🇮🇷 Мой новый текст для «Коммерсанта» (за редактуру традиционно благодарю @mideastr) — об африканском турне президента Ирана Эбрахима Раиси. На фоне нормализации саудовско-иранских отношений и зашедших в тупик переговоров о ядерной сделке исламская республика намерена преодолеть десятилетнюю стагнацию в отношениях, а главное – предложить африканским странам новую, более прагматичную стратегию сотрудничества, ориентированную на торговлю и экономику.

Экономика всегда была ахиллесовой пятой ирано-африканских отношений. Товарооборот Ирана со странами Африки достиг пика в 2007 году при Махмуде Ахмадинежаде, который в общей сложности совершил рекордные 23 визита в страны Африки, но под воздействием санкций, а во многом и безразличия администрации Роухани, сжимался и в последние годы не превышал $1,2 млрд, что составляет всего около 1% торговли континента. В этот раз Тегеран намерен наверстать упущенное и не повторять ошибок прошлого. В июне 2022 года глава Организации по развитию торговли Ирана поставил амбициозную задачу нарастить к 2025 году товарооборот до $5 млрд в том числе за счет бартерных сделок.

Несмотря на то, что иранские дипломатические представительства открыты только в 21 из 54 стран континента, у Тегерана есть множество других инструментов влияния. В разных странах десятилетиями работают иранские благотворительные, гуманитарные, культурно-образовательные, религиозно-политические и другие государственные и формально негосударственные структуры, в том числе иранский Красный полумесяц, министерство сельскохозяйственного джихада, Комитет по оказанию помощи имени Имама Хомейни, Фонд Исламской революции “Джанбазан и Мостазафан”, филиалы университета Аль-Мустафа, а также многочисленные торгово-промышленные и инвестиционные комиссии.

Однако, несмотря на объективную потребность в диверсификации торгово-экономических и транспортно-логистических цепочек по мере ужесточения экономических ограничений (особенно с 1995), экономические интересы долгое время были подчинены идейно-политической и религиозной повестке. После 1979 г. Иран занимался экспортом Исламской революции, поддерживал шиитские меньшинства, антиколониальные движения и правительства, критиковал апартеид и использовал такие площадки, как Африканский союз, Организацию исламского сотрудничества и Движение неприсоединения, в первую очередь для изоляции Ирака. Во многом политическим и имиджевым задачам были подчинены даже гуманитарные и экономические проекты под эгидой “Созидательного джихада”.

Результаты такого курса однозначно оценить сложно. Тегерану удалось выстроить хорошие отношения с такими странами, как Мозамбик и ЮАР, но испортить с теми, кто стремились поддерживать контакты со странами Запада, США и Израилем. В частности, публичная поддержка радикального нигерийского шиитского шейха аз-Закзаки в 2019 году ухудшила отношения с Нигерией — крупнейшей экономикой Африки. Деятельность поддерживаемого Ираном ливанского движения «Хезболла», укоренившегося среди части западноафриканской ливанской диаспоры и занимающегося наркоторговлей и контрабандой, безусловно, в какой-то мере смягчает бремя санкций, но вызывает раздражение региональных лидеров. Повторить и закрепить достигнутые в Нигерии и Западной Африке локальные прозелитические успехи у Тегерана в Восточной Африке, где проживают немногочисленные, но крайне влиятельные общины исмаилитов-низаритов, у Ирана, судя по всему, тоже не получается. Поэтому смена приоритетов — давно назревший вопрос.

​​🇳🇬 Согласно мартовскому докладу ООН, с 2019 г. Нигерия стала важным перевалочным пунктом в мировом обороте кокаина. Её преступные группировки стали играть ведущую роль в транзите бразильского кокаина через страны Западной и Центральной Африки благодаря тесным связям с Primeiro Comando da Capital – крупнейшей ОПГ из Сан-Паулу, диаспорой (в частности, в Бразилии и ЕС), сетью курьеров и с бандами-“культами” в странах назначения.

Попавший в Нигерию кокаин специалисты ООН отследили в 20 странах и территориях: в субрегионе (Буркина-Фасо, Мали, Нигер, Гана, Сенегал, Либерия), в странах транзита (Алжир, Эфиопия, Марокко), в странах АТР (Австралия, КНР, Тайвань, Гонконг, Индия, Малайзия, Шри-Ланка), Ближнего Востока и Юго-Западной Азии (Пакистан, КСА, ОАЭ), наконец, в Европе (в Турции и Великобритании). При этом Саудовская Аравия – одно из ведущих конечных направлений.

В Нигерию кокаин попадает разными путями: с балкерами через порты Апапа, Тин-Кэн и Онне, с авиарейсами в Лагос, Абуджу, Энугу и Кано, сухопутным путем – через границу в районе Семе (с Бенином) и Илела (с Нигером), а также с курьерскими и почтовыми службами.

Однако ООН утверждает, что доля перевозимого через Нигерию кокаина в субрегионе невелика. Несмотря на то, что в 2022 г. на складе в Лагосе было изъято рекордные 1,8 т наркотика, в основном кокаин попадает в страну малыми (до 20 кг) партиями с курьерами-“мулами”. Этим занимаются небольшие группы, насчитывающие 4-5 человек, каждый из которых имеет до пяти помощников, не знающих о существовании “ядра” группы. Все они связаны с ОПГ в основном из юго-востока страны – Black Axes, Maphites, Vikings, Eiye, Buccaneers. Однако роль нигерийского криминала велика на среднем и дилерском уровне цепочек поставок.

По иронии судьбы, потоки запрещенных веществ следуют по печально известному “маршруту № 10” – кратчайшему пути из Африки в Новый Свет, названному так по 10-й параллели. По нему в XVI-XIX вв. в Западное полушарие из Африки было вывезено до 15 млн невольников. Теперь же незаконные грузы движутся в обратном направлении.

Нигерия как хаб наркоторговли фигурирует в докладах международных организаций с 1990-х гг., а вовлеченность Западной Африки в трансконтинентальную торговлю героином и марихуаной известна с 1950-60-х гг. Вместе с тем с 2019 г. западное побережье Африки стало более заметной транзитной зоной колумбийского и бразильского кокаина в западноевропейские и азиатские страны. А из-за взрывного роста спроса и производства наркотика (на 35% в 2020-21) вовлечение в незаконный бизнес жителей стран Западной Африки, страдающих от экономических трудностей, будет только расти. Повышается и производственная роль региона: в Сенегале, Нигере и Кот-д’Ивуаре появились подпольные лаборатории по производству крэк-кокаина, в Нигерии – метамфетамина.

К 2021 г. маршруты поставок охватили страны Гвинейского Залива – Бенин (Бразилия – Канарские острова – Бенин), Кот-д’Ивуар, Того. Образовалось два хаба – западноафриканское побережье (Дакар, Банжул, Бисау) и Гвинейский залив (Сан-Педро, Абиджан, Ломе, Аккра, Лагос, Котону), а также сложилась преступная сеть лиц из Гвинеи-Бисау, Гвинеи, Мали и Сенегала, действующих в сотрудничестве с колумбийцами. Так, в 2019 г. в порту Абиджана оборот контролировали бразильские, итальянские, ливанские и нигерийские группы. Кокаин в эти страны прибывает с контейнерными грузами, а также на парусных, рыболовных и торговых судах, откуда направляется вдоль побережья на север или же – через Сахель – на средиземноморское побережье (в страны Европы и Ближнего Востока).

