Когда внимательно рассматриваешь пространство этих образов, хочется еще раз громко сказать: «Какое же всё это - мифологичное сознание, чем только не напичканное, напичканное с детства, с молоком матери, втертое в сознание так, что потом никак не избавишься! Мало чем, в общем-то отличное, от сознания древних греков или римлян, или средневековых людей, или даже просто современного человека, в мозгу которого тоже россыпи мифов и предубеждений». А список мифов всё продолжается и кажется бесконечным. Миф о быстрой, победоносной, с малыми потерями войне на территории врага. Миф о неизбежной победе коммунизма. «Самое прекрасное - советский человек». Новая историческая общность - советский народ (рассыпался в 1991-м).

А вот и культ. «Строитель (неутомимый), продолжатель (гениальный), учитель (мудрый) и вождь. Теоретик (гениальный). Организатор (великий). Вдохновитель. Гений (полководческий). Любимый. Ты вложил мудрость (свою), энергию (неукротимую), волю (железную). Возглавил. Воодушевил. Поднял всех. Принес победу. Все грядущие поколения будут славить имя (твое). Спаситель цивилизации. Зажег в сердцах. Великий корифей науки. Твои труды освещают путь. Зодчий (великий). Имя – самое дорогое для народа. Имя – символ победы (грядущей). Наш друг (лучший). Наш родной».
Что ж, закончим мечтой, нас на ней выкармливали: «К станку ли ты склоняешься, в скалу ли прорубаешься,- мечта прекрасная, ещё неясная, уже зовёт тебя вперед… И звезды наши алые сверкают, небывалые, над всеми странами, над океанами осуществлённою мечтой». Такими велено нам быть в «Марше энтузиастов».

Но ведь еще была и реальность. Другая, инобытие, как сказал бы Лосев, закончившаяся разрушением и звезд, и станков, и страны. А как быть сегодня? Как быть разумному человеку, пытающемуся не утонуть в мифах, и хотя бы как-то проложить путь к своему мышлению, к рациональным решениям, к максимальному избавлению от призрачного, от которого никак не избавиться, ибо любое сознание, ничего не поделаешь, мифологично. Что делать? Вот один из ответов - «восьмикнижия» Лосева. Пусть они уютно устроятся прямо перед глазами. Они подарены нам философом – идеалистом, в высшей степени романтиком, прожившим всю жизнь среди мифов, возведенных в космическую степень. Они – его усмешка, его боль, они – его ответ на сумасшедшее бытие. И еще они - верный способ для нас отразить мифы, идущие наводнением каждый божий день.

Это моя новая статья в историческом журнале "Родина"

Пока нет свидетельств того, что карточки Union Pay. выпущенные российскими банками (!!!), работают за рубежом. Вчерашний мой опрос в FB и Телеграм говорит обратное: за рубежом а)нельзя снять наличные, б)нельзя заплатить он-лайн.

"В Израиле никак, нигде не работает, хотя есть и специальные банкоматы Union Pay, и в кафе и магазинах ее принимают. Кафешные девушки по-всякому пытались карточку применить много раз, удивлялись, что всегда она у всех работает, предполагали, что какой-то глюк. Т.о., российский Union Pay за границей не pays".

Есть сообщение, что эта карта, выпущенная в России, даже в Китае не работала. "Моя жена, планируя поездку в Китай, приобрела такую карту от Газпромбанка. Она вызвала неподдельный интерес у китайцев, но не работала".

Может быть, еще раз спросить.: "Так есть все-таки свидетельства, что карточки Union Pay , выпущенные российскими банками, сейчас, именно сейчас работают за границей?"

То маслицем намазать, то под зад коленкой. Время, как ни штопай, следует полосами. Это циклы, тренды (при всей неоднозначности того, что происходило внутри):
1797–1801 – ужесточения, Павел I, структурирование;
1801–1825 – либерализация, Александр I, парламентские проекты;
1825–1855 – централизация, свертывание власти в жгут, Николай I;
1855–1881 – либерализация, Александр II, реформы, представительство;
1881–1894 – закручивание, Александр III, административное давление;
1894–1917 – вынужденная либерализация, Николай II, парламент, февраль;
1917–1921 – октябрь, военный коммунизм, всё – административно;
1921–1931 – либерализация, нэп;
1931–1953 – сбор всего в кулак, административная система, Сталин;
1954–1970 – либерализация, оттепель, экономическая реформа;
1970–1985 – централизация, бюрократизация, концентрация;
1985–1998 – либерализация, децентрализация, разгосударствление, разнос;
с 1998 – шаг за шагом концентрация власти, сгущение государства.

Большие качели. Как и за кордоном.

Это циклы в пятнадцать – двадцать пять лет, хотя были и короче, и длиннее. У них есть причины, никакой тайны. Живая пульсация общества. То отпустить, чтобы дышало, то придавить, чтобы удержать. То дать волю, чтобы полный вперед, то зажать, чтобы не упустить.

Наша особенность: почти сто пятьдесят лет в России – из крайности в крайность. Амплитуда – чрезмерна. Из одного перебора в другой.

