Атомная заря: что даст странам Центральной Азии ядерный статус?
Речь, разумеется, идет о мирном атоме, развитие которого позволит республикам либо избежать энергодефицита, либо приведет к техногенной катастрофе грандиозных масштабов, если доверить строительство АЭС не тому, кому надо.
В свете объявленных РК общественных обсуждений выбора района размещения АЭС «ВЭС24» рассмотрел перспективы Казахстана, Узбекистана и Киргизии войти в престижный клуб стран с атомной энергетикой.
Зачем странам ЦА атом: pro et contra
Очевидным аргументом в пользу строительства атомных электростанций в регионе выступает его демография (если в 1991 году население Казахстана составляло 16 млн человек, то сейчас почти 20; Узбекистан за этот же период времени вырос с 20 млн до более 30 млн) и растущее энергопотребление.
Имеющиеся генерирующие мощности не справляются с вызовами, а критическая инфраструктура дышит на ладан, потому что за все годы самостоятельности республик ее только деребанили, но ничего в нее не вкладывали, кроме, разумеется, инвектив в адрес мерзкого советского наследия. Парадоксально, но почему-то считалось, что это наследие проработает вечно. Нынешняя зима, когда ряд казахстанских городов столкнулся с разморозкой отопительных систем, наглядно показала, что это не так.
Даже по самым примерным оценкам дефицит энергии, с которым столкнутся страны ЦА уже к 2030 году, в некоторых районах может достигать 2700 МВт. Это много. Это ставит крест на любом технологическом развитии, кроме производства кизяка.
Впрочем, ряд экспертов выступают против обуздания сил атома, мотивируя свою аргументацию тем, что, строго говоря, построить АЭС – это не ишака купить, и лучше активнее использовать возможности, например, гидроэнергетики. Мысль хорошая, но вот только с водными ресурсами в некоторых странах ЦА не все благополучно – их просто нет.
АЭС быть?
Ближе всех к строительству АЭС подступился Казахстан. Там даже выбрали площадку для строительства энергетического объекта:
- Оптимальным районом размещения АЭС рекомендован Жамбылский район Алматинской области. В 2023 году вопрос выбора района размещения АЭС будет вынесен на общественные обсуждения, - намекнул на то, что общественные обсуждения – штука довольно формальная, коль скоро район и так уже определен, глава Минэнерго РК Болат Акчулаков. Также он отметил, что сейчас идет «выбор реакторной технологии». Выбирать будут между Китаем, Россией, Кореей и Францией.
Зачем коллегам из РК все эти фиговые листки, когда единственным разумным вариантом выглядит российский «Росатом» (инженерная, технологическая, инфраструктурная, наконец, географическая близость), мы не знаем. Вероятно, кому-то в РК нравится играть в плюрализм мнений. Впрочем, можно выбрать и Францию, а потом, чтобы сэкономить, завести твэлы из Новосибирска. Получится отличная АЭС, очень плюралистичная, только жить рядом с ней будет нельзя.
В Узбекистане площадку для строительства АЭС тоже определили. Это живописное местечко близ озера Тузкан в Джизакской области. Для Узбекистана вопрос генерации архиважен. Население растет как на дрожжах, и экспортировать его в соседние страны до бесконечности невозможно. Нужны рабочие места, производства и тепло в домах. Если все срастется, то в РУ появятся два реактора мощностью 2400 МВт. Откуда – вопрос открытый. Хочется верить, что узбекские коллеги не будут устраивать танцы с бубнами и показательные плебисциты, а сразу обратятся в «Росатом».
Киргизия пока стоит в сторонке, смотрит. Население у нее растет не такими бешеными темпами и оседает в основном в Москве и Екатеринбурге, да и с гидроресурсами все же полегче. Однако атомная энергетика интересует и ее. В частности, российская разработка РИТМ-200. Это небольшой водо-водяной реактор, предназначенный для ледоколов. Киргизия – не ледокол, но почему бы и нет.
