Больше всего не выношу домашние работы, связанные с клеем.

Около года назад нужно было отремонтировать стул, одетый в "кожу молодого дерматина". Проблема была в том, что у него случился вывих одной из ног. Я имею в виду стул, а не молодого дерматина. Однажды мне уже приходилось это делать с одним из его, стула, братьев, и я знал, насколько это муторное дело.
Итак, отодрал я... обивку, пришпиленную кучей металлических скобок, снял поролоновое наполнение (в "раздетом" виде этот стул выглядит как кустарщина десятого уровня), разобрал стул на части, зачистил места соединений. Пришла очередь обмазать их полиуретановым клеем и соединить все части между собой. Казалось бы, что в этом сложного? Да ничего, на первый взгляд.

Но в этот момент кошка решила проверить качество работ и заодно поучаствовать в процессе. В первую очередь она ткнулась в полиуретановый клей. Если кто не в курсе, это то же самое, что и известная всем пена из баллона, которой заполняют пустоты между рамой и дверным или оконным проемом, а также при прочих подобных работах. В свежем виде эта гадость любит пачкать все вокруг, да и смывается вроде только агрессивными веществами, поскольку вода, да и влага вообще, наоборот являются катализаторами процесса полимеризации.

Чтобы кошка не разнесла этот мерзкий клей по всему паркету, попытался схватить её. Кошка решила, что у меня в отношении неё есть какие-то нехорошие намерения, испугалась и рванула из комнаты. Я за ней на всех парах. Началась большая гонка. В процессе я так увлекся, что забыл, что руки мои были вымазаны клеем, хотя я и старался работать аккуратно. Поэтому во время ловли я умудрился измазать хвостатую бестию ещё больше.

После ареста и передачи задержанной домашним правоохранительным органам на сохранение, пришлось оттирать этот полиуретан от паркета Шанелем N5 растворителем 646. Вместе с клеем частично удалился и лак с паркета. Потом пришлось ещё чистить кошку методом выстригания слипшихся прядей шерсти. День был прожит не зря.

Уважаемая Маруся не далее, как вчера, попросила написать про фрукты. Ну что ж, вот вам рассказ про фрукты.

Самый первый семестр самого первого курса института был наполнен новыми знакомствами. Как студентов между собой, так и студентов с учителями. Не могу в связи с этим не вспомнить преподавательницу английского языка (он у нас был особый, с техническим уклоном). Но это воспоминание омрачают два сожаления: а) память моя не сохранила её имени и б) преподавала она у нас только этот самый первый семестр.

Было ей, как мне думается, немного за тридцать. Помимо того, что она имела приятную внешность, она притягивала и распространяла такую ауру, что хотелось прыгнуть выше головы и так выучить текст, чтобы ни один англичанин придраться не смог. О том, чтобы придти на занятие вообще не подготовленным, и речи не могло быть. Даже если по другим предметам студент был из разряда просто "посещающих".

Был у нас в группе студент по имени Эльман, а по прозвищу "Мафия". Прозвище это прилипло к нему в первый же день занятий сразу, как только ему на спину прилепили обрывок бумаги с надписью "КОЗА НОСТРА". Насколько я знаю, Мамед прицепил этот листок на его ворсистый пиджак, который мне почему-то хочется назвать "драповым". Прозвище это, кстати, сохранялось за ним все пять лет обучения.

И вот N-ный по счету урок английского, все уже ждут очередной встречи с прелестной преподавательницей, все в той или иной мере готовы. Занятия, надо заметить, проходили стандартно: в первую половину вызывались по очереди несколько студентов, у которых сперва спрашивали новые слова по заданному тексту, которые мы должны были выписывать в тетрадь с переводом и транскрипцией, а затем чтение и перевод части этого текста; вторую половину занятия разбирали новую тему.

В тот день одним из вызванных отвечать был Мафия. Вышел он, как и положено было, со своей тетрадкой, в которую он выписал новые для него слова, и передал тетрадку преподавательнице. Та начала зачитывать вразброс слова на русском, а Мафия должен был дать английский вариант. После нескольких его бойких ответов дошла очередь до слова "работа", которая в данном контексте использовалась как "job".

По какой-то непонятной причине Мафия забыл, что он на уроке английского, а не какого-то, скажем, западнославянского языка. А может просто слово в такой транскрипции было более привычным в его речи, но... Короче говоря, а короче и не скажешь, Эльман-Мафия выдал ответ не на английском.

Аудитория (почти на 99% мужская) взорвалась хохотом. Наша милая преподавательница старалась держаться, но безуспешно, смех победил и её. Мафия быстро сообразил, что ляпнул не тот вариант слова и исправился. Через некоторое время все мы успокоились, Эльман стоял немного смущённый, а та-имя-которой-я-не-помню продолжила опрос. И очень жаль, что следующие полтора года вести занятия английского в нашей группе передали уже другой, гораздо менее симпатичной женщине, что отрицательно повлияло на наше отношение к этому предмету.

