Forwarded from Меряфутурист
«Браслетообразные» височные кольца у мери. Продолжение первой части. 👆
«Браслетообразные» височные кольца бытовали в Верхневолжье беспрерывно с VI-VII вв. до XII—XIII вв. включительно и были одним из важнейших этнографических признаков сформировавшейся здесь начиная с VI – VII вв. племенной группировки меря.
В IX—X вв. меря — носители этих украшений, по Шексне распространились в северном направлении, достигнув Белозерья. Погребальными памятниками рассматриваемой группировки меря во второй половине I тыс. н. э., очевидно, были грунтовые могильники подобные Сарскому, поэтому обнаружение и выделение таких памятников затруднительно.
Курганный обряд захоронения, обычно соотносимый со славянами, в мерянские земли был привнесен словенами ильменскими из Новгородской земли и уже ославяненными кривичами из Смоленской и Тверской земель.
Прослеживаемые по курганным материалам, немногочисленные (например, в Суздальском Ополье поселений X-XI вв. в 5 раз больше, чем курганных могильников, а для более раннего периода IX-X вв. – в 9 раз больше) славянские миграции осуществлялись уже на хорошо освоенных мерянами территориях. Если установлено, что в IX-XII веках население, погребавшее своих мертвых в курганах, составляет в Волго-Клязьминском междуречье подавляющее меньшинство, то это — серьезный аргумент, подрывающий саму возможность «массовой славянской колонизации». Таким образом, славяне в раннем средневековье в той или иной степени лишь пополнили финское население Ростово-Суздальской земли.
Поскольку «браслетообразные» височные кольца, наряду с другими мерянскими украшениями, помимо грунтовых могильников присутствуют в курганных захоронениях, а также учитывая тот факт, что в XI—XIII вв. древнерусское население городских агломераций Северо-Восточной земли было метисным, меряно-славянским, по происхождению, отнесение курганных кладбищ исключительно к славянским колонистам не представляется правомерным. В раннее «древнерусское» время меряне, носители «браслетообразных» височных колец, могли хоронить своих умерших как в традиционных бескурганных могильниках, так и в ставших «модными» курганах.
Таким образом становится понятно, что концепция «славянской мери» — абсолютная историографическая фантастика. Против нее свидетельствуют не только археология, но и топонимия Северо-Восточной земли, в которой отсутствует ранний славянский слой, а финский, наоборот, превалирует.
Ядром великорусов Северо-Восточной земли было мерянское и муромское (отчасти мещерское и чудское) финноязычное население, прослеживаемое с V-VII вв., предки которого расселились здесь в середине I тыс. до н. э (культуры Дьяковского круга). Именно они, нужно полагать, стали основой формирования особого антропологического типа современного русского населения Волго-Окского междуречья и Ярославско-Костромского Заволжья. Принесшие в этот край курганный обряд словене ильменские и смоленско-тверские кривичи были менее многочисленны и со временем растворились в финском населении Северо-Восточной земли.
На карте показано распространение браслетообразных височных колец в X—XII вв.
а — памятники с находками браслетообразных височных колец с сомкнутыми и заходящими концами; б — с находками колец с втульчатыми концами; в — с находками щитковоконечных колец.
Цветом обозначены примерные этнические ареалы.
#археология #меря #финны #балты #славяне
«Браслетообразные» височные кольца бытовали в Верхневолжье беспрерывно с VI-VII вв. до XII—XIII вв. включительно и были одним из важнейших этнографических признаков сформировавшейся здесь начиная с VI – VII вв. племенной группировки меря.
В IX—X вв. меря — носители этих украшений, по Шексне распространились в северном направлении, достигнув Белозерья. Погребальными памятниками рассматриваемой группировки меря во второй половине I тыс. н. э., очевидно, были грунтовые могильники подобные Сарскому, поэтому обнаружение и выделение таких памятников затруднительно.
Курганный обряд захоронения, обычно соотносимый со славянами, в мерянские земли был привнесен словенами ильменскими из Новгородской земли и уже ославяненными кривичами из Смоленской и Тверской земель.