Как бы то ни было, все технологические решения в сфере атома для стран ЦА сводятся к России.
#ца #росатом
✅ Восточный экспресс 24
Речь, разумеется, идет о мирном атоме, развитие которого позволит республикам либо избежать энергодефицита, либо приведет к техногенной катастрофе грандиозных масштабов, если доверить строительство АЭС не тому, кому надо.
В свете объявленных РК общественных обсуждений выбора района размещения АЭС «ВЭС24» рассмотрел перспективы Казахстана, Узбекистана и Киргизии войти в престижный клуб стран с атомной энергетикой.
Зачем странам ЦА атом: pro et contra
Очевидным аргументом в пользу строительства атомных электростанций в регионе выступает его демография (если в 1991 году население Казахстана составляло 16 млн человек, то сейчас почти 20; Узбекистан за этот же период времени вырос с 20 млн до более 30 млн) и растущее энергопотребление.
Имеющиеся генерирующие мощности не справляются с вызовами, а критическая инфраструктура дышит на ладан, потому что за все годы самостоятельности республик ее только деребанили, но ничего в нее не вкладывали, кроме, разумеется, инвектив в адрес мерзкого советского наследия. Парадоксально, но почему-то считалось, что это наследие проработает вечно. Нынешняя зима, когда ряд казахстанских городов столкнулся с разморозкой отопительных систем, наглядно показала, что это не так.
Даже по самым примерным оценкам дефицит энергии, с которым столкнутся страны ЦА уже к 2030 году, в некоторых районах может достигать 2700 МВт. Это много. Это ставит крест на любом технологическом развитии, кроме производства кизяка.
Впрочем, ряд экспертов выступают против обуздания сил атома, мотивируя свою аргументацию тем, что, строго говоря, построить АЭС – это не ишака купить, и лучше активнее использовать возможности, например, гидроэнергетики. Мысль хорошая, но вот только с водными ресурсами в некоторых странах ЦА не все благополучно – их просто нет.
АЭС быть?
Ближе всех к строительству АЭС подступился Казахстан. Там даже выбрали площадку для строительства энергетического объекта:
- Оптимальным районом размещения АЭС рекомендован Жамбылский район Алматинской области. В 2023 году вопрос выбора района размещения АЭС будет вынесен на общественные обсуждения, - намекнул на то, что общественные обсуждения – штука довольно формальная, коль скоро район и так уже определен, глава Минэнерго РК Болат Акчулаков. Также он отметил, что сейчас идет «выбор реакторной технологии». Выбирать будут между Китаем, Россией, Кореей и Францией.
Зачем коллегам из РК все эти фиговые листки, когда единственным разумным вариантом выглядит российский «Росатом» (инженерная, технологическая, инфраструктурная, наконец, географическая близость), мы не знаем. Вероятно, кому-то в РК нравится играть в плюрализм мнений. Впрочем, можно выбрать и Францию, а потом, чтобы сэкономить, завести твэлы из Новосибирска. Получится отличная АЭС, очень плюралистичная, только жить рядом с ней будет нельзя.
В Узбекистане площадку для строительства АЭС тоже определили. Это живописное местечко близ озера Тузкан в Джизакской области. Для Узбекистана вопрос генерации архиважен. Население растет как на дрожжах, и экспортировать его в соседние страны до бесконечности невозможно. Нужны рабочие места, производства и тепло в домах. Если все срастется, то в РУ появятся два реактора мощностью 2400 МВт. Откуда – вопрос открытый. Хочется верить, что узбекские коллеги не будут устраивать танцы с бубнами и показательные плебисциты, а сразу обратятся в «Росатом».
Киргизия пока стоит в сторонке, смотрит. Население у нее растет не такими бешеными темпами и оседает в основном в Москве и Екатеринбурге, да и с гидроресурсами все же полегче. Однако атомная энергетика интересует и ее. В частности, российская разработка РИТМ-200. Это небольшой водо-водяной реактор, предназначенный для ледоколов. Киргизия – не ледокол, но почему бы и нет.
