🇧🇫 Как известно, в этом году золотая Йеннега – высшая награда панафриканского кинофестиваля в Уагадугу (Буркина-Фасо) – впервые в истории ушла к сомалийскому режиссеру Хадару Ахмеду. Это событие символически почти совпало с торжественным открытием в зеленой зоне столицы Сомали Могадишо Национального театра в сентябре 2021 г., спустя тридцать лет вынужденного простоя, которое специально по такому случаю сопровождалось первым за долгое время фестивалем короткометражного кино.

По словам Хадара Ахмеда, его мелодрама «Жена могильщика» создавалась специально для сомалийцев и является на 100% сомалийским кино. Но, при всех очевидных достоинствах картины, здесь он немного лукавит. Сам режиссер еще в 14 лет эмигрировал в Финляндию, оттуда же, если верить каталогу, и добрая половина съемочной группы, обеспечившей фильму высокое, почти европейское качество картинки, звука и монтажа. Главные роли исполняют тоже актеры, давно уже на исторической родине не живущие, а сами съемки проходили в соседнем Джибути – этнически близком, но гораздо более стабильном и спокойном государстве.

Однако стоит при этом добавить, что «аутентичность» здесь – достаточно плохой ориентир, поскольку «диаспорная» и трансграничная компонента – это в принципе живая реальность Сомали как социально-политического и экономического проекта, и особенно это характерно для культурного производства, где происходит непрерывная циркуляция идей между творческими коллективами страны и артистами, проживающими за ее пределами. Кстати, любопытно, что себя режиссер Хадар Ахмед на странице в Twitter называет не иначе как storyteller, рассказчиком – ремесло, в котором сомалийцам, «нации поэтов» с богатейшим жанровым многообразием, равных почти нет.

Александр Панов специально из Уагадугу рассказывает о финалистах конкурсной программы проходившего в Буркина-Фасо 27-го панафриканского кинофестиваля.

Спешу поделиться со всеми заинтересованными читателями и читательницами, что завтра в 11:00 по Мск в ТАСС состоится презентация доклада «Африка: перспективы развития и рекомендации для политики России», который подготовлен ВШЭ при поддержке МИД РФ.

На пресс-конференции в онлайн-формате авторы постараются трезво взглянуть на место и роль Африки в системе международных отношений и мировой экономике, перспективы ее развития, нынешнее состояние отношений России со странами континента, а также представят рекомендации по оптимизации политики РФ на африканском направлении.

Авторы доклада — руководитель творческого коллектива Центра изучения Африки НИУ ВШЭ Андрей Маслов и заместитель директора Центра комплексных европейских и международных исследований НИУ ВШЭ Дмитрий Суслов.

Трансляция мероприятия будет доступна на сайте ТАСС на странице анонса, а также в группе Пресс-центра ТАСС в Facebook.

https://tass.ru/press/14967

А вот и долгожданный доклад коллег о российской политике в Африке – представлен сегодня в ТАССе, а мы читаем тут. Кому совсем лень – у нас на сайте через некоторое время будет сжатая версия.

https://globalaffairs.ru/articles/afrika-perspektivy-razvitiya/

​​🇬🇭 Парламентарии Ганы приступили к слушаниям законопроекта Promotion of proper human sexual rights and Ghanaian family values (или просто Family values Bill), который, в случае его вероятного принятия, криминализирует ЛГБТ-людей, в частности, предусматривает для них ужесточение сроков тюремного заключения до 10 лет, т.н. conversion therapy, а также вводит наказания для защитников ЛГБТ и распространителей информации, пропагандирующей гомосексуальные отношения.

Нынешний закон, действующий в демократической стране со свободными СМИ, чьи флагманы — Joy FM и Citi FM — хотя и предвзяты в освещении ЛГБТ-тематики, но все же предоставляли ЛГБТ право голоса (в рубрике opinions), кстати, пока еще никого не наказывал. Что не отменяет дискриминации и насилия, против которых бессилен активизм отд. групп и НПО. Тема — горячая для консервативной и религиозной страны, переживающей посл. годы всплеск гомофобии на фоне роста евангелических движений (с которым все чаще солидаризируется исламское духовенство), а потому регулярно используется в политических конфликтах, например, в 2013 г., когда президента Джона Махаму попытались уличить в связи с писателем и ЛГБТ-активистом Эндрю Соломоном.

Поскольку речь идет о ценностях — тонких материях постколониального сознания — то рациональные доводы здесь бессильны, но озвучить их не лишне. Многие считают гомосексуальность формой «сексуального колониализма», gay agenda, в одностороннем порядке насаждаемой «Западом», нечто non-African и non-Ghanaian. Парадоксально, но anti-sodomy laws сами были типичным британским колониальным импортом, по сей день резонирующим в англофонных Гамбии, Уганде, Нигерии, Зимбабве — аргумент, который используют сами ЛГБТ-активисты; притом что тема действительно табуирована среди целого ряда групп, известны тем не менее гомосексуальные практики среди дагара (сев. Гана), у которых геи воспринимаются звеньями социального баланса, а практикующие гомосексуализм жрецы — посредниками между мирами. Любопытно и то, что лесбийские отношения если не одобряются, то в общественном дискурсе пребывают в глубокой тени собственно мужской гомосексуальности, находящейся в оппозиции маскулинности и фертильности («да у меня же ребенок, как я могу быть геем?»).

Кстати, об оппозиции. Инициатор билля — оппозиционный Национальный демократический конгресс (НДК), вызвавшийся сыграть на общественном мнении (по опросам 2014 г., криминализацию поддерживает 90% населения) в борьбе с правящей партией президента. Из инициаторов закона, адвокатом и автором которого выступает депутат Сэм Нарти Джордж, лишь один законодатель принадлежит правящей Новой патриотической партии.

Джордж пытается представить билль общенародным проектом, но его полит. маневр заметен в том, что тот постоянно пытается спровоцировать президента на выражение своего отношения к законопроекту. Нане Акуфо-Аддо, президенту с бэкграундом защитника прав человека, который в 2017 г. признал право на существование гомосексуальности в интервью «Аль-Джазире», но в феврале 2021 г. исключил возможность легализации однополых браков, предстоит либо «прогнуться» под парл. оппозицию, либо потерять в популярности, сделав выбор в пользу междунар. репутации, и осложнить будущие электоральные перспективы своей НПП, которая терять поддержку не собирается. На Акуфо-Аддо давят и др. силы, в частности, влиятельные ультраправые евангелические группы из США.

Билль, на который отреагировали до 150 организаций гражданского общества, возымеет определенные экономические последствия (если уже не возымел, коль скоро еврооблигации подешевели в октябре сразу после интервью Сэма Джорджа CNN), о чем страну предупредили США, Великобритания, ЕС, и Всемирный банк, и даже сам лидер парламентского большинства Осей Кьей Менса Бонсу, защищающий закон, но все же посетовавший на возможные последствия; Альхассану Сухуйини, одному из спонсоров законопроекта, уже отказали в визе в нидерл. посольстве, и на парламентариев регулярно давят дипломатические представители. Усилились и трения между архиепископом Кентерберийским и руководством местной англиканской общины.

На смерть де Клерка: Too little, too late

Два дня назад – 11.11.2021 – умер последний белый президент ЮАР – Фредерик Виллем де Клерк, в англосфере частно известный как просто FW. У нас была запланировала встреча в рамках моего исследования африканерского сообщества в июле 2020 г., но в последний момент она, к сожалению, отменилась.

В мире, пожалуй, найдется не так много людей, которых как и де Клерка одинаково сильно хейтят как справа, так и слева. Буры ненавидели его за то, что он развалил прекрасную Южную Африку прошлого. Черные активисты обвиняют его в том, что он не покаялся за многочисленные кровавые расправы (включая убийства детей), которые произошли under his watch во второй половине 1980-х гг. Сам де Клерк отрицал любую свою вину и не стал частью процесса Комиссии правды и примирения, созданной в 1995 г. для расследования преступлений режима апартеида.