Прослеживаемые по курганным материалам, немногочисленные (например, в Суздальском Ополье поселений X-XI вв. в 5 раз больше, чем курганных могильников, а для более раннего периода IX-X вв. – в 9 раз больше) славянские миграции осуществлялись уже на хорошо освоенных мерянами территориях. Если установлено, что в IX-XII веках население, погребавшее своих мертвых в курганах, составляет в Волго-Клязьминском междуречье подавляющее меньшинство, то это — серьезный аргумент, подрывающий саму возможность «массовой славянской колонизации». Таким образом, славяне в раннем средневековье в той или иной степени лишь пополнили финское население Ростово-Суздальской земли.
Поскольку «браслетообразные» височные кольца, наряду с другими мерянскими украшениями, помимо грунтовых могильников присутствуют в курганных захоронениях, а также учитывая тот факт, что в XI—XIII вв. древнерусское население городских агломераций Северо-Восточной земли было метисным, меряно-славянским, по происхождению, отнесение курганных кладбищ исключительно к славянским колонистам не представляется правомерным. В раннее «древнерусское» время меряне, носители «браслетообразных» височных колец, могли хоронить своих умерших как в традиционных бескурганных могильниках, так и в ставших «модными» курганах.
Таким образом становится понятно, что концепция «славянской мери» — абсолютная историографическая фантастика. Против нее свидетельствуют не только археология, но и топонимия Северо-Восточной земли, в которой отсутствует ранний славянский слой, а финский, наоборот, превалирует.
Ядром великорусов Северо-Восточной земли было мерянское и муромское (отчасти мещерское и чудское) финноязычное население, прослеживаемое с V-VII вв., предки которого расселились здесь в середине I тыс. до н. э (культуры Дьяковского круга). Именно они, нужно полагать, стали основой формирования особого антропологического типа современного русского населения Волго-Окского междуречья и Ярославско-Костромского Заволжья. Принесшие в этот край курганный обряд словене ильменские и смоленско-тверские кривичи были менее многочисленны и со временем растворились в финском населении Северо-Восточной земли.
На карте показано распространение браслетообразных височных колец в X—XII вв.
а — памятники с находками браслетообразных височных колец с сомкнутыми и заходящими концами; б — с находками колец с втульчатыми концами; в — с находками щитковоконечных колец.
Цветом обозначены примерные этнические ареалы.
#археология #меря #финны #балты #славяне
Forwarded from Меряфутурист
Подземный славянский Суздаль.
В продолжение темы средневековой архитектуры начатой Ростовской землей. Итак, Суздаль — архитектура славянских колонистов по реконструкции А. Ф. Дубынина.
Славянская землянка имела четырехскатную или коническую кровлю, очаг в центре и вход с деревянной лесенкой; но ее наклонные стенки были укреплены часто забитыми кольями, за которыми была плотно утрамбованная глина.
Особенностью несколько более поздней землянки № 8 (XII—XIII вв.) является введение в грунтовую яму жилья сруба в несколько венцов, опоясывавшего понизу вертикальные горбыли и плахи стен, обмазанные глиной.
О жилищах славянского типа очень выразительно сообщает популярный на Руси литературный памятник «Стословец Геннадия». Обращаясь к человеку из господствующей феодальной среды, его автор говорит: «Когда ты сидишь зимой в теплой храмине, безбоязненно обнажившись, вздохни, вспомнив об убогих, как сгибаются они, скорчившись над малым огнем, имея большую беду глазам от дыма, но согревая только руки, когда плечи и все тело замерзает».
Подобные славянские жилища X в. описывал Ибн-Русте: «Каждый из них выкапывает в земле род погреба, к которому приделывает деревянную остроконечную крышу наподобие (крыши) христианской церкви, и на крышу накладывают землю. В такие погреба переселяются со всем семейством и, взяв несколько дров и камней, зажигают огонь и раскаляют камни на огне докрасна... В таком жилье остаются до весны».
Земляночные славянские жилища, сходные с полуземлянками Поднепровья, не раз изученными при раскопках, были здесь связаны, по-видимому, с наличием в составе суздальского населения выходцев с славянского юга, принадлежавших к княжеской и боярской челяди.
- Однако, несомненно, в кремле Суздаля были и срубные наземные жилища, характерные с давних пор для автохтонного финского населения лесной полосы.
#суздаль #археология #XIвек #XIIIвек #славяне #архитектура
В продолжение темы средневековой архитектуры начатой Ростовской землей. Итак, Суздаль — архитектура славянских колонистов по реконструкции А. Ф. Дубынина.
