Поразителен эффект распропагандированного сознания. Ты в него тычешься, пытаешься что-то доказать, и оно даже рационально в каких-то технических вещах. Но как только ты переходишь на общие принципы - тупик. Находится сотня аргументов, и, чтобы опровергнуть каждый из них, каждый миф, нужно написать книгу. А когда ты ее напишешь, тебе скажут, что это - неправда. Что делать? Говорить, мечтать, желать и, самое главное, объяснять - ясно, технически - как можно переустроить общую жизнь к лучшему

Десять заповедей либерала:
а) либерал - это тот, кто делает все для высвобождения энергии людей, для их свободного творчества,
б) для либерала само важное - сильные, независимые люди, свободно делающие свой выбор жить вместе, действовать коллективно,
в)либерал - это тот, кто делает все для прирастания имущества семей в своей стране, из поколения в поколение
г) либерал - не делит, не соскабливает куски со сжимающегося пирога. Либерал - этот тот, кто строит. Либерал - прагматик, он осторожен, он действует по принципу " не нанеси вреда"
д) либерал и любовь к собственной стране неразделимы. Все, что он делает, приводит к росту богатства, могущества общества, его инновационности. Если служить людям, семьям - служишь всему обществу
е) идиот не может быть либералом. Он может изображать либерализм, он может портить идею либерализма, но он, на самом деле, нечто иное
ж) либерал - тот, кто осторожен в собственном имуществе, он подчинен интеллигентности, чувству вкуса, он умерен, он ограничен этикой, что не мешает ему в накоплении того имущества, где он сам пекарь
з) либерал - тот, кто любит сильных рядом с собой, кто делает команды из свободных, умнейших людей, кто чувствует вкус конкурировать с ними,
и) либерал - не иисусик, он все понимает в человеке, он не чужд власти, он осторожно пользуется механизмами принуждения, но вопрос - как и для чего, что для него в конце пути. Он умеет работать в иерархиях
к) цель либерала - чтобы в том обществе, в котором ему довелось родиться и существовать, жизнь кипела от идей, имущества и денег, а средняя продолжительность жизни была никак не меньше 80 - 85 лет для начала.

Я не отвечаю за то, что в России люди и течения, считающиеся либеральными, часто таковыми не являются

Для моей книги "Правила неосторожного обращения с государством"
Озон https://www.ozon.ru/product/pravila-neostorozhnogo-obrashcheniya-s-gosudarstvom-mirkin-yakov-moiseevich-250461803/?oos_search=false&sh=Vn7Z26mNXQ
Лабиринт https://www.labirint.ru/books/739543/?ysclid=letmsrd6p3826619026
Литрес https://www.litres.ru/yakov-mirkin-10789112/pravila-neostorozhnogo-obrascheniya-s-gosudarstvom/?ysclid=letmu7i4p5564374240

Огромный круг специалистов и руководителей в России - не верхушка, а сама "машина", спецы 2-го, 3-го, 10-го ряда - рассматривают события в Украине не как моральную, а как техническую проблему (адаптация экономики) или бизнес-проблему (как выжить и/или заработать). Эмоциональное безразличие, во всяком случае, внешнее. Заседания, совещания, встречи - всё, как обычно. Только исходные параметры изменились, а так - обычные обсуждения, скажем, как 10 лет назад. Не о судьбах Отечества, конечно.

Парадоксальным образом решаются проблемы, которые ставились годами: как производить самим, как не зависеть только от монопоставщиков (хотя таковой, Китай - всё больше появляется). Когда думаешь, почему болезни российской экономики начинают лечиться только в крайности, такой, как 24.02.22, впадаешь в ступор.

Всё это - гигантский механизм адаптации рыночной (пусть огосударствленной)_ экономики, чтобы выжить. На рынке по-прежнему есть, кажется, всё, тотального дефицита в комплектующих, запасных частях, в исходниках не случилось (это - общее ощущение).

Наблюдение за всем этим дает огромную "пищу для размышлений" о коллективном человеческом поведении. Выживание, этика и то, чем ты занимаешься, эффекты толпы, саморегулирование, "я", "мы" и "они", и т.п.

Как раз тот случай, когда личный опыт дает гораздо лучшее понимание того, как работало общество в условиях сильнейших вызовов последних 120 лет.

В 2013 г. женщина с Западной Украины почти что простерла крылья над нашей московской семьей, помогая так, что это не забывается никогда. Она очень любила работать. Выхаживала самых слабых. Ее борщи и все, что их окружало, были незабываемыми, сердце – широким и горячим, а история – очень простой. Выйдя замуж второй раз, они с мужем взяли в 1990-е годы кусок земли и зажили. В сезон спали по три часа в ночь. Появились деньги. Стали зажиточнее, и инстинкт вел ко все новым живностям, земле, и плодам от края и до края горизонта.

Закончилось все это в начале 2000-х. Муж умер от сердца. Сыновья разбрелись. Она же - в свои полвека - бросила дом и уехала на заработки в Москву по зову своих товарок.

Что там случилось, не знаю. Налоги, процент, кредит, предписания, приказы. Или пожгли. Так и не сказала. Сказала только: «Они не захотели, чтобы мы богатели».

Неважно, где это случилось. На Украине, под Рязанью или в Сибирском царстве, где-то в степях Казахстана или же под Бобруйском.

