"Вычисляя звезды" Мэри Робинетт Коваль - необычный гибрид альтернативной истории/sci-fi со сдвигом в производственный роман о женщинах-инженерах НАСА (программа "Аполлон" и около). Начинается книга энергично - в 1950-х на Землю падает огромный метеорит, стирая с лица восточное побережья США, включая Вашингтон. Это событие супружеская пара инженеров встречает в постели в домике в горах. К счастью Эльма Йорк - бывшая "Оса", военная летчица, так что на своей хрупкой Cessna супруги кое-как долетают до военной базы. Расчеты показывают, что масштаб катастрофы гораздо страшнее: в течение следующих 50 лет произошедшее сделает жизнь на земле невозможной, поэтому человечеству нужно активнее осваивать космос. И Эльма при поддержке мужа решает во что бы то ни стало стать астронавтом.

Если сравнивать Коваль с кем-то, то это будет Конни Уиллис. Фантастические допущения Коваль строго ограничены - это падение метеорита и мысль о том, что неизбежная катастрофа заставляет запустить в космос женщин-вычислительниц раньше, чем это произошло в реальности (Гагарин). Экшн начала романа быстро сменяется медленной производственной историей о летчицах и инженерах в НАСА. В принципе, "Вычисляя звезды" - это качественный ликбез в духе "Скрытых фигур", показывающий альтернативную хронологию, но с кусками вполне реальной истории, кажущейся необразованной публике фантастикой. "Вычисляя звезды" плотно набиты этими данными - тут тебе и отсылки к Маргарет Гамильтон, игравшей важную роль в проекте "Аполлон", и вычислительницы Манхэттенского проекта, и клуб женщин-пилотов "Клуб 99", основанный Амелией Эрхарт (существует до сих пор), и летчицы WASP, и проблемы Энн Диксон, и так далее. Коваль консультировалась у целого ряда спецов, включая астронавта Кэтрин Коулман.

Эта дотошность при работе с материалом делает книгу Коваль почти нонфиком, дополненным семейными разговорами. Описаны проблемы будущих астронавток, как и желание вырвать человечество в космос весьма доходчиво. Однако смена темпа и отсутствие боевого экшна вполне может оттолкнуть читателей, которые ожидали историю про драйвовое основание колоний. Здесь драйв, скорее, инженерно-социальный - удастся ли этим леди все-таки выбраться на орбиту? Это и достоинство, и недостаток книги с точки зрения разных аудиторий, но работа интересная, за что и взяла все основные фант-премии в 2018. Спасибо @Fanzon_portal за издание. #книги

"Красная тетрадь" - история зараженных мозговыми червями детей, которые собираются стать космодесантниками. Если использовать ориентиры, то это что-то в духе "Омона Ра" про советских космонавтов, которым ампутируют ноги, помноженного на "Бесконечное лето", ну или "Не отпускай меня" Исигуро, переложенный на детство гопников и немного боди-хоррор. Червь обитал в почве и заразил колонистов, как симбионт давая им способности к регнерации и модификациям тела, но повышая агрессивность. Теперь прошедшие обработку наиболее дисциплинированные потомки колонистов могут послужить обществу, если завершат серию болезненных экспериментов и под контролем обретут силу червя (и не помрут в процессе). Для этой цели группку детей везут в "пионерлагерь" на море, где вместе с призраком дружбы они открывают и смерть.

Это фантастика, упрощающая себе задачу, ведь на далекой планете установлены советские порядки, имитация прошлого. Несмотря на небольшое количество событий "Тетрадь" сделана изобретательно. Один из подростков, похожий на молодых коммунистов и разговаривающий вдохновенным советским канцеляритом пацан Арлен, ведет дневник, ту самую "Красную тетрадь", где описывает первый поход на море, драки с Борей и эксперименты, заканчивающиеся для некоторых скотомогильником. Ближе к концу в тетрадь "душнилы" Арлена пишут все, кому не лень, поправляя его, признаваясь или издеваясь, а формы переживаний усложняются вплоть до напряженного финала.

