В момент первого залпа трава вокруг орудия загорается. Выясняется, что рации у водителя цистерны нет. Бельмондо, наш замдиректора, бежит в его сторону, размахивая руками. Операторская группа собирает и уносит своё барахло, остальные участники съёмочного процесса начинают затаптывать пламя ногами. Каскадёры, имеющие опыт пожаротушения, вооружаются длинными ветками и используют их. Артиллеристы уносят снаряды на дорогу. Поднимается ветер. Автоцистерна некоторое время не может запустить мотор, а когда, наконец, прибывает к месту возгорания, выясняется, что в её конструкции отсутствует шланг для подачи воды – нужно черпать воду сверху ведром. Ведро всего одно, поэтому с его помощью водой наполняют гильзы от снарядов и передают по цепочке. Ветер разносит пламя всё дальше, и половина огнеборцев сдаётся.

И тут я замечаю Физрука. Он лежит на земле, на фоне этого всего, крутит головой и пританцовывает.
Физрук – рабочий по площадке. Это младшая административная должность в кино. Рабочие помогают всем цехам и обеспечивают группу всем необходимым для работы – водой, стульями, палатками и пр. За время экспедиции Физрук натаскался тяжестей, сорвал спину и испытывал нестерпимую боль. Шумахер – администратор площадки, решил облегчить его страдания и вколол Физруку ***** из военной аптечки, как раз за секунду до залпа орудия. С дозировкой он явно не рассчитал, как и с выбором лекарства. Но Шумахер человек простой: болит спина – колет обезбол. Какой есть — такой и колет.

Пожар в итоге потушить не удалось — сгорело всё поле. Мы продолжили снимать, как только дым ушёл за горизонт. А Физрука всё пёрло и пёрло. Хотел бы я посмотреть его глазами на этот эпизод.