Неважно. Ключевая фраза здесь: «Они не захотели, чтобы мы богатели».
На всем этом пространстве одно и то же.
Один и тот же ключевой вопрос – массовое обогащение семей, готовых работать, спать по три часа в ночь в сезон, при их тихом, спокойном существовании, оберегаемом властями и обществом.

Когда-нибудь это придет.
Но только – когда?
И сколько еще людей должно уничтожиться, чтобы это пришло?

Ольга Берггольц. Запретный дневник, 25 февраля 1947 г. «Чего стоит… эта, уже превращающаяся во всеобщую государственную манию, - западобоязнь, - боязнь каждой ничтожной мелочи, идущей оттуда, боязнь культуры их, вплоть до классической, эти утверждения, что «только у нас» - все самое лучшее, все самое передовое, только у нас люди способны на подвиг… Боже мой, какой мы одинокий народ! И если все – «только у нас», - то на что же мы, получается, осуждены? Если даже никто, кроме нас, не способен на равное нашему самоотвержение, подвиг – значит, мы так и будем одиночествовать, воевать со всем миром, и внедрять наши идеалы и строй только с помощью оружия».

Большинству из нас только предстояло родиться - кому через 10 лет, кому через 30, а кому и через все 50.

А еще, через три четверти века, сказать себе, вслед за ней (она всегда хотела быть только молодой): "Какой мы одинокий народ!"

Мои друзья - психологи часто рассказывают мне случаи из практики, и я всё удивляюсь, насколько обилен человек по части кривых троп. Но сам я к психологам не пойду, потому что обладаю стойким убеждением, что сильный человек обязан справиться со своими страхами и слабостями сам. Здесь, конечно, приходит на ум "Никогда не сдавайся" или "Найти, искать - и тоже не сдаваться", или даже "Не верь, не бойся, не проси", но в любом случае ты мысленно превращаешь себя в одиноко, но сильно стоящего, или раздуваешься от якобы наполняющей тебя энергии, либо просто занимаешься чем-то абсолютно пустым, что дает время воображению отдохнуть и переключиться. В любом случае речитатив "у меня есть силы" строго обязателен, "у меня есть время" - абсолютно необходим, "все изменится" - как без этого, "я строю будущее" - это уже как молитва, "я молод" - внутреннее ощущение и, наконец, "полный вперед, без страха и упрека" - это уж как получится, ибо много желающих нас придержать.

Внутреннее ощущение энергии необыкновенно важно. Не знаю, как оно достигается - но, может быть, из любви, которую ты получаешь, да и из уважения к самому себе. Собственно, всё, чему нас учили - будь сильным, будь стойким, будь человеком, , который всегда в движении. Об этом легко думается, когда идешь вдоль реки, любой, какая придется, и видишь, как она меняется каждый день

В декабре 2019 г. моя книга "Правила бессмысленного финансового поведения" стоила в "Лабиринте" 397 руб. Сегодня, через три года - 669 руб. Рост цены- на 69%. Такой рост ценности книги щекочет писательское воображение, если бы оно не знало, что за этим - инфляция и падение курса рубля. Хочется, конечно, пошутить по поводу выгодности инвестиций в собственную книгу, ибо такой процент за это время не дал ни один депозит. Но шутки эти будут грустные, ибо управление семейными финансами требует от нас всё большей ловкости в эпоху, когда за окном - вой и свист

Когда пишешь книгу, вокруг много старых документов. Появились "цитаты дня". Сегодняшняя. Как сказал Хрущев на большом собрании в Кремле: "Государство вести – не мудями трясти!".
И был абсолютно прав. По глубине и завершенности.
Источник всеведущий: А.Н. Яковлев. Омут памяти. М.: Вагриус, 2001. С.249.

Кто-нибудь когда-нибудь напишет роман о разделенных семьях. О том, как они живут в самолетах, перелетая друг к другу. О том, как те, кто уходят в столицы на добычу, не видят детей в их лучшее время. Роман о рисках, подгоняющих осесть в Лондоне, в Берлине, в Риме или Барселоне, на каком-нибудь богом забытом острове, да где угодно, где в ухо не стучат барабаны. О том, как дети воюют в одиночку, а их родители живут у телефона. О том, как прямые, чтобы пересечься, расходятся вновь.

Роман этот пока не будет иметь конца - ни хэппи-энда, ни иного. Он будет просто продолжаться годами - пока форточки не закроются или пока, наоборот, окна снова не распахнутся настежь. Но главное, что должно дойти до нас в этом романе - утраченное время, потерянное время - время, драгоценное для каждого из нас, которое ушло на то, без чего мы вполне могли обойтись..

Собственно, это и будет роман об утраченном времени - детском, родительском, времени тех, кто могли любить друг друга и расстались навсегда, времени, когда мы - на расстоянии, мы - на огромном расстоянии и не можем дотронуться друг до друга, как этого ни желай

"Экономика, общество, каждый из нас нуждается в общей идее. Мы не можем жить, не задавая вопросы: «А зачем?», «Во имя чего?». Ложный выбор может отправить экономику в тупик. Правильный – создать цветущую страну. История России наполнена крайними выборами, раз за разом приводившими к вспышкам надежд, динамики, а затем – к потерям и застою во всем, прежде всего, в технологической базе общества и в благосостоянии семей.

Эти ложные выборы невозможно не вспоминать, пытаясь понять, что должно объединять нас на десятилетия вперед.