Как бы то ни было, все технологические решения в сфере атома для стран ЦА сводятся к России.
#ца #росатом
✅ Восточный экспресс 24
Ядерное сотрудничество: какие проекты связывают Росатом и Узбекистан
Компания российского атомного гиганта «ТВЭЛ» заключила договор с Институтом ядерной физики республики. Специалисты Росатома помогут корректно вывести из эксплуатации одно из зданий института и хранилище низкоактивных отходов. «ВЭС 24» разбирался, в каких еще сферах могут посотрудничать российские атомщики и их коллеги из Узбекистана.
Непростой институт
Институт ядерной физики в Ташкенте - один из старейших исследовательских центров в атомной отрасли на постсоветском пространстве. Он был создан даже раньше прославленного новосибирского тезки. Уже в 1959 году в Ташкенте начали проводить исследования по радиационной физике и радиобиологии. Изучение велось на базе введенной в действие гамма-облучательной установки с источником радиоактивного кобальта-60. Новосибирский ИЯФ заработал только через три года – в 1962 году.
В советские годы ташкентский Институт ядерной физики славился во всем научном мире своими фундаментальными исследованиями и подготовкой кадров для отрасли, он занимался и теоретической, и практической деятельностью – на базе института работает ядерный реактор. После распада СССР и Институт вступил в длительный период полураспада. Фундаментальная наука оказалась в те годы в загоне по всему бывшему Союзу. Дело дошло до того, что в 2016 году предыдущими властями республики было принято решение о ликвидации института со всеми его наработками и инфраструктурой.
Если бы решение было проведено в жизнь, оно, скорее всего, поставило бы жирный крест на перспективах Узбекистана занять хоть какое-нибудь место в технологических цепочках современного мира и обрекло бы республику на окончательное сползание в полноценный третий мир с примитивным экономическим укладом.
По счастью, ИЯФ не был закрыт. Действующая власть республики отменила это, скажем мягко, недальновидное решение и остановила процесс ликвидации института. А уже в 2018 году институт заключил договор с уже упомянутой компанией «ТВЭЛ» на поставку ядерного топлива для реактора, работающего на базе ИЯФ. Пока живет реактор, живет и институт. Пока живет институт, у Узбекистана есть шанс не остаться на технологической обочине и не скатиться в карго-экономику.
Атомное будущее Узбекистана
Нынешний договор ИЯФ с Росатомом предусматривает вывод из эксплуатации хранилища низкоактивных отходов при институте. Сами понимаете, термин «низкоактивные» отнюдь не означает безопасные, хотя и откликается в обывательском сознании с чем-то сравнительно безобидным. Просто, нацепив синюю робу, вытащить и выкинуть на свалку эти отходы, разумеется, нельзя – это сложный и ресурсоемкий процесс. Кстати, институт и «ТВЭЛ» также договариваются о совместной работе по денуклеаризации и других территорий на постсоветском пространстве, этим территориям потребуется обширная реабилитация. Опытные и теоретические наработки ИЯФ здесь могут быть очень полезны.
Еще одним направлением сотрудничества Узбекистана и Росатома, конечно, могло было быть строительство АЭС в республике. Уже сегодня энергодефицит в Узбекистане не просто тормозит экономическое развитие страны, но является фактором дестабилизации, которая в крайней фазе может дойти до социальных волнений. От энергоснабжения отключаются промышленные предприятия, но в зоне риска и социальные объекты. «ВЭС 24» уже писал, что узбекистанская сторона присматривается к возможностям мирного атома. Теоретически АЭС может быть построена в районе озера Тузкан в Джизакской области. Локация снабжена достаточным количеством гидроресурсов для двух реакторов мощностью 2400 МВт.