Однако де Клерк тяжело переживал постоянные нападки справа и слева. Его совместная с Нельсоном Манделой мечта о нерасовом обществе и радужной нации в современной ЮАР, скорее, мертва, а слово rainbowism в устах черных радикалов стало ругательством. В день смерти фонд де Клерка опубликовал его последнее слово к нации, в котором он в очередной раз покаялся за преступления апартеида, унижения и страдания, которые политика separate development принесла черным, цветным и индийцам. В обращении он также призвал придерживаться конституции и принципов нерасовости.
Африканские активисты отметили, что де Клерк в очередной раз умолчал о своей ответственности за преступления тайной полиции против активистов АНК, совершенные когда он был главой State Security Council, а позднее президентом. Более того, в одном из последних интервью он сказал, что не считает апартеид преступлением против человечности. И пусть даже формально он был прав, тем не менее подобное утверждение из уст борца с апартеидом, каковым он себя считал, прозвучало по меньшей мере противоречиво.

Главное сожаление, которые выразили ветераны борьбы с апартеидом, заключалось в том, что де Клерк унес с собой многие секреты апартеида. В частности, детали секретных переговоров между белой Национальной партией (НП) и АНК в ходе транзита власти. Так, в июне 2021 г. фонд де Клерка выпустил пресс-релиз в котором обратился к генеральной прокуратуре ЮАР и выступил против повторного рассмотрения преступлений, совершенных деятелями режима апартеида. Обосновывалось это тем, что НП и АНК заключили соглашение, согласно которому все лица признавшие свою вину на Комиссии правды и примирения получали бессрочную амнистию.

Детали этого и многих других секретных соглашений до сих пор остаются тайной. Ни бывшие деятели НП, ни действующее руководство ЮАР, включая президента Рамапосу (он участвовал в переговорном процессе) обнародовать детали этих тайных переговоров не спешат. Возможно, эта была главная ошибка как де Клерка, так и руководителей АНК. Построить открытое общество скрывая от него ключевую информацию, заложивших основу современной ЮАР, едва ли возможно.

В любом случае, следует отдать должное уважение президенту де Клерку. Во многом благодаря его позиции ЮАР (именно он принял решение освободить Манделу и всех других политический заключенных) удалось избежать эксцессов, которые могли бы погрузить страну в хаос гражданской войны. За это в 1993 г. де Клерк и Мандела совместно поучили Нобелевскую премию мира. Сегодня многие, особенно в ЮАР, забыли, что вклад поздней НП и лично де Клерка в крушение системы расовых ограничений и дискриминации отнюдь не меньше вклада АНК и Манделы. Хочется верить, что история этого не забудет.

​​🇺🇬 Теракты в Уганде. Много вопросов, мало ответов 

Столица Уганды Кампала 16 ноября пережила двойной теракт — ок. 10:30 прогремели взрывы в здании центрального полицейского участка и в расположенном рядом здании страховой компании, неподалеку от здания парламета. В результате атаки трех смертников на мотоциклах работа парламента приостановлена, дорожный трафик парализован, город охвачен паникой.

Теракты, судя по всему, продолжают начатый в 2021 г. тревожный тренд, и вопросов больше чем ответов, ведь последние бомбовые атаки столица пережила еще в июле 2010 г. (ответственность тогда взяла на себя сомалийская «Аш-Шабаб»), а ныне ответственность регулярно стало брать на себя ИГ. Впервые эта МТО взяла на себя ответственность за взрыв 8 октября в полиц. участке в Кампале (полиция, впрочем, его отрицает), затем — за теракт 23 октября в ресторане в пригороде Кавемпе, в ходе которого погибла официантка, наконец, за подрыв 26 октября автобуса находившимся в розыске смертника (погибли трое). Этому предшествовал сорванный в августе спецслужбами теракт на похоронах офицера Пола Локeча, руководившего операциями против «Аш-Шабаб» в Могадишо в 2011 и в котором тоже заподозрили след исламистов.

Всю длинную цепочку атак связывают с угандийской по происхождению группировкой «Союзные демократические силы», действующей на востоке ДР Конго, с 2019 г. аффилированной с ИГ и являющейся самой смертоносной НВФ в повстанческой экосистеме востока Конго. С СДС власти связывают и тянущуюся с 2010 г. цепочку других нападений — недавнее покушение на минтранспорта генерала Катумбу Вамалу, бывшего главу ГШ и близкого соратника президента Мусевени, унесшее жизнь его дочери и водителя (июнь 2021), убийство депутата Ибрахима Абириги (июнь 2018) и др. представителей правопорядка и юстиции, а также исламского духовенства в Кампале в 2010-2016 гг. Все их связали с СДС в том числе в связи с предполагаемой местью за арест в 2015 г. лидера группировки Джамиля Мукулу, представшего перед судом в Кампале, и ее радикализацией во главе с Мусой Балуку. Среди убитых в 2016 г. оказался и Мохаммед Киггунду — перебежчик СДС. Всего, по данным силовиков, за минувшее время было предотвращено 47 бомбовых атак.

Возвращаясь к событиям посл. двух месяцев, интенсификацию нападений можно связать с вводом в мае угандийских частей в ДРК — впервые с 2002 г. и на сей раз по прямой просьбе Киншасы — для проведения совместных операций против СДС в Киву и Итури. Здесь, скорее, Кампала сама стала заложницей ситуации, поскольку Киншаса явно не может контролировать ситуацию в восточных провинциях, создавая угрозу для границы с Угандой, но и ДР Конго добивается через МУС репараций от Уганды за события 1998-2003 гг., побуждая Кампалу действовать деликатно и мягко и нести доп. расходы.

Другое измерение — это связи СДС с ИГ и другими МТО и способность СДС совершать подобные высокопрофильные бомбовые атаки в одиночку — несмотря на растущую экспертизу в изготовлении СВУ, без связей с «Аш-Шабаб» и ее специалистами это сомнительно, а на их контакты указывают представители силовых структур Уганды. Однако в июньском докладе 2021 г. ООН существенных связей СДС с ИГ установлено не было, а связи с «Аш-Шабаб» вряд ли глубокие. Понятно, однако, что режиму Мусевени, исчерпавшему реформаторский потенциал и вступившему после последних выборов в survival mode, осложненный «холодной войной» с Руандой, сложно не воспользоваться атаками для внутренних целей, как уже происходило ранее, когда в резонансных нападениях с киджамбия, мачете, унесших жизни 26 чел. в Масаке, обвинили двух депутатов — представителей оппозиционной партии NUP.

Мусевени выгодна и квалификация СДС как франшизы ИГ для привлечения доп. помощи США и Франции, а также для легитимации секьюрикратии внутри страны (регистрация сим-карт, камеры, дроны, трекеры на автомобилях и др.) и наращивания воен. бюджета (13%, или $1,4 млрд — удвоение с 2018 г.). Но есть и обратный эффект — для режима с пролиферацией силовых ведомств «пропускать» теракты, особенно из-за обостряющейся конкуренции внутри силовых структур, становится просто опасно.

​​🇨🇩  7-8 ноября в провинции Северное Киву на востоке Конго, управляемой военными властями в течение вот уже полугода, некие «вооруженные люди» атаковали позиции войск и на короткое время захватили деревни Шанзу и Руньони в территории Ручуру на гр. с Угандой.

Эти населенные пункты — в прошлом последние оплоты сопротивления знаменитого «Движения 23 марта» (M23), поднявшего восстание в 2012-13 гг. M23, последнее в череде организованных выступлений военно-политической элиты конголезских тутси, позиционировало себя защитницей местного сообщества баньяруанда — плантаторов, скотовладельцев, бизнесменов, владельцев деловой недвижимости, составлявших социальную верхушку г. Гомы, но подвергавшихся системной дискриминации за свой «чужеродный» статус. Но, не получив массовой поддержки населения ввиду изменившейся политич. конъюнктуры и оказавшись ослабленным внутренними конфликтами, M23 — самое организованное повстанческое движение востока страны — вскоре было разгромлено при содействии миротворческих сил ООН.