Общество муштры, надзора конца 1820-х – начала 1850-х, яркого централизма привело к технологической слабости России и поражению в Крымской войне. Государство, при всем его блеске, существовавшее, как табель о рангах. Даже элита, по сути, была на казарменном положении – отправить, посадить, подвергнуть. Человек как распорядительная единица, если только он не предмет торговли, заклада и рекрутчины на 20 - 25 лет, как это было в отношении большинства крестьянского населения.

Традиционализм 1880-х – 1890-х годов породил эффект наглухо закрытого парового котла. Его смысл всё тот же – жесткие, пирамидальные иерархии, как в жизни, так и в идеологии. Приведение голов к одним и тем же границам. Панцирный порядок в умах и в институтах общества. Оборотная сторона – тлеющая почва, расцвет «измов», в которых насилие – это счастье самопожертвования. И снова – слабости в технологиях, бедствие в умах, так ясно показанные войной и революцией 1905 года. И уже тогда первые явления черного передела, массового желания отнять и разделить «награбленное» со всей страстью.

Люди – это единицы, призванные решать государственные задачи, как их понимает первое лицо? Когда государство – это он сам? Нигде не проявилась эта ошибка так ярко, как в войне 1914 – 1917 гг. Чтобы бросить в топку мировой войны свой собственный народ, в конфликте между кузенами – у элиты должно быть ясное понимание народа, как счетных единиц, как никогда не вырождающейся почвы, без душ, без любви, подчиненной субъективно понятым государственным интересам. Результат – разрушение общества и уникальная, первая в мире попытка построить административную экономику, в которой собственность и деньги – ничто, а власть и идеология – всё.

Какой всплеск энергии дали новые люди, получившие власть! И как целеустремленно она угасала 70 с лишним лет! Вместо традиционных верований – марксизм с его сладкой, почти христианской оболочкой. Вместо свободы – жесткая вертикаль, заранее известные ходы. Вместо «обогащайтесь» - прикрепляйтесь, добывайте блага по очереди. Вместо благоденствия – борьба и мобилизация. Вместо открытости – высоко поднятые стены. И вместо свободной человеческой конкуренции, поднимающей наверх самых умных, талантливых и сильных – негативный отбор. Ни в один момент времени административной эпохи интересы народа, интересы и имущество семей не ставились во главу угла. Вновь расчетные единицы, потребляемые, передвигаемые, возбуждаемые мечтой, чтобы достичь –чего? Великого государства, всемирной победы системы.

А что дальше, когда все это сломалось? Что стало во главу угла? Думаете, люди, их семьи, их интересы? Их состоятельность? Нет, конечно! Идея свободы и рынка как фетиш, как новая религия! Отпустить, отдаться плаванью, раскрыться, подставить грудь свободному ветру. При абсолютной уверенности, что народ плох и его нужно держать в руках.

Все равно, что пустить лису в курятник. Или встать на ринге – в глобальной экономике – и опустить руки. Вновь всплеск, только темной энергии – все взять, что плохо лежит, скушать внутреннее производство импортом, извлечь как можно больше злата из российской руды. И неизбежно отстать от мира, попасть в зависимость от импорта, и разделиться на тех, у кого – всё, и тех, у кого – совсем мало. И где-то там, вновь копить желание в сознании народа – всё переделить.

Почему так много ошибок? Величие государства, как цель – да, было. Личная власть, торжество самолюбия? Да, конечно. Но ошибок нет, только когда за историческим выбором, не на словах, а на деле, стоит благо народа, не абстрактное, а очень конкретное – как общества всеобщего благосостояния, как массы семей, растущих в имуществе, доходах, богатеющих из поколения в поколение. Ведущих себя независимо, конкурирующих, рождающих все новые идеи. Подбадриваемых стимулами, идущими от государства.

Конечно, можно попытаться их усмирить. Управлять массовым сознанием через конфессии – занять обычаями и ритуалами, идеями, ниспосланными свыше. Переключить на гордость своей историей и государством, на воображение себя героями. Обозначать врагов, как главное препятствие для райской жизни, дать всем понять, что мощь растет. Сводить к обрывкам знания об обществе, желтеть, играть, быть ниже пояса и развлекать. А информацию – разбить, перегородить, подсластить, переключить на глупости, наладить личный надзор и, наконец, дать рейтинги за правильное поведение.

Все это возможно. И мобилизоваться, и проникнуться сознанием высших идей, и встать, как один. Но возможно ли, опираясь на все это, обеспечить динамику общества и экономики на опережение всех других? Особенно, когда Forbes исправно публикует списки российских миллиардеров, а неравенство растет. Вся российская, да и мировая история подсказывает, что нет.

Национальная идея – это «обогащайтесь», становитесь на ноги, семьями и домами, на долгие времена, будьте независимыми, создавайте новое, но и будьте все вместе, никогда не забывая ни традиции, ни общие ценности, ни свою историю, защищая общество, народ, Отчизну. А государство своей политикой сделает все возможное, создаст максимум стимулов, чтобы помочь во всем этом российским семьям.

Обычно это называется социальная рыночная экономика. Свобода и необходимость, государственное и частное – найти оптимум в России, чтобы играть на опережение".

Этот текст - моя колонка в "Российской газете", весной 2019 г., уже 4 года тому назад.
Ничего пока не получилось
Мы ушли в еще большую крайность.
Но когда-нибудь получится.
День будет проходить за днем, год за годом - но не вечность.