Ну а дальше? Никто не скажет – когда, но жизнь сама отпустит вожжи. Скорее всего, это случится. Если, конечно, мысленно продолжить этот ряд.

Что еще? Действие равно противодействию, как закон жизни больших систем.

Чем дальше мы зайдем в том, что называется «сверхконцентрация власти», тем сильнее будет обратное движение.

Лучше не нужно. Просто из чувства самосохранения. Ради любви к эволюции, а больше всего к тем, с кем мы вместе, в одно время живем. Любовь и жалость здесь – одно и то же.

Из моей книги "Правила неосторожного обращения с государством"
Озон
https://www.ozon.ru/product/pravila-neostorozhnogo-obrashcheniya-s-gosudarstvom-250461803/?sh=hRF2HgAAAA
Лабиринт
https://www.labirint.ru/books/739543/
Литрес, аудио, электронная
https://www.litres.ru/yakov-mirkin-10789112/pravila-neostorozhnogo-obrascheniya-s-gosudarstvom/

Ждать ли деноминации? Вопрос все время повторяется. Ответ: деноминация - не денежная реформа, никакого отъема. Это просто изменение масштаба цен + замена купюр. Грубо говоря, деноминация 100:1 означала бы, что купюры с номиналом в 1000 руб. будут заменены на купюры в 10 руб., валютный курс рубля станет автоматически вместо 115 руб. за доллар - 1,15 руб. за доллар, мясо вместо 650 руб. - 6,5 руб., и так далее.

Деноминация - сложная техническая операция, ее не проведешь мгновенно, потому что новые купюры должны замещать старые постепенно, вытесняя их из оборота. Пример такой деноминации - в 1998 году: 1000 руб. - на 1 руб. Нужно их напечатать, подготовить распространение и т.п. На все это нужно время.

Не думаю, что это возможно в 2022 году. Слишком много сейсмики. но когда-то это может произойти. В России власти любят видеть рубль крепким, чтобы к "валюте врага" - один к одному.

А, может быть, и нет, кто его знает, что сейчас любят власти? Все идеи могут быть ровным счетом наоборот\

Придется набраться терпения - и жить. На годы, может быть, на десятилетия (Иран - 40 лет): а) с вероятностью 25 - 30% - административная экономика советской модели (прямое распределение людей, материальных ресурсов, денег, централизованные цены), б) с вероятностью 60 - 65% - иранская модель (роль государства в экономика - до 80 -85%, частный сектор - 15-20% - кормит, одевает, развлекает, сервисы, с чуть более приоткрытыми окнами в Европу, чем Иран, обмен топлива на то, что позволено). Курс рубля - фиксирован или полуадминистративный, мобильность людей и капитала через границу - резко ограничена (как Россией, так и извне). Откат на 30-50% в технологиях и оборудовании. Глубокая китаизация. 10% вероятности - какая-то другая модель (лебеди прилетят). Всё это следует - из "модели коллективного поведения" народа, какой она сложилась

Меняются люди, меняются народы. Когда я бывал в Германии, или в Польше, или в Чехии, на какой-нибудь старушечьей станции, с еще вековыми колоннадами, я спрашивал себя: «Что бы я делал здесь, 75 лет назад? В какой бы безысходности метался? В какой обреченности?». Вот этот холод обреченности, эта железная, ржавая накидка тут же ложится на плечи. Сам воздух становится чужим.
Но люди меняются и меняются народы. Они неузнаваемо меняются, хотя холод и память все равно давят на плечи. Сквозь щель Бранденбургских ворот в Берлине, под колесницей с орлом и крестом, в светлый день Хануки я увидел зажженную, идущую к небу менору, а за ней рождественскую елку, которая тоже стремилась в небеса. Вот в эти Врата - каждый знает все о них - лилась толпа, которая только что не дудела и не плясала.

Было это пять лет тому назад, у рейхстага, у Тиргартенского сада, и хорошо, что было. Есть река, есть Бранденбургские ворота, и есть люди, которые изменились.

Господи, хотя бы так.

Значит, есть надежда, что то чудовищное горе, тот ужас, в котором мы сейчас живем, когда-нибудь уйдет. Не забудется, но опять смешается - между реками, землями и когда-то общими городами.

Но этой надежде сейчас нет места.
Сначала нужно, чтобы перестали гибнуть люди.
Невозможно жить, не ощущая этого, невозможно не нести на себе каждый день этот крест.
-Нужно, - можно повторять это бесконечно, кто - как молитву, кто -как мольбу, - нужно, чтобы перестали гибнуть люди.

Когда нужно бросить, уйти. Бросают: а) общество, в котором живешь, б) людей, в) имущество, деньги, г) созданное дело. Бросают, когда: а) риски не переносимы, б) не выносим разрыв с собственной моралью, в) не извлекаемо, заранее потеряно, невозможно продолжать. Цена: неизвестность, муки разрыва. Выигрыш: а) жизнь, в) достоинство, безгрешность, в будущем – покой души, г) свободное движение, поиск, перемены. Время: завтра, может быть, уже поздно. 3 - 4 поворотных точки в жизни, не меньше.