Размер изъятого кокаина в Сахеле вырос со средних 13 кг в год (2015-2020) до суммарных 860 кг в 2022 в Нигере, Буркина-Фасо и Мали. Предполагается, что трафик частично контролируют террористы «Аль-Каиды» и ИГ, однако прямых доказательств, указывающих на вовлеченность НВФ, пока практически нет. Однако, помимо кокаина, в регионе наблюдается широкий оборот каннабиса, трамадола, контрафактного алкоголя, предназначенного для внутренних рынков.

​​🇳🇪 The end of Nigerien exception?

В столице Нигера Ниамее предположительно разыгралась попытка военного путча против президента Мохамеда Базума. Журнал «Жен Африк», ссылаясь на источники среди военных, сообщил, что глава государства удерживается мятежниками, в то время как армия, сохранившая верность Базуму, выдвинула им ультиматум. Согласно источнику Le Monde, он был заблокирован в своей резиденции вместе с супругой и вел переговоры с военными, при этом источник уточнил, что речь идёт не о перевороте, а о проблеме в структурах президентской гвардии, которую с 2011 г. возглавляет генерал Абдурахаман Чьяни, сохранивший свой пост после прихода к власти Базума в 2021 году и считавшийся близким сторонником его предшественника Мухаммаду Иссуфу. Предположительно в ближайшее время генерал мог быть отправлен в отставку. Эти слухи небеспочвенны, поскольку Базум уже удалил нескольких связанных с Иссуфу высокопоставленных руководителей силовых структур, включая шефа разведслужбы, назначив на эти должности своих сторонников.

Несмотря на то, что офис президента охарактеризовал действия гвардейцев как «антиреспубликанскую» выходку, однозначно квалифицировать эти события пока что невозможно. С момента начала событий в районе 6:00 уже к 8:30 по местному времени в городе восстановилось спокойствие, не было замечено передвижений военных и бронетехники, в том числе в пределах президентского комплекса. «Жен Африк», в частности, отмечает, что президент Базум, предположительно, не удерживался в заложниках и вел переговоры с военными в присутствии нескольких должностных лиц. Мотивы «путчистов» тоже пока неизвестны, хотя и официальный аккаунт офиса президента в Twitter расценил ситуацию как «вспышку гнева» (mouvement d’humeur) в рядах президентской гвардии.

На фоне череды военных переворотов в соседних Буркина-Фасо и Мали (2020-2022) и до последнего времени Нигер, столкнувшийся с похожими угрозами безопасности на шести из семи участках границы, оставался последней страной региона с выборным гражданским правительством, поддерживавшей при этом хорошие отношения с ЕС и США. Там размещено около 1500 французских военных. Еще в начале июля глава внешнеполитической службы ЕС Жозеп Боррель анонсировал дополнительную помощь Нигеру в борьбе с терроризмом на сумму €100 млн, включая средства на закупку боеприпасов и другого оборудования для ударных вертолётов.

Привилегированные отношения с ЕС и США, тем не менее, лишь до известной степени позволяли поддерживать стабильность в рядах вооруженных сил. В ночь с 30 на 31 марта 2021 года, за два дня до вступления в должность нового президента Базума, группа офицеров, очевидно, рассчитывавших воспользоваться транзитом, предприняла попытку захвата власти, закончившуюся для них неудачно. Решающую роль в её подавлении сыграла президентская гвардия во главе с генералом Чьяни. В феврале этого года 27 участников были осуждены и приговорены к тюремному заключению.

Кстати, еще в 2011 г. Чьяни раскрыл заговор военнослужащих, попытавшихся захватить вертолёты Ми-35, тем самым сорвав попытку переворота, а в 2018 г. давал показания на суде по поводу другой попытки переворота в декабре 2015 г.: предположительно тот узнал от подчиненного о готовящемся заговоре младшего лейтенанта Усмана Аваль Хамбали, но решил не торопиться с арестом, отслеживая его действия и круг сообщников, при этом оставаясь, по его словам, «готовым к любому развитию событий». На судебных слушаниях Аваль Хамбали обвинил тогда своего командира в манипуляциях и подстрекательстве его к мятежу, но, по всей видимости, это не отразилось на его репутации. Вероятно, лояльность Иссуфу и беспокойство по поводу кадровой политики Базума стали одной из причин, по которой Чьяни особенно болезненно воспринял слухи о готовящейся отставке. Как бы то ни было, переговоры явно не закончены, и в Ниамей, по сообщению Le Monde, уже спешит делегация ЭКОВАС.

​​🇰🇪 26 июля оппозиционная коалиция Azimio отменила намеченный на этот день новый раунд протестов, фактически поставивших на паузу экономику Восточной Африки. В этот раз лидеры протеста решили почтить память погибших в беспорядках.

К старту нового — третьего за последний месяц и девятого с марта — раунда трехдневных протестов (19-21 июля) в столкновениях протестующих с полицией погибли уже минимум 31 человек. В эпицентре беспорядков, как и раньше, оказались неблагополучные районы столицы Найроби — Кибера и Матаре, а также города Кисуму, Накуру и Момбаса.

Одной из причин эскалации недовольства, которое продолжает координировать проигравший выборы политик Раила Одинга, стала непопулярная налоговая реформа, с помощью которой президент Уильям Руто рассчитывает пополнять казну на $1,2 млрд ежегодно и снизить долговое бремя, угрожающее устойчивости финансовой системы (государственный долг достиг Sh9,4 трлн, или $67 млрд). 26 июня президент Руто подписал одобренный парламентом закон о бюджете на предстоящий финансовый год.

Новый закон предусматривал десятки нововведений – от повышения уже существующих налогов до введения новых начиная со следующего ф.г. В числе прочего – 10% акцизный сбор на мобильные телефоны, 5% сбор на ряд косметических изделий (в т.ч. накладные бороды), 3% налог с оборота малого бизнеса, удвоение НДС на нефтепродукты до 16%, повышение акциза с мобильных платежей с 12 до 15%, обязательное удержание 1,5% зарплаты в счет жилищного фонда (National Housing Development Fund), повышение налогов с 32,5 до 35% для зарабатывающих свыше Sh500 тыс. ($3,5 тыс.), введение 2,5% налога на медицинское страхование. В совокупности многим кенийцам придется расставаться с до 40% дохода.

Несмотря на то что суд заблокировал закон, инициатива продолжает вызывать раздражение на фоне высоких тарифов на электроэнергию и роста стоимости жизни, а также сокращения расходов домохозяйств: удар по "среднему классу" — а не менее 26% в возрасте старше 45 лет стали отказывать себе в тех или иных товарах или услугах — мультиплицируется на неформальный сектор, где занято 80% населения, и сулит обвал доходов уборщиц, поваров, нянек, сотрудниц маникюрных салонов, парикмахеров и розничных торговцев. При этом снижение потребления приведет к сокращению поступлений с НДС и НДФЛ, приносящих 76% доходов казне. С другой стороны, меры были поддержаны МВФ, который анонсировал выделение дополнительных Ksh162,5 млрд ($ 1,1 млрд) в рамках 36-месячной программы.

По сути, судьба 50-миллионной страны, как метко отметили в газетах, оказалась в руках всего двух человек, внимания которых добиваются западные дипломаты и церковные иерархи, при этом к взаимным претензиям добавились встречные обвинения в подстрекательствах и в избыточном полицейском насилии. Ситуация выглядит столь острой, что традиционно «партийная» печать взяла нейтральный тон и стала призывать обоих лидеров к благоразумию.
 
Ежедневные потери экономики от протестов, которые привели к нарушению торгово-логистических цепочек, оцениваются более чем в $21 млн. За первый квартал года инвесторы, обеспокоенные дефицитом валюты и трудностями с получением кредита, успели вывести $345 млн, а бизнес центральноафриканских стран переориентирует товарные потоки из Момбасы в Дар-эс-Салам.