Славянская землянка имела четырехскатную или коническую кровлю, очаг в центре и вход с деревянной лесенкой; но ее наклонные стенки были укреплены часто забитыми кольями, за которыми была плотно утрамбованная глина.
Особенностью несколько более поздней землянки № 8 (XII—XIII вв.) является введение в грунтовую яму жилья сруба в несколько венцов, опоясывавшего понизу вертикальные горбыли и плахи стен, обмазанные глиной.
О жилищах славянского типа очень выразительно сообщает популярный на Руси литературный памятник «Стословец Геннадия». Обращаясь к человеку из господствующей феодальной среды, его автор говорит: «Когда ты сидишь зимой в теплой храмине, безбоязненно обнажившись, вздохни, вспомнив об убогих, как сгибаются они, скорчившись над малым огнем, имея большую беду глазам от дыма, но согревая только руки, когда плечи и все тело замерзает».
Подобные славянские жилища X в. описывал Ибн-Русте: «Каждый из них выкапывает в земле род погреба, к которому приделывает деревянную остроконечную крышу наподобие (крыши) христианской церкви, и на крышу накладывают землю. В такие погреба переселяются со всем семейством и, взяв несколько дров и камней, зажигают огонь и раскаляют камни на огне докрасна... В таком жилье остаются до весны».
Земляночные славянские жилища, сходные с полуземлянками Поднепровья, не раз изученными при раскопках, были здесь связаны, по-видимому, с наличием в составе суздальского населения выходцев с славянского юга, принадлежавших к княжеской и боярской челяди.
- Однако, несомненно, в кремле Суздаля были и срубные наземные жилища, характерные с давних пор для автохтонного финского населения лесной полосы.
#суздаль #археология #XIвек #XIIIвек #славяне #архитектура
Финно-угорская изба или славянская землянка?
Как видно из этой карты (для ее увеличения - кликнуть по картинке), основные отличия северной (финно-балтской) и южной (славянской) традиции заключаются в предпочтении использования для жизни наземного сруба (избы) или землянки/полуземлянки. Вне зависимости от наличия доступных для строительства лесов.
Жилища древнерусского времени можно разделить на два вида.
1) - Так называемые «землянки», или «полуземлянки» получившие широкое распространение у славянских племен.
Эти понятия весьма условны, они обозначают жилища с уровнем пола ниже уровня земли. Из названия «землянка/полуземлянка» вроде бы следует, что это строение, перекрытое земляной насыпью, но в последнее время появились основания трактовать котлованы иначе, хотя возможность существования перекрытых землёй сооружений отрицать нельзя. Термин «полуземлянка» закрепился в научной литературе, и пользуются им в основном для удобства разделения заглублённых жилищ и наземных. В среднем глубина котлованов составляла 0,5–1,0 метр, хотя встречаются и более глубокие, и более мелкие значения. Размеры котлована составляли в среднем 3,0–4,5 метра.
2) - Наземные постройки, или так называемые «срубы», или «избы» получившие широкое распространение у балто-финских племен.
Давайте поговорим о каждом строении отдельно: изба. Изба — деревянный срубный (бревенчатый) отапливаемый жилой дом, состоящий из отдельных помещений (клетей), связанных друг с другом сенями.
Первоначально (в раннем железном веке) изба представляла собой бревенчатое строение, стоящее на земле. Иногда под первые венцы выкапывалось углубление и над ним достраивалась в 3-4 ряда толстых бревен сама изба. Двери изначально не было, ее заменяло небольшое входное отверстие, примерно 0,9 метра на 1 метр, прикрываемое парой бревенчатых половинок связанных вместе и пологом. В глубине избы располагался сложенный из камней очаг. Отверстия для выхода дыма выходил через отверстие в крыше. Пол был земляной, который просто поливался водой и подметался, становясь гладким и твердым, или делался настил из досок. Глава семьи спал на почётном месте у очага, женщина и дети — справа от входа. Непосредственно при входе, в холодное время года, размещалась домашняя скотина, например опоросившаяся свинья с маленькими поросятами. Такая структура сохранялась длительное время. К началу средневековья изба совершенствовалась, получив сначала оконца в виде отверстий в боковой стене для выхода дыма, затем печь, потом дополнительные помещения.