Вы, конечно, спросите, "а причём здесь фрукты?". А вот такой вот фрукт был Эльман по прозвищу Мафия!
:)

Случилось это в начале нулевых, когда королевой пассажирских перевозок была "Газель". Водили эти микроавтобусы лихие мужики без страха и упрёка, изучавшие правила движения по разговорам коллег, а приоритетность движения определялась светофором и крутостью автомобиля.

Салоны этих микроавтобусов забивались в час пик очень быстро. Но добрая душа водилы не позволяла проехать мимо голосовавших на дороге, не остановившись и не подобрав очередного ненормированного пассажира. Естественно, что те, кому повезло, сидели. Остальные, согнувшись в три погибели, стояли на душой сидевших, моля в душе, чтобы кто-то из везунчиков поскорее доехал до нужной точки и можно было бы занять его место.

Одни из самых комфортных мест, хотя и наиболее опасные (что пришло мне в голову спустя годы) находились впереди, рядом с водителем. Их было два, конечно же. Я, как и многие другие, тоже всегда старался усесться на одно из этих мест, если оно бывало свободным. И в тот памятный день мне повезло занять одно из них, посередине, рядом с водителем.

Сейчас я уже не помню направление движения, то ли это было из дома на работу, то ли наоборот. Это, собственно, не имеет значения. Ехали обычным маршрутом, я смотрел вперёд, благо огромное лобовое стекло "Газели" открывало широкий обзор. Но... Кое-что меня смущало в процессе поездки. Я заметил, что время от времени водитель оборачивался и смотрел на меня. Даже не глядя в его сторону, я это ощущал боковым зрением. Конечно, бывают на дороге ситуации, когда на нерегулируемом перекрёстке нужно заглянуть за поворот. Или при круговом движении убедиться в том, что никто справа на круг не влезает. Но этот, сидящий слева от меня товарищ, именуемый водителем, так часто смотрел на меня на совершенно прямых участках дороги, что сперва я подумал, что с моим лицом что-то не то. Потом решил, что водила никак не может на меня налюбоваться. Потом меня это стало раздражать. В какой-то момент, когда он в очередной раз уставился на меня, я также повернулся в его сторону, чтобы взглядом и силой мысли внушить ему больше так не делать. Лучше бы я этого не делал, потому что как только я повернулся, о ужас!.. я понял, почему он так часто оборачивался ко мне. У него отсутствовал правый глаз!!! Ну, то есть совсем отсутствовал, глазница была пустой и даже ничем не прикрытой! Поэтому, даже чтобы просто заглянуть в боковое зеркало заднего вида, ему приходилось поворачивать голову вправо на 90 градусов.

Я понимаю, что всякое бывает, не повезло человеку, потерял при каких-то обстоятельствах глаз. Но как можно было разрешать ему не то чтобы водить машину, а перевозить пассажиров?! Предположим, что водительские права он получил до несчастного случая, но я не могу понять, как хозяин автопарка позволил ему сесть за руль? Ведь в случае какого-то дорожного происшествия его первого взяли бы за погремушки! И неужели дорожная полиция никогда не останавливала его и не замечала отсутствие у него одного глаза?!

В тот день Бог меня миловал, доехал я благополучно. Но кто знает, всегда ли везло и другим пассажирам "Газели", управляемой этим товарищем. В нынешнее время подобное, конечно, совершенно невозможно, но в те годы, как видите, бывало и такое.

Я только сегодня с удивлением заметил, что вчера год исполнился не только телеграмм-каналу Память, но и первой текстовой публикации в этой моей записной книжке.

Ну что ж, спасибо, что пока живой. С годиком тебя, Жук!
😎

Кто о чём, а я опять о море.

Для одних это нечто романтичное, для других – повседневная работа. Одни мечтают попасть на море, другие жаждут вернуться на сушу. Об одном из таких случаев я уже писал здесь, сейчас расскажу ещё один.

Дело было на закате 90-х. Думаю, в 1999-м, если моя память опять мне ни с кем не изменила. Мы получили заказ на выполнение работ на одной из нефтяных платформ, название которой вылетело у меня из головы. Мы – это Мурад и я, ваш непокорный слуга. Сопровождать нас на платформу должен был главный энергетик компании-заказчика по фамилии Хабибуллин, в прошлом боксёр, а транспортное средство, которым мы собирались воспользоваться – вертолёт. Посему, доставили нас троих в Забратский аэропорт, и в ожидании вертолёта сопровождавший нас энергетик забавлял нас рассказами о том, о сём. Один из них я запомнил. История эта к последующим событиями отношения не имеет, но всё-таки я её расскажу.