Вероятно понимая цену дальнейшей эскалации, лидеры коалиции Azimio la Umoja 19-21 июля воздержались от активного уличного участия, а сам Одинга сослался на тяжелый грипп. Его сторонник Калонзо Мусьока, лидер партии Wiper, входящей в коалицию Azimio la Umoja, заявил о сокращении протестных дней до одного в неделю. А вскоре в СМИ появились сообщения о закулисных переговорах Раила и Руто. Даже если политики продвинутся к очередному соглашению, повсеместная электоральной усталость и поиск альтернативных форм политического участия ждать себя не заставит. Ведь если до выборов Руто позиционировал себя кандидатом от бедноты, то ныне протесты неблагополучной городской молодёжи теперь уже против политики Руто возглавляет Раила Одинга.

🇳🇪 Оценивая роль вооруженных сил в политической истории своей страны, нигерский историк Кимба Идрисса в своей книге «Армия и политика в Нигере» (2008) так характеризовал взгляды сменявших друг друга с 1974 г. лидеров военных правительств:

«В своих заявлениях и декларациях лидеры хунт выражали крайнее отторжение политических партий — рассадников, как они считали, внутриусобных склок, угрожавших национальному единству. Они подчеркивали свою враждебность и политическим идеологиям. С идеологической точки зрения они были либо вовсе аполитичны (как у Кунче и Али Саибу), либо строили свои программы на реформизме в сотрудничестве с политическими партиями (как у Баре и Ванке). На практике же все они устанавливали автократическую единоличную власть. Никто из них не желал радикальных общественных перемен. Все они подтверждали свою приверженность традиционным ценностям и выступали с лозунгами «морализации» и «очищения» общества, не предлагая при этом никаких мер, направленных на его изменение. У Кунче вопросы обновления общества даже не стояли в повестке дня. Лучше всего его «идеологию» можно было бы выразить словом прагматизм. В приоритете — удовлетворить базовые потребности людей в еде, медицине и питьевой воде <...>. Демократию же Кунче считал изобретением Запада, которая несовместима с задачами развития. Поэтому демократия в понимании Кунче сводилась к лозунгу «Ешь и помалкивай».

Написал для «Коммерсанта» о бэкграунде и хронологии переворота в Нигере, где в ночь на 27 июля мятежные военные объявили в эфире национального телевидения об отстранении президента Мохамеда Базума и переходе всей полноты власти к «Национальному совету спасения родины», а также о закрытии границ, приостановке действия конституции и — вскоре после этого — о запрете деятельности любых политических партий.

​​🇳🇪 События в Нигере потенциально могут обернуться региональным военно-политическим кризисом. 28 июля, на третий день после взятия власти военными, во главе самопровозглашенного «Национального совета по спасению родины» встал зачинщик событий – командир президентской гвардии генерал Абдурахман Чиани, чьи подчиненные продолжают удерживать смещенного президента Мохамеда Базума. Свои действия он – в числе прочего – обосновал «ухудшением ситуации с безопасностью».

Свергнутый военными Базум отказался складывать с себя полномочия, глава МИД Ассуми Массауду принял на себя полномочия главы правительства и призвал к сопротивлению узурпации власти, а два ближайших помощника Базума – Дауда Такубакой и Умар Муса – выступили с открытым письмом, в котором попытались опровергнуть обвинения правительства Базума в вербовке ополчений и выпуске на свободу малийских и нигерских террористов, назвав их слухами в социальных сетях.

Седьмой по счету переворот в Западной Африке с 2020 г. стал первым стресс-тестом для нигерийского президента Бола Тинубу, недавно возглавившего ЭКОВАС. Для восстановления репутации объединения от него ожидались решительные действия. Судя по всему, именно по инициативе Тинубу 30 июля на 51 экстренном саммите в Абудже ЭКОВАС ввело жесткие торгово-экономические и финансовые санкции против Нигера, в том числе – заморозку госактивов, транспортную блокаду сухопутных и воздушных границ (Нигер на 90% зависит от импорта электроэнергии из Нигерии), и дало путчистам ровно неделю на восстановление конституционного порядка, не исключив, в противном случае, применения вооруженной силы – речь идет о контингенте субрегиональных резервных сил, часть которых, по заявлениям представителей ряда стран, готова выдвинуться в Нигер.

Параллельно для поиска политического решения в качестве нейтрального посредника на переговоры с Базумом и Чиани в Ниамей вылетел глава соседнего Чада Махамат Идрис Деби [также пришедший к власти неконституционным путём], а официальным спецпредставителем ЭКОВАС станет президент Бенина Патрис Талон. По всей видимости, в переговорах активно участвует и авторитетный экс-президент Мухаммаду Иссуфу, которому все участники событий, включая генерала Чиани, обязаны своей карьерой, и который 30 июля заявил, что приложит все усилия для освобождения и восстановления в должности Базума.

После саммита ЭКОВАС хунта в лице полковника Амаду Амдрамана предостерегла блок от интервенции, которая, по его словам, принесет лишь «хаос и разрушения», и осудила Францию, которая якобы ищет лишь повод для вторжения. Любопытно, что в своем коммюнике ЭКОВАС, в свою очередь, тоже не исключило вовлеченность в события иностранных правительств и частных военных специалистов.

По призыву военных 30 июля в поддержку хунты перед посольством Франции собралась многотысячная толпа, скандировавшая антифранцузские лозунги и демонстрировавшая нигерские и российские флаги – из-за попыток проникнуть в дипломатический комплекс демонстрантов даже пришлось отгонять слезоточивым газом, в связи с чем Эмманюэль Макрон заявил о готовности применять меры для безопасности граждан Франции. В стране размещено несколько иностранных военных баз, более тысячи военнослужащих США, ФРГ и Италии, а в «зоне трех границ», близ Уалама, сосредоточено около 1500 французских военных.

Расклад сил в Нигере до конца не ясен – доводы и мотивы хунты далеко не всем наблюдателям и экспертам показались убедительными, что нашло отражение и в единодушной позиции международного сообщества. Тем не менее нашли выход антифранцузские настроения части городской молодежи, обратившиеся и на истеблишмент. Был разграблен офис правящей партии, подверглись нападениям ряд политиков из президентского лагеря, а военные вскоре начали охоту на сторонников Базума и его соратников по социалистической партии. Активное участие в событиях приняли активисты из движения M62, выступающие за вывод французских войск из Сахеля, в поддержку мятежников высказалась и ведущая оппозиционная сила МОДЕН/ФА – Лумана, до сей поры отодвинутая на обочину политической жизни.

Уже скоро в Африку придет множество компаний со всего мира, которые откроют здесь офисы и запустят новые бизнесы.

Все дело в сверхбыстром росте экономики африканских стран. Перспективы открываются не только для частных компаний, но и для целых государств — в том числе России.

Сегодня мы отправили подписчикам Kit письмо об Африке. В нем говорится, почему все хотят дружить с африканскими странами, и как Россия пытается стать популярной на континенте. Вот важные моменты из письма:

◉ Африку нельзя считать континентом, который готов выступить против Запада единым фронтом с Москвой. У всех африканских стран разное отношение к России — это видно, например, по голосованиям в ООН.

◉ Отношение простых африканцев к России тоже неоднозначно и разнится от страны к стране. В Мали негативно высказались о России лишь 8% населения, а в Ботсване — 61%.

◉ После февраля 2022-го в Африку поехали дипломаты со всего мира. Гибкостью африканских стран пользуются крупные государства, чтобы склонить их на свою сторону. Этим занимаются Россия, США, Китай, Турция, Иран и Бразилия.