#древняярусь #славяне #балты #финноугры
Как видно из этой карты (для ее увеличения - кликнуть по картинке), основные отличия северной (финно-балтской) и южной (славянской) традиции заключаются в предпочтении использования для жизни наземного сруба (избы) или землянки/полуземлянки. Вне зависимости от наличия доступных для строительства лесов.
Жилища древнерусского времени можно разделить на два вида.
1) - Так называемые «землянки», или «полуземлянки» получившие широкое распространение у славянских племен.
Эти понятия весьма условны, они обозначают жилища с уровнем пола ниже уровня земли. Из названия «землянка/полуземлянка» вроде бы следует, что это строение, перекрытое земляной насыпью, но в последнее время появились основания трактовать котлованы иначе, хотя возможность существования перекрытых землёй сооружений отрицать нельзя. Термин «полуземлянка» закрепился в научной литературе, и пользуются им в основном для удобства разделения заглублённых жилищ и наземных. В среднем глубина котлованов составляла 0,5–1,0 метр, хотя встречаются и более глубокие, и более мелкие значения. Размеры котлована составляли в среднем 3,0–4,5 метра.
2) - Наземные постройки, или так называемые «срубы», или «избы» получившие широкое распространение у балто-финских племен.
Давайте поговорим о каждом строении отдельно: изба. Изба — деревянный срубный (бревенчатый) отапливаемый жилой дом, состоящий из отдельных помещений (клетей), связанных друг с другом сенями.
Первоначально (в раннем железном веке) изба представляла собой бревенчатое строение, стоящее на земле. Иногда под первые венцы выкапывалось углубление и над ним достраивалась в 3-4 ряда толстых бревен сама изба. Двери изначально не было, ее заменяло небольшое входное отверстие, примерно 0,9 метра на 1 метр, прикрываемое парой бревенчатых половинок связанных вместе и пологом. В глубине избы располагался сложенный из камней очаг. Отверстия для выхода дыма выходил через отверстие в крыше. Пол был земляной, который просто поливался водой и подметался, становясь гладким и твердым, или делался настил из досок. Глава семьи спал на почётном месте у очага, женщина и дети — справа от входа. Непосредственно при входе, в холодное время года, размещалась домашняя скотина, например опоросившаяся свинья с маленькими поросятами. Такая структура сохранялась длительное время. К началу средневековья изба совершенствовалась, получив сначала оконца в виде отверстий в боковой стене для выхода дыма, затем печь, потом дополнительные помещения.
#древняярусь #славяне #балты #финноугры
Меря и славяне Волго-Клязьменского междуречья в эпоху христианизации. Часть 1.
В средневековой Руси взаимоотношения финноязычных и славяноязычных племен являлись одной из главных составляющих исторического процесса формирования древнерусской народности и раннефеодальной социально-политической системы. Данные антропологических и генетических исследований показывают значительную роль финно-угорского субстрата в русском генофонде. Но многие реальные стороны взаимодействия славянских и финно-угорских популяций на разных хронологических срезах с учетом региональной и микрорегиональной специфики до сих пор остаются недостаточно изученными. Кроме того, преувеличенное значение придавалось «мирному» интеграционному характеру взаимоотношений разноэтничного населения. Для достижения полноценной интеграции требуется взаимное приспособление, включающее в себя принятие права всех этнических групп жить как культурно различные народы.
Многочисленные факты указывают на то, что при расселении славяноязычных сообществ на огромных пространствах Восточной Европы интеграция не являлась основной формой межэтнического взаимодействия с автохтонами этих территорий.
Важное значение приобретает анализ религиозных аспектов древнерусской этносоциальной истории. Как известно, этнические явления и свойства в течение длительного взаимодействия впитываются культом, становятся его составными элементами, «конфессионализируются».