Жил этот Хабибуллин в посёлке Локбатан. И как-то вечером, когда тёмные силы зла опускаются на Землю, шёл он своей дорогой домой. На беду (смотря чью), повстречалась ему местная шпана, несколько человек, решившие пошманать его, достаточно взрослого, но не пожилого ещё человека. Хабибуллин боксерским методом раскидал их, а потом начал разбираться, кто они такие и почему не спят после окончания передачи "Спокойной ночи, малыши". Те рассказали, что они спортсмены, занимаются боксом и наверняка завтра получат от тренера нагоняй за синяки и шишки. "Жертва нападения" поинтересовался, как зовут тренера, те назвали. "Проблем нет, ребята, я его знаю. Скажете, что отделал вас Хабибуллин – он поймёт", – успокоил он их. Всё, возвращаюсь к основной нити повествования.

Замечу, что договорённость с заказчиком подразумевала однодневную работу, поэтому кроме необходимого для выполнения этой работы оборудования и инструментов у нас с собой ничего не было. Хотя сделать нужно было достаточно много всего, мы считали, что до вечера успеем выполнить всё в полном объёме.

И вот позвали нас и других пассажиров на посадку. В те годы эти МИ-8 имели ещё стандартный салон, иначе говоря, внутри фюзеляжа вдоль бортов располагались обычные деревянные скамьи, соответственно все сидели в ряд, глядя друг на друга, спиной к стенке фюзеляжа и иллюминаторам. Сам не понимаю, зачем я об этом упоминаю, если это никакого отношения к сути повествования не относится. Наверное, просто решил блеснуть знанием авиационных терминов.

Поднялись в воздух, полетели, сели на верхнюю палубу нефтяной платформы, разгрузились. Вертолёт взлетел, чтобы развести остальных пассажиров по их пунктам назначения. Я, провожая взглядом вертолёт, спрашиваю у кого-то из работников платформы, в котором часу "Карлсон вернётся". И получаю шокирующий ответ: через неделю!
😲

На поясе у меня висел служебный мобильник, Motorola A130 (тогда ещё системы ETACS). Звоню нашему шефу Игорю, в то время уже директору фирмы, которого я уже как-то упоминал в небольшой заметке. Объясняю ему, так, мол, и так, доставили нас на платформу, выгрузили, но обратно смогут забрать только через неделю. На что получаю его спокойный ответ:
– Ну, тогда грузитесь обратно и возвращайтесь.
– Но, Игорь... Вертолёт... Он ведь уже улетел...
– Аааа... Ну тогда начинайте работать, я разберусь.
Понадеявшись на "мистера Вульфа", мы принялись за работу.

Установку мы закончили спустя несколько часов. Всё проверили, проблем никаких не выявили, можно отчаливать. Начали выяснять ситуацию с вертолётом. Работники платформы нам прямо сказали: оставь надежду всяк сюда прилетевший. По крайней мере на неделю. Звонок шефу оптимизма тоже не прибавил: он только пообещал вытащить нас оттуда как можно скорее. Делать нечего – пришлось смириться.

Окончание
⬇️⬇️⬇️

⬆️⬆️⬆️
Начало

Нас чем-то накормили и отвели в каюту на одной из нижних палуб. Я ранее не упомянул, что платформа эта была не из новостроев, где есть всё для комфортного проживания и даже лучше, порой, чем в родном доме. Возможно, она осталась ещё со времён развитого социализма или раннего перестроя. Поэтому прогулка по жилой палубе вызвала в памяти начальные кадры игры Doom. Каюты имели двухярусные койки со страшненькими матрасиками, стены в местах расположения коек были где-то ободраны, где-то обклеены вырезками из журналов с блондинками и брюнетками разных форм и габаритов. Каюты были пусты, как и весь тот этаж.

Мурад решил прогуляться, разведать жилую палубу. Вернулся разочарованный: душевая на этаже не оправдала его ожиданий. Не красотой своих сантехнических приборов, а тем, что она не работала. Я тоже решил взглянуть на объект разочарования Мурада, и меня душевая абсолютно не удивила, учитывая состояние, в котором находилась эта платформа в общем. Вероятно, так же мрачно выглядели газовые камеры, в которые водили заключённых в фашистских концлагерях. Делать было нечего, потому завалились мы спать, надеясь, что утро будет мудренее вечера.

Утром не помню где и как мы умылись, вышли на верхнюю палубу. Мурад, крупный организм которого требовал питания, нашёл у добрых людей скудный завтрак. Чтобы занять себя чем-то, пошли смотреть на результат своей работы. Решили сделать дополнительные настройки, которые мы раньше никогда не делали. На обед нас позвали к начальнику платформы, вместе с сопровождавшим нас энергетиком и ещё какими-то незнакомыми мне лицами. На столе был, насколько я помню, разведённый спирт.