◉ Украина тоже активизировалась на африканском направлении, но начинать ей пришлось практически с нуля. Полгода назад Владимир Зеленский признал, что Киев «долгие годы очень плохо работал» с Африкой.

(･_･”) 人 (･‿･ )

Как Россия стала популярной в Африке и что за «мягкая сила», которую она использует? Читайте в новом письме — оно уже у вас в ящике. Если вы не подписаны на Kit, сделайте это здесь.

Ну и ссылка на текст с моими комментариями:

https://bit.ly/africa_kit

​​🇳🇪🇳🇬 Ультиматум, выдвинутый 30 июля новым военным властям Нигера, истекает в воскресенье 6 августа. И сторонам, похоже, не удалось достичь прогресса в переговорах. Вторая делегация ЭКОВАС, в состав которой входили бывший президент Нигерии Абдулсалами Абубакар, султан Сокото Мухаммаду Абубакар III и председатель комиссии ЭКОВАС Омар Алиу Турай, не была принята самопровозглашенным главой военной администрации генералом Абдурахманом Чиани. Сам свергнутый президент Мохамед Базум выступил 3 августа с колонкой в The Washington Post, в которой попросил США и международное сообщество восстановить конституционный порядок и не допустить распространения на страну влияния России и ЧВК «Вагнер».

Президент Нигерии Бола Тинубу, в настоящий момент — председатель ЭКОВАС, оказался верен своему обещанию, данному накануне вступления в должность 9 июля, и с самого начала кризиса занял жесткую позицию по отношению к мятежникам. ЭКОВАС всерьез рассматривает возможность военного вмешательства для подавления мятежа и восстановления в должности Базума. С этой целью для выработки военно-стратегического плана 2-4 августа в Абудже собрались на экстренную встречу начальники штабов вооруженных сил стран-участниц. Помимо Нигерии, свои военные контингенты согласились предоставить ЭКОВАС Сенегал, Кот-д’Ивуар, Бенин. Однако основу составят наиболее многочисленные и хорошо оснащенные сухопутные и военно-воздушные части нигерийской армии.

Не отказывается от своих планов и хунта, которая занимается консолидацией власти в стране. Мятежники назначили новых руководителей в вооруженных силах и утвердили новых глав 8 регионов страны, а генерал Чиани издал 3 августа декрет о составе и полномочиях Национального совета спасения родины, составляющего 16 человек, а также о наделении его законодательными и исполнительными функциями. Нигерская хунта не изолирована в регионе. В ее поддержку выступили с совместным заявлением военные правительства Мали и Буркина-Фасо, расценившие интервенцию равнозначной объявлению войны им самим.

На пути военного вмешательства – множество других препятствий институционального, конституционно-правового, международно-правового и политического характера. Силы быстрого реагирования ЭКОВАС – региональное звено Сил быстрого реагирования АС, которое должно заменить ЭКОМОГ – находятся в стадии формирования. Помимо одобрения глав государств ЭКОВАС, задействование за рубежом ВС Нигерии – основы военного контингента ЭКОВАС – требует одобрения сената страны, который отклонил просьбу Тинубу. Схожую процедуру предусматривают и законодательства других стран объединения. Технически Нигерии и ЭКОВАС может потребоваться и одобрение Совета безопасности ООН.

Наконец, администрации Тинубу необходимо оценить общественное мнение и уровень поддержки политических сил внутри страны, тем более что войска задействуются вне парадигмы “прямой угрозы национальной безопасности”. Против применения силы открыто выступают ряд политиков, религиозных деятелей и их объединений, в особенности с мусульманского севера. Настроения преимущественно хаусоязычной армии в случае пересечении границы и столкновений с хаусаязычными нигерскими военными, своими давними партнерами в операциях против «Боко харам» на озере Чад, предугадать сложно. Войска Нигерии уже задействованы в ряде операций внутри страны, внутренняя ситуация в которой после отмены топливной субсидии остается тяжелой из-за роста цен на бензин, продовольствие и электроэнергию, и угрожает новым раундом забастовок.

Чисто военный аспект операции тоже не лишён политических изъянов. Столица уже зачищена от лояльных Базуму глав силовых структур, на которые могут потенциально опереться силы ЭКОВАС. Использование французского военного аэродрома Ниамей-101 и др. военно-логистической инфраструктуры Франции будет неоднозначно воспринято частью населения региона. А установление контроля над столицей требует минимизации потерь среди мирного населения, поскольку Ниамей – преимущественно оппозиционный свергнутой власти город.

​​🇧🇼 В ночь на 1 июля крупнейшая международная алмазодобывающая компания в мире De Beers за считанные минуты до истечения дедлайна заключила историческое соглашение с правительством Ботсваны. Трудные переговоры о новом 10-летнем соглашении о разделе продукции, последний раунд которых длился 11 часов, велись с 2018. С начала года президент Мокветси Масиси критиковал предыдущее соглашение 2011 г. за низкую долю получаемых алмазов и даже угрожал отозвать лицензию у компании, которая работает в стране с 1955 г. и отношения с которой считались одним из самых успешных частно-государственных партнерств в мире.

▪️ По новым правилам государственный трейдер Okavango Diamond Company (ODC) будет получать не 25, а 30% продукции от Debswana — СП De Beers и Ботсваны, которое разрабатывает 4 из 7 алмазных месторождений и производит 95% алмазов страны. К 2033 эту долю планируют повысить до 50%.

▪️ Ресурсный национализм — далеко не новое явление. Вслед за Танзанией и Замбией на этот путь уже вступили ДРК и Намибия. Однако Ботсване удавалось это и раньше. В 1975 г. страна, добывавшая тогда в 5 раз меньше карат, чем Конго-Заир, и в 3 раза меньше, чем ЮАР, добилась увеличения своей доли в Debswana с 15 до 50%, в 2006 – локализации процессов сортировки и оценки алмазов, к 2013 – переноса из Лондона в Габороне ежегодных сессионных продаж. Рост переговорного веса отмечали в 2014 в своем отчете и аналитики De Beers. Впоследствии группа дважды уступала правительству, согласившись увеличить долю алмазов с 10% до 15% к 2015 и до 25% – в 2020. Вместе с налогами, роялти и дивидендами (а Ботсване принадлежит 15% пакета акций De Beers) доля страны в разделе дохода достигает 81%. С приобретением 24% акций бельгийской фирмы по обработке алмазов HB Antwerp, которая уже закупает алмазы у компании Lucara Diamond, владеющей рудником «Карове», переговорная сила Масиси выросла еще больше.

▪️ Несмотря на то, что De Beers пострадала от падения цен (на 6,5%) и конкуренции с производителями синтетических бриллиантов, компания критически зависит от Debswana, на которую приходится её 70% ежегодного производства необработанного сырья, и вынужденно уступила. В этот раз в числе прочего компания обязалась «продлить жизнь» руднику «Джваненг» — крупнейшему алмазному руднику в мире, и дополнительно инвестировать $825 млн в экономику Ботсваны в теч. 10 лет, в т. ч. в обработку, огранку, дизайн, маркетинг и ритейл алмазов. Однако инвестиционный потенциал De Beers будет ослаблен. В ближайшие 10 лет RMB Morgan Stanley оценивает потенциальные убытки в $200 млн, или 15% совокупного дохода (до вычета процентов, налогов, износа и амортизации).

