Выборы в Ботсване: закат алмазного века, тупики диверсификации
🇧🇼30 октября шесть политических партий Ботсваны будут состязаться за 61 место в парламенте и 609 в местных советах. По их итогам будет выбран президент: фаворитом считается Мокхвитси Масиси, глава правящей Демократической партии Ботсваны (ДПБ), который баллотируется на второй и последний срок.
Ботсвана являет собой парадокс. В одной из самых стабильных демократических стран Африки у власти вот уже 58 лет находится одна и та же партия. И хотя от цикла к циклу ее поддержка сокращается (с 80,4% в 1965 до 52,7% в 2019-м), а оппозиции периодически удается получать высокие результаты (1969) и дважды – в 1994 и 2014 – даже приблизиться к победе, поколебать доминирование ДПБ все еще не получается. Тем удивительнее, что в Ботсване действует мажоритарная система, при которой, как это уже случилось в Великобритании, Гане, Нигерии и в США, обычно складывается двухпартийная модель. Причины такой электоральной инерции до конца не ясны, хотя высказывались обоснованные сомнения как в справедливости избирательной системы, так и в дееспособности оппозиции (особенно ярко показавшей себя накануне выборов 1999 г.).
Позиции ДПБ далеко не так прочны, как кажутся – в 2022 г. она уступила оппозиции на нескольких допвыборах. Ранее партия пережила два раскола – в 2010 и в 2019-м, и с последствиями последнего ей приходится иметь дело до сих пор. Инициатором выступил экс-президент (2008-2018) Ян Кхама, который в 2018-м сложил полномочия в пользу преемника – Мокхвитси Масиси. Их отношения вскоре испортились после того, как Масиси отказался назначать брата Кхамы – Тшекеди – вице-президентом, и «откатил» ряд реформ предшественника. Кхама обвинил преемника в подрыве демократических принципов и вышел из ДПБ, основав Патриотический фронт (ПФ), а в конце 2021 г. покинул страну, опасаясь за свою жизнь. Однако накануне выборов Кхама, находящийся под следствием по подозрению в отмывании денег и незаконном владении оружия, вернулся в Ботсвану и интенсивно включился в предвыборную кампанию.
Как бы то ни было, за свою долгую историю ДПБ научилась преодолевать кризисы: в 2019-м только что пережившая раскол ДПБ победила в 38 из 57 избирательных округов, набрав 52,7% голосов и завоевав одно дополнительное место в парламенте. Впрочем, в этом году число округов выросло, и теперь партии нужно победить минимум в 31-м.
ДПБ противостоят пять политических сил, но они так и не смогли выступить единым фронтом. По-прежнему самой влиятельной считается «Альянс за демократические перемены» (UDC) – крупнейшая оппозиционная коалиция, объединяющая три партии, от которой баллотируется политик Дума Боко. Но она не смогла заключить альянс ни с ПФ, который вышел из UDC в апреле, ни с Партией конгресса. Обе выставили на выборы собственных кандидатов – соответственно Мепато Реатиле и Думеланга Салешандо; не удалось UDC договориться и с новой политической силой – выделившейся из ПФ в 2023 г. христианско-консервативной Республиканской партией (зарегистрировать кандидата ей не удалось).
БДП есть, что предъявить избирателям. Правительство Масиси договорилось с алмазодобывающей компанией De Beers о новых условиях раздела продукции. Однако экономика столкнулась с падением спроса на алмазы на мировых рынках, и, как следствие – с замедлением роста (до 1% в 2024). Хозяйство все еще слабо диверсифицировано, не решены проблемы высокой бедности (38%) и неравенства (индекс Джини составляет 53,3 – один из самых высоких в мире). Безработица в 1-м квартале 2024 составила 27,6%, в том числе молодежная – 38,2%, а доля NEET среди молодежи достигла 41,3%. Именно безработица, согласно опросам, с большим отрывом лидирует среди озабоченностей ботсванцев (59%).
Впрочем, несмотря на то что лишь 15% молодых батсвана оценивают свое материальное положение как «хорошее», они меньше заинтересованы в политике, что, без сомнений, пойдет на пользу ДПБ на этих выборах.
🇧🇼30 октября шесть политических партий Ботсваны будут состязаться за 61 место в парламенте и 609 в местных советах. По их итогам будет выбран президент: фаворитом считается Мокхвитси Масиси, глава правящей Демократической партии Ботсваны (ДПБ), который баллотируется на второй и последний срок.
Ботсвана являет собой парадокс. В одной из самых стабильных демократических стран Африки у власти вот уже 58 лет находится одна и та же партия. И хотя от цикла к циклу ее поддержка сокращается (с 80,4% в 1965 до 52,7% в 2019-м), а оппозиции периодически удается получать высокие результаты (1969) и дважды – в 1994 и 2014 – даже приблизиться к победе, поколебать доминирование ДПБ все еще не получается. Тем удивительнее, что в Ботсване действует мажоритарная система, при которой, как это уже случилось в Великобритании, Гане, Нигерии и в США, обычно складывается двухпартийная модель. Причины такой электоральной инерции до конца не ясны, хотя высказывались обоснованные сомнения как в справедливости избирательной системы, так и в дееспособности оппозиции (особенно ярко показавшей себя накануне выборов 1999 г.).
Позиции ДПБ далеко не так прочны, как кажутся – в 2022 г. она уступила оппозиции на нескольких допвыборах. Ранее партия пережила два раскола – в 2010 и в 2019-м, и с последствиями последнего ей приходится иметь дело до сих пор. Инициатором выступил экс-президент (2008-2018) Ян Кхама, который в 2018-м сложил полномочия в пользу преемника – Мокхвитси Масиси. Их отношения вскоре испортились после того, как Масиси отказался назначать брата Кхамы – Тшекеди – вице-президентом, и «откатил» ряд реформ предшественника. Кхама обвинил преемника в подрыве демократических принципов и вышел из ДПБ, основав Патриотический фронт (ПФ), а в конце 2021 г. покинул страну, опасаясь за свою жизнь. Однако накануне выборов Кхама, находящийся под следствием по подозрению в отмывании денег и незаконном владении оружия, вернулся в Ботсвану и интенсивно включился в предвыборную кампанию.
Как бы то ни было, за свою долгую историю ДПБ научилась преодолевать кризисы: в 2019-м только что пережившая раскол ДПБ победила в 38 из 57 избирательных округов, набрав 52,7% голосов и завоевав одно дополнительное место в парламенте. Впрочем, в этом году число округов выросло, и теперь партии нужно победить минимум в 31-м.
ДПБ противостоят пять политических сил, но они так и не смогли выступить единым фронтом. По-прежнему самой влиятельной считается «Альянс за демократические перемены» (UDC) – крупнейшая оппозиционная коалиция, объединяющая три партии, от которой баллотируется политик Дума Боко. Но она не смогла заключить альянс ни с ПФ, который вышел из UDC в апреле, ни с Партией конгресса. Обе выставили на выборы собственных кандидатов – соответственно Мепато Реатиле и Думеланга Салешандо; не удалось UDC договориться и с новой политической силой – выделившейся из ПФ в 2023 г. христианско-консервативной Республиканской партией (зарегистрировать кандидата ей не удалось).
БДП есть, что предъявить избирателям. Правительство Масиси договорилось с алмазодобывающей компанией De Beers о новых условиях раздела продукции. Однако экономика столкнулась с падением спроса на алмазы на мировых рынках, и, как следствие – с замедлением роста (до 1% в 2024). Хозяйство все еще слабо диверсифицировано, не решены проблемы высокой бедности (38%) и неравенства (индекс Джини составляет 53,3 – один из самых высоких в мире). Безработица в 1-м квартале 2024 составила 27,6%, в том числе молодежная – 38,2%, а доля NEET среди молодежи достигла 41,3%. Именно безработица, согласно опросам, с большим отрывом лидирует среди озабоченностей ботсванцев (59%).
Впрочем, несмотря на то что лишь 15% молодых батсвана оценивают свое материальное положение как «хорошее», они меньше заинтересованы в политике, что, без сомнений, пойдет на пользу ДПБ на этих выборах.
Zangaro Today
Выборы в Ботсване: закат алмазного века, тупики диверсификации 🇧🇼30 октября шесть политических партий Ботсваны будут состязаться за 61 место в парламенте и 609 в местных советах. По их итогам будет выбран президент: фаворитом считается Мокхвитси Масиси…
🇧🇼 Результаты голосования в Ботсване во многом оказались сенсационными – правящая с 1966 года партия впервые в истории уступила парламентское большинство оппозиции, и президент Мокхвитси Масиси признал поражение и лично поздравил оппонента Думу Боко еще до окончания подсчета голосов.
Эра 58-летнего правления Демократической партии Ботсваны в стране закончилась, а квалифицированное большинство в высшем законодательном органе получил левоцентристский «Альянс за демократические перемены» (UDC). Коалиция завоевала минимальное 31 место и тем самым улучшила свой результат более чем вдвое по сравнению с выборами 2019 г. и даже несмотря на то, что с того момента её покинули две политические силы – «Патриотический фронт» экс-президента Яна Кхамы и Партия конгресса Ботсваны.
Распределение сил по итогам обработки данных всех 61 округов по сравнению с 2019-м выглядит теперь следующим образом:
1. Коалиция «Альянс за демократические перемены» – 36 (🔺+ 21)
2. Партия конгресса Ботсваны* – 15
3. «Патриотический фронт» – 5 (🔺+ 2)
Демократическая партия Ботсваны – 4 (🔻-34)
4. Независимые – 1 (🔺+1).