О причастности к нападению бывших боевиков M23, действовавших якобы с территории Руанды, заявил подполковник Мухиндо Луанзо, заместитель администратора территории Ручуру. Двум прежним покровителям группировки M23 — Руанде и Уганде — также «прилетели» обвинения. Справедливости ради, в свое время Руанда принимала немало усилий по удержанию бывших офицеров-тутси из CNDP — группировки-прекурсора M23, неудачная имплементация мирного договора с которой от 23 марта 2009 г. и стала причиной восстания — в орбите мирного процесса. Но уже на этапе восстания Кигали оказала M23 всестороннюю поддержку, от поставок медикаментов и амуниции до укрепления M23 руандийскими военными на ключевых участках фронта, а много позже, 29 окт. 2019 г., добилась от Киншасы соглашения, предусматривающего репатриацию и реинтеграцию M23 в ВС Конго.
 
Руанда уже поспешила откреститься от всех обвинений, указав на то, что M23 базируется в Уганде; сам же один из представителей политического крыла бывшей M23, Бертран Бисимва, базирующийся в Уганде, и вовсе усмотрел в атаках «провокацию ВС ДРК». Тем не менее известно, что в течение последних лет часть комбатантов M23 покинула территорию Уганды и вернулась в ДРК, поступали сообщения об участии бывших боевиков M23 в нападениях в Итури и Киву. Но ситуация оказалась столь серьезной, что глава ГШ Селестен Мбала уже 10 ноября посетил Кигали для встречи с представителями армейского руководства. Не исключено, что своими нападениями экс-боевики M23 добивались от Киншасы имплементации договора 2019 г., поскольку уже в 2020 г. были выработаны условия реализации программы, предполагающие выделение $2,5 млн для «руандийских» экс-комбатантов и $31,5 тыс. для «угандийских», но ничего конкретного сделано не было. Безусловно сказался и фактор Томми Тамбве, близкого M23 и Руанде экс-повстанца, в августе возглавившего программу демобилизации.

После этой резонансной акции, а также атаки на Букаву в Южном Киву в ночь с 2 на 3 ноября «патриотами, желающими освободить Конго» (речь идет о группировке CPCA-A64), стало ясно, что режим ЧП на востоке провален. Киншаса не знает, что делать с бывшими повстанцами. В свое время Всемирный банк выделил $171 млн на три программы демобилизации и интеграции, а ООН даже платила по $100 за каждую единицу сданного оружия, только вот оказалось, что продать АК-47 и купить на черном рынке еще два по $40 — гораздо выгоднее. Зато из 122 действующих на востоке группировок через лагеря демобилизации — рассадники голода, нищеты и болезней — проходят и уходят десятки людей, многие из которых затем возвращаются в джунгли. Памятуя о том, что восстание M23 было, ко всему прочему, еще и выгодным экономическим предприятием, в ходе которого контроль дорожного трафика и погранпереходов обеспечивал M23 до $180 тыс. ежемесячно, а также принимая во внимание то, что люкративных мест в полит. и воен. руководстве для бывш. боевиков все равно не хватит, — ситуация оказывается патовой для всех сторон. Призрак M24 не за горами.

​​🇧🇫 На пути к перевороту? О кризисе в Буркина-Фасо

Внутриполитическая напряженность в Буркина-Фасо достигла пиковых значений после состоявшегося 14 ноября нападения на позиции военных в Ината, в провинции Сум, унесшего жизни 53 чел., вкл. 49 жандармов, ответственность за которое возложили на аффилированную с «Аль-Каидой» группировку «Ансар уль-ислам», входящую в коалицию JNIM. Трагические события спровоцировали манифестации, а в ночь с 17 на 18 ноября жители г. Кая заблокировали выезд французского конвоя с требованием к французским военным немедленно покинуть территорию страны.

В конфликте, унесшем жизни уже 2 тыс. чел., лишившим крова 1,5 млн и приведшем к закрытию 4 тыс. школ, за долгие шесть лет буркинийские ВС — самые малочисленные (11,5 тыс.) и плохо оснащенные в Сахеле — потеряли свыше 500 чел., и бурление в войсках, лишенных средств связи, достойного жалования и даже элементарной провизии, разгневанных на высший командный состав и политический истеблишмент, как никогда близко к перевороту. Облетевшие соцсети удручающие факты двухнедельного быта солдат в Ината, вынужденных голодать и даже забивать окрестный скот для пропитания, тронули общественность не меньше, чем других военнослужащих, для которых выдвижение на удаленные и слабо защищенные базы и опорные пункты, без поддержки авиации и бронетехники, сродни наказанию. В том числе голодом и бессонницей.

Вдобавок к прочему с кон. октября интенсивность нападений выросла многократно, охватив юго-восток страны, регион Мангодара, критичный ввиду транспортной связи с Кот-Д'Ивуаром, чьи власти уже давно принимает комплексные антитеррористические программы для укрепления границы. При этом постоянное наращивание военных расходов (почти в 2,5 раза с 2016 г.) не сопровождается улучшением денежного довольствия и быта рядовых военнослужащих и младших офицеров.

Понимая всю критичность положения и уже не удовлетворяясь легализацией местных ополчений — созданных в 2018 г. для содействия войскам т.н. «добровольных защитников родины», в конце октября правительство утвердило новую стратегию нацбезопасности, предусматривающую, помимо силовых мероприятий, комплекс гуманитарных, социальных и политических — читай переговорных — инициатив, укрепленных успехом переговоров накануне выборов 2020 г., предположительно обеспечивших спокойное голосование.

Однако уже с середины ноября крупные города — Уагадугу, Бобо-Диуласо, Дори и др. — постоянно сотрясают выступления против ухудшения ситуации с безопасностью; манифестации сочетаются с тактикой «мертвых городов», к которой прибегли, например, жители Уаигуя, где в знак протеста закрылись школы, сервисные центры и яаары, небольшие рынки; население городов за посл. месяцы утроилось в результате постоянного притока беженцев. Протест, охвативший все слои населения, от бизнесменов и служащих до внутренних беженцев, политизируется и перетекает в открытый гнев против администрации Рока Марка Кристиана Каборе, переизбранного год назад на второй и последний срок, с требованием его отставки и вывода с территории страны французских военных, действующих в рамках операции «Сабля». По иронии судьбы, военное присутствие Франции в Буркина-Фасо ощущается как нигде слабо, поэтому эти настроения следует воспринимать как ресентимент отчаявшихся людей.

Платформа «Спасем Буркина-Фасо», объединившая 200 организаций и движений, призвала к всеобщей забастовке 27 ноября, открыто сравнивая администрацию Каборе с режимом Виши, а страну, «жертву происков империалистических сил», — с оккупированной Францией. Этим стремится воспользоваться и организованная оппозиция, солидаризировавшаяся с протестующими — ее лидер Эдди Комбойго, председатель компаористской партии «Конгресс за демократию и мир», активно политизирует тему, выдвигая ультиматумы властям и угрожая усилить протест своими сторонниками. Таким образом на безответственность, по их мнению, действующей власти, указывают как слева (напр. санкаристское движение «Бале ситуайен»), так и справа — фигуры, связанные с находящимся в изгнании Блэзом Компаоре. Гражданский режим подвергается ударам со всех сторон.

​​​​Американский Центр Карнеги указывает на опасности Европейского зелёного курса для Африки

На сайте Фонда Карнеги за международный мир опубликована большая статья под названием «Что означает Европейский зелёный курс для Африки», основной автор нигерийка (хауса) Зайнаб Усман — директор африканского направления в Фонде Карнеги, выпускница Оксфорда и бывшая сотрудница Всемирного банка. Общий посыл статьи позитивный, — ЕС, по мнению авторов, точно даст Африке деньги на сохранение биосферы, вовлечёт в экономику замкнутого цикла, осуществит трансфер «зелёных» технологий и компетенций.

На этом фоне примечательно смотрится часть работы, посвящённая редкоземельным металлам и другим полезным ископаемым необходимым для энергоперехода: «Африканские страны могут столкнуться с повышенным спросом на сырье для «зелёных» технологий, поскольку ЕС стремится уменьшить свою зависимость от азиатских цепочек поставок <...>. Однако эти возможности содержат риски для континента. Существует большая опасность, что старые модели отношений в добывающем секторе будут воспроизведены; таким образом африканские страны останутся лишь поставщиками сырья, лишённые выгод от локализации (перерабатывающего производства — ЭА):  высококвалифицированных рабочих мест, появляющихся в результате внедрений технологий и развития производственных мощностей. Кроме того, добыча полезных ископаемых может иметь экологические и социальные последствия в виде загрязнения, разрушения среды обитания и истощения ресурсов, что усугубит существующую уязвимость (социальной среды и экосистем — ЭА). Наконец, без превентивных мер, ЕС может оказаться экспортёром собственных выбросов CO2 в Африку».