Беляева поставила себе сразу несколько сложных задач и, в общем, их решила, - тут тебе и стилизация под мысли хорошего мальчика, и под молодых коммунистов, и записки безграмотных, и письма, и масса других приемов. Я читала достаточно советских дневников, в которых образцовые молодые люди, желающие отказаться от индивидуализма ради товарищества и достижения целей коммунизма, постепенно открывали разочаровывающую реальность. Их несколько идиотскую жизнерадостность и готовность воспринимать трудности как вызов воплощает Арлен. Его атакует низменным житейским цинизмом, агрессией и саморазрушением обычный гопник Боря, чей отец - космонавт-алкоголик с ПТСР. Понимание жизни у них разное, но у обоих черви в голове, их обоих ждет одно и то же, и все, что им остается, - принятие. Они мечтают убивать вредителей, но пока понемногу убивают их самих. Т.к. Арлен свою интерпретацию событий записывает в дневничок, на него ложится миссия рефлексии за всю не слишком развитую в этом смысле группу. Он же, человек не слабый, но очень терпимый, совершает первую казнь. Это одновременно забавная и достаточно глубокая история, надо за автором следить. #книги

Тут в Белград в книжный магазин Bela vrana привезли "Мою любимую страну" Костюченко. Продавщица сказала, что книга расходится, как горячие пирожки, - за один день продали 60 экземпляров. Для локального эмигрантского магазина цифра и впрямь впечатляет. Удивительно, но компиляция мощных репортажей Костюченко вместе с ее живым комментарием действительно работает как книга. Вернее, как одна большая адская мозаика из того, что представляет собой государство РФ, если присмотреться. Беззаконное, злое, полное бедных. В принципе, Мизгирев про это снимал "Кремень".

Книга заставляет вспоминать собственную активистскую жизнь. Костюченко показывает, что хорошо не было, как бы некоторым ни казалось, что у войны есть причины. У нее много сильных репортажей, но меня очень зацепили два новых куска, которые я раньше не читала. Первый - это когда она работала стажером в милиции. Один день, полный нарушений и преступлений. Напомнило, как мой троюродный брат-панк, внезапно устроившийся после флота ментом, рассказывал, как они обирают мигрантов, чтобы получить деньги, а потом шутил, что пойдет работать омоновцем, ведь заламывать руки протестующим дурачкам гораздо проще. Я тогда встала - просто стало противно - и ушла, больше его не видела. Второй кусок книги - когда Костюченко села к дальнобойщику, спеша делать репортаж со взрыва, и он в худших традициях накручивал себя на ее изнасилование. Его попытка взвалить на нее грех за то, что он нацелен сделать, выглядит как вещи, постоянно слышны в выступлениях депутатов РФ. Страшный текст. Мощная книга. #книги

Прочитала сборник Варвары Недеогло "Русские девочки кончают свободной землей", это было огненно, хотя и совершенно невыносимо (jа bы‌ ҳо/ǂ/ел‌θ‌ иметь сęрдџе и њескољко ӂеaꜛеаeꜜ᷈еамчуҗин). Но одновременность этих переживаний, в общем, необходима для того, чтобы выйти из анабиоза и что-то ощутить. История такая - когда мне осточертел пластмассовый мир, я хаотично искала нормальных людей и нашла ее телеграм. Читала после 24 февраля, а ее как раз эти события активизировали - и она начала много писать, партизанский сборник вышел. В нем, противопоставляя смерти безудержную чувственность и любовь, Варвара собирает и разбирает слова, разглядывая их с разных углов, местами это очень захватывает. Если настроиться, ее увлеченность открывает дверь к сложному языковому поиску, и крутое лихо сочетается с откровенно бездарным.

Люблю таких поэтов - независимые, начитанные и мучимые всем сразу бестии, страстные, с пылающими зрачками, ввинчивающиеся в язык так, словно умрут, вечно ищущие, постоянно делающие все с перебором. Выбирают максимально невыгодное, потому что оно заводит, и такой подход дико заводит уже меня, потому что я считаю независимость ключом к внутренней свободе.

Отдельный пласт - критика сборника. Доставило, как Варвара с помощью Фанона поставила на место рецензента. По какому-то странному сочетанию обстоятельств я как раз прочитала "Черная кожа, белые маски" и удивилась, насколько Фанон противоречит текущему вектору антиколониалистского дискурса в ряде вещей. Другая история - русский*. Гендерная звездочка, как писала Варвара, нужна ей потому, что слово "русский" нуждается в дополнительном определении, т.к. совершенно непонятно, какой там русский и что вообще под этим подразумевается, это множество после 24 февраля слишком велико и полярно. Короче, пнула в зад одновременно и старперов, и моралофагов. Это забавно.

Мне понравились M‌ɆP‌ŦɃЫȨ‌ ЮǶѲШ‌И ϚT‌ÅԒИ Д‌ȆƜ‌ЄB‌ԈȨ‌ и "Русская смертница", но я не уверена, что имеет смысл говорить о "нравится". Это бессмысленная оценка, а тут текст для опыта, это как продираться сквозь лес, ругаясь и разбрасывая ветки, чтобы потом ощутить жар поцелуя убийственной русалки. Я периодически читаю современную поэзию, но давно ничего не вштыривало. Недеогло классная. #книги

Прочитала "Вторжение" Олди, это краткий дневник военного времени, где соавторы, известные фантасты старого поколения, сжато и очень безыскусно описывают, что у них происходило. Вот Дмитрий Громов отправляет на войну сына, вот Олег Ладыженский рассказывает про старуху, видевшую военные преступления и несколько дней не способную говорить. Отдельно меня зацепило, как Дмитрий отмечает, что художественный язык уходит, художественные тексты становятся неинтересны. О том же писал @fantasy_sf.

