывезен в уэльскую деревушку и стал сыном священника ("чешский Киндертранспорт", операция по вывозу детей и подростков из Германии, Австрии, Чехословакии, Польши и вольного города Данцига в Великобританию в 1938-39 гг.). Лишь в зрелом возрасте он узнает о своём происхождении и прошлом, о матери, оперной певице с ангажементом в Пражской опере, об отце-социалисте, которого война застала в Париже... Вся книга как невероятное откровение для человека, который раскрыл для себя великую трагедию произошедшего с его родителями и в целом с Европой...
«...мне всё больше кажется, что время вообще отсутствует как таковое и что в действительности существуют лишь различные пространства, которые входят одно в другое в соответствии с какой-нибудь высшей стереометрией и межу которыми живые и мёртвые, смотря по состоянию духа, свободно перемещаются...»
⠀Роман как поиск ориентиров и опоры для понимания себя, своего происхождения, места в мире, ведь между главным героем, который прожил в уэльской деревушке и мимо которого прошла великая человеческая трагедия, и автором, который воспитывался дедом в альпийской деревушке, а отец которого служил в Вермахте и попал во французский плен, есть прямые параллели. Происходит своеобразная реконструкция памяти, когда Аустерлиц вспоминает то, чего ему никто не рассказывал. А позже, найдя в Праге подругу родителей, жившую с ними по соседству, герой начинает восстанавливать прошлое своих родителей, происходит экзистенциальный кризис, он уничтожает все свои исследовательские работы и теряет способность даже говорить...
«Мне чудилось тогда, будто все мгновения моей жизни собрались в одном пространстве, словно все события будущего уже свершилось и только ждут того, чтобы мы наконец добрались до них, подобно тому как мы, получив приглашение, добираемся до нужного дома, стараясь поспеть к условленному часу»
⠀Зебальд великолепно соединил с виду абсолютно разрозненные и кажущиеся второстепенными исследовательские данные из разных сфер человеческого бытования с канвой личного пути героя, его самоосознания, разочарования и исцеления, при этом время самого романа нестабильно, скачкообразно, смешаны герой и повествователь, главный и второстепенные лица, вклинивающиеся своей прямой речью в текст. Таким образом, сам роман становится над временем и предметами/местами/событиями, его наполняющими, а блоки текста соединены лишь фотографиями, создающими эффект документальности и реальности происходящего.
(📖 Ещё читал сборник «Естественная история разрушения»)
#книжныйотзыв #изархива
#Зебальд
#Аустерлиц
👍31❤11🔥8👏1💔1