Всего лишь 125 лет тому назад.
1898 год. Женщинам не полагается чинов, орденов и, что хуже всего, разряда по шитью на мундир. По высочайше утвержденному мнению Госсовета от 23 февраля 1898 года. При разводе на семь лет отлучаются от церкви (Лухманова, С.61)
Карьера - только а) телеграфисткой, б) аптекаршей, врачихой, повивальной бабкой, зубодером, в) письмоводителем, счетоводом, г) конторщицей, контролером, д) надзирательницей, воспитателем и учителем (Устав о службе гражданской, том III, ст. 157). Или служить при телефонах (Устав почтовый, том XII, часть первая). Будучи повивальной бабкой, должны быть благонравны, скромны и трезвы (Госсовет, 23 февраля 1898 года).

В телеграфистки принимаются только вдовы и девицы. Число женщин – телеграфистов не может превышать 50% в Москве и Петербурге, а за их пределами – 25% (Устав почтовый, том XII, часть первая). Форма – пальто из драдедама черного цвета с белыми пуговицами, с желтою по бортам и обшлагам выпушкою.

«К вопросу о женской адвокатуре». Указ Правительствующего Сената от 2 февраля 1876 года. Запрет. «Приведенное Высочайшее повеление вызвано было попыткой одной русской женщины, г-жи Е.О.Козьминой, практически освоившейся с юридическими вопросами в канцелярии А.О.Кони…применить свои познания на поприще адвокатуры». С успехом выдержала экзамены, подала жалобы, почти прорвалась через Сенат, но затем «последовало вышеприведенное Высочайшее решение». Полный запрет. Даже волостным писарем быть нельзя, потому что женщины не научены «административной работе».

Но могут быть продавцами винных лавок (Высочайшее повеление 19 апреля 1896 года). И есть прогресс. «Женщина за последний десяток лет бесспорно одержала над жизнью громадную победу. Она опростилась, сузила требования и, несмотря ни на какие препятствия, идет вперед. Слабые не выносят борьбы, им на смену идут другие, более смелые, более энергичные и горизонт все расчищается» (Лухманова, С.25). Страшно то как: «для половых побед мужчинам останутся только отбросы женской жизни» (Там же, С.47 – 48).

Через 13 лет женщина первый раз стала министром.

Коллонтай, нарком, 1917 год.
Она писала так: «Уже брезжит свет, уже намечаются новые женские типы — так называемых «холостых женщин», для которых сокровища жизни не исчерпываются любовью. В области любовных переживаний они не позволяют жизненным волнам управлять их челноком; у руля опытный кормчий — их закаленная в жизненной борьбе воля. Пусть не скоро еще станут эти женщины явлением обычным… дорога найдена, вдали заманчиво светлеет широко раскрытая заповедная дверь...» (Коллонтай, С.47).

Она была хорошим прогнозистом.

А где об этом почитать?
Полянский А. Русская женщина на государственной и общественной службе. Сб. документов –М.: Труд, 1901; Лухманова Н.А. Недочеты современной женщины. М.: Издание Д.П.Ефимова, 1904. А.М.Коллонтай. Новая мораль и рабочий класс. М.: Издательство ВЦИК Советов Р., К. и К. Депутатов, 1919. Раздел II. Любовь и новая мораль

История женщины начинается с рассвета. Звали ее Ляля, Ольга, что значит «священная», а Берггольц – корни немецкие («гора», «лес»). Чтобы женщина с такой фамилией могла стать голосом блокады, «Мадонной Ленинграда» - какой же силой надо обладать! Она всю жизнь вела дневники.
Что в них вычитать? Историю женщины, трех - четырех ее возрастов? Или как из детского еще размышления вдруг возникает человек громкий, человек пишущий? Историю личности – от пасхи к правоверному марксизму, потом вдруг к разрушению всего? Или же историю времени – пусть только в одном человеке, но зато в каком – нервном, бунтующем, ранимом. Всегда на пределе, всегда с громким сердцем!

Всё вместе. Вот дневник, он велся не для нас, но по случайности был опубликован. Лялечка Берггольц, потом - Ольга, а позже – Ольга Федоровна, мэтр.

12 лет. 24.1.1923. «Как я рада, что не умираю, а живу. Я так люблю жить и хочу жить долго, долго».

28.1.23. «Муза! Ангел ясноокий! Где ты скрылась от меня? Муза! Друг ты мой далекий, поцелуй, приди, меня!».

31.1.23. «В 1-ый раз в моей жизни танцевала с мальчиком. И вовсе это не так страшно, как я воображала».

17.2.23. «В понедельник… будет работа по физике. Ой, ой, ой, ой, ой, боюсь!».

18.3.23. «Я нашла то слово; теперь я готова. Это слово – любовь, любовь... Я одна, одинока, далека от людей. Я… полечу в небо… в небо».

13 лет. 7.1.24. «Мой псевдоним (Революция). Карманьола».

22.1.24. «Сейчас пришла Елена Павловна и объявила: «Товарищ Ленин приказал долго жить»; и все обрадовались. Но я не обрадовалась: мне жаль Ленина. Почему? Не знаю. Но, мне страшно признаться, мне кажется, что я схожусь с ним во взглядах. Ой! Спи с миром, Владимир Ильич! Ты умер… на своем посту. Как захохочут папа и мама, когда узнают или прочтут это. Ну, пусть. Назовут «комсомолкой». Ха-ха-ха!»