▪️ Поскольку с угрозами в адрес De Beers Масиси выступил на митинге правящей Демократической партии (БДП) в родной деревне Мошупа, в агрессивной политике сразу заподозрили популистские мотивы. За 15 мес. до выборов правительство сталкивается с ростом недовольства из-за высокого уровня неравенства и 25,4% безработицы, обвинениями в коррупции (это мнение разделяет 79% респондентов) и, как следствие, с поражениями БДП на почти всех дополнительных выборах. Но если вопрос занятости традиционно находится в центре электоральных кампаний, то ныне Масиси столкнулся с новым вызовом: находящийся под следствием бывший президент Ян Кхама обещает вернуться из ЮАР, возглавить оппозицию и разгромить Масиси выборах 2024 г.

▪️ Как распорядится средствами Ботсвана? «Срок годности» её экономики — 2052 год, когда, по оценкам, запасы алмазов могут иссякнуть (тогда же, в 2054, истекает и продленная на 25 лет лицензия De Beers). Программы диверсификации экономики оказались ограниченно-эффективными — алмазная индустрия по-прежнему приносит 50% бюджета и 70% экспортной выручки. Многое будет зависеть от способности ODC, перед которой стоит задача обеспечить «посталмазное будущее», выгодно реализовывать большие объёмы продукции, что, в свою очередь, требует пересмотра маркетинговой политики. СМИ сообщают, что ODC, ранее игравшая довольно пассивную роль в торговле, не способна реализовывать на спотовых аукционах даже 25%-долю (в 2022 она не продала 2,8 млн карат).

🇿🇼 Написал для «Коммерсанта» о сегодняшних всеобщих выборах в Зимбабве. После отстранения от власти в ноябре 2017 г. Роберта Мугабе это уже второе голосование в эпоху т.н. «Второй республики», которое вместе с тем отдает стойким ощущением дежавю. 80-летнему Эммерсону Мнангагве предстоит во второй раз с 2018 г. состязаться с молодым и харизматичным 45-летним юристом и пастором Нельсоном Чамисой.

Если приход к власти Мнангагвы многими воспринимался с определенным оптимизмом, то с тех пор страна успела пережить тяжелую засуху и чудовищные скачки инфляции (до 557%), перебои с подачей электроэнергии, водо- и электроснабжением, продовольствия, топлива и целого ряда потребительских товаров. Однако поражения ЗАНУ-ПФ ожидать не стоит: располагающая внушительным силовым и административным ресурсом партия, находящаяся у власти уже 43 года, неоднократно доказывала, что не собирается добровольно расставаться с ней ни при каких обстоятельствах, и охотно задействует целый арсенал средств — от джерримендеринга и списания задолженностей по ЖКУ до угроз и прямого насилия в отношении несогласных.

Впрочем, во многом благодаря рекордному с 1966 г. урожаю пшеницы, достигнутому в том числе программами кредитования фермерства, ЗАНУ-ПФ в этот раз посчитала излишним даже позаботиться о новой предвыборной программе. За счет сельского электората, который голосует активнее и дисциплинированнее горожан – а 61,4% зимбабвийцев по-прежнему проживает в сельской местности – ЗАНУ-ПФ может победить, что называется, простой арифметикой.

В то же время контролирующая городские муниципалитеты оппозиция, судя по всему, так и не смогла найти общий язык с другими категориями избирателей. Вопросы демократии и прав человека, традиционно находящиеся в центре оппозиционной повестки, конечно, ничуть не потеряли своей актуальности, но заботят молодого избирателя заметно меньше, чем насущные проблемы вроде роста стоимости жизни или доступа к базовым сервисам и услугам. Которые они все больше склонны решать самостоятельно, не доверяя ни оппозиционным муниципальным советникам, ни правящей партии, которые традиционно обвиняют друг друга в неспособности решить элементарные проблемы с чистой питьевой водой, ремонтом дорог или уборкой мусора.

🇬🇦 Выборы в Габонской «династической республике» декретом от 4 декабря фактически превращены в референдум о доверии действующему президенту Али Бонго Ондимба — представителю семейства, правящего страной уже 56 лет.

По новым правилам, значительно «упростившим», с точки зрения властей, электоральный процесс, избирателю предстоит голосовать в «едином» бюллетене за кандидатов в президенты и депутаты парламента от одной и той же партии. Таким образом, поставивший галочку напротив изображения кандидата в депутаты от правящей Габонской демократической партии обязан отдать свой голос и за баллотирующегося от неё инкумбента. Что же касается независимых кандидатов, то, следуя правилу «один человек — один голос», избирателю предстоит определяться: проголосовать за «независимых» кандидатов и в легислатуру, и на президентский пост, уже не выйдет. Несмотря на жалобы оппозиции, разглядевшей в «едином бюллетене» ограничение в избирательном праве и нарушение принципа разделения властей, конституционный суд не нашёл в нововведении ничего подозрительного. Оппозиции, лишь за восемь дней до голосования определившейся с «единым» кандидатом, 69-летним профессором экономики Альбером Ондо Осса, и не сумевшей утвердить партийные списки ни в одном избирательном округе, приходится уговаривать габонцев голосовать за Ондо Осса, обещая в случае его победы роспуск парламента и новые выборы по старым правилам. Впрочем, надежда на такой исход слабая.

Является ли демократический процесс самоцелью сам по себе – вопрос риторический. Габонский антрополог Жозеф Тонда часто называл правившего Габоном 42 года Омара Бонго, отца нынешнего главы государства Али Бонго Ондимба, инкарнацией парадигмы постколониальной власти в Африке. В числе прочего он заложил основы того, что в Габоне называется «геополитикой» – власти, основанной на арбитраже между элитными группами и непрерывной кооптации образованной элиты всех этнорегиональных групп в ряды правящей Демократической партии и структуры исполнительной власти. Именно так можно объяснить на первый взгляд парадоксальное непрерывное расширение ее представительства в обеих палатах начиная с восстановления многопартийной системы в 1990 и верхней палаты – сената – в 1997. Равным образом как и слабость разрозненной оппозиции, представители которой время от времени то разрывают отношения с властью ради личных амбиций, то возвращаются в президентское большинство ради высоких государственных постов и сопутствующих им материальных и символических привилегий, а то и простого поддержания привычного уровня жизни.

Принадлежность Али Бонго к этническому меньшинству теке, как это ни парадоксально, лишь закрепляет его особый статус: такая власть является своего рода гарантом безопасности для многочисленных элитных группировок этнических меньшинств, озабоченных воображаемой угрозой от кланов фангов, которые составляют до 40% жителей Габона и проживают в 5 из 9 провинций страны.

Цена, которую платит государство за расточительное расходование ресурсов на политический патронаж и постоянное продление «республиканского пакта», а с ним и социально-политической стабильности, достаточно высока. 40% жителей богатой нефтью страны с одним из самых высоких подушевых ВВП в Африке проживает за чертой бедности, а уровень безработицы среди молодежи достигает 36%.

Написал для «Коммерсанта» о всеобщих выборах в образцовой «династической республике».

​​🇬🇦Спустя несколько минут после объявления в Габоне результатов выборов, на которых с результатом в 64,26% на третий срок был переизбран действующий президент Али Бонго Ондимба, группа военных захватила власть в стране.

В среду в 5:00 утра по местному времени офицеры выступили по национальному телевидению Gabon 24 с заявлением, что итоги голосования аннулированы, государственные границы закрыты, а все государственные институты — распущены. Военная хунта назвала себя «Комитетом по переходу и восстановлению государственных институтов». От лица группы заговорщиков — выходцев из полиции, Республиканской гвардии («зелёных беретов»), регулярной армии и ВВС — говорил полковник Ульрих Манфумби Манфумби, возглавляющий военную часть «Барака» в Либревиле, где расквартирован полк оперативной поддержки сухопутных сил. Среди них был и глава генштаба Эме-Вивьен Ойни. Спустя несколько часов стало известно, что власть перешла к командующему Республиканской гвардии Брису Клотеру Олиги Нгема, находящемуся в должности с апреля 2020 года.