Поговорим об этом подробнее 👇https://teletype.in/@merjamaa/merja-slavjane
#древняярусь #славяне #меря #этнология #история #ростовскаяземля
В средневековой Руси взаимоотношения финноязычных и славяноязычных племен являлись одной из главных составляющих исторического процесса формирования древнерусской народности и раннефеодальной социально-политической системы. Данные антропологических и генетических исследований показывают значительную роль финно-угорского субстрата в русском генофонде. Но многие реальные стороны взаимодействия славянских и финно-угорских популяций на разных хронологических срезах с учетом региональной и микрорегиональной специфики до сих пор остаются недостаточно изученными. Кроме того, преувеличенное значение придавалось «мирному» интеграционному характеру взаимоотношений разноэтничного населения. Для достижения полноценной интеграции требуется взаимное приспособление, включающее в себя принятие права всех этнических групп жить как культурно различные народы.
Многочисленные факты указывают на то, что при расселении славяноязычных сообществ на огромных пространствах Восточной Европы интеграция не являлась основной формой межэтнического взаимодействия с автохтонами этих территорий.
Важное значение приобретает анализ религиозных аспектов древнерусской этносоциальной истории. Как известно, этнические явления и свойства в течение длительного взаимодействия впитываются культом, становятся его составными элементами, «конфессионализируются».
Поговорим об этом подробнее 👇https://teletype.in/@merjamaa/merja-slavjane
#древняярусь #славяне #меря #этнология #история #ростовскаяземля
Teletype
Меря и славяне Волго-Клязьменского междуречья в эпоху христианизации. Часть 1.
В В средневековой Руси взаимоотношения финноязычных и славяноязычных племен являлись одной из главных составляющих исторического процесса.
Меря и славяне Волго-Клязьменского междуречья в эпоху христианизации. Часть 2.
Очевидно, сложность меряно-славянских отношений была основной причиной неудачного начала христианизации Ростова. Ни славянское, ни мерянское население не было готово отказаться от «веры предков» и тем самым от своего «славянства» или «мерянства». Потеря связи со своей «исконной» религией означала выпадение из их изначального этносоциума. Предположительно, еще в период великого княжения князя Владимира Святого (но, может быть, и несколько позднее) сюда последовательно были направлены два епископа – Феодор, а затем – Иларион. Подробности их миссионерского служения в Ростове неизвестны. Они оба уехали из города, не выдержав сопротивления язычников (Карпов, 1998. С. 22–27). По сообщению жития следующего епископа Леонтия, «преже бывшии ту епископи Феодор и Ларион и збегоше, не терпяще неверьствия и многодосажения людии» (Семенченко, 1989. С. 250).
Быстрое поступательное развитие Ростова, усилившееся в эпоху Ярослава Мудрого, прямо соотносится с постепенным запустением Сарского городища, которое ко времени XI в. утратило функции племенного центра мери (Леонтьев, 1996. С. 281–282).
Его жители могли переселиться в Ростов, в прибрежный «мерянский» участок или в Чудской конец. А мерянская племенная знать, очевидно, влилась в формирующийся класс древнерусской феодальной аристократии, полиэтничный характер которой убедительно реконструирован на основании различных видов источников (см.: Свердлов, 2003. С. 173–178; Михайлов, 2005; Петрухин, 2011. С. 112–118).
При возникновении новых этносов реальным группоинтегрирующим фактором обычно становится не этническая, а сословная идентичность (Шипилов, 2005). Как показывают современные исследования, значительную роль в формировании и изменении этничности играют элита, лидеры, транслирующие свои идеи остальной группе (Егоров, Киселев, Чистяков, 2007. С. 10–11). Гипотетически возможное включение племенной знати мери в состав древнерусского правящего слоя могло ускорить процесс разрушения мерянской этносоциальной общности и ей вхождению в формирующуюся «древнерусскую народность».
Поговорим об этом подробнее 👇https://teletype.in/@merjamaa/merja-slavjane-2
#древняярусь #славяне #меря #этнология #история #ростовскаяземля
Очевидно, сложность меряно-славянских отношений была основной причиной неудачного начала христианизации Ростова. Ни славянское, ни мерянское население не было готово отказаться от «веры предков» и тем самым от своего «славянства» или «мерянства». Потеря связи со своей «исконной» религией означала выпадение из их изначального этносоциума. Предположительно, еще в период великого княжения князя Владимира Святого (но, может быть, и несколько позднее) сюда последовательно были направлены два епископа – Феодор, а затем – Иларион. Подробности их миссионерского служения в Ростове неизвестны. Они оба уехали из города, не выдержав сопротивления язычников (Карпов, 1998. С. 22–27). По сообщению жития следующего епископа Леонтия, «преже бывшии ту епископи Феодор и Ларион и збегоше, не терпяще неверьствия и многодосажения людии» (Семенченко, 1989. С. 250).