Кто не знает, в открытом море крепкие спиртные напитки идут особенно хорошо. А если погода шепчет, то чертовски хорошо! В тот день погода хорошо шептала, когда я после этого обеда вышел на воздух. А может шептала она именно по причине принятия мной горячительной смеси. Но в тот момент разбираться в причинах и следствиях мне совершенно не хотелось, потому что ощущения были великолепные, погода – ещё лучше, настроение, соответственно, на высоте. Если бы мне в тот момент дали правильную точку опоры, я бы наверняка завалил платформу на бок, просто потому что тянуло на подвиги. Но, к счастью, такой точки не нашлось, либо мне её не предоставили, поэтому сооружение это продолжало стоять на своих телескопических опорах. Стоит оно сейчас или нет, я не знаю. Возможно, что кто-то более везучий, чем я, точку опоры всё-таки получил.

Всякие прочие подробности за давностью лет уже стёрлись из памяти, но чего-то особо замечательного больше не было, за исключением того, что нас вызволили оттуда на третий день. В тот самый день, когда вставший утром Мурад, потирая себе заросший подбородок, сетовал, что не может побриться, искупаться и вообще он так не привык. Супруга его к этому тоже не привыкла, поэтому она, будучи бухгалтером в нашей компании, ежечасно терроризировала Игоря требованиями вернуть ей мужа. Может это было и не совсем так, ведь об этом мне рассказывал покойный ныне Сабир, а он был большим любителем приукрасить.

Любите море, но не забывайте, что на суше всё же суше и безопаснее. Если только какому-то почувствовавшему себя героем болвану не досталась точка опоры.

Вчера я оказался на концерте камерного оркестра имени Гара Гараева в Филармонии. Впервые за свои ...ь лет, как бы постыдно для меня это ни звучало.

Резюмируя впечатления, скажу сразу: мне понравилось. Может и не всегда сама музыка, но атмосфера концерта, нарушаемая периодическими блюмками Вотсаппа смартфона сидевшей передо мной престарелой дамы, которая, вопреки здравому смыслу и просьбе невидимого голоса из громкоговорителей, не соизволила отключить звук своего непомерно умного аппарата.

Теперь о музыкантах. Глядя на некоторых, возникала мысль, что всё происходящее им в тягость, и они пришли единственно затем, чтобы отыграть свои девять произведений и отправиться домой, чтобы поужинать, выпить чай и принять горизонтальное, как поверхность рояля, положение.

Другие, однако, играли с чувством. Особенно отличился дирижёр Эйуб Гулиев, сын знаменитого тариста Рамиза Гулиева. Он выкладывался так, что с него почти ручьями лил пот, словно он не руками размахивал, а силой мысли передвигал египетские пирамиды. После каждого произведения, откланявшись зрителям и поблагодарив некоторых отличившихся музыкантов, он возвращался на своё место, снимал очки, вытирал платком пот, затем водружал очки на место и после небольшой паузы поднимал руки вверх, оглядывая музыкантов, чтобы убедиться, что все готовы исполнить очередной шедевр.

Понравилась мне также солистка Фарида Мамедова, особенно во время исполнения «Abscheulicher! wo eilst du hin!» – арии Фиделио (которую в действительности звали Леонора) из одноименной оперы Бетховена, единственной, написанной им. Мне её вокальный диапазон воспроизвести не удастся, даже если применить испанский сапог. Да и мой синтезатор может испортиться, если заставить его исполнить то, что спела эта красивая женщина.

Лишний раз убедился, что мне нравятся девушки с виолончелью. Их, вообще-то, было двое, но в поле моего зрения была только одна из них. Она внимательно следила за пассами рук дирижёра, но не забывала поглядывать и в ноты. Она не была совсем уж безучастной, видимо ей нравилось то, что она делает. Другая её коллега с инструментом гораздо меньших размеров, т.е. со скрипкой, сидевшая слева от дирижёра, с первых же нот закрывала глаза. Понятно, что ноты им особо не нужны, благо не впервые играют, но этой девушке, по-видимому, и дирижёр был не особо нужен.

Но самое большое впечатление на меня произвел кларнетист, сидевший в самом дальнем ряду. Я поглядывал на него с самого начала концерта, поскольку большинство произведений было для струнных. НИ РАЗУ за весь концерт я не заметил, чтобы он исполнил хоть одну ноту! Хотя тот же фагот по соседству с ним я слышал постоянно. Парень явно скучал во время всего действа. Он сидел развалившись, его кларнет постоянно торчал у него между ног, да не поймут меня превратно. Ближе к концу он уже положил его на колени, явно не понимая, что он делает на этой сцене вместе с другими такими деятельными музыкантами. А после предпоследнего произведения ( "Вечерняя серенада" Валентина Сильвестрова) вся духовая группа, включая скучающего кларнетиста, покинула сцену. Кларнет вчера я так и не услышал.