* В 2019 году – в составе коалиции «Альянс за демократические перемены»
Президентом страны станет 54-летний юрист и кандидат от UDC Дума Боко – инициатор создания коалиции, до этого дважды баллотировавшийся от нее на выборы и в 2014-м, когда его блок провел в парламент 17 депутатов, возглавивший там парламентскую оппозицию.
Эра 58-летнего правления Демократической партии Ботсваны в стране закончилась, а квалифицированное большинство в высшем законодательном органе получил левоцентристский «Альянс за демократические перемены» (UDC). Коалиция завоевала минимальное 31 место и тем самым улучшила свой результат более чем вдвое по сравнению с выборами 2019 г. и даже несмотря на то, что с того момента её покинули две политические силы – «Патриотический фронт» экс-президента Яна Кхамы и Партия конгресса Ботсваны.
Распределение сил по итогам обработки данных всех 61 округов по сравнению с 2019-м выглядит теперь следующим образом:
1. Коалиция «Альянс за демократические перемены» – 36 (🔺+ 21)
2. Партия конгресса Ботсваны* – 15
3. «Патриотический фронт» – 5 (🔺+ 2)
Демократическая партия Ботсваны – 4 (🔻-34)
4. Независимые – 1 (🔺+1).
* В 2019 году – в составе коалиции «Альянс за демократические перемены»
Президентом страны станет 54-летний юрист и кандидат от UDC Дума Боко – инициатор создания коалиции, до этого дважды баллотировавшийся от нее на выборы и в 2014-м, когда его блок провел в парламент 17 депутатов, возглавивший там парламентскую оппозицию.
🇲🇿Выборы в Мозамбике еще долго будут отзываться эхом по стране и региону. Страна переживает уже третью фазу кровопролитных протестов против результатов голосования 9 октября, которые многие считают сфальсифицированными. По официальным данным, представитель правящей ФРЕЛИМО Даниэл Шапу набрал 70,67%, а независимый кандидат Венансью Мондлане — 20,32%. Следом за ним оказались лидер РЕНАМО Осуфу Момади с 5,81% и глава MДM Лутеру Симангу с 3,21%. В легислатуре, по официальным данным, правящая партия завоевала 195 из 250 мест (79% – наивысший с 1994 результат), а поддержавший Мондлане блок «Подемуш» — 31.
Мондлане, ссылаясь на результаты параллельного подсчета голосов, заявил о победе с 53,30%, в то время как «Подемуш», по его словам, получила 138 мест в парламенте и опередила ФРЕЛИМО с 91 мандатами. Непростая обстановка накалилась до предела после того, как ночью 18 октября в центре Мапуту были застрелены два высокопоставленных члена «Подемуш» – юрист Элвину Диаш и кандидат в парламент Паулу Гуамбе. После оглашения итогов 24 октября Мондлане объявил неделю протестов, а блок из 40 оппозиционных партий подал иск в Конституционный совет с требованием отменить результаты.
В ответ на протестную активность, сопровождавшуюся перекрытием улиц, возведением баррикад и поджогами госучреждений, власти заблокировали доступ в Facebook, WhatsApp и Instagram, против Мондлане и его соратников были заведены уголовные дела о хранении оружия и подстрекательстве к насилию, в результате подавления протестов погибло минимум 11 человек, а задержано почти 400. Мондлане это не остановило: имея большое влияние на оппозиционную городскую молодежь, он заявил о недельной всеобщей забастовке начиная с 31 октября, которая должна завершиться 7 ноября маршем по столице.
Фальсификация результатов выборов – не только традиционное обвинение в адрес ФРЕЛИМО со стороны оппозиции и наблюдателей, не признавших честной ни одну электоральную кампанию начиная с 1994 г., но и устойчивый общественный консенсус, который периодически подкрепляют сами суды и избиркомы. Не лишне отметить, что в этом году 56,52% потенциальных избирателей просто не явились к урнам, что уже служит показателем уровня доверия к электоральной системе. Политические убийства тоже не чужды и практикуются с 2000 года, а их пиком стала охота на активистов и политиков РЕНАМО в 2013-2019 г., когда партия (во многом символически) вернулась к вооруженной борьбе с ФРЕЛИМО.
Но определенный предел терпения был преодолен в ходе муниципальной кампании 2023-го, когда стремление ФРЕЛИМО победить любой ценой с почти 100% результатом привело к крупным протестам, растерянности в рядах ФРЕЛИМО и уступкам оппозиции. Многие ожидают, что для стабилизации обстановки и восстановления пострадавшей экономики и доверия инвесторов ФРЕЛИМО вновь придется пойти на уступки и под эгидой католических иерархов начать переговоры с оппозицией.
Но для национально-освободительной организации, 50 лет назад завоевавшей независимость от Португалии, все эти события сулят не только утрату легитимности, но и потерю остатков символического капитала и монополии на историческую память, знаком чего стало, например, неприятие столичной публикой нового памятника Эдуарду Мондлане. События плохо влияют и на настроения внутри партии, методы которой одобряют далеко не все партийцы.
Вместе с тем очевидна утрата доверия к двум исторически влиятельным оппозиционным силам – РЕНАМО, лишившейся статуса лидера оппозиции, и МДМ, сместившейся с 3-го на 4-е место и едва преодолевшей процентный барьер. По итогам провала РЕНАМО Момади решил отказаться от председательства в партии после того, как ветераны движения призвали его вернуться в джунгли, и его отставка неизбежно спровоцирует борьбу за лидерство с возможной фрагментацией партии.
Мондлане, ссылаясь на результаты параллельного подсчета голосов, заявил о победе с 53,30%, в то время как «Подемуш», по его словам, получила 138 мест в парламенте и опередила ФРЕЛИМО с 91 мандатами. Непростая обстановка накалилась до предела после того, как ночью 18 октября в центре Мапуту были застрелены два высокопоставленных члена «Подемуш» – юрист Элвину Диаш и кандидат в парламент Паулу Гуамбе. После оглашения итогов 24 октября Мондлане объявил неделю протестов, а блок из 40 оппозиционных партий подал иск в Конституционный совет с требованием отменить результаты.
В ответ на протестную активность, сопровождавшуюся перекрытием улиц, возведением баррикад и поджогами госучреждений, власти заблокировали доступ в Facebook, WhatsApp и Instagram, против Мондлане и его соратников были заведены уголовные дела о хранении оружия и подстрекательстве к насилию, в результате подавления протестов погибло минимум 11 человек, а задержано почти 400. Мондлане это не остановило: имея большое влияние на оппозиционную городскую молодежь, он заявил о недельной всеобщей забастовке начиная с 31 октября, которая должна завершиться 7 ноября маршем по столице.
Фальсификация результатов выборов – не только традиционное обвинение в адрес ФРЕЛИМО со стороны оппозиции и наблюдателей, не признавших честной ни одну электоральную кампанию начиная с 1994 г., но и устойчивый общественный консенсус, который периодически подкрепляют сами суды и избиркомы. Не лишне отметить, что в этом году 56,52% потенциальных избирателей просто не явились к урнам, что уже служит показателем уровня доверия к электоральной системе. Политические убийства тоже не чужды и практикуются с 2000 года, а их пиком стала охота на активистов и политиков РЕНАМО в 2013-2019 г., когда партия (во многом символически) вернулась к вооруженной борьбе с ФРЕЛИМО.
Но определенный предел терпения был преодолен в ходе муниципальной кампании 2023-го, когда стремление ФРЕЛИМО победить любой ценой с почти 100% результатом привело к крупным протестам, растерянности в рядах ФРЕЛИМО и уступкам оппозиции. Многие ожидают, что для стабилизации обстановки и восстановления пострадавшей экономики и доверия инвесторов ФРЕЛИМО вновь придется пойти на уступки и под эгидой католических иерархов начать переговоры с оппозицией.
Но для национально-освободительной организации, 50 лет назад завоевавшей независимость от Португалии, все эти события сулят не только утрату легитимности, но и потерю остатков символического капитала и монополии на историческую память, знаком чего стало, например, неприятие столичной публикой нового памятника Эдуарду Мондлане. События плохо влияют и на настроения внутри партии, методы которой одобряют далеко не все партийцы.
Вместе с тем очевидна утрата доверия к двум исторически влиятельным оппозиционным силам – РЕНАМО, лишившейся статуса лидера оппозиции, и МДМ, сместившейся с 3-го на 4-е место и едва преодолевшей процентный барьер. По итогам провала РЕНАМО Момади решил отказаться от председательства в партии после того, как ветераны движения призвали его вернуться в джунгли, и его отставка неизбежно спровоцирует борьбу за лидерство с возможной фрагментацией партии.
🇲🇺 Запланированные на 10 ноября двенадцатые выборы на Маврикии выглядели, скорее, техническим мероприятием. Премьер-министр страны Правинд Джагнот, свободный в выборе даты нового голосования, в полной мере воспользовался этим преимуществом и объявил о роспуске парламента 4 октября – спустя ровно сутки после того, как Великобритания после двух лет переговоров и десятилетий затяжного дипломатического конфликта с бывшей колонией признала суверенитет Маврикия над архипелагом Чагос.
На фоне этих новостей, представленных общественности как долгожданное окончание деколонизации, его коалиция «Народный альянс» во главе с «Боевым социалистическим движением» должна была почти гарантированно завоевать большинство в парламенте и обеспечить Джагноту – представителю ведущей политической династии острова – комфортное переизбрание на следующие пять лет.