В докладе Центра изучения Африки ВШЭ недавно было показано, что европейская зелёная повестка несёт для Африки больше рисков, чем возможностей. «Растущий спрос  на  кобальт и  другие редкие металлы также может привести  к  попыткам урезания издержек добычи  за  счёт несоблюдения экологических и  технологических норм, использования детского труда и т.п. Африка остаётся уязвимой перед лицом энергетического перехода, так  как  не располагает пока достаточно сильными  институтами, чтобы защитить свои  интересы».

#энергопереход #майнинг #США #ЕС

Добыча полезных ископаемых необходимых для энергоперехода в Африке в 2019 г. (Источник: RAJournal)

​​🇪🇹 24 ноября премьер-министр Эфиопии лично выдвинулся на фронт, чтобы руководить военными действиями против мятежников НФОТ — его примеру последовали руководители «Партии процветания» и ряд политиков регионального штата Амхара. Вскоре после власти запретили гражд. и воен. лицам публикации о воен. действиях без специального разрешения, что, особенно в условиях действующего со 2 ноября режима ЧП, еще больше затрудняет понимание постоянно меняющейся оперативной обстановки. Судя по всему повстанцы, начавшие 27 октября крупное наступление, продолжают продвигаться к Аддис-Абебе — уже 23 ноября НФОТ предположительно захватил г. Дебре-Сина в 189 км от столицы. Ряд стран призвал своих граждан незамедлительно покинуть страну (на эту тему, for further reading, еще два недавних комментария — развернутый журналу «Эксперт», короткий — «Свободной прессе»).

Параллельно с эскалацией на фронтах отношения с Западом достигли нижней точки после выдворения семи сотрудников ООН и четырех ирландских дипломатов — с самого начала Абий не смог убедить страны ЕС и США в оправданности ведения военных действий, особенно с привлечением войск Эритреи, а после заявлений о предвзятости западных СМИ и встречных публикаций международных организаций о военных преступлениях и проблемах с поступлением гумпомощи, обвинения США и ЕС в сотрудничестве с НФОТ (представители которого, правившие страной 27 лет, действительно на «ты» с мировыми лидерами) вышли на новый уровень после того как телеканал «Фана» распространил видеозапись, где высокопоставленные дипломаты из ЕС, Великобритании и США обсуждают с руководителями НФОТ их политическое будущее. Для Абия Ахмеда, который выездом на линию фронта последовал по стопам «славных предшественников» и по-прежнему верит в победу, конфликт стал экзистенциальной войной за суверенитет и независимость и против «западного империализма» и его проводника в лице НФОТ.

Удручающие картины массового исхода населения, беспорядочного движения войск и бронетехники, тысяч пленных в безразмерной униформе, грузовиков, набитых отправляющимися на фронт молодыми добровольцами в шлепанцах и с мачете, оставляют как будто мало надежд на иранские, турецкие или китайские вооружения, на божественное вмешательство или чудо. НФОТ, несмотря на ожесточенное сопротивление мотивированных, но плохо подготовленных ополченцев и рекрутов, пока удается сохранять наступательный темп в Южном Волло благодаря бóльшему опыту в конвенциональной и иррегулярной войне. Но его возможности все же ограничены.

Даже в случае падения столицы, что исключать нельзя, удержать власть НФОТ тоже не сможет: уже 200 тыс. ее жителей мобилизовались на фронт, тысячи людей регулярно выходят на акции поддержки правительства, в т.ч. за рубежом, лидеры штата Амхара, спецсилы Амхара и националистические ополчения «Фано» — единственные, наряду с афарскими и оромскими региональными войсками, силы, сохранившие свою боеспособность — мотивированы сражаться дальше, для них это — тоже война на выживание; а волны арестов этнических тиграйцев в Аддис-Абебе и др. городах, с одной стороны, и серьезные преступления, совершаемые НФОТ в шт. Амхара, с другой, шокирующий уровень взаимной ненависти и дегуманизации в соцсетях — все это оставляет мало шансов на достижение прочного и долгосрочного урегулирования: красная черта пройдена. Хотя возможность самоопределения Тыграя была озвучена в середине ноября НФОТ и гарантируется 39-й ст. Конституции, этому препятствует и неурегулированный статус западных и южных областей региона (зоны Уэльките, Хумэра, Цэгэде, Цэлемте, чьи жители выступали против включения своих земель в шт. Тыграй, уже управляются зональной администрацией Амхара, тем самым, кстати, постоянно угрожая НФОТ в тылу), и террористический статус НФОТ, и признание выборов в региональный законодательный совет в сент. 2020, частично спровоцировавших войну, антиконституционным мероприятием. Поэтому логичная стратегия НФОТ — в давлении на Аддис-Абебу с параллельным созданием буфера и кордона безопасности и заморозкой конфликта. Но никто точно не скажет, что будет завтра. Все прогнозы — гипотетичны.

​​🇮🇱 Серия материалов влиятельного издания «The Africa Report» под общим заголовком «The Israel connection» в подробностях освещает стратегию Израиля в Африке, в основе которой — экспорт оборонных, разведывательных, шпионских и информационных технологий.

Несмотря на то что израильтяне работают на континенте уже довольно давно, экспансия усилилась в эпоху Биньямина Нетаньяху (2009—2020), при котором в ряде африканских стран стали заметнее израильские бизнесмены, консультанты и компании.

Самые известные из них — Verint System и NSO Group, печально известный шпионским ПО Pegasus, а также — Mer Group (ДРК, Гвинея, Нигерия, Конго-Браззавиль) и Elbit Systems (Ангола, Эфиопия, Нигерия, ЮАР), тесно связанные с АОИ и спецслужбами этой ближневосточной страны (так, Шабтай Шавит, управляющий Athena GS3, дочернего подразделения Mer Group, в прошлом, в 1989-96, возглавлял израильскую службу внешней разведки «Моссад», а многие разработчики и операторы ранее служили в легендарном «подразделении 8200», специализирующемся в радиоэлектронной разведке). 

Любопытно при этом, что многие компании начинают работу в области агроиндустрии (еще одна сильная сторона Израиля), но с течением временем расширяют профиль предоставляемых услуг до security, в которой местные правительства заинтересованы куда больше.

Об одной из возможных причин — а именно сдерживании влияния движения «Хезболлах» в ливанской диаспоре, в том числе путем отслеживания финансовых транзакций ливанских бизнесменов и промышленников, — уже приходилось писать ранее. Хотя она далеко не главная.

Конкурентный ВПК Израиля убивает и второго зайца — осваивает перспективные рынки сбыта, а бывшие военные специалисты с успехом предлагают свою экспертизу режимам «пониженной легитимности». Хотя связь израильских IT-компаний из Герцлии со спецслужбами известна, сугубо коммерческий интерес побуждает их африканские филиалы лишний раз не компрометировать себя контактами с израильскими силовыми структурами (особенно в странах, еще не нормализовавших дипотношения с Израилем).
Ниже — короткая выжимка из цикла материалов.

🇨🇮 Один из столпов израильского влияния еще с эпохи Феликса Уфуэ-Буаньи — Кот-д'Ивуар, где, наряду с Того, уже действуют NSO и Verint System (мониторинг и прослушка телекоммуникационных сетей). Абиджан углубляет связи с израильскими фирмами при посредничестве влиятельного ивуарийского специалиста в области кибербезопасности Стефана Конана, близкого советника скончавшегося в марте премьера Хамеда Бакайоко и влиятельного члена масонской «Великой ложи Кот-д'Ивуара», места нетворкинга ивуарийских и иностранных бизнесменов и политиков.