Завтра выступление https://www.youtube.com/watch?v=rKgsMywVMz0

Не психолог – им видней, конечно – но каждому, кто сегодня находится в собственном «полете на Марс», приходится управлять самим собой, своей устойчивостью. Спасают любящие – так, конечно, легче. Спасает работа – кажется, что ее стало только больше. Ноутбук дымится и не желает спать. Спасает взгляд в большой мир и долг помощи, когда не существуешь только для себя. Когда пишешь и думаешь, время исчезает незаметно. Спасает переключение – каждому свое, и часто есть минуты, когда ты мог быть абсолютно счастлив, если бы тебе не доносили ежечасно, что миру – плохо, что пахнет неизвестностью и куда она заведет – тоже неизвестно. Что ж, за окном – весна, она набирает свою силу, и нужно воспитывать в себе чувство весны как убежища, света, которого всё больше. И еще сильнейшее желание – сделать всем легче, успокоить, уговорить, защитить. А как? Мы – бесконечно разные, и в этом году – кто только не гуляет по нашим головам. Но все равно, словом ли, делом ли - спасти

Наши личные судьбы: а) яростнее начнется иссечение всего неформатного, непохожего, не укладывающегося в идеологические рамки, до каждого дойдут руки, б) будет больше тех, кто следят, подозревают, истолковывают, не пускают, запирают, в) расцветет цензура и самоцензура, г) пышно начнут цвести доносы, д) вымывание умных, е) громкая вербализация формул подчинения и верности, ж) чем сильнее давление снаружи, тем жестче завинчивание внутри, з) переброска внимания "масс" на "внутреннего врага".

Всё это естественно, было много раз, подводная лодка в состоянии абсолютной глухоты, всё - внутри тренда "куда идет общество". Не навсегда, при жизни одного поколения бывают несколько поворотов.

Но реальность нужно понимать, как бы ни складывалось личное поведение: а) 5 - 10% будут стремиться вырваться из формата, б) абсолютное большинство будет следовать ему, постепенно уверяясь в том, что по-другому нельзя, когда кругом - враг, а стяг должен гордо реять, в) и всегда будут 10 - 15%, получающие от жесткости и нервности истинное и верноподданническое удовольствие.

Как показывает наш опыт советского времени, главное - сохранить рукопожатность, и это очень непросто, когда ежедневно, ежечасно приходится идти на компромиссы.

Но это возможно - жить в жестко идеологизированном обществе, поднадзорном, вертикальном, силовом, сохраняя себя.

Хотя в цифровом обществе, если оно сохранится, это будет сделать намного труднее.

Но будем считать, что - возможно.

Вопрос дня: избавляться от валюты или, наоборот, накапливать?
Общий тренд – ужесточение оборота валюты, наращивание ограничений, связанных с ней. Каких? На куплю-продажу, на хранение, на вывоз, на распоряжение, когда она – в безналичной форме. Всегда возможен принудительный обмен на рубли (частично уже есть). Всегда возможно, что будет по принудительному курсу. Не только потому, что валюты мало, и не только потому, что Банк России потерял примерно половину валютных резервов. Но еще и потому, что мы идем к модели общества с гораздо большим огосударствлением, с гораздо большей суммой ограничений. Это тоже – тренд. И еще потому, что это – «валюта врага», с какой стати – по логике властей - она должна обслуживать внутренний оборот в России.

Могут быть и внешние ограничения на валюту из России, в т. ч. наличную. В России хранятся десятки миллиардов наличных долларов и евро.

Отдельный вопрос – валютный курс. В таких жестко централизованных обществах сокращаются рыночные элементы, базовый тренд – переход к административно регулируемым курсам валюты, в т. ч. к системе множественных валютных курсов. И нет никакой гарантии того, что завтра вы не проснетесь при искусственно низком курсе 60 руб. за наличный доллар, при том, что экспортеры будут продавать валютную выручку по 100 – 110 рублей за каждого «зеленого».

А дальше – личное дело каждого, принимать на себя риски валюты или нет. Может быть, стоит делить личные накопления по принципу 50% на 50%, или 30% на 70%, или как кому нравится

Что будет с рынком акций при открытии биржи? От многого зависит. Влияющие факторы: а) военная и геополитическая ситуация, б) разрыв во внешних ценах на акции и внутренних (фактор падения), в) курс доллара к рублю (очень сильно влияет ослабление рубля), г) дивиденды, обещанные компаниями.
Сценарий открытия: резкое падение, затем отскок, большая волатильность и. наконец, установление курса в соответствии с уровнем дивидендов, инфляцией, валютным курсом рубля.

Через год? Если тренд на огосударствление, на иранскую модель экономики или административную «советскую», то финансовый рынок будет сужаться, упрощаться. В таких экономиках доминанта – кредит. Что останется от рынков акций, корпоративных облигаций, деривативов – большой вопрос. Государственные облигации, если судить по прошлому опыту.