Надо будет проследить за афишей Филармонии, вдруг в другой раз доведётся услышать кларнет.

Одна из старейших бакинских пиццерий находится на улице Рашида Бейбутова, около бывшего некогда сада 26-ти некогда бывших, якобы, комиссаров. Я имею в виду "Pizza Hat", именно в таком написании. Их эмблема представляет из себя домик. Видимо, хотят намекнуть, что никакие они не "шляпа", не "хижина" (как американская сеть ресторанов), а "хата, в которой готовят пиццу".

Долгие годы эта была наша любимая семейная пиццерия. Не в том смысле, что она принадлежала нашей семье, а потому что мы посещали её семейным образом. Точную дату, когда мы впервые оказались там, я не помню. Но точно могу сказать, что это должно было произойти, начиная со второй половины 2000 года. По той простой причине, что впервые пиццу я попробовал в Ашгабаде (Туркменистан) именно в то время. Решив познакомить мою половину с этим блюдом, в один прекрасный день мы там и появились. А потом в другой не менее прекрасный день решили больше там не показываться. Было это, скажем, лет десять тому назад или около того. Кстати, я как раз и хочу вам рассказать, каким образом это произошло.

Пусть и не часто, но любили мы туда ходить потому, что там была хорошая атмосфера, хорошая пицца, бесплатный салатик к каждой заказанной пицце и приемлемые на те времена цены.

Как я уже упомянул, в "Pizza Hat" мы питались семейно. Кроме того раза, когда я пришёл туда со своей подругой (Лейла, привет!). Не помню повода, по которому мы решили встретиться и прогуляться, да это ведь и неважно в данном случае. Ведь это так естественно проголодаться и решить утолить голод хорошим куском запеченного с остатками продуктов теста.

И вот зашли мы в эту пиццерию в предвкушении итальянского блюда. К нам подошёл официант. Мы выбрали пиццу по вкусу и настала очередь выбрать напиток. Должен заметить, что я очень люблю томатный сок. Особенно если он немного острый. Раньше такой можно было найти в магазинах, его выпускала фирма "Сандора", но они этот сок к сожалению уже очень давно не производят. Поэтому приходится покупать обычный томатный сок и добавлять в него по вкусу соус чили. Неожиданно оказалось, что Лейла тоже любит томатный сок. Чтобы упростить жизнь официанту и буфетчику, а самим вкусить любимый напиток, решили мы заказать именно его.
– Томатный сок у вас есть? – спрашиваем.
– Есть томатный сок. Но, знаете, он у нас – свежевыжатый! – вытаращив глаза, значительным тоном произнес официант.
Мы с Лейлой переглянулись в недоумении.
– Есть, говорите? Свежевыжатый? Ну, давайте его, ещё лучше, наверное, будет – неуверенно попросили мы.

Официант ушел. А мы сидим и в ожидании нашего заказа ведём о том, о сём беседу. Прошло какое-то время, видим идущего в нашу сторону того же официанта с подносом. На нём – заказанная нами пицца и два высоких, узких стакана. Всё наше внимание сосредоточилось на этих стаканах. Мы в предвкушении дегустации великолепного, густого свежевыжатого томатного сока!

Ох! Как бы описать зрелище, которое нам представилось, чтобы вы поняли наше состояние? Давайте так! Поставьте на стол стеклянный стакан, возьмите помидор в руку и, держа её над стаканом, сожмите кулак так, чтобы из помидора пошёл сок, а когда весь сок выдавите, бросьте выжимку из помидора туда же, в стакан. Прошло много лет, но вид этого стакана до сих пор у меня перед глазами: верхняя треть его представляла из себя мутную водичку, середина была розового цвета, а на дне плавали ошмётки помидора. Вкус этого "напитка" был под стать его виду: пресная подкрашенная вода, ничем не напоминающая томатный сок.

Пиццу мы, конечно, съели, но, наверное, совершенно излишним будет говорить, что "свежевыжатый томатный сок" остался нами нетронутым.

То был последний день, когда я переступил порог этого заведения.

Не судите строго за огрехи, пианист играет, как умеет. Записал на скорую руку :)
Всех с праздниками!

Ария московского гостя, успел всё-таки сбацать. Уж как получилось второпях.

С Новым годом всех!
🥳

Ира Б. была крупной девушкой, крупной и широкой. Но называть её толстушкой было бы неверно, ибо рыхлой она не была, во всяком случае в те годы. Мы проучились с ней в одном классе недолго, всего года два или три. Насколько я помню, она была в числе тех, чьи родители получили квартиры в новых 9-этажках, построенных на территории, называвшейся "трубная база", в 1986 году, и потому попали в нашу школу – ближайшую к этой территории школу с русским сектором. По окончании восьмого класса она ушла учиться в техникум или ПТУ. Наверное всё-таки в техникум, потому что во всех отношениях статус техникума выше, а Ира училась неплохо, выше среднего, я бы сказал. Почти ни о ком из ушедших тогда я почти ничего более не слышал, потому что жил я в другом районе, вдалеке от основной массы одноклассников, а Интернета тогда ещё не изобрели.