24.1.24. «Что, в сущности, представляет собой коммунизм? Это учение Христа, т.е. исполнение его заветов, но с отрицанием его самого… Я буду коммунисткой! Да!».
«О, не плачь! Твои горькие слезы, как смола, мне спадают на грудь. Поцелуи и ласки мороза не забудь, не забудь, не забудь».

9.2.24. «Мне было очень стыдно: я никак не могу привыкнуть танцевать с мужчинами».

9.3.24. «Я лежу, полна тоскливой муки, черной, вязкой, липкой как смола… Мне хочется, чтоб мой ангел, моя мама, моя горячо, безбрежно любимая мама прижала бы меня к своей груди, приласкала бы и сказала мне: «Усни! Забудь. Ты рано стала старухой».

17.3.24 «Хочется грома снарядов, рокота, рева громил, алых, кровавых знамен, ярко-пурпурных, пламенных, и сама не знаю почему, хочется идти на баррикады… Хочу идти с массами в ногу».

14 лет. 17.5.24. «Мне сшили хорошенькую шелковую шляпку, она мне нравится и ко мне идет, но мне как-то стыдно носить…».

16.9.24. «Пока большие (обе) ужинали… на кухне, мы успели нахохотаться, рассказывала я сказки про мертвецов. Мальчишки и Муся отчасти все время отчаянно perdeli и portili vosdoux… Я скоро буду комсомолкой!!!! Да здравствует КИМ!!!!!»

14.2.25. «Его зовут Боря. Он такой хорошенький, лет 15 – 16 на вид. Как бы я хотела, чтоб он влюбился в меня. Но нет, этому не бывать… Какая я дура… И в степи, с гадюкой тоской, будем мы там совсем одни. Среди ночи в степи глухой догорают мои огни».

20.2.25. «Ждет Буржуй, нахмурив злобно брови (Солнца свет) света этого боится он давно».

15 лет. 3.7.25. «О, мне необходимо стать хорошенькой! Не-об-хо-ди-мо! …Мне надо: хороший цвет лица, темные ресницы и брови. Развитой бюст. Мне надо мысль в лице и нежность в глазах, нужно грацию и мягкость в манерах. Всего этого у меня нет. Но мне НАДО иметь это. И я буду добиваться!».
Пометка от 13.03.26. «Какая я была дура!»

7.8.25. «Нет, я ленинка, и у меня есть сила воли!».

20.9.25. «Как хорош Дуглас Фербенкс!! Какой он стройный, какие у него ноги… Вот если б он увидел меня… И одну меня полюбил: нежно, пылко, страстно. Меня, незаметную, некрасивую девочку… Я хочу поехать в Индию, поднять там восстание. Потом в Америку… Я его буду любить, и он меня будет любить. Типичный буржуа».

10.12.25. «А я? Тварь ли я дрожащая? Вошь ли я? Посмела бы я, осмелилась ли для спасения республики, например, не умереть на баррикадах, а вот убить… Не Муссолини, ни кого другого, а… гаденькую старушонку».

Рыженькая лошадь

26.2.25. «Дни-мальчишки, вы ушли, хорошие, мне оставили одни слова, и во сне я рыженькую лошадь в губы мягкие расцеловал… Хорошие стихи! Это нашего литгрупповца, Корнилова».

Мы знаем, что будет дальше, а она – еще нет. 23.03.41. Ей 40 лет, «Перечитывала сейчас стихи Бориса Корнилова, - сколько в них силы и таланта! Он был моим первым мужчиной, мои мужем и отцом моего первого ребенка, Ирки. Завтра ровно пять лет со дня ее смерти. Борис в концлагере, а, может быть, погиб».

Он был расстрелян в 1938 г.

15 лет. 18.3.25. «Буду, буду читать «Простыни»!.. Про «Простыни» Борька Корнилов сказал, такая молоденькая и так художественно поцелуи описывает… Они никто, наверно, не верят, что я ни разу никого не поцеловала. Если бы Гор был смелее… о, я б его поцеловала. Так бы поцеловала… так бы…».

17 лет. 25.7.27. «Разгром Китайской революции – это как потеря любимого… Я точно состарилась, когда услыхала… Разгром, измены… Компартия на нелегальном положении… Там борьба, а мы?.. Что я делаю для революции?»

6.4.27 «Я беременна… Адски тяжело будет – ведь надо столько средств, а откуда же взять – Борис не работает, я тоже… Пусть, - выбьюсь... будет живой, теплый, ма-алюсенький ... Только бы здоровый был пупсик… Денег нет».

18 лет. 22.7.28. «Если человек «не проникся марксизмом» …он осужден на идейную смерть… Как ребеночек прыгает!».
29.10.28. «Ирунька зеленым сходила… Господи! Как сердце болит!.. Маленькая моя, беззащитная ведь, как она кричит, когда кушать хочет… Неужели я ее перекармливаю?»
Лучше всех плачут – матери.

27 лет. 21.8.37. «О, девочки, дочки мои, Ирочка и Майка, ведь вы были, были у меня, какие ручки у вас были, какие ласковые. Все другое – тлен. Как могла я уезжать от Ирины, так любившей и всегда ждавшей меня… Все мои «ошибки» и «преступления» - прах и ерунда по сравнению с этой ошибкой и преступлением».
Ее девочки (7 лет и 1 год) – в 37-м их уже нет. Тогда умирала почти половина родившихся. Другие дети, они тоже у нее были – не сумели родиться, Она очень хотела детей, она загодя называла их разными именами – но их не будет.