Прямой эфир через 3 часа https://www.youtube.com/watch?v=rKgsMywVMz0

Семейные финансы – что делать сегодня.
12 вопросов - ответов
1. Ход времени по спирали: какая-то негативная машина времени - ее новый виток и в каком завтра мы можем оказаться: 1998; 1917 или 1941, 1914?
Мы – общество с повышенной сейсмикой. Общество – крайностей. В жизни каждого поколения – несколько поворотных точек. Дело – не в национальном характере. Не в том, что мы так устроены – раз и навсегда. Дело – в бедности, прежде всего. Пока не решим вопрос о благосостоянии семей, общество будет подвержено кризисам, изменениям собственной модели, его будет бросать от крайностей либерализации до крайностей вертикале. Кризисы – 1 – 2 раза в 10 – 15 лет. Повторим: пока не решим вопрос о благосостоянии семей, настоящем, истинном, не у порога бедности. Такие вопросы решаются: Испания, Португалия, Италия, Япония, Южная Корея, Тайвань и т.п.


2. Ограничения на валютном рынке - это сигнал гражданам для того, чтобы закупать доллары, евро, юани, пока ещё есть возможность? Или, наоборот, стоит от валюты избавляться из опасений, что ее оборот будет еще жестче ограничен?

Вопрос дня: избавляться от валюты или, наоборот, накапливать?

Общий тренд – ужесточение оборота валюты, наращивание ограничений, связанных с ней. Каких? На куплю-продажу, на хранение, на вывоз, на распоряжение, когда она – в безналичной форме. Всегда возможен принудительный обмен на рубли (частично уже есть). Всегда возможен, что будет по принудительному курсу. Не только потому, что валюты мало, и не только потому, что Банк России потерял примерно половину валютных резервов. Но еще и потому, что мы идем к модели общества с гораздо большим огосударствлением, с гораздо большей суммой ограничений. Это тоже – тренд. И еще потому, что это – «валюта врага», с какой стати – по логике властей - она должна обслуживать внутренний оборот в России. Могут быть и внешние ограничения на валюту из России, в т. ч. наличную. В России хранятся десятки миллиардов наличных долларов и евро.

Отдельный вопрос – валютный курс. В таких жестко централизованных обществах сокращаются рыночные элементы, базовый тренд – переход к административно регулируемым курсам валюты, в т. ч. к системе множественных валютных курсов. И нет никакой гарантии того, что завтра вы не проснетесь при искусственно низком курсе 60 руб. за наличный доллар, при том, что экспортеры будут продавать валютную выручку по 100 – 110 рублей за каждого «зеленого».
А дальше – личное дело каждого, принимать на себя риски валюты или нет. Может быть, стоит делить личные накопления по принципу 50% на 50%, или 30% на 70%, или как кому нравится

3. Стоит ли сейчас открывать краткосрочные вклады по фантастически высоким ставкам? В рублях? В Валюте?

Для небольших сумм просто нет другого выхода. Рынок акций – облигаций – минное поле. Наличная валюта – много рисков. + Риски хранения наличной валюты. Хотя бы как-то компенсировать инфляцию.
Но все равно, эти высокие проценты – деньги кажущиеся. Придется искать источники доходов, чтобы поддержать уровень жизни, который был.


4. Не возрастает ли риски по обязательствам АСВ в связи с повышением процентных ставок, а также в связи с серьезными проблемами у санкционных банков? Есть гарантия возврата вкладов? Особенно в валюте?

Риски не возникают. Обязательства АСВ перекрываются печатным станком, кредитами АСВ со стороны ЦБП под низкие проценты. Это давно уже делается. Что касается валютных вкладов, то это вопрос не к АСВ, а к государству. Собственно, гарантия возврата вкладов уже нарушена. Вклады выдаются на сумму до 10 тыс. долларов в валютном эквиваленте, а дальше – в рублях, и еще вопрос, по какому курсу. Не факт, что этот лимит не может быть снижен по мере нарастания ограничений в российской модели экономики, а также усидения кризиса.


5. Можете ли Вы дать наиболее вероятные сценарии по динамике котировок российских акций после открытия бирж? Через месяц после восстановления торгов и через год?

От многого зависит. Влияющие факторы: а) военная и геополитическая ситуация, б) разрыв во внешних ценах на акции и внутренних (фактор падения), в) курс доллара к рублю (очень сильно влияет ослабление рубля), г) дивиденды, обещанные компаниями.
Сценарий открытия: резкое падение, затем отскок, большая волатильность и. наконец, установление курса в соответствии с уровнем дивидендов, инфляцией, валютным курсом рубля.

Через год? Если тренд на огосударствление, на иранскую модель экономики или административную «советскую», то финансовый рынок будет сужаться, упрощаться. В таких экономиках доминанта – кредит. Что останется от рынков акций, корпоративных облигаций, деривативов – большой вопрос. Государственные облигации, если судить по прошлому опыту.

6. Какие отрасли будут себя ощущать более устойчиво в случае сохранения объявленных санкционных ограничений. Стоит ли после открытия бирж покупать подешевевшие акции?