Еще царапает, как они буднично перебирают своих друзей. "Николай Макаровский — наш друг и бессменный председатель оргкомитета широко известного фестиваля фантастики «Звездный мост». На днях в его дом попал артиллерийский снаряд, разрушив часть дома. По счастью, Николай с женой остались живы, но были вынуждены уехать к родственникам в Черновцы. (...)

Злая ирония судьбы: снаряд прилетел с той стороны, откуда в гостеприимный Харьков на «Звездный мост» много лет подряд приезжали российские писатели-фантасты. Ели-пили, выступали на семинарах и лекциях, любовались праздничным фейерверком. Многие из них сейчас подписали открытое письмо в поддержку войны, публично одобрив варварские обстрелы Харькова." #книги

В книге "Архитектура видеоигровых миров" помимо прочего нашла ответ, почему от романтики в "Киберпанке" меня чуть не вытошнило. "Распространенной конфигурацией для крупных видеоигр с видом от первого лица в середине нулевых были 75 градусов – так мы смотрим на мир в Half-Life 2 (2004), Bioshock (2007), Crysis (2007). Во всех трех играх сохраняется своего рода гибкая «кинематографичная» перспектива, позволяющая переключать внимание на мелкие детали вблизи, лучше ощущать приближение угроз: бегущие к нам противники достаточно быстро из небольших объектов в отдалении вырастают до заполняющих большую часть экрана монстров, размахивающих конечностями. (...)

В некоторых ситуациях такой подход дает сбой: Half-Life 2, игра с достаточно высокой скоростью движения и необходимостью часто поворачиваться, вызывала у некоторых игроков тошноту; Cyberpunk 2077 (2020), использующая те же 75 градусов от первого лица, вызывает дискомфорт во время вождения автомобиля – рамка между дверью и лобовым стеклом занимает намного больше места на экране, чем в реальном поле зрения; во время романтической сцены мы видим другого человека не просто вплотную, но почти касаемся его головы экраном – и здесь при таком угле обзора происходит сильное искажение пропорций". Как вспомню, так вздрогну. У меня еще дальнозоркость, делающая такой ракурс еще более отвратным.

Если хотите развлечь друзей-геймеров, не лишенных интеллекта, подарите им электронку книги. Я больше всего ждала главу про двери - сколько раз я застревала в дверях во время раннего гейминга, невозможно перечислить. Ну и список вопросов от геймдизайнера на тему дверей меня не разочаровал - открываются бездны левел-дизайна. Также из книги можно узнать, что в планирование толчков лучше всего вложились в раннем Dragon Age, причем просто потому, что могли. Мне не хватило примеров, где унитаз вписан в геймплей - например, Darkside Detective, таких случаев немало почему-то именно в квестах. Но книга не о геймплее, а об архитектуре. Еще угорела от типизации городов по Вентури и Брауну, где Найт-сити отлично попал под "декорированный сарай" (большой дженерик, но ничего нельзя делать, дух задает реклама), а Киркволл - под "утку" (крошечный, все локации имеют смысл, изменения имитируются за счет смены дня и ночи). Декорированный сарай - это идеальное описание Найт-сити. #книги

Издательство "Лед" довольно цинично продает 70-страничную электронную брошюру Бен-Чхоль Хана "Общество усталости", по цене обычной книги. Похоже, это надбавка за мудрость 👻 Из этих страниц стоит вычесть вступление и послесловие, где его мысли дополнительно описываются своим языком кандидатами философских наук.

Внутри философ пишет, что современное общество порождает усталость истощения, в том числе усталость от требований самому строить план развития, достигать, но главное - вообще создавать из себя какой-то проект. Депрессия - это усталость от требования "быть собой", потому что множество людей понятия не имеет, что это такое, и от этих стараний утомляется. Человек старается, но никакого проекта, устремленного в бесконечность, из себя так и не придумывает.