Если бы не Missie Moustass – «мистер усы». Под этим псевдонимом скрывался таинственный пользователь Facebook с говорящим аватаром, который начиная с 18 октября – за две недели до голосования – начал выкладывать копии аудиозаписей телефонных разговоров слабо связанных друг с другом лиц: полицейских, дипломатов, чиновников, политиков, адвокатов, журналистов и бизнесменов. Практически ежедневно роботизированным голосом с креольским акцентом анонсируя новую серию разоблачений, он опубликовал в общей сложности 107 записей переговоров, состоявшихся в разное время начиная с 2019-го. Они были «расшерены» пользователями десятки тысяч раз и вскоре стали главной темой обсуждения всех островитян, плотно заслонив собой электоральную повестку.
Поначалу премьер Джагнот назвал их фальсификациями с участием ИИ, который, впрочем, так и не научился изъясняться на креольском языке. Не убедив этим аргументом возмущенную общественность, власти 19 октября добились от администрации соцсети блокировки страницы злосчастного пользователя, но после того, как выложенные им записи стали распространяться на видеохостинге YouTube и в TikTok, совет министров 25 октября создал расследовательскую комиссию для поисков анонима, а вскоре из соображений «национальной безопасности» в стране заблокировали все соцсети сроком до 11 ноября.
2 ноября по подозрению в причастности к деятельности аккаунта был арестован экс-глава национальной телекоммуникационной компании Шерри Сингх и три его возможных сообщника, которые причастность к скандалу отрицают. Но волну общественного возмущения и интенсивных дискуссий об этических и правовых аспектах и последствиях утечек остановить будет сложнее. Слитые аудиозаписи затронули множество чувствительных тем – например, фальсификацию результатов вскрытия тела для сокрытия участия полицейского в убийстве или подоплеку отмены концертов ряда исполнителей и музыкальных коллективов.
Но наибольший ажиотаж вызвали переговоры супруги премьера – Тобиты Джагнот – с высокопоставленными лицами, показавшие ее избыточное вмешательство в политический процесс и большое влияние на государственные дела, в том числе на кадровые решения в руководстве ряда государственных структур. Достоянием общественности стал и звонок Джагнота судье, ответственному за расследование дела об убийстве с участием бывшего министра его правительства, в чем нетрудно заподозрить вмешательство в правосудие. Неясно, как Moustass Leaks отразится на результате голосования и сможет ли оппозиция капитализироваться на общественном недовольстве и обратить это в свой электоральный успех, но последствия скандала будут отзываться еще долго.
На фоне этих новостей, представленных общественности как долгожданное окончание деколонизации, его коалиция «Народный альянс» во главе с «Боевым социалистическим движением» должна была почти гарантированно завоевать большинство в парламенте и обеспечить Джагноту – представителю ведущей политической династии острова – комфортное переизбрание на следующие пять лет.
Если бы не Missie Moustass – «мистер усы». Под этим псевдонимом скрывался таинственный пользователь Facebook с говорящим аватаром, который начиная с 18 октября – за две недели до голосования – начал выкладывать копии аудиозаписей телефонных разговоров слабо связанных друг с другом лиц: полицейских, дипломатов, чиновников, политиков, адвокатов, журналистов и бизнесменов. Практически ежедневно роботизированным голосом с креольским акцентом анонсируя новую серию разоблачений, он опубликовал в общей сложности 107 записей переговоров, состоявшихся в разное время начиная с 2019-го. Они были «расшерены» пользователями десятки тысяч раз и вскоре стали главной темой обсуждения всех островитян, плотно заслонив собой электоральную повестку.
Поначалу премьер Джагнот назвал их фальсификациями с участием ИИ, который, впрочем, так и не научился изъясняться на креольском языке. Не убедив этим аргументом возмущенную общественность, власти 19 октября добились от администрации соцсети блокировки страницы злосчастного пользователя, но после того, как выложенные им записи стали распространяться на видеохостинге YouTube и в TikTok, совет министров 25 октября создал расследовательскую комиссию для поисков анонима, а вскоре из соображений «национальной безопасности» в стране заблокировали все соцсети сроком до 11 ноября.
2 ноября по подозрению в причастности к деятельности аккаунта был арестован экс-глава национальной телекоммуникационной компании Шерри Сингх и три его возможных сообщника, которые причастность к скандалу отрицают. Но волну общественного возмущения и интенсивных дискуссий об этических и правовых аспектах и последствиях утечек остановить будет сложнее. Слитые аудиозаписи затронули множество чувствительных тем – например, фальсификацию результатов вскрытия тела для сокрытия участия полицейского в убийстве или подоплеку отмены концертов ряда исполнителей и музыкальных коллективов.
Но наибольший ажиотаж вызвали переговоры супруги премьера – Тобиты Джагнот – с высокопоставленными лицами, показавшие ее избыточное вмешательство в политический процесс и большое влияние на государственные дела, в том числе на кадровые решения в руководстве ряда государственных структур. Достоянием общественности стал и звонок Джагнота судье, ответственному за расследование дела об убийстве с участием бывшего министра его правительства, в чем нетрудно заподозрить вмешательство в правосудие. Неясно, как Moustass Leaks отразится на результате голосования и сможет ли оппозиция капитализироваться на общественном недовольстве и обратить это в свой электоральный успех, но последствия скандала будут отзываться еще долго.
Zangaro Today
🇲🇺 Запланированные на 10 ноября двенадцатые выборы на Маврикии выглядели, скорее, техническим мероприятием. Премьер-министр страны Правинд Джагнот, свободный в выборе даты нового голосования, в полной мере воспользовался этим преимуществом и объявил о роспуске…
🇲🇺 Жители Маврикия высказали свое «фи» некрасивой истории с прослушиванием телефонных переговоров – по итогам голосования победа досталась лидеру оппозиционного «Альянсу за перемены» Навину Рамгуламу, чьи сторонники получат 60 из 62 мест в парламенте, а премьер-министр Правинд Джагнот признал поражение на выборах.
Но здесь стоит сделать отступление.
77-летний Навин Прамгулам — представитель одной из двух ведущих островных политических династий, сын «отца нации» и первого премьера (1968-82) Сивусагура Рамгулама, и он не перестает подчеркивать это практически в каждом публичном выступлении, ссылаясь на авторитет mo papa для обоснования многих своих решений. Ранее Прамгулам-младший занимал этот пост в 1995-2000 и 2005-2014 гг., и нынешний срок станет для него уже четвертым по счету — и, вероятно, решающим временем, чтобы попытаться разобраться с выдвинутыми против него юстицией обвинениями в коррупции.
Индусские политические династии Джагнотов и Прамгуламов доминируют в политической жизни острова с обретения независимости в 1968 году и попеременно занимают должности премьер-министров или лидеров оппозиции. Сторонники первых сгруппированы в «Боевое социалистическое движение» (создано в 1983), вторых – вокруг старейшей в стране Лейбористской партии, существующей с 1936-го. Политические программы и платформы, под которыми некогда выступали эти партии и которые отразились в их звучных названиях, давно стушевались, и политическая интрига в основном сводится к Realpolitik, составу и комбинациям альянсов и коалиций. В 2023-м году против династического засилия попытались выступить небольшие непарламентские силы под лозунгом Ni Navin ni Pravind, но, как видим, никакого результата они не достигли.
Потерпевший поражение Правинд Джагнот сам получил власть сходным образом: в 2017 году тогдашний премьер Анеруд Джагнот просто передал свой премьерский пост и руководство партией сыну Правинду. Сделка в формате papa-piti вызвала определенное негодование среди оппозиции и части общественности, но поданный им пример оказался, разумеется, далеко не первым (ранее на такой шаг пошел не только Рамгулам-старший, но и, например, глава «социал-демократов» Ксавье-Люк Дюваль), а потому заразным для последней оставшейся в стороне от этой традиции значительной силы – созданного еще в 1970-м «Боевого маврикийского движения». Его бессменный лидер и один из победителей вчерашнего голосования 79-летний Поль Беренжер, не имея за плечами «политического отца», предположительно раздумывает о передаче партии своей дочери Жоанне, в 2019-м впервые избранной в парламент.
В отличие от ряда интеллектуалов и активистов, сами политики в третьем поколении несколько другого мнения о такой системе. Например, депутат-лейборист и лидер оппозиции в парламенте уходящего созыва Шакиль Мохамед, внук исторического лидера мусульманской общины Абдул-Разака Мохамеда и сын парламентария и дипломата Юсуфа Мохамеда, считает такие разговоры банальной «завистью», а факт передачи должности детям – не привилегией, а «большой ответственностью». Сходного мнения придерживается экс-лидер оппозиции (2019-21) Арвин Булель, сын высокопоставленного политика Саткама Булеля, который считает, что отвечать высоким ожиданиям семьи далеко не так просто, как кажется, а сам вход в политику даже с таким преимуществом «не гарантирует результата на блюдечке».
Но здесь стоит сделать отступление.
77-летний Навин Прамгулам — представитель одной из двух ведущих островных политических династий, сын «отца нации» и первого премьера (1968-82) Сивусагура Рамгулама, и он не перестает подчеркивать это практически в каждом публичном выступлении, ссылаясь на авторитет mo papa для обоснования многих своих решений. Ранее Прамгулам-младший занимал этот пост в 1995-2000 и 2005-2014 гг., и нынешний срок станет для него уже четвертым по счету — и, вероятно, решающим временем, чтобы попытаться разобраться с выдвинутыми против него юстицией обвинениями в коррупции.