В первые годы - экспортные (топливо). Сохранилась основа российской экономики – обмен топлива на валюту, прежде всего в Европейский Союз. Он занимал около 40% во внешнем товарообороте, одна треть газа, импортируемого ЕС – из России, 70 -100% - приграничные государства. Плюс энергия, аграрный сектор, пищевая промышленность, фармацевтика, розничная торговля. Может быть, IT, получившие крупные льготы при всех проблемах, связанных с санкциями.

Стоит только если вы – любитель сверхвысоких рисков. Три тренда: а) крайне высокая волатильность, б) сжатие рынка акций (в меру общего тренда огосударствления российской экономики), в) возможно, падение акционерной культуры и уровня корпоративного управления (вышли «иностранцы», для которых все это было рассчитано).
В этой связи возможно падение уровня дивидендов (главный интерес – не к акционерам)


7. Какие предприятия будут находиться в максимальной зоне риска? Надо ли избавляться от них при первом удобном случае? Кто может из отраслей народного хозяйства выиграть?

Предприятия с высокой долей иностранных комплектующих + крайне зависимые от иностранного оборудования и технологий. Пример – автомобильная промышленность.
Вопрос избавляться или нет – это уже анализ того, что происходит в конкретной компании, ее менеджмента, промышленного и финансового положения, политики, помощи, оказываемой государством.
Это вопрос – не абстрактной рекомендации, а конкретного анализа
Могут выиграть все, кто будет заниматься реальным импортозамещением. Все, кто смогут это сделать. Альтернатива – по-прежнему пустые ниши, китаизация, рынок акций, которые мало что стоят.


8. В связи с вероятным серьезным снижением доходов населения, может быть стоит не отдавать деньги в финансовые институты, а использовать для выкупа подешевевших недвижимости, ювелирных изделий на вторичном рынке?

Недвижимость на длинном тренде будет расти в рублевых ценах (инфляция), падать – в долларовом эквиваленте (ослабление рубля). В целом, ее ценность, как и других активов в экономике, находящейся под санкциями, может падать.

Вопрос- в величине суммы. Если у Вас N-ое количество миллионов рублей, то Вы, скорее всего, будете рассматривать вложения а) в бизнес, б) в жилую недвижимость (меньше шансов, что отнимут и ограничат, чем у вкладов, имеющих миллионное измерение). В любом случае, эта недвижимость должна хотя бы сдаваться в аренду, приносить доход – в тех сегментах рынка недвижимости, в которых будет спрос

Ювелирные изделия – закрытый серый рынок. Чтобы выбирать такую стратегию, нужно уже раньше быть в нем. Проблема ювелирных изделий – начальная оценка (доказать, что это, действительно, стоящая вещь), неликвидность в минуты роковые, всегда возможность уйти по цене лома или вынужденно крайне низкой цене



9. Что Вы думаете относительно перспектив использования криптовалюты как средства сбережения и инвестиций?

Криптовалюта – частные деньги. ЦБ и правительства всех стран будут бороться с ними (отъем права на сеньораж + обход ограничений). Сверхволатильна, рынок – во многом серый, непрозрачный. Окончательное место – неизвестно. Как любая финансовая инновация- сначала мыльный пузырь, потом – высокая сейсмика, затем – входит в практику, нормализованный рынок. Это обязательно произойдет, но сейчас пока продолжается время высокой сейсмики
10. Действительно ли спасение долгосрочного инвестора могут стать драгоценные металлы? Если, да, то в какой форме их предпочтительно приобретать?

Приобретать в ликвидной – монеты, слитки. Во многих семьях передаются рассказы, как золотая монета могла жизнь спасти. Риски: а) хранения, б) ликвидности (выкупаются с заведомо большим разрывом в курсах покупки – продажи, особенно в самые черные дни), в) сверхнизкие цены на ограниченном рынке в дни бедствий (именно тогда, когда золото должно спасать), г) рыночный, ценовой риск – он все равно есть (например, глубоко подешевевшее серебро)


11. Что делать заемщикам? С одной стороны, риски сильно возросли, что, вроде, должно нас стимулировать как можно более оперативно погашать долговые обязательства. Но с другой – вероятная гиперинфляция, высокие ставки на депозитах повышают шансы использовать заемщикам ситуацию в свою пользу.

Зависит от ситуации. Если Вам банк повысил процент по кредиту (так было предусмотрено договором), то вы несете так называемый процентный риск и Вам выгодно быстрее гасить кредит.
У многих заемщиков была надежда, что волатильность на финансовом рынке позволит не отдавать кредиты. Не позволит, кредиты будут взысканы.
Если же процент по кредиту неизменен, есть более-менее гарантированный поток доходов, который в связи с гиперинфляцией будет обязательно увеличиваться, то выгодно не торопиться с погашением кредита, в этом случае процентный риск несет банк. Это его проблемы, а Вам выгодно не торопиться с погашением кредита

12. Какие еще рекомендации Вы могли бы дать российским инвесторам и заемщикам?