Порядка десятка израильских компаний ожидают своей «очереди» и подрядов, аэропорт Абиджана — под «присмотром» Avisecure, дочки израильско-канадской Visual Defence; скорее всего, израильские подрядчики сыграют ведущую роль в планируемой модернизации инфраструктуры безопасности для сдерживания исходящей с севера джихадистской угрозы (об этом — в будущих материалах), по всей видимости, наряду с французскими компаниями и специалистами (Thales, Ercom), которые, ранее тесно сотрудничавшие с израильтянами, начинают высказывать опасения их растущим влиянием и даже «выдавливанием» из соответствующих ниш.

🇨🇲 Камерун — второй столп израильского влияния (израильтяне готовят силы безопасности этой страны минимум с 1984 г.), а крайне непубличный (кланово-семейный) характер местной политики способствовал «врастанию» в истеблишмент ряда израильских бизнесменов, в т.ч. такой известной в кругах местной элиты фигуры как Эранс Моас — консультант по безопасности, отвечающий за подготовку печально известных BIR (Bataillon d'intervention rapide) — наиболее боеспособных подразделений ВС Камеруна, к сожалению, задействованных и в карательных операциях против англофонных сепаратистов. Вхожий в круги местной элиты, Моас активно занят благотворительностью и просто является состоятельным человеком, владеющим в стране рядом вилл и прочих объектов элитной недвижимости. Такие дела.

🇪🇹 🇸🇩 Прокомментировал для @mideastr самое серьезное за последние месяцы обострение на судано-эфиопской границе, где в минувшие дни в спорном регионе Эль-Фашга (الفشقة) на юго-востоке вилайи Гедареф погиб по меньшей мере 21 суданский военный и в котором суданская сторона — в очередной раз — обвинила «эфиопских военных и ополченцев». Самое серьезное, хотя далеко и не первое — об «отражении вторжения» эфиопских сил Судан сообщал еще в кон. сентября, а пограничные столкновения фиксируются более-менее регулярно.

Статус территории — классической «мягкой границы», де-юре принадлежащей Судану, но де-факто экономически интегрированной в Эфиопию, — долгое время урегулирован не был во многом ради того, чтобы не разрушать годами формировавшиеся трансграничные хозяйственные связи, хотя Эфиопия в лице премьер-министра Мелеса Зенави признала права Судана на Эль-Фашга в 2008 г. в обмен на беспрепятственное пользование земли амхарскими земледельцами и впоследствии подтверждала их (последний раз в 2013 г.). Однако в конце 2020 г. Судан все же воспользовался сложной ситуацией в Эфиопии и в течение ноября — первой половины декабря установил контроль над б.ч. спорного треугольника, что совпало с ужесточением до тех пор умеренной риторики в отношении спорной плотины «Хидасэ» на Голубом Ниле, а в феврале 2021 г. Хартум даже обвинил Эритрею в отправке в спорный регион военных на помощь амхарским ополчениям.

Эфиопская сторона, в частности нач. генштаба ген. Берхану Джула и ряд др. высокопоставленных лиц, отвергли обвинения о причастности правительственных сил. Верифицировать суданские обвинения действительно не так просто, поскольку в регионе уже четверть века действуют организованные вооруженные ополчения-шифта (от ሽፍታ, «бандит»), которые, охраняя наделы и угодья амхарских поселенцев, в то же время обвинялись в грабежах, похищениях, сгонах с земли и даже убийствах суданских крестьян, и время от времени действовали в т.ч. на сопредельных территориях восточного Судана, хотя их ареал — именно Эль-Фашга, между восточным берегом р. Атбара и зап. берегом р. Салами (Тэкэзэ).

Несмотря на то что обе стороны периодически обвиняют друг друга в недружественных акциях и в использовании своей территории для действий антиправительственных сил, объективно ни Эфиопии, погруженной в гражданский конфликт, ни Судану, едва оправившемуся после переворота и восстановления премьер-министра на волне гражданских протестов и испытывающему большие проблемы в восточных регионах, в частности в Порт-Судане, не нужен полномасштабный межгосударственный военный конфликт.

Правда, сейчас многие высказали опасение, что, несмотря на провокацию именно с эфиопской стороны, Абдель Фаттаху аль-Бурхану в определенном смысле тоже выгодно обострение, чтобы утвердить свою репутацию «защитника нации», тем более что ослабленная затяжным конфликтом с мятежниками НФОТ эфиопская армия не способна открыть новый фронт. Однако столкновения имеют и другое измерение — региональные власти и националистические круги эфиопского штата Амхара, на которые во многом опирается премьер-министр Абий Ахмед в военно-политическом противостоянии с НФОТ, считают Эль-Фашгу такой же «своей» территорией, как и западные и южные зоны Тыграя, и просто «отдать» Эль-Фашгу Судану для Абия Ахмеда — рискованный шаг. Не говоря уже о том, что для многих амхарских крестьян, фермеров и сельских рабочих — это еще и вопрос элементарного выживания. Любопытно, что нынешние столкновения произошли в самый разгар сезон сбора урожая, когда суданские военные обеспечивали здесь безопасность сельскохозяйственных работ.

🇧🇫 Несмотря на то что 27-й панафриканский кинофестиваль ФЕСПАКО в Уагадугу давно закончился, а его участники и зрители давно разъехались или разошлись по домам, мы все же продолжим знакомить читателей с остальными новинками африканского кинематографа завершившегося сезона, благо что кино сообщает об общественно-политических процессах куда больше, чем события-«однодневки». В частности, речь пойдет о картинах-«аутсайдерах», по разным причинам не удостоившихся высоких оценок жюри, а также — о фильмах, награжденных лишь второстепенными премиями.

В предпоследнем очерке из цикла материалов об этом важнейшем мероприятии африканского кинематографа Александр Панов рассказывает о картинах, не удостоенных основной награды, — золотой, серебряной и бронзовой статуэток принцессы Йененги на коне, но все же не обойденных вниманием жюри (и зрителей). Среди них — смелая руандийская социальная драма, позволяющая заглянуть за благополучный фасад прославленной на весь мир руандийской success story, картина о египетских «зумерах», любопытный кинематографический дебют Лесото и резонансная франко-ивуарийская драма о знаменитой Исправительной тюрьме Абиджана (MACA), известность которой в стране какао сравнима в России с Владимирским централом или «Матросской тишиной», и которая среди местных жителей на местном жаргоне нуши чаще называется «Каабой» (по преобладанию там социально наименее благополучных выходцев из мусульманских общины), а иногда даже — «кладбищем живых».

​​🇬🇲 Шарики и сюрпризы. О выборах в Гамбии

4 декабря жители Гамбии выходят к избирательным участкам, чтобы кинуть шарик — а жители Гамбии кидают в разноцветные барабаны-урны стеклянные шарики вместо бюллетеней — в пользу одного из шести претендентов на высший государственный пост в этой небольшой республике.

Серьезную конкуренцию 53-летнему президенту Адаме Барроу, который пообещал после (неожиданного для себя и сопровождавшегося конституционным кризисом) избрания в дек. 2016 г. уйти спустя три года и больше не выдвигать кандидатуру на новый срок, а впоследствии все свои обещания нарушил, может составить лишь его бывший вице-президент, глава МИД и «патриарх» гамбийской политики 73-летний Усайну Дарбо.

За пять лет некогда скромный no-drama Adama, в прошлом — лондонский охранник супермаркета без высшего образования, удобно расположился на вершине власти, оброс влиятельными союзниками в медиа (включая Barrow Media Empowerment), гуманитарной сфере, в бизнесе и диаспоре, эмансипировался от некогда поддержавшей его коалиции, создав в январе собственную Народную национальную партию (NPP), и считается одним из фаворитов голосования (по опросам, за него готовы отдать голоса 41%, за Дарбо — 22%).

Кандидат от «Объединенной демократической партии» (UDP) Усайну Дарбо, исторический противник диктатуры Яйя Джамме, который в 2016 г. находился в заключении, пробует себя на выборах уже в пятый раз. Барроу, его «сын» и воспитанник, выдвинутый в президенты от коалиции 8 партий во главе с UDP в 2016 г. без большой надежды на успех и во многом потому, что их лидеры, вкл. самого Дарбо, пребывали в заключении, продолжает уважительно называть Дарбо «папой», хотя тот, критикуя «сына» за неопытность и случайность попадания на политический олимп, еще в сент. 2019 г. порвал с Барроу и «зачистил» UDP от его людей.