19 лет. Она – всюду, она – в вихре, она строит коммунизм, она делает деньги. Они ей очень нужны. 24.11.29. «21/IX – 30 рублей аванс за книжку. 27/IX – 12 рублей за стихотворение в Резце.

4/IX – 9 рублей Ленинские искры. 2/IX – 70 рублей – остаток за книжку. 9/IX – 10 рублей за статью… 22/IX 14 рублей за стих в «Смене». И так далее. Строчек – много.

20 лет. 17.6.30. «Развод с Борькой. О, да, уже окончательный, рецидивов не будет. Правда, сейчас стало больнее…. Моим первым шагом было то, что я сошлась с Николаем…. Все время хотелось его ласк и поцелуев. Иногда я просто болела им. Его брови меня мучили…».

Молчанов, Николай - другой муж, отец другой дочери. Вместе – в университете, вместе – в Казахстане, потом – врозь, он – в армию, она – в Ленинград, потом – снова вместе, Ленинград. Его диссертация – «К проблеме Пушкина в 60-е годы» (1938). Из армии он принес эпилепсию, от которой – и еще от голода – потом погиб.

23 года. 27.3.34. «Будто бы его в армии контузили ручной гранатой… Колька мой! Вот, на всю жизнь – одна любовь к тебе, и пусть не будет другой».

20 – 27 лет. 1930 - 1937. Жить = бродить, кормиться, быть – словом. Газеты «Власть труда» (Владикавказ, 1930), «Советская степь» (Казахстан, 1931- 1934), «Электросилы» (Ленинград, 1934 - 1937). Сборники «Годы штурма», «Ночь в Новом мире», «Книга песен» (это – стихи), каждый год – книжки для детей. Масса статей. Попытки романа. До десятка вновь начатых вещей. Много – и тяжело – работала. И еще - много влюбленностей. Других. Много имен, они даже ставятся в очередь.

25 лет. 7.11.35. «Черное платье на мне и я в нем – прелестны… Два часа тому назад – звонок, Виктор. Зовет в угловое кафе. Я лечу».

26 лет. 1.7.36. «Я не буду ни писателем, ни коммунистом, пока не перестану быть бабой».

Выстрел из танка

27 лет. Год страшный. В ближнем круге – множество расстрелянных. На нее даны показания. 17.05.37. «Меня исключили из Союза Писателей «за длительную связь с врагами народа Макарьевым и Авербахом, за несоздание в литературе ничего ценного», а партгруппа к этому присовокупила – «поставить вопрос о пребывании в партии».

Леопольда Авербаха расстреляли через 3 месяца.

Она – враг народа. 14.05.38 г. «На первомайском параде 1937 г. мы готовили два теракта… Предполагалось произвести выстрел по трибуне из танка. Это дело, как сообщила мне Бергольц, было задумано военной террористической группой». Это показания, данные против Берггольц. Ее исключили из партии и арестовали.

7.6.37. «Какой ужасный итог на сегодня…? Нет детей. Они умерли. Я сама во многом виновата, что не сумела сберечь их… Люди, отношения с которыми так мучили, и радовали и волновали меня – от Корнилова до Германа. Что осталось от них? Ощущение собственного ничтожества, пакости, глупости – и только… Работа. Я работала всегда честно, мечтая принести пользу партии, людям, но что осталось… от моей работы…? Почти ничего… А как я вела себя с Колькой? Каким насилиям подвергала его самолюбие, гордость, любовь? Мне казалось, что раз я люблю его на всю жизнь, то кое-что дозволено… Я изменю всю свою жизнь и стану достойной коммунисткой… Я верну себе уважение Кольки, товарищей, но и свое собственное».

29 лет. Она была в тюрьме больше полугода. Как выбралась из нее – неизвестно. Случилось чудо. Возвращена, восстановлена, допущена.

14.12.39. «Ровно год назад в этот день я была арестована… Зачем же все-таки подвергали меня всей той муке?! Зачем были те дикие, полубредовые желто-красные ночи (желтый свет лампочек, красные матрасы, стук в отопительных трубах, голуби...). И это безмерное, безграничное, дикое человеческое страдание, в котором тонуло мое страдание, расширяясь до безумия, до раздавленности!.. Вынули душу, копались в ней вонючими пальцами, плевали в нее, гадили, потом сунули ее обратно и говорят — «живи»... Выживу?».

Из «постановление о прекращении дела № 58120-38 г. Показания Берггольц в июле 1937 г. о том, что она - участник «троцкистско-зиновьевской контрреволюционной организации, являются, как установлено следствием, показаниями вынужденными, даны в состоянии очень тяжелого морального и физического состояния, о чем свидетельствует тот факт, что сразу же после допроса Берггольц попала в больницу с преждевременными родами». Она потеряла ребенка.

30 лет. 12.5.41. «Бог ни бог, а какая-то злобная сила, издевающаяся над людьми, наверное, есть».

31 год. Июнь 1941-го. 4-е. «Надо одеться хорошо, красиво, надо хорошо есть, — когда же я расцвету, ведь уже 31 год! …О, как мало времени осталось на жизнь и ничтожнейше мало — на расцвет ее, которого, собственно, еще не было. А когда же дети?.. Надо до детей успеть написать роман, обеспечиться... А надо всем этим — близкая, нависающая, почти неотвратимая война. Всеобщее убийство, утрата Коли (почему-то для меня несомненно, что его убьют на войне)».