Скорее всего случай, о котором я хочу рассказать, случился именно тогда, в восьмом классе. В те годы по школам прошла реформа, сменившая форму (пардон за тавтологию). Форму одежды я имею в виду. Прежние коричневые девичьи платья фасона "задушите меня воротничком" с передниками черного, повседневного, или белого, парадного, цвета сменили пиджачно-юбочные костюмы цвета потемневшей электрической искры. Нам же, пацанам, пришлось сменить темно-синие с манжетами на пуговицах курточки и брюки на пиджаки с широкими нагрудными и боковыми карманами и брюки такого же синего, что и у девочек, цвета.

Вот ведь как странно выходит: пытаешься рассказать пустяковый случай, продолжавшийся минуту, а получается болтовня с привлечением второстепенных деталей. Так и выходит, что если из четырёх томов книги "Война и мир" убрать размышления автора и побочные описания с мыслями героев, получится брошюрка, чтения которой хватит только на маршрут 96 автобуса из конца в конец со стандартным получасовым ожиданием. Кстати, вопреки тому, что вы подумали, я отнюдь не сравниваю себя с Л.Толстым: у меня не было, нет и никогда не может быть такой бороды, какая была у Льва Николаевича.

Почему-то в тот день я сидел в крайнем левом ряду, том ряду, что у окон находится. Сидел за второй партой вместе с Димой С. Первая же парта примыкала к учительскому столу, за которым сидела Валентина Ивановна. Несмотря на перемену, мы с Димой сидели за партой и о чем-то болтали. Некоторые из девчонок, бывших в классе, сгрудились вокруг учительского стола, а сидевшие впереди нас за первой партой – стояли, согнувшись и облокотившись на локти (примерно так: ГГ), чтобы быть ближе к Валентине Ивановне. Все они о чем-то своем болтали. Не помню, кто стоял слева, передо мной, но перед Димой была Ира Б., а точнее, – ее широкий таз в синей юбке.

Я сидел вполоборота к Диме и что-то ему рассказывал, но его затуманенный взгляд был направлен вперёд на обтянутую синим полотном широту; кажется, он даже не слышал меня, машинально поигрывая деревянной линейкой, заворожённый, как взглядом кобры, видом, известным сейчас под именем "Blue Screen Of Death", разве что без мелких надписей белом шрифтом, указывающих на ошибку. Поэтому ошибку Дима и допустил. Он вдруг медленно вытянул вперёд левую руку, державшую линейку за один конец, другой рукой так же медленно потянул на себя её второй конец и затем отпустил! Послышался громкий хлопок – это линейка шлёпнула Иру по попе. Ира от неожиданности подскочила и обернулась:
– Дима!!! Нахал!
Это было всё, что она ему сказала. Но продолжать так стоять уже не захотела и села на свое место.

Я посмотрел на Диму. В его глазах были шок и недоумение.
– Ты чего, с ума сошел?! – шепнул я ему.
– Сам не знаю, что это на меня нашло. Как-то само собой вышло – только и смог он ответить.

Занавес. Перезагрузка в безопасном режиме.

Тысяча манат.

Ночь была темна и прохладна, потому неудивительно, что мы сидели вокруг ярко горящего костра, излучавшего тепло. У меня было особое задание: я был на армянской позиции в глубине Карабаха, куда проник для углубленной разведки и, по возможности, диверсии. Меня приняли за своего и вопросов не задавали, мы смеялись, пили, курили и расслабленное состояние армян позволяло мне разглядывать детали этой важной для нас позиции. Ничего не предвещало беды, ночь только началась, времени у меня было много и я надеялся, что задание будет выполнено в точности. Я не был вооружен, чтобы не вызывать у противника подозрения, но оружия вокруг было много, оно валялась тут, на позиции, везде. При необходимости я мог бы воспользоваться им, но это уже нарушало наши планы, поскольку мои "визиты" в стан врага должны были повторяться регулярно.

Нервы были взвинчены до предела, но я тщательно скрывал это, однако возбужденное состояние требовало реальное либо мнимое успокоение, которое предоставляет курево. Поэтому в эту ночь я курил вопреки обычаю много, очень много, каждые 20-30 минут. И вот в очередной раз я полез в карман брюк за пачкой Кента.