Индусские политические династии Джагнотов и Прамгуламов доминируют в политической жизни острова с обретения независимости в 1968 году и попеременно занимают должности премьер-министров или лидеров оппозиции. Сторонники первых сгруппированы в «Боевое социалистическое движение» (создано в 1983), вторых – вокруг старейшей в стране Лейбористской партии, существующей с 1936-го. Политические программы и платформы, под которыми некогда выступали эти партии и которые отразились в их звучных названиях, давно стушевались, и политическая интрига в основном сводится к Realpolitik, составу и комбинациям альянсов и коалиций. В 2023-м году против династического засилия попытались выступить небольшие непарламентские силы под лозунгом Ni Navin ni Pravind, но, как видим, никакого результата они не достигли.
Потерпевший поражение Правинд Джагнот сам получил власть сходным образом: в 2017 году тогдашний премьер Анеруд Джагнот просто передал свой премьерский пост и руководство партией сыну Правинду. Сделка в формате papa-piti вызвала определенное негодование среди оппозиции и части общественности, но поданный им пример оказался, разумеется, далеко не первым (ранее на такой шаг пошел не только Рамгулам-старший, но и, например, глава «социал-демократов» Ксавье-Люк Дюваль), а потому заразным для последней оставшейся в стороне от этой традиции значительной силы – созданного еще в 1970-м «Боевого маврикийского движения». Его бессменный лидер и один из победителей вчерашнего голосования 79-летний Поль Беренжер, не имея за плечами «политического отца», предположительно раздумывает о передаче партии своей дочери Жоанне, в 2019-м впервые избранной в парламент.
В отличие от ряда интеллектуалов и активистов, сами политики в третьем поколении несколько другого мнения о такой системе. Например, депутат-лейборист и лидер оппозиции в парламенте уходящего созыва Шакиль Мохамед, внук исторического лидера мусульманской общины Абдул-Разака Мохамеда и сын парламентария и дипломата Юсуфа Мохамеда, считает такие разговоры банальной «завистью», а факт передачи должности детям – не привилегией, а «большой ответственностью». Сходного мнения придерживается экс-лидер оппозиции (2019-21) Арвин Булель, сын высокопоставленного политика Саткама Булеля, который считает, что отвечать высоким ожиданиям семьи далеко не так просто, как кажется, а сам вход в политику даже с таким преимуществом «не гарантирует результата на блюдечке».
Le Defi Media Group
Dynasties politiques : au nom du père
Cette tendance à voir émerger les enfants de figures politiques dans des rôles de premier plan soulève des questions
🇸🇴 Сезон выборов продолжается — сегодня, 13 ноября, голосует непризнанный Сомалиленд. Эта страна заслужила высокую оценку международного сообщества за «приверженность демократическому процессу», но — с негласной поправкой на происходящее в остальных регионах Сомали.
В общей сложности с 2002 г. муниципальные, парламентские и президентские выборы откладывались в Сомалиленде 29 раз, а у избранных президентов начиная с первого — Дахира Райале — сложился негласный обычай получать у верхней палаты — совета старейшин (или Гурти) — разрешение находиться в должности еще несколько лет вперед, разумеется, в обмен на аналогичные уступки в пользу старейшин. Не стал исключением и действующий глава республики Мусе Бихи Абди, 1 октября 2022 г. получивший у сената «зеленый свет» на двухлетнее продление полномочий.
Поскольку конституция ограничивает легальное политическое пространство только тремя официальными партиями, которые должны проходить перерегистрацию каждые 10 лет, а регистрации парламентских партий истекли еще в декабре 2022 года, то нынешние выборы для политических сил республики становятся еще и экзистенциальным вопросом — победитель (в общей сложности за победу состязаются семь организаций) проходит в парламент, а проигравший лишается лицензии.
Правящая с 2010 года партия Kulmiye («Солидарность») во главе с президентом Мусе Бихи Абди будет состязаться с «Национальной партией» (Xisbiga Waddani) Абдирахмана Мохамеда Абдилахи, которая вступила в неофициальный альянс с гражданской ассоциацией KAAH в надежде вытеснить на обочину третью, менее значительную силу – «Партию справедливости и благополучия» (UCID), и улучшить свои электоральные и переговорные позиции. Благодаря этому союзу «вадданисты» рассчитывают добиться большей поддержки кланов восточной части страны, пережившей кровопролитные столкновения, и отнюдь не лояльно настроенных в отношении Харгейсы.
И правящая, и оппозиционная партия представляют интересы двух главных субкланов семейства Исак — Хабар Авал и Гархаджи, поэтому политический процесс в основном вращается вокруг длительных переговоров и непростых компромиссов глав составляющих их родов и никогда не заканчивается в день оглашения выборов — ведь впереди им предстоят непростые переговоры о распределении министерских должностей. До недавнего времени конфликты удавалось разрешать относительно бескровно: именно так разрешился в начале 2020 г. вспыхнувший в августе 2018 г. вооруженный мятеж в восточном регионе Санаг, поднятый офицерами, недовольными результатами выборов 2017 г. Однако последние годы наблюдатели фиксируют деградацию этой культуры консенсуса и нарастание конфронтационности, а также усталость международных партнеров Сомалиленда от бесконечной внутренней напряженности — таким образом исчерпываются и внутренние, и внешние источники легитимности непризнанной республики. Показательно, что голосование пройдет в 17, а не 27 округах, как в 2017-м — остальные 10 контролируют «сепаратистски» настроенные кланы Лас-Анода и части региона Сол.
Но главным остается вопрос дипломатического признания, в отношении которого все политические и общественные силы в основном совпадают во взглядах. С 2020 г. Харгейса установила отношения с частично признанным Тайванем, открыла неофициальные дипломатические представительства в Лондоне, Вашингтоне и Дубае и достигла исторического соглашения с Эфиопией в январе 2024 г. Руководство Сомалиленда возлагает большие надежды на победу в США Дональда Трампа — Харгейса первой среди африканских стран официально поздравила избранного президента США, рассчитывая на корректировку официального курса Вашингтона, которой не удалось добиться в годы администрации Байдена несмотря на широко растиражированный визит в эту страну Мусы Бихи Абди в марте 2022 г.
В общей сложности с 2002 г. муниципальные, парламентские и президентские выборы откладывались в Сомалиленде 29 раз, а у избранных президентов начиная с первого — Дахира Райале — сложился негласный обычай получать у верхней палаты — совета старейшин (или Гурти) — разрешение находиться в должности еще несколько лет вперед, разумеется, в обмен на аналогичные уступки в пользу старейшин. Не стал исключением и действующий глава республики Мусе Бихи Абди, 1 октября 2022 г. получивший у сената «зеленый свет» на двухлетнее продление полномочий.
Поскольку конституция ограничивает легальное политическое пространство только тремя официальными партиями, которые должны проходить перерегистрацию каждые 10 лет, а регистрации парламентских партий истекли еще в декабре 2022 года, то нынешние выборы для политических сил республики становятся еще и экзистенциальным вопросом — победитель (в общей сложности за победу состязаются семь организаций) проходит в парламент, а проигравший лишается лицензии.
Правящая с 2010 года партия Kulmiye («Солидарность») во главе с президентом Мусе Бихи Абди будет состязаться с «Национальной партией» (Xisbiga Waddani) Абдирахмана Мохамеда Абдилахи, которая вступила в неофициальный альянс с гражданской ассоциацией KAAH в надежде вытеснить на обочину третью, менее значительную силу – «Партию справедливости и благополучия» (UCID), и улучшить свои электоральные и переговорные позиции. Благодаря этому союзу «вадданисты» рассчитывают добиться большей поддержки кланов восточной части страны, пережившей кровопролитные столкновения, и отнюдь не лояльно настроенных в отношении Харгейсы.
И правящая, и оппозиционная партия представляют интересы двух главных субкланов семейства Исак — Хабар Авал и Гархаджи, поэтому политический процесс в основном вращается вокруг длительных переговоров и непростых компромиссов глав составляющих их родов и никогда не заканчивается в день оглашения выборов — ведь впереди им предстоят непростые переговоры о распределении министерских должностей. До недавнего времени конфликты удавалось разрешать относительно бескровно: именно так разрешился в начале 2020 г. вспыхнувший в августе 2018 г. вооруженный мятеж в восточном регионе Санаг, поднятый офицерами, недовольными результатами выборов 2017 г. Однако последние годы наблюдатели фиксируют деградацию этой культуры консенсуса и нарастание конфронтационности, а также усталость международных партнеров Сомалиленда от бесконечной внутренней напряженности — таким образом исчерпываются и внутренние, и внешние источники легитимности непризнанной республики. Показательно, что голосование пройдет в 17, а не 27 округах, как в 2017-м — остальные 10 контролируют «сепаратистски» настроенные кланы Лас-Анода и части региона Сол.
Но главным остается вопрос дипломатического признания, в отношении которого все политические и общественные силы в основном совпадают во взглядах. С 2020 г. Харгейса установила отношения с частично признанным Тайванем, открыла неофициальные дипломатические представительства в Лондоне, Вашингтоне и Дубае и достигла исторического соглашения с Эфиопией в январе 2024 г. Руководство Сомалиленда возлагает большие надежды на победу в США Дональда Трампа — Харгейса первой среди африканских стран официально поздравила избранного президента США, рассчитывая на корректировку официального курса Вашингтона, которой не удалось добиться в годы администрации Байдена несмотря на широко растиражированный визит в эту страну Мусы Бихи Абди в марте 2022 г.