30.1.42. «Вчера умер Коля. Я еще не понимаю этого. Он вернется. Это пройдет. ОН ВЕРНЕТСЯ…».

16.4.42. «Коля! Коленька! Псоич, солнце. Сердце мое… Ты слышишь, — нет? Ты слышишь, я тебя окликаю. Сколько раз, когда я просыпалась около тебя, мне вдруг казалось, что ты — мертвый, и я звала тебя: «Псо!!» И ты открывал возлюбленные, милейшие, святые свои глаза и глядел на меня с неизменной любовью.
Песинька. Родненький. Милый мой. Это неправда, что тебя нет. Ты там. Ты на Троицкой. Если ты не постучишь, не ляжешь рядом со мной, — значит, меня нет.
Коля. Коленька. Мой милый. Крест мой, мученье мое. Жизнь моя — вернись!».

Голос. 1942 – 1945.

А дальше был ее голос. Радио. Каждый день, каждый блокадный день она говорила с теми, кто умирал, кто еще жил, кто был – сначала в потухшем страшном городе, потом в городе, пусть разоренном, пусть еще убиваемом, но уже оживающем, в городе с уже открытыми глазами. Слова ее были неугасимы – они удерживали души, они доносились словно с поверхности. Вселяя, что именно? Мужество? Надежду? Нет, просто жизнь. Обещая жизнь. Как голос Бога, голос милостивый, сам не понимающий своего значения - просто из черного динамика, голос каждый день, голос, имеющий имя – Ольга Берггольц.

Сколько людей она спасла? Мы не знаем. Сколько детей родились – тех, кто не должен был родиться ни за что? Мы не узнаем никогда. Да простятся ей ошибки ее. Да простятся прегрешения – не нам судить. Никто не имеет право. А вот сказать, что она – не забыта, мы обязаны. Ничто в ней не забыто и никто – тот, кто был с ней, для нее, рядом с ней – не забыт.

Она потом написала книгу – «Дневные звезды». Звезды – это люди. «Я хочу, чтобы душа моя, чтобы книги мои, то есть душа, открытая всем, была бы такой, как тот колодец, который отражает и держит в себе дневные звезды - чьи-то души, жизни и судьбы ... нет, точнее: души и судьбы моих современников».

Она и есть – дневная звезда. Ее видно из нашего колодца даже ясным солнечным днем – вспышка незабываемой звезды.
А так – обычная история. Такая же, как у наших матерей. Любила, ее любили, теряла, много и тяжело работала, чуть не погибла – и не единожды, терялась в мире, он был другим, чем она думала, теряла убеждения, всё проклинала, всё возносила. Страстный, думающий человек. Писала, как богиня. А что искала? Счастье, так же, как ищем мы.

Пророк

43 года. 5.03.54. «Я хочу быть в мире со своей страной», - и было почти невозможно. Видит бог, как я пыталась быть с ней в мире… пытаться писать… о людском бессмертном труде. Но каторга оставалась каторгой, и вся страна и физически, и духовно (о, особенно духовно!) была такой, и не только мирясь, но и славя ее, я лгала, и знала, что лгу…».

29.5.53. «…Господи, - имя твое, жизнь, судьба, кровь… Только ты, господи, да я – знаем, почему я так позорно и бездонно падала. Наверно, так было зачем-то надо. Но дай мне теперь взлететь, и все выстраданное воплотить и вернуть счастьем и светом, - ему, единственному моему человеку, и многим людям. Сделай чудо, господи, жизнь, сделай чудо, помоги мне».
Чудо? Вот оно – чудо. Ее первые детские стихи. Как она смогла предугадать свою жизнь?

Я каменная утка,
Я каменная дудка,
Я песни простые пою.
Ко рту прислони,
Тихонько дыхни,
И песню услышишь мою.
Лежала я у речки,
Простою землею,
Бродили по мне журавли,
А люди с лопатой
Приехали за мною,
В телегах меня увезли.
Мяли меня, мяли
Руками и ногами,
Сделали птицу из меня.
Поставили в печку,
В самое пламя,
Горела я там три дня.
Стала я тонкой,
Стала я звонкой,
Точно огонь, я красна.
Я каменная утка,
Я каменная дудка,
Пою потому, что весна.

60 лет. А я, ваш пророк не проявленный. Это последние слова в ее дневнике.

Это мой новый очерк в журнале "Родина"
https://rg.ru/2023/03/08/olga-bergolc-vspyshka-dnevnoj-zvezdy.html

Ночные размышления. Экономические потери и приобретения России к марту 2023 г.
Потери:
а) потерян выгоднейший рынок топлива в Европе, кормивший 30 лет, частично разрушена инфраструктура. От него - остатки
б)потеряна возможности модернизации за счет технологий и обрудования из группы развитых стран
в) потеряны возможность получения крупнейших инвестиций и капитализации на западных финансовых рынках
г) получен крупнейший отток капитала на Запад
д) беспрецедентная утечка умных, образованных мозгов (минимальная оценка- от 0,7 млн)
е) открыта дорога "безграничной" китаизации
ж) огромные издержки на то, чтобы достроить инфрастуктуру на восток, чтобы залить его сырьем
з) взрывной рост военной промышленности -
"непроизводительных расходов" неизбежно вызовет падение личного потребления
и) потеряна возможность восстановления реальных доходов населения, упавших по отношению к 2014 г.
к) уход значимой части хозяйства в "серую зону" - в обход санкций
л) утрата части поколения здоровых, молодых, сильных мужчин
м) начало расстройства госфинансов, фактическая утрата нескольких сотен млрд долл. активов - вместо инвестиций внутри России
н) уход экономики в минусовую зону вместо экономического роста