Против Барроу, нарушившего в 2019 г. хотя и неформальное и не противоречащее конституции, но серьезное обещание, выступила не только уличная оппозиция из движения Three years jotna («трех лет достаточно»), но и ряд бывших союзников по оппозиционной коалиции, которые, привычно отмечая состояние медиц. и образоват. учреждений, коллапс обещанной конституционной реформы и застой в экономике, построенной на реэкспорте и сильно пострадавшей от спада туризма, — в том числе все чаще полемически сравнивают Барроу с Джамме.

Что самое, пожалуй, интригующее, так это то, что, порвав с UDP, Барроу стал искать и, к удивлению и раздражению жертв преступлений Джамме, действительно нашел союзников именно в лагере опального диктатора, а точнее — в его «Альянсе за патриотическую переориентацию и созидание» (APRC), исторической опоре режима Джамме, с которой 5 сент. был достигнут политический союз, оправданный Барроу «интересами национальной безопасности и примирения». И не без этнической арифметики: в борьбе c Дарбо, во многом опирающимся на электорат мандинка, APRC, представляющий джола, этнос Джамме, может обеспечить все еще хрупкую NPP, выстраивающую контакты с разными этнорегион. группами, дополнительными голосами на голосовании.

Яйя Джамме, влиятельный даже в изгнании в Экваториальной Гвинее, естественно, не рад новому раскладу: сместив исполнит. секретаря APRC Фабакари Джатта, он пошел на сближение с Мама Канде, бывшим членом APRC, некогда перешедшим в оппозицию к Джамме и основавшим в 2016 г. «Демократический конгресс Гамбии», а ныне стянувшим часть лоялистов Джамме.

Несмотря на то что спикер APRC намекнул, что «мирное и почетное» возвращение диктатора Джамме было одним из пунктов меморандума о взаимопонимании с NPP Барроу, а Барроу кооптировал в свои структуры не только технократов, но и высокопоставленных политиков круга Джамме, взаимного доверия между Джамме и Барроу — ключевого условия для безопасного возвращения Джамме — нет, тем более что созданная Барроу Комиссия по правде и примирению (TRRC), направленная на расследование преступлений Джамме, уже подготовила долгожданный доклад, способный заложить правовую почву для преследования Джамме и его сообщников.

Половина нападений на суда происходит в Гвинейском заливе, а местные пиратские ОПГ устроены как бизнесы, пользующиеся государственной инфраструктурой. Как пиратство связано с властями и причем тут вооруженные «экологи» из дельты Нигера — разбирается Алексей Целунов (@zangaro).

https://knife.media/african-piracy/

​​🇨🇩 🇺🇬 Охота слона за мухой. Об угандийской интервенции в ДР Конго

Начавшаяся 30 ноября совместная операция ДР Конго и Уганды в конголезских провинциях Сев. Киву и Итури под кодовым названием Shujaa (суах. «герой») и с задействованием не менее 1,5—1,7 тыс. угандийских солдат (по др. оценкам, до 5 тыс.) против террористов из «Союзных демократических сил» (ок. 1 тыс. боевиков) становится крупным событием в Восточной Африке, безусловно спровоцированным, вернее ускоренным, серией громких терактов октября-ноября в Кампале, в которых власти Уганды обвинили эту исламистскую секту.

🔺Операция началась громко — с серии артилл. и возд. бомбардировок баз СДС в районе г. Бени. Однако первонач. заявления о «крупных успехах» ген.-лейт. Мухоози Кайнеругабы, ком. сухопутными силами и по совм. сына президента Йовери Мусевени, судя по всему, оказались преждевременными: труднопроходимая горно-холмистая местность в сочетании с плохими дорогами создают большие препятствия для продвижения войск и бронетехники и обеспечивают фору СДС. Кроме того, миссия ООН, достигшая 7 дек. соглашения о совместных операциях с ВС ДРК, по-прежнему остается в стороне от угандийской операции.

🔺Группировка, убившая на востоке Конго 2 тыс. чел. с 2017 г. и признанная террористич. в ряде стран, с предп. связями с исламистами в Мозамбике, давно являлась целью Кампалы. В дек. 2017 г. ВВС Уганды нанесли удары по 8 лагерям СДС в Сев. Киву, ликвидировав до 100 террористов. Ssabalwanyi, «величайший из бойцов», как себя называет многолетний лидер Уганды, ссылаясь на боевое прозвище времен партизанской войны, не скупился на воинственные инвективы, разъясняя общественности цели операции. Однако для Йовери Мусевени, столкнувшегося с критикой международного сообщества после переизбрания на новый срок, сопровождавшегося столкновениями и жертвами (за это ряд силовиков, включая шефа разведки ген.-май. Кандихо, попали под санкции США), безусловно выгодно связывать СДС как с ИГ, так и с севером Мозамбика для позиционирования себя важнейшим звеном борьбы с терроризмом, что непродуктивно и даже опасно.

🔺Однако Уганде придется крайне осторожно просчитывать свои шаги — многие помнят интервенцию 1998-2001 г., за которую в 2005 г. Международный суд присудил Уганде выплатить компенсации Киншасе в размере $13 млрд. А именно — не вовлекаться в сложную конфликтную межобщинную динамику, где СДС — лишь одна из группировок, и в которой ряд этнорег. сил, напр. общины баньябвиша, блокируются то с войсками, то с СДС.

🔺Экономический аспект. После вот уже трехлетнего закрытия границы с Руандой, отношения с которой находятся в нижней точке и обострились в связи с недавними атаками M23 в Ручуру, Уганде жизненно важны перспективные рынки ДРК, находящейся на пороге вступления в ВАС. Кампала реализует в ДРК $68млн проект строительства 220 км трассы в обход Руанды, стране важно обеспечить и безопасность проектов Total и кит. CNOOC на оз. Альберт, на гр. с ДРК, в течение ближайших двух лет.

🔺Операция — послание Руанде, с которой Кампала уже пережила три раунда конфликтов в Кисангани (1999-2000) и в Итури (2002-05) и которую Кампала недавно обвинила в похищении своих военных. Уганда заходит в зону интересов Руанды, сблизившейся с Киншасой и в 2019-20 гг. проводившей в регионе тайные операции силами спецназа. Сам характер операции производит впечатление демонстрации силы (особенно «обката» новых вооружений и подготовленных при участии Франции горно-стрелковых подразделений).

🔺Для ДРК операция несёт риски, будучи сигналом, что президент Феликс Чисекеди не справляется с ситуацией. 30 ноября конголезский парламент 287 голосами в 13-й (!) раз продлил действие осадного положения в Сев. Киву и Итури. Предположительно «добро» на операцию Йовери Мусевени, добивавшийся интервенции уже несколько лет, получил от Феликса Чисекеди не позднее 27 ноября. Кроме того, Чисекеди не позднее 17 ноября добился поддержки и ряда депутатов из Сев. Киву и Итури. Но общественность отреагировала смешанно, против «пожарников-пироманов» резко высказался нобелевский лауреат Дени Муквеге.

​​🇨🇩 🇨🇳 «Сделка века». О крупном коррупционном скандале в ДР Конго

Один из потенциально крупнейших коррупционных скандалов Африки разворачивается вокруг обстоятельств реализации т.н. «Сделки века» — бартерной сделки, заключенной в 2008 г. конголезским правительством с КНР и предусматривавшей поставку меди и кобальта в обмен на инфраструктурные проекты общей стоимостью $9 млрд (в 2009 г. сумма была снижена до $6 млрд под давлением МВФ).

Контракт, инфраструктурная часть которого была возложена на кит. компании Sinohydro и CREC, предусматривал строительство по 3,5 тыс. км автомобильных и железных дорог, возведение дорожной инфраструктуры в столице Киншасе, строительство 31 госпиталя и 145 медцентров, 2 тыс. объектов соц. жилья в столице и 3 тыс. — в провинциях, двух университетов и нескольких др. объектов.

Однако начатая президентом Феликсом Чисекеди в сентябре фронтальная ревизия китайско-конголезских соглашений, достигнутых в период администрации Жозефа Кабилы (2001-18), выявила серьезные нарушения, озвученные в технической записке Конголезского агентства по капитальному строительству (ACGT) и уточненные в докладах, представленных, соответственно, министрами шахт и инфраструктурного развития.