Если вы хотите поддержать канал, то сделать это можно несколькими способами:
https://boosty.to/zangaro
TON: UQB2Y2Y36Tmqa02IJau2s-GxkUGj8lkGtzZ6KaQStqa7KUda
https://t.iss.one/tribute/app?startapp=dey7
https://boosty.to/zangaro
TON: UQB2Y2Y36Tmqa02IJau2s-GxkUGj8lkGtzZ6KaQStqa7KUda
https://t.iss.one/tribute/app?startapp=dey7
Zangaro Today pinned «Если вы хотите поддержать канал, то сделать это можно несколькими способами: https://boosty.to/zangaro TON: UQB2Y2Y36Tmqa02IJau2s-GxkUGj8lkGtzZ6KaQStqa7KUda https://t.iss.one/tribute/app?startapp=dey7»
🇬🇭 В сентябре Greenpeace выпустила доклад о том, как индустрия fast fashion разрушает экологию и здоровье жителей столицы Ганы, где расположен крупнейший в регионе рынок поношенной одежды – Кантаманто. Согласно ему, порядка 40% ввозимого в страну секонд-хенда из-за низкого качества, состояния и синтетического состава не находит своего покупателя и отправляется на стихийные свалки, откуда попадает в водоемы и море, а часть используется в качестве топлива для кипячения воды в котлах общественных прачечных и бань трущобного района Старая Фадама.
Это далеко не первый материал по теме (1, 2, 3), и озвученная в нем шокирующая цифра встречается не впервые и часто вызывает вопросы. В частности, если 6 из 15 млн еженедельно ввозимых предметов одежды выбрасывается, как бизнес вообще оказывается рентабельным? В ассоциации дилеров поношенной одежды (GUCDA) неоднократно опровергали данные, последний раз – в мае 2024 г., когда представители отрасли заявили, что лишь 5% импортируемого текстиля оказывается мусором.
Как бы то ни было, Кантаманто (или просто Канта) – это крупнейший рынок секонд-хенда в Западной Африке, расположенный в центральном деловом районе столицы. Он существует с 1960-х гг. и пережил немало катастрофических пожаров. Само название – тоже, своего рода, пример того, как идеи обретают второе дыхание: в переводе оно означает «тот кто не нарушает клятвы» – это традиционная формула из ритуальных панегириков вождям Абури, которая «пристала» к Кваме Круме после того, как тот нанял спичрайтером традиционного поэта-очеаме Боафу Акуфу. Затем оно «прилипло» и к самому рынку, который приводился им в пример выполненных обещаний новых властей.
В Кантаманто — ок. 5 тыс. торговых точек и 30 тыс. торговцев, а вся индустрия создает 2,5 млн рабочих мест и приносит $29,5 млн налогов. Вопреки предрассудкам, что на местные рынки свозят одежду мертвых людей (или obroni w'awu, буквально «белый человек умер»), там закупается 95% населения из всех социально-имущественных групп, за исключением сверхбогатых и, пожалуй, самих оптовиков и дилеров, которые могут себе позволить шопинг в Европе и США. Кроме лабиринтов узких улиц с лавками одежды, которые называются bend down (ведь нужно буквально нагибаться, чтобы в горах сваленной в кучу одежды найти себе нужное), там также продают обувь, предметы интерьера и декора, бижутерию, ремесленные изделия, запчасти, электронику и разные бытовые принадлежности.
Еженедельно, обычно по средам, в порт Темы прибывают контейнеры со спрессованной в 55-кг баулы одеждой – и это становится одним из главных событий в жизни не только розничных торговцев, но и их покупателей. Здесь есть те, кто по оптовым ценам закупают целые партии одежды и затем перепродают онлайн, есть популярные влогеры на YouTube и в Instagram, которые охотятся за лучшими партиями, создают из находок дизайнерские наряды или с наценкой продают лучшие образцы; для более обеспеченных горожан доступны «личные» покупатели, выбирающие одежду под вкус и запросы клиента; те, кто не любит торговаться или проводить время в толпе, могут прийти за нужной вещью в более «камерный» магазин в другом районе города, чей ассортимент, конечно, происходит из Кантаманто. Для менее состоятельных и занятых есть «мобильные» торговцы, развозящие тюки с одеждой по кварталам и пригородам; наконец, вездесущие носильщицы – kayayei, как правило, девочки из сельских регионов севера, которые, рискуя спинами и шеями, за копеечное вознаграждение таскают на голове грузы, зачастую превышающие их собственный вес.
В таком интенсивном водовороте людей и ценностей трудно заметить, что не вся одежда идет нарасхват – как правило, от 50 до 90% дохода продавцы получают в первые часы завоза с самой качественной и неношеной одежды, составляющей ок. 18% отсортированного содержимого баула, после чего в следующие дни пытаются с разным успехом распродавать все остальное. С учетом того, что они несут расходы на оплату работников, носильщиков и грузчиков, аренду, уборку, и др., а каждый баул – это «лотерея», то способность выйти в прибыль очень зависит от навыков и изобретательности продавцов.
Это далеко не первый материал по теме (1, 2, 3), и озвученная в нем шокирующая цифра встречается не впервые и часто вызывает вопросы. В частности, если 6 из 15 млн еженедельно ввозимых предметов одежды выбрасывается, как бизнес вообще оказывается рентабельным? В ассоциации дилеров поношенной одежды (GUCDA) неоднократно опровергали данные, последний раз – в мае 2024 г., когда представители отрасли заявили, что лишь 5% импортируемого текстиля оказывается мусором.
Как бы то ни было, Кантаманто (или просто Канта) – это крупнейший рынок секонд-хенда в Западной Африке, расположенный в центральном деловом районе столицы. Он существует с 1960-х гг. и пережил немало катастрофических пожаров. Само название – тоже, своего рода, пример того, как идеи обретают второе дыхание: в переводе оно означает «тот кто не нарушает клятвы» – это традиционная формула из ритуальных панегириков вождям Абури, которая «пристала» к Кваме Круме после того, как тот нанял спичрайтером традиционного поэта-очеаме Боафу Акуфу. Затем оно «прилипло» и к самому рынку, который приводился им в пример выполненных обещаний новых властей.
В Кантаманто — ок. 5 тыс. торговых точек и 30 тыс. торговцев, а вся индустрия создает 2,5 млн рабочих мест и приносит $29,5 млн налогов. Вопреки предрассудкам, что на местные рынки свозят одежду мертвых людей (или obroni w'awu, буквально «белый человек умер»), там закупается 95% населения из всех социально-имущественных групп, за исключением сверхбогатых и, пожалуй, самих оптовиков и дилеров, которые могут себе позволить шопинг в Европе и США. Кроме лабиринтов узких улиц с лавками одежды, которые называются bend down (ведь нужно буквально нагибаться, чтобы в горах сваленной в кучу одежды найти себе нужное), там также продают обувь, предметы интерьера и декора, бижутерию, ремесленные изделия, запчасти, электронику и разные бытовые принадлежности.
Еженедельно, обычно по средам, в порт Темы прибывают контейнеры со спрессованной в 55-кг баулы одеждой – и это становится одним из главных событий в жизни не только розничных торговцев, но и их покупателей. Здесь есть те, кто по оптовым ценам закупают целые партии одежды и затем перепродают онлайн, есть популярные влогеры на YouTube и в Instagram, которые охотятся за лучшими партиями, создают из находок дизайнерские наряды или с наценкой продают лучшие образцы; для более обеспеченных горожан доступны «личные» покупатели, выбирающие одежду под вкус и запросы клиента; те, кто не любит торговаться или проводить время в толпе, могут прийти за нужной вещью в более «камерный» магазин в другом районе города, чей ассортимент, конечно, происходит из Кантаманто. Для менее состоятельных и занятых есть «мобильные» торговцы, развозящие тюки с одеждой по кварталам и пригородам; наконец, вездесущие носильщицы – kayayei, как правило, девочки из сельских регионов севера, которые, рискуя спинами и шеями, за копеечное вознаграждение таскают на голове грузы, зачастую превышающие их собственный вес.
В таком интенсивном водовороте людей и ценностей трудно заметить, что не вся одежда идет нарасхват – как правило, от 50 до 90% дохода продавцы получают в первые часы завоза с самой качественной и неношеной одежды, составляющей ок. 18% отсортированного содержимого баула, после чего в следующие дни пытаются с разным успехом распродавать все остальное. С учетом того, что они несут расходы на оплату работников, носильщиков и грузчиков, аренду, уборку, и др., а каждый баул – это «лотерея», то способность выйти в прибыль очень зависит от навыков и изобретательности продавцов.
🇸🇳 В марте 2024 г. громкая победа на президентских выборах в Сенегале открыла путь к власти антисистемным силам – политику-популисту Усману Сонко, ставшему премьер-министром, и его соратнику и протеже Бассиру Джомаю Фаю, который получил президентский пост. Оба позиционируют себя «патриотами» и «левыми панафриканистами» и обещают разочарованному истеблишментом молодому электорату радикальный «разрыв» с прошлым.
Их сторонникам, объединившимся вокруг партии Pastef, нужно преодолеть последнюю преграду – законодательную власть, которую контролируют силы, лояльные прежней администрации Маки Саля. От этого будет зависеть, сможет ли дуэт Джомая и Сонко проводить самостоятельную политику и реализовать амбициозную программу «Видение 2050», предусматривающую изменение конституции и пересмотр нефтегазовых концессий, или вынужден будет постоянно идти на компромиссы с парламентом.