Приобретения:
1) идея "все купим за сырье" погибла окончательно
2) приходится заниматься собственным производством на самом деле, а не на словах, о чем умоляли экономисты и промышленники 30 лет. Никуда не денешься
3) взрывной рост значения среднего и малого бизнеса, позволяющего выдержать санкционное давление и обеспечить устойчивость экономики
4) понуждение финансовых властей к более реалистической политике - стимулированию роста производства, о чем 30 лет умоляли экономисты
5) выход на восточные рынки с сырьем (цены ниже - издержки выше, чем при работе в ЕС)

Что-то еще? Что я забыл?

В середине 1990-х годов мы снимали дачу под Прагой. Это было намного дешевле, чем под Москвой, визы были не нужны, молочные продукты и воздух для детей – чище, тем более, что чехи были рады вспомнить школьный русский и знакомства завязывались с полуслова.
Именно тогда я нашел одно из объяснений тому, почему реформы в Чехии прошли мягче, чем у нас. Не было таких ужасов, таких спадов, такой инфляции, такой убыли людей
Была – вместо этого – мирная страна, не без боли, но что-то там постукивающая, быстро латающая свои дыры.

Почему?

Потому что это были люди с собственностью. Они жили в своих каменных домах. Часто семья пролетария занимала наследственную виллу – именно виллу арт-деко – полученную в третьем – четвертом поколении.
Или огромные крестьянские каменные дома, с кирпичными амбарами, окруженные почти крепостными стенами. Там жили семьи в неизвестно каком поколении.

У них не отобрали дома. И не запрещали их строить в два этажа.
Им вернули землю, которую когда-то отобрали. На моих глазах сосед, просто старик, просто пенсионер, превратился в миллионера, поскольку этой своей наследственной землей он и его семья могли торговать еще десятки лет.
Мечта чеха или словака, или венгра, или поляка – иметь свой дом.

Мы – люди, вошедшие в 1990-е годы без собственности, без крупного имущества, накопленного в семьях многими поколениями. Его отбирали, раскулачивали, бомбили, убивали революциями и войнами.

Самое лучшее, что можно сделать, чтобы жизнь в России стала устойчивее и умнее, чтобы нас не бросало в самые дикие идеологические и властные повороты – это сделать всё, чтобы в каждой семье появилась собственность – дома, земля, финансовые активы, бизнес любого размера.

Больше собственности у среднего класса – жизнь тише, быстрее, лучше и даже, страшно сказать, инновационнее. Большой спрос на всё новенькое.

А это уже политика – дешевого кредита, низких налогов, выделения земли, дешевизны и легкости государственных услуг, любой помощи тому, кто строится и пытается найти себя, прежде всего в центральном ядре России. Там сегодня – все больше исчезающих деревень и уменьшающихся городов.

Это политика – без великих потрясений.

Переход к такой политике – лучшее средство от любого кризиса.
Строительство, помощь в отстраивании имущества семей, не времянок, спокойной жизни всех ради себя и всех – за пять - десять лет начала бы отстраиваться другая страна. Без надрыва, без кликушества, без внутренней агрессивности, которая стремительно нарастает. По хорошим стандартам качества. С другой риторикой, с другим ощущением рисков, с чувством нарастающей свободы.

Каждый, кто бывал в Нидерландах или Швеции, кожей чувствовал куски такой страны.
Те, ко там живут - им неплохо друг с другом.
А нам, судя по тому, что имеем – мало счастья мы распространяем в мире, не слишком хорошо всем вместе.

Жизнь – для всех, тишина – для всех, рост – для всех, обустройство, со всей основательностью, без диких припадков общества – тоже для всех.
Когда-нибудь.
Люди, прошедшие этот поворот, лет через 20 – 30 после того, как он совершится, не будут понимать нас, сегодняшних, как мы могли так жить.

Для книги "Краткая история российских стрессов. Модели коллективного и личного поведения за 300 лет"
"Лабиринт" https://www.labirint.ru/books/914980/
"Озон" https://www.ozon.ru/product/kratkaya-istoriya-rossiyskih-stressov-810368740/?oos_search=false&sh=tay5RRzPfA
"Литрес", электронная https://www.litres.ru/yakov-mirkin-1078911/kratkaya-istoriya-rossiyskih-stressov-modeli-kollekti/chitat-onlayn/?ysclid=lbgf9dre6l178311397

Может быть, покажусь старомодным, но как-то не по себе. Не смогли защитить. Главные эмигранты из России – женщины. В 2009 г. в Италию женщины – 83% потока эмигрантов, в Испанию – 68%, во Францию – 65%, в Нидерланды – 64%, в Германию – 61%, в США – 55% и т.д. Отправлялись за лучшей судьбой. Мы не смогли дать им этой судьбы дома.

Источник: Денисенко М. Эмиграция из России в страны дальнего зарубежья // Демоскоп Weekly, 2012. №509 – 510.

Чья эта спокойная вещь? Сальвадор Дали, 1925 год. Ему был 21 год. Портрет сестры. Хранится в Мадриде.
Каждый увидит в нем именно то, что ему нужно