Военные взяли власть в преддверии разгорающегося политического кризиса, связанного с недоверием к процедуре, прозрачности и результатам минувших выборов. Оппозиция ещё до объявления их итогов провозгласила победителем выдвиженца от коалиции «Перемены-2023» Альбера Ондо Осса.

Спустя четыре дня после всеобщих выборов 56-летнее «династическое» правление семейства Бонго, кажется, подходит к концу. Находившийся у власти 14 лет президент Али бен Бонго Ондимба, по сообщениям СМИ, помещён под домашний арест, один из его сыновей — Нуреддин Бонго Валентен, считавшийся возможным преемником на посту отца, — «арестован за государственную измену». Задержаны еще как минимум пять политиков из ближнего круга сына президента, включая председателя конституционного суда и генерального секретаря правящей Габонской демократической партии. Переворот встречен ликованием жителей Либревиля и Порт-Жантиля и демонтажем оставшихся от избирательной кампании агитационных материалов с портретами президента.

​​🇬🇦 Еще несколько комментариев по следам событий в Габоне для издания «РБК».

11-е выборы в истории Габона прошли в условиях фактического «блэкаута» — с трехдневным отключением интернета, без аккредитованных иностранных журналистов и традиционных наблюдателей от АС и ЕС. У них было много аномалий – начиная с абсурдной системы «единого бюллетеня», в сущности препятствующей свободному волеизъявлению избирателей, и заканчивая избыточными мерами безопасности, задержками с открытием избирательных участков, затянувшимся подсчетом и публикацией результатов… в четыре с лишним часа утра. Они стали пределом легитимности Али бен Бонго, перешагнуть за который он так и не смог.

Его политтехнологическим триумфом стал 2009 г. – благодаря тщательно продуманной кампании с реперами, артистами и реверансами в сторону молодежи Али Бонго как будто удалось дистанцироваться от имиджа дофина. Но после с трудом вырванной победы в 2016 г. с перевесом всего в около 6000 голосов, набранных инкумбентом, как считается, в электоральном бастионе у себя на родине в Верхнем Огоуэ, в 2023 году поверить в 64,3% желающих попросту не нашлось.

Оказалось, что «кто угодно» – а именно так звучал лозунг оппонентов Али Бонго в 2016 г. – сможет сорвать овации ликующей толпы, если он окажется в президентской резиденции вместо надоевшего Али, даже если этот «кто угодно» – его малопривлекательный кузен генерал Брис Олиги Нгема, тоже выходец из Верхнего Огоуэ и тоже плоть от плоти коррумпированной системы, сегодня единогласно назначенный президентом переходного периода.

Хуже того. Многие в принципе сомневались в дееспособности президента, пережившего сердечный приступ и долгий период лечения и реабилитации за рубежом, и в его способности руководить страной еще пять лет. За время его вынужденного отсутствия заметно возвысился его сын Нуреддин Бонго Валентен, что побудило многих думать, что власть Бонго, вернее этой ветви его обширного семейства – это навсегда. 

«Казалось, что это было навсегда, пока не кончилось». Крушения режима семьи Бонго, находящегося у власти с 1967 года, благодаря скоординированным действиям руководства жандармерии, полиции и вооруженных сил и пассивной и активной поддержке подавляющего большинства населения, не ожидал никто. Но многие условия для этого были заложены. 

У Али Бонго не было ни харизмы, ни влияния, ни энергетики своего любвеобильного отца, который с легкостью покупал противников, оставил после себя в общей сложности 52 наследника, на равных общался с французскими президентами и даже позволял себе вмешиваться в выборы и влиять на внутреннюю политику в бывшей метрополии. 

Напротив, Али Бонго пришел к власти без выраженного консенсуса среди элит. Против него выступили почти все бывшие премьер-министры и в особенности – Андре Мба Обаме, считавшийся «вторым сыном» Омара Бонго и ставший его соперником на ближайших выборах, состоявшихся спустя четыре месяца после смерти патриарха. 

Али Бонго, по всей видимости, понимал, что золотые годы нефтяного бума в прошлом, и дорогостоящая система, выстроенная его отцом, скоро станет непосильным бременем для страны. Пытаясь оживить экономику и модернизировать страну, он в то же время совершал ошибки – нарушал неписаные правила игры, окружал себя иностранцами сомнительного происхождения и постоянно занимался чистками и перестановками министров. Все меньше доверяя своему окружению, он полагался на советников и профильные агентства, подтачивая тем самым исполнительную власть, и так, по всей видимости, не изучил искусство управления своим разросшимся семейством, свидетельством чему и стал этот, в сущности, «дворцовый переворот».

🇬🇦 В своем влиятельном исследовании 2007 года исследователь авторитарных режимов Джейсон Браунли выдвинул гипотезу, что наследственная передача власти в автократиях может быть выгодна их элитам, поскольку позволяет минимизировать издержки «кризиса престолонаследия».

В Габоне эта традиция, судя по всему, оборвалась в ночь с 29 на 30 августа, заставив вздрогнуть руководство трех тесно связанных с Габоном и друг с другом стран Центральной Африки — Камеруна, Экваториальной Гвинеи, Республики Конго. Все их связывает не только географическая близость, но и сходные геронтократические традиции политической культуры, до известной степени скрепленные раскинувшимися по всему региону деловыми, формальными и неформальными – семейно-клановыми, брачными и внебрачными – связями.

Спустя несколько часов после переворота в Габоне 90-летний президент Камеруна Поль Бийя, находящийся у власти 41 год, совершил перестановки в структурах минобороны страны. Правящий Республикой Конго уже 38 год Дени Сассу-Нгессо, чья дочь Эдит-Люси была супругой покойного габонского лидера Омара Бонго Ондимба (её смерть в 2009 году президент пережить так и не смог), внимательно следит за событиями в соседнем Габоне — там у него остались внуки. Теодоро Обианг Нгема Мбасого, несмотря на приход к власти в Габоне фанга из Волё-Нтема по отцу и теке из Верхнего Огоуэ — по матери, что открывает перед ним определённые политико-дипломатические возможности, остаётся самым долгоправящим из ненаследственных глав государств мира, и поэтому с тревогой наблюдает за тем, как в ходе «дворцового переворота» в соседней «династической республике» рушится будущее целой ветви правящего дома.

Подытожили для «Коммерсанта» события 29-30 августа в Габоне.

​​🇨🇩 30 августа в городе Гома на востоке ДРК разыгралась крупная трагедия. В результате налётов военных и республиканской гвардии на штаб-квартиру, офис и радиостанцию местной религиозной секты, которые начались в ночь с 29 на 30 августа, погибло не менее 56 человек. По итогам вспыхнувших беспорядков были задержаны и допрошены 158 члена секты во главе с «пророком» Эфраимом Бисимвой, а военная прокуратура выдвинула обвинения шести военнослужащим, которых подозревают в отдаче приказа о применении силы.

Секта называет себя “Естественная иудейская и мессианская вера, обращенная к народам” (Foi naturelle judaïque et messianique vers les nations, FNJMN, иначе – Agano la Uwezo wa Neno, или “Свидетельство силы слова [божьего]”), но чаще, особенно в СМИ, ее именуют просто Wazalendo («патриоты»). Она возникла несколько месяцев назад и активно выступала против иностранного военного присутствия на востоке Конго — в первую очередь против контингента миссии ООН в ДРК (МОНУСКО), Региональных сил Восточноафриканского сообщества (EACRF), а также работающих в регионе иностранных НКО и граждан стран Запада. Сектанты распространяли пропаганду по радио Sauti la Neno («Глас слова [божьего]») и устраивали акции, демонстрации и шествия неподалёку от зданий служб ООН.