Здесь важно понять, что альтернатив сотрудничеству с Росатомом у Узбекистана просто нет. Тем более в строительстве АЭС. Есть и общие наработки, и примеры совместной работы по ядерному топливу и отходам. В случае чисто политических решений не в пользу Росатома речь пойдет не об обидах или упущенных деньгах, а о региональной безопасности. Надеемся, все это понимают.
#росатом #узбекистан
✅ Восточный экспресс 24
Компания российского атомного гиганта «ТВЭЛ» заключила договор с Институтом ядерной физики республики. Специалисты Росатома помогут корректно вывести из эксплуатации одно из зданий института и хранилище низкоактивных отходов. «ВЭС 24» разбирался, в каких еще сферах могут посотрудничать российские атомщики и их коллеги из Узбекистана.
Непростой институт
Институт ядерной физики в Ташкенте - один из старейших исследовательских центров в атомной отрасли на постсоветском пространстве. Он был создан даже раньше прославленного новосибирского тезки. Уже в 1959 году в Ташкенте начали проводить исследования по радиационной физике и радиобиологии. Изучение велось на базе введенной в действие гамма-облучательной установки с источником радиоактивного кобальта-60. Новосибирский ИЯФ заработал только через три года – в 1962 году.
В советские годы ташкентский Институт ядерной физики славился во всем научном мире своими фундаментальными исследованиями и подготовкой кадров для отрасли, он занимался и теоретической, и практической деятельностью – на базе института работает ядерный реактор. После распада СССР и Институт вступил в длительный период полураспада. Фундаментальная наука оказалась в те годы в загоне по всему бывшему Союзу. Дело дошло до того, что в 2016 году предыдущими властями республики было принято решение о ликвидации института со всеми его наработками и инфраструктурой.
Если бы решение было проведено в жизнь, оно, скорее всего, поставило бы жирный крест на перспективах Узбекистана занять хоть какое-нибудь место в технологических цепочках современного мира и обрекло бы республику на окончательное сползание в полноценный третий мир с примитивным экономическим укладом.
По счастью, ИЯФ не был закрыт. Действующая власть республики отменила это, скажем мягко, недальновидное решение и остановила процесс ликвидации института. А уже в 2018 году институт заключил договор с уже упомянутой компанией «ТВЭЛ» на поставку ядерного топлива для реактора, работающего на базе ИЯФ. Пока живет реактор, живет и институт. Пока живет институт, у Узбекистана есть шанс не остаться на технологической обочине и не скатиться в карго-экономику.
Атомное будущее Узбекистана
Нынешний договор ИЯФ с Росатомом предусматривает вывод из эксплуатации хранилища низкоактивных отходов при институте. Сами понимаете, термин «низкоактивные» отнюдь не означает безопасные, хотя и откликается в обывательском сознании с чем-то сравнительно безобидным. Просто, нацепив синюю робу, вытащить и выкинуть на свалку эти отходы, разумеется, нельзя – это сложный и ресурсоемкий процесс. Кстати, институт и «ТВЭЛ» также договариваются о совместной работе по денуклеаризации и других территорий на постсоветском пространстве, этим территориям потребуется обширная реабилитация. Опытные и теоретические наработки ИЯФ здесь могут быть очень полезны.
Еще одним направлением сотрудничества Узбекистана и Росатома, конечно, могло было быть строительство АЭС в республике. Уже сегодня энергодефицит в Узбекистане не просто тормозит экономическое развитие страны, но является фактором дестабилизации, которая в крайней фазе может дойти до социальных волнений. От энергоснабжения отключаются промышленные предприятия, но в зоне риска и социальные объекты. «ВЭС 24» уже писал, что узбекистанская сторона присматривается к возможностям мирного атома. Теоретически АЭС может быть построена в районе озера Тузкан в Джизакской области. Локация снабжена достаточным количеством гидроресурсов для двух реакторов мощностью 2400 МВт.