Для этого им нужно три пятых состава Национальной ассамблеи – 99 из 165 мест, поэтому, не теряя времени, президент 12 сентября распорядился распустить законодательный орган и провести выборы в ближайший разрешенный по закону срок – спустя восемь месяцев после своей инаугурации.
Как правило, такие выборы всегда служили своеобразным референдумом доверия избранному президенту, и еще никогда на них не побеждали оппозиционные силы. Не ожидают этого и сейчас. В активе Усмана Сонко, идущего первым номером в списке Pastef – молодежь крупных городов, а также Казаманс, где он особенно популярен и где в марте его коллега Джомай набрал более 75%.
✹ Однако экс-президент Маки Саль, вопреки сложившейся негласной традиции, отказался уходить на покой и возглавил кампанию из Марокко — его коалиция Takku Wallu Senegal, в списке которой он идет первым номером, собрала вокруг себя остатки «большой либеральной семьи» из возглавляемого им «Альянса за республику» (APR), Демократической партии 98-летнего Абдулая Вада, которой руководит его сын Карим, и партии Rewmi («Нация») Идриссы Сека.
✹ Не остался в стороне экс-премьер Амаду Ба, потерпевший поражение во многом из-за поддержки непопулярного Маки Саля. Он отмежевался от бывшего начальника и собрал вокруг себя собственную коалицию — Jàmm ak Njariñ («Мир и процветание»), куда вошли недавно созданная им партия «Новая ответственность», Социалистическая партия, «Альянс прогрессивных сил», «Демократическая лига» и другие мелкие левые силы. Они ориентируются на избирателей, успевших разочароваться в Pastef, и не рассчитывают на победу – но попытаются набрать достаточное количество голосов, чтобы с ними можно было считаться.
✹ Поскольку «аперисты» потеряли много членов в пользу Pastef и Ба, то «врагом номер один» для правящего дуэта стал отнюдь не объективно непопулярный Саль, которому сложно координировать по WhatsApp кампанию из-за рубежа, а бывший союзник Сонко и мэр Дакара Бартелеми Диас. Вместе с экс-мэром Халифой Салем он объединился в коалицию Sàmm Sa Kàddu («Я держу свое слово»). Они позиционируют себя третьей силой – «поколенческим блоком» молодых политиков из деловой среды в возрасте 40-50 лет, составляющих «конструктивную» альтернативу Сонко. Сонко и Диас уже успели вступить в публичную перепалку, которая вылилась в уличные столкновения.
Ставки в борьбе очень высоки. Если сторонники Сонко и Джомая обвиняют «аперистов» в коррупции, непотизме и «продаже» суверенитета Франции, то их оппоненты отвечают им встречными обвинениями в радикализме, некомпетентности и неразборчивости: в частности, в стремлении завоевать большинство Pastef занялась тем, что раньше решительно осуждала – привлечением перебежчиков из лагеря Маки Саля и других сил. Для репутации, карьеры и свободы Саля очень серьезны подозрения в государственной измене за управление государственными финансами – проведенный аудит вскрыл заниженные показатели бюджетного дефицита, в связи с чем МВФ заморозил программу помощи, и сторонники Сонко попытаются связать эти махинации с прошлой администрацией, чтобы отвести от себя критику за ухудшение финансовой ситуации.
Их сторонникам, объединившимся вокруг партии Pastef, нужно преодолеть последнюю преграду – законодательную власть, которую контролируют силы, лояльные прежней администрации Маки Саля. От этого будет зависеть, сможет ли дуэт Джомая и Сонко проводить самостоятельную политику и реализовать амбициозную программу «Видение 2050», предусматривающую изменение конституции и пересмотр нефтегазовых концессий, или вынужден будет постоянно идти на компромиссы с парламентом.
Для этого им нужно три пятых состава Национальной ассамблеи – 99 из 165 мест, поэтому, не теряя времени, президент 12 сентября распорядился распустить законодательный орган и провести выборы в ближайший разрешенный по закону срок – спустя восемь месяцев после своей инаугурации.
Как правило, такие выборы всегда служили своеобразным референдумом доверия избранному президенту, и еще никогда на них не побеждали оппозиционные силы. Не ожидают этого и сейчас. В активе Усмана Сонко, идущего первым номером в списке Pastef – молодежь крупных городов, а также Казаманс, где он особенно популярен и где в марте его коллега Джомай набрал более 75%.
✹ Однако экс-президент Маки Саль, вопреки сложившейся негласной традиции, отказался уходить на покой и возглавил кампанию из Марокко — его коалиция Takku Wallu Senegal, в списке которой он идет первым номером, собрала вокруг себя остатки «большой либеральной семьи» из возглавляемого им «Альянса за республику» (APR), Демократической партии 98-летнего Абдулая Вада, которой руководит его сын Карим, и партии Rewmi («Нация») Идриссы Сека.
✹ Не остался в стороне экс-премьер Амаду Ба, потерпевший поражение во многом из-за поддержки непопулярного Маки Саля. Он отмежевался от бывшего начальника и собрал вокруг себя собственную коалицию — Jàmm ak Njariñ («Мир и процветание»), куда вошли недавно созданная им партия «Новая ответственность», Социалистическая партия, «Альянс прогрессивных сил», «Демократическая лига» и другие мелкие левые силы. Они ориентируются на избирателей, успевших разочароваться в Pastef, и не рассчитывают на победу – но попытаются набрать достаточное количество голосов, чтобы с ними можно было считаться.
✹ Поскольку «аперисты» потеряли много членов в пользу Pastef и Ба, то «врагом номер один» для правящего дуэта стал отнюдь не объективно непопулярный Саль, которому сложно координировать по WhatsApp кампанию из-за рубежа, а бывший союзник Сонко и мэр Дакара Бартелеми Диас. Вместе с экс-мэром Халифой Салем он объединился в коалицию Sàmm Sa Kàddu («Я держу свое слово»). Они позиционируют себя третьей силой – «поколенческим блоком» молодых политиков из деловой среды в возрасте 40-50 лет, составляющих «конструктивную» альтернативу Сонко. Сонко и Диас уже успели вступить в публичную перепалку, которая вылилась в уличные столкновения.
Ставки в борьбе очень высоки. Если сторонники Сонко и Джомая обвиняют «аперистов» в коррупции, непотизме и «продаже» суверенитета Франции, то их оппоненты отвечают им встречными обвинениями в радикализме, некомпетентности и неразборчивости: в частности, в стремлении завоевать большинство Pastef занялась тем, что раньше решительно осуждала – привлечением перебежчиков из лагеря Маки Саля и других сил. Для репутации, карьеры и свободы Саля очень серьезны подозрения в государственной измене за управление государственными финансами – проведенный аудит вскрыл заниженные показатели бюджетного дефицита, в связи с чем МВФ заморозил программу помощи, и сторонники Сонко попытаются связать эти махинации с прошлой администрацией, чтобы отвести от себя критику за ухудшение финансовой ситуации.
🇳🇬 7 ноября вооруженные силы Нигерии заявили о появлении новой террористической группы, именуемой «Лакурава» – это вооруженная секта, орудующая в штатах Сокото и Кебби на пограничье с Нигером и предположительно связанная с сахельскими джихадистскими движениями, поскольку состоит из выходцев из Мали, Нигера и Чада. С точки зрения официальных властей, она появилась там после переворота в Нигере, когда координация силовых структур двух государств прекратилась. Заявление прозвучало вскоре после того, как 4 ноября в штате Кебби группировка убила не менее 15 человек в ходе рейда на городок Мера.
Однако местным исследователям и журналистам она известна уже больше 20 лет – во всяком случае, глава о ней, построенная на интервью профессора Мурталы Ахмеда Руфаи из Университета Дан Фодио с местными информантами в 2021 г., появилась в коллективной монографии 2022 г. Эксперт Загазола Макама возводит ее к фульбскому ополчению, организовавшемуся в Нигере еще в 1997 г.
Доподлинно известно, что в нынешнем виде она оформилась в 2016-17 гг., когда услуги группы, предположительно насчитывавшей тогда около 200 человек, наняли окружные власти Балле и Гонгоно в районах местного управления Гуду и Тангаза для защиты от рейдов бандитов из штата Замфара. Малийская по происхождению группа, состоящая из «светлокожих людей, говорящих на арабском и фульфульде», охотно согласилась на предложение, поддержанное главой ассоциации скотоводов «Миетти Аллах», потому что рассчитывала в том числе на новые перспективные пастбища в местах, которые хорошо знала и куда ее члены ежегодно перегоняли стада коров, ослов и верблюдов. Они перешли границу с Нигером с семьями и с большим стадом из 3 тыс. голов и обосновались в лесу Гонгоно в Сокото, получая разнообразную логистическую и финансовую помощь от местных властей. Предположительно своему названию группа обязана обстоятельствам своего появления: Lakurawa – это искаженное в хаусанском произношении французское les recrues («новички, новобранцы, рекруты»).
В течение 2016-18 гг. сотрудничество развивалось успешно, а полиция не нашла в ее деятельности ничего подозрительного. Однако «Лакурава» быстро заявили о своих амбициях по созданию халифата, создали сеть лагерей с говорящим названием «Дар-уль-ислам», начали агрессивно вербовать местную молодежь из пастушеских общин фульбе, преследовать тиджанов и представителей других тарикатов и движений, а также практиковать телесные наказания за музыку, танцы, и, главное, — собирать закят.