Несмотря на то что были признаны определенные позитивные изменения (новые рабочие места, трансфер технологий и т.д.), констатируется, что сделка реализована в «добывающей части» на 77% (инвестировано $2,4 из 3,2 млрд запланированных средств), зато в инфраструктурной — лишь на 27,5% ($969 млн, без процентов — $825 млн против $3млрд запланированных средств на данной стадии проекта). При этом объем инфраструктурных инвестиций был снижен до $1,053 млрд в связи с низкими темпами прогресса в «добывающей части» решением совета директоров Sicomines (кит.-конголезской СП, ответственного за «добывающую» часть, в котором конголезскому госоператору Gécamines принадлежит 32%; при этом, по данным докладов, роль конголезской стороны в принятии решений сведена до чисто консультативных функций).

На инвестированные 825 млн реализовано всего 40 проектов (дороги, здания, водопроводы), еще 13 находятся в процессе реализации. Не построен ни один университет и ни один госпиталь, проложено всего 356 км дорог с твердым покрытием и 854 км грунтовых дорог, не закончены важные стройки в Букаву, Гоме, Буниа, Калемие, не возведена ГЭС; при этом завершенные проекты, согласно ACGT, далеки от совершенства, возводились при плохом планировании и др.

Несмотря на то что администрация Феликса Чисекеди — при финансовой поддержке США — всерьез нацелилась на пересмотр соглашений с иностр. компаниями, в первую очередь из КНР (но не только: изучаются канадские, европейские, индийские etc. концессии), проводит ревизию нелегальной и кустарной добычи ископаемых и антикоррупционные мероприятия в госкомпании Gécamines, с учетом того что все контракты — СП с местными компаниями, деловые связи глав некоторых из них, вошедших в администрацию Чисекеди, все же будет опасно подвергать ревизии под угрозой распада выстраданного правящего «Священного союза».

Но очевидная цель проверок ясна из доклада организации The Sentry, согласно которому средства, которые должны были быть направлены на социальную инфраструктуру, были предположит. присвоены кланом Жозефа Кабилы благодаря предпринимателю Ду Вэю и созданным им фирм-«прокладок» — по данным совместного расследования 19 СМИ и НГО, выявлены хищения «семьей» не менее $140 млн в период 2013-2018 через структуры CCC и BGFIBank. Это — очередной удар по Кабиле после разрыва и выдавливания его коалиции в оппозицию, в то время как Кабиле и его ближнему кругу инкриминируются и др. незаконные операции с фин. средствами и недвижимостью.

Обнародование данных неслучайно совпало с обострением конкуренции США и КНР на «африканском» треке (показательны почти одновременные визиты Госсекретаря США Энтони Блинкена и главы МИД КНР Ван И в Дакар), сведения о нарушениях в реализации сделки спровоцировали обмен репликами между амер. и кит. диппредставителями.

​​🇲🇱 Главы МИД ЕС в Брюсселе во многом по инициативе Франции и после достижения Жозепом Боррелем консенсуса с 27 странами приняли решение о введении санкций против неофициальной российской ЧВК «Вагнер», а также против Мали — за «подрыв процесса демократической передачи власти».

Парадоксально, но эта во многом превентивная мера, совпавшая со свертыванием французской антитеррористической операции «Бархан» в этой стране и призванная защитить европейские позиции в Мали, потенциально может ослабить позиции ЕС и Франции в Бамако, углубить взаимное недоверие и превратить РФ — без больших усилий с ее стороны — в желательного союзника как минимум в лице части малийской общественности и правящих кругов.

Правящие силы Мали, региональное и донорское сообщество уже давно не сходятся по принципиальному вопросу. Если первые упорно настаивали на продлении переход. периода для проведения реформ, то вторые — на скорейшем проведении выборов. Риски и издержки обоих подходов, в целом, озвучены: премьер обвинял ЭКОВАС и Париж в нежелании считаться с реалиями страны, те — в электоральной прокрастинации.

Но диалог — явно неравный. Отказ от соблюдения хронограммы выборов с дедлайном в февр. 2021 г. все дальше выводил Мали в относительные изгои регионального сообщества. Среди 149 персон, попавших в санкционные списки ЭКОВАС за срыв дорожной карты, оказались и премьер-министр Шогель Майга, и почти все члены кабмина, а также — что важнее — представители CNT, переходного законодательного органа, наказание которых куда болезненнее, чем не очень «выездных» путчистов; там показательно отсутствуют лишь имена главы государства Ассими Гойта и МИД Абдулая Диопа, которые выведены из-под удара санкций, чтобы оставить окно для прямых переговоров с ЭКОВАС.

Немалая доля политизированной столичной общественности выступает за продление переходного периода, реалистично понимая, что к февралю страну не «починить». На улицах звучат «суверенистские» лозунги, развеваются российские флаги, власти поддерживают популярность популистской риторикой и антикоррупциоными мероприятиями, затронувшими политический класс, бюрократию, бизнес (так, пожизненное светит «хлопковому королю» Бакари Тогола, близкому свергнутому ИБК) и даже часть военных; 11 дек. начались раунды национальных консультаций — будучи ключевым условием для проведения выборов, они, впрочем, бойкотируются рядом полит. сил, включая туарегские организации и сторонников имама Дико.

В этой атмосфере неопределенности надо понимать и «заигрывание» с темой ЧВК «Вагнер», и визит Абдулая Диопа в Москву, где он 11 ноября встречался с Сергеем Лавровым. Гойта, сегодня пообещавший представить хронограмму не позднее 31 января 2022 г., нужны рычаги давления; Москва, не менее нуждающаяся в союзниках, тоже заинтересована — по кр. мере на словах.

Замена «Вагнером» иностр. войск кажется нереалистичным сценарием ввиду угрозы полного демонтажа дорогой инфраструктуры безопасности (США уже пригрозили Мали отказом в предоставлении ценных разведданных). Франц. операция ежегодно обходилась в €800 млн, рос. сторона явно не готова тратить на безусловно сложный, рискованный и дорогостоящий для Москвы конфликт больше, чем необходимо, туарегские и арабские коалиции севера без энтузиазма восприняли идею, да и «вход» россиян логистически очень затруднен.

Но рос. сторона уже косвенно вовлечена в эти события, поддерживая благоприятную ей конъюнктуру общественного мнения, укрепляющуюся на волне выведения фр. войск из баз в Тессалите, Тимбукту и Кидале, сокращения контингента с 5,1 до 2,5-3 тыс. военных и недавней активизации атак JNIM. Пока что во многом через СМИ. В стране развита экосистема «пророссийских» СМИ, достаточно высокие просмотры у RT, в «оффлайне» — фигура активиста Адама «Бена» Джарра, члена стратегического комитета M5—RFP, CNT и движения Yerewolo (ранее эту нишу занимала «Группа патриотов за Мали»), который в сентябре пообещал, что «Вагнер» за полгода положит конец конфликту. Франция вынуждена остро реагировать на эти слухи, лишь укрепляя пророс. настроения, и тратить ресурсы на укрепление своего имиджа.

🇹🇷 17-18 декабря в Стамбуле турецкий лидер Реджеп Тайип Эрдоган принимает глав государств и правительств африканских стран на третьем саммите партнерства «Турция-Африка» (предыдущие два прошли в 2008 г. в Стамбуле и в 2014 г. в столице Экваториальной Гвинеи Малабо).

Среди гостей — глава ДР Конго и по совместительству председатель Африканского союза Феликс Чисекеди, его преемник на этом посту президент Сенегала Маки Саль, представляющие соответственно ЭКОВАС и ЭКОЦАС Нана Акуфо-Аддо (Гана) и Дени Сассу-Нгессо (Конго-Браззавиль), председатель Комитета глав государств и правительств по координации НЕПАД Поль Кагаме (Руанда) и др. высокопоставленные гости.