Здесь важно понять, что альтернатив сотрудничеству с Росатомом у Узбекистана просто нет. Тем более в строительстве АЭС. Есть и общие наработки, и примеры совместной работы по ядерному топливу и отходам. В случае чисто политических решений не в пользу Росатома речь пойдет не об обидах или упущенных деньгах, а о региональной безопасности. Надеемся, все это понимают.
#росатом #узбекистан
✅ Восточный экспресс 24
Казахстанский уран станет российским
Речь, разумеется, идет не о казахстанских недрах как таковых, а о российской юрисдикции, в которую будут переведены доли трех урановых предприятий Казахстана. Что означает столь благосклонное отношение правительства республики к «Росатому», как оно связано с западными санкциями и когда российской компании ждать подряда на строительство АЭС на озере Балхаш – в материале «ВЭС 24».
Голландия, до свидания
Итак, для начала, что собственно произошло. А вот что. Доли казахстанских предприятий, занимающихся добычей урана - «Каратау» (50%), «Хорасан-У» (30%) и «Южной горно-химической компании» (70%) - перейдут под управление российской компании «Ураниум Уан Груп», входящей в состав «Росатома».
Собственно говоря, и до этой передачи доли находились в управлении «дочки» «Росатома», только находящейся в нидерландской юрисдикции (компания «Uranium One»). Указанная компания была зарегистрирована в Канаде в начале двухтысячных, а вот ее «дочки» обрели прописку в королевстве на берегу Северного моря.
Мы сейчас не будем разбираться в необходимости такой сложной структуры собственности и управления, скажем лишь, что атомный бизнес, в силу своей, если можно так выразиться, штучности, имеет определенную специфику.
Поскольку Голландия (как и весь Запад в целом) сегодня является, выразимся мягко, ненадежным партнером: размахивает санкционной дубиной, стреляет себе в ногу и вообще ведет себя как дегенерат на утреннике, «Росатом» решил от греха подальше вывести доли в предприятиях из нормативного поля непредсказуемого контрагента. Все вполне логично. То, что Казахстан пошел навстречу этому разумному решению является приятным свидетельством того, что он богат не только ураном, но и вменяемыми людьми, которых не смог загипнотизировать даже истеричный Блинкен и его 25 млн долларов.
Борьба за уран
Казахстанский уран – лакомый кусок, скажем прямо. Напомним, РК обеспечивает 40 процентов мировых поставок этого ценнейшего материала - примерно 21 тысячу тонн в год. То, что определенная часть добываемого в республике металла выведена из-под санкционного удара или каких-то иных глупостей со стороны Вашингтона и Брюсселя – это хорошая новость. Однако, несмотря на ограниченные возможности использования урана (сейчас только о мирном атоме), желающих его застолбить за собой остается немало.
Например, Франция. Пятая республика обладает неплохо развитой атомной энергетикой и плохо развитым Макроном, метящим в Наполеоны. Отсюда французские потуги на самостоятельную игру в Центральной Азии, которая хоть и выглядит довольно жалко, но какие-никакие плоды приносит. Французско-казахстанское предприятие «КАТКО» обрабатывает 15 процентов добываемого в республике урана. Это серьезная цифра, которую по-хорошему надо бы сократить. Тем более у «Росатома» есть для этого инструменты – французские атомщики зависят от российской компании в части утилизации отходов. Впрочем, пусть такие решения принимаются в высоких кабинетах, мы лишь намекаем на некоторые возможности.
Подрядчик для АЭС
Некоторые эксперты трактовали передачу долей урановых компаний как первый шаг (или намек) на определение подрядчика для строительства АЭС на уже облюбованном для этих целей озере Балхаш в Казахстане. Мы тоже полагаем, что это своего рода пролог перед передачей подряда «Росатому». Несмотря на то, что формально РК выбирает между тремя странами, входящими в клуб мирного атома (Южная Корея, упомянутая Франция и Россия), фактически выбора никакого нет: Южная Корея не занимается переработкой отходов, Франция дерет три шкуры, Россия – идеальный вариант по всем параметрам. Не будем забывать и о научных связях России и Казахстана в сфере мирного атома. Если не вмешается политика, выбор очевиден.