Поворотный момент наступил после того, как группа обвинила недавно погибшего в пожаре Мухтара, сына окружного главы Балле и казначея группировки, в присвоении им N63 млн; его отец это отрицал и не уступил боевикам даже половины суммы, после чего был застрелен у себя в резиденции. На стороне властей вмешались нигерийские и нигерские военные, которые в конце 2018 г. в ходе силовых операций добились прекращения «Лакурава» всякой вооруженной и прозелитической активности; впрочем, группировка не исчезла совсем и оживилась уже в сентябре 2021 г. – но теперь уже в тактическом союзе с бандитами и фульбскими экстремистами и против местного ополчения «ян сакаи».
Сами они отрицают связи с ИГ или группировками «Боко харам» и называют себя просто «моджахедами», или «ансару» (связь с омонимичной группировкой из штата Кадуна возможна, но не доказана). Впрочем, опасения о «джихадизации» бандитизма пока что не подтверждаются: джихадистам, склонным к социально-революционному утопизму, modus operandi бандитов – грабеж единоверцев – не очень близок, а тем, в свою очередь, не интересны и обременительны идейно-доктринальные самоограничения. Джихадист может стать бандитом, но в обратную сторону это не работает. Сосуществовать они могут, но смешиваться – пока вряд ли. На этом хорошие новости заканчиваются: уже 44% территории Нигерии охвачено боевыми действиями разной интенсивности, и усиление новой идейно-мотивированной силы не сулит ничего хорошего.
Однако местным исследователям и журналистам она известна уже больше 20 лет – во всяком случае, глава о ней, построенная на интервью профессора Мурталы Ахмеда Руфаи из Университета Дан Фодио с местными информантами в 2021 г., появилась в коллективной монографии 2022 г. Эксперт Загазола Макама возводит ее к фульбскому ополчению, организовавшемуся в Нигере еще в 1997 г.
Доподлинно известно, что в нынешнем виде она оформилась в 2016-17 гг., когда услуги группы, предположительно насчитывавшей тогда около 200 человек, наняли окружные власти Балле и Гонгоно в районах местного управления Гуду и Тангаза для защиты от рейдов бандитов из штата Замфара. Малийская по происхождению группа, состоящая из «светлокожих людей, говорящих на арабском и фульфульде», охотно согласилась на предложение, поддержанное главой ассоциации скотоводов «Миетти Аллах», потому что рассчитывала в том числе на новые перспективные пастбища в местах, которые хорошо знала и куда ее члены ежегодно перегоняли стада коров, ослов и верблюдов. Они перешли границу с Нигером с семьями и с большим стадом из 3 тыс. голов и обосновались в лесу Гонгоно в Сокото, получая разнообразную логистическую и финансовую помощь от местных властей. Предположительно своему названию группа обязана обстоятельствам своего появления: Lakurawa – это искаженное в хаусанском произношении французское les recrues («новички, новобранцы, рекруты»).
В течение 2016-18 гг. сотрудничество развивалось успешно, а полиция не нашла в ее деятельности ничего подозрительного. Однако «Лакурава» быстро заявили о своих амбициях по созданию халифата, создали сеть лагерей с говорящим названием «Дар-уль-ислам», начали агрессивно вербовать местную молодежь из пастушеских общин фульбе, преследовать тиджанов и представителей других тарикатов и движений, а также практиковать телесные наказания за музыку, танцы, и, главное, — собирать закят.
Поворотный момент наступил после того, как группа обвинила недавно погибшего в пожаре Мухтара, сына окружного главы Балле и казначея группировки, в присвоении им N63 млн; его отец это отрицал и не уступил боевикам даже половины суммы, после чего был застрелен у себя в резиденции. На стороне властей вмешались нигерийские и нигерские военные, которые в конце 2018 г. в ходе силовых операций добились прекращения «Лакурава» всякой вооруженной и прозелитической активности; впрочем, группировка не исчезла совсем и оживилась уже в сентябре 2021 г. – но теперь уже в тактическом союзе с бандитами и фульбскими экстремистами и против местного ополчения «ян сакаи».
Сами они отрицают связи с ИГ или группировками «Боко харам» и называют себя просто «моджахедами», или «ансару» (связь с омонимичной группировкой из штата Кадуна возможна, но не доказана). Впрочем, опасения о «джихадизации» бандитизма пока что не подтверждаются: джихадистам, склонным к социально-революционному утопизму, modus operandi бандитов – грабеж единоверцев – не очень близок, а тем, в свою очередь, не интересны и обременительны идейно-доктринальные самоограничения. Джихадист может стать бандитом, но в обратную сторону это не работает. Сосуществовать они могут, но смешиваться – пока вряд ли. На этом хорошие новости заканчиваются: уже 44% территории Нигерии охвачено боевыми действиями разной интенсивности, и усиление новой идейно-мотивированной силы не сулит ничего хорошего.
🇬🇶 С начала ноября малозаметная Экваториальная Гвинея вырвалась в топ поисковых запросов из-за скандала вокруг высокопоставленного 54-летнего чиновника Бальтасара «Белло» Эбанга Энгонга, главы Национального агентства расследований финансовых преступлений и по совместительству — внучатого племянника президента Теодоро Обианга Нгемы Мбасого.
В сеть попали сотни видеозаписей, где он занимается сексом с женщинами, среди которых узнали жен и родственниц высокопоставленных чиновников и членов правящего семейства, в том числе супругу президентского советника по безопасности Хесуса Эду Мото Манге. На многих из них фоном выступает интерьер офиса чиновника с национальным флагом в здании минфина страны. Вскоре после этого чиновник был снят с должности декретом президента, которому пришлось созывать экстренное совещание с пострадавшими сторонами.
Мотивы, которые побудили женатого функционера на протяжении многих лет вести видеохронику своей половой жизни, неизвестны. Однако в той социокультурной среде, в которой существует Казанова из Малабо, сексуальный аппетит, частая смена партнера и возможность адюльтера сразу с несколькими женщинами однозначно не относятся к числу грехов, которые способны погубить репутацию и карьеру. Безнаказанность и вседозволенность правящей элиты Экваториальной Гвинеи – притча во языцех, поэтому, понимая уязвимость морально-этической критики такого поведения, следствию пришлось подыскивать более весомые аргументы – во всяком случае, по государственному телевидению был специально показан видеокомментарий одной из женщин, представившейся одной из его многочисленных партнерок, которая заявила, что видеозапись полового акта была сделана без её согласия; вскоре же генеральная прокуратура инкриминировала ему эпизоды заражения ВИЧ нескольких гражданок Экваториальной Гвинеи и Камеруна.
Известно, что с 25 октября чиновник находится за решеткой в печально известной тюрьме «Черный пляж» – официально ему вместе с сообщниками вменяются хищение и вывод государственных средств на офшорные счета в юрисдикции Каймановых островов. По версии следствия, он занимался этим на протяжении 12 лет через Главное управление по банкам и страховым компаниям. Расследование велось с марта, но именно после его ареста и заключения, санкционированных вице-президентом и сопровождавшихся изъятием телефонов и компьютеров, в сети и оказались сотни – от 150 до 400 – видеозаписей его сексуальных приключений.
Бальтасар Эбанг Энгонга по прозвищу «Белло» («красавчик») — сын Бальтасара Энгонга Эджо, достаточно влиятельного в стране функционера, возглавляющего комиссию Экономического сообщества стран Центральной Африки (CEMAC). Его сестра — Мариса Нланг Энгонга Эсоно — работает в Париже в постоянной миссии страны при ЮНЕСКО. Семейство Эджо, включающее Элиаса Ондо Эджо и Мельхиора Эсоно Эджо, породнилось с президентом через брак Бальтасара Энгонга Эджо с его старшей сестрой Иммакуладой Авомо Нгема Мбасого, а сам клан Эджо происходит из г. Эбебийин — одного из самых лояльных диктатору регионов. Эджо и его любвеобильный сын рассматривались в качестве потенциальных преемников на президентский пост.
Все обстоятельства появления видеозаписей в сети неясны, но даже если они и являются местью самого «Белло», то «сливом» попытался воспользоваться старший сын главы государства, вице-президент и вероятный преемник Теодоро Нгема Обианг Манге по прозвищу «Теодорин» – для публичной дискредитации семейства «Белло», к главе которого тот испытывает давнюю неприязнь и который 1 ноября был вызван «на разговор» в Малабо. Несмотря на то что вице-президент сам отдал телекоммуникационным компаниям распоряжение остановить распространение записей в сети и установить CCTV-камеры в офисах госучреждений, сделано это было слишком поздно. А аналитики и проживающие за рубежом диссиденты наперебой делятся прогнозами, как изменится расстановка сил в борьбе за пост преемника 82-летнего президента.
В сеть попали сотни видеозаписей, где он занимается сексом с женщинами, среди которых узнали жен и родственниц высокопоставленных чиновников и членов правящего семейства, в том числе супругу президентского советника по безопасности Хесуса Эду Мото Манге. На многих из них фоном выступает интерьер офиса чиновника с национальным флагом в здании минфина страны. Вскоре после этого чиновник был снят с должности декретом президента, которому пришлось созывать экстренное совещание с пострадавшими сторонами.