После начала восстания группировки M23 в конце 2021 года под собирательным названием wazalendo в регионе стали действовать различные вооруженные и молодёжные антируандийские ополчения, в том числе десятилетиями действующие в регионе группировки «май-май», нередко вступающие в конфликты друг с другом. Ассоциирующая себя с ними секта явно претендует на статус идейного крыла этих движений. Секта возводит свою родословную к Патрису Лумумбе, фигуре, овеянной мифологией и высоко почитаемой в этих местах — и взывает к «подлинной независимости» Конго.

Официальная позиция властей оказалась двойственной: санкционировав задержания высокопоставленных офицеров, включая командующего республиканской гвардией в Гоме Майка Микомбе, в своём заявлении спикер местной военной администрации назвал демонстрантов не иначе как наркоманами, подкупленными врагом, а власти Киншасы привычно возложили ответственность на Руанду, причастную, с их точки зрения, к созданию «фейковых» группировок Wazalendo. Однако ни для кого не являются секретом симбиотические отношения силовых структур с «патриотами», обойтись без которых, судя по всему, невозможно.

С момента введения в регионе 6 мая 2021 года «осадного положения» обстановка с безопасностью в Гоме и её округе непрерывно ухудшается: в регионе действуют 252 местных и 14 иностранных вооруженных групп, пригороды наводнены тысячами беженцев из Масиси, Ручуру и Ньирагонго, занятых M23, а горожан терроризируют «сорок разбойников» – так называются уличные бандитские группировки, занимающихся разбоями и грабежом.

Ранее правительство рассматривало возможность введения обязательной военной службы по призыву – однако с 7 марта, когда было достигнуто перемирие с M23, эти обсуждения были поставлены поставлены на паузу. Однако в апреле парламент одобрил внесенный кабмином ДРК законопроект о легализации военизированных формирований и «гражданских добровольцев», которые отныне стали рассматривать себя как будущих армейских резервистов – со всеми вытекающими отсюда последствиями. Деятельность «патриотов» давно выходит далеко за рамки охраны правопорядка: они возводят блокпосты и взимают «налоги» с перевозчиков, были неоднократно замечены в нападениях на конголезских тутси-баньямуленго, а также на женщин, одевающихся в брюки или миниюбки.

​​🇲🇱 С начала августа на севере Мали возобновились бои между арабо-туарегскими движениями Азавада и правительственными силами. 12 сентября коалиция «Постоянная стратегическая структура» (CSP-PSD), объединяющая большинство группировок севера Мали, распространила заявление о возобновлении войны с целью «восстановления контроля над всей территорией Азавада». Тогда же повстанцы заявили о взятии расположенного между Гао и Тимбукту города Бурем с находящейся там военной базой. Это стало крупнейшей эскалацией конфликта с весны 2014 года.

▪️ Несмотря на несколько попыток сближения, отношения арабо-туарегских лидеров с Бамако последовательно ухудшались с 2020 г. после прихода к власти в Бамако военных. Стороны обвиняли друг друга в несоблюдении или нарушении Алжирских соглашений 2015 г. Военные власти Бамако нацелились на вывод из страны иностранных воинских контингентов и восстановление контроля над всей территорией Мали, что с недоверием воспринималось сепаратистскими движениями севера и востока. О желании пересмотреть часть ключевых положений соглашений ранее заявлял назначенный военными премьер Шогель Майга. Росту недоверия способствовало появление начиная с декабря 2021 г. наёмников ЧВК «Вагнер», которое туарегские лидеры восприняли резко негативно.

▪️ Ещё одним камнем преткновения стал вопрос об интеграции положений Алжирских соглашений, предусматривающих расширение автономии севера, в новую конституцию. В попытках согласовать формулировки стороны зашли в тупик: в январе «Координация движений Азавада» (CMA), ключевая сила в CSP-PSD, вышла из процесса подготовки нового основного закона, а затем — после ее одобрения на референдуме 18 июня — отказалась признавать её действие на своей территории (в регионе Кидаль референдум не состоялся).

▪️ Основная причина – в продолжительной обструкции деятельности ООН, которая увенчалась направленным военными властями Мали в ООН 21 июня требованием о немедленном выводе миротворческого контингента миссии ООН по стабилизации в Мали (МИНУСМА). Именно ООН, которую CMA называли «единственной нитью, связывающей правительство с азавадскими движениями», гарантировало соблюдение Алжирских соглашений. Несмотря на возражения CSP-PSD, 30 июня СБ ООН аннулировал мандат миссии и распорядился вывести миротворцев до 31 декабря.

▪️ Эхо будущей эскалации прогремело еще 5 апреля, когда накануне символических празднований по случаю 10-летия провозглашения государства «Азавад» над регионом Кидаль – центром туарегских автономистских и сепаратистских движений – на малой высоте пролетели истребители L-39 и Су-25. Туарегские группировки, встретившие их выстрелами из крупнокалиберных зенитных пулемётов, усмотрели в этой акции нарушение условий прекращения огня с Бамако. Однако именно начало вывода контингентов ООН, первая фаза которого стартовала 5 августа, совпало с резким скачком напряженности. После нескольких инцидентов начала августа точкой невозврата стали бои за город Бер 11-12 августа, вскоре досрочно оставленный миротворцами ООН, на который заявили свои права CMA, правительственные силы и джихадистские формирования.

▪️ Вывод миротворцев с баз в Бер (13 августа) и Гундам (в Тимбукту; 16 августа), а также сокращение патрулей ООН привели к «вакууму власти» на местах и активизации исламистских формирований – в частности, в регионе Менака, где «Исламское государство» в 2021 г. захватила значительные территории. Начиная с 8 августа «город трёхста святых» – Тимбукту – впервые за 10 лет оказался в осаде связанной с «Аль-Каидой» коалиции «Джамаат нусрат аль-ислам валь-муслимин» (JNIM). Заблокированными оказались и расположенные в регионе н. п. Рарус, Ньяфунке, Дире, Тонка и Лере, а также бывшие базы ООН в Бере и Гундаме. Что касается перспектив сотрудничества и координации действий CSP, с одной стороны, и джихадистских формирований (в первую очередь JNIM), с другой, то они пока ещё неясны, хотя стороны стараются поддерживать взаимный «нейтралитет».

Между тем, в Пробковом Шлеме уже больше 15 тысяч подписчиков. Мы с вами примерно в два раза превосходим по численности Королевскую армию Бутана. По сложившейся традиции подобные юбилеи мы сопровождаем хаотичной подборкой интересных каналов. В этот раз их будет много, некоторые не слишком широко известны.