#казахстан #росатом
✅ Восточный экспресс 24
Речь, разумеется, идет не о казахстанских недрах как таковых, а о российской юрисдикции, в которую будут переведены доли трех урановых предприятий Казахстана. Что означает столь благосклонное отношение правительства республики к «Росатому», как оно связано с западными санкциями и когда российской компании ждать подряда на строительство АЭС на озере Балхаш – в материале «ВЭС 24».
Голландия, до свидания
Итак, для начала, что собственно произошло. А вот что. Доли казахстанских предприятий, занимающихся добычей урана - «Каратау» (50%), «Хорасан-У» (30%) и «Южной горно-химической компании» (70%) - перейдут под управление российской компании «Ураниум Уан Груп», входящей в состав «Росатома».
Собственно говоря, и до этой передачи доли находились в управлении «дочки» «Росатома», только находящейся в нидерландской юрисдикции (компания «Uranium One»). Указанная компания была зарегистрирована в Канаде в начале двухтысячных, а вот ее «дочки» обрели прописку в королевстве на берегу Северного моря.
Мы сейчас не будем разбираться в необходимости такой сложной структуры собственности и управления, скажем лишь, что атомный бизнес, в силу своей, если можно так выразиться, штучности, имеет определенную специфику.
Поскольку Голландия (как и весь Запад в целом) сегодня является, выразимся мягко, ненадежным партнером: размахивает санкционной дубиной, стреляет себе в ногу и вообще ведет себя как дегенерат на утреннике, «Росатом» решил от греха подальше вывести доли в предприятиях из нормативного поля непредсказуемого контрагента. Все вполне логично. То, что Казахстан пошел навстречу этому разумному решению является приятным свидетельством того, что он богат не только ураном, но и вменяемыми людьми, которых не смог загипнотизировать даже истеричный Блинкен и его 25 млн долларов.
Борьба за уран
Казахстанский уран – лакомый кусок, скажем прямо. Напомним, РК обеспечивает 40 процентов мировых поставок этого ценнейшего материала - примерно 21 тысячу тонн в год. То, что определенная часть добываемого в республике металла выведена из-под санкционного удара или каких-то иных глупостей со стороны Вашингтона и Брюсселя – это хорошая новость. Однако, несмотря на ограниченные возможности использования урана (сейчас только о мирном атоме), желающих его застолбить за собой остается немало.
Например, Франция. Пятая республика обладает неплохо развитой атомной энергетикой и плохо развитым Макроном, метящим в Наполеоны. Отсюда французские потуги на самостоятельную игру в Центральной Азии, которая хоть и выглядит довольно жалко, но какие-никакие плоды приносит. Французско-казахстанское предприятие «КАТКО» обрабатывает 15 процентов добываемого в республике урана. Это серьезная цифра, которую по-хорошему надо бы сократить. Тем более у «Росатома» есть для этого инструменты – французские атомщики зависят от российской компании в части утилизации отходов. Впрочем, пусть такие решения принимаются в высоких кабинетах, мы лишь намекаем на некоторые возможности.
Подрядчик для АЭС
Некоторые эксперты трактовали передачу долей урановых компаний как первый шаг (или намек) на определение подрядчика для строительства АЭС на уже облюбованном для этих целей озере Балхаш в Казахстане. Мы тоже полагаем, что это своего рода пролог перед передачей подряда «Росатому». Несмотря на то, что формально РК выбирает между тремя странами, входящими в клуб мирного атома (Южная Корея, упомянутая Франция и Россия), фактически выбора никакого нет: Южная Корея не занимается переработкой отходов, Франция дерет три шкуры, Россия – идеальный вариант по всем параметрам. Не будем забывать и о научных связях России и Казахстана в сфере мирного атома. Если не вмешается политика, выбор очевиден.
#казахстан #росатом
✅ Восточный экспресс 24