Не паниковать. Не отыгрываться.
Когда банк или брокер требует внесения дополнительного обеспечения, не торопиться, требовать сверки расчетов, предоставить все документы по заключенным сделкам.
Снять копии всех выписок и документов, чтобы под шумок не понести операционный риск, не потерять активы.
Не заходить в серые схемы, обещающие сверхдоходность – либо пирамида, либо обманут. Либо просто не отдадут.
Не брать сейчас кредиты, особенно валютные.
Не торопиться с серыми схемами и серыми посредниками – личные риски очень велики (сейчас их будет очень много).
Не влезать в финансовые пирамиды. Не создавать личную финансовую пирамиду.
Пересмотреть активы. Каждый актив сейчас должен приносить доходы. Сократить издержки.
Не идти только по рынку. Не думать, что упало – сейчас поднимется, обязательно поднимется.
Не слишком доверять своему чутью. Не слишком слушать финансовых аналитиков. Их мнения меняются, как погода.
Пытаться иметь собственное мнение о том, куда движется экономика в целом, отрасли, компании, куда нужно вкладываться.
Иметь терпение – переждать, пересидеть (если, конечно, сам рынок акций будет существовать).
Обратить внимание на ресурсные отрасли. Греться, есть, пить и т.п. нужно будет всегда.
Вкладывать в себя, в свое образование, в свое здоровье, в свою способность приносить доходы.
То же - в своих детей и других близких. Дети, вы сами могут оказаться самой выгодной инвестицией.
Ваше главное имущество – мозги. Быть мобильными, быть креативными, жить идеями и связями.

Вопрос дня: избавляться от валюты или, наоборот, накапливать?

Общий тренд – ужесточение оборота валюты, наращивание ограничений, связанных с ней. Каких? На куплю-продажу, на хранение, на вывоз, на распоряжение, когда она – в безналичной форме. Всегда возможен принудительный обмен на рубли (частично уже есть). Всегда возможен, что будет по принудительному курсу. Не только потому, что валюты мало, и не только потому, что Банк России потерял примерно половину валютных резервов. Но еще и потому, что мы идем к модели общества с гораздо большим огосударствлением, с гораздо большей суммой ограничений. Это тоже – тренд. И еще потому, что это – «валюта врага», с какой стати – по логике властей - она должна обслуживать внутренний оборот в России. Могут быть и внешние ограничения на валюту из России, в т. ч. наличную. В России хранятся десятки миллиардов наличных долларов и евро.

Отдельный вопрос – валютный курс. В таких жестко централизованных обществах сокращаются рыночные элементы, базовый тренд – переход к административно регулируемым курсам валюты, в т. ч. к системе множественных валютных курсов. И нет никакой гарантии того, что завтра вы не проснетесь при искусственно низком курсе 60 руб. за наличный доллар, при том, что экспортеры будут продавать валютную выручку по 100 – 110 рублей за каждого «зеленого».
А дальше – личное дело каждого, принимать на себя риски валюты или нет. Может быть, стоит делить личные накопления по принципу 50% на 50%, или 30% на 70%, или как кому нравится

Мы – выжившие, дети выживших. Когда-то считалось (Менделеев), что в России в 2000 г. будут жить около 600 млн чел., в нынешних границах – больше 310 млн чел. Где они? Их нет. Только в Великую Отечественную погибли не меньше 26 млн чел. И сколько не рожденных!
В лучших мужских возрастах, от 20 до 44 лет, пропал каждый третий. Вот их письма. Михаил Денисов, 34 года. «Я очень жалею своих детей, пусть они останутся без меня, но я очень их любил, и вот я вам, наверное, пишу последнее письмо и вряд ли более придется писать вам письма». Не придется, убит. Николай Палихин, 43 года. «Шлю привет и наилучшие пожелания в вашей жизни тебе, дорогая Катя, и дорогим деткам Зое, Леве и самой маленькой Нине… Придется ли вернуться? Но все-таки надеждой живет человек, так и я надеюсь, если не убьют, то вернусь, когда кончится война». Не придется. Пропал без вести.

Константин Волков. «Здравствуйте, мои родные, супруга Лиза… и милые мои детки Азочка, Леличка, Боричка и глупыш Левочка… Горячо и крепко вас целую… Простите меня за такое маленькое нескладное письмо. Пишу я его в таких условиях, что и нельзя не смешаться, потому что над нами сейчас все смешалось, взрывы, подымающие землю в воздух вместе с пламенем, превращая ее в пыль, с перегоревшим порохом, поднимая с собою в воздух части или куски разорвавшихся жертв и всех остальных вещей, попадавшихся под их силу. В общем, смешивается все в воздухе, и получается такой штурм, что ничего не разобрать. Подчас бывает, что на 10 метров не узнаешь своего близкого товарища, и вот в таких условиях я нахожусь уже с 12 июля. И каждый день все так бывает от зари до зари».

Он не вернулся с Курской дуги.

Ни приказами, ни лагерями, ни расстрелами не загонишь народ в войну. Только он сам, для себя – сам, может сказать себе – я сделаю всё, чтобы выстоять, выдержать всё и быть победоносным. Любой ценой. Это были ведь личные решения. Принять общую волю, подчиниться ей– это тоже решение. Каждый в этих письмах понимал, что пишет, может быть, в последний раз. Борис Масленников, 19 лет. «Добрый день, веселая минута. Шлю я Вам свой боевой привет и желаю Вам хорошей жизни… Первые бои показались страшными, но после свыклись. Здесь очень холодно… Писем больше не ждите, больше, возможно, не увидимся».