Бен-Чхоль Хан считает, что в обществе подавления существовала оппозиция угнетатель-работающий, которая хотя бы оставляла ощущение этой полярности, а теперь угнетение размазано системно - и сам человек, хотя подавление власти не устраняется, вдогонку становится собственным угнетателем, т.к. мучительно пытается добиться "метрик" жизни, устанавливаемых системой. Исцелением автору видится созерцательная жизнь и позволение себе скучать. Допустим. Как добиться этого среди людей, которые даже уведомления мессенджеров не выключают, - это другая история. С другой стороны, Бен-Чхоль Хан пишет, что сейчас мигрантов не считают угрозой, а считают, скорее, бременем. Это едва ли. И бремя доказательства, как это обычно, с философа снято, т.е. подтверждать эту мысль, как и остальные, он не собирается. Философом быть хорошо. #книги

"Полиция памяти" Огавы рассказывает о мире, где периодически из людской памяти изымают разные вещи. Они просыпаются и понимают, что пропали, например, губные гармошки или фотографии. Эти объекты быстро перестают вызывать чувства, их собирают в кучу и сжигают, прощаясь с ними. Через несколько дней воспоминания о них тускнеют, а полиция памяти проверяет, чтобы никто не хранил такие предметы. Выбор каждый раз максимально странный, бессмысленный, но люди адаптируются раз за разом, хотя в их мире становится все меньше и меньше и вещей, и памяти. В какой-то момент запрещают книги, и главной героине, писательнице, приходится найти новую работу. Такие смены работ и забывание о предыдущем характерны для всех.

Героиня укрывает у себя редактора, который все помнит, но постепенно "пропадать", забываться начинают даже собственные части тела. Отказываясь от памяти, приспосабливаясь к абсурдному, люди перестают существовать. Трудно придумать более актуальную книжку. Огава, правда, как и многие японцы, совершенно не заботится о логичности сюжета, она концентрируется на ощущении. То есть это не столько фантастика, сколько осмысление роли памяти и возможности открыто о ней говорить, обсуждать любые вещи. Отказываясь от них, ты отказываешься от себя, немеешь и обессмысливаешься. Страшноватый роман - как и судьбой редактора, сидящего в подвальной келье, чтобы его не нашли, так и судьбой героини. #книги

"Конец радуг" Винджа одновременно сильно устарел и вступил в пору актуальности - https://www.litres.ru/vernor-vindzh/konec-radug/ Его главный герой - известный поэт, желчный и жестокий к другим старикан. Он очень резок и безжалостен по отношению к начинающим, остер на язык, видит чужие слабости и стремится ими воспользоваться, чтобы поставить на место. Каждый человек, имевший дело с литераторами, узнает этот портрет. Но эти деньки для героя в прошлом - он стар и выжил из ума. В начале романа новые времена и лечебные наномашины возвращают его из пространства старческого слабоумия, где он несколько лет пребывал. В результате человек, овладевший искусством прошлого (искусством слова и магии поэзии) оказывается в мире, где все это устарело. Его отправляют в школу с другими стариканами, которые обучаются там управлять носимыми устройствами, сканировать сеть, строить многомерные модели, ведь мир представляет собой сетевой AR, где реальность - лишь жалкий первый слой, и так далее. Там-то его и находят заговорщики, желающие обчистить биолабораторию при библиотеке и воспользоваться обескураженным героем.

На мой взгляд, как фантастика "Конец радуг" уже не цепляет. Однако он крайне интересен неизбитой мыслью о том, что потерять свой талант - не всегда страшная вещь, иногда она открывает новую, не менее насыщенную жизнь. Главный герой "Конца радуг" проходит переобучение, понимая, что его профессия умерла. Он не может больше писать такие стихи, как мог прежде, но вместе с тем ему не хочется так сильно ранить других. Он потерял талант, но стал лучшим человеком. Равноценный это обмен или нет, но история, где великий поэт превращается в крутого программиста и мультимедийного художника - и доволен своей участью, прочитаешь не каждый день. Книга Винджа странно сообразна текущему времени, когда огромная часть профессий, связанных с текстами, устаревает.

Виндж показывает, что с течением времени меняется и понятие творчества. Что оно не умирает, но трансформируется, и нет ничего плохого в том, чтобы погрузиться в эти изменения, познавая новый материал (тут я сразу вспоминаю курсы на kadenze типа creative applications with TensorFlow и прочей дичи). Что стихотворение, пробивающее дыру в сердце, не лучше, чем алгоритм, который поражает своей красотой. На мой взгляд, поэзия всегда будет круче алгоритма, однако попытка высокомерного поэта посмотреть на людей не как на мусор, а как на соратников в неизвестном, сложном мире, где он неуверенно себя ощущает, любопытна. Вся специфика сюжета, связанного с виртуальными войнами, кажется мне мишурой, порой крайне наивной, а вот эти ноты обнаружить в тексте было удивительно. #книги