Странное дело... Не пойму как могло такое произойти, но это было совершенно необычно для меня. Дело в том, что у меня была многолетняя привычка: ключи и деньги в левом кармане брюк, сигареты и зажигалка — в правом. Поэтому когда вместе с пачкой сигарет я, смеясь над какой-то байкой, вытянул из кармана купюру в 1000 манатов с изображением М.Э.Расулзаде, я испытал шок. Я почувствовал, как у меня на голове зашевелились волосы, руки моментально вспотели, я понял, что это провал. Предательский свет костра освещал меня хорошо, я не мог себя заставить поднять голову и оглядеться вокруг, чтобы оценить ситуацию, уже почувствовал, как за моей спиной примостилась старуха с косой и...

И в этот момент я проснулся: я был дома, в своей постели, на дворе был конец 90-х.

Вот здесь в Шеки хороший пити готовят: https://goo.gl/maps/ooRERL9Btpcz9thDA
Из-за популярности этого места в обеденное время даже приходится очереди дожидаться на улице. Это простейшее придорожное кафе с одним небольшим залом площадью около 20 кв.м. и кухней. Про слово "сервис" там лучше не вспоминать. Нужно зайти, поесть, расплатиться и на сытый желудок отправиться на поиски сервиса в другое место :)

Я там был только раз, прошлым летом, проездом. И мне, пардон за подробности, катастрофически срочно нужно было по малой нжде. Это была вторая причина, по которой я в этом кафе оказался. Помимо гастрономической. И вот обращаюсь тихонько к официанту с вопросом "где можно руки помыть?", а он в ответ указывает мне в угол помещения, где висит обычная раковина 😀 Поблагодарил его и быстро приступил к еде, а потом побежал искать "сервис" в другом месте. Нашел его на заправке в паре-тройке километров от того кафе :)

Сегодня в Азербайджане отмечается день полиции. Ну, вот...

За огрехи не судите строго.

Весна. Я уже не грею пиво.
Весна. Скоро вырастет трава.
Весна. Вы посмотрите, как красиво.
Весна. Где моя голова?