Южная Азия

Индия сегодня - ежедневные новости
Девять рас - канал Татьяны Дубянской про индийскую культуру
Gandhara - интереснейший канал про индийскую древность
Индийская библиотека - обзоры на современную литературу региона

Восток

Дежурный по Ирану - не такие уж и дальние соседи
Zangaro Today - лучший канал про современную Африку
Повестка дня Турции - читал там про недавние выборы
Junger Orientalist - про Ливан
Минареты, автоматы - Израиль и близлежащие страны
Oleg Bazaleev - повседневная жизнь Курдистана
Записки из Аравии - друзья из Эр-Рияда
Tezeta - интересное про эфиопскую культуру
Капитан Фалькас - Китай и уйгуры
Записки на досуге - наши давние друзья-японисты
где твой хиджаб, сестра? - канал Дарьи Сапрынской про восточные культуры
Центральное Болото - археологи в Ираке
восточные обложки - книжный ориентализм

Просто интересные каналы

Стальной шлем - Интербеллум и окрестности
Пшеничные поля Терезы Мэй - бывшая метрополия
USSResearch - жизнь СССР
Блог историка и отщепенца - народники, эсеры и эсдеки
ЦАРЬ КАЗАНСКИЙ - краеведение и не только
Starcheolog - новгородская археология
Knigsovet - книжные обзоры

​​🇮🇱The Africa Report обратил внимание на публикацию международной некоммерческой организации GRAIN об израильской агроиндустрии в странах Азии и Африки. В частности, о крупных мегапроектах в Анголе, Кот-д’Ивуаре, ДРК, Габоне, Нигерии, Южном Судане и др. странах, которые реализуют компании LR Group, Mitrelli, Dan Gertler, Mirai, Afimilk, Green 2000 и др.

▪️ Многие агропромышленные группы следуют одной и той же модели, предлагая африканским странам дорогостоящие мегапроекты «под ключ» – это когда компания берет на себя проектирование, финансирование, дальнейшее развитие и оснащение предприятия (тепличное хозяйство, животноводческие амбары) до вывода его на самоокупаемость, а затем передаёт клиенту.

▪️ 🇦🇴 Пионерным проектом считается комплекс Aldeia Nova (“Новая деревня”) в ангольской провинции Кванза-Сул — его реализовала компания LR Group по модели мошава. На территории в 9000 га были расселены 600 семей бывших комбатантов закончившейся годом ранее гражданской войны, которые должны были выращивать коров, свиней и домашнюю птицу. Уже к 2008 г. проект находился в упадке, а в 2011 обанкротился и перешел правительству. Но вскоре его спасение поручили связанной с LR компании Mitrelli Group, которая пообещала вложить в проект $10 млн через офшорную дочернюю Vital Capital, которая, в свою очередь, получала 41% долю в проекте. В 2020 г. проведенный аудит обнаружил, что проект денег так и не увидел, а Mitrelli зарегистрировала покупку доли как займ и выплачивала Vital 8,75% годовых. Вскоре выяснилось, что работники Aldeia платят компании за пользование жилой и хозяйственной инфраструктурой, наделами земли и инвентарем. При этом крестьяне ежемесячно поставляли продукцию на сумму 500-800 тыс. кванза ($970-1550), получая за нее с многомесячными задержками всего 25 000 ($50). В результате общая задолженность домохозяйств достигла $11,6 тыс., выплатить которые они не в состоянии.

▪️ Схожая судьба впоследствии постигла ирригационный проект Galana Kulalu в Кении компании Green Arava. Все они оказались не чувствительными к местным агроэкологическим особенностям, сильно зависели от импорта технологий, ирригационного оборудования и семян, а крестьян использовали лишь как дешевую рабочую силу, практически не инвестируя в их профессиональное развитие. В целом, лишь немногие израильские агроиндустриальные проекты оказались рентабельными. Большинство погрязло в долгах, а в отдельных случаях коллапсировали сразу же после исчерпания первоначального заёмного капитала и отъезда израильских консультантов (так случилось в ДРК).

▪️ Большинство агропромышленных инвесторов — малоизвестные компании, возглавляемые отставными офицерами армии и спецслужб с обширными связями с истеблишментом, инвестирующие через офшорные финансовые механизмы. Большинство из них – бенефициары оккупационной экономики Западного берега и Голанских высот. Деловые предложения получают страны с большой задолженностью, которым трудно получить кредитование по обычным каналам. На такие проекты израильским компаниям удается получать сотни миллионов долларов от европейских и израильских банков и экспортно-кредитных агентств, которые затем перенаправляются дочерним компаниям в офшорные юрисдикции.

▪️ В комплекте с проектом идет «финансовый пакет» в виде займа, гарантированного государственным экспортно-страховым агентством «Ашра» под низкий процент. В случае убытков израильское правительство берет на себя покрытие компании, а страна-реципиент оказывается в должниках и в отдельных случаях расплачивается природными ресурсами.

▪️ Удивительно, но после провала Aldeia Nova Луанда вновь обратилась к Mitrelli, которая получила агропромышленный комплекс Cacanda, вскоре предсказуемо пришедший в упадок в 2018-19 гг. GRAIN делает вывод, что цель этих проектов в принципе иная – продвижение израильской дипломатической и экономической повестки за рубежом. А многие фирмы – через теневые дочерние компании – в конечном счете трансформируются в дилеров оружия, разведывательных и шпионских технологий.

​​🇨🇳Согласно базе данных «Китайские займы странам Африки», которую с 2007 г. ведет Центр политики глобального развития при Бостонском университете, в 2000-2022 гг. 39 китайских организаций выдали 1243 займа на сумму $170,08 млрд 49 африканским странам и 7 региональным организациям. Среди кредиторов лидируют Экспортно-импортный банк Китая и Китайский банк развития – на них приходится 79% выделенных средств. В десятке крупнейших заемщиков — Ангола, Эфиопия, Кения, Замбия, Египет, Нигерия, Судан, ЮАР, Камерун, Гана, получившие 69% кредитов.

▪️Эта сумма составляет 64% от объема кредитования африканских стран Всемирным банком ($264,15 млрд) и почти в 5 раз превышает кредиты, выданные Африканским банком развития ($36,85 млрд).

▪️По сравнению с допандемийным периодом (2017-19) объемы кредитования снизились — в среднем на 37% (с $213,03 до 135,15 млн). Резко сократилось и число займов — с 184 до 32. Только за 2021-2022 гг. африканские страны получили 16 новых займов на сумму $2,22 млрд. Из них на 2021 приходится 7 займов ($1,22 млрд), на 2022 — 9 ($ 994,48 млн). Таким образом второй год подряд объемы ежегодного кредитования стран Африки не превышают $2 млрд.

▪️В 2021-22 гг. среди крупнейших кредиторов по-прежнему лидирует Экспортно-импортный банк Китая (9 из 16 займов, $1,42 млрд, 64%), в 2000-2022 выделивший Африке 53% всех кредитных средств. Зато Китайский банк развития в 2021 г. не выдал ни одного займа, а в 2022 г. – лишь небольшой кредит на сумму $14,74 млн в рамках программы софинансирования водоочистительного проекта в Сенегале.

▪️Главными получателями кредитных денег стали Сенегал, Бенин, Кот-д'Ивуар, Ангола, Уганда, Гана, Руанда, ДР Конго. Примечательно, что впервые за 20 лет крупнейшими реципиентами стали страны Западной Африки, в то время как из 10 исторически крупнейших заемщиков новые кредиты получили лишь две страны — Ангола и Гана.

▪️Основные секторы, куда направлялось кредитование — транспорт (44%), окружающая среда (21%), ИКТ (12%), образование (10%), оборона (6%), водоснабжение, санитария и утилизация отходов, промышленность, торговля и услуги. Но если до 2021 г. большинство заемных средств — 35% — направлялось в энергетику, то в 2021-2022 гг. не был профинансирован ни один новый энергетический проект.

▪️Сокращение кредитования не связано с пандемией – оно с 2016 г. и обусловлено, по всей видимости, пересмотром приоритетов инвестиционной политики, реакцией на критику системных недостатков китайской модели кредитования развивающихся стран, общим замедлением экономики КНР. Поэтому прогнозируется снижение числа крупных займов (на сумму св. $500 млн) и рост числа небольших (до $50 млн) кредитов на проекты с большей социальной и экологической отдачей.