Быстрое поступательное развитие Ростова, усилившееся в эпоху Ярослава Мудрого, прямо соотносится с постепенным запустением Сарского городища, которое ко времени XI в. утратило функции племенного центра мери (Леонтьев, 1996. С. 281–282).
Его жители могли переселиться в Ростов, в прибрежный «мерянский» участок или в Чудской конец. А мерянская племенная знать, очевидно, влилась в формирующийся класс древнерусской феодальной аристократии, полиэтничный характер которой убедительно реконструирован на основании различных видов источников (см.: Свердлов, 2003. С. 173–178; Михайлов, 2005; Петрухин, 2011. С. 112–118).
При возникновении новых этносов реальным группоинтегрирующим фактором обычно становится не этническая, а сословная идентичность (Шипилов, 2005). Как показывают современные исследования, значительную роль в формировании и изменении этничности играют элита, лидеры, транслирующие свои идеи остальной группе (Егоров, Киселев, Чистяков, 2007. С. 10–11). Гипотетически возможное включение племенной знати мери в состав древнерусского правящего слоя могло ускорить процесс разрушения мерянской этносоциальной общности и ей вхождению в формирующуюся «древнерусскую народность».
Поговорим об этом подробнее 👇https://teletype.in/@merjamaa/merja-slavjane-2
#древняярусь #славяне #меря #этнология #история #ростовскаяземля
Teletype
Меря и славяне Волго-Клязьменского междуречья в эпоху христианизации. Часть 2.
Христианизация в Залесской земле
Древняя Русь и русско-финский этнокультурный синтез.
Наиболее трудна для анализа финно-угорская составляющая русской культуры. Этому имеется несколько причин. Во-первых, начало контактов славян с представителями финно-угорских племен уходят корнями в столь глубокую древность, и степень интеграции этих двух исторических общностей в процессах формирования великорусского этноса столь велика, что часто почти не возможно сепарировать славянские и финские элементы.
Уже Н.М. Карамзин писал о том, что многие финно-язычные племена в древности населявшие территорию России и известные нам по летописным свидетельствам (весь, чудь, меря, мурома) с течением времени растворились в русской массе – «смешались с Россиянами».
Точка зрения о мирном постепенном смешении славянского и финского компонента в этногенезе великорусского народа стала господствующей в дореволюционной историографии.
Большинство ученых сходились во мнении, что славянская миграция имела характер медленной инфильтрации на финские территории, при которой практически не было военных столкновений ввиду наличия большого количества свободных земель, где пришлые селились, не мешая коренным жителям.
Поговорим об этом подробнее 👇https://teletype.in/@merjamaa/finno-ugry-rus
#древняярусь #славяне #финноугры #этнология #история
Наиболее трудна для анализа финно-угорская составляющая русской культуры. Этому имеется несколько причин. Во-первых, начало контактов славян с представителями финно-угорских племен уходят корнями в столь глубокую древность, и степень интеграции этих двух исторических общностей в процессах формирования великорусского этноса столь велика, что часто почти не возможно сепарировать славянские и финские элементы.
Уже Н.М. Карамзин писал о том, что многие финно-язычные племена в древности населявшие территорию России и известные нам по летописным свидетельствам (весь, чудь, меря, мурома) с течением времени растворились в русской массе – «смешались с Россиянами».
Точка зрения о мирном постепенном смешении славянского и финского компонента в этногенезе великорусского народа стала господствующей в дореволюционной историографии.
Большинство ученых сходились во мнении, что славянская миграция имела характер медленной инфильтрации на финские территории, при которой практически не было военных столкновений ввиду наличия большого количества свободных земель, где пришлые селились, не мешая коренным жителям.
Поговорим об этом подробнее 👇https://teletype.in/@merjamaa/finno-ugry-rus
#древняярусь #славяне #финноугры #этнология #история
Teletype
Древняя Русь и русско-финский этнокультурный синтез
Наиболее трудна для анализа финно-угорская составляющая русской культуры. Этому имеется несколько причин. Во-первых, начало контактов...