Они не увиделись.

Павел Суслов, 38 лет. «Таня, может, постигнет нас счастье встретиться с тобой. Таня, ты пишешь, что все время плачешь обо мне, это неверно будет, потому что я еще жив и, быть может, останусь в живых. А если убьют, то скажем, что будет. Пожили, полюбовались, нажили хороших детей, но воспитать и пристроить к делу, может, и не придется нам вместе, Таня, с тобой».

Не придется.

Война была выиграна не имеющей примеров по масштабам гибелью народа, в котором каждый был отдельным, был живым, был своим. Никогда не было ни в одной стране мира таких человеческих утрат. Даже близко к ним не подходили.

Мы им должны. Это наш долг – сделать всё против «человеческого опустынивания» России. Мы – в населении - сокращаемся уже тридцать лет. Вся политика, любой вздох общества и государства должны быть для сбережения народа, для того, чтобы затянуть человеческие раны, нанесенные XX веком, заполнить людьми – деятельными, состоятельными – всю землю России.

Мы – выжившие, дети выживших. Мы – их должники.

А что мы делаем?

О любви
Бабушка дана нам в ощущениях - когда она будит нас еще печальным утром, а мы жалобно мычим, и она гонит нас вниз по траве, как по пружине, в посадки, грести грибы, еще младенческой короткости, аккурат после вчерашнего дождя.

В фартуке, похожем на шкурку, она скользит от вишни к яблоне, потом к ирге, затем к барственным березам и через сонный наш частокол - к оврагу, к полям - нет, не тучным, а ячменным, заросшим низким слабым ячменем. Таинственный наш огород! Тыквы, как почки, жужжание и взмахи крыльев - зуд, в который врываются короткие всхлипы наших шагов.

Так мы идем, уже по бархатной пыльной колее, когда через плетень впереди переваливается одна нога, в коротких галошках, а за ней, как бонбошка, всё квадратненькое тело, в таком же, как у бабушки, вороньем фартуке, срывается с места и скрывается за еще туманной зеленью. Там за липами, еще цветущими, уже возникает солнце.

- Ну, у Cанятки совсем стыда нет! - восклицает бабушка. - У Василия Ивановича заночевала...
-Да ну! - отзываемся мы. Давший крен на правый борт Василий Иванович? Которого природа ощипала? Цвета бельма? Серп заржавленный? И Cанятка, толстопятая, в белесых шерстяных носках под калошами, машущая своей палкой - поводырем? Через плетень? Мохнатая пчела вам в помощь!

Вечером другого дня в терраску постучала и явилась Cанятка.
-Что ж ты, Лизка, меня на деревне позоришь? - вопросила она.
-А што такое? - невинно заметила бабушка.
-А то ты не знаешь? - заметила та тоном следователя.
-А то, - хмыкнула бабушка, вложив в ответ свой все, что знала - и то, как Cанятка по молодости путалась с Василием Ивановичем, и то, как ее потом от него гоняли, и то, что Cанятке пора бы и крылышки сложить.

Между тем солнце почти зашло. В воздухе соткалась холодная нить. На столе миски, над ними - царствие Бабушка, и она кроит хлеб - думаете, испеченный? Нет, привезенный из Москвы.
-А, может, между ними любовь? – спросили мы со всей уверенностью.
- Никогда она его не жалела,- ответила Бабушка. – Никогда.
-Не-ка, - сказала она, - Совсем не жалела.

На столе чай с мятой, с сушками, как выбеленными солнцем. Пышки с козьим молоком. Почти добитый жарой шоколад. Вазочка со смородиновым вареньем, всё испытавшим на своем веку. Бабушкин чайник делает поклоны и заливает нас густым, оранжевым, сладким кипятком.

Она никогда не говорила – любить.
Но всегда, смиренно сложив руки на фартуке – жалеть.

Санятка, между тем, устроила бойкот. Шествовала мимо, свирепо отвернув голову. Василий Иванович посмеивался, ибо две бабы сцепились в его-то годы. Жалость сыпалась сверху, пылала кострами по вечерам. Человеческая жалость отдавала зарницами. Козел во всю силу жалел коз. Кот вожделел всю кошачью рать. Он надрывно, с хрипотой жалел рвущихся из-под него кошек. Птичий двор почти рычал. Петух был жалостлив, с орлиным взором. Свирепые, счастливые шмели. Кого они жалели? Солнце рукоплескало, ночь воевала с луной, мать Тыква была головокружительна.
Дачники лезли из всех щелей на кровати, жалея, что это - не навечно.
- Дурень Василий Иванович! – говорила Бабушка. – Разве она его жалеет? И то сделай, и это подними. Разве ж он может?
Любовь медная, жгучая, пронизанная медом!

Когда же это было? Еще раз – этот вечер сто лет назад. Нет, не сто, пусть двадцать. Медлительный отлив солнца. Санятка. Толстопятая, взирающая зло, по-бабьи. Стучится в стекло. Восходит. И поднимает. На всю терраску обиженный крик. Между тем на улице темнеет. Время тоже портится. Козе три года, она дала нам молока, почти не пахнущего, а хлеб – нет, не испечен, привезен из Москвы.

Мы молчим, Бабушка молчит, жизнь идет к ночному сну.
Зевает клеенка. Склонилась тройка венских стульев, сброшенных за ненадобностью из Москвы. Громкоговоритель забормотал и смолк. Коза глупая, с желтыми отчаянными глазами, живородящая, давно спит. Бабушка сидит и тянет, кажется, что из себя, шерстяную, бурую нить.

Помедленнее. Так. Санятка. На террасу. Всходит. И поднимает. Крик. Между тем, на улице темнеет, позор ее не виден и никому не доступен. Бабушка сморщивается, терраска становится невидимой, дом – там была еще труба, она осыпалась – уже не так краснеет, просто точка в аметистовой почти дали. Да, еще слова, красным, лунным на темно-темно-синем: жалеть, может быть, любить. Жалеть! Да, Бабушка? Жалеть – нечаянно, беспричинно, потому что так темная сила просит? Жалеть, во свете ли, во тьме, в сладком запахе плоти? Жалеть!

Еще раз. Всё мельче – дом, обитатели его где-то в багровом небе. Может быть, Бабушка под яблоней? Кажется, ее там нет. Санятка больше не кричит. Жалость разливается под липами, гудит в шмелином воздухе, садится на веки – и они слипаются.
Кому жалеть? Кого желать? С кем миловать?

Нет ответа.
Но присно и вовеки веков да пребудут
нас – жалеющие,
нами – желанные,
нас – любящие,
нами – боготворимые
в головокружении, под сенью небес,
в воздухе животворящем.

-Да будет так, - сказала матушка Тыква и повернулась набок, подставляя себя позолоченному солнцу.

Вы можете свободно покупать и прятать – золото, серебро, камни и, самое главное, доллары. Все разрешено и приветствуется. Если, конечно, вы обретаетесь в 1922 – 1926 годах.
А с 1927 года – ту - ту. За «укрывательство» серебряной и золотой монеты вас расстреляют. В августе 1930 года Коллегией ОГПУ были приговорены к расстрелу: «1. Быков Ефим Евгеньевич, 68 лет, уроженец Москвы, гардеробщик Большого Театра. Обнаружено: 810 руб. серебра, большое количество дефицитных товаров и мануфактуры. 2. Леонтьев Гаврил Филиппович, 65 лет, гардеробщик Художественного Театра. Обнаружено: 865 руб. серебра. 3. Королев Николай Макарович, 1878 г., гардеробщик Малого Театра. Обнаружено: 449 руб. 50 коп. серебра» (О.Б.Мозохин). И другие. Чтобы изъять серебро, произведено 485 тыс. обысков, 9,4 тыс. арестов, отобрано 2,3 млн. рублей - серебряных разменных монет (на 27 сентября 1930 г. по СССР, О.Б.Мозохин).

Доллары? В декабре 1931 – феврале 1932 г. «массовая операция по валюте» ОГПУ. «Были отмечены повальные обыски, которые, как правило, не давали результатов. Это объяснялось тем, что валюту, как правило хранили в земле, в дровах, в стенах и т. д. Было отмечено, что результативность могла быть достигнута агентурной проработкой и сознанием арестованного, но отнюдь не обыском» (О.Б.Мозохин).
Столовое серебро? «Циркуляр № 404/ЭКУ от 20 сентября 1931 года дал указания на места об изъятии золотых и серебряных предметов домашнего обихода. Согласно этого циркуляра органы ОГПУ стали изымать у населения все ценные вещи. В связи с тем, что это уже было большим перебором, то циркуляр № 572/ЭКУ от 19 сентября 1932 года разъяснил, что изъятие золотых и серебряных предметов домашнего обихода должно производиться только в тех случаях, когда количество их является товарным и представляет валютную ценность или же хранение их носит явный спекулятивный характер» (О.Б.Мозохин).

В 1930 г. ОГПУ изъяло семейных ценностей на 10,2 млн. золотых рублей (иностранная валюта – 5,9 млн. руб., золото в монетах и слитках – 3,9 млн. руб., серебро (изделия, лом, слитки, монеты) – 0,4 млн. руб.). На 15 млн. руб. – к маю 1932 г. Документ из архивов, мнение Сталина: «надо сказать спасибо чекистам» (О.Б.Мозохин).

Как источнику индустриализации, конечно.

Из моей книги "Правила бессмысленного финансового поведения"

Источник документов: Мозохин, О.Б. ВЧК-ОГПУ-НКВД на защите экономической безопасности государства. 1917–1941 гг. / О.Б. Мозохин. — М.: ООО «ТД Алгоритм», 2016. С.468- 491.
Книга основана на обширном объеме исследований в архивных фондах. Все факты подтверждены документальными ссылками, носящими академический характер