Присутствие Турции и турецких товаров заметно в самых разных, причем довольно неожиданных сферах. Если прогуляться по камерунским книжным магазинам, то быстро бросается в глаза, что огромный ассортимент книжной продукции отпечатывается в стамбульских типографиях — просто так дешевле. А за счет того, что до 90% сладостей на прилавках Сенегала, в т.ч. конфет и печений, импортируется из Турции, в народном обиходе этой западноафриканской страны популярные печенья с начинкой стали так и называться по-турецки: бискрэм.

И дело, разумеется, сводится не только к книгам, журналам или печенью. В том же Сенегале турецкая мукомольная компания FKS — лидер в производстве муки, кормов для животных и птицы. В такой важной стране Северной Африки, как Алжир, турецкие компании — крупнейшие работодатели (28 тыс. чел. в 800 предприятиях в 2020 г.) и крупные инвесторы в ее экономику ($3,5 млрд в 2020 г.). В Эфиопии работает 225 турецких компаний с 20 тыс. занятых (текстильная, обувная, пищевкусовая промышленность и др.). Плавучие электростанции компании Karpowership обеспечивают до 100% электроэнергии Гвинеи-Бисау и 80% — Сьерра-Леоне. Именно в Африке — в Сомали — расположена крупнейшая турецкая заморская военная база (в столице Могадишо).

Однако нарастающие внутренние проблемы в экономике этой ближневосточной страны, связанные с постоянным и довольно спорным понижением процентных ставок ради наращивания экспорта (т.н. «экономическая война за независимость») — рекордные «падения» лиры, снижение внутреннего потребления, исход инвесторов, сокращение валютных резервов, рост долга; раздражение «традиционных» партнеров (вроде Франции) растущей конкуренцией со стороны турецкого бизнеса; вовлечение Турции в сложный, конфликтный, буксующий и дорогостоящий проект восстановления сомалийской государственности и, главное, преследование собственных интересов, приводящее к торговым дисбалансам и раздражению от наплыва дешевого турецкого импорта, разрушающего национальные производства, — все это в ближайшем будущем может поставить для турецкой экспансии серьезные заслоны.

В новом материале для узбекистанского издания «Бугун» (@bugunrasmiy) рассказываю о впечатляющих результатах турецкой экспансии Турции за последние 20 лет, о ее мотивах, достижениях, ограничениях и сложностях.
Текст на русском языке — здесь.

​​Опубликован материал Африканского центра стратегических исследований (ACSS) о современных тенденциях африканской миграции

Африканская миграция обусловлена разнообразным сочетанием факторов «притяжения» и «отталкивания» для каждой отдельной страны. Основными подталкивающими к миграции факторами являются конфликты, политические репрессии и ограниченные экономические возможности. 9 из 15 ведущих африканских стран по количеству эмигрантов находятся в состоянии военного конфликта.

Выходцы из Северной Африки составляют большинство африканских иммигрантов в Европе. На три крупнейшие страны — Марокко, Алжир и Тунис приходится более 5 из 11 миллионов африканских мигрантов в Европе. Это подчеркивает важность близости, сложившихся диаспор и экономических возможностей как ключевых факторов «притяжения», влияющих на принятие решения об эмиграции.

Большая часть африканской миграции происходит внутри континента, что является продолжением давно установившейся закономерности. Около 21 миллиона африканцев живут не в родной для себя африканской стране — цифра, скорее всего, заниженная, поскольку многие африканские страны не отслеживают миграцию. Городские районы Нигерии, ЮАР и Египта являются основными пунктами назначения для этой межафриканской миграции, что отражает позитивную экономическую динамику этих мест.

Среди африканских мигрантов, покинувших континент, около 11 миллионов живут в Европе, почти 5 миллионов — в Азии и более 3 миллионов — в Северной Америке.

По прогнозам Всемирного банка, к 2050 году в Африке появится дополнительно 86 миллионов мигрантов из-за последствий изменения климата. Некоторые из 18 миллионов сезонных рабочих-мигрантов в Африке могут столкнуться с исчезновением работы в сельском хозяйстве, горнодобывающей промышленности и рыболовстве, что увеличит перспективы постоянной миграции в поисках новых возможностей трудоустройства. 30% жителей Западной и Центральной Африки, а также Эфиопии уже сообщают о воздействии окружающей среды на их экономическое положение.

Ссылка на полный материал ACSS

На графике ниже не получается 100% в сумме столбца из-за отсутствия данных для части мигрантов

​​Аномалии африканского промышленного роста

К Дню индустриализации Африки 20 ноября Всемирный банк представил доклад, констатирующий, что выводы о «преждевременной деиндустриализации» стран Африки cами являются преждевременными. По данным ВБ, в 1990-2018 гг. количество рабочих мест в промышленности выросло на 148% (с 8,6 до 21,3 млн), хотя доля промышленности выросла неравномерно — возросла в Восточной и Центральной Африке, не изменилась в Западной и снизилась — в Южной. Отмечается и стагнирующий (а то и отрицательный) рост производительности в промышленности, совпадающий со стагнацией, а то и сокращением доли создаваемой промышленностью добавленной стоимости в общей структуре ВВП.

Другие данные указывают и на то, что job growth в современных, наиболее развитых и, главное, производительных отраслях экономик — стагнирует. Это пытались объяснять по-разному. Высокие затраты на труд просто неверны: доля зарплат в совокупной добавленной стоимости — исчезающе мала, причем даже в наиболее трудоемких производствах (с зарплатами в размере $26/мес. — вчетверо ниже Бангладеш — рабочие предприятий эфиопского индустриального парка Хавасса — самые низкооплачиваемые в мире). «Плохая бизнес-среда» просто не стыкуется с фактами бурного развития Танзании и Эфиопии (где порог вхождения сопоставим с Вьетнамом).

Зато некоторые инсайты открывает недавнее исследование Africa's Manufacturing Puzzle: Evidence from Tanzanian and Ethiopian Firms (2021), выполненное на основе данных из Танзании (за 2008-16) и Эфиопии (1996-2017). Выбор стран понятен: обе взяли курс на ускоренное промышленное развитие. В частности Эфиопия, где между 1996 и 2016 гг. было создано 128 тыс. раб. мест и где на 2016 г. работало 2600 промышленных компаний с 210 тыс. занятых, давно заявляет о себе как об «Африканском Китае».

Исследование выявило аномалии промышленного развития Африки, в частности — плоскую кривую роста занятости в формальном промышленном секторе. Крупные компании, агрегирующие осн. формальную занятость — более производительны по ср. с мелкими и средними (в Танзании — на 95%, причем экспортно-ориентированные на 70% производительнее тех, кто ориентируется на внутр. рынок; в Эфиопии — в 1,7 р., причем экспортеры — на 56% производительнее неэкспортеров, а иностранные — на 39% по ср. с национальными), но не способны создавать новые рабочие места (это подтверждают и данные ВБ по ЮАР, Сенегалу и Кении). Зато небольшие малорентабльные компании поглощают основную занятость, но не переживают рост производительности труда, за счет чего — общий стремящееся к нулю рост производительности труда в несельскохозяйственном секторе (Эфиопия, Малави, Сенегал, Танзания).

Причина — в технологическом перевооружении, на которую указывает и Всемирный банк. А именно — в росте капиталовооруженности крупных предприятий и внедрении трудосберегающих технологий. Дело в том, что Танзания и Эфиопия вступили в глобальную экономику поздно. Чтобы конкурировать с уже действующими на мировом рынке игроками, им приходится использовать трудосберегающие технологии, не способствующие росту занятости.

Как итог — 10% наиболее капиталоемких крупных компаний Эфиопии и Танзании создают ок. 25% добавленной стоимости в промышленности, но в них заняты менее 10% промышленной рабочей силы. Зато их капиталоемкость уже приближается к показателям Чехии — на 75% в Эфиопии и более чем на 100% в Танзании; в целом же, соотношение капитал/труд сравнимы с показателями стран ОЭСР. При этом традиционно трудоемкие экспортно-ориентированные производства (текстиль, одежда), в среднем, не сильно уступают по капиталоемкости остальным. Наконец, доля низкоквалифицированного труда в такой промышленности тоже постоянно снижается.

Так что если в прошлом именно современные отрасли промышленности генерировали основную занятость в процессе эконом. развития, то сейчас положение изменилось. И перед африканскими производствами стоит другая неутешительная дилемма: повышать либо производительность, либо — занятость.