Мотивы, которые побудили женатого функционера на протяжении многих лет вести видеохронику своей половой жизни, неизвестны. Однако в той социокультурной среде, в которой существует Казанова из Малабо, сексуальный аппетит, частая смена партнера и возможность адюльтера сразу с несколькими женщинами однозначно не относятся к числу грехов, которые способны погубить репутацию и карьеру. Безнаказанность и вседозволенность правящей элиты Экваториальной Гвинеи – притча во языцех, поэтому, понимая уязвимость морально-этической критики такого поведения, следствию пришлось подыскивать более весомые аргументы – во всяком случае, по государственному телевидению был специально показан видеокомментарий одной из женщин, представившейся одной из его многочисленных партнерок, которая заявила, что видеозапись полового акта была сделана без её согласия; вскоре же генеральная прокуратура инкриминировала ему эпизоды заражения ВИЧ нескольких гражданок Экваториальной Гвинеи и Камеруна.
Известно, что с 25 октября чиновник находится за решеткой в печально известной тюрьме «Черный пляж» – официально ему вместе с сообщниками вменяются хищение и вывод государственных средств на офшорные счета в юрисдикции Каймановых островов. По версии следствия, он занимался этим на протяжении 12 лет через Главное управление по банкам и страховым компаниям. Расследование велось с марта, но именно после его ареста и заключения, санкционированных вице-президентом и сопровождавшихся изъятием телефонов и компьютеров, в сети и оказались сотни – от 150 до 400 – видеозаписей его сексуальных приключений.
Бальтасар Эбанг Энгонга по прозвищу «Белло» («красавчик») — сын Бальтасара Энгонга Эджо, достаточно влиятельного в стране функционера, возглавляющего комиссию Экономического сообщества стран Центральной Африки (CEMAC). Его сестра — Мариса Нланг Энгонга Эсоно — работает в Париже в постоянной миссии страны при ЮНЕСКО. Семейство Эджо, включающее Элиаса Ондо Эджо и Мельхиора Эсоно Эджо, породнилось с президентом через брак Бальтасара Энгонга Эджо с его старшей сестрой Иммакуладой Авомо Нгема Мбасого, а сам клан Эджо происходит из г. Эбебийин — одного из самых лояльных диктатору регионов. Эджо и его любвеобильный сын рассматривались в качестве потенциальных преемников на президентский пост.
Все обстоятельства появления видеозаписей в сети неясны, но даже если они и являются местью самого «Белло», то «сливом» попытался воспользоваться старший сын главы государства, вице-президент и вероятный преемник Теодоро Нгема Обианг Манге по прозвищу «Теодорин» – для публичной дискредитации семейства «Белло», к главе которого тот испытывает давнюю неприязнь и который 1 ноября был вызван «на разговор» в Малабо. Несмотря на то что вице-президент сам отдал телекоммуникационным компаниям распоряжение остановить распространение записей в сети и установить CCTV-камеры в офисах госучреждений, сделано это было слишком поздно. А аналитики и проживающие за рубежом диссиденты наперебой делятся прогнозами, как изменится расстановка сил в борьбе за пост преемника 82-летнего президента.
🇳🇦Намибия, где сегодня проходят выборы, испытывает похожие проблемы, что и другие страны Юга Африки. С момента обретения независимости у власти находится одна партия – Народная организация Юго-Западной Африки (СВАПО), которая из-за растущей коррупции и накапливающихся дисбалансов развития теряет электоральную поддержку среди молодых горожан, и угроза потери ею власти – впервые за 34 года – выглядит вполне реальной.
На предыдущих выборах 2019 года поддержка СВАПО обрушилась до 62,7%, в результате чего она впервые утратила квалифицированное большинство в парламенте, а баллотировавшийся на второй срок Хаге Гейнгоб, набравший 87% в 2014 г., получил тогда только 56%. В следующем году она получила 57% на региональных и только 40% – на местных выборах, уступив оппозиции Виндхук, Уолфиш-Бей и Свакопмунд.
Ныне за высший государственный пост и 96 мандатов в нижней палате будут состязаться 15 кандидатов и 21 партия, но значимых политических сил не так много. Это:
✹ Собственно СВАПО, которая на декабрьском съезде 2023 г. выдвинула кандидаткой 72-летнюю Нетумбо Нанди-Ндаитву – в случае успеха она может стать первой женщиной во главе страны.
✹ Народное демократическое движение (до ребрендинга 2017 года – Демократический альянс Турнхалле) во главе с Макгенри Венаани в 2019 г. провело в нижнюю палату 16 депутатов и собирается защитить статус официальной оппозиции несмотря на то, что через год на местных выборах оно смогло набрать всего 6,8%.
✹ Поэтому многие наблюдатели считают, что наибольшую угрозу для позиций СВАПО составляют Независимые патриоты за перемены (IPC) – партия, основанная популярным политиком Пандулени Итулой и на муниципальных и региональных выборах в ноябре 2020 года получившая 18%. В 2019 г. Итула, баллотировавшийся независимым кандидатом, смог набрать почти 30%. Предварительные данные почтового голосования показали, что IPC вырвалась вперед как лидирующая оппозиционная сила в парламентском (2682 голосов против 5904 у СВАПО) и президентском (3006 против 5637) голосовании.
✹ Среди остальных значимых сил – основанное в 2017-м Движение безземельных (LPM), которое ориентируется на поддержку среди нама и дамара на юге страны и составляет третью фракцию в парламенте с 4 депутатами, и, наконец, Движение позитивной переориентации (The Affirmative Repositioning Movement, AR) – левая сила, образовавшаяся в 2014-м.
Fitch Solutions считает победу СВАПО базовым сценарием для этих выборов. 57% опрошенных летом 2024 года не возражают против продолжения правления в стране этой силы. Однако, согласно одной из оценок, СВАПО могла потерять 19,59% поддержки с 2019 г. и может рассчитывать только на 354 338 голосов при сохранении прежней явки. Уровень доверия к СВАПО с 2014 по 2021 г. упал с 42% до 17%, кроме того, сильно упало доверие к избиркому – с 74 до 45%.
В целом, страна столкнулась примерно с теми же проблемами, что и соседние ЮАР и Ботсвана: высокий уровень неравенства (индекс Джини – 0,59) и колоссальная молодежная безработица ( 46,1% против 33,4% в 2018-м), а также острый дефицит доступного жилья. СВАПО пообещала создать 256 538 рабочих мест, но не уточнила детали реализации такого амбициозного плана. Важным фактором падения ее популярности стал коррупционный скандал вокруг крупного рыболовного проекта и другие эпизоды коррупции на всех уровнях власти, впервые озвученные в 2019 г. в докладе Группы высокого уровня по экономике.
На предыдущих выборах 2019 года поддержка СВАПО обрушилась до 62,7%, в результате чего она впервые утратила квалифицированное большинство в парламенте, а баллотировавшийся на второй срок Хаге Гейнгоб, набравший 87% в 2014 г., получил тогда только 56%. В следующем году она получила 57% на региональных и только 40% – на местных выборах, уступив оппозиции Виндхук, Уолфиш-Бей и Свакопмунд.
Ныне за высший государственный пост и 96 мандатов в нижней палате будут состязаться 15 кандидатов и 21 партия, но значимых политических сил не так много. Это:
✹ Собственно СВАПО, которая на декабрьском съезде 2023 г. выдвинула кандидаткой 72-летнюю Нетумбо Нанди-Ндаитву – в случае успеха она может стать первой женщиной во главе страны.
✹ Народное демократическое движение (до ребрендинга 2017 года – Демократический альянс Турнхалле) во главе с Макгенри Венаани в 2019 г. провело в нижнюю палату 16 депутатов и собирается защитить статус официальной оппозиции несмотря на то, что через год на местных выборах оно смогло набрать всего 6,8%.
✹ Поэтому многие наблюдатели считают, что наибольшую угрозу для позиций СВАПО составляют Независимые патриоты за перемены (IPC) – партия, основанная популярным политиком Пандулени Итулой и на муниципальных и региональных выборах в ноябре 2020 года получившая 18%. В 2019 г. Итула, баллотировавшийся независимым кандидатом, смог набрать почти 30%. Предварительные данные почтового голосования показали, что IPC вырвалась вперед как лидирующая оппозиционная сила в парламентском (2682 голосов против 5904 у СВАПО) и президентском (3006 против 5637) голосовании.
✹ Среди остальных значимых сил – основанное в 2017-м Движение безземельных (LPM), которое ориентируется на поддержку среди нама и дамара на юге страны и составляет третью фракцию в парламенте с 4 депутатами, и, наконец, Движение позитивной переориентации (The Affirmative Repositioning Movement, AR) – левая сила, образовавшаяся в 2014-м.
Fitch Solutions считает победу СВАПО базовым сценарием для этих выборов. 57% опрошенных летом 2024 года не возражают против продолжения правления в стране этой силы. Однако, согласно одной из оценок, СВАПО могла потерять 19,59% поддержки с 2019 г. и может рассчитывать только на 354 338 голосов при сохранении прежней явки. Уровень доверия к СВАПО с 2014 по 2021 г. упал с 42% до 17%, кроме того, сильно упало доверие к избиркому – с 74 до 45%.
В целом, страна столкнулась примерно с теми же проблемами, что и соседние ЮАР и Ботсвана: высокий уровень неравенства (индекс Джини – 0,59) и колоссальная молодежная безработица ( 46,1% против 33,4% в 2018-м), а также острый дефицит доступного жилья. СВАПО пообещала создать 256 538 рабочих мест, но не уточнила детали реализации такого амбициозного плана. Важным фактором падения ее популярности стал коррупционный скандал вокруг крупного рыболовного проекта и другие эпизоды коррупции на всех уровнях власти, впервые озвученные в 2019 г. в докладе Группы высокого уровня по экономике.