В.Цой

~~~

Итак, к нам пришла календарная весна. Пиво традиционно в холодильнике. Красота зависит от точки зрения, а голову я нашёл, где-то в промежутке между плечами и остатками волос.

Давно пришла пора что-то написать, вернее, ДОписать. Тем более, что вот-вот настанет 35-я годовщина. Кого/чего (родительный падеж) годовщина? А вот, встречайте!

Раз... Два... Три!..

Нашу первую группу мы собрали, когда учились в десятом классе и заканчивали школу. Это был последний год, когда выпускной класс был именно десятым.
Изначально группа состояла из двух учеников десятых классов. Это были Ариф из "Б" класса и я из параллельного "А" класса. Мы оба играли на гитарах и клавишных, Ариф к тому же ещё и немного стучал на барабанах. Но поскольку в таком ограниченном составе нормально жить нельзя, каждый из нас воспитал ещё по одному музыканту. Ариф привлёк своего одноклассника Бахтияра в качестве барабанщика, я же пригласил своего одноклассника и друга Олега играть на бас-гитаре. Самое смешное заключалось в том, что ни тот, ни другой доверенными им инструментами на тот момент не владели. Но Ариф как-то инструктировал своего подопечного во время репетиций. Я же нарисовал на бумаге гриф бас гитары с расписанными на нём нотами, приклеил на плотный картон и передал Олегу в качестве учебного пособия. Олег постоянно носил свой музыкальный "инструмент" в сложенном пополам виде во внутреннем кармане школьного пиджака и "репетировал" везде, где удавалось. Я ему приносил тексты песен с нотами, он доставал "гриф" и, напевая про себя, тыкал пальцами в бумажку, зачастую прямо во время урока. Выглядело это забавно, но эффект был налицо: беря в руки реальную бас-гитару, он, глядя в ноты, играл без запинок. Назывался наш коллектив незамысловато – "Квадрат".

Репетировали мы тогда где придётся, но в основном это удавалось делать в военном городке войск ПВО, находившемся неподалёку от нашей школы. Какой-то богатой аппаратуры там не было, но нам хватало электрогитар – ростовских "Стелла", "Аэлита", какого-то баса – и ударной установки. Мы собирались там несколько раз в неделю после уроков и, благодаря протекции руководителя клуба лейтенанта Чайки (это фамилия такая), нам в этом почти никогда не препятствовали.

Продолжение
⬇️⬇️⬇️

⬆️⬆️⬆️
Начало

Весной 1989 года в Баку проводился Конкурс эстрадной песни "Школьные годы". Как обычно, вначале проходили отборочные туры между школами в рамках района, а затем отбор репертуара для финального выступления лучших коллективов Баку. Отборочный тур нашего района решили провести в Доме Культуры нашего поселка. Этот ДК находится в полусотне метров от нашей школы, прямо напротив неё. И поскольку он был практически нашим и очень родным (все праздничные мероприятия проходили именно в нём), организацию прослушивания конкурсантов от других школ нашего района поручили нам с Арифом. Вернее, нас попросили аккомпанировать всем остальным, потому что от других школ пришли только вокалисты. Мы вынесли на сцену микрофон, ударную установку, стучать на которой должен был Ариф, гитару с усилителем, а фортепиано присутствовало на сцене всегда — играть на нем должен был я. Весь тогдашний эстрадный репертуар был мне известен, либо мог быть исполнен на слух на клавишах или гитаре. Арифу же было еще проще: держи ритм и стучи по мембранам палочками.

Много всего мы во время этого отборочного конкурса повидали. По результатам были выбраны мы сами, как единственные музыканты на селе, Лиля Пушкина — красивая девушка лет пятнадцати, жившая недалеко от райкома комсомола в поселке Сураханы (школу не помню) и Гена, чью фамилию я забыл — двенадцатилетний, кажется, парнишка, учившийся в художественной школе-интернате №9, расположенной в нескольких сотнях метров от нашей школы.

В Доме Культуры, о котором шла речь выше, по штату имелся свой ансамбль. Их репетиции проходили в одном из помещений в глубине ДК, прямо за сценой большого зала на 300 человек. И вот иду я как-то раз после описываемых событий в эту репетиционную через весь ДК и примерно на середине пути слышу пение Аллы Пугачёвой. То, что это звучит не магнитофонная запись, было понятно по аккомпанементу. Но голос... Его невозможно было спутать ни с чем!

Я был далек от мысли, что звезда советской эстрады вдруг заглянула в наше захолустье, чтобы дать дневной концерт исключительно для работников Дома Культуры (хотя "дядя Володя" Ухин и Александр "Фокс" Белявский у нас в ДК выступали), но кто тогда? Я ускоряю шаг, одновременно продолжая вслушиваться в доносившееся до моих ушей пение. Когда я добежал до комнаты, откуда доносился голос Пугачёвой, то обнаружил там тот самый штатный ансамбль ДК и... Гену! Который пел голосом Аллы Борисовны! Гена и правда был уникальный певец с очень выразительным голосом приятного тембра.

Окончание
⬇️⬇️⬇️

⬆️⬆️⬆️
Начало

Вместе с Геной мы подготовили несколько песен для финала, часть с вокалом Гены, остальные с нашим, т.е. Арифа и меня. Впереди нас ждал отбор, нечто вроде худсовета, который должен был определить, насколько репертуар соответствует уровню общегородского конкурса. Дело давнее, я уже даже не помню, в каком из клубов Баку проходило это прослушивание. Помню только, что участников было очень много, зал был маленьким, тянулось это мероприятие очень долго и нас, вернее, Арифа и меня, забраковали. Одобрили только вокал Гены с условием подобрать репертуар получше и только две песни. Одна наша знакомая договорилась с музыкальным руководителем Дома Пионеров на восьмом километре, чтобы он подобрал для нас две правильные песни, провёл с нами несколько репетиций и подготовил к конкурсу. Песни он подобрал, причем в одной из них Ариф аккомпанировал на клавишных, а я на гитаре; для исполнения другой песни мы с ним менялись местами. Вот эту вторую песню я только и запомнил: "Пони", из репертуара Кати Семёновой. Бас и барабаны неизменно оставались соответственно за Олегом и Бахтияром. А почему нам с Арифом пришлось меняться местами, я уже и не вспомню.

И вот настал тот самый волнительный день. Конкурс должен был проходить в Парке Пионеров, том самом, где сейчас расположено посольство Турецкой Республики. Если не ошибаюсь, в качестве группы поддержки на это выступление с нами также отправилась и Лилия Пушкина. В особые подробности самого конкурса я вдаваться не буду, потому что я их плохо помню :) Но, вроде, сыграли мы нашу программу без огрехов, спел Генка тоже отлично, но ни по каким номинациям награды мы не получили. А когда в конце, уже после объявления результатов, всех участников вызвали на сцену для исполнения общей песни, каким-то образом мы с Арифом оказались на сцене первыми, потому что Ариф сразу уселся за ударную установку, а я повесил на себя гитару. И совместно с другими участниками мы что-то ещё дополнительно, на бис, исполнили.

Честно говоря, мы не сильно расстроились результатами конкурса, потому что там реально были те, кто играл гораздо лучше нас. Особенно убивала игра одной девушки на бас-гитаре. Она выводила такие пассажи, на которые Олег даже смотреть боялся и никогда не повторил бы. Я, вероятно, тоже. Но ведь не выигрыш самое главное, а участие и тот кураж, который мы испытали, выйдя в самом финале на сцену со всеми остальными ребятами. Мне только жаль, что никаких фото того мероприятия нам не досталось, даже Интернет по этому поводу